Итоги и уроки Великой Отечественной войны [Григорий Абрамович Деборин] (fb2) читать онлайн

Григорий Деборин Борис Тельпуховский ИТОГИ И УРОКИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ Издание второе, доработанное

Глава первая ИМПЕРИАЛИЗМ — ВИНОВНИК ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

1. Преступник, породивший войну

Тридцать лет прошло со времени, когда смолк гул грандиозных сражений второй мировой войны и ей на смену пришел долгожданный мир. Свободолюбивым народам, завоевавшим Победу над самыми мрачными ударными силами международного империализма, предстояло потратить еще много усилий, чтобы этот мир стал прочным и надежным. Но главное было достигнуто — Победа стала фактом, справедливость восторжествовала.

Теперь, по истечении нескольких десятилетий, более половины населения Земли составляют люди, родившиеся после войны. И все же ее уроки и итоги отнюдь не потеряли своей актуальности, они важны не только для познания сравнительно недавнего прошлого, но и для активных действий в сегодняшнем мире.

Важные вопросы, правильный ответ на которые имеет актуальное значение, таковы: как могло случиться, что в наш «просвещенный век», характерный высоким уровнем развития науки, культуры, искусства, стало возможным взаимное истребление людей и уничтожение материальных ценностей, созданных трудом многих поколений? Кто несет ответственность за это ужасающее преступление перед человечеством? Кто виновник второй мировой войны?

Ответы на эти вопросы совершенно ясны. Вторая мировая война, как и первая, была подготовлена и предпринята империализмом. Он — постоянный источник военной опасности на земном шаре. Он — виновник второй мировой войны. И в этом с особенной наглядностью сказывается его непреходящая враждебность интересам всех народов земного шара.

Правящие круги империалистических держав готовят мировые войны долгое время, в глубокой тайне от народов. Их представители маскируют подлинную сущность политики империализма цветистыми фразами о мире и благоденствии, призванными ввести в заблуждение легковерных. За этим идеологическим прикрытием развертывается процесс подготовки мировой войны, порождаемой не случайными обстоятельствами, а глубинными объективными закономерностями.

В. И. Ленин писал, что для раскрытия подлинного происхождения мировой войны, организованной капиталистическими правительствами, их «политика за целый ряд десятилетий до войны должна быть изучена и понята в ее целом»^[1].

Процесс вызревания второй мировой войны в недрах капитализма занял примерно двадцать лет. И только изучив всю политику всех великих держав за эти роковые для человечества десятилетия, можно обнажить самые глубокие корни войны, убедиться в том, что она не была случайностью, а явилась закономерным порождением системы империализма, что она начала зарождаться задолго до того, как прогремели первые залпы орудий, возвестившие ее начало.

Но все же, что толкает империалистические державы на организацию войн, тем более мировых? Есть, конечно, совершенно определенные причины.

Война, а также гонка вооружений приносит баснословные прибыли части монополистов, несказанно их обогащая. Существует и другая часть монополистов, которая не получает прибылей от поставок оружия. Конкретные вопросы военной политики решаются в острой борьбе различных монополистических группировок, нередко сказывающейся в зигзагах в политике соответствующих держав. Более влиятельными оказываются во многих случаях монополии, связанные с военным бизнесом. Война рассматривается ими также и как средство выхода из противоречий между растущими размерами производства, носящего общественный характер, и объемом потребления масс, ограниченного платежеспособным спросом.

Не случайно вскоре после окончания войны в Европе американские экономисты, собравшиеся на 57-ю конференцию, одобрили доклад Кеннета Боулдинга, в котором говорилось: «Единственно приемлемым методом потребления в больших масштабах является война, и, очевидно, этот метод используется нациями тогда, когда бремя изобилия становится слишком тяжелым. Мир в настоящее время находится в поисках выхода из тисков им же самим созданной чудовищной-дилеммы: либо расширять производство посредством войны, либо сокращать производство посредством кризисов и безработицы»^[2].

Такая откровенность представляет собой редкое явление. Больше встречаешься с другим — с высокопарными речами о печальной необходимости вооружаться для защиты своей капиталистической страны от угрозы, чаще всего несуществующей. За такими возвышенными речами стоит низменный эгоистический расчет. И ради этого расчета, даже тогда когда никакой опасности войны не существует и не предвидится, деятели капиталистического мира искусственно обостряют обстановку и пользуются этим обострением для развертывания гонки вооружений.

Но не только поэтому при империализме существуют экономические корни захватнических войн. Эти корни уходят еще глубже. В условиях империализма монополии, ворочающие миллиардами и прибравшие к рукам государственную власть, считают национальные рамки узкими для своей деятельности. Они выходят за пределы границ своего государства и активно добиваются зарубежных рынков сбыта и сырья, сфер приложения капитала, прибылей от эксплуатации богатств других стран и их рабочей силы.

Монополии осуществляют «мирную» экспансию, которая предшествует или же сопутствует экспансии политической и военной. Они используют силу государственной власти для приобретения преимущественных прав в других странах, насаждения там своей агентуры и своих ставленников, не останавливаясь и перед применением оружия. Монополисты прилагают большие усилия, чтобы оградить свои сферы от проникновения конкурентов и обеспечить себе не только преобладание, но и полное господство.

На следующем этапе возникает стремление к тому, чтобы «позаимствовать» рынки у других держав, переделить их. Наиболее могущественные государства, заботясь об интересах монополий, начинают вынашивать проекты завоевания мирового господства и на какой-то стадии обострения империалистических противоречий могут перейти к практическим шагам для осуществления таких планов военной силой.

И все же все эти, безусловно весьма важные, обстоятельства характеризуют возможность порождения империализмом мировых войн. Но чтобы эта возможность превратилась в действительность, требуется какой-то могучий фактор. Такую движущую силу, имеющуюся внутри капиталистической системы, открыл в годы первой мировой войны В. И. Ленин. Это было поистине гениальным открытием, многое объяснившим и в «механизме» созревания мировых войн, и в возникновении новых условий для победы социалистической революции.

Речь идет об открытом В. И. Лениным объективном законе неравномерности экономического и политического развития капитализма, обострившемся в условиях империализма. Этот закон приводит к тому, что развитие капиталистических стран принимает неравномерный, скачкообразный характер. Одни из них развивают свою экономику быстрее и с течением времени становятся относительно сильнее. Другие развивают свою экономику медленнее и становятся относительно слабее. А так как раздел мира между монополиями, как экономический, так и территориальный, осуществляется в соответствии с реальным соотношением сил и его отражает, то всякое изменение в этом соотношении порождает стремления и практические действия, направленные к тому, чтобы привести использование рынков и раздел мира между монополиями в соответствие с новым соотношением сил. Однако монополии, однажды что-то захватившие, не хотят делиться с соперниками добровольно, и тогда сторонники передела прибегают к применению вооруженной силы вплоть до мировой войны. Так обстояло дело как перед первой, так и перед второй мировыми войнами.

Историческая обстановка, в условиях которой в недрах капитализма зрела (и созрела) вторая мировая война, существенно отличалась от обстановки, предшествовавшей первой мировой войне. Главное отличие состояло в совершившейся победе Великой Октябрьской социалистической революции и расколе мира на две противоположные системы, в успехах первого в мире социалистического государства. Успехи социалистического строительства в СССР стали главным фактором общего кризиса капитализма, возникшего в период первой мировой войны. Общий кризис капитализма означал неудержимый процесс, загнивания и разложения, охвативший все стороны жизни буржуазного общества.

Завершилась эпоха всевластия капитала на земном шаре и началась новая историческая эпоха — эпоха перехода человечества от капитализма к социализму и коммунизму. Сфера господства капиталистических держав и возможности порабощения и ограбления ими других стран сократились, что неизбежно обостряло их взаимную борьбу.

Новая расстановка мировых сил определяла и новое направление борьбы. Возникновение и развитие социалистического государства, ставшего центром притяжения и мощной опорой всего международного революционного движения, переместило главную ось мировой политики и международных отношений в плоскость борьбы старого капиталистического мира с крепнущим, набирающим силы социалистическим обществом. Это основное противоречие новой исторической эпохи ослабляло капитализм и углубляло все его внутренние и внешние противоречия.

Внутри самого капиталистического мира противоречия между державами крайне обострились. Появилось новое направление в их взаимной борьбе — конфликт между победителями и побежденными, переплетавшийся с противоречиями в лагере самих победителей. Побежденная Германия продолжала обладать большими экономическими потенциями, а ее правящие круги только и ждали момента, чтобы использовать эти потенции для возрождения военной силы и осуществления реванша. Италия и Япония считали себя обделенными, и их правящие круги также вели дело к пересмотру итогов первой мировой войны.

Война зрела внутри капиталистического мира в силу присущих ему внутренних закономерностей. Но конкретный ход событий определялся сложным переплетением двух групп противоречий: между самими капиталистическими державами, между ними и страной социализма. Взаимодействие двух групп противоречий вело к тому, что политические деятели капиталистических государств, несмотря на разделявшие их антагонизмы, пытались образовать единый фронт против восходящего социализма. Империалистическая дипломатия формировала подобный фронт, а советская социалистическая дипломатия прилагала все свои усилия к тому, чтобы, используя противоречия капитализма, препятствовать его возникновению.

Никакие усилия буржуазной политики не могли приглушить или отодвинуть на второстепенный план ту ожесточенную борьбу, которая протекала между капиталистическими государствами, становясь все более острой. Снова, как и перед первой мировой войной, закон неравномерности экономического и политического развития капитализма обеспечивал выдвижение одних держав, отставание других и противопоставлял эти две группы государств друг другу.

В Германии и Японии производство росло неизмеримо быстрее, чем в США, Англии и Франции. Складывалось новое соотношение экономических и военных потенциалов, находившееся в резком несоответствии с территориальным и экономическим разделом колоний и зависимых стран. Империалистическая борьба становилась еще более острой, еще более непримиримой, чем перед первой мировой войной.

Инициатива в постановке вопроса о коренном переделе мира принадлежала, конечно, монополиям тех держав, правящие круги которых остались неудовлетворенными результатами первой мировой войны, — Германии, Японии и Италии. В мировой войне были заинтересованы и те монополисты, которые пользовались наибольшими колониальными богатствами, принадлежавшими их странам. Речь идет о правящих кругах Англии, Франции и США, рассчитывавших одолеть германских и японских конкурентов, с которыми не могли справиться методами экономической борьбы, посредством такой войны, в которой была бы упрочена их власть над другими странами и народами, были бы расширены сферы экономического господства. Кроме того, монополисты всех стран хотели бы восстановить былую целостность капиталистического мира, следовательно, сокрушить СССР, включить его в состав объектов колониальной или полуколониальной эксплуатации.

Расстановка сил для новой мировой войны сложилась в лагере капитализма не сразу. Этому препятствовал сложный переплет империалистических противоречий. Наряду с двумя главными противоречиями в мировой политике и экономике — между капиталистическим миром и СССР, между победителями и побежденными (к числу последних присоединились Италия и Япония, хотя они относились к разряду победителей в первой мировой войне) существовали и многие другие противоречия.

Между Англией и Францией шла борьба за господство в послевоенной Европе. В этой борьбе принимали участие и Соединенные Штаты Америки, поддерживавшие Англию. Между США и Англией шла острая борьба на всех мировых рынках, даже внутри самой Британской империи, с возраставшим перевесом на стороне американского капитала. Германия и Италия конфликтовали из-за влияния в Юго-Восточной Европе, где их интересы сталкивались с интересами Англии и Франции. Претензии Германии на захват («аншлюс») Австрии наталкивались на ожесточенное противодействие Италии. Между Германией и Японией разгорался конфликт из-за бывших германских колоний в Тихом океане, отошедших после первой мировой войны к Японии. В правящих кругах ряда капиталистических держав выдвигались планы установления безраздельного мирового господства.

Так переплетались между собой силовые линии противоречий, пронизывавших весь земной шар. Но источником этих противоречий, источником военной опасности неизменно оставалась капиталистическая система, и она одна. В недрах этой системы зародилась не только мировая война, но и план, имевший совершенно определенное классовое содержание. Суть этого плана состояла в намерении правящих кругов стран капитала вынести войну за пределы породившей ее системы, сделать жертвой войны социалистическое государство — Советский Союз, не имевшее ничего общего с теми глубинными процессами, которые развивались в капиталистическом мире, которые вели и привели к мировой войне.

На вопрос, кто преступник, породивший войну и погубивший свыше 50 млн. человеческих жизней, ответ совершенно ясен: этим преступником является империализм.

2. Гитлеровское государство войны

Одна из важных особенностей предвоенной мировой обстановки состояла в том, что империализм уже не мог столь легко и просто решать вопрос, быть или не быть войне, как это было некогда. Уже перед первой мировой войной серьезным препятствием на пути к военной развязке было организованное и сильное рабочее движение. Однако решающую помощь империалистам оказали тогда правосоциалистические лидеры II Интернационала, поддержавшие в каждой европейской стране военные намерения «своих» империалистических правительств. Непоколебимо верными великому знамени пролетарского интернационализма остались только русские большевики и отдельные группы пролетарских революционеров в некоторых других странах.

После первой мировой войны возникли новые или же развились прежние антивоенные силы. Новым, и притом не только моральным, но и материальным, фактором на службе делу мира являлся Советский Союз. Пролетарское движение в капиталистическом мире поднялось на неизмеримо более высокий уровень. В ряде стран возникли коммунистические партии, объединенные Коминтерном. В этих условиях империалистической буржуазии предпринять мировую войну было крайне трудно. Методы 1914 г. явно не годились. Не раз в межвоенное двадцатилетие силы мира брали верх над силами империалистической агрессии и войны. И им, этим силам, принадлежит заслуга в том, что между первой и второй мировыми войнами пролегла полоса мира, давшая возможность Советскому Союзу пройти немалое расстояние по пути социалистического прогресса. Его ленинская внешняя политика в большой степени способствовала этому. Но даже и мирное двадцатилетие было омрачено многими «малыми» войнами, в которых повинна была ненасытная жадность империалистической буржуазии.

В поисках новых путей подготовки и развязывания «больших» войн империалистическая буржуазия остановила свой выбор на фашизме, к которому вначале относилась несколько недоверчиво. Ей казалось, что старое, испытанное оружие антинародной диктатуры — армия и полиция — может быть более полезным, чем фашистские молодчики с их резиновыми дубинками и пистолетами. И если предпочтение было в конечном счете отдано фашизму (что отнюдь не умаляло внимания к армии и полиции), то для этого имелись веские причины.

Первая причина состояла в том, что армия и полиция в капиталистических странах всегда противостояли народу как чуждая и сугубо враждебная ему сила. Классовый характер и классовое предназначение армии и полиции прямо-таки выпирали наружу. Фашизм, выступая под личиной социальной демагогии, маскировался под «народное» движение, вербовал своих сторонников из различных слоев общества, чтобы пустить в нем прочные корни. Его тесный союз с милитаризмом сперва прикрывался. Затем фашизм даже бравировал таким союзом. Армия же и полиция — эти институты буржуазной диктатуры— стали составной частью террористической системы.

Фашизм давал империалистической буржуазии то, в чем она издавна нуждалась, — массовую социальную базу. Эта база была весьма разнородна. Она включала закоренелых слуг буржуазного режима (чиновников, офицеров, полицейских агентов и провокаторов, охранников и жандармов), мелкобуржуазные элементы деревни и города, деклассированные и уголовные слои буржуазного общества, а также и некоторую часть обманутых социальной демагогией рабочих. Демагогия и ложь являлись главным средством обработки всей этой разношерстной массы, значительная часть представителей которой не отдавала себе отчета в том, чьим интересам служит фашизм.

Расчет на использование демагогии был второй причиной, определившей выбор монополистов в пользу фашизма. Широкое использование им социальной демагогии отличало фашистские партии от других буржуазных партий. Если последние, как правило, замалчивали или отрицали кризис капиталистической системы, то фашизм «смело» ее критиковал. Он предлагал свой выход из кризиса на путях войны и демагогически заявлял о ликвидации перед лицом общих завоевательных задач всех классов и классовых различий, об установлении полного социального равенства.

Третья причина, определившая ставку монополий на фашизм, состояла в их расчете на то, что методы безудержного террора окажутся более действенными для предотвращения революционного взрыва и для подготовки к мировой войне, чем методы буржуазной демократии.

Фашистские диктатуры всегда и везде представляли собой неограниченную террористическую диктатуру наиболее реакционных и шовинистических кругов крупного капитала, помышляющего о сокрушении рабочего движения и создании прочного тыла внутри страны для будущей войны. Фашистские диктатуры характеризовались свирепейшим наступлением капитала на трудящиеся массы, бешеной реакцией и контрреволюцией, безудержным шовинизмом и агрессивной внешней завоевательной политикой. Эти диктатуры означали слияние сил монополий, государственной машины, военщины, гангстерских штурмовых отрядов, разбойничьей идеологии в единый механизм, направленный против рабочего класса и всех освободительных движений человечества.

Везде, где возникал фашизм, он оставлял за собой кровавый след. Неисчислимы преступления фашизма и бедствия, которые он принес народам.

И все же в силу сопротивления масс, а также сохранившейся у буржуазии ряда стран возможности удержать свою власть с помощью традиционных буржуазно-демократических форм государственного устройства фашистские диктатуры возникли перед второй мировой войной лишь в некоторых государствах. Самой большой опасностью для всех народов Земли явился фашистский переворот в Германии, осуществленный 30 января 1933 г. при внешнем соблюдении парламентской процедуры. Президент Гинденбург — живое олицетворение германского милитаризма — назначил Гитлера рейхсканцлером.

Общая опасность войны, исходящая от империализма, обрела совершенно конкретную форму — образовалось государство войны.

Гитлеровское государство, так называемая третья империя, явилось самым мрачным порождением монополистического капитала. Германский фашизм имел много общих черт с фашизмом в других странах. Но именно он стал самой зверской и антигуманной его формой, для которой характерно: особое рвение в выполнении социального заказа монополий; тесная уния нацистских фюреров и монополистического капитала; яростный антикоммунизм, откровенный шовинизм, идеология разбоя и политика кровавого террора; всесторонняя лихорадочная подготовка мировой войны во имя достижения главной цели — мирового господства, устранения капиталистических конкурентов и ликвидации классового противника — Советского Союза.

Фашистский переворот в Германии и последующее превращение страны в государство войны были в определенной степени обусловлены активной помощью правящих кругов США и Англии. Эта помощь выражалась в предоставлении огромных средств, золотом дожде долларов, оплодотворявшем тяжелую промышленность и военную индустрию, в политической и дипломатической поддержке фашизма на мировой арене. Только из-за этой помощи стало возможным воссоздание в Германии материальной предпосылки будущей мировой войны, начавшееся еще и до фашистского переворота.

Монополисты Англии и США видели, конечно, в германском империализме своего конкурента и противника, опасного претендента на мировое господство. Но они считали, что немецко-фашистский милитаризм станет наиболее мощной силой для вооруженной борьбы с их классовым противником — Советским Союзом.

Германская реакция в полной мере воспользовалась этой позицией правящих кругов Англии и США для осуществления фашистского переворота.

30 января — один из самых черных дней в истории Германии. Даже такой милитарист и реакционер, как генерал Людендорф, тот самый Людендорф, который принял участие в попытке фашистского переворота в 1923 г. и на чьей совести немало других столь же позорных деяний, даже он был потрясен первыми шагами Гитлера как рейхсканцлера. В начале февраля 1933 г. он направил послание Гинденбургу, в котором, пытаясь снять ту ответственность, которая лежала и на нем самом, писал: «Назначив Гитлера рейхсканцлером, Вы выдали наше немецкое отечество одному из наибольших демагогов всех времен. Я торжественно предсказываю, что этот человек столкнет наше государство в пропасть, ввергнет нашу нацию в неописуемое несчастье. Грядущие поколения проклянут Вас за то, что Вы сделали»^[3].

Фашизм — злейший и непримиримый враг всего человечества. Он — детище империализма, общего кризиса капиталистической системы. Разоблачения фашизма и его преступлений имеют непреходящее актуальное значение, тем более что фашизм существует и ныне в некоторых капиталистических странах, владея, либо пытаясь овладеть государственной властью.

Среди буржуазных авторов можно встретить и идеологических противников фашизма, и его защитников. Последние прилагают большие усилия, чтобы доказать недоказуемое: будто преступления фашизма не проистекают из его социальной природы, не объясняются его сущностью. Так, в 1971 г. в Лондоне вышла книга малоизвестного историка Гамильтона «Правда о фашизме». В чем же усматривает автор эту «правду»? Короткий смысл его длинных рассуждений передала аннотация, помещенная на суперобложке книги. Эта аннотация гласит: «Было бы слишком просто… рассматривать раннее развитие фашизма как злокачественное образование, как неизбежную предтечу гитлеровских концентрационных лагерей»^[4]. Гамильтон, следовательно, не отрицает существования таких лагерей, он «только» не связывает их с развитием фашизма. А кто же и для чего создал такие лагеря? Об этом английский адвокат гитлеризма предпочитает умолчать.

Злодеяния фашизма не случайны для него, а проистекают из его сути. Они были предусмотрены уже в людоедской книге Гитлера «Майн кампф». Но, говоря о преступлениях фашизма и внутри, и вне страны, где ему удалось захватить власть, ни в коем случае нельзя упускать из виду те силы, которые породили фашистские диктатуры и руководили ими. Стремление скрыть эти силы и их ответственность за возникновение второй мировой войны — одна из характерных черт реакционной историографии.

Эта историография проделала за послевоенные годы определенную эволюцию. Сперва она принялась доказывать, что вторая мировая война вообще не имела реальных причин и возникла случайно. И по сей день есть реакционные историки, которые ищут причины войны в «импульсивных решениях» государственных деятелей, «взаимном недопонимании враждующих сторон», «недостаточной осведомленности разведывательных служб». Так, английский историк Кимче писал в 1968 г., что вторая мировая война явилась «результатом скорее выдуманных и неправильно истолкованных, чем реально сложившихся ситуаций»^[5].

Позднее реакционная историография выдвинула тезис об единоличной ответственности Гитлера, с восторгом встреченный теми самыми немецкими генералами, кумиром которых он был. Один из самых рьяных сторонников такой точки зрения, западногерманский военный историк Якобсен, говорил, что в личности одного только Гитлера «следует искать один из важнейших ключей к пониманию начала, хода и результатов этой глобальной войны»^[6]. По мнению Якобсена, решения Гитлера были всегда немотивированными, беспричинными и не отражали мнения «политиков, экспертов и руководящих генералов», которое для него не имело никакого значения^[7].

В последние полтора десятилетия реакционная историография проделала любопытную эволюцию. В середине 60-х годов она принялась утверждать, что виновницей войны явилась гитлеровская партия, германский фашизм. Западногерманский исследователь истории фашизма Нольте так и пишет: «Война — главное следствие фашизма»^[8]. Но гитлеровская партия обвинялась подобными авторами лишь для того, чтобы снять ответственность с капиталистической системы. Тот же Нольте утверждает, что характер фашизма будто бы отличался «относительно бесклассовым обликом»^[9], что фашизм никогда не был «главным детищем аристократии и крупной буржуазии»^[10]. Прошло сравнительно короткое время, и реакционная историография, представители которой убедились, что обвинения по адресу фашизма ведут прямым путем к изобличению империалистической системы, вновь принялись искать причины войны в персоне Гитлера. Начало 70-х годов ознаменовалось бурным потоком литературы на эту тему вплоть до тошнотворных копаний в интимных деталях жизни этого военного преступника, многочисленных публикаций его высказываний. При этом одни пытаются представить Гитлера выдающейся личностью. Этим занимаются не только западногерманские реакционные авторы, но и историки Англии и США^[11]. Другие, напротив, представляют Гитлера психически неполноценным субъектом^[12].

Аналогичный подход применяется и к государствам — противникам Германии во второй мировой войне. Один историк (англичанин) приложил большие усилия, чтобы приписать все удачи и временные неудачи Красной Армии (в начале войны) Сталину^[13], другой (американец) — Жукову^[14]. Книга этого последнего о маршале Жукове была издана в противовес получившим высокую оценку не только советского, но и зарубежного читателя воспоминаниям маршала^[15] и изобилует измышлениями.

Чтобы опровергнуть измышления реакционных историков, обеляющих крупных немецких промышленников^[16], достаточно поставить несколько вопросов, ответ на которые дать совсем нетрудно. Вопрос первый: где гитлеровцы черпали те многомиллионные суммы, которые им требовались до прихода к власти (как для личных нужд, так и для формирования штурмовых отрядов)^[17], а затем и после ее захвата. Вопрос второй: на какие средства гитлеровцы с таким размахом, с такой помпезностью проводили избирательные кампании? И наконец, решающий вопрос: могли ли бы гитлеровцы подготовить и развязать мировую войну, если бы монополии, владеющие всеми ключевыми позициями в экономике и политике, были бы против нее?

За ответом на все эти вопросы не приходится далеко идти. Они даны с исчерпывающей обстоятельностью в решениях Нюрнбергского процесса над главными немецкими военными преступниками, в десятках ‘миллионов страниц архивных документов (особенно в архивах крупных немецких монополий), в подробных свидетельских показаниях как доверенных лиц монополий, так и видных гитлеровцев.

Изучив многие материалы, руководитель одного из отделов американской военной администрации в Западной Германии (существовавшей в первые годы после войны) Д. Мартин писал: «Довоенные фильмы изображали маршировавших прусским шагом нацистов полновластными хозяевами Германии. Стоит, мол, Гитлеру скомандовать, и самые могущественные властители Германии донацистского периода бросаются выполнять его приказания, опасаясь возможных репрессий. Но после того как мы ознакомились с архивами на вилле Хюгель и порасспросили Альфреда Круппа и директоров его заводов, от этого впечатления не осталось и следа. Гитлеру и его партии никогда не давали забывать, что своим приходом к власти они обязаны промышленникам и что они смогут добиться успеха только с помощью промышленников»^[18].

Впрочем, даже и эта оценка не может быть признана полной. Взаимоотношения монополистов с гитлеровцами не ограничивались предоставлением помощи. Здесь имело место нечто гораздо большее. Оно заключалось в том, что гитлеровская партия выполняла волю монополистического капитала и была его верным оружием, оружием террора, войны, крайней бесчеловечности.

Документов, свидетельствующих о том, как фашисты выполняли волю своих хозяев, сохранилось немного. Это связано с двумя обстоятельствами. Во-первых, промышленники и банкиры потому ценили гитлеровцев, что те понимали желания своих подлинных хозяев и без лишних слов, что тут существовало далеко идущее единение. Во-вторых, в необходимых случаях дело сводилось к доверительным беседам с глазу на глаз, без бумаги и без свидетелей. Так, например, когда в 1934 г. среди фашистских штурмовиков возникло брожение, перераставшее в бунт, перепуганный Гитлер помчался к Круппу за советом. Результаты этого совета выявились тут же: непокорные были уничтожены («ночь длинных ножей»!).

Однако есть и документы. Некоторые монополисты поучали Гитлера не только устно, но и письменно. Этим занимался, в частности, «стальной король» Германии Ф. Тиссен. О своем влиянии на немецких фашистов он — не без самолюбования — рассказал в книге, название которой— «Я платил Гитлеру»^[19] — не оставляет сомнений в ее содержании, другие документы опубликованы в сборниках, изданных в ГДР^[20].

Один из наиболее распространенных доводов тех, кто пытается скрыть подлинную роль германских монополий, состоит в ссылках на то, что гитлеровское правительство нередко выносило решения, ущемлявшие интересы того или иного промышленника. Но тут нет никакого противоречия. Могут ведь возникнуть конфликты между интересами отдельных лиц и общей политикой того общественного класса, к которому они принадлежат.

Лидеры германского фашизма, равно как и фашизма в других странах, где он захватил власть, отнюдь не были безвольными приказчиками крупного капитала. Установленный ими режим служил монополиям и имел совершенно определенное классовое предназначение, которое иной раз и не совпадало с частными устремлениями отдельных монополистов. Конечно, гитлеровские лидеры старались примирить интересы различных монополистических групп, нередко враждовавших между собой, и проявляли инициативу в поисках таких решений, которые наиболее полно отвечали бы желаниям главных представителей финансовой олигархии.

Фашистский переворот в Германии произошел через одиннадцать лет после схожего переворота в Италии. Муссолини стал фашистским диктатором этой страны в октябре 1922 г. По своей классовой сущности, социальной демагогии и целям итальянский и германский варианты фашистской диктатуры мало отличались. В некоторых отношениях приоритет принадлежал Муссолини, в пылу раздражения называвшего Гитлера — «имитатор».

Итальянский фашизм первым- из режимов подобного рода стал создавать систему массового психоза, подмену моральных человеческих норм безумием экзальтированных скоплений людей, уверовавших в фашистского диктатора и утративших способность к самостоятельному действию. Такой психоз прямым путем вел к зверствам и злодеяниям.

В отличие от Германии и Италии в Японии не была установлена фашистская диктатура. Она оставалась монархической страной с элементами буржуазного парламентаризма. Однако парламентаризм был в Японии только ширмой, прикрывавшей императорский абсолютизм, давно уже слившийся с крайним милитаризмом, всевластие монополистов и помещиков. Время от времени фашистские элементы японской военщины подымали мятежи, сдвигавшие политику правительства все в большей мере к методам террористической диктатуры. Но правящие круги Японии считали, что существовавший в стране режим полностью выполняет свое классовое предназначение и нужды в его изменении нет. Да и различие между этим режимом и фашистским было совсем небольшим.

Каждый из трех агрессоров рассчитывал компенсировать ограниченность своих экономических и военных возможностей в борьбе за мировое господство беспредельной наглостью, обманом и вероломством, внезапностью нападений. Каждый из них маскировал свое стремление к захвату мировых позиций антисоветскими лозунгами, дававшими возможность получить поддержку правящих кругов США, Англии и Франции. Три агрессора заключили военно-политический союз, оформленный соответствующими договорами. Этот союз не мог исключить и не исключил противоречий между его участниками, так как их захватнические планы неминуемо приходили в столкновение.

Агрессоры создали очаги второй мировой войны, из которых вскоре взметнулись огненные языки мирового пожарища. Первый такой очаг возник в 1931 г. на Дальнем Востоке в связи с вторжением Японии в Северо-Восточный Китай (Маньчжурию). Второй очаг, ставший главным, возник в 1933–1935 гг. вследствие фашистского переворота в Германии и ее превращения в государство войны. Наконец, третий очаг создала фашистская Италия, напавшая в 1935 г. на Эфиопию. Этот очаг возник в Восточной Африке и на ближайших морских путях из Европы в Индийский и Тихий океаны, а также в южную часть Атлантического океана.

Все три очага второй мировой войны были созданы империалистическими агрессорами при попустительстве правительств США, Англии и Франции. Преступление попустительства было тогда же разоблачено Советским Союзом, братскими коммунистическими партиями, предупредившими, что такого рода опасная политическая игра может закончиться катастрофой для ее организаторов. Однако сторонники поддержки фашистских агрессоров подобным вполне обоснованным предостережениям не внимали. Расплата началась вскоре.

1 сентября 1939 г. с нападением Германии на Польшу этап вползания капиталистического мира в войну завершился. Вторая мировая война стала свершившимся фактом.

3. Главный очаг второй мировой войны

Из трех очагов второй мировой войны, возникших в капиталистическом мире в 1931–1935 гг., главным явился тот, который образовался вследствие фашистского переворота в Германии. Объяснялось это рядом причин. Прежде всего военно-экономический потенциал Германии значительно превосходил потенциал Италии и Японии. Большими были численность армии Германии, размеры ее промышленного и сельскохозяйственного производства. На эти материальные основы опиралась военная машина, созданная в Германии вскоре после фашистского переворота.

Ряд исторических, социально-экономических факторов определил роль германского монополистического капитала как непосредственного инициатора и зачинщика войны в Европе. К числу этих факторов относились: особенно высокая степень концентрации и централизации капитала; сращивание государственного аппарата с финансовым капиталом; особенный гнет монополий над всем обществом, выразившийся и в переходе к фашистским методам господства; длительный опыт германских юнкеров по завоеванию и порабощению других стран, унаследованный и развитый монополистическим капиталом; несоответствие между большой экономической мощью Германии и сосредоточением колониальных владений у других капиталистических держав; стремление к реваншу за поражение в первой мировой войне. Реваншизм привел к существенным изменениям в самих захватнических вожделениях. Если в первой мировой войне властелины германского капитала помышляли лишь о переделе уже поделенного между великими державами мира, то во второй мировой войне они стремились к превращению всего земного шара, в первую очередь его европейской части, в сферу своего безраздельного монопольного господства.

Своим главным внутренним противником гитлеровцы считали Коммунистическую партию Германии. Сказывалась ненависть монополистов к рабочему классу, к общественному прогрессу, их бесил пролетарский интернационализм коммунистов, противостоявший звериному национализму гитлеровцев. Репрессии против коммунистов предшествовали фашистскому перевороту, но не сломили Коммунистическую партию Германии, не подорвали ее авторитета в народных массах. Далеко не просто было разгромить Коммунистическую партию и после захвата гитлеровцами государственной власти. Чтобы развязать себе руки и перейти к открытому массовому террору, гитлеровцы решили осуществить чудовищную провокацию— поджечь рейхстаг и обвинить в этом коммунистов. 28 февраля 1933 г. здание рейхстага было охвачено огнем.

Только в распаленных злобой низких душах гитлеровских погромщиков мог возникнуть план такой провокации. Рейхстаг в глазах немцев олицетворял буржуазно-демократическую форму государственного устройства. Гитлеровцы отвергли эту форму и заменили ее открытой террористической диктатурой. Но свою яростную ненависть даже к буржуазно-демократическим свободам и их эмблемам они спешили приписать коммунистам. Геринг (занимавший в тот момент пост председателя рейхстага), этот непосредственный организатор поджога, отдавший приказ запалить огонь и запретивший пожарным командам гасить его, с удовлетворением твердил: «Это перст божий. Теперь никто не помешает нам уничтожить коммунистов железным кулаком»^[21]. Одновременно фашистские пропагандисты уверяли, будто рейхстаг подожгли коммунисты и «пожар был нападением этих разбойников-поджигателей на немецкую нацию, немецкую культуру, немецкое хозяйство»^[22].

В действительности злодейское, и притом далеко не последнее, нападение на немецкую нацию, культуру и цивилизацию, на демократию и мир в Европе было предпринято гитлеровцами по воле германских монополистов. Зарево над рейхстагом было началом тех пожаров, которые вскоре запылали по всему Европейскому континенту, отмечая злодеяния германского фашизма и его путь агрессии.

После поджога рейхстага антикоммунизм стал официальной, государственной доктриной германской «третьей империи». На коммунистическую партию, а затем и на социал-демократов обрушились дубина террора и топор фашистских убийц. Тыл Германии спешно подготовлялся к мировой войне.

К войне подготовлялась и экономика Германии. С первого дня гитлеровской диктатуры началась быстрая ее милитаризация. Этому способствовали три обстоятельства. Первое из них состояло в том, что, несмотря на все запреты, наложенные Версальским договором, военное производство никогда не прекращалось. Оно протекало тайно и сводилось главным образом к подготовке опытных образцов новейшего вооружения и оснастки, необходимой для запуска этих образцов в массовое производство. Второе обстоятельство сводилось к тому, что вся материальная база и производственные кадры были в Германии сохранены и непрерывно воспроизводились. Вот почему, когда вслед за фашистским переворотом был дан надлежащий сигнал, которого монополисты давно ожидали, старые немецкие кузницы оружия заработали на новых, возросших мощностях. Наряду со старыми спешно реконструировались, расширялись и строились новые военные заводы. Капиталовложения в военное производство стремительно росли и вскоре стали составлять до трех четвертей всех капиталовложений в промышленность. Наконец, третье состояло в продолжавшейся финансово-экономической помощи перевооружению Германии со стороны правящих кругов США и Англии, а в некоторой мере также и Франции.

К созданию вермахта гитлеровцы также приступили с первого дня после захвата ими власти. Вначале вермахт в количественном отношении мало отличался от предшествовавшего ему рейхсвера. Различие заключалось в другом: в предназначении войск и в их морально-психологической подготовке. Рейхсвер был орудием империалистической реакции и использовался ею как внутри, так и вне Германии. Но он не был рассчитан на войну за мировое господство. Вермахт, вобравший кадры рейхсвера, часть полиции, гитлеровских штурмовых отрядов и СС, предназначался именно для вооруженной борьбы за мировое господство, за покорение других народов. В морально-психологическом отношении вермахт готовился как бездушная военная машина, способная продвигаться по горам трупов. Фашистская идеологиябесчеловечности и массовых убийств стала идеологией вермахта.

Для того чтобы в полной мере оценить величие и значение героического подвига советского народа в Великой Отечественной войне, следует отчетливо представить себе ту страшную опасность, которую создали преступные намерения германских монополистов для всего человечества. С такой угрозой население земного шара еще не сталкивалось за всю свою многовековую историю.

Известный немецкий «философ» Шпенглер издал в 1933 г. книгу, в которой открыто назвал страны Европы необъятными колониальными областями, могущими стать благодатным «жизненным пространством» для немецкой расы^[23]. Гитлер, выступая на съезде нацистской партии, истерически вопил: «Мы перенаселены^[24] и не можем прокормить себя на собственной основе… Окончательное решение жизненного вопроса лежит в расширении жизненного пространства… Если бы Урал с его неизмеримыми сырьевыми сокровищами, Сибирь с ее дремучими лесами и Украина с ее необъятными посевными площадями находились в руках Германии, то Германия под национал-социалистским руководством утопала бы в роскоши»^[25].

Таким образом, гитлеровцы рассматривали и Советский Союз как объект колонизации. Один из ведущих журналов фашистской Германии заявлял: «Немцы рассматривают Россию в качестве будущей колонии… Россия вступает в новую стадию своей истории: она становится колониальной страной»^[26].

Внутри Германии все более широкое хождение получал термин «новый порядок», уже содержавшийся в «Майн кампф». Под этим термином понималось превращение всего европейского «пространства» в колонию «высшей расы», а населения — в рабочий скот немецких хозяев-колонистов. И этой «заманчивой» перспективой, в которой был выражен весь смысл фашистской философии грабежа и человеконенавистничества, влекли на войну немецкого обывателя.

Идеологическим обоснованием претензий германского монополистического капитала являлась пресловутая «расовая теория». Эта «теория» произвольно, в соответствии с волей германских монополистов делила население земного шара на две главные категории. Первую из них составляли, по мнению империалистических идеологов, высшие расы, расы господ, призванные законами биологии царствовать и владычествовать на Земле. Самой высшей расой была объявлена немецкая арийская раса. Гитлер совершенно открыто и недвусмысленно говорил: «Мы хотим произвести отбор слоя новых господ, чуждого морали жалости, слоя, который будет сознавать, что он имеет право на основе своей лучшей расы господствовать, слоя, который сумеет установить и сохранить без колебаний свое господство над широкой массой»^[27].

Другую категорию, утверждали гитлеровцы, составляют все остальные расы, представляющие собой человеческие существа низшего порядка, призвание которых состоит только в том, чтобы быть покорными воле высшей расы и обслуживать ее. Низшие расы, убеждали немцев фашистские пропагандисты, — это лишь человекоподобные существа, по отношению к которым какие-либо гуманность или сострадание неуместны и недопустимы. Жестокость высшей расы по отношению к низшим — таков, мол, закон биологии, закон жизни на нашей планете. Вот почему для удержания низших рас в повиновении применимы любые средства, стадо человекоподобных существ признает только физические расправы, и они должны применяться немцами в полной мере.

«Расовая теория» была, следовательно, призвана обосновать стремление германского империализма к завоеванию мирового господства и колониальному порабощению всех народов земного шара. Этой «теорией» и прикрывался подлинный смысл завоевательной программы гитлеровцев, ибо они меньше всего заботились о немецком народе, больше всего думали о корыстных интересах финансовых властелинов страны. Расовая теория применялась и для того, чтобы скрыть классовые противоречия германского общества, классовое различие между капиталистами и трудовым народом. Различные и противоположные общественные классы изображались как нечто единое, как одна раса.

Германские монополисты готовили, а затем и развязали вторую мировую войну, ставя перед собой вожделенную цель — мировое господство. В их распаленном жаждой наживы воображении уже рисовались угодные им картины земного шара, вся территория которого покрыта плантациями, рудниками, производствами, где сотни миллионов полуодетых и голодных людей, обливаясь потом, работают под дулами наведенных на них автоматов немецких надсмотрщиков. Для осуществления этой желанной цели и была установлена фашистская диктатура в Германии. «Империализм породил фашизм — режим политического террора и лагерей смерти»^[28].

Формирование государства войны протекало с 30 января 1933 г. с необычайной быстротой. Уже утром следующего дня новый рейхсканцлер выступил перед личным составом ряда воинских частей, а 3 февраля — перед командованием рейхсвера. Это были выступления программного характера: агрессивные цели и погромная политика, изложенные в «Майн кампф», были возведены в ранг государственной политики, официальной идеологии и морали. Характерно, что первыми, к кому обратился Гитлер, были генералы. Они-то и поддержали программу подготовки и развязывания мировой войны.

Цель, говорил фашистский диктатор 3 февраля 1933 г., — «завоевание политического могущества» во всем мире. Средство — «строительство вермахта»^[29]. Одна из главных составных частей этой общей цели — «захват нового жизненного пространства на Востоке и его беспощадная германизация»^[30].

Вскоре стали обрисовываться и сроки развязывания Германией мировой войны. На Нюрнбергском съезде национал-социалистской партии в 1936 г. был принят «четырехлетний план» подготовки войны. Эти сроки подтвердило совещание в имперской канцелярии 5 ноября 1937 г. Его участники — высшие политические и военные руководители Германии — приветствовали установку на развязывание мировой войны, содержавшуюся в выступлении Гитлера. «Для решения германского вопроса, — говорил он, — может быть только один путь — путь насилия… Вооружение армии, военно-морского флота и военно-воздушных сил, а также формирование офицерского корпуса в общих чертах закончено»^[31].

Когда война уже началась, в выступлениях гитлеровских главарей появились новые моменты. Если ранее не всегда говорилось о завоевании рынков сырья, то отныне об этом больше всего и шла речь. Так, 23 ноября 1939 г. на совещании руководителей вермахта Гитлер говорил: «Необходимо обеспечить нужное жизненное пространство. Никакое умничанье здесь не поможет, решение возможно лишь с помощью меча. Народ, который не найдет в себе сил для борьбы, должен уйти со сцены. Борьба сегодня стала иной, нежели 100 лет тому назад. Сегодня мы можем говорить о расовой борьбе. Сегодня мы ведем борьбу за нефтяные источники, за каучук, полезные ископаемые и т. д.»^[32].

Откровенными были и другие фашистские лидеры. Министр иностранных дел Германии Риббентроп говорил личному представителю президента США Уоллесу 1 марта 1940 г.: «Германия не желает иметь в Европе больше того, чего Соединенные Штаты добились в западном полушарии посредством доктрины Монро»^[33]. Иначе говоря, Риббентроп выдвинул наряду с американской империалистической доктриной «Америка для США» новую доктрину — «Европа для Германии». В этом заявлении Риббентропа была еще одна сторона: он предлагал правительству США своего рода раздел мира: Америка — Соединенным Штатам, Европа — Германии. В действительности же гитлеровские лидеры вовсе не собирались оставить Американский материк за США, планировали войну также и против заокеанской державы.

Даже в октябре 1943 г., когда в результате сталинградского разгрома и поражения немцев на Курской дуге уже стало очевидным, что гитлеровская «третья империя» скоро окончательно рухнет, обер-палач фашистской Германии Гиммлер продолжал развивать планы мирового господства следующим образом: «К концу этой войны, когда Россия в конце концов истощится или будет устранена, а Англия и Америка не вынесут войны, для нас возникнет задача создания мировой империи… Война ведется во имя того, чтобы проложить дорогу на Восток, чтобы Германия стала мировой империей, чтобы была основана германская мировая империя»^[34].

Немецко-фашистские завоевательные планы несли с собой для всех народов мира ужасную участь: физическое истребление многих десятков миллионов человек; уничтожение древнейших культур и цивилизаций; разграбление народных достояний, созданных трудом многих поколений; превращение оставшихся в живых в рабов, невольников, «червей» и «бессловесных тварей», как любили выражаться гитлеровцы. Само выдвижение этих планов было величайшим преступлением перед человечеством. Гитлеровская Германия была не только государством войны, но и государством особенно злобных преступлений.

Дело не ограничилось выдвижением захватнических планов. Германские империалисты приступили к их практическому осуществлению.

1 сентября 1939 г. с нападением Германии на Польшу началась вторая мировая война.

Глава вторая «ПОМНИТЬ, ЧТО ОТ ВСЯКОГО НАШЕСТВИЯ МЫ ВСЕГДА НА ВОЛОСКЕ»

1. Ленинский завет — быть начеку

Слова, поставленные в названии главы, принадлежат В. И. Ленину. Выступая в декабре 1921 г. на IX Всероссийском съезде Советов, в условиях, когда основные силы белогвардейцев и интервентов были разбиты и перед страной открывался путь мирного созидательного труда, Владимир Ильич говорил: «И первой заповедью нашей политики, первым уроком, вытекающим из нашей правительственной деятельности за год, уроком, который должны усвоить себе все рабочие и крестьяне, это — быть начеку, помнить, что мы окружены людьми, классами, правительствами, которые открыто выражают величайшую ненависть к нам. Надо помнить, что от всякого нашествия мы всегда на волоске»^[35].

Это был не только важный вывод из событий истекших лет Советской власти. Это было также и обобщающее раскрытие закономерностей новой исторической эпохи, начавшейся с победы Великой Октябрьской социалистической революции.

Рабочий класс всегда противостоял буржуазии, «как солнце против мрака»^[36], как класс, «в руках которого возрождение человечества»^[37]. Но до Октябрьской революции, если не считать дней Парижской коммуны, рабочий класс не имел своей государственной организации, в то время как буржуазия была государственно организованным, господствующим классом капиталистических стран. С Октября 1917 г. Советская страна стала именно такой государственной организацией рабочего класса и всех трудящихся. Против нее сосредоточивалась ненависть реакционеров капиталистических стран, этих шакалов и гиен старого мира. В. И. Ленин говорил, что «взаимные отношения народов, вся мировая система государств определяются борьбой небольшой группы империалистских наций против советского движения и советских государств, во главе которых стоит Советская Россия»^[38].

Один из важнейших вопросов, вставших перед большевистской партией еще накануне социалистической революции, состоял в том, возможны ли мирные отношения между государствами различных социальных систем. В. И. Ленин дал совершенно определенный положительный ответ на этот вопрос. Он неизменно подчеркивал, что воинственной политике империалистической буржуазии противостоит миролюбивая политика государства рабочих и крестьян, имеющая прочную объективную основу. С первых дней существования Советского государства одной из важнейших основ его внешнеполитического курса явилась ленинская идея мирного сосуществования государств противоположных социальных систем.

Но в то же время В. И. Ленин еще до победы Великой Октябрьской социалистической революции предупреждал о том, что победившему рабочему классу придется столкнуться с попытками империалистической буржуазии военной силой раздавить созданное им государство^[39].

Иностранная военная интервенция против молодого Советского государства подтвердила предвидение Владимира Ильича. Но она подтвердила и другой его вывод — о непобедимости народа, отстаивающего правое дело социалистического преобразования общества. Обобщая опыт гражданской войны, В. И. Ленин говорил: «...исторически побеждает тот класс, который может веста за собой массу населения»^[40]. Именно таким классом и явился рабочий класс Советского государства, руководимый большевистской партией.

Отпор советского народа иностранным интервентам и белогвардейцам явился войной в защиту социалистического Отечества. И это также отвечало предвидению В. И. Ленина, писавшего в сентябре 1917 г., что война в защиту социалистического Отечества «будет не на словах, а на деле, войной в союзе с угнетенными классами всех стран, войной в союзе с угнетенными народами всего мира»^[41].

Объединенные силы иностранных интервентов и белогвардейцев не смогли сокрушить Советское государство и потерпели полное поражение. Советский народ, руководимый партией большевиков, отвоевал себе условия для мирного созидательного труда, для преобразования на основах социализма всей страны. Глубочайшие преобразования в экономике, общественно-политических отношениях, идеологии и культуре изменяли облик всего советского общества. Утверждались новые социалистические отношения между классами и социальными группами, между всеми народами страны.

Революционный энтузиазм советского народа стал неисчерпаемым источником его побед на трудовом фронте. В соответствии с ленинским планом построения социализма осуществлялась индустриализация страны, коллективизация сельского хозяйства, культурная революция, решался национальный вопрос.

Решение ленинского вопроса «кто — кого» в пользу социализма внутри страны означало, что вся острота этого вопроса переносится на международную арену.

С крушением расчетов мировой реакции на сокрушение завоеваний Октябрьской революции путем использования внутренних контрреволюционных сил и с полной ликвидацией всех таких сил опасность нового империалистического военного нашествия отнюдь не стала меньшей.

После первой мировой империалистической войны, отнюдь не разрешившей противоречия между монополиями и между капиталистическими державами, их взаимная борьба стала гораздо более острой. Ее усугубляли экономические кризисы, потрясавшие буржуазное общество. И хотя новая мировая война зрела внутри мира империализма, вполне реальной была опасность, что им будет предпринята попытка разрешить присущие ему противоречия за счет Советского Союза, вынести эту войну за пределы порождавшего ее капиталистического строя.

Коммунистическая партия и советский народ всегда руководствовались предупреждениями В. И. Ленина о том, что империализм в любое время может развязать новую полосу войн против Советского Союза. Советский народ воспитывался партией в духе ленинской идеи защиты социалистического Отечества. Эта идея сплачивала и объединяла народные массы страны вокруг рабочего класса и Коммунистической партии. Объединенный Пленум ЦК и ЦКК ВКП(б) в июле — августе 1927 г. отмечал, что, если страна подвергнется вражескому нашествию, ее рабочий класс «поведет навязанную ему войну не как изолированный класс, а как класс-гегемон, ведущий за собой широкие слои народных масс»^[42].

2. Победа социализма в Советском Союзе

Ленинский курс на строительство социализма партия упорно проводила и провела в жизнь, несмотря на огромные трудности и препятствия. Партия, рабочий класс отстояли и провели в жизнь этот курс в ожесточенной классовой борьбе с остатками свергнутых эксплуататорских классов, с капиталистическими элементами в городе и деревне, с «левыми» и правыми оппортунистами. Особенно важен был идейный и политический разгром троцкизма, отрицавшего возможность построения социализма в одной стране, прикрывавшего свое капитулянтство «левой» ультрареволюционной фразой.

В результате революционных преобразований, трудового и политического энтузиазма народа в Советском Союзе к концу второй пятилетки (1933–1937 гг.) впервые в мире было в основном построено социалистическое общество. Это означало, что в пользу социализма разрешено основное противоречие переходного периода между капиталистическими и социалистическими элементами, внутри страны одержана победа нового общественного строя.

Победа социализма в СССР не могла в то время считаться окончательной. Соотношение сил на мировой арене не создавало прочной гарантии от реставрации капитализма в СССР путем применения вооруженной силы извне. Однако происшедшие изменения внутри страны неизмеримо укрепили внутренние силы советского общества и способствовали умножению возможностей для разгрома империалистической агрессии против СССР.

В результате огромной преобразующей деятельности партии и народа произошло коренное изменение классовой структуры общества. Впервые в истории возникло государство без эксплуататорских классов и классовых антагонизмов. Советское общество стало обществом трудового народа. Социалистическое государство выступало как выразитель и поборник этих общенародных интересов.

Империалистическая, а затем гражданская война нанесли огромный ущерб России. Строительство социализма началось в трудных условиях экономической и культурной отсталости, острой нехватки средств и материалов. Не было достаточно подготовленных кадров, не было и опыта, партия вела советский народ к социализму непроторенным путем. Правильным оказалось предвидение партии, что с социалистическими преобразованиями необходимо спешить. Между концом гражданской войны и нападением гитлеровской Германии прошло всего лишь 20 лет, часть которых ушла на восстановление народного хозяйства.

Коммунистическая партия пробудила творческую энергию советского народа, подняла его на борьбу за социализм. Осуществление ленинского плана ГОЭЛРО и предвоенных пятилеток обеспечило бурное экономическое развитие страны. В эти годы были осуществлены индустриализация, социалистическая коллективизация, культурная революция, решен национальный вопрос.

«Наши первые пятилетки, — говорил Л. И. Брежнев, — были настоящими сражениями за социализм. И, как в каждом сражении, в них рождались свои талантливые командиры, свои беззаветные герои. Партия развернула огромную работу, выдвинула плеяду замечательных организаторов промышленности, руководителей народного хозяйства. Энтузиазм великой стройки, всенародный размах социалистического соревнования породили тысячи и тысячи передовиков — ударников, стахановцев, лучших представителей рабочего класса, чьи трудовые подвиги послужили как бы мощным мотором, двинувшим вперед все дело строительства индустриальной базы социализма»^[43].

Руководствуясь заветами В. И. Ленина, Коммунистическая партия направила усилия народа к ликвидации технико-экономической отсталости, столь характерной для дореволюционной России. Она поставила важнейшей экономической задачей создание собственной мощной тяжелой индустрии как необходимого условия для технического перевооружения народного хозяйства, внедрения передовой техники во все его отрасли и укрепления обороноспособности страны.

Идея социалистической индустриализации представляла собой краеугольный камень ленинского плана строительства социализма в нашей стране. Курс на индустриализацию был определен XIV съездом партии. XV съезд ВКП(б) дал директиву продолжать социалистическую индустриализацию и осуществлять коллективизацию сельского хозяйства.

Поставленная партией задача была успешно решена. Советский Союз стал могучей индустриальной державой. Индустриализация создала материальную базу для укрепления экономической самостоятельности СССР, технической реконструкции всех отраслей экономики, перевода сельского хозяйства на новую, социалистическую основу. Индустриализация упрочила общественную собственность в промышленности, обеспечила окончательное вытеснение последних капиталистических элементов в городе, рост рабочего класса и укрепление его руководящей роли в обществе.

В СССР возникли новые отрасли промышленности: автомобильная, тракторная, авиационная, станкостроительная, химическая и др. Были созданы качественная металлургия, военное машиностроение, налажено производство меди, алюминия, магния, никеля, олова, построены новые химические заводы. Все это сыграло важную роль в укреплении обороны страны. Многие промышленные предприятия строились с таким расчетом, чтобы их можно было в случае необходимости быстро переключить на производство военной продукции.

О масштабах индустриального развития страны можно судить по тому, что за первую пятилетку было построено 1500 новых предприятий, за вторую — 4500 и за три года третьей пятилетки — 3000.

Выпуск продукции крупной промышленности СССР в 1940 г. почти в 12 раз превзошел выпуск промышленности дореволюционной России^[44].

Если в дореволюционной России в 1913 г. на долю средств производства приходилось всего лишь 35,1 % валовой продукции всей промышленности, то в 1940 г. в СССР — уже 61,2 %^[45].

Большое значение имело начавшееся в предвоенные годы коренное изменение географического размещения промышленности, выразившееся в ее сдвиге на восток. В дореволюционной России более двух третей чугуна, стали и проката производилось на юге, здесь же добывалось четыре пятых угля, основным нефтяным районом страны был Бакинский.

За годы предвоенных пятилеток была проведена огромная работа по форсированному строительству и размещению новых предприятий в восточных районах СССР. В этих районах разрабатывались новые угольные и железорудные месторождения, создавались новые центры машиностроения и станкостроения, текстильной и пищевой промышленности. Особое внимание обращалось на сооружение крупных промышленных предприятий, имевших оборонное значение. Планировалось три четверти новых доменных печей строить на востоке страны. Предусматривалось, что наиболее высокими темпами будет развиваться добыча угля и железной руды в Западной Сибири и на Дальнем Востоке. Были созданы новые промышленные центры в восточных районах — Челябинск, Магнитогорск, Кузнецк, Кемерово и др.

Подымалась экономика национальных республик, на службу социализму ставились огромные природные богатства ранее наиболее отсталых окраинных районов страны. Все они становились индустриальными.

Удельный вес восточных районов страны в общей ее экономике возрос к 1940 г. в сравнении с 1913 г. по выработке электрической энергии в 2 раза, добыче угля — в 3, добыче нефти — в 4,5 раза, выплавке стали — в 1,5 раза^[46].

Создававшееся новое, рациональное размещение промышленного производства сыграло важную роль в укреплении оборонной мощи страны. Индустриализация подвела прочную базу под оборону социалистического государства. Взращенная народом под руководством партии, всесторонне развитая, индустрия во многом предопределила победу Советского Союза в Великой Отечественной войне.

Сельское хозяйство стало социалистическим благодаря коллективизации. Общественная собственность стала основой экономических отношений также и в деревне. Кулачество, этот последний и наиболее многочисленный эксплуататорский класс, было ликвидировано на базе сплошной коллективизации. Еще более окреп нерушимый союз рабочего класса и крестьянства. В 1940 г. валовой сбор зерна вырос до 7 млрд, пудов (против 4–5 млрд, до революции). В социалистическом сельском хозяйстве перед войной применялось 531 тыс. тракторов и 182 тыс. комбайнов. Социалистическое преобразование деревни стало еще одним важным фактором грядущей победы над фашистскими захватчиками.

Культурная революция обеспечила всеобщую грамотность населения, быстрый подъем науки и культуры, воспитание масс в духе социализма. Численность учащихся в начальной и средней школе выросла с 9,6 млн. в 1914/1915 г. до 34,8 млн. в 1940/1941 г. За это же время количество студентов увеличилось со 127 тыс. до 812 тыс. Успешно была решена одна из важных задач культурной революции — проблема подготовки и формирования социалистической интеллигенции.

В ходе культурной революции была создана социалистическая, подлинно народная культура. Величайшим достижением этой революции явилось формирование социалистического сознания трудящихся страны.

С 1930 г. наша страна не знала безработицы. Успехи в строительстве социализма, проведении культурной революции сопровождались ростом материального благосостояния трудящихся и увеличением численности населения страны, ростом кадров интеллигенции, включая инженерно-технических работников и конструкторов высшей квалификации. Для укрепления обороны страны все это имело первостепенное значение, хотя, конечно, на первом плане политики партии стояло мирное социалистическое созидание. Укрепление обороны страны было вынужденной необходимостью.

Построение социализма ознаменовалось созданием морально-политического единства народа. Это единство явилось качественно новым явлением во взаимоотношениях народных масс между собой, а также и с самим государством. Морально-политическое единство означало величайшее сплочение советских людей, превращение общества в одно могучее целое, слияние воедино желаний, воли и действий многомиллионных масс.

С ликвидацией эксплуататорских классов в нашей стране и победой социализма, с расцветом социалистической культуры и утверждением коммунистической идеологии в Советском Союзе вырос человек нового типа. Преданность идеям коммунизма, своей Родине, беззаветная решимость защищать ее всеми силами, до последней капли крови стали важными чертами национального характера нового человека социалистического общества. Патриотизм этого человека представлял собой могучую, действенную силу.

Советский патриотизм не возник на пустом месте. Он явился продолжением и развитием в новых условиях победившего социализма давнишних национальных патриотических традиций народов Советского Союза, не раз грудью преграждавших путь иноземным захватчикам, стремившимся к мировому господству. Коммунистическая партия, воспитывая у советских людей любовь и уважение к славному героическому прошлому своей Родины, широко популяризировала эти традиции. 2 октября 1940 г. на собрании партийного актива Москвы М. И. Калинин говорил: «Проповедь советского патриотизма не может быть оторванной, не связанной с корнями прошлой истории нашего народа. Она должна быть наполнена патриотической гордостью за деяния своего народа. Ведь советский патриотизм является прямым наследником творческих дел предков, двигавших вперед развитие нашего народа»^[47].

Большое значение в качестве одного из главных внутренних источников сил советского социалистического общества имело успешное осуществление ленинской национальной программы. Советский Союз стал великим содружеством равноправных социалистических наций. Дружба народов СССР превратилась в фактор его силы и могущества, стала своего рода чертой национального характера всех наций и национальностей страны с ее многомиллионным населением.

Советские люди, воспитанные партией, были чужды национальной замкнутости и ограниченности, были убежденными противниками буржуазного и мелкобуржуазного национализма. Расовому мракобесию империалистических захватчиков народы СССР противопоставляли горячий и животворный советский патриотизм, основой которого являются глубокая преданность и верность своей социалистической Родине, братское содружество трудящихся всех наций нашей страны. В то же время патриотизм советских людей органически сочетался с пролетарским интернационализмом, с чувством классовой солидарности по отношению к трудящимся зарубежных стран. Это сочетание с удивительной силой проявилось затем в дни войны против фашистской Германии и милитаристской Японии.

В Великой Отечественной войне раскрылся духовный облик советского человека, сложившийся еще в предвоенные годы, — его духовная красота, вера в победу, ненависть к врагам, любовь к социалистической Родине, преданность Коммунистической партии и делу социализма.

Главнейшей задачей, которую решал советский народ в предвоенные годы, являлась задача создания и совершенствования социалистического общества — первой фазы коммунизма. Эта задача решалась в интересах всех народов Земли, в интересах прогрессивного развития всего человечества. С величайшей самоотверженностью, сознанием своей ответственности и своего достоинства выполняли советские люди отведенную им всемирной историей роль первопроходцев.

Но международная обстановка требовала помнить о возможности и даже вероятности вражеского нападения. Задачу создания социалистического общества приходилось сочетать с задачей укрепления обороны страны. Это обстоятельство порождало дополнительные трудности. Эти трудности приходилось преодолевать, ибо без неустанной заботы Коммунистической партии и Советского правительства о нуждах обороны все завоевания социализма оказались бы под вопросом, не были бы ограждены от внешних вражеских сил.

3. Политика коллективной безопасности и политика «невмешательства»

Со дня своего рождения, с первого ленинского декрета Советское государство проводило и проводит политику мира и мирного сосуществования государств с различными социальными системами. Внешняя политика СССР обеспечила стране мирную передышку, необходимые внешние условия для осуществления созидательных задач, равных которым человечество еще не видело.

Захват гитлеровцами власти в Германии, образование очагов второй мировой войны сделали задачу сохранения мира еще более трудной и еще более насущной. Для ее решения сил одного только Советского Союза было недостаточно. Но в мире имелись и другие миролюбивые силы, которые можно и нужно было привлечь для создания такого единого их фронта, перед которым отступили бы империалистические агрессоры.

Поборники мира имелись в каждой капиталистической стране (в Советском Союзе борьба за мир — дело всего народа, руководимого Коммунистической партией), хотя в некоторых из них, особенно в Германии, Италии и Японии, они подвергались жесточайшим репрессиям со стороны властей. Сторонниками мира выступали прежде всего трудящиеся во главе с рабочим классом. Но даже и в среде буржуазии имелись группировки, заинтересованные в сохранении мира.

Вот почему борьба Советского Союза за мир развертывалась по двум главным линиям. Коммунистическая партия и Коминтерн, секцией которого она являлась, профсоюзы и общественные организации СССР сплачивали общественные силы, выступавшие за мир. В этом же направлении развертывали свою деятельность и зарубежные коммунистические партии. Одновременно Советское правительство стремилось создать единый фронт государств с различными социальными системами, чтобы противопоставить такой фронт агрессорам и принудить их к сохранению мира.

Центральный Комитет ВКП(б) выдвинул конструктивную и реалистическую идею коллективной безопасности. Она исходила из принципа неделимости мира, непосредственно вытекавшего из ленинской теории империализма. В условиях тесного переплетения экономических, финансовых и политических связей любой военный конфликт хотя бы местного характера втягивает в свою орбиту многие государства и грозит перерасти в мировую войну, если своевременно не будут приняты меры к его ликвидации. «Таково уж положение в нынешнем мире, — говорил Л. И. Брежнев в 1973 г. о тезисе „мир — неделим!“, — где все взаимосвязано, где внешнеполитические акции тех или иных стран имеют- многочисленные, подчас самые непредвиденные последствия в различных концах света… Нельзя в одном районе мира провозглашать себя сторонником разрядки и сотрудничества, а в другом раздувать искры напряженности и недоверия. Это, мягко выражаясь, неразумно и не отвечает интересам всеобщего мира, а значит, и интересам всех народов»^[48].

Постановление ЦК ВКП(б) от 12 декабря 1933 г. о развертывании борьбы за коллективную безопасность предусматривало возможность вступления Советского Союза в Лигу наций и заключения регионального соглашения с участием широкого круга европейских государств о взаимной защите от агрессии^[49]. С этого дня борьба СССР за создание общеевропейской системы коллективной безопасности, предпринятая еще до постановления ЦК ВКП(б), развернулась по многим направлениям с большой энергией и конструктивной инициативой.

Главным в борьбе СССР за коллективную безопасность явилось его искреннее стремление создать в интересах всех стран и народов такую систему договоров о взаимной помощи против агрессии, которая сделала бы невозможным выступление нарушителя мира с вооруженной силой против какого-либо из европейских государств. Ярко выраженная в предложениях советской внешней политики чистота намерений, честность и забота о всеобщем мире придали им такую моральную силу и авторитет, что открыто выступить против них не осмелилось ни одно правительство, кроме гитлеровской клики. Однако формальное согласие некоторых правительств с советской идеей договоров о взаимной помощи было только маневром. Эти правительства провозглашали себя сторонниками разрядки и сотрудничества, а одновременно раздували искры напряженности и недоверия, те искры, которые имели своим источником костры, полыхавшие в гитлеровской Германии.

В результате вместо общеевропейской системы коллективной безопасности советской внешней политике удалось добиться в мае 1935 г. заключения договоров о взаимной помощи против агрессии только с двумя странами — Францией и Чехословакией. Но даже и эти два договора могли бы сыграть роль в борьбе против опасности мировой войны, если бы, как показало последующее развитие событий, буржуазные правительства Франции и Чехословакии относились к ним с должным чувством ответственности и собирались выполнять свои обязательства.

Нежелание буржуазных правительств Европы и США защищать дело всеобщего мира совместно с СССР имело совершенно определенный классовый смысл. Опасность, грозившая европейским странам со стороны гитлеровской Германии, была очевидной. Но многие правительства предпочитали закрывать глаза на эту опасность. Их гораздо больше привлекала перспектива участия или пособничества в отношении войны Германии против СССР. План правящих кругов Англии и Франции, разделявшийся такими же кругами в Соединенных Штатах Америки, состоял в том, чтобы руками Германии уничтожить или предельно ослабить Советский Союз, разгромить рабочее движение в Европе, а затем, используя неизбежное ослабление Германии в войне против СССР, продиктовать свои условия.

Аналогичная политика проводилась правительствами США, Англии и Франции в отношении японской агрессии. Эта политика безучастного отношения к актам агрессии и войны, а фактически пособничества и содействия таким актам проводилась Соединенными Штатами Америки под флагом политики «нейтралитета», а Англией и Францией — политики «невмешательства».

Империалистам Англии, Франции и США казалось, что они смогут осуществить свой коварный план. Они не видели, что политика попустительства агрессорам не только не смягчала империалистические противоречия, а все более их обостряла. Быстрый рост военно-экономического потенциала Германии и ее военные приготовления усугубляли неравномерность развития капиталистических стран, изменяли соотношение сил в пользу Германии, правительство которой все более наглело. Назревал раскол капиталистического мира на враждующие группировки держав и подготовлялась почва для вооруженного конфликта между ними, тем более что монополисты Англии, США и Франции, восстанавливая экономический и военно-промышленный потенциал Германии, отнюдь не собирались уступать ей своих рынков и сфер влияния.

Война была зачата в лоне капиталистического мира и рождалась этим миром. Но те, кто помышлял о войне, включая и Гитлера, предпочитали в публичных выступлениях разглагольствовать о мире, политика поощрения агрессии выдавалась за миролюбивую. Ножи против голубя мира точили германские фашисты, но тот круг, на котором они обтачивали свое оружие, крутили совместно правительственные деятели США, Англии и Франции. Участвовали в этом черном деле и правые лидеры социал-демократии. Не удивительно, что гитлеровцы испытывали благодарность к тем, кто им помогал. Но их благодарность носила показной характер, а в действительности ножи точились не только против СССР, но и против Франции, Англии, США.

Первые акты немецко-фашистской и итальянской агрессии (захват Германией Саарской области и ремилитаризация Рейнской зоны, нападение Италии на Эфиопию, итало-германская интервенция в Испании) настолько ободрили ее организаторов, что они приступили к окончательному решению вопроса о сроках развязывания второй мировой войны. 24 июня 1937 г. генеральный штаб Германии разослал в войска тайную директиву «О единой подготовке вооруженных сил к войне». В ней говорилось, что, если для Германии сложатся «политически благоприятные условия», их следует «использовать военным путем», а это означает необходимость такой подготовки вооруженных сил, чтобы «обеспечить внезапность начала войны во времени и ведение ее такими силами, о которых противник не предполагает»^[50].

На совещании у Гитлера 5 ноября 1937 г. им были подтверждены основные положения директивы. Его трехчасовая речь была посвящена различным вариантам войны. «Единственным выводом, — говорил он, — …является приобретение обширного жизненного пространства». Это «пространство можно искать только в Европе… непосредственно по соседству с Германией, в Европе, а не за океаном… Для Германии вопрос стоит так: где можно добиться максимального выигрыша ценой минимальных усилий?.. Для решения германского вопроса может быть только один путь — путь насилия»^[51].

«С наименьшей ценой», по мнению германского генералитета, были связаны запланированные завоевания в Западной Европе. Поведение правительств Франции и Англии убеждало в этом гитлеровцев. Но с другой стороны, их встревожили события в Испании, в которых проявилась сила интернациональной пролетарской солидарности. Антифашисты 54 стран стекались в Испанию со всех континентов, чтобы не щадя жизни, с оружием в руках бороться за мир и демократию, против фашизма. На выжженной солнцем испанской земле в ожесточенных сражениях с итало-германскими войсками возник в лице интернациональных бригад широкий международный антифашистский фронт, мужественно выступивший в защиту коренных интересов испанского народа и всех народов Европы.

Обеспокоенность германского правительства и военного командования стала известна правящим кругам других стран. Западные правительства решили успокоить гитлеровцев и подбодрить их. С этой целью в ноябре 1937 г. они организовали целую серию секретных бесед и совещаний. Член правительства Англии Галифакс совещался с Гитлером, французские министры — с германским послом в Париже, президент Чехословакии Бенеш — с германским послом и представителями гестапо, виднейшие американские бизнесмены — с германскими дипломатами.

Во время этих совещаний и встреч представители западных «демократий» превозносили гитлеровцев за их террористические расправы с передовыми людьми Германии и твердили о ее роли как «оплота против большевизма». Прозрачно намекая Гитлеру о «походе на Восток», представители США, Англии и Франции предлагали ему скорее реализовать захватнические намерения германского империализма в отношении Австрии, Чехословакии и Польши.

Премьер-министр Англии Чемберлен решил публично поощрить немецко-фашистскую агрессию против Австрии и Чехословакии. 22 февраля 1938 г. он заявил в палате общин: «Я полагаю, что мы не должны обманывать себя и внушать малым нациям иллюзии насчет того, что Лига наций сможет оказать им помощь против агрессии»^[52]. Он, следовательно, предупредил гитлеровцев, что они не встретят противодействия.

Через неделю, 1 марта 1938 г., германские войска вторглись в Австрию, которая вслед за тем была присоединена к Германии. Захват был официально признан правительствами Англии и Франции. Это было предательским актом в отношении национальных интересов всех европейских народов, которым угрожала немецко- фашистская агрессия.

Советское правительство было единственным осудившим германскую агрессию и предупредившим об опасных последствиях захвата Австрии. В советском заявлении по данному вопросу говорилось: «…на этот раз насилие совершено в центре Европы, создав несомненную опасность не только для отныне граничащих с агрессором 11 стран, но и для всех европейских государств, и не только европейских. Создана угроза пока территориальной неприкосновенности и, во всяком случае, политической, экономической и культурной независимости малых народов, неизбежное порабощение которых создаст, однако, предпосылки для нажима и даже для нападения и на крупные государства»^[53].

Предложение Советского правительства о разработке практических мер «коллективного спасения мира»^[54] было спешно отвергнуто английским правительством, выразившим мнение также и правительств Франции и США, Все три правительства, невзирая ни на что, продолжали идти по губительному пути поощрения гитлеровской агрессии. На повестке дня международной жизни уже стоял вопрос о судьбе другого независимого европейского государства — Чехословакии.

Подготовка к выдаче Чехословакии на растерзание гитлеровской Германии заняланесколько месяцев. Все эти месяцы Советский Союз энергично боролся в защиту национальной независимости чехословацкого государства, подчеркивал свою решимость оказать ему всемерную помощь, вплоть до военной. Усилия правительств Англии и Франции в эти дни были направлены не к отпору Германии, а к тому, чтобы вынудить Чехословакию принять германские требования. Даже ультиматум Чехословакии был предъявлен не гитлеровским правительством, а правительствами Англии и Франции. Под неслыханным давлением, которым оно подвергалось, чехословацкое правительство совершило акт национального предательства: оно согласилось капитулировать. Эта капитуляция была оформлена даже без участия представителей Чехословакии на конференции глав правительств Германии, Италии, Англии и Франции в Мюнхене 29–30 сентября 1938 г.

Конференция, выдавшая Германии Чехословакию, была важнейшей поворотной вехой на пути ко второй мировой войне. Это была не только новая, неслыханная поблажка агрессору, поощряющая его к новым акциям. Скрытый смысл мюнхенской сделки состоял в том, что вместо единого фронта против Германии и ее захватнических вожделений был сделан шаг по пути создания единого фронта против Советского Союза в угоду германскому фашизму. Направляя германскую агрессию на Восток, правительства Англии и Франции спешили застраховать от нее свои страны. На второй день конференции в Мюнхене, 30 сентября, состоялось подписание англо-германской декларации о ненападении. Франко-германская декларация, подписанная 6 декабря 1938 г., довершила разрыв Францией договора с Советским Союзом о взаимной помощи против агрессии.

Теперь, спустя 30 с лишним лет, подавляющее большинство историков самых различных направлений дает ту же оценку мюнхенской сделке, какую дал ей Советский Союз. Американский историк Герберт Файс пишет: «Мюнхенское соглашение позволило Гитлеру разорвать Чехословакию на части и подставило под удар Германии Польшу и Чехословакию»^[55]. Западногерманский историк Михаэль Фрейнд пишет: «На этот раз, когда под поступью марширующих немецких батальонов содрогнулась земля Богемии, весь мир рухнул. Был вырван краеугольный камень того устройства, которое воздвиг Версальский договор. Но случилось еще большее. Перед германским рейхом была открыта дорога на Восток»^[56].

Генерал армии А. Бофр, член французской делегации на англо-франко-советских переговорах 1939 г. в Москве, обвиняет правительства Англии и Франции в том, что они всей своей политикой 1938–1939 гг. способствовали развязыванию второй мировой войны. Отдав Гитлеру Чехословакию, пишет он, «Франция потеряла лицо в глазах других своих союзников. Малая Антанта была разрушена, а СССР… оставлен за пределами европейской политики. Мюнхенский курс Англии и Франции предоставлял Гитлеру свободу рук на Востоке против СССР»^[57].

Но и поныне не сложили оружия те, кто пытается защитить и оправдать мюнхенскую сделку, не желает взглянуть на нее с позиций исторического развития. В 1968 и 1970 гг. в США вышли две новые книги известного историка и дипломата Джорджа Кеннана, всегда готового поставить свое перо на службу искажению истины. С умилительным удивлением вспоминает Кеннан, сколь внимательны и предупредительны были гитлеровцы к нему лично. Уже за одно это он готов простить их. Он пытается оправдать сговор в Мюнхене тем, что будто бы там речь шла только об «уступке Германии районов с населением, говорящим на немецком языке»^[58]. Он пытается отвергнуть этим один из постулатов международного права, отнюдь не считающего только употребление того или иного языка признаком национальной принадлежности. Кеннан берет под сомнение готовность СССР оказать помощь Чехословакии и иронически отзывается о возможностях такой помощи^[59].

Одновременно с книгой Кеннана в США вышел сборник под названием: «Мюнхен. Ошибка, заговор или трагическая необходимость?» В этом сборнике опубликованы отрывки из ранее изданных работ английских и американских авторов — закоренелых сторонников Мюнхена. Цель сборника, как пояснил его составитель, показать, что Мюнхен не был ни ошибкой, ни заговором, а только «трагической необходимостью»^[60]. Но спрашивается, какой «необходимостью» вызывалось растерзание Чехословакии? Разве только требованиями гитлеровской Германии? Но чего только не потребует распоясавшийся агрессор! Спасение мира не в потворствовании таким требованиям, а в отпоре им. Отвечая на вопрос составителя сборника, можно дать только такой ответ: Мюнхен не был ни ошибкой, ни необходимостью. Это было обдуманное преступление и одновременно заговор против интересов мира в Европе.

После Мюнхена развитие событий на пути к мировой войне резко ускорилось, коричневая фашистская сыпь расползлась по Европе. Правительства Англии и Франции не упускали ни одной возможности напомнить в той или иной форме о возвещенном Германией походе на Восток. Только Советский Союз давал надлежащую оценку каждому новому акту фашистской агрессии и неизменно выступал в защиту жертв фашизма.

После мюнхенской капитуляции германский империализм окончательно сделал свой выбор в отношении очередности вероломных нападений на соседние страны. Было решено, что первым объектом станут государства, расположенные к западу от Германии. Но чтобы избежать войны на два фронта, германский генералитет предложил начать с разгрома Польши. Он при этом исходил из предположения, основанного на опыте Мюнхена, что Англия и Франция не помогут Польше. С презрением к своим мюнхенским партнерам и их политике Гитлер говорил: «Наши враги всего лишь убогие черви. Я видел их в Мюнхене. Они слишком трусливы, чтобы предпринять военные действия»^[61].

Нападение на Польшу казалось германскому генералитету выгодным и в том отношении, что оно было призвано вывести германские войска к границам СССР и обеспечить тем самым плацдарм для последующего нападения и на Советский Союз.

Учитывая всю совокупность факторов, характеризовавших международную обстановку, Советский Союз продолжал стремиться к сплочению европейских государств против немецко-фашистской агрессии. Вот почему он и пошел в 1939 г. на переговоры с правительствами Англии и Франции.

Кровно заинтересованный в сохранении мира для осуществления своих грандиозных созидательных планов, Советский Союз искренне пытался достичь соглашения, добивался заключения такого договора, который был бы не простым клочком бумаги, а представлял собой действенное и эффективное соглашение о взаимной помощи против агрессии, гарантирующее от нападения страны Центральной и Восточной Европы. Такое соглашение должно было бы предусмотреть формы и размеры взаимной помощи друг другу против нападения агрессора.

Правительства Англии и Франции согласились на переговоры с СССР, руководствуясь мотивами, не только далекими от желания остановить германскую агрессию, но и прямо противоположными такому желанию. Переговоры с СССР были призваны успокоить и обмануть общественное мнение этих стран, требовавшее союза с СССР для отпора все более наглевшей немецко-фашистской агрессии. Но главное состояло даже не в этом. Переговоры были призваны запугать германское правительство перспективой создания англо-франко-советской коалиции и, демонстрируя изолированность Советского Союза перед фашистской агрессией, толкнуть Германию к нападению на СССР.

Одновременно правительства Англии и Франции рассчитывали возложить на Советский Союз такие обязательства, выполнение которых неминуемо вовлекло бы его в войну с Германией без каких-либо определенных обязательств по отношению к нему со стороны Англии и Франции. На случай же, если Германия двинется на Запад, правительства этих двух стран стремились обеспечить себе помощь со стороны Советского Союза. Все это можно расценить лишь как продолжение мюнхенской политики.

Не случайно переговоры с СССР британское правительство поручило закоренелым мюнхенцам. Переговоры в Москве вели со стороны этого правительства посол Сиидс и особо уполномоченный Стрэнг. Последний в такой степени был одержим стремлением направить немецко-фашистскую агрессию против СССР, что по аналогии с германским завоевательным лозунгом «Дранг нах Остен!» его называли в Лондоне «Странг нах Остен!».

Отражением мюнхенской политики правительств Англии и Франции было не только их поведение в переговорах с СССР, отличавшееся крайней неискренностью, но и те попытки тайного сближения с Германией, которые носили в это же самое время с их стороны весьма активный характер.

В Лондоне в июне — августе 1939 г. проходили переговоры, в которых шла речь о заключении целой серии соглашений, призванных сформировать союз двух стран, направленный против СССР. Английский представитель министр Хадсон заявил германскому уполномоченному Вольтату, что в случае достижения соглашения между Англией и Германией перед ними открылось бы широкое поле деятельности в Британской империи, Китае и России. Хадсон подчеркивал, что в отношении России была бы особенно важной «всеобъемлющая дополнительная экономическая деятельность Германии»^[62].

Английская дипломатия считала, что она близка к успеху, что переговоры с СССР достигли цели — подготовили почву для сделки между Англией и Германией. Теперь эти переговоры уже становились ненужными. Их срыв был заранее запланированным. Английский посол в Германии говорил французскому министру иностранных дел: «Переговоры с Россией достигли такой стадии, когда они потеряли реальный смысл… Важно прекратить переговоры любым путем возможно скорее»^[63].

Путь для прекращения переговоров был избран очень простой. Военная миссия Англии, участвовавшая в переговорах с военными миссиями СССР и Франции в Москве, принялась тянуть время. Ни на один возникавший конкретный вопрос положительный ответ не давался. Против советских предложений выдвигались те возражения тогдашних реакционных правительств Польши и прибалтийских государств, которые были выдвинуты ими по согласованию с правительством Англии. К 20–21 августа переговоры оказались в безысходном тупике по вине правительства Англии и поддерживавшего его правительства Франции.

Для Советского Союза стало очевидным, что путем переговоров с правительствами Англии и Франции оторвать их от притяжения к гитлеровской Германии не удастся. Как раз в то время, когда переговоры, на последнем этапе протекавшие в виде совещаний военных миссий в Москве, были сорваны английской делегацией, германское правительство 20 августа 1939 г. обратилось к Советскому Союзу с предложением заключить договор о ненападении. Такие предложения неоднократно делались этим правительством и ранее, но отклонялись Советским Союзом, не терявшим надежды на заключение договора о взаимной помощи с Англией и Францией^[64].

Когда же надежда была утрачена, необходимо было сделать такой выбор, который сорвал бы планы Нападения Германии на СССР с участием Японии и при поддержке Англии, Франции и США. Япония уже развязала военный конфликт у реки Халхин-Гол, явно выжидая нападения Германии на СССР.

При создавшемся положении Советский Союз уже не мог продолжать отклонять германское предложение или медлить со своим ответом на него. Необходимо было сорвать планы «крестового» похода против СССР, устранить опасность того блока, который наметился в Мюнхене, выиграть время для укрепления обороны СССР. А для этого был только один путь — принятие германского предложения. Вот почему оно и было принято. Договор о ненападении между Советским Союзом и Германией был подписан 23 августа 1939 г. сроком на десять лет. Он был логическим ответом на мюнхенскую сделку. Советский Союз отнюдь не первым обменялся с Германией обязательствами о ненападении. Побочный результат договора состоял в том, что Япония согласилась на соглашение с СССР и МНР, восстанавливавшее мир на Дальнем Востоке. Это соглашение стало возможным в силу разгрома японских войск советско-монгольскими силами у реки Халхин-Гол.

Благодаря договору Советский Союз выиграл то, что в тот момент было исключительно важно, — время. Хотя его было не так уж много — всего 22 месяца, но оно было использовано для укрепления обороны Советского Союза, которому впоследствии пришлось вынести главную тяжесть войны с гитлеровской Германией и ее сателлитами. Опираясь на договор, Советский Союз приостановил движение немецко-фашистской военной машины на Восток и вынес свои рубежи обороны на Запад, что сыграло немаловажную роль, когда гитлеровцы вторглись в пределы СССР.

Советско-германский договор способствовал серьезному изменению в международно-политической обстановке. Мюнхенский фронт оказался расколотым, сговор Англии и Франции с Германией — затрудненным до крайности. В противовес возникла другая возможность — создание в будущем антифашистской коалиции народов и правительств.

Договор нанес почти смертельный удар заранее подготовленной пропагандистской версии гитлеровцев, собиравшихся объявить нападение на СССР «превентивной войной» против большевистской опасности.

Заключение советско-германского договора о ненападении было встречено с крайним раздражением в мюнхенских кругах Англии, Франции и США. Эти круги расценили договор как крушение их планов, вынашивавшихся многие годы. Такое раздражение стало характерным и для некоторых официальных изданий, вышедших до и после второй мировой войны и призванных скрыть действительную историю ее возникновения^[65]. Нападки на договор и превратные его толкования встречаются у реакционных авторов, не заботящихся о своей научной репутации. Так, например, западногерманский историк Курт Ассман, обеляя немецко-фашистскую агрессию и ее пособников, нападает на договор и повторяет стандартную ложь о так называемом разделе Польши^[66].

Те же авторы, которые не боятся исторической правды, даже если она им и неприятна, вынуждены признать правильность решения, принятого в то время Советским правительством. Тойнби считает, что глава этого правительства «не только спас Россию от войны, но сделал это без каких-либо жертв, а, наоборот, с большой выгодой. Без единого выстрела он восстановил для России и большую часть территории, потерянной ею в дни ее слабости и рассматриваемой каждым русским как часть национальной собственности»^[67]. Другой патриарх буржуазной историографии, немецкий историк Никиш, пишет: «Советские жизненные интересы требовали взорвать англо-германские отношения столь основательно и окончательно, чтобы не бояться больше англо-германского заговора против самого существования СССР. Конечно, советско-германский пакт о ненападении был смелым, даже рискованным шагом. Однако положение в мире стало столь запутанным, что именно в этом заключалось спасение Советской России»^[68].

Советско-германский договор о ненападении, обеспечивая на какой-то срок мир в значительной части Европы, давал Советскому Союзу выигрыш во времени и возможность в более благоприятной внешнеполитической обстановке встретить нападение, если его осуществит Германия, несмотря на договор. Вот почему заключение договора изменило ход событий и создало условия для образования в будущем союза CCСP, США и Англии против гитлеровской Германии. Этот союз в рамках всей великой коалиции свободолюбивых народов сыграл важную роль для разгрома агрессора.

Коммунистическая партия и Советское правительство, зная коварство германских империалистов, понимали, что полагаться только на договор нельзя, что его следует подкрепить дальнейшим повышением обороноспособности страны, что опасность нападения на СССР отнюдь не отпала.

Глава третья УКРЕПЛЕНИЕ ОБОРОННОЙ МОЩИ СССР

1. Победа социализма — главный фактор могущества СССР

В начале нынешнего века В. И. Ленин писал: «Связь между военной организацией страны и всем ее экономическим и культурным строем никогда еще не была столь тесной, как в настоящее время»^[69].

Подчеркивая глубокую связь между оборонной мощью страны, военным и государственным строительством, В. И. Ленин говорил: «Строительство нашей армии только потому могло привести к успешным результатам, что оно создавалось в духе общего советского строительства…»^[70]

Следуя заветам В. И. Ленина, рассматривая советское военное строительство как составную часть общего государственного и партийного строительства, Коммунистическая партия в своей деятельности уделяет первостепенное внимание укреплению оборонной мощи Советского государства, его Вооруженных Сил. Она постоянно заботится о том, чтобы Вооруженные Силы СССР обладали должной способностью отстоять завоевания Октябрьской социалистической революции от агрессии международного империализма. Эта забота проявилась и в предвоенные пятилетки, годы которых ознаменовались большими успехами во всех областях развития социалистического общественного и государственного строя, в том числе в укреплении экономической и оборонной мощи СССР, его Вооруженных Сил.

Коммунистическая партия никогда не забывала предупреждения В. И. Ленина о постоянной угрозе Советскому государству со стороны агрессивных сил империалистических хищников, его призыва к трудящимся всегда быть готовыми к отражению возможных попыток вражеского нашествия. «…Взявшись за наше мирное строительство, — говорил В. И. Ленин, — мы приложим все силы, чтобы его продолжать беспрерывно. В то же время, товарищи, будьте начеку, берегите обороноспособность нашей страны и нашей Красной Армии, как зеницу ока…»^[71]

Учение В. И. Ленина о защите социалистического Отечества — важнейшая составная часть ленинской теории строительства социализма, охватывающей все области жизни и деятельности народа, партии и правительства: экономическую, политическую, идеологическую, научно- техническую и военную. Следуя ленинским заветам о защите социалистического Отечества, Коммунистическая партия последовательно проводила и проводит свою политику в области советского военного строительства.

Руководящая роль Коммунистической партии Советского Союза — главный источник могущества Вооруженных Сил. ЦК КПСС определяет направление военной политики, создание и развитие военной техники и новых средств борьбы, руководит техническим оснащением и материальным снабжением армии и флота, непосредственно занимается вопросами жизни и деятельности Вооруженных Сил, их организационной структурой, комплектованием, укреплением боевой готовности, повышением бдительности, организованности и дисциплины, воспитанием и сплочением личного состава, подбором и расстановкой руководящих кадров.

Деятельность Коммунистической партии по укреплению оборонной мощи в период индустриализации страны и социалистической реконструкции народного хозяйства в предвоенные годы занимает важное место не только в жизни Советского государства, но и в строительстве его Вооруженных Сил.

Победа социализма в СССР привела к коренным изменениям в классовой структуре советского общества: были ликвидированы все эксплуататорские классы, остались два дружественных класса — рабочий класс и крестьянство и тесно связанная с ними народная интеллигенция. Союз рабочих и крестьян поднялся на более высокую ступень своего развития, стал их нерасторжимой дружбой. Победа социализма в СССР знаменовала коренные изменения и в области национальных взаимоотношений. В нашей стране окончательно утвердились идеология равноправия рас и наций, дружба и братство народов.

На основе победы социализма и ликвидации эксплуататорских классов в СССР развернулись новые движущие силы: морально-политическое единство советского общества, дружба народов СССР, советский патриотизм. Строя социализм, превращая страну в передовую индустриально-колхозную державу, укрепляя дружбу народов СССР, Коммунистическая партия, советский народ создавали несокрушимый экономический, оборонный и морально-политический потенциал.

Морально-политическое единство советского общества означало величайшее, невиданное в истории сплочение народа. Это сплочение произошло под руководством партии, под знаменем ее идей, идей марксизма-ленинизма. Отдельные индивидуумы, из которых состоит человеческое общество, превратились в единое монолитное целое. Это было подобно тому, как отдельные песчинки сливаются в прочнейший бетонный массив. Однако единство советских людей превзошло подобные процессы, происходящие в неживой природе. Только неполноценное мышление империалистических политиканов могло рисовать себе картины распада советского общества под ударами войны. Вернее было предположить другое, то, что и произошло в действительности, — укрепление этого общества в грозную военную пору, когда пришли в движение все глубинные факторы его прочнейшего внутреннего единства, когда сознание личной ответственности за судьбы Родины стало главнейшим побудительным стимулом действий каждого советского человека.

Морально-политическое единство советского общества проявилось еще до войны в том, что уже тогда протекал процесс превращения Коммунистической партии — партии рабочего класса в партию также и всего советского народа. Одновременно протекал и другой взаимосвязанный процесс превращения государства диктатуры пролетариата— Советского государства — в общенародное.

На основе победы социализма утвердился в своем социалистическом качестве советский патриотизм. В нем органически сочеталось дальнейшее развитие славных героических традиций народов России, их огромного революционного опыта, приобретенного под руководством партии большевиков, с национальной гордостью за свою страну, вставшую в авангарде движения человечества к социализму. Воедино слились любовь к своей стране и ее народу, его историческим и культурным достижениям с преданностью новому общественному строю, социалистическому государству.

Важнейшей особенностью советского социалистического патриотизма, столь отличающей его от националистического мракобесия фашизма, всегда являлось его органическое единство с пролетарским интернационализмом. Советские люди воспитывались партией как подлинные интернационалисты. Это означало, что они глубоко понимали значение их мирного созидательного труда, а в годы войны и ратных подвигов — для развития мирового революционного процесса, для всемирной цивилизации и культуры. Это означало, что советские люди умели различать и различали зарубежных трудящихся, к которым испытывали глубокую классовую симпатию, от эксплуататоров и агрессоров. В годы Великой Отечественной войны они быстро восприняли указание Коммунистической партии о недопустимости отождествления клики Гитлера с германским народом, что отнюдь не исключало священной ненависти к захватчикам, пришедшим в качестве завоевателей и насильников на советскую землю. Морально были подготовлены советские люди и к тому, что их интернациональный долг когда-либо возложит обязанность выполнить в полной мере великую освободительную миссию по отношению к народам Европы и Азии, оказавшимся под тяжким игом немецко-фашистских и японских завоевателей.

Дружба народов СССР представляла собой одно из неизмеримых по своему значению завоеваний социализма, достигнутых под руководством Коммунистической партии. И в национальном вопросе реакционные авторы, не только немецко-фашистские, обнаружили полное непонимание и нежелание понять подлинный смысл процессов, происшедших в СССР. Они продолжали мыслить категориями той поры, когда в России у власти находился реакционный царизм, придерживавшийся давнишней и традиционной заповеди империалистических захватчиков— «разделяй и властвуй». Но с этим противопоставлением одних наций другим давно было покончено, все нации Советского государства стали равноправными, а их единство превратилось в одну из характерных черт национального характера всех советских людей.

Большую роль в укреплении обороны Советского государства играла идеологическая деятельность Коммунистической партии. Перед войной, как и всегда, она сосредоточивала усилия на глубоком изучении советскими людьми ленинского теоретического наследия, героического пути, пройденного народом, на разъяснении исторического значения социалистических завоеваний. Наряду с этим партия говорила об обострении международной обстановки, о реальной угрозе империалистической агрессии против СССР. Массы воспитывались в духе ленинского учения о защите социалистического Отечества. Много внимания уделялось разоблачению звериной, человеконенавистнической сущности фашизма, его несовместимости с прогрессом и цивилизацией.

Благородным задачам идеологической деятельности партии посвящали свой труд не только работники идеологического фронта, но и все поборники социалистической культуры и искусства. Партия учила видеть общественную ценность художественного творчества в высоком мастерстве, социалистическом реализме, идейной бескомпромиссности и партийной страстности в утверждении коммунистических идеалов. Социалистическая культура и искусство являлись мощным идейным оружием партии, они вдохновляли трудящихся на самоотверженный труд, укрепление обороны Родины, стойкость и мужество в борьбе с ее врагами.

В условиях назревания второй мировой войны и особенно незадолго до нападения Германии Коммунистическая партия и Советское правительство развернули большую работу по политической и идеологической подготовке страны к отражению возможной агрессии со стороны фашистских государств. В это время значительно укрепились все звенья советской общественной и государственной системы, упрочилось моральное, социально-политическое и идейное единство советского многонационального общества.

В Советском Союзе были созданы не только материальные, но и духовные, все объективные условия для успешного отражения вражеского нашествия. Во главе советского народа стояла закаленная в боях, испытанная и мудрая Коммунистическая партия. Политическую основу государства составляли Советы депутатов трудящихся, выросшие и окрепшие в результате свержения власти помещиков и капиталистов и утверждения диктатуры пролетариата. Незыблемо прочными были низовые ячейки советского общества: коллективы тружеников предприятий, учреждений, колхозов и совхозов. Страна располагала подлинно социалистическими Вооруженными Силами.

Вооруженные Силы Страны Советов выросли и закалились в огне революционной борьбы с силами старого мира: внутренней контрреволюцией и иностранной интервенцией. Их отличие от вооруженных сил капиталистических государств носит глубокий качественный, принципиальный характер. Буржуазные армии противостоят народу как чуждая и враждебная ему классовая сила эксплуататоров. Советская Армия служит народу и представляет собой составную его часть. Народ участвует в строительстве социалистических Вооруженных Сил и в воспитании воинов, беспредельно преданных делу социализма, идеям Коммунистической партии. Задача буржуазной армии — защищать отживающий свой век капиталистический строй от сил прогресса, задача Советской Армии — защищать самый прогрессивный в мире социалистический строй и способствовать его успехам. Буржуазные армии враждебны не только своему, но и другим народам. Советская Армия, неразрывно связанная со своим народом, относится с глубокой симпатией и к другим народам, не питает по отношению к ним никаких враждебных намерений, готова оказать в случае необходимости дружескую помощь и поддержку.

Перед нападением гитлеровской Германии на СССР не все намеченные мероприятия по укреплению обороны страны удалось осуществить. Но благодаря неутомимой деятельности Коммунистической партии советский народ встретил войну в полной морально-политической готовности.

2. Техническая реконструкция Советских Вооруженных Сил

Вместе с историческими преобразованиями — индустриализацией страны, коллективизацией сельского хозяйства и культурной революцией — неуклонно совершенствовались и укреплялись Вооруженные Силы. Завершив восстановление народного хозяйства страны, обеспечив победу социализма в СССР, Коммунистическая партия развернула огромную работу по реконструкции и совершенствованию организации видов Вооруженных Сил и родов войск. Техническая реконструкция Красной Армии осуществлялась под непосредственным руководством Центрального Комитета партии, который следовал указаниям В. И. Ленина о том, что «самая лучшая армия, самые преданные делу революции люди будут немедленно истреблены противником, если они не будут в достаточной степени вооружены…»^[72]

Советское военное строительство в период индустриализации, социалистической реконструкции всего народного хозяйства велось на новой, более прочной материально-технической и социально-политической основе. СССР превратился в мощную индустриально-колхозную державу, неизмеримо возросла его военная мощь.

Постановление ЦК ВКП(б) от 15 июля 1929 г. «О состоянии обороны СССР» определило курс на коренную техническую реконструкцию Советских Вооруженных Сил, его основные направления^[73].

План первой пятилетки предусматривал в качестве первоочередной задачи перевооружение в массовом масштабе армии и флота новейшими образцами военной техники; создание исходя из требований современной войны новых технических родов войск, повышение их удельного веса в системе Вооруженных Сил страны в соответствии с требованиями современной войны (авиация, бронетанковые войска, химические, инженерные и другие специальные войска); модернизацию старой техники, имевшейся на вооружении Красной Армии; моторизацию и организационную перестройку старых родов войск (пехота, артиллерия, кавалерия); массовую подготовку технических кадров, овладение новой техникой всем личным составом и другие мероприятия^[74].

Партия предостерегала военные кадры против переоценки старых родов войск, увлечения теорией малых механизированных армий, против того, чтобы в военном строительстве отдавать предпочтение какому-либо одному из видов Вооруженных Сил или родов войск, как это имело место среди буржуазных военных теоретиков. Успешное выполнение плана первой военной пятилетки позволило разработать в 1933 г. второй пятилетний план военного строительства на 1934–1938 гг. По указанию ЦК ВКП(б) этим планом намечалось завершение реконструкции и перевооружения армии современной боевой техникой, которая могла бы обеспечить Красной Армии возможность вести успешную борьбу с любой коалицией капиталистических держав и нанести им решительное поражение.

Во втором пятилетием плане военного строительства больше внимания уделялось развитию Военно-Морского Флота, Военно-Воздушных Сил и производству артиллерийского вооружения. 11 июня 1933 г. Совет Труда и Обороны принял постановление «О программе военно- морского строительства на 1933–1938 гг.», 28 марта 1934 г. — «О системе артиллерийского вооружения РККА на вторую пятилетку», а 25 апреля 1935 г. утвердил план развития ВВС на 1935–1937 гг. Все эти мероприятия не замедлили сказаться. Военное производство с каждым годом наращивало темпы выпуска боевой техники.

В тезисах отдела партийной пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) к 20-летию Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Военно-Морского Флота отмечалось: «…Красная Армия совершенно обновилась. Она стала в отношении количества и качества вооружения, организационной структуры и боевой подготовки кадров первоклассной армией, серьезную силу которой вынуждены признать наши враги»^[75].

Особенно ускорилось развитие оборонной промышленности в годы третьей пятилетки. В 1938 г. валовая продукция оборонной промышленности возросла на 34,4 %, а в 1939 г. на 46,5 % против уровня 1928 г. Если в 1930–1931 гг. оборонная промышленность выпускала ежегодно 860 самолетов, 740 танков и 1911 орудий, то в 1938 г. производилось уже 5469 самолетов, 2270 танков и 12 687 орудий^[76].

Темпы роста военного производства были значительно выше темпов роста промышленности в целом. В середине 30-х годов прирост валовой продукции всей промышленности составлял в среднем в год 22 %^[77], прирост же продукции оборонной промышленности — вдвое больше.

XVIII партийная конференция отметила, что «темпы роста продукции оборонных промышленных наркоматов в 1940 году были значительно выше темпов роста продукции всей промышленности»^[78].

Увеличились резервы и мобилизационные запасы. С января 1939 по январь 1941 г. резервы и мобилизационные запасы выросли: по чугуну — в 5 раз, прокату — в 2 раза, меди — более чем в 2 раза, цинку — в 2,2 раза, свинцу — в 1,6 раза. За полтора года до нападения фашистской Германии на СССР общая стоимость государственных материальных резервов возросла почти вдвое и составила 7,6 млрд. руб.^[79]

Таковы были промышленная база и материальные резервы накануне войны. Это давало возможность при необходимости быстро перестроить народное хозяйство страны на военный лад.

Возрастание угрозы войны в связи с приходом фашистов к власти в Германии и оснащение Красной Армии новой техникой вызвали необходимость перевода ее на кадровое положение. В докладе на второй сессии ЦИК СССР седьмого созыва в январе 1936 г. заместитель наркома обороны М. Н. Тухачевский говорил, что потребность в постоянной боевой готовности вызвала переход от милиционно-территориальных формирований к кадровым. Армия увеличивалась за счет перевода на кадровое положение территориальных дивизий. В 1939 г. полностью завершились переход к кадровой системе комплектования и организация армии. Количество кадровых дивизий возросло в 10 раз; с 1932 по 1939 г. личный состав Вооруженных Сил увеличился более чем в 4 раза.

В связи с переходом Красной Армии на кадровое положение была произведена коренная реорганизация местных органов военного управления. С целью улучшения системы учета военнообязанных, проведения очередных призывов, а также мобилизации были созданы военкоматы в автономных республиках, краях, областях и расширилась сеть районных военкоматов. Повышалась роль местных партийных и советских организаций в проведении всей оборонной работы.

Изменения коснулись и структуры управления армией и флотом. Были созданы новые военные округа, Наркомат военно-морского флота, Главный Военный Совет и военные советы округов. В состав Главного Военного Совета входили секретари ЦК ВКП(б), нарком обороны СССР, начальник Генерального штаба, начальник Главного политического управления и другие видные военачальники.

3 января 1939 г. Президиум Верховного Совета СССР утвердил новый текст военной присяги и Положение о порядке ее принятия.

Учитывая обострение международной обстановки и усиление опасности войны, Центральный Комитет партии и Советское правительство в предвоенные годы уделяли большое внимание наращиванию военно-экономического потенциала страны, форсированному расширению оборонной промышленности, способной снабжать Вооруженные Силы современными танками, самолетами, артиллерией, стрелковым вооружением, боеприпасами, средствами связи. Одновременно на этой основе намечалось провести новую реорганизацию Вооруженных Сил, которая наиболее полно отвечала бы современным формам и способам ведения боевых действий с вероятным противником.

Вопросы о форсировании развития, реконструкции и новом строительстве военной промышленности, модернизации вооружения и боевой техники, создании ее новых образцов не сходили с повестки дня Центрального Комитета партии и Советского правительства. В их решениях были определены основы развития вооружения и боевой техники, а также формы реорганизации Вооруженных Сил.

На оборонные предприятия были назначены парторги ЦК ВКП(б), которые непосредственно отвечали перед ЦК партии за постановку партийной работы и производственную деятельность предприятий.

В 1938 г. были увеличены капиталовложения в оборонную промышленность на 70 % по сравнению с 1937 г.; значительно расширено производство самолетов, танков, артиллерийских систем, производство стрелкового оружия и боеприпасов.

С огромным размахом развернулась организаторская деятельность партии по расширению военного производства, совершенствованию военной техники, увеличению ее выпуска. В 1939–1940 гг. был принят ряд постановлений о реконструкции существующих и строительстве новых самолетостроительных и танкостроительных заводов.

В 1939 г. Комитет Обороны при СНК СССР принял одобренные ЦК партии постановления о строительстве девяти новых самолетостроительных заводов и семи авиамоторных. В следующем году авиационной промышленности было передано семь предприятий из других отраслей народного хозяйства. Расширялись и строились агрегатные, авиамоторные заводы и предприятия авиационных приборов^[80].

Расширялась танковая промышленность; на производство танков кроме Кировского и Харьковского заводов переключились Сталинградский и Челябинский тракторные заводы.

Строились новые и расширялись действующие заводы стрелково-артиллерийского вооружения и боеприпасов. Некоторые предприятия гражданской промышленности переводились на военное производство. ЦК ВКП(б) и Советское правительство в предвоенные годы провели огромную работу по созданию и размещению заводов-дублеров, в том числе и военных на востоке страны, где ранее их удельный вес был крайне незначительным. К началу войны оборонные предприятия, расположенные за Волгой, производили около 12 % продукции всей оборонной промышленности, а по некоторым видам вооружения и боеприпасов — более 25 %.

В начале 1938 г. для улучшения руководства военным производством вместо одного создается четыре оборонных наркомата: авиационной, судостроительной промышленности, боеприпасов и вооружения.

3. Новая организационная перестройка Вооруженных Сил в предвоенные годы

Военно-политические события 1939–1940 гг. показали, что уровень развития Советских Вооруженных Сил, достигнутый в середине 30-х годов, уже не отвечал новым требованиям обстановки. Это вытекало из первых сражений развязанной фашистской Германией второй мировой войны. Нарастающая угроза агрессии империалистов против СССР выдвигала необходимость дальнейшего укрепления оборонной мощи страны, необходимость новых организационных мероприятий в строительстве Вооруженных Сил, увеличения их общей численности и оснащения более совершенным вооружением и боевой техникой.

Центральный Комитет партии и Советское правительство накануне Великой Отечественной войны приняли обширную программу реорганизации и перевооружения армии и флота на новой технической основе.

План предусматривал резкое повышение ударной силы и маневренности Советских Вооруженных Сил. Исходя из этого намечалось увеличение и развертывание сухопутных войск, артиллерии, воздушных и военно-морских сил, создание крупных мотомеханизированных и бронетанковых соединений оперативного назначения. Большое внимание уделялось моторизации армии, в том числе стратегического, оперативного и войскового тыла.

В соответствии с планом укрепления обороны СССР предусматривалось расширение и создание новых научно-исследовательских и проектно-конструкторских бюро, разработка по всем видам оружия более перспективных его образцов с высокими техническими и боевыми качествами. По решению ЦК партии была значительно расширена научно-исследовательская база авиации. Реконструируется ЦАГИ и создаются новые конструкторские бюро.

Успехи в развитии крупной танковой и тракторной промышленности дали возможность осуществить мероприятия по наращиванию производственных мощностей танкостроения и приступить к созданию новейших образцов машин на смену устаревших танков. Выдающимся достижением советского танкостроения явилось создание в 1939–1940 гг. непревзойденных в мире по своим качествам танков — тяжелого танка КВ и среднего танка Т-34. Однако накануне войны заводы успели выпустить лишь 1225 танков Т-34 и 636 — КВ. Со второй половины 1940 г. новые танки начали поступать в войска приграничных округов^[81]. Появление этих танков свидетельствовало о том, что советская бронетанковая техника поднялась на более высокую ступень. Танк Т-34 до конца второй мировой войны оставался лучшим в мире средним танком.

Коллективы авиационных конструкторов и инженеров создали новые боевые самолеты: бронированный самолет-штурмовик Ил-2, самолеты-истребители Як-1, ЛаГГ-3 и МиГ-2. Пикирующий бомбардировщик Пе-2 был превосходным дневным бомбардировщиком до конца войны.

В 1939 — первой половине 1941 г. военная промышленность выпустила более 17 тыс. боевых самолетов, 7,6 тыс. танков, свыше 80 тыс. орудий и минометов, более 200 тыс. пулеметов и автоматов^[82]. В 1940 г. началось серийное производство новых самолетов и танков.

Уровень химической промышленности в 1940 г. превышал показатели 1913 г. почти в 17 раз. В годы Великой. Отечественной войны страна не испытывала недостатка в азотной кислоте, аммиаке, толуоле для производства взрывчатых веществ.

Незадолго до нападения Германии группой выдающихся советских ученых и конструкторов было создано грозное оружие — реактивные минометные установки на автомашинах, получившие в армии и народе любовное наименование — «катюши».

Количество производимого вооружения и боевой техники намного возросло, хотя вплоть до начала войны оно значительно уступало размерам военного производства Германии. К началу Великой Отечественной войны Советский Союз еще не располагал таким количеством новой боевой техники, чтобы в достаточных размерах оснастить ею всю свою армию. Одна из важнейших объективных причин этого факта заключается в том, что Россия была в прошлом одним из отсталых впромышленном отношении государств. Хотя огромными усилиями партии и народа в стране, была осуществлена социалистическая индустриализация, позволившая приступить к перевооружению армии, флота, авиации, Советское государство еще не могло в предвоенные годы вести в больших размерах мирное социалистическое строительство и одновременно полностью завершить это перевооружение.

Проводивший миролюбивую политику, занятый созидательным трудом, Советский Союз не мог перевести всю экономику на военные рельсы. Это сделало бы невозможным осуществление планов социалистического строительства, а следовательно, и создание экономической базы для обороны Советского государства. Милитаризация экономики Германии, проведенная в годы осуществления четырехлетнего плана подготовки к тотальной войне (1937–1940 гг.), привела к тому, что были нарушены законы расширенного воспроизводства и этим подорвана экономическая основа хозяйства страны.

В предвоенные годы в нашей стране развитие экономики осуществлялось на здоровой основе законов расширенного социалистического воспроизводства. Это сыграло положительную роль в годы войны.

При сравнении экономических возможностей стран с различными социальными системами нельзя ограничиваться только уже достигнутыми каждой из них количественными результатами. Здесь играют роль не только эти результаты, но и способность государства к эффективному использованию имеющихся материальных возможностей. Советское государство в силу превосходства социалистической системы обладало и в этом отношении неизмеримыми потенциями, которые затем и сказались в дни Великой Отечественной войны. Созданные в годы предвоенных пятилеток материальные возможности и предпринятые партией и правительством срочные меры могли стать и впоследствии стали той основой, опираясь на которую и используя преимущества социалистической системы хозяйства труженики советского тыла смогли завоевать экономическую победу над врагом.

Определяющим в организационном строительстве Советских Вооруженных Сил, начатом в 1939 г., являлось развертывание и увеличение численности войск, улучшение их организации и обеспечение новейшим оружием и боевой техникой. Были сформированы и формировались стрелковые, механизированные, танковые, авиационные дивизии, части артиллерии резерва Главного Командования, увеличивались воздушно-десантные войска, войска ПВО страны и инженерно-технические части. К началу войны в составе сухопутных войск было 303 стрелковых, танковых, моторизованных и кавалерийских дивизий, из них 81 дивизия находилась в стадии формирования^[83]. Большинство этих дивизий содержались по сокращенным штатам.

Сложным делом являлось развертывание бронетанковых войск. Неправильная оценка опыта боев в Испании привела к тому, что существовавшие с 1933 г. механизированные корпуса были в 1939 г. расформированы и вместо них учреждена бригадная система. К середине 1940 г. стала очевидной ошибочность такого решения. С середины 1940 г. началось развертывание 9 механизированных корпусов, а в феврале-марте 1941 г. формирование еще 20 механизированных корпусов. Для их укомплектования требовалось более 15 тыс. танков новых систем Т-34 и КВ. Однако промышленность в 1941 г. могла дать лишь около 5,5 тыс. всех типов танков^[84]. Вследствие этого формирование большинства механизированных корпусов оказалось незавершенным. В лучшем положении находилась артиллерия, она развертывалась вместе с сухопутными войсками. На 22 июня 1941 г. в войсках находилось 67 335 орудий и минометов (без 50-мм минометов)^[85].

Войсковая артиллерия пограничных округов была укомплектована, но механической тягой обеспечена плохо, преобладала конная тяга. Артиллерия резерва Главного Командования состояла из 74 артиллерийских полков (60 гаубичных и 14 пушечных). В апреле 1941 г. началось формирование десяти противотанковых артиллерийских бригад, но к началу войны оно не было завершено из-за отсутствия материальной части и средств тяги.

Дальнейшее развитие получили воздушно-десантные войска. В 1940 г. к имеющимся шести авиадесантным бригадам было еще развернуто столько же, а в апреле 1941 г. начато формирование пяти воздушно-десантных корпусов, но обеспечить их боевой техникой к началу войны не успели.

Особенно большого размаха в предвоенные годы достигло формирование и развертывание военно-воздушных сил, которые оформляются в самостоятельный вид Вооруженных Сил. К июню 1941 г. общее количество авиационных полков в строю увеличилось по сравнению с началом 1939 г. более чем на 80 %.

В 1940 г. ВВС были переведены на новую организацию: упраздняются бригады и создаются дивизии, состоящие из авиационных полков. 25 апреля 1941 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР специальным постановлением «О реорганизации авиационных сил Красной Армии» утвердили представленный НКО план дальнейшего развития ВВС, предусматривающий формирование новых частей и соединений, увеличение и укрепление военно-учебных заведений ВВС, перевооружение авиации новыми образцами самолетов, но из запланированных 106 авиационных полков до начала войны было сформировано только 19 и то они не получили самолетов новых образцов.

В 1941 г. 10 апреля ЦК ВКП(б) и СНК приняли постановление о реорганизации тыла ВВС; переход на новую систему намечалось завершить в июле этого же года.

В 1940–1941 гг. был принят ряд организационных и технических мероприятий по усилению противовоздушной обороны страны.

В 1938–1940 гг. большие реорганизационные мероприятия были проведены по укреплению Военно-Морского Флота. Формировались новые соединения эскадренных миноносцев, основные эскадры пополнялись новыми кораблями, заново сформированы бригады подводных лодок: на Северном флоте—1, Балтийском — 3, Черноморском— 2, Тихоокеанском — 4. На Балтийском, Черноморском и Тихоокеанском флотах были созданы бригады торпедных катеров. Сформированы Дунайская и Пинская речные флотилии, усилены другие флотилии^[86].

В результате огромной организаторской деятельности Коммунистической партии и усилий советского народа по укреплению обороноспособности страны за годы предвоенных пятилеток Красная Армия и Военно-Морской Флот по своей численности, техническому оснащению и организации являлись вполне современной вооруженной силой. Советские люди не жалели своих сил, сознательно шли на лишения, показывали образцы мужества и героизма в труде во имя превращения страны в могучую социалистическую державу, способную отстоять завоевания Великой Октябрьской социалистической революции. Однако времени для завершения реорганизации и оснащения Вооруженных Сил новой техникой оказалось недостаточно. Вероломное нападение фашистской Германии застало Вооруженные Силы СССР в стадии реорганизации и перевооружения.

Важным звеном в реорганизации и перевооружении армии являлось расширение масштабов подготовки командных и военно-технических кадров, политсостава всех звеньев.

В 1941 г. имелось 19 академий, 10 военных факультетов при гражданских вузах и 7 высших военно-морских училищ. Количество военных училищ Красной Армии и Военно-Морского Флота возросло до 203, а численность курсантов в них до 238,9 тыс. человек^[87]. Успешно велась подготовка и переподготовка командного состава запаса. В начале 1941 г. в Красной Армии насчитывалось более 70 различных военно-политических учебных заведений и курсов по переподготовке политсостава^[88]. В них обучалось свыше 30 тыс. человек. Только в первой половине 1941 г. было выпущено около 10800 партийно-политических работников.

Еще в 1936 г. для подготовки командных кадров высшего звена Вооруженных Сил была создана академия Генерального штаба, реорганизованная впоследствии в Высшую военную академию имени К. Е. Ворошилова.

В годы мирного строительства советская военная наука и военное искусство получили свое дальнейшее развитие.

Еще задолго до Великой Отечественной войны в нашей стране были разработаны основы советской военной науки и военного искусства, научные принципы строительства Вооруженных Сил Советского государства, подготовки их к успешному ведению войны.

Советская военная наука отвечает возможностям советского общественного и государственного строя, выражает несравнимое превосходство Советских Вооруженных Сил над армиями капиталистических стран и является в руках советского народа могучим оружием победоносного ведения войны против врагов социалистического государства. Советская военная наука опирается на марксистско-ленинскую теорию по вопросам войны и вооруженных сил, исходит из объективных закономерностей происхождения и развития войны. Она в корне противоположна буржуазной военной теории, так как отражает сущность советского общества и государства в их принципиальном отличии от капиталистического общества и государства.

Советская военная наука в основном правильно оценила возможный ход военных действий, в случае если агрессоры развяжут мировую войну. Она пришла к выводу, что в такой войне не будет начального периода, схожего с таким периодом в первой мировой войне, в действия сразу включатся основные вооруженные силы сражающихся сторон. Ею была разработана теория глубокой операции, основанная на понимании тех изменений, которые принесло с собой развитие новых средств ведения войны, в особенности таких, как танки и авиация. Согласно теории глубокой операции, возникли такие возможности, которые исключают позиционные тупики времен первой мировой войны. Массированное применение артиллерии, танков, авиации, механической тяги дает возможность прорывать фронт на большую глубину и осуществлять широкие маневренные действия.

Советская военная теория правильно определила методы ведения войн с учетом новых военно-технических факторов. Однако ее рекомендации полностью претворить в жизнь не удалось. Советская военная теория, как это и присуще всякой подлинной науке, заглянула далеко в будущее. В условиях же данного времени Советское государство для реализации ее выводов еще не располагало надлежащими материальными средствами. Экономический потенциал страны еще не давал возможности наряду с высокими темпами социалистического строительства оснащать Вооруженные Силы таким количеством новейшего оружия и боевой техники, как того требовала военная теория.

Вооруженные знаниями передовой военной науки и военного искусства, командные кадры Красной Армии являются надежной опорой партии и Советского правительства в деле боевой подготовки и воспитания умелых, стойких, сознательных воинов, способных по первому зову Родины и народа с оружием в руках отстоять честь и независимость своей страны, завоевания Великой Октябрьской социалистической революции.

Опасность войны требовала мобилизации всех усилий народа, и прежде всего рабочего класса, на укрепление обороноспособности Советского государства.

Президиум Верховного Совета СССР 26 июня 1940 г. принял Указ «О переходе на восьмичасовой рабочий день, на семидневную рабочую неделю и о запрещении самовольного ухода рабочих с предприятий и учреждений». Был издан также Указ «О запрещении самовольного ухода с работы трактористов и комбайнеров, работающих в машинно-тракторных станциях». Эти решения укрепляли трудовую дисциплину, повышали организованность трудящихся и способствовали дальнейшему росту производительности труда на благо Родины. Успешно решалась проблема подготовки квалифицированной рабочей силы. В октябре 1940 г. был принят закон «О государственных трудовых резервах».

Новая система обучения позволяла готовить ежегодно до 1 млн. высококвалифицированных рабочих.

Большую роль в усилении мобилизационной готовности советского народа сыграл закон «О всеобщей воинской обязанности», принятый внеочередной четвертой сессией Верховного Совета СССР 1 сентября 1939 г.

Существенно изменились методы боевого обучения войск, что диктовалось необходимостью резко повысить боеспособность частей и подразделений, поднять мастерство и выучку личного состава, укрепить дисциплину и порядок в армии. Партия сумела сделать необходимые выводы из опыта, полученного Красной Армией в боевых действиях 1938–1940 гг. и особенно из опыта начавшейся второй мировой войны. Этот опыт подтвердил необходимость провести ряд мероприятий по управлению войсками, по оперативно-стратегической подготовке командных кадров, по совершенствованию боевой и политической подготовки войск.

В связи с нараставшей угрозой военного нападения Германии Коммунистическая партия и Советское правительство приняли ряд мер по развертыванию Вооруженных Сил, их стратегической перегруппировке, увеличению общей численности войск и расширению мобилизационной подготовки. Численность Вооруженных Сил в 1939–1941 гг. увеличилась, формировались новые дивизии.

В последние предвоенные годы, и особенно незадолго до начала войны, по указанию Советского правительства военное руководство значительно усилило состав западных приграничных округов. К этому времени сказались некоторые недостатки в развитии советской военной теории и в реализации ее выводов. Одним из наиболее существенных недостатков было то, что проблема стратегической обороны не разрабатывалась. Предполагалось, что если агрессор нападет, то он получит сокрушительный отпор, его наступление будет остановлено и советские войска, перейдя в решительное наступление, разгромят противника на его территории. При разработке оперативных планов весной 1941 г. не были практически полностью учтены новые способы ведения войны в начальном периоде.

Несмотря на выводы, уже сделанные советской военной наукой, некоторые военачальники продолжали придерживаться устаревших взглядов по вопросу о начальном периоде войны.

Все это наряду с просчетом в оценке времени возможного нападения гитлеровской Германии привело к тому, что войска первого стратегического эшелона не были полностью отмобилизованы и сосредоточены в необходимых группировках для отражения агрессора, оборонительные рубежи в глубине расположения советских войск не были по-настоящему подготовлены, не создавалась сильная противотанковая оборона на основных направлениях вероятного удара. Г. К. Жуков, бывший в то время начальником Генерального штаба, писал: «Внезапный переход в наступление в таких масштабах, притом сразу всеми имеющимися и заранее развернутыми на важнейших стратегических направлениях силами, то есть характер самого удара, во всем объеме нами не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б. М. Шапошников, К. А. Мерецков и руководящий состав Генерального Штаба не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизованных войск и бросит их в первый же день мощными, компактными группировками на всех стратегических направлениях с целью нанесения сокрушительных рассекающих ударов»^[89].

В феврале 1941 г. состоялась XVIII Всесоюзная конференция ВКП(б), сыгравшая важную роль в укреплении военно-экономического могущества СССР. Конференция проходила в тревожной международной обстановке. Угроза войны для СССР стала еще более реальной. Фашистская Германия готовилась к вторжению в СССР.

Коммунистическая партия и Советское правительство в феврале — апреле 1941 г. в срочном порядке принимают ряд мероприятий к повышению боевой готовности Красной Армии в соответствии с мобилизационным планом, утвержденным правительством в феврале 1941 г. Военные советы Забайкальского и Дальневосточного округов получили указания подготовить к отправке в западные приграничные округа ряд частей и соединений. Командованию Уральского, Северо-Кавказского, Приволжского и Харьковского округов были даны указания подготовить часть своих войск для выдвижения на рубеж Западная Двина и Днепр. С конца мая 1941 г. начался призыв 793 тыс. советских граждан из запаса для прохождения учебных сборов. В связи с развертыванием дополнительных сил и сосредоточением их в приграничных округах нарком обороны дал указание о досрочном выпуске курсантов военных училищ. Был принят и ряд других неотложных мер.

12—15 июня западным приграничным округам был отдан приказ: все дивизии, расположенные в глубине, выдвинуть ближе к государственной границе, в районы, предназначенные им по плану обороны. 19 июня приграничные округа получили указание о выводе полевых управлений фронтов на полевые командные пункты.

21 июня состоялось решение Политбюро ЦК партии о создании нового — Южного фронта и объединении армий второй линии, выдвигавшихся из глубины страны на рубеж рек Западная Двина и Днепр, под единое командование.

На 1 июня 1941 г. численность Советских Вооруженных Сил достигла более 5 млн. человек против 4 207 тыс. человек, имевшихся в их составе в январе этого года^[90].

Перед вторжением фашистской Германии в западных приграничных округах и флотах находились 170 дивизий— стрелковых, кавалерийских, танковых и моторизованных и 2 бригады (2,9 млн. человек). Однако из них 144 дивизии имели по 8 тыс. человек личного состава, 19 — от 600 до 5 тыс. человек против штатов военного времени в 14,5 тыс.^[91]

На стороне гитлеровской Германии имелось значительное количественное превосходство: по численности личного состава войск — в 1,8 раза, по средним и тяжелым танкам — в 1,5, по боевым самолетам новых типов — в 3,2, по орудиям и минометам — в 1,25 раза^[92]. Эти данные неоспоримы, их хорошо-знают и западные историки. Но это не мешает современным западногерманским реваншистам бездоказательно утверждать, будто бы к 22 июня существовало «подавляющее превосходство советских войск»^[93].

На направлениях главных ударов германское командование создало еще более значительное превосходство в силах и средствах. Советские же войска, не будучи приведены в боевую готовность и не закончив стратегического развертывания, оказались рассредоточенными на фронте в 4,5 тыс. км и в глубину — более чем на 400 км^[94].

Сравнивая военные возможности СССР и Германии к началу войны, следует иметь в виду то огромное морально-политическое превосходство, которым располагали Советский Союз и его Вооруженные Силы. Это превосходство было порождено новым общественным строем, беспредельной преданностью советских людей социалистической Родине. Коммунистическая партия неустанно воспитывала у советских воинов высокие морально-боевые качества, величайшую готовность и решимость к защите социалистического Отечества.

Советское социалистическое общество располагало гигантскими внутренними резервами, каких не знает и не может знать ни одна капиталистическая страна. Эти резервы и имевшиеся материальные возможности стали впоследствии важнейшими условиями победы в Великой Отечественной войне.

В предвоенные годы Коммунистическая партия продолжала уделять огромное внимание укреплению партийных организаций армии и флота. Под руководством ЦК Коммунистической партии политорганы и парторганизации Красной Армии проводили большую политико-воспитательную работу среди личного состава. При помощи коммунистов и комсомольцев они всемерно содействовали укреплению воинской дисциплины, быстрому освоению и умелому применению боевой техники, прививали бойцам и командирам высокую моральную стойкость, безграничную преданность своему социалистическому Отечеству, Коммунистической партии и Советскому правительству. В начале 1940 г. Центральный Комитет в порядке партийной мобилизации направил на партийно-политическую работу в армию и на флот 1500 членов партии, а в июне 1941 г. — непосредственно накануне войны— еще 3700 коммунистов^[95]. Значительно улучшилась работа по приему в партию передовых воинов, в особенности за счет рядового состава. Руководствуясь Уставом ВКП(б), принятым XVIII съездом партии, в армии и на флоте была проведена большая работа по приему в партию лучших воинов. С 1939 до середины 1941 г. численность коммунистов в армии и на флоте выросла более чем в 3 раза. На 1 января 1941 г. члены партии и кандидаты в члены партии в армии составляли 12,7 % ее личного состава, комсомольцы — 39,5 %.

В итоге огромной организаторской и идейно-воспитательной деятельности Коммунистической партии, командиров, политработников и партийных организаций Советский Союз располагал к началу войны мощными, боеспособными, безгранично преданными Родине Красной Армией и Военно-Морским Флотом, способными отстоять завоевания Великого Октября, выполнить заветы В. И. Ленина.

«Наша партия, — говорил Л. И. Брежнев, — предвидела возможность военной схватки с силами империализма, готовила страну и народ к обороне. Социально-экономические завоевания предвоенных пятилеток, идейно- политическое единство советского общества, выкованное в ходе построения социализма, заложили основы победы, одержанной нашим народом в Великой Отечественной войне»^[96].

Глава четвертая САМОЕ ТЯЖКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ИМПЕРИАЛИЗМА

1. Начало второй мировой войны

Нападение гитлеровской Германии на Польшу 1 сентября 1939 г. было тяжким преступлением империализма. Это преступление было как проявлением обширных захватнических планов немецких монополий, так и прямым следствием мюнхенской политики. Однако творцы этой позорной политики даже в критические дни начала второй мировой войны не собирались отходить от нее, они думали лишь о том, как ее видоизменить. Правительства Англии и Франции продолжили мюнхенскую политику в новой форме.

Война со стороны Германии, Италии, Японии была по своим политическим целям и характеру империалистической, несправедливой, захватнической на всем ее протяжении. Планы и действия блока фашистских государств выражали интересы самых реакционных общественных сил, противоречащих прогрессивному ходу исторического развития.

Формальный акт вступления Англии и Франции в войну против Германии в сентябре 1939 г. также преследовал империалистические цели. Справедливой война против Германии могла стать только как антифашистская. Но этого-то как раз и не хотели правящие круги западных держав. Они настойчиво продолжали стремиться к тому, чтобы заставить Германию повернуть оружие против Советского Союза, добиться их обоюдного ослабления в кровопролитной борьбе, сохранить и расширить свои позиции в мире.

Эту подлинную цель войны раскрыли сами руководящие политические деятели Англии. В речи Чемберлена по радио главной причиной вступления Англии в войну была названа измена Гитлера его антисоветским обещаниям. Чемберлен говорил: «В течение многих лет он (Гитлер. — Ред.) клялся нам, что является смертельным врагом большевизма, теперь он является его союзником»^[97]. Галифакс, выступая в палате общин 4 октября 1939 г., заявил, что, подписав договор о ненападении с СССР, германское правительство «изменило самым коренным принципам своей политики, которые оно в течение многих лет самым энергичным образом провозглашало»^[98]. Более подробно этот тезис развивался в брошюре лорда Ллойда, изданной в Лондоне в ноябре 1939 г. с предисловием Галифакса^[99]. Наконец, и Черчилль заявил, что Англия объявила войну Германии потому, что Гитлер, обещавший «войну с большевизмом», не выполнил своего обещания и тем самым «обманул западную цивилизацию».

Таким образом, правящие круги Англии и Франции помышляли не о том, чтобы нанести удар фашизму или остановить его агрессию, а только о том, чтобы направить ее в желательном для них направлении. Этим и определялось их нежелание оказать какую-либо помощь Польше, вылившееся в хладнокровное наблюдение со стороны за ее трагическим положением.

Независимо от желаний правительств Англии и Франции объявление ими войны Германии было свидетельством остроты империалистических противоречий. Именно эти противоречия между США, Англией и Францией, с одной стороны, Германией, Японией и Италией — с другой, мешали всякому новому их сговору между собой против СССР.

Вывод ясен: преступление против мира, выразившееся в нападении Германии на Польшу, было одновременно и преступлением реакционных правящих кругов Англии, Франции и США, поощрявших агрессора и согласившихся на мюнхенский сговор с ним. Правда, Германия, Италия и Япония выступили в роли непосредственных зачинщиков войны, но виновность в ее возникновении разделяют и руководители западных держав. Вторая мировая война была порождена всей системой империализма.

После поражения Польши политика правительств США и Англии не претерпела изменений. Они по-прежнему уповали на поход гитлеровской Германии против СССР. Больше того, эти правительства готовили предательский удар по Советскому Союзу с севера (со стороны Финляндии) и с юга (со стороны Ирана и Турции). Характерно, что подготовка нападения на СССР из Мосула против Бакинского нефтеносного района велась британским комитетом начальников штабов по 12 июня 1941 г. включительно!^[100]

Поведение правительств Англии и Франции было на руку Германии. Она провела необходимые приготовления. 9 апреля 1940 г. немецко-фашистские войска вторглись в Данию и Норвегию, а 10 мая того же года — в Бельгию, Голландию, Люксембург и Францию.

Внутренне разложенная реакционерами-мюнхенцами, Франция не выдержала испытаний войны. 22 июня 1940 г. она капитулировала перед гитлеровцами. Ее национальная трагедия не была случайной. Произошло то, чего и следовало ожидать. Не Германия стала орудием политики империалистов США, Англии и Франции, а как раз эти страны стали жертвами ее политики. Правда, первой пострадала Франция, но на очереди уже значилась Англия, а за ней и США.

Стремясь изолировать и подставить под вражеский удар Советский Союз, правительства Англии и Франции разбили единство свободолюбивых стран и сами оказались изолированными перед лицом немецко-фашистской агрессии. Конечно, военное превосходство Германии, обусловленное лучшим использованием новых возможностей наступательных действий, сыграло известную роль, но одно это обстоятельство без факторов политического характера не было бы решающим. Более того, сама военная стратегия Франции и Англии была детищем мюнхенской политики. Неумолимая логика событий привела к тому, что мюнхенские «миротворцы», занятые организацией войны против СССР, подставили свои страны под удар фашистской Германии и сыграли позорную роль предателей и могильщиков своих собственных стран.

После капитуляции Франции страшная угроза нависла над Англией. Верховным командованием вооруженных сил Германии был разработан план вторжения на Британские острова, получивший наименование «Морской лев». 9 сентября 1940 г. это командование издало «Приказ об организации и функциях военной администрации в Англии». Этот приказ свидетельствовал, что гитлеровцы уготовили для населения Англии чудовищную участь. Немецкие фашисты собирались физически уничтожить всех прогрессивных деятелей, политических руководителей и интеллигенцию. Всех трудоспособных мужчин намечалось выслать из Англии. Всякое сопротивление решено было карать смертной казнью. Германские монополисты разработали и детальный план полного разграбления английской экономики. Для решения всех этих задач предполагалось создание германской военной администрации^[101].

Гитлеровский «эксперт по расовым проблемам» Вальтер Дарре с циничной откровенностью говорил: «Как только мы разгромим Англию, мы покончим с англичанами раз и навсегда. Здоровые мужчины будут отправлены на континент в качестве рабов. Старые и больные будут уничтожены»^[102].

Афишируя свои приготовления к вторжению в Англию и развертывая против нее войну на море и в воздухе, германское правительство и военное командование и не помышляло о практическом осуществлении десанта. Оно рассчитывало покорить Англию и оккупировать ее и без крупной военной операции. В этом и заключался смысл германских предложений, адресованных Англии и делавшихся одно за другим начиная с выступления Гитлера в германском рейхстаге, отмечавшем победу над Францией. Поясняя смысл этих предложений, адмирал Редер говорил своему штабу: Гитлер «твердо убежден в том, что поражение Англии может быть достигнуто и без десанта»^[103].

Германское правительство знало о наличии капитулянтов в высших британских сферах. Об этом знали многие. Де Голль рассказывает в своих мемуарах, что в Англии в эти дни «сведущие люди называли шепотом имена политических деятелей, епископов, писателей, представителей деловых кругов, которые, в случае такой возможности, договорились бы с немцами об организации управления страной под их контролем»^[104].

Но преобладающим течением среди правителей Англии было стремление не признавать германскую гегемонию в Европе, что было бы для Англии самоубийством как великой державы. Несмотря на сильные профашистские тенденции, правящие круги страны в конечном счете склонились не к капитуляции, а к борьбе против немецко- фашистских претендентов на мировое господство. Одним из важнейших факторов, обусловивших это решение, явились готовность и желание народных масс, выступавших против фашизма, в защиту национальной независимости страны. При создавшемся политическом положении открыто противопоставить себя народу значило бы для правящих кругов Англии оказаться перед перспективой утраты своего классового господства.

Более того, этим кругам было выгодно использовать ненависть народа к фашизму, чтобы под знаменем британской демократии возглавить открытый бой со своими смертельными конкурентами на поприще империалистической экспансии.

Германское правительство и его военное командование, с шумом проводя приготовления к якобы запланированному им военному вторжению в Англию, в действительности готовило нападение совсем в другом направлении. Соответствующее решение было им принято в те дни, когда определился успех немецко-фашистских войск во Франции. Это решение состояло в том, чтобы очередной удар нанести по Советскому Союзу как главному препятствию Германии на пути к мировому господству.

Германские империалисты опасались дальнейшего укрепления Советского Союза и спешили с нападением на него. Они сознавали; что война с СССР будет труднее для Германии, чем война на западе Европы, и стремились сберечь для нее максимальные силы. Вот почему в то время, когда у побережья Ла-Манша концентрировались перевозочные средства и Англию запугивали угрозой вторжения, немецкие сухопутные силы уже перебрасывались в противоположном направлении — на восток.

Советский Союз самим своим существованием, укреплением своих сил спас Англию от германского вторжения. Задолго до начала Великой Отечественной войны он оттянул от стран Запада гитлеровские армии. Он отвел новые удары вермахта от европейских народов и облегчил этим развертывание национально-освободительной борьбы этих народов. Нет сомнений, что, если бы не Советский Союз, Англия стала бы добычей Германии.

2. Особенная ненависть фашистов к великому советскому народу

В планах германских монополистов по завоеванию мирового господства, обоснованию которых Гитлер посвятил свою книгу «Майн кампф», центральное место отводилось захвату территории СССР, уничтожению советского социалистического строя, захвату и разграблению народного достояния, порабощению всего многомиллионного населения страны. Эти намерения даже не скрывались: германские империалисты считали, что подобные планы встретят поддержку империалистов других стран.

Об этом Гитлер совершенно откровенно говорил своим приближенным: «Мне придется играть в мяч с капитализмом и сдерживать версальские державы при помощи призрака большевизма, заставляя их верить, что Германия — последний оплот против красного потопа. Для нас это единственный способ пережить критический период, разделаться с Версалем и снова вооружиться»^[105]. В августе 1936 г. в меморандуме об экономической подготовке мировой войны Гитлер писал: «…Германия всегда будет рассматриваться как основной центр западного мира при отражении большевистского натиска»^[106].

За этими заверениями стоял совершенно определенный план, смысл которого заключался в том, чтобы осуществить территориальные захваты в Европе в определенной последовательности, не упуская при этом из виду войну против СССР.

Война против Советского Союза занимала центральное место в планах германского империализма по завоеванию мирового господства. Объяснялось это рядом причин, обусловливавших особенную ненависть немецких банкиров, капиталистов и помещиков к советскому народу. Первая причина — классовая ненависть, принявшая особенно острые формы потому, что стране социализма противостояло самое мрачное порождение империализма. Можно сказать, что никогда еще коренная противоположность двух социально-экономических систем не была столь обнаженной, как в этой особенно острой противоположности: гитлеровская Германия и социалистическая Страна Советов.

Вторая причина состояла в том, что гитлеровцы намеревались воспользоваться богатствами Советского Союза: его фабриками и заводами, его полями и садами, его сырьевыми ресурсами для восполнения ресурсов Германии к следующему этапу борьбы за мировое господство. С этим смыкалась и третья причина: помимо уже овеществленного в материальных ценностях человеческого труда советских граждан германские империалисты собирались использовать и живой труд — превратить миллионы людей в своих рабов, обслуживающих военную машину третьей империи.

Наконец, четвертая причина заключалась в том, что германские империалисты собирались через территорию Советского Союза проникнуть на Восток, в страны, сопредельные с южными границами СССР (Иран, Афганистан, Индия и др.). Правда, эти страны, равно как и советский Дальний Восток, были обещаны гитлеровцами Японии. Но выполнять свои обещания захватчики не собирались. В какой-то более или менее дальней перспективе вырисовывался и вооруженный конфликт между Германией и Японией.

Все это было не только общими соображениями. По инициативе оперативного отдела генерального штаба сухопутных сил (его начальником являлся тогда полковник Хойзингер) был поставлен вопрос о заблаговременном определении целей войны в дальнейшем после предполагаемого завоевания Советского Союза. О безмерных аппетитах фашистской военщины свидетельствуют также записи в дневнике Гальдера от 7 апреля 1941 г. «Организационные требования для будущего распределения войск» и «Расчет необходимых материальных средств». Имелось в виду создание группировок сухопутных войск для военных действий в различных частях мира^[107]. Незадолго до этого, в феврале 1941 г., Гитлер поручил штабу оперативного руководства вооруженных сил предварительную разработку плана вступления в Афганистан для примыкающих к операции «Барбаросса» действий против Индии^[108].

Следует отметить, что фашистское руководство и хотело войны против СССР, и страшилось ее. Оно отчасти сознавало (хотя далеко не полностью отдавало себе в этом отчет), что война против страны социализма неизбежно будет во много раз труднее для Германии, чем война против ее капиталистических противников. В первом случае Германии противостояло спаянное несокрушимым единством государство, во втором — страны, раздираемые классовыми антагонизмами и разъедаемые коррупцией и предательством. Но в конечном счете опасения отошли на второй план, так как гитлеровские руководители стали применять в отношении СССР те же мерки, как и в отношении своих капиталистических соперников.

Победа над Францией опьянила немецких генералов. Они уверились в силах фашистского вермахта и в своей способности одержать победу даже над таким сильным противником, как Советский Союз.

Планы вторжения в Англию были окончательно отложены. 31 июля 1940 г. Гитлер заявил на совещании руководящих военных деятелей, что принято решение о нападении на СССР. «Если Россия будет разбита, — говорил он, — у Англии исчезнет последняя надежда. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия. Вывод: на основании этого заключения Россия должна быть ликвидирована»^[109]. Характерно, что сохранение независимости Англии и других стран фашистский диктатор прямо связывал с существованием Советского Союза. Всю совокупность целей войны против СССР он не считал нужным излагать, поскольку эти цели давно были определены и одобрены как монополистами, так и генералитетом.

Именно потому, что война против СССР давно значилась в военных планах германских империалистов и их командования, первые варианты оперативных решений были разработаны очень быстро, о них уже речь шла на совещании 31 июля. В определении основных установок для этих решений присутствующие были единодушны — война против СССР должна стать «молниеносной», ее стратегическая цель должна быть достигнута в результате одной быстротечной кампании, начало военных действий— май 1941 г., продолжительность — не более 5 месяцев, количество потребных войск — 80— 100 дивизий^[110]. Разработка конкретного плана военных операций поручалась генералу Эриху Марксу, которого впоследствии заменил генерал Паулюс.

Первый вариант плана войны против СССР был представлен Эрихом Марксом уже 1 августа 1940 г. Решающее значение в этом плане отводилось «молниеносному» захвату Москвы. Предполагалось, что главный удар будет нанесен севернее Полесья, между Брест-Литовском и Гумбиненом, через Прибалтику и Белоруссию на Москву. Вспомогательный, южный удар планировалось осуществить из юго-восточной Польши на Киев. Намечалась также и «частная операция» по овладению районом Баку. На осуществление всего этого плана отводилось 9—17 недель^[111].

Предложенный план был разыгран в штабе верховного главнокомандования под руководством Паулюса. Эта проверка выявила серьезный недостаток плана: он игнорировал возможность сильных фланговых контрударов советских войск по немецкому клину с севера и юга. Началась доработка плана, занявшая около 4 месяцев. В новом его варианте намечалось до взятия Москвы уничтожить фланговые группировки советских войск путем развития наступления на Киев и Ленинград. В таком виде план и был принят. Сомнений в возможности его осуществления не возникало. На совещании 5 декабря 1940 г. Гитлер, горячо поддержанный присутствовавшими генералами, заявил: «Следует ожидать, что русская армия при первом же ударе немецких войск потерпит еще большее поражение, чем армия Франции в 1940 г.»^[112].

Не возникало сомнений и в том, что война будет закончена до наступления зимы. Гитлер говорил приближенным: «Я не сделаю такой ошибки, как Наполеон; когда я пойду на Москву, я выступлю достаточно рано, чтобы достичь ее до зимы»^[113].

Генералитет считал необходимым всесторонне подготовить кампанию, в особенности коммуникации. В соответствии с этим участники совещания высказались за особенно тщательную инженерную подготовку плацдарма для войны против СССР. Это мнение было учтено.

9 августа 1940 г. Верховное главнокомандование вооруженных сил Германии издало соответствующий приказ, названный «Ауфбау Ост».

План войны против СССР (Директива № 21. План «Барбаросса») был утвержден 18 декабря 1940 г. Его главная оперативно-стратегическая установка была отражена в следующих словах: «Немецкие вооруженные силы должны быть готовы разбить Советскую Россию путем быстротечной военной операции еще до окончания войны против Англии»^[114]. План предусматривал захват всей европейской территории СССР до «линии Архангельск — Волга». Дополнительные планы предусматривали дальнейшие военные операции по захвату Северного Кавказа и Закавказья с последующим вторжением германских войск в Иран и Ирак, а также по захвату «промышленной области Урала»^[115]. Гитлеровское командование предполагало, что все его планы войны против СССР будут осуществлены с немецкой педантичностью.

Готовясь к походу против СССР, германские империалисты выдвинули далеко идущие планы уничтожения Советского государства и порабощения советских людей. «Речь идет о борьбе на уничтожение, — поучал Гитлер 30 марта 1941 г. — Если мы не будем так смотреть, то, хотя мы и разобьем врага, через 30 лет снова возникнет коммунистическая опасность. Мы ведем войну не для того, чтобы законсервировать своего противника… Жестокость является благом для будущего»^[116]. Вскоре после нападения Германии на СССР Гитлер продолжил свои поучения. Он заявил, что все народы Восточной Европы должны быть лишены «какой бы то ни было формы государственной организации», и далее продолжал: «Наш руководящий принцип должен заключаться в том, что эти народы имеют только одно-единственное оправдание для своего существования — быть полезными для нас в экономическом отношении»^[117].

Германские империалисты были исполнены ненависти ко всем народам мира, не исключая в конечном счете и немецкий народ. Но особенно беспредельной была их ненависть к советским людям, кроме национальной ненависти здесь присутствовала и классовая ярость эксплуататоров. Отсюда и возникли бесчеловечные и жестокие приказы и распоряжения, носившие беспредельно преступный характер.

3. Подготовка чудовищных преступлений оккупантов

Людоедским поучениям Гитлера Верховное командование вооруженных сил Германии придало силу обязательного для войск приказа. Преступления против советского народа были не только запланированы, но и обрели характер строжайших воинских приказов.

«Войну против России, — поучал Гитлер немецкую армию, — нельзя вести по-рыцарски. Это — борьба идеологий и различных рас, и ее нужно вести сбеспрецедентной, безжалостной и неукротимой жестокостью… Германские солдаты, виновные в нарушении международного права, не будут наказываться»^[118]. Установленные международным правом нормы ведения войны и обращения с военнопленными и гражданским населением были, таким образом, отброшены прочь в вооруженных силах гитлеровской Германии и во всех ее гражданских учреждениях.

Германские монополии неуклонно проводили свою волю через гитлеровское правительство и командование армии. Они поставили своей первой задачей полное уничтожение не только советского строя и социалистических отношений, но и всех активных приверженцев социализма, которые были названы «большевистскими комиссарами и коммунистической интеллигенцией»^[119]. Центральное место среди бесчисленных документов, предписывающих беспредельную жестокость ко всему населению СССР, заняло распоряжение начальника штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии от 13 мая 1941 г. «Об особой подсудности в районе „Барбаросса“ и об особых мероприятиях войск». Эта директива была концентрированным выражением планов истребления и закабаления советских людей, планов германских монополий.

Директива предписывала проявлять «полную безжалостность» к советским военнослужащим и к гражданскому населению, беспощадно уничтожать всех партизан и тех советских людей, которые окажут малейшее сопротивление оккупантам или будут заподозрены в желании оказать такое сопротивление. Всех виновных и невиновных, совершивших какие-либо действия или заподозренных, было приказано немедленно расстреливать без суда. С германских солдат и офицеров не только снималась всякая ответственность за преступления в отношении военнопленных и мирных жителей, но, напротив, на них возлагалась безусловная обязанность осуществлять преступления и злодеяния. Распоряжение предусматривало организацию широких карательных операций против населения, вводило преступную систему круговой поруки, массовых репрессий, неограниченных насильственных мер^[120].

В директиве от 16 сентября 1941 г. говорилось: «Человеческая жизнь в странах, которых это касается, абсолютно ничего не стоит. Устрашающее воздействие возможно лишь путем применения необычайной жестокости»^[121].

Не менее позорным документом германского правительства явилась директива Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии об уничтожении захваченных в плен политработников Красной Армии и служащих советских учреждений от 12 мая 1941 г. Директива объявляла политработников и служащих государственных, коммунальных и хозяйственных учреждений особенно опасными для осуществления планов колонизации Советского Союза. Политработников предписывалось не считать военнопленными и уничтожать немедленно, не допуская их эвакуации в тыл. Часть советских служащих разрешалось оставлять в живых, в случае если они могут понадобиться для выполнения указаний оккупационных властей. Однако в последующем предполагалось уничтожать и их^[122].

В отношении той части военнопленных, которым сохранялась жизнь, был предусмотрен чудовищно жестокий, каторжный режим, обрекавший их на постепенную смерть. Разрабатывал его по заданию германских властей генерал-лейтенант Рейнеке — начальник Управления по делам военнопленных при ставке Верховного главнокомандования. На секретном совещании в Берлине в марте 1941 г. он, инструктируя своих подчиненных, подчеркивал, что лагеря для русских военнопленных рекомендуется устраивать под открытым небом^[123]. Германское военное командование считало себя необязанным предоставлять советским военнопленным снабжение.

О том, что собой представляли немецко-фашистские лагеря для военнопленных и гражданского населения, можно судить по докладной записке гитлеровского чиновника Дорша о лагере для военнопленных в районе Минска. В этом лагере, размеры территории которого не превышали величину площади Вильгельмплац в Берлине, находилось около 100 тыс. военнопленных и 40 тыс. гражданских лиц. Дорш писал: «Заключенные, загнанные в это тесное пространство, едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят. Этот лагерь охраняется командой кадровых солдат численностью около одной роты. Охрана лагеря такой малочисленной командой возможна только при условии применения самой жестокой силы. Военнопленные, проблема питания которых едва ли разрешима, живут по 6–8 дней без пищи… Поскольку в ближайшем будущем не может быть и речи о смягчении положения или распределении заключенных по нескольким лагерям, следует немедленно объявить строгий карантин в массовом лагере Минска, который, вероятно, будет не единственным»^[124].

Гитлеровцы собирались морить голодом не только военнопленных, но и весь советский народ. Выступая 20 июня 1941 г. на закрытом совещании, Розенберг дал следующие указания: «Южные области и Северный Кавказ должны будут создать запасы продовольствия для германского народа. Мы не берем на себя никакого обязательства кормить русский народ продуктами из этих областей»^[125].

Розенберг возглавлял созданное в начале апреля 1941 г. «Центральное бюро по подготовке решения вопроса о восточном пространстве». Деятельность этого бюро развернулась в двух главных направлениях: оно составляло планы раздела и немецкой колонизации территории Советского Союза, а также разрабатывало планы истребления советских людей. 17 июля 1941 г. бюро было преобразовано в имперское министерство по делам оккупированных восточных областей.

В первоначальных планах «Центрального бюро» предполагалось создание на территории Советского Союза ряда марионеточных государств, всецело подчиненных Германии, но возглавляемых буржуазными националистами. Этот план был отвергнут германским правительством, которое сочло его излишне либеральным. Был выдвинут и принят другой план, в котором не существовало даже фиктивной видимости каких-либо национально-государственных образований. По этому плану вся территория Советского Союза становилась германским колониальным «восточным пространством». Обосновывая этот план, Розенберг заявил 20 июня 1941 г., что Советский Союз в полной мере перестанет быть «субъектом европейской политики» и станет «объектом германской мировой политики»^[126]. Для удобства управления предполагалось разделить Советский Союз на четыре немецких рейхскомиссариата: «Москва» (рейхскомиссар Зигфрид Каше, резиденция — Москва), «Остланд» (рейхскомиссар Генрих Лозе, резиденция — Рига), «Украина» (рейхскомиссар Эрих Кох, резиденция — Ровно) и «Кавказ» (рейхскомиссар Арно Шикеданц, резиденция — Тбилиси). Берлин назначил не только всех рейхскомиссаров, но и 1050 генеральных и других комиссаров.

Шла подготовка к созданию еще одного рейхскомиссариата — «Туркестан», и был намечен его глава — советник Розенберга по Средней Азии Вели Каюмхан.

Накануне войны, в начале июня 1941 г., германское правительство издало 12 заповедей поведения немцев на Востоке и их обращения с русскими. О бесчеловечном содержании этой инструкции можно судить по ее шестому пункту: «Вы должны уяснить себе, что вы на целые столетия являетесь представителями великой Германии и знаменосцами национал-социалистской революции и новой Европы. Поэтому вы должны с сознанием своего достоинства проводить самые жесткие и самые беспощадные мероприятия, которые потребует от вас государство»^[127].

Начальник гестапо Гиммлер по особому поручению правительства разработал генеральный план «Ост» — план покорения огнем и мечом всех народов Восточной Европы. План предусматривал поголовное уничтожение значительной части населения Польши и западной части Советского Союза и выселение миллионов людей в Западную Сибирь, на Северный Кавказ, а также в Африку и Южную Америку. На уничтожение и принудительное выселение (а фактически такое же уничтожение) обрекался 51 млн. человек. В качестве рабочего скота предполагалось оставить 14 млн., а для господства над ними, управления и колонизации переселить на эти территории 8—10 млн. немцев^[128].

Министерство Розенберга особенно подчеркивало, что задача плана «Ост» состоит и в том, чтобы «разгромить русских как народ, разобщить их. Только если эта проблема будет рассматриваться с биологической, в особенности с расово-биологической, точки зрения (т. е. с „точки зрения“ физического истребления. — Ред.) и если в соответствии с этим будет проводиться немецкая политика в восточных районах, появится возможность устранить опасность, которую представляет для нас русский народ»^[129].

Для полной ликвидации национальной культуры план «Ост» намечал уничтожение всякого образования, кроме начального в особых школах. Программа этих школ должна была включать «простой счет, самое большее до 500, умение расписаться, внушение, что божественная заповедь заключается в том, чтобы повиноваться немцам, быть честным, старательным и послушным»^[130]. Умение читать было сочтено излишним.

Германские власти заблаговременно создавали команды и технику для массового истребления населения. Законом стали людоедские слова Гитлера: «Мы обязаны истреблять население — это входит в нашу миссию охраны германского населения. Нам придется развить технику истребления населения… Если я посылаю цвет германской нации в пекло войны, без малейшей жалости проливая драгоценную немецкую кровь, то, без сомнения, я имею право уничтожить миллионы людей низшей расы, которые размножаются, как черви»^[131].

27 июля 1941 г. в дополнение к плану «Барбаросса» был принят еще один план: «Операция против Уральского промышленного района». Немецкие генералы запланировали силами в 8 танковых и 4 моторизованные дивизии захватить Южный и Северный Урал^[132]. В декабре 1941 г. в переговорах с представителями Японии о разделе Советского Союза гитлеровцы требовали для себя не только Урал, но и Сибирь. Границей германских и японских владений был избран 70-й меридиан^[133].

Характерно, что гитлеровский министр вооружений Л. Шпеер в апреле 1943 г. требовал скорейшего захвата Урала и порицал Гитлера, что тот медлит с осуществлением столь важной для германской экономики задачи.

Германские монополисты разработали программу беспощадного ограбления Советского Союза. Непосредственное руководство этим делом — захватом советской экономики — было поручено Герингу, являвшемуся не только крупнейшим капиталистом, но и располагавшим особенно широкими связями с монополиями, что делало его их доверенным лицом. Именно поэтому германское правительство назначило его особоуполномоченным военно-хозяйственным диктатором — оккупированной советской территории. Под его наблюдением и была разработана детальная программа невиданного еще в истории тотального грабежа, получившая название «Директивы по руководству экономикой во вновь оккупируемых восточных областях». Шифрованное название этого разбойничьего документа было «Зеленая папка».

«Зеленая папка» предписывала: «Получить для Германии как можно больше продовольствия и нефти… путем реквизиций и конфискаций» забирать все необходимое для немецкой экономики, решительно препятствовать «утечке» зерна и другого продовольствия на питание населения. Промышленность, сельское хозяйство и недра использовать для нужд Германии, привлекать «местных жителей» для занятия «служащей немецким интересам деятельностью»^[134].

Таковы были агрессивные цели и планы гитлеровцев в войне против СССР.

4. Вероломное нападение

Для участия в войне против СССР германские империалисты привлекли своих союзников и сателлитов: возглавляемые реакционными правительствами Венгрию, Италию, Румынию, Словакию, Финляндию, Хорватию, договорившись со своими друзьями в Японии, Болгарии, Испании, неоккупированной Франции. В Англию был заслан с особой миссией заместитель Гитлера по руководству национал-социалистской партией Рудольф Гесс. Он предложил правящим кругам Англии заключить на условиях полюбовного раздела земного шара мир с Германией и принять вместе с ней участие в войне против Советского Союза.

Военная экономика была создана в Германии еще задолго до начала второй мировой войны. Большую роль в воссоздании и значительном увеличении военного потенциала германского агрессора сыграла финансово-экономическая помощь американских и английских монополий. В распоряжении германских империалистов и их фашистского генералитета находилось развитое военное хозяйство. Оно не испытало большого напряжения в первый период второй мировой войны. Осуществленная в этот период оккупация немецкими фашистами Западной Европы дала им возможность использовать оружие, боеприпасы и снаряжение 30 чехословацких, 92 французских, 12 английских, 22 бельгийских, 18 голландских и 6 норвежских дивизий^[135].

В распоряжении гитлеровской Германии оказались людские резервы, вооружение, боеприпасы, сырье и промышленность почти всех стран Европы. О том, как возросли военно-экономические возможности германских захватчиков, свидетельствуют данные табл. 1^[136].

Таблица 1. Военно-экономические возможности Германии.

Недостаток рабочей силы в самой Германии восполнялся насильственным ввозом иностранных рабочих. Уже в декабре 1940 г. их количество в немецкой экономике достигло 1,3 млн. человек. Военное производство Германии перед нападением на СССР было значительно увеличено даже в сравнении с предыдущими месяцами второй мировой войны. В сравнении с 1939 г. оно возросло в 1940 г. на 76 %, а в сравнении с 1933 г. — в 22 раза^[137]. Особенно возрос выпуск танков, тягачей, самолетов и военных кораблей. О размерах роста выпуска военной продукции в Германии свидетельствует таблица 2^[138].

Таблица 2. Среднемесячное военное производство Германии (в млн. марок по ценам 1941/42 г.)

Помимо этих данных следует иметь в виду, что германские вооруженные силы располагали огромными запасами вооружения и военных материалов. Эти запасы были настолько велики, что в первые месяцы после нападения на СССР производство боеприпасов было даже несколько сокращено. Западногерманские авторы нередко именно в этом сокращении ищут причины поражения Германии в войне с Советским Союзом^[139]. Они даже обвиняют гитлеровское правительство в том, что оно не обратило будто бы должного внимания на расширение военного производства перед нападением на СССР. В действительности же германские власти сделали в этом отношении все, что только могли, и военное производство в целом резко возросло. А некоторое сокращение выпуска снарядов и патронов, не отразившееся на ходе военных действий, только свидетельствовало о том, как велики были накопленные запасы.

Мобилизация и развертывание вооруженных сил Германии для войны против СССР были в основном завершены к 1 июня 1941 г. По сравнению с началом второй мировой войны Германия более чем-удвоила численность своих войск и авиации. Об этом свидетельствует следующая таблица.

Таблица 3. Вооруженные силы Германии.^[140]

На границах СССР к 21 июня 1941 г. было сосредоточено и развернуто 190 вражеских дивизий: 153 немецкие (в том числе 17 танковых и 13 моторизованных, 2 бригады с частями усиления, 24 дивизии — резерв главного командования — находились на подходе), 29 дивизий и 16 бригад войск союзников Германии. Всего против СССР было развернуто войск общей численностью около 5,5 млн. солдат и офицеров, подготовлено для военных действий с первого часа войны 4940 самолетов и 3410 танков. Для военно-морских операций против СССР было сосредоточено 85 боевых кораблей, 107 кораблей специального назначения и 86 подводных лодок^[141].

Немецко-фашистская армия, заблаговременно отмобилизованная и всесторонне оснащенная военной техникой, обладала почти двухлетним опытом ведения крупных боевых операций. Она была укомплектована солдатами и офицерами, имевшими высокую боевую выучку и воспитанными в духе фашистской идеологии.

Крупные группировки, сосредоточенные и развернутые вблизи советских границ, были готовы к нанесению массированных ударов на важнейших стратегических направлениях, на которых создавалось значительное превосходство как в живой силе, так и в технических средствах ведения войны.

В истории войн еще не было примера, когда бы для решения стратегических задач войны еще до ее начала сосредоточивались такие колоссальные массы людей и техники. Немецкое военное командование, сконцентрировав столь огромные силы против СССР, рассчитывало покончить с ним в короткий срок — за немногие недели. В беседе с командующими войсками и армиями 5 декабря 1940 г. Гитлер заверил, что для осуществления плана войны против СССР, полного разгрома Красной Армии и выхода вермахта на Урал понадобятся считанные недели^[142].

Уверенное в успехе, германское командование заблаговременно подготовляло дальнейшие этапы борьбы за мировое господство. Помимо планов захвата Северного Кавказа, Закавказья и Урала, с которыми был связан расчет на проникновение с севера в Иран и Ирак, готовились и другие планы. Их смысл заключался в переносе удара на Англию и США. Предполагалось, что вначале будет захвачен Ближний и Средний Восток, в связи с чем большое значение придавалось операциям Роммеля в Египте, завоевана вся Северная и Западная Африка, вся Малая Азия. Намечался захват Гибралтара и всех английских опорных пунктов в Средиземноморском бассейне. Все это должно было составить ближайший этап борьбы за мировое господство, спланированный в директиве Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии № 32 от 11 июня 1941 г.^[143] Предполагалось, что для осуществления намеченных захватов понадобятся немногие недели, после чего военные усилия Германии будут перенесены далее.

Следующим этапом на пути борьбы германского империализма за мировое господство намечалось наступление через Афганистан на Индию. Решение о разработке плана этой операции было принято Гитлером 17 февраля 1941 г.^[144] Захват Индии наряду с действиями германских вооруженных сил на Ближнем и Среднем Востоке, а также в бассейне Средиземного моря был призван оттянуть вооруженные силы Великобритании, подорвать ее волю к сопротивлению, «вызвать и завершить наметившийся развал Англии»^[145].

Гитлеровцы считали, что Англия капитулирует и без вторжения. Но и возможность такого вторжения на Британские острова они отнюдь не исключали и продолжали готовиться к этому. Основным средством борьбы против Англии, а также против США считалась авиация. В связи с этим была разработана «программа Геринга», предусматривавшая значительное увеличение производства боевых машин^[146]. Одновременно намечалось и резкое увеличение военно-морских, преимущественно подводных, сил. 30 марта 1941 г. Гитлер заявил о необходимости после операции «Барбаросса» «произвести всеобъемлющее строительство военного флота»^[147].

Воздушные налеты на города США планировалось начать с осени 1941 г. Об этом Гитлер говорил 22 мая 1941 г.^[148], 25 июля он заявил главнокомандующим, что «намерен предпринять энергичные действия против США»^[149].

План жестоких расправ с населением Британских островов был разработан гитлеровцами еще к лету 1940 г. Они уже подумывали и о создании такого же плана оккупации и порабощения для американского народа.

Планы германских монополий по завоеванию мирового господства обрели конкретные очертания. В распаленных жаждой наживы мозгах немецких дельцов и их генералитета уже обрисовывалась очередность военных акций по покорению мира. Концентрационные лагеря, лагеря уничтожения, покрывшие черной сыпью значительную часть Европы, предполагалось разместить и за океаном. Бараки концентрационных лагерей намечалось сделать основным типом архитектуры, а дым печей крематориев в этих лагерях — главной особенностью пейзажей и на Американском материке.

Страшная угроза, нависшая над СССР, была угрозой для всех стран и народов мира. Всем им германский фашизм уготовил одну и ту же участь: колониальный режим, рабский труд, автомат надсмотрщика и газ «циклон» в камерах смерти. Опрокинуть эти планы можно было только уничтожением той гигантской военной машины, которая была создана германскими монополистами и под гусеницы коей уже легло 15 стран.

Германское правительство и военное командование сознавали, что добиться успеха в войне против СССР будет нелегко. В этих условиях они решили воспользоваться теми дополнительными возможностями, которые могут предоставить вероломство и внезапность — давнишнее оружие агрессоров.

Вероломство и внезапность входили в стратегические планы германских империалистов в качестве важной составной их части. Вероломное начало войны — обычный метод империалистических захватчиков. В данном случае оно приобретало особый смысл, будучи направленным против социалистического государства в целях обеспечения важного военного выигрыша для империалистического агрессора.

Германские стратеги предрешили, что нападение на СССР будет осуществлено без предупреждения, без предъявления каких-либо требований, без переговоров, без предлога, даже фиктивного. Для обмана общественного мнения германское правительство собралось придать своему нападению видимость превентивной войны, т. е. изобразить дело так, будто бы оно предпринято, чтобы предотвратить нападение со стороны Советского Союза. Вся фактическая история подготовки и развязывания войны Германии против СССР полностью опрокидывает эту фальшивую версию.

Даже Якобсен, пытающийся доказать недоказуемое, что Германия будто бы не имела своего плана второй мировой войны, даже он признает несостоятельность гитлеровской версии о превентивном характере войны против Советского Союза. «Германское нападение на СССР в 1941 г., — пишет он, — не было превентивной войной… Это решение Гитлера не вызывалось серьезной заботой о якобы предстоящем грозном наступлении Советов, а было в конечном счете выражением его агрессивной политики»^[150].

Казалось бы, окончательно похороненная гитлеровская версия о превентивном характере войны против СССР воскрешена западногерманскими неофашистами. Они и в этом отношении всецело следуют своим предшественникам. С документальными свидетельствами предыстории немецко-фашистского нападения на СССР они поступают просто — объявляют все эти документы с их подлинными бланками, подписями и печатями фальшивками^[151]. А для того чтобы доказать, будто Советский Союз угрожал Германии, неофашисты во много раз завышают численность тех вооруженных сил, которыми он располагал к 22 июня 1941 г.^[152]

Для обеспечения внезапности нападения германское правительство прибегло к ряду обманных мероприятий. Часть из них содержалась в специальной директиве по дезинформации противника. В ней говорилось: «Несмотря на значительное ослабление приготовлений к операции „Морской лев“ (по вторжению в Англию. — Ред.), необходимо делать все возможное для того, чтобы внутри вооруженных сил сохранить впечатление, что подготовка к высадке в Англии ведется в совершенно новой форме и что подготовленные ранее для этого войска отводятся в тыл до определенного момента. Необходимо как можно дольше держать в заблуждении относительно действительных планов даже те войска, которые предназначены для действий непосредственно на Востоке»^[153]. Директива требовала представить «стратегическое развертывание сил для операции „Барбаросса“ в виде величайшего в истории войн дезинформационного маневра, имеющего целью отвлечь внимание от последних приготовлений к вторжению в Англию»^[154].

В тех же целях дезинформации германское правительство продало Советскому Союзу образцы своих танков и самолетов, дало возможность советским хозяйственным руководителям посетить ряд промышленных предприятий, включая военные. Оно продолжало поставки товаров в СССР, предусмотренные советско-германским торговым соглашением. Целям дезинформации послужили и переговоры немецких руководителей с наркомом иностранных дел СССР, состоявшиеся как раз в то время, когда утверждение плана «Барбаросса» вступило в решающую стадию. Во время этих переговоров Гитлер и Риббентроп предложили проект протокола о присоединении Советского Союза к военному блоку Германии, Италии и Японии, блоку, направленному против СССР. Естественно, что предложение Риббентропа советская делегация отклонила.

И все же, несмотря на все усилия германского правительства и военного руководства, направленные к сокрытию готовившегося нападения на СССР, подготовка этого нападения не осталась тайной для советских разведчиков. Один из них, Рихард Зорге, своевременно сообщил не только дату нападения Германии на СССР, но и численный состав немецко-фашистских армий вторжения, правильно информировал об оперативно-стратегических замыслах немецкого командования, о направлении основных ударов фашистских войск. В двух радиограммах, посланных 15 июня 1941 г., он сообщал: «Война будет начата 22 июня… Нападение произойдет на широком фронте на рассвете 22 июня»^[155].

Располагая многими сведениями о предстоящем нападении Германии, советское военное руководство было стеснено в осуществлении необходимых подготовительных мероприятий для отражения этого нападения. Это в значительной степени объяснялось тем, что до последней минуты нельзя было быть уверенным в том, как поведут себя в случае германского нападения на СССР правительства Англии и США. Сыграв решающую роль в подготовке гитлеровской Германии к войне, эти правительства продолжали испытывать определенные симпатии к антикоммунизму ее руководителей и предпочитали недооценивать опасность, грозившую с ее стороны и их странам. Возможность поддержки Германии в войне против СССР Англией и США отнюдь не была исключена. Каждый шаг Советского Союза по укреплению своей обороны на западных границах, если только о нем узнавали журналисты, тенденциозно трактовался в английской и американской печати. Провокационные сообщения этой печати были на руку стремлению германских захватчиков представить свое нападение на Советский Союз в качестве «превентивной войны».

Английское правительство, сознавая свою неспособность отстоять страну от германского вторжения, стремилось способствовать тому, чтобы немецкие руководители повернули свое оружие против Советского Союза. По этой причине правительство Великобритании предложение Гесса открыто не отвергло. Его действия убеждали Германию, что нападение на СССР не поставит ее в положение войны на два фронта и что Англия не будет мешать ее войне против Советского Союза. «Английское правительство было в высшей степени заинтересовано, чтобы Германия совершила в этом вопросе ошибку, ибо эта ошибка была спасением для Англии… Реакция английского правительства на миссию Гесса в мае — июне была такой, что у Гитлера могло сложиться мнение, что сговор не исключается, что нужно лишь „подтолкнуть“ его, напав на СССР»^[156].

Со стороны правительств США и Англии предпринимались и другие меры такого же характера, провоцировавшие нападение Германии на СССР. Достаточно привести хотя бы следующий факт. Весной 1941 г. английский разведывательный центр в Нью-Йорке, действуя в тесном контакте с американским федеральным бюро расследований, подбросил посольству Германии в Вашингтоне следующее фальшивое сообщение: «Из вполне достоверных и заслуживающих доверия источников стало известно, что Советский Союз намерен немедленно предпринять дальнейшие агрессивные военные действия, как только Германия будет втянута в крупные операции»^[157]. Характерно, что в условиях, когда значительная часть Европейского континента была захвачена гитлеровскими армиями, английские разведчики приписывали Советскому Союзу, неизменно проводившему миролюбивую политику, намерение осуществлять «дальнейшие (!) агрессивные военные действия».

Советский Союз, крайне заинтересованный в продлении мира, не мог не считаться с тем, что определенные круги Англии и США способствуют нападению на него гитлеровской Германии. Даже германская дипломатия или разведка не смогли привести каких-либо доказательств, крайне нужных Гитлеру, будто Советский Союз нарушает условия договора. Более того, германский посол в СССР Шуленбург неоднократно сообщал в Берлин о крайне щепетильном отношении Советского Союза к своим обязательствам и о том, что Советское правительство «в условиях современного международного положения, считая его серьезным, стремится предотвратить конфликт Советского Союза с Германией»^[158].

Но вовсе не только тем, что советские войска не были к 22 июня приведены в состояние полной боевой готовности, объясняются первоначальные крупные успехи германской армии в войне против Советского Союза. На стороне гитлеровской Германии оказались важные временные преимущества: милитаризация экономики и всей жизни страны; длительная подготовка к захватнической войне и опыт военных действий на Западе; превосходство в вооружении и численности войск, заблаговременно сосредоточенных в пограничных зонах. В распоряжении Германии оказались экономические и военные ресурсы почти всей Западной, Южной и Северной Европы. Гитлеровцы захватили в оккупированных ими странах весь арсенал вооружения, громадные запасы металла, стратегического сырья, металлургические и военные заводы. Советскому Союзу, войска которого еще не располагали опытом ведения крупных операций в условиях современной войны, пришлось вступить в единоборство с колоссальной военной машиной.

На рассвете 22 июня фашистская Германия внезапно и вероломно, без объявления войны обрушила на Советский Союз удар огромной, невиданной силы. Войска Германии и ее союзников перешли границу, армады самолетов начали бомбить советские города, тысячи орудий и минометов открыли огонь, танки, на которые особенно уповал германский генералитет, ринулись на Восток.

Нападение на Советский Союз было самым тяжким преступлением империализма за всю его историю, исполненную злодеяний. Но это новое злодейство было совсем особого рода. Оно было направлено против всего человечества, против всех народов Земли. Отныне вопрос стоял только так: победит Германия — мир вернется к самым мрачным временам прошлого, к рабовладению и человекоуничтожению; победит Советский Союз — человечество будет спасено от ужасной судьбы и перед ним откроется путь дальнейшего прогресса.

Война против СССР носила со стороны Германии особо реакционный, империалистический, захватнический, несправедливый характер. Этот характер войны со стороны Германии определялся самими ее целями. Ближайшие цели германского империализма состояли в уничтожении советского общественного и государственного строя; в захвате земель и богатств Советской страны; в восстановлении в ней власти помещиков и капиталистов, немецких разумеется; в ликвидации национальной государственности народов Советского Союза; в уничтожении советской культуры. Дальнейшие цели германского империализма состояли в том, чтобы использовать осуществление этих ближайших целей для окончательного завоевания мирового господства.

Вероломное нападение гитлеровской Германии создало величайшую опасность для народов СССР. Им противостоял коварный и опасный враг, жестокость которого была безгранична. Этот враг обладал огромными военными силами и не останавливался ни перед чем ради достижения своих целей.

Отныне, с 22 июня 1941 г., судьбы человеческой свободы и цивилизации, жизнь десятков миллионов людей многих стран зависели от того отпора, который советский народ окажет немецко-фашистским завоевателям.

Глава пятая СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА

1. Начало Великой Отечественной войны

Создав значительное превосходство в силах и средствах на направлениях главных ударов, немецкие войска внезапно обрушились на Советский Союз. Расположенные вблизи границы части Советской Армии не успели изготовиться для отпора. В первые же дни войны наша страна понесла значительные потери в людях и боевой технике, что еще более изменило соотношение сил на фронте в пользу противника. Внезапные удары с воздуха по советским аэродромам и незавершенность перевооружения советской авиации самолетами новых конструкций позволили немецко-фашистским военно-воздушным силам добиться господства в воздухе.

Враг захватил стратегическую инициативу на всем фронте и начал продвигаться в глубь СССР. Ударные группировки немецко-фашистских войск, состоявшие преимущественно из танковых и моторизованных дивизий, преодолевая советское сопротивление, прорывались на Восток. Подвижные части противника, сопутствуемые мощным авиационным сопровождением, обходили фланги обороны советских войск, глубоко проникали в их тыл. Советские же войска не могли оторваться от наседавшего противника и часто вынуждены были вести бои в исключительно тяжелых условиях окружения.

С болью в сердце оставляли советские войска родные города и села, их неудачи тяжело переживала вся страна. На фронтах и в гитлеровском тылу гибли миллионы советских людей, их смерть била по семьям, оставляя безутешными матерей, жен и детей. Кольцо вражеской блокады захлестнуло город Ленина.

Несмотря на внезапность нападения, несмотря на огромные массы вражеской живой силы и техники, несмотря на вынужденное отступление, советские воины не растерялись, не пали духом, не утратили веру в победу над врагом. Они оказали решительное сопротивление вражеским полчищам с первого часа войны, и это сопротивление все более нарастало. Сила этого сопротивления даже в приграничных боях поразила немецкое командование и оказалась совершенно неожиданной для него. Гитлеровский генералитет был явно встревожен: создалась угроза его любимому детищу — плану «Барбаросса». 24 июня 1941 г. начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Гальдер сделал в своем служебном дневнике следующую запись: «Противник в приграничной полосе почти всюду оказывал сопротивление… Признаков оперативного отхода противника пока нет»^[159]. Командующий 3-й немецкой танковой группой Гот признал: «Войска противника… были отброшены от границы, но они быстро оправились от неожиданного удара и контратаками своих резервов и располагавшихся в глубине танковых частей остановили продвижение немецких войск»^[160].

Мужество советских воинов, частей и соединений, не складывавших оружия даже в самых трудных условиях, даже в окружении, подтачивало и разрушало силы фашистских армий. Далеко не единственным был легендарный подвиг героев Брестской крепости, которые более месяца вели неравный бой, сковав крупные силы врага. На развалинах стен Брестской крепости сохранились навеки надписи ее защитников. Одна из этих надписей, сделанная истекавшим кровью бойцом, гласит: «Я умираю, но не сдаюсь. Прощай, Родина! 20/VII-41 г.»^[161]. 13-я пограничная застава 90-го Владимир-Волынского пограничного отряда под командованием А. В. Лопатина 11 дней вела бой в окружении. Пограничники 9-й заставы 92-го отряда под командованием Н. С. Слюсарева в рукопашной схватке отбросили вражеские войска за границу. Они не дрогнули и тогда, когда против них было двинуто 10 танков.

Совершенные советскими воинами в первые дни войны выдающиеся героические подвиги стали не только вдохновляющим примером для советских людей и поборников свободы и независимости за пределами нашей страны. Эти подвиги стали народным знаменем Великой Отечественной войны и впоследствии многократно повторялись новыми и новыми героями. Именно такое значение приобрели подвиги солдат и офицеров, днями и неделями не пропускавших войска врага за пределы своих боевых порядков, подвиги пехотинцев, сражавшихся в окружении и с честью выходивших из него. Такое значение приобрел подвиг летчика Д. В. Кокорева, совершившего в первый день войны первый таран. Обнаружив, что в пулеметах его машины не осталось патронов, он винтом своего самолета отрубил хвост вражескому «Мессершмитту-110». Летчик капитан Н. Ф. Гастелло 26 июля направил с воздуха свою машину, подожженную вражеским снарядом, на скопление немецких автомашин и бензоцистерн. Такие подвиги за время войны были совершены 327 раз.

За первые 53 дня войны против СССР сухопутные войска Германии потеряли больше солдат и офицеров, чем за все предыдущие кампании второй мировой войны^[162].

Наряду с солдатами и офицерами Красной Армии неоценимый вклад в дело обороны социалистического Отечества вносило население прифронтовой полосы, осажденных городов. С первого дня войны стало разгораться и партизанское движение на занятых противником территориях, вскоре превратившееся в подлинную грозу для него.

Размах сражений на советско-германском фронте все более возрастал. На этом фронте не было длительных пауз. С каждым днем все более возрастало его значение как решающего, главного фронта второй мировой войны.

Первым это поняло германское командование, почувствовали это и англичане: прекратились германские воздушные налеты, разжались тиски германской морской блокады английских островов. Угроза немецко-фашистского вторжения на эти острова была снята.

Но не только воины приграничной полосы, не только население западных областей Советского Союза сразу же включились в борьбу с врагом. Война всколыхнула и подняла весь советский народ от края и до края страны. Никакие трудности и препятствия не могли преградить путь могучей народной воле. Сотнями тысяч выходили жители прифронтовых районов на строительство оборонительных рубежей. Население городов и сел защищало достояние советского народа от шпионов и диверсантов. Напряженно трудились, нередко в неприспособленных помещениях или под открытым небом, рабочие тыла, среди которых все большую часть стали занимать женщины и подростки. Весь советский народ с величайшим патриотическим подъемом, безграничной самоотверженностью, своим умом и своим трудом включился в борьбу с врагом. Не было в истории человечества другой такой подлинно всенародной войны.

Ни одна другая страна, оказавшись в положении Советского Союза к началу войны, не выдержала бы выпавших на ее долю испытаний. Только героический советский народ, руководимый Коммунистической партией, народ, совершивший Великую Октябрьскую социалистическую революцию, выстоявший и победивший в гражданской войне, построивший социализм в обстановке враждебного капиталистического окружения, мог совершить невиданный в истории человечества подвиг — встать несокрушимой преградой на пути немецко-фашистских претендентов на мировое господство.

Борьбу советского народа против вероломно напавшего врага возглавила Коммунистическая партия, ее Центральный Комитет. 30 июня 1941 г. в соответствии с решением Политбюро ЦК ВКП(б) совместным постановлением Президиума Верховного Совета СССР, Центрального Комитета партии и Совнаркома был создан Государственный Комитет Обороны, сливший воедино партийное и государственное руководство, волю и энергию коммунистов и всех советских людей. За годы войны Государственный Комитет Обороны принял около 10 тыс. решений и постановлений военного и хозяйственного характера, в которых сказались в военную годину вся мудрость ленинской партии, народного правительства Советского государства.

Организатором и вдохновителем героической борьбы советского народа за свободу и независимость своей Родины явилась Коммунистическая партия. С первых дней войны она призвала советский народ к величайшему напряжению сил для разгрома врага и спасения социалистического Отечества. Программным документом партии явилась Директива Совнаркома и Центрального Комитета от 29 июня 1941 г., воспроизводившая в новой обстановке незабываемый ленинский декрет от 21 февраля 1918 г. «Социалистическое Отечество в опасности!». В директиве говорилось, что в «навязанной нам войне с фашистской Германией решается вопрос о жизни и смерти Советского государства, о том — быть народам Советского Союза свободными или впасть в порабощение»^[163]. Партия и правительство потребовали «покончить с благодушием и беспечностью и мобилизовать все наши организации и все силы народа для разгрома врага, для беспощадной расправы с ордами напавшего германского фашизма»^[164]. Эта директива легла в основу речи по радио, с которой обратился к советскому народу Председатель Государственного Комитета Обороны И. В. Сталин 3 июля 1941 г.

Партия с первого часа войны подымала весь народ на священную войну с фашистскими захватчиками. Нелегко было советским людям перейти от мирного созидательного труда к труду ратному, нелегко было им вместо орудий труда взять в руки оружие войны. Потребовался большой психологический перелом в сознании, настроении, желаниях народа. Этот перелом совершился быстро. Он был организован Коммунистической партией, он был ускорен растущим сознанием омерзительных целей фашистских захватчиков, их намерений и стремлений. Боевым лозунгом советского народа на время войны стали слова: «Смерть немецким захватчикам!»

2. Характер войны противГермании до ее нападения на СССР

Характер войны выражает ее главное содержание, политическое направление, цели и задачи воюющей стороны. Он оказывает сильнейшее влияние на состояние духа армий, поведение солдат и офицеров на поле боя. От характера войны зависит отношение к ней народных масс, хотя не исключены и такие случаи, когда господствующим эксплуататорским классам удается обмануть часть населения и вынудить ее поддержать несправедливую войну.

Сугубо захватнический, империалистический, несправедливый характер войны со стороны блока агрессоров не изменялся от начала и до конца. Характер же войны против Германии претерпел коренные изменения.

Правительства Англии и Франции, объявившие в сентябре 1939 г. войну Германии, мотивировали свой акт необходимостью выполнить обязательства перед Польшей, подвергшейся нападению. Но дальше формального акта дело не пошло. Военные действия в помощь Польше предприняты не были, хотя обстановка благоприятствовала таким действиям. Правительство Германии после Мюнхена было настолько уверено, что ему будет фактически предоставлена полная «свобода рук» против Польши, что не предприняло никаких серьезных предупредительных мер на случай вмешательства в военные действия вооруженных сил Англии и Франции.

В течение сентября 1939 — апреля 1940 г. война в Западной Европе протекала без активных военных действий. Это дало основания публицистам назвать ее «странной войной». Так подчеркивалась главная особенность данной войны — отсутствие военных действий. Если сущность войны заключается в продолжении политики господствующих классов насильственными средствами, то «странная война» со стороны Англии и Франции продолжала их мюнхенскую политику в измененной форме и фактически без применения насильственных средств.

Отсутствие военных действий представляло собой не стратегическую паузу в вооруженной борьбе, а определенный политический курс, направленный своим острием против СССР, ибо цель этого курса заключалась в достижении антисоветского сговора с Германией. В то время как на бивуаках и в блиндажах французской линии Мажино гремела бравурная музыка, а солдаты игрой в футбол и катанием с ледяных гор заполняли свой досуг, правительства Англии и Франции в глубокой тайне от народов продолжали плести свои прежние сети. Они хотели связать по рукам и ногам свои собственные народы, навязать им антисоветский курс, заставить Германию повернуть оружие против Советского Союза, добиться их обоюдного ослабления в кровопролитной борьбе, сохранить и упрочить свои позиции в мире.

Коммунисты Англии и Франции сразу же распознали классовое содержание «странной войны» и поставили вопрос о необходимости изменения ее характера, превращения в антифашистскую, национально-освободительную.

Французская коммунистическая' партия еще в канун войны, 25 августа 1939 г., выступила с заявлением, в котором говорилось, что «в подлинной борьбе против фашистского агрессора коммунистическая партия отстаивает свое право быть в первых рядах»^[165]. Партия призывала к объединению французской нации против врага, настаивала на принятии правительством всех необходимых мер для защиты страны. Коммунисты говорили, что нужно заставить правительства Франции и Англии вести настоящую войну с фашизмом, опираясь на народ. Пророчески прозвучали слова коммунистов: «Правительство, которое боится народа, идет к поражению»^[166]. Аналогичную политику проводила и Коммунистическая партия Англии.

Правильность политической линии, занятой коммунистами Франции и Англии, подчеркивалась в директивах Коминтерна. Руководству Французской компартии Коминтерн писал: «Главной задачей в настоящий момент является борьба за национальное освобождение»^[167]. Генеральный секретарь Исполкома Коминтерна Г. Димитров предвидел дальнейший ход второй мировой войны. Он говорил, что «по мере развертывания войны будет шириться и набирать силу сопротивление народов социальному и национальному гнету, которое сыграет важнейшую роль в поражении Германии и крахе фашизма»^[168].

Патриотическая позиция коммунистов вызвала острую ненависть со стороны правящих империалистических кругов Франции и Англии. Против коммунистов были предприняты репрессии, особенно французским правительством. 26 сентября 1939 г. правительство Даладье (активного участника мюнхенского сговора) издало закон о запрещении коммунистической партии. Затем последовала целая серия столь же реакционных и профашистских законов: о ликвидации муниципалитетов, руководимых коммунистами, об аресте депутатов-коммунистов, о лишении коммунистов всех гарантий личности, установленных законом. В апреле 1940 г. французское правительство издало закон об установлении смертной казни для каждого француза, заподозренного в коммунистической пропаганде. А следует вспомнить, что «коммунистической пропагандой» называлось и разъяснение той опасности для Франции, которую несет с собой немецко-фашистская агрессия. Так властями была подготовлена капитуляция Франции перед Германией задолго до того как немецкие войска перешли в наступление на Западе.

Так в полной мере раскрылся характер войны со стороны Англии и Франции. Это была несправедливая, империалистическая война, направленная своим острием не против внешнего врага — Германии, а против «врага внутреннего»— народных масс. Эта война не ослабляла гитлеровскую Германию, а усиливала ее, ибо подрывала те основы, на которых была возможной подлинная война против агрессора.

Иным был характер войны со стороны народных масс европейских государств, подвергшихся вражескому нашествию. Первые зарницы национально-освободительной борьбы появились в Чехословакии еще до начала второй мировой войны. В директивах Коминтерна, адресованных Компартии Чехословакии, подчеркивалось значение такой борьбы народа и говорилось о первоочередном долге коммунистов организовать и возглавить движение народных масс за национальное и социальное освобождение^[169].

Для Польши, ставшей жертвой фашистской агрессии, война с самого первого дня была справедливой, освободительной, антифашистской войной. Правильно оценив это, польские коммунисты активно участвовали в защите своей Родины от гитлеровского нашествия.

Если, как правило, война является продолжением предшествующей политики господствующих классов, то в Польше дело сложилось иначе. Война польского народа против вероломно напавшей Германии отнюдь не была и не могла быть продолжением предвоенной политики буржуазии и помещиков, носившей антинациональный характер. Эта война стала свидетельством полного крушения предшествующей политики правящих кругов, ее отрицанием и противоположностью.

Продолжалась национально-освободительная война Китая против японских захватчиков.

На каждый последующий акт фашистской агрессии народы отвечали расширением национально-освободительной борьбы. Война против Германии постепенно становилась одной из тех войн, которые «приносили пользу развитию человечества, помогая разрушать особенно вредные и реакционные учреждения…»^[170].

Со стороны Норвегии, Бельгии, Голландии война против напавшей на них Германии носила справедливый, национально-освободительный характер. С началом немецко-фашистского вторжения во Францию ее коммунистическая партия выдвинула программу обороны страны, превращения империалистической войны в войну народную, национально-освободительную, справедливую. В дни, когда Германия предприняла наступление на Париж, компартия вновь потребовала «изменить характер войны, превратив ее в народную войну за свободу и независимость»^[171].

Поражение Франции и ее оккупация гитлеровцами отнюдь не сломили свободолюбивый дух народа. Во Франции возникло движение Сопротивления, первоначально развернувшееся в Чехословакии и Польше, а затем в Норвегии, Голландии, Дании и Бельгии. Особенно широкий размах это движение приобрело позднее в Югославии. Оно развивалось также и в Греции.

Движение Сопротивления приобрело в последующем подлинно массовый характер. Оно было по своему содержанию национально-освободительным, справедливым. Естественно, что движение имело различные специфические особенности в каждой стране. Но повсеместно основной движущей его силой был рабочий класс, а самым боевым, активным, самоотверженным отрядом, авангардом движения — коммунисты.

Движение Сопротивления, будучи направленным в первую очередь против гитлеровцев, вместе с тем боролось и против сил внутренней реакции, сотрудничавших с фашистскими оккупантами. В силу этого оно носило не только национально-освободительный характер, но приобретало и определенное социальное содержание, получавшее все большее развитие по мере развертывания борьбы.

На правительство Англии оказывало после капитуляции Франции все большее влияние постепенное и неотвратимое осознание того факта, что Германия создала реальную угрозу ее национальному существованию и что путь сговора с Германией пагубен. Вот почему правительство Англии наконец решило повернуть к защите национальной независимости страны. Это открывало перспективу участия в справедливой войне против фашизма всей Британской империи с ее огромными ресурсами.

Но только вступление в войну Советского Союза, обусловленное вероломным нападением на него гитлеровской Германии, окончательно определило и утвердило справедливый характер войны против фашистских государств.

3. Решающий поворот в мировой военно-политической обстановке

Вступление СССР во вторую мировую войну приобрело выдающееся всемирно-историческое значение. В ходе второй мировой войны во всей военно-политической обстановке на земном шаре произошел глубокий, качественный, коренной поворот. Война против Германии в полной мере стала справедливой, антифашистской, освободительной войной.

Коммунистическая партия Советского Союза подняла весь народ страны на священную войну — Великую Отечественную войну. Это была самая справедливая, самая антифашистская, самая освободительная, самая прогрессивная война. Ее характер стал очевидным в первых пограничных сражениях 20-х чисел июня 1941 г. Символами Отечественной войны стали красные знамена, пронесенные через ее огонь и дым; они были водружены в мае 1945 г. над рейхстагом и на Эльбе, в августе того же года— над Южным Сахалином и Курилами.

Великая Отечественная война была войной страны победившего социализма против империалистического, фашистского нашествия. В смертельной схватке с главными ударными силами международной воинствующей фашистской реакции народы Советского Союза защищали дело социализма. Они вели героическую борьбу во имя спасения мировой цивилизации, в защиту общественного прогресса, за сохранение и упрочение международной базы социалистического преобразования мира. Народ первой на Земле страны социализма с полным сознанием своей высокой ответственности за судьбы социализма, за судьбы человечества грозной силой поднялся против врага.

До вступления СССР в войну не было ни одного государства, способного остановить смертоносное движение военной машины германских захватчиков. Теперь в борьбу вступила такая сила. В данных исторических условиях только Советский Союз был способен разгромить немецко-фашистские полчища, вызволить миллионы людей из фашистского плена и спасти человеческую цивилизацию от гитлеровского варварства. Не удивительно, что народы стран, порабощенных гитлеровцами или стоявших перед угрозой порабощения, с великой надеждой взирали на героическую борьбу советского народа и его Вооруженных Сил. В этой борьбе они видели свое спасение, свою надежду на разгром фашизма, избавление человечества от этой коричневой чумы и спасение мировой цивилизации.

Ответив на нападение Германии Великой Отечественной войной, советский народ окончательно определил и утвердил справедливый, антифашистский и освободительный характер войны против фашистских государств.

Героическая борьба советского народа стала блистательным примером сочетания патриотизма и интернационализма, национального и интернационального долга перед рабочим классом, перед трудящимися всех стран. Интересы Советского Союза всегда были неотделимы от интересов трудящихся всей Земли. Но никогда еще эта неотделимость не сказывалась с такой силой, как во время Великой Отечественной войны. Правильно определив главную стратегическую линию международного коммунистического движения в данный момент, Коминтерн считал наиболее отвечающими этой линии мероприятия Коммунистической партии Советского Союза по мобилизации широких народных масс на разгром фашизма, по обеспечению всех необходимых условий для победы над врагом.

Советский Союз придал новые силы и новую уверенность всем народам, сражавшимся с фашизмом. Его решающая роль в утверждении справедливого характера войны сказалась еще и в том, что буржуазные государства и их правительства, прежде всего те великие державы, которые находились в состоянии войны с фашистскими агрессорами, вынуждены были волей обстоятельств вступить в союз, в коалицию с СССР, так или иначе помогать его усилиям, хотя и сохраняли при этом идейную и в определенном отношении политическую враждебность к социалистическому государству, ставшему их союзником. У них не было иного выбора. Их победа была немыслима без победы СССР, а победа Советского Союза неминуемо должна была явиться и явилась победой прогресса и свободы над реакцией и угнетением.

Победить в войне с Германией значило сделать решающий шаг к тому, чтобы победа социализма в Советском Союзе стала окончательной.

Характер Великой Отечественной войны с полной силой сказался в ее целях, провозглашенных с первого дня партией и правительством. Это были большие и ответственные задачи, как обусловленные сложившейся обстановкой, так и проистекавшие из самой природы Советского социалистического государства. Они состояли в следующем: отстоять от врага существование, честь и независимость своего социалистического Отечества; разгромить фашистских захватчиков и освободить порабощенные ими народы Европы, в том числе и германский народ; предоставить им полную свободу государственного и социально-экономического устройства.

Эти задачи Великой Отечественной войны партия стремилась довести и довела до глубины души каждого советского человека. Она превратила цели войны в могучее оружие мобилизации моральной и физической энергии каждого советского человека. Партия развернула грандиозную организаторскую работу по мобилизации сил страны и народа на отпор врагу. Она руководствовалась в этом словами В. И. Ленина: «…раз дело дошло до войны, то все должно быть подчинено интересам войны, вся внутренняя жизнь страны должна быть подчинена войне, ни малейшее колебание на этот счет недопустимо»^[172].

Конечно, перестройка всей жизни страны, в особенности ее экономики, на военный лад потребовала известного времени. Но высокий моральный дух армии и народа был подготовлен и всей предыдущей деятельностью партии, он сказался с первого часа войны. Мужество и стойкость Красной Армии в первых же боях оказались неизмеримо выше, чем рассчитывали гитлеровские генералы. Характерные признания были сделаны этими последними по окончании войны, когда недавние поражения и разгром прояснили на время и их сознание. Фельдмаршал Клейст говорил, что Красная Армия с самого начала «состояла из первоклассных бойцов», которые «сражались необычайно упорно и обладали удивительной выдержкой»^[173]. Генерал Типпельскирх писал: «Убедительным было упорство противника… Это был противник со стальной волей… Здесь не могло быть и речи о том, чтобы быстрыми ударами „разрушить карточный домик“»^[174]. Суммируя факты, английский реакционный военный историк Фуллер отмечает, что «события в России развивались не так, как в Польше и Франции. Внешне „молниеносная война“ была успешна сверх всяких ожиданий, однако, как ни странно, на русском фронте и за ним не было или почти не было паники»^[175].

Слова Фуллера «как ни странно» — это те слова, которые не сходили с уст иностранных военных наблюдателей на всем протяжении Великой Отечественной войны. Речь идет о тех, кто не мог ответить на вопрос: в чем секрет внутреннего могущества советского народа? Для правильного ответа на этот вопрос необходимо отрешиться от буржуазной ограниченности мышления, глубоко познать природу советского общественного и государственного строя, его моральные и материальные возможности, равно как и душу советского человека.

Приходится констатировать, что и по сей день, тридцать лет спустя после победы Советского Союза в Великой Отечественной войне, реакционная историография нисколько не продвинулась вперед в понимании причин мужества и стойкости советских воинов, коренных факторов, обеспечивших их победу. Особенно далеки от этого западногерманские авторы, придерживающиеся милитаристских и реваншистских взглядов. Одни из них пытаются доказать, что советские воины сражались будто бы не в силу их глубокого внутреннего убеждения и патриотизма, а по принуждению. На эти утверждения можно ответить вопросом: а разве принуждение могло бы породить подлинно массовый героизм? Другие пытаются доказать, что сила духа советских воинов не связана с социалистической системой. Так, например, С. Крук в западногерманском военном журнале писал в связи с 50-й годовщиной Советской Армии: «Моральная движущая сила боевого духа советских людей во время второй мировой войны возникла не из коммунистического сознания, а из русской любви к Родине»^[176]. Но «русская любовь к Родине» существует многие века, а такой силы «боевого духа советских людей», какая была проявлена в годы Великой Отечественной войны, предыдущая история еще не знала.

Вопреки Круку и ему подобным мы считаем особенно необходимым подчеркнуть, что мужество советских людей в годы войны явилось результатом своего рода сплава высокого коммунистического сознания с вековыми патриотическими традициями народов страны. Сила их духа выросла на этой основе, будучи в решающей мере продуктом социалистического строя.

Ведущая роль в советском обществе как в дни мира, так и в дни войны принадлежала рабочему классу. Эта роль проистекала из самой природы этого класса, являющегося самым революционным, самым организованным и дисциплинированным, самым стойким и верным борцом за социализм. Коммунистическая партия — вдохновитель и организатор разгрома фашистских полчищ — представляла собой передовую часть этого класса, всего советского народа. Советское крестьянство, находящееся в классовом союзе с рабочими, переняло многие их Черты. Союз рабочего класса и крестьянства был нерушимым. Только полным непониманием особенностей советского общества объяснялись расчеты гитлеровцев на то, что война расколет единство этих двух классов нашей страны. Неотделимой от рабочих и крестьян всегда являлась и советская, подлинно народная интеллигенция.

Гитлеровцам, этим недальновидным политиканам и дельцам, возомнившим себя властелинами мира, казалось, что в дни войны возникнут раздоры между различными народами СССР. Но и этим надеждам не суждено было исполниться. Буржуазных националистов, этих предателей подлинных национальных интересов своих народов, прихвостней оккупантов, прибывших в обозе последних, встретили всеобщее презрение и жгучая ненависть. Значительная часть предателей была уничтожена советскими патриотами, уцелевшие в том же обозе проделали поспешный обратный путь и перешли в услужение к империалистам ФРГ и США.

В Великой Отечественной войне раскрылся духовный облик советского человека — его моральная красота, вера в победу, ненависть к врагам, любовь к социалистической Родине, преданность Коммунистической партии и делу социализма.

С началом войны мирное социалистическое строительство пришлось приостановить. Началась острая борьба с врагом и на экономическом фронте — за количество и качество производимого вооружения и боевой техники. Теперь действовал лозунг, выдвинутый партией и правительством: «Все для фронта, все для победы!»

Итоги военных действий на советско-германском фронте в начальный период войны были далеко не так благоприятны для агрессора, как он пытался в этом уверить весь мир. Правда, Красная Армия не смогла сразу остановить чудовищной силы вражеский натиск и с тяжелыми боями и большими потерями отходила на восток. Но даже и в первые недели войны уже обнаружилось, что педантично расписанный план «Барбаросса» не выдерживает проверки на полях сражений. Гитлеровцам пришлось вносить существенные поправки в этот план, все более опрокидываемый сопротивлением советских войск.

Под Москвой был окончательно похоронен план «Барбаросса». Красная Армия в ожесточенных боях, протекавших в самых неблагоприятных для нее условиях, сорвала военные планы германского империализма и остановила гитлеровские полчища, рвавшиеся на Восток. Сопротивление советских воинов, явившееся еще невиданной в истории вершиной человеческого мужества, подготовило все необходимые предпосылки военного характера, а народ готовил предпосылки экономические — для коренного поворота в ходе войны, для перехода стратегической инициативы к Советскому Союзу.

И в обороне Москвы, и в разгроме немцев на подступах к ней не было пределов стойкости и героизму воинов и населения. 28 героев 316-й стрелковой дивизии генерала И. В. Панфилова у разъезда Дубосеково приняли на себя удар 50 вражеских танков, уничтожив 18 и не пропустив остальные.

В ходе наступления 612-й стрелковый полк получил задачу: обходным путем пробиться в тыл врага, перерезать Минское шоссе и не допустить продвижения его резервов на фронт к Москве. С 20 по 25 февраля 1942 г. полк, выдерживая удары больших сил пехоты, танков и авиации противника, удерживал Минское шоссе у 141-го километра. Как сражались бойцы этого героического полка, свидетельствует следующее предсмертное письмо одного из них: «Нас было 12 послано на Минское шоссе преградить путь противнику, особенно танкам. И мы стойко держались. И вот уже нас осталось трое: Коля, Володя и я — Александр. Но враги без пощады лезут. И вот еще пал один — Володя из Москвы. Но танки все лезут. Уже на дороге горят 19 машин. Но нас двое. Но мы будем стоять, пока хватит духа, но не пропустим до подхода своих.

И вот я один остался, раненный в голову и руку. И танки прибавили счет. Уже 23 машины. Возможно, я умру. Но может, кто найдет мою когда-нибудь записку и вспомнит героев. Я из Фрунзе, русский. Родителей нет. До свидания, дорогие друзья.

Ваш Александр Виноградов.

22/2 1942 г.»^[177]

Так, 12 солдат, вооруженных гранатами, бутылками с горючей смесью и противотанковыми ружьями, винтовками и автоматами, уничтожили в неравном бою 23 немецких танка и большое количество солдат и офицеров противника. Вот чем стала священная война за социалистическую Родину. Народ, давший таких героев, победить невозможно!

Победа Красной Армии под Москвой имела огромное военно-политическое значение. Она положила начало решающему повороту в ходе военных действий в пользу Советского Союза. Теперь этот факт уже стал неоспоримым. Даже западногерманский военный историк Карел признает: «Какие бы победы ни ожидали их в будущем, дивизии группы армий „Центр“ уже никогда не могли прийти в себя от удара, который был нанесен им под Москвой. С тех пор они никогда не достигали своего полного численного состава. Боевая мощь этих дивизий никогда уже не достигала полной эффективности. Под Москвой сила германской армии была надломлена»^[178]. Но Карел приукрасил положение — группу армий «Центр» уже никакие победы в будущем не ожидали.

Уже в первый год войны, в самый трудный и самый тяжелый для советского народа, в полной мере сказался священный для всех поборников свободы и независимости характер вооруженного отпора советских патриотов немецким претендентам на мировое господство. 41-й год навсегда остался в памяти человечества как год не только тяжелый, но и героический, как год не только самых горьких испытаний, но и большой человеческой радости. Благодаря неимоверным усилиям советского народа он, этот год, стал началом конца гитлеровского вермахта. С последнего был сорван ореол «непобедимости», а стратегия «молниеносной» войны оказалась похороненной.

Глава шестая РАЗГРОМ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКОЙ ВОЕННОЙ МАШИНЫ

1. Итоги битвы под Москвой — крах плана «Барбаросса»

В результате огромной организаторской деятельности Коммунистической партии и героических усилий советских людей на фронте и в тылу военные и политические планы гитлеровской Германии провалились уже в первые месяцы войны. С каждым днем выявлялась несостоятельность гитлеровского плана войны — плана «Барбаросса».

Германский генеральный штаб, планируя войну против СССР, считал, что советское командование сможет дополнительно выставить за полгода максимум 59 соединений. На самом же деле только летом 1941 г. за один-полтора месяца Ставка Верховного Главнокомандования направила на фронт свыше 324 дивизий, в том числе на западное направление — 74 дивизии^[179].

Группировка немецко-фашистской армии, наступавшая на московском стратегическом направлении, встретила упорное сопротивление советских войск. Это привело к тому, что группа вражеских армий «Центр» вместо стремительного броска на Москву вынуждена была с конца июля и вплоть до октября вести тяжелые бои, что сорвало стратегические планы врага^[180].

Своими успешными оборонительными действиями Красная Армия сорвала гитлеровский план «молниеносной» войны. Ни одна из крупных стратегических целей, поставленных германским командованием, не была решена. Врагу не удалось разбить Красную Армию, сорвать мобилизацию, деморализовать тыл страны. Напротив, сопротивление советских войск возрастало с каждым днем, их контрудары становились все более мощными. В строй вступали отмобилизованные резервы. Несмотря на все усилия, враг не смог овладеть важнейшими центрами— Ленинградом и Москвой. Проваливались сумасбродные планы германского командования о выходе к октябрю 1941 г. на Волгу. Вражеские войска были остановлены под Ленинградом, под Москвой, на нижнем Днепре.

Среди бесчисленных подвигов советских войск оборона Ленинграда, Москвы, Киева, Керчи, Сталинграда, Одессы, Севастополя, Новороссийска, Бреста и Минска выделяется как волнующий пример беззаветной любви к Родине и к родному городу, как изумительное по силе проявление массового героизма. Защитники родных городов своей отвагой показали всему советскому народу, всему прогрессивному человечеству, как близки нам наши города и села, как дорога нам наша Родина, вырастившая, воспитавшая стойких и мужественных патриотов.

Важным событием на московском стратегическом направлении явилось Смоленское сражение. В этом сражении советские войска достигли значительного успеха. Было выиграно время для подготовки и сосредоточения стратегических резервов, осуществления оборонительных мероприятий на подступах к Москве.

Таким образом, задерживая вражеские войска на оборонительных рубежах, Красная Армия дала возможность Верховному Главнокомандованию выиграть время для проведения мобилизации, формирования новых частей и соединений, для вооружения и обучения в тылу новых резервов. Выигрыш времени обеспечивал перестройку всего народного хозяйства на военный лад и эвакуацию промышленных предприятий из западных районов на восток.

Добившись изменения в соотношении сил в свою пользу, измотав группировку вражеских сил, Советское Верховное Главнокомандование приняло решение перейти от обороны к контрнаступлению. По плану Ставки в основу контрнаступления советских войск под Москвой была положена четкая оперативная идея — разгром немецких флангов с одновременным сильным нажимом на центр. Этот оперативный замысел был блестяще осуществлен^[181].

Подорвав силы врага на подступах к Москве и накопив необходимые резервы, войска Калининского, Западного и Юго-Западного фронтов 5–6 декабря перешли в решительное контрнаступление. В течение нескольких дней произошел коренной перелом в обстановке на московском направлении. В первые же дни наступления были освобождены Клин, Солнечногорск, 16 декабря — Калинин, 20 декабря — Волоколамск, 30 декабря — Калуга. Вражеское командование было бессильно остановить отступление своих войск. Немецкие «клещи» развалились. Советские войска успешно продвигались на запад, нанося противнику удар за ударом.

Историческая победа под Москвой, разгром в середине ноября 1941 г. войск противника под Ростовом-на- Дону на юге и у Тихвина на севере основательно надломили силы фашистской армии. Инициативу ведения боевых операций на решающих участках фронта взяла Красная Армия. Ее наступление развернулось на широком фронте от Калинина до Касторной. Началось освобождение советской земли, временно оккупированной немецко-фашистскими захватчиками.

К 23 февраля, к годовщине Красной Армии, советские войска продвинулись на запад местами более чем на 400 км и полностью освободили Московскую и Тульскую области, ряд районов Калининской и Ленинградской областей, приступили к освобождению Орловской и Смоленской областей, Украины и Крыма.

В битве под Москвой Красная Армия разгромила ударную группировку немецко-фашистских войск, нацеленную на Москву. Лучшие немецкие пехотные и танковые дивизии, имевшие двухлетний опыт успешной войны на Западе, понесли огромные потери и были обескровлены. Немецко-фашистские захватчики потеряли в Московском сражении около полумиллиона человек, почти 1300 танков, около 2500 орудий, более 15 тыс. автомашин и много другого вооружения и военной техники. В битве под Москвой был развеян миф о непобедимости гитлеровской армии.

План гитлеровского командования, рассчитанный на «молниеносную» войну, полностью потерпел крушение. Война с Советским Союзом приняла затяжной характер, чего так боялось германское командование. Оно. было вынуждено в течение января — февраля 1942 г. перебросить из Германии и оккупированных стран на советско- германский фронт дополнительно около 40 дивизий.

Победы, одержанные советскими войсками зимой 1941/42 г., показали всему миру, что Красная Армия способна не только выдержать натиск огромной гитлеровской военной машины, но и остановить врага, нанести ему поражение, погнать вспять. Вынуждены были изменить свою оценку военной мощи СССР и правящие круги Англии и США.

Разгром немецко-фашистских войск под Москвой значительно подорвал моральный дух гитлеровской армии, вызвал чувство тревоги в самой Германии и у ее вассалов. В освобожденной Истре на одном из домов гитлеровцы оставили надпись на немецком языке: «Прощай, Москва! Уходим в Берлин». Ниже советские солдаты размашисто написали по-русски: «Будем и в Берлине!»

Внутри гитлеровской руководящей верхушки начинался кризис, появились разногласия в оценке причин поражения вермахта под Москвой, в вопросе о формах и методах дальнейшего ведения войны против СССР. В целях сохранения своего престижа и поддержания морального духа армии и народа Гитлер переложил вину за поражение на своих генералов. Зимой 1941/42 г. было смещено почти все высшее командование сухопутных войск: удален с поста главнокомандующего сухопутными войсками генерал-фельдмаршал фон Браухич — этот пост Гитлер взял на себя; смещен командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал фон Бок; сняты командующие 2-й и 3-й танковыми и 9-й полевой армиями генерал-полковники Гудериан, Гёпнер и Штраус. Всего было снято с занимаемых постов 35 генералов и много старших офицеров — командиров частей.

Разгром немцев под Москвой сказался на изменении обстановки и на других театрах войны. Это способствовало, по признанию гитлеровских генералов, укреплению положения британских вооруженных сил на Средиземном море. Не имея возможности получить резервы, генерал Роммель приостановил наступление к реке Нилу. Победа под Москвой отрезвляюще подействовала на правящие круги Японии и Турции: они вынуждены были воздержаться от вступления в войну против Советского Союза.

Мужественная и самоотверженная борьба всего советского народа против иноземных захватчиков, беспримерная стойкость и невиданный героизм, проявленные советскими войсками в битвах с сильным и опасным врагом, не только сорвали стратегический план гитлеровского командования, стремившегося захватить Москву, но и опрокинули все расчеты реакции на ослабление и обескровливание Советского Союза.

Свободолюбивые народы мира горячо приветствовали победу Красной Армии под Москвой. Летом 1942 г. парижане писали москвичам: «Французский народ никогда не забудет, что Красная Армия уничтожает германскую армию благодаря героическому сопротивлению москвичей в тяжелые дни 1941 года. Спасибо Москве»^[182].

Победа Красной Армии под Москвой вселила в сердца народов, порабощенных гитлеровцами, веру в непобедимость Советского Союза, в то, что его Вооруженные Силы помогут им освободиться от тирании немецко-фашистских захватчиков. Наша победа подняла моральный дух всех свободолюбивых народов, боровшихся против фашизма. Народы оккупированных стран усилили борьбу против гитлеровцев. Особенно широко развернулась национально-освободительная борьба в Польше, Чехословакии, Франции, Албании, Югославии и Греции.

Новая волна солидарности с нашей страной прокатилась по земному шару. «Успешные наступательные действия советских войск, — писал Г. Поллит в январе 1942 г., — подняли по всей Англии такое массовое движение солидарности, которое действительно является выдающимся по своему характеру»^[183].

В условиях глубокого вторжения врага в пределы СССР, при отсутствии второго, антигитлеровского фронта в Европе советский- народ и его Вооруженные Силы проявили беспримерную стойкость и мужество, невиданный героизм и самоотверженность. Благодаря твердому руководству партии и государства советские войска после серьезных неудач и больших потерь в первые пять месяцев войны сумели не только остановить гитлеровцев под Москвой, но и перейти в контрнаступление, нанести сокрушительные удары по немецко-фашистским захватчикам.

Эти бесспорные истины буржуазная историография стремится замолчать, умалить великую роль Советского Союза в разгроме немецко-фашистских захватчиков, представить поражение гитлеровцев под Москвой как результат «случайностей» и «роковых ошибок» Гитлера.

Излюбленным приемом фальсификаторов истории служат ссылки на «суровую русскую зиму», «40-градусный мороз», грязь, которые якобы помешали продвижению немецкой армии. Американский генерал Брэдли, например, пишет: «У ворот Москвы, когда германские армии, казалось, должны были восторжествовать, суровая русская зима неожиданно парализовала германскую военную машину»^[184]. Битые гитлеровские генералы Гудериан, Типпельскирх и другие сочиняют легенды о 30—50-градусном морозе, который будто бы свирепствовал под Москвой в октябре — ноябре 1941 г. Не говоря уже о том, что нельзя климатическими условиями объяснить победу одной армии и поражение другой (ведь обе они действовали в одинаковых климатических условиях!), никакого мороза в 40 и более градусов ниже нуля в Подмосковье в то время не было. По данным Главного управления метеорологической службы, в 1941 г. в Серпухове, Кашире, Дмитрове и других районах Московской области средняя температура была: в октябре — 8,2° ниже нуля, в ноябре — 17,3°, в декабре — 28,6° ниже нуля.

Совершенно неосновательны и противоречат истине утверждения западногерманских историков о том, что советские войска в момент перехода в контрнаступление под Москвой якобы имели «двадцатикратное превосходство в силах»^[185]. На самом деле к началу перехода Красной Армии в контрнаступление под Москвой она имела численное превосходство над противником лишь по пехоте примерно в 1,2 раза и авиации в 1,7 раза, немецкие же армии сохраняли значительное превосходство над войсками Западного фронта в танках и артиллерии (соответственно в 2,5 и 1,7 раза).

Столь же тщетны попытки западногерманских военных историков свалить всю вину за поражение под Москвой на одного Гитлера и тем самым выгородить германский генералитет. Они пишут, что при разработке и осуществлении планов ведения войны на Востоке Гитлер допустил много грубых просчетов, не прислушался к советам генералов, своим упрямством и игнорированием военных соображений вызвал «тяжелейшие кризисы». Эти легенды понадобились реакционным историкам второй мировой войны для того, чтобы умолчать о самом главном: о великих преимуществах социалистического строя, о высоких морально-боевых качествах Вооруженных Сил СССР, о героизме всего советского народа, вставшего грудью на защиту своей Родины.

Победа советских войск под Москвой была в свое время по достоинству оценена руководителями США и Великобритании. 11 февраля 1942 г. Ф. Рузвельт писал М. И. Калинину: «Решительность и успешность, с которыми народы Советского Союза отбрасывают орды агрессоров, вдохновляют другие нации, борющиеся за сохранение своей независимости»^[186].

Премьер-министр Великобритании У. Черчилль подчеркивал, что «сопротивление русских сломало хребет германских армий».

Высокую оценку боевых действий Красной Армии и ее роли во второй мировой войне дал в феврале 1942 г. генерал де Голль. В телеграмме И. В. Сталину он писал: «После блестящего сопротивления бешеным атакам нацистских орд советская армия, проявляя великолепный наступательный дух, без передышки отбрасывает захватчиков с советской территории… Красная Армия является одним из главных инструментов освобождения порабощенных народов».

Значение победы Красной Армии под Москвой были вынуждены признать и бывшие гитлеровские генералы.

«Сила удара русских и размах этого контрнаступления были таковы, — пишет К. Типпельскирх, — что поколебали фронт на значительном протяжении и едва не привели к непоправимой катастрофе»^[187]. «Кампания в России, а особенно ее поворотный пункт — Московская битва, — отмечал генерал Блюментрит, — нанесла первый сильнейший удар по Германии как в политическом, так и в военном отношениях»^[188]. Разгром немецко-фашистских войск под Москвой — решающее военно-политическое событие первого года Отечественной войны, начало коренного ее поворота и первое крупное поражение гитлеровцев во второй мировой войне.

Победа под Москвой — это прежде всего победа советского общественного и государственного строя, победа политики Коммунистической партии и Советского правительства, победа советского народа и его Вооруженных Сил. Она была достигнута путем преодоления неимоверных трудностей на фронте и в тылу, усилиями советского народа и его армии.

Победа под Москвой подняла моральный дух армии и флота, всего советского народа, значительно улучшила оперативно-стратегическое положение Советского Союза. Непосредственная угроза столице и всему Московскому промышленному району отпала.

2. Сталинград и Курск — коренной перелом в ходе войны

В результате побед, одержанных Красной Армией зимой 1941/42 г., возрос международный авторитет Советского Союза. Эти победы свидетельствовали о неисчерпаемой силе и могуществе Советского государства, его армии. К лету 1942 г. Красная Армия стала намного сильнее, лучше вооруженной, приобрела боевой опыт и закалилась в боях. Полностью провалились политические и военные расчеты Гитлера и его сообщников на непрочность советского общественного и государственного строя. Грубо просчитались гитлеровские стратеги и в оценке Вооруженных Сил СССР. Они не учли боевой мощи и высокого морального состояния советских войск, героизма солдат и офицеров Красной Армии.

К весне 1942 г. еще больше упрочился советский тыл, были достигнуты значительные успехи в развитии слаженного военного хозяйства нашей страны.

К лету этого года окончательно сложилась антигитлеровская коалиция, произошла коренная размежевка сил. Образовались два противоположных лагеря: итало-японо-германская коалиция и англо-советско-американская коалиция. Резкое ухудшение внешне-политической и стратегической обстановки для гитлеровской Германии, вызванное поражениями в течение первого года войны на советско-германском фронте, союзники, однако, не использовали для образования второго фронта. Англо- американские реакционные круги сознательно затягивали открытие второго фронта и рассчитывали на то, что в ходе войны советская и германская армии истощат друг друга, в то время как Англия и США усилят свою военную мощь. Английские и американские реакционеры не хотели быстрой победы СССР.

Летом 1942 г. против Германии по-прежнему оставался только один — советский — фронт.

Немецкая армия сохраняла еще значительное преимущество в количестве техники. Вся оккупированная Европа работала на гитлеровскую армию, а «нейтральные» страны активно помогали фашистской Германии дефицитным стратегическим сырьем. В то же время поставки из США и Англии для Советского Союза преднамеренно срывались.

Таким образом, к лету 1942 г. фашистская Германия, несмотря на неблагоприятно складывающуюся для нее военно-политическую обстановку, обладала еще рядом важных преимуществ.

Несмотря на победы, одержанные Красной Армией в зимнюю кампанию 1941/42 г., положение на фронте оставалось напряженным.

Воспользовавшись отсутствием второго фронта в Европе, фашистское командование сосредоточило к лету 1942 г. на советско-германском фронте значительно большие силы, чем в первые месяцы войны. На этот раз гитлеровцы решили нанести основной удар на южном крыле советско-германского фронта, где они имелибольшой перевес в танках и авиации.

Цели летнего наступления 1942 г. были определены в директиве Гитлера № 41 от 5 апреля 1942 г. В ней указывалась следующая основная задача немецких вооруженных сил: «…окончательно уничтожить оставшиеся еще в распоряжении Советов силы и лишить их, по мере возможности, важнейших военно-экономических центров»^[189].

Немецкое командование намеревалось разгромить войска Красной Армии к югу от Орла, захватить важные в экономическом отношении районы Донбасса, Дона и Кубани, затем развить наступление дальше на юг для захвата кавказских нефтяных районов и путей через Кавказ. Для этого гитлеровцы планировали нанести удар из района Курска в южном направлении, чтобы поддержать второй прорыв, который они рассчитывали осуществить из района Харькова. Чтобы обеспечить успешное наступление на кавказском направлении, 6-я полевая и 4-я танковая армии по замыслу гитлеровского командования должны были продвинуться вниз по течению Дона на юго-восток, выйти к Волге в районе Сталинграда, захватить город и соединиться здесь с войсками, наступавшими из района Таганрога, Артемовска через Северский Донец и далее на северо-восток по течению Дона. Захват Сталинграда являлся для врага главнейшей из ближайших задач. Фашистское командование считало, что успех на юге создаст предпосылки для завершения войны против СССР в пользу Германии.

Планируя новое наступление, Гитлер и его клика преследовали и далеко идущие политические цели. Они надеялись в случае успеха ускорить вовлечение в войну против Советского Союза Турции и Японии, которые связывали свое открытое выступление против нашей страны с успехом летнего наступления немецко-фашистских войск.

Если бы гитлеровцы добились успеха на юге советско- германского фронта, то и положение Англии и США резко ухудшилось бы. Признавая этот факт, бывший государственный секретарь США Стеттиниус писал: «Американский народ должен помнить, что он находился на краю гибели в 1942 году. Если бы Советский Союз не удержал линию фронта, немцы сумели бы захватить Великобританию. Они бы также захватили Африку, а затем сумели бы создать плацдарм в Латинской Америке»^[190].

Новым наступлением гитлеровцы стремились также поднять престиж фашистской Германии, подорванный в результате поражения ее армии зимой 1941/42 г., укрепить свое внутриполитическое и внешнеполитическое положение.

На 1 июля 1942 г. фашисты имели на советско-германском фронте не менее 237 дивизий, в том числе 20 танковых, 15 моторизованных и более 5 кавалерийских. В Северной Африке против англичан действовало только 4 немецких и 11 итальянских дивизий^[191]. Вооруженные силы США в это время вообще не вели никаких активных военных действий. Огромное численное превосходство вражеских войск на южном крыле советско-германского фронта — одна из важнейших причин успехов гитлеровцев летом 1942 г.

В упорных сражениях летом и осенью этого года Красная Армия основательно подорвала силы немецко- фашистских войск, наступавших на южном крыле советско-германского фронта, остановила их и создала условия для полного разгрома всей выдвинувшейся на восток группировки противника под Сталинградом.

В ходе оборонительного сражения под Сталинградом Красная Армия уничтожила самые отборные дивизии противника, нанесла ему невосполнимые потери в живой силе и технике, заставила немецкое командование израсходовать резервы, предназначенные для решения задач на других фронтах, и этим окончательно подорвала наступательные возможности гитлеровских полчищ. Героическая оборона Сталинграда оказала решающее влияние на ход боевых действий на советско-германском фронте. Она создала необходимые предпосылки для последующего победоносного контрнаступления Красной Армии.

Генерал-полковник Йодль в своих показаниях признавал: «Мы полностью просмотрели сосредоточение крупных русских сил на фланге 6-й армии (на Дону). Мы абсолютно не имели представления о силе русских войск в этом районе. Раньше здесь ничего не было, и внезапно был нанесен удар большой силы, имевший решающее значение»^[192].

Одновременно с оборонительным сражением под Сталинградом развернулась битва за Кавказ. Боевые действия на Кавказе положительно сказались на Сталинградской битве. «В самый ответственный момент битвы на Волге гитлеровцы не смогли перебросить под Сталинград крупные силы с Северного Кавказа»^[193].

Успешным исходом оборонительного сражения советских войск под Сталинградом и на Северном Кавказе завершился первый период Великой Отечественной войны.

В результате величайшего напряжения сил советского народа, героические усилия которого вдохновлялись и объединялись Коммунистической партией, удалось в кратчайший срок развернуть мощную военную промышленность на востоке и организовать массовый выпуск современной боевой техники. Это дало возможность непрерывно наращивать боевую мощь Советских Вооруженных Сил и создать условия для коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны, начало которому было положено контрнаступлением наших войск под Сталинградом.

Срыв военно-политических планов войны фашистской Германии против СССР, в результате которого изменилось все течение войны не только на советско-германском, но и на других фронтах второй мировой войны, является главным итогом первого периода Великой Отечественной войны.

В ходе оборонительного сражения Ставка Верховного Главнокомандования разработала стратегический план разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом и широких наступательных операций на других участках советско-германского фронта.

В основу плана Сталинградской наступательной операции была положена идея окружения и уничтожения всех немецко-фашистских войск, прорвавшихся к Сталинграду. Для этого намечалось нанести удары по фланговым группировкам противника, оборонявшимся на среднем течении Дона и южнее Сталинграда, а затем охватывающим движением в общем направлении на Калач окружить основные силы немецких войск под Сталинградом.

Прорыв обороны противника в излучине Дона и в районах северо-западнее, севернее и южнее Сталинграда предполагалось произвести силами трех фронтов — Юго- Западного, Донского и Сталинградского. Операция на окружение была рассчитана на четыре дня.

Советское Верховное Главнокомандование, осуществляя руководство боевыми действиями под Сталинградом и на других участках фронта, несмотря на все трудности, проявило выдержку и настойчивость в последовательном накапливании резервов. Ставка развертывала сильные танковые и механизированные корпуса, увеличивала состав артиллерийских частей, формировала новые авиационные соединения. Были созданы мощные, технически хорошо оснащенные группировки войск. Все это подтягивалось к фронту. Руководство подготовкой контрнаступления на местах Ставка возложила по Юго- Западному и Донскому фронтам на Г. К. Жукова, а по Сталинградскому — на А. М. Василевского. В своих воспоминаниях А. М. Василевский пишет: «…стратегический план разгрома противника и подготовка к его осуществлению явились плодом коллективного труда Ставки, Генерального штаба, работников Наркомата обороны, командования фронтами и армиями». 13 ноября 1942 г. уточненный план разгрома немецких войск под Сталинградом был рассмотрен на объединенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) и Ставки Верховного Главнокомандования. Вскоре план и сроки операции были окончательно утверждены^[194].

19 ноября 1942 г. войска Юго-Западного фронта под командованием генерала Н. Ф. Ватутина и Донского фронта под командованием генерала К. К. Рокоссовского, а на следующий день и войска Сталинградского фронта под командованием генерала А. И. Еременко нанесли мощные удары по врагу. После сильной артиллерийской подготовки советские войска прорвали оборону противника, разгромили его фланговые группировки и 23 ноября завершили окружение. В окружении оказались 22 дивизии—160 отдельных частей противника общей численностью 330 тыс. человек. Попытки врага выручить окруженную группировку были сорваны, а затем все войска, оказавшиеся в «котле», были ликвидированы.

Стратегическое контрнаступление, начавшееся под Сталинградом и продолжавшееся зимой 1942/43 г., общее наступление, организованное и подготовленное Советским Верховным Главнокомандованием, привели к разгрому главной группировки гитлеровской армии, с действиями которой немецко-фашистское командование связывало свои военно-стратегические планы второго года войны. Эти планы полностью провалились под ударами Красной Армии.

Разгром немцев под Сталинградом положил начало мощному наступлению Красной Армии зимой 1942/43 г. на Северном Кавказе, на Центральном фронте, в районе среднего и нижнего Дона, в районе Воронежа, на Западном фронте и под Ленинградом. На всех фронтах Красная Армия одержала крупные успехи и нанесла немцам тяжелые поражения.

Огромное военно-политическое значение имел прорыв вражеской блокады под Ленинградом, совершенный 18 января 1943 г. В первой половине марта 1943 г. был уничтожен ржевско-вяземский плацдарм противника. Советские войска продвинулись до верховьев Днепра и переправились на западный берег реки. Линия фронта значительно отодвинулась от Москвы.

Зимой 1942/43 г. Красная Армия свела на нет летние оперативно-стратегические успехи немцев, освободив Воронежскую область и значительную часть Курской. На южном участке фронта советские войска вышли на реки Северский Донец и Миус.

В результате победоносного наступления зимой 1942/43 г. наши войска отбросили противника на запад на некоторых участках до 600–700 км и освободили от врага огромную территорию в 494 тыс. кв. км, имевшую важное экономическое и военно-стратегическое значение. Были восстановлены важнейшие коммуникации, связывающие центральную часть СССР с югом. Миллионы советских людей были высвобождены из-под немецко-фашистской неволи. Началось массовое изгнание врага с советской территории.

Битва под Сталинградом и последовавшее за ней зимнее наступление советских войск продемонстрировали растущую мощь Красной Армии. Одержанная ею победа явилась триумфом советского общественного и государственного строя, Вооруженных Сил СССР, советской военной науки, военного искусства.

После разгрома немецко-фашистских войск зимой 1942/43 г. германские империалисты вынуждены были внести изменения в свои военно-стратегические планы. Если в начале войны немецко-фашистская армия наступала по всему советско-германскому фронту, в 1942 г. — на всем южном крыле, то к лету 1943 г. гитлеровское командование сочло возможным организовать наступление лишь на узком участке советско-германского фронта — Курской дуге. Причем среди гитлеровской клики продолжались разногласия и споры о дальнейших перспективах войны, о военно-стратегических планах.

Разногласия и споры среди генералитета о планах, формах и способах ведения войны являлись отражением развивающегося военно-политического кризиса в фашистской Германии в результате поражения гитлеровских войск и провала их военно-стратегических планов на советско-германском фронте.

К этому же времени относится зарождение заговора против Гитлера группы немецких офицеров и генералов с участием представителей монополий. Часть заговорщиков была связана с антифашистским движением в Германии.

О разногласиях среди генералитета многое известно из западногерманской литературы и воспоминаний гитлеровских генералов. Характеризуя обстановку и споры среди генералитета накануне лета 1943 г., Типпельскирх пишет: «Гитлер все-таки не мог согласиться с тем, чтобы так просто уступить противнику инициативу; наоборот, он попытался еще раз навязать ему свою волю»^[195].

Однако не следует преувеличивать разногласия Гитлера с генералитетом. Фашистские генералы пытались задним числом свалить всю ответственность за провал военно-стратегических планов на Гитлера. В действительности генералы не шли дальше робких возражений, по сути дела поддерживая Гитлера и соглашаясь летом 1943 г. предпринять новое наступление.

В приказе от 15 апреля 1943 г. Гитлер писал:

«Я решил, как только позволят условия погоды, осуществить первое в этом году наступление „Цитадель“.

Это наступление имеет решающее значение. Оно должно быть осуществлено быстро и решительно. Оно должно дать нам инициативу на весну и лето.

Поэтому все приготовления должны быть осуществлены с большой осторожностью и большой энергией. На направлениях главного удара должны использоваться лучшие соединения, лучшее оружие, лучшие командиры и большое количество боеприпасов. Каждый командир, каждый рядовой солдат обязан проникнуться сознанием решающего значения этого наступления.

Победа под Курском должна явиться факелом для всего мира»^[196].

С летним наступлением 1943 г. агрессоры связывали далеко идущие планы. Они надеялись срезать под основание выступ фронта, окружить и уничтожить войска Центрального и Воронежского фронтов, создать этим предпосылки для наступления в восточном и северо-восточном направлениях, вернуть себе потерянную стратегическую инициативу и тем самым изменить ход войны в свою пользу. Об этом свидетельствует приказ Гитлера от 4 июля 1943 г., в котором говорилось, что «германская армия переходит в генеральное наступление на Восточном фронте», что удар, который она нанесет, «должен иметь решающее значение и послужить поворотным пунктом в ходе войны» и что «это последнее сражение за победу Германии»^[197]. Оперативный замысел гитлеровского командования состоял в том, чтобы встречными ударами с орловского и белгородско-харьковского плацдармов отрезать советские войска, располагавшиеся по дуге курского выступа и в районе Курска, окружить их и уничтожить. Затем предполагалось нанести удар в тыл Юго-Западного фронта — провести операцию «Пантера».

К 1 июля 1943 г. на советско-германском фронте находились 232 вражеские дивизии. Среди них было 36 дивизий гитлеровских вассалов^[198]. Для наступления на курском направлении противник сосредоточил до 50 дивизий, в том числе 16 танковых и 3 моторизованные^[199]. В этой группировке насчитывалось около 900 тыс. солдат и офицеров, 6763 орудия, 3200 минометов, почти 2700 танков. С воздуха ее поддерживало свыше 2 тыс. самолетов, включая много новых истребителей, только что принятых на вооружение.

Летнее наступление врага не было неожиданным для Красной Армии. Еще в апреле 1943 г. Ставка Верховного Главнокомандования на основании глубокого анализа обстановки и полученных нашей разведкой данных определила, что главный удар противника в планируемом им летнем наступлении будет нанесен в районе курского выступа. Это позволило своевременно разработать план и сосредоточить необходимые силы для разгрома фашистских войск. «Учитывая сложившуюся на фронте обстановку и намерения врага, — пишет Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский, — Ставка приняла решение в оборонительной операции под Курском ослабить его ударные группировки, а потом перейти в наступление на всем южном участке фронта — от Смоленска до Таганрога»^[200].

В соответствии с этим планом войска Центрального и Воронежского фронтов, расположенные в районе курского выступа, должны были посредством упорной обороны измотать и обескровить силы врага, сломить его наступательную мощь, а затем во взаимодействии с войсками Западного и Брянского фронтов, занимавшими северный и восточный фасы орловского выступа, а также с войсками Степного и частью сил Юго-Западного фронтов, расположенными против белгородско-харьковского плацдарма врага, перейти в контрнаступление и разгромить всю группировку немецко-фашистских войск на фронте Щигры — Орел — Курск — Белгород — Харьков.

Совершенно неправильную оценку военно-стратегических планов германского империализма на лето 1943 г. давал У. Черчилль, который писал И. В. Сталину 19 июня 1943 г. следующее: «Мы имеем некоторые основания думать, что неожиданно быстрое поражение вооруженных сил держав оси в Северной Африке расстроило германскую стратегию и что возникшая отсюда угроза Южной Европе была самым важным фактором, заставившим Гитлера поколебаться и отложить свои планы крупного наступления против России этим летом»^[201]. 27 июня Черчилль вновь писал: «Может даже оказаться, что Ваша страна не подвергнется сильному наступлению этим летом»^[202].

Обстановка, сложившаяся летом 1943 г. на советско- германском фронте, характеризовалась тем, что советская сторона, будучи более сильной и имея все возможности для наступления, ограничивалась до поры до времени обороной, предоставляя противнику возможность самому предпринять наступление. Решение Ставки Верховного Главнокомандования на оборону было продиктовано стремлением уничтожить до перехода советских войск в наступление большие силы противника, которыми он располагал в тот момент. Для такого решения нужна была непоколебимая уверенность в том, что советские войска выстоят в обороне, не будут сломлены и дезорганизованы тяжелыми оборонительными боями. И эта уверенность всецело себя оправдала. Советские генералы, офицеры, солдаты выстояли, и это дало возможность перейти в наступление, когда противник уже был ослаблен безуспешными для него боями. «Принять единственно правильное решение, — пишет А. М. Василевский, — помог коллективный разум, творческий труд опытных, умудренных двумя годами войны военачальников и штабов, от фронтовой ступени до Верховного Главнокомандования. Анализируя разведывательные данные о подготовке врага к наступлению, фронты, Генеральный штаб и Ставка постепенно склонялись к идее перехода к преднамеренной обороне. Этот вопрос в конце марта — начале апреля многократно обсуждался в ГКО и Ставке»^[203].

Ставка Верховного Главнокомандования бдительно следила за всеми происками врага. Она своевременно раскрыла не только план наступления фашистской армии, разработанный гитлеровским командованием, но и намеченный им срок перехода в наступление. 2 июля 1943 г. Ставка предупредила командование фронтов, что гитлеровцы могут перейти в наступление в период 3–6 июля, и дала конкретные указания по организации оборонительных действий наших войск.

Важно подчеркнуть, что оборона советских войск на дуге курского выступа являлась преднамеренной составной частью стратегического плана решительного контрнаступления, который в отличие от планов контрнаступления под Москвой и Сталинградом разрабатывался не в ходе, а еще до оборонительного сражения. Для этой цели, в частности, в тылу оборонявших курский выступ фронтов был образован Резервный фронт, впоследствии переименованный в Степной фронт. Это явилось одной из существенных особенностей подготовки контрнаступления в Курской битве.

Контратаки и контрудары советских войск по немецко-фашистским группировкам, наступавшим из районов Орла и Белгорода, наносили врагу не только большие потери, но и дезорганизовывали управление войсками, в особенности в звене полк — дивизия, срывали все планы фашистского командования. В первые же дни июльских боев исключительную нервозность проявило и главное немецко-фашистское командование. Гитлер отстранил от командования войсками ряд генералов, в том числе командующего 2-й танковой армией генерал-полковника фон Шмидта.

В результате упорного сопротивления и контрударов советских войск, мастерски осуществлявших стратегический план Ставки Верховного Главнокомандования, наступление, на которое враг возлагал много надежд, было сорвано. Вражеским войскам ценой больших потерь удалось продвинуться на орловско-курском направлении от 9 до 15 км, на белгородско-курском направлении — от 15 до 35 км. На этом наступление захлебнулось. Советские войска не позволили гитлеровцам прорвать оборону.

План летнего наступления гитлеровского командования полностью провалился, и тем самым была разоблачена легенда о том, что немцы летом в наступлении всегда одерживают успехи.

Выигрыш нашими войсками оборонительного сражения на Курской дуге со всей очевидностью показал, что немецко-фашистская армия уже бессильна развернуть успешное наступление против Красной Армии даже на одном направлении. Советские войска оказались способными отразить самые мощные удары врага. На протяжении всего оборонительного сражения наши войска всюду действовали организованно, умело осуществляя взаимодействие.

В ходе оборонительного сражения под Курском ударная сила врага была сломлена, наступление было остановлено через неделю, войска Воронежского и Центрального фронтов успешно выполнили поставленную перед ними Ставкой задачу. Измотав и обескровив наступавшие группировки врага, они создали условия для перехода наших войск в решительное контрнаступление.

12 июля 1943 г. войска Западного и Брянского фронтов под командованием генералов В. Д. Соколовского и М. М. Попова, а 15 июля войска Центрального фронта под командованием генерала К. К. Рокоссовского перешли в контрнаступление. Советские войска разгромили противника в районе Орла и Белгорода и в начале августа освободили эти города. Развивая успех, достигнутый в ожесточенных боях, советские войска усилили натиск в направлении Харькова и 23 августа 1943 г. освободили город.

В результате разгрома двух крупных вражеских группировок— орловской и белгородско-харьковской наши войска выровняли линию фронта на этом важном участке и вышли на линию Брянск — Севск — Сумы — Котельва западнее Харькова.

Битва под Курском показала, что советским военным искусством были блестяще разрешены коренные вопросы организации и проведения оборонительных и наступательных операций в современных условиях.

Стратегическое значение победы Красной Армии в сражении под Курском было исключительно велико.

«Если битва под Сталинградом, — говорил И. В. Сталин, — предвещала закат немецко-фашистской армии, то битва под Курском поставила ее перед катастрофой»^[204]. Битва под Москвой развеяла миф о непобедимости германской армии. Битва под Сталинградом до основания потрясла гитлеровскую военную машину, привела к окончательной потере фашистским командованием стратегической инициативы, положила начало коренному перелому в ходе войны и массовому изгнанию гитлеровцев из пределов Советской страны. Битва под Курском означала полный крах наступательной и оборонительной стратегии фашистской армии, она завершила коренной перелом в ходе войны в пользу Советского Союза. Курская битва свидетельствовала об огромном росте сил Красной Армии, повышении ее боевого мастерства, превосходстве стратегического руководства Советского Верховного Главнокомандования.

Победа под Курском, Орлом и Белгородом положила начало осуществлению общего оперативно-стратегического плана Верховного Главнокомандования на летне-осеннюю кампанию. Этим планом перед Вооруженными Силами Советского Союза была поставлена задача разгромить и отбросить в течение лета и осени вражеские войска за линию Смоленск — р. Сож — среднее и нижнее течение Днепра, с ходу форсировать Днепр и, создав плацдармы на западном берегу реки, положить начало освобождению Правобережной Украины, а также ликвидировать таманский плацдарм немцев.

После разгрома немецко-фашистской армии под Курском усилился кризис внутри гитлеровского блока. Окончательно созрел политический кризис в Италии. Маннергейм отказался от предложенного ему поста главнокомандующего финских и немецких войск в Финляндии. Испанский диктатор Франко счел необходимым вывести свою потрепанную «Голубую дивизию» из-под Ленинграда. Главарь венгерских фашистов Хорти усилил свои попытки договориться с Англией и США о выходе из войны на стороне Германии. Большое беспокойство поражение немецко-фашистских войск под Курском вызвало у правителей Румынии и Болгарии. Когда гитлеровское командование начало перебрасывать свои войска с южного крыла советско-германского фронта на курское направление, Антонеску и болгарский царь Борис заявили, что ослабление германских позиций в бассейне Черного моря вызовет «опасные последствия» в их странах. Немецко- фашистское командование открыто заговорило о неизбежности затяжной войны, вынуждено было отказаться от наступательной стратегии и перейти к стратегической обороне на всем советско-германском фронте.

11 августа 1943 г. Гитлер отдал приказ о срочном строительстве стратегического рубежа обороны, назвав его восточным валом, который по плану немецко-фашистского командования должен был проходить от Керченского полуострова по р. Молочной, среднему течению Днепра и Сожу до Гомеля, далее восточнее Орши, Витебска, Невеля, Пскова и севернее Чудского озера по р. Нарве.

Стремясь перейти к стратегической обороне, германские империалисты преследовали далеко идущие цели: они пытались не только остановить наступление Красной Армии, но и удержать в своих руках важные в экономическом отношении районы нашей страны, имевшие большое значение в экономике Германии, выиграть время в расчете на раскол антигитлеровской коалиции и заключение сепаратного мира с англо-американскими империалистами.

«Украина, — пишет Типпельскирх, — давала значительное количество сельскохозяйственной продукции, от которой в высшей степени нелегко было бы отказаться. Сталелитейная промышленность одну треть всей потребности в марганцевой руде покрывала за счет Криворожского бассейна. А сокращение производства стали после тяжких потерь в технике, понесенных за последний год, должно было весьма неблагоприятно отразиться на производстве вооружения»^[205].

Удары Красной Армии, одновременно наносившиеся на широком фронте, лишали врага возможности своевременно подбрасывать резервы на угрожаемые направления. В этих условиях противник не мог удержать Лево- бережную Украину в своих руках и воспрепятствовать быстрому выходу советских войск к Днепру на широком фронте.

Опять, как и накануне лета 1943 г., вопрос о перспективах войны на советско-германском фронте и военно-стратегических планах обсуждался на совещаниях в конце августа, а затем в первой половине сентября в присутствии Гитлера. «Я и командующие армиями… — пишет Манштейн, — доложили Гитлеру обстановку, и прежде всего состояние частей, уже давно истощенных в непрерывных боях… Из этой обстановки я сделал вывод, что мы не можем удержать Донбасс имеющимися у нас силами и что еще большая опасность для всего южного фланга Восточного фронта на северном фланге группы». Далее командующий группой армий «Юг» подчеркнул, что 8-я и 4-я танковые армии не в состоянии долгое время сдерживать натиск советских войск, продвигающихся к Днепру, и просил Гитлера усилить южное крыло советско-германского фронта.

Успешное продвижение советских войск к Днепру на широком фронте лишило возможности главное командование немецко-фашистской армии маневрировать силами вдоль фронта, и Гитлер отклонил просьбу Манштейна. 15 сентября был отдан приказ группе армий «Юг» об отходе на линию Мелитополь — Днепр (до района севернее Киева). В приказе гитлеровское командование требовало оказывать упорное сопротивление советским войскам. «Где только возможно, — говорилось в приказе, — армиям… принимать бой с атакующим противником, чтобы ослабить его наступательный порыв и выиграть время для отхода»^[206].

Враг принимал все меры к тому, чтобы удержаться на Днепре. Подготовка к обороне правого берега велась гитлеровцами все лето и продолжалась осенью в ходе боев. Гитлеровские захватчики еще верили в то, что им удастся удержаться на рубеже Днепра.

Но для уверенности фашистских генералов и солдат оснований не было. Форсировавшие Днепр советские войска прочно закрепились на плацдармах, готовясь к новым боям за освобождение Правобережной Украины.

Видя надвигающуюся опасность, гитлеровское командование потребовало от своих частей очистить от советских войск занимаемые ими плацдармы и удержать правый берег Днепра на всем его протяжении во что бы то ни стало. Было приказано сражаться до последнего патрона, а каждого, кто отступит, расстреливать. Для этого позади оборонявшихся частей были расположены батальоны СС, которые расстреливали пытающихся отступать. Одновременно германское командование перебросило на киевское направление из Западной Европы и за счет перегруппировки на советско-германском фронте ряд новых соединений и частей.

Однако и это не помогло врагу. План противника удержаться на рубеже рек Сож, Днепр и Молочная рухнул под новыми ударами советских войск.

В результате сложного маневра и стремительного наступления войска 1-го Украинского фронта 6 ноября 1943 г. освободили столицу Украины Киев.

В битве за Днепр принимали участие воины почти всех национальностей Советского Союза. Героизм и самоотверженность, сочетавшиеся с мужеством и высоким воинским мастерством, проявленные в боях за Днепр, не были подвигами одиночек, это был массовый героизм тысяч солдат и офицеров. Указами Президиума Верховного Совета СССР за успешное форсирование Днепра, прочное закрепление плацдармов на западном берегу реки и проявленные при этом отвагу и героизм более 2400 солдат, сержантов, офицеров и генералов были удостоены звания Героя Советского Союза. Среди них было четверо гвардии рядовых комсомольцев (В. Н. Иванов, Н. Е. Петухов, В. А. Сысолятин и И. Е. Семенов), одними из первых переправившихся на правый берег Днепра.

Высокое военное мастерство, мужество, находчивость в боях за Киев проявили танкисты 7-го гвардейского танкового корпуса под командованием генерала К. Ф. Сулейкова. Стремительно наступая днем и ночью, к утру 5 ноября корпус достиг Святошино и, перерезав шоссейную дорогу Киев — Житомир, вышел в тыл киевской группировке противника. Этим незамедлительно воспользовался командующий 3-й гвардейской танковой армией генерал П. С. Рыбалко. После освобождения Святошино он создал передовой отряд танковой армии в составе 91-й отдельной танковой бригады и 50-го разведывательного мотоциклетного полка. Этому отряду, во главе которого был командир 91-й отдельной танковой бригады полковник И. И. Якубовский, была поставлена задача захватить Фастов — важный опорный пункт противника, крупный узел железных дорог. Стремительно продвигаясь на юго- запад, передовой отряд 7 ноября во взаимодействии с подошедшими танковыми бригадами 6-го гвардейского танкового корпуса генерала А. П. Панфилова освободил г. Фастов, разгромив при этом части 7-й танковой дивизии противника. 91-я отдельная танковая бригада получила наименование «фастовская», а ее командир И. И. Якубовский и командиры батальонов П. В. Луст и X. Г. Мустафаев — звание Героя Советского Союза.

Вместе с советскими войсками в битвах за Днепр и освобождение Киева участвовала 1-я чехословацкая отдельная бригада под командованием полковника Л. Свободы.

Неоценимую помощь нашим войскам в форсировании Днепра и последующих операциях оказали партизаны. Они непрерывно вели разведку, служили проводниками для наступающих войск, выводили их на самые выгодные места для переправы через Днепр, заблаговременно готовили переправочные средства, нарушали коммуникации врага, проводили значительные операции в его тылу. В летне-осенней кампании, и в особенности в битве за Днепр, впервые в истории войн было достигнуто тесное взаимодействие в широких масштабах регулярных войск с партизанскими частями и соединениями. Украинское население также оказывало советским войскам большую помощь при форсировании Днепра и в последующих крупных наступательных операциях на Правобережной Украине.

В битве за Днепр широко раскрылись способности командующих фронтами и начальников штабов, командующих армиями, их умение оперативно управлять, маневрировать большими массами войск в сложной оперативно-стратегической обстановке наступления с форсированием крупнейшей реки. Особенно ярко проявились полководческие способности командующих и заместителей командующих украинскими фронтами и их начальников штабов генералов Н. Ф. Ватутина, А. А. Гречко, С. П. Иванова, И. С. Конева, М. В. Захарова, Р. Я. Малиновского, Ф. К. Корженевича; Центральным фронтом — К. К. Рокоссовского, М. С. Малинина; командующих армиями— генералов И. Д. Черняховского, К. С. Москаленко, П. И. Пухова, П. С. Рыбалко, С. Т. Трофименко, Ф. Ф. Жмаченко, С. А. Красовского и других военачальников.

Политорганы и партийные организации фронтов постоянно воспитывали и поддерживали у советских воинов высокое чувство социалистического патриотизма и интернационализма, мужество, высокий наступательный дух, чувство ответственности перед Коммунистической партией и Советским правительством за выполнение воинского долга. Члены военных советов фронтов генералы А. С. Желтов, К. В. Крайнюков, И. 3. Сусайков, К. Ф. Телегин, Н. С. Хрущев, Е. И. Щаденко, начальники политуправлений фронтов и члены военных советов армий генералы С. С. Шатилов, А. Н. Тевченков, А. А. Епишев, М. А. Козлов и другие вели в войсках организационную и политическую работу, оказывали помощь командирам, политорганам и партийным организациям в подготовке и проведении операций. Неустанная организаторская и воспитательная деятельность политорганов и партийных организаций явилась одним из главных факторов, обеспечивших успех битвы за Днепр, как и других операций и битв.

Немецко-фашистские войска понесли огромные потери. После каждого очередного удара Красной Армии на советско-германском фронте фашистское командование вынуждено было перебрасывать на Восток новые силы из оккупированных стран Европы, где они были орудием подавления народно-освободительного движения. Большую роль в подрыве гитлеровского тыла, в отвлечении значительной части фашистских войск сыграли партизанское движение и силы Сопротивления в оккупированных гитлеровцами странах.

Все это облегчало успешное развертывание военных действий союзных армий на второстепенных театрах войны, ибо фашистское командование не могло оказать необходимой помощи действовавшим там своим войскам. Наоборот, оно вынуждено было бросать на советско-германский фронт все новые и новые силы, забирая их с других фронтов. Летом 1942 г. гитлеровское командование держало на советско-германском фронте 70 % всех немецко-фашистских армий, в Западной Европе — около 13, а на Африканском театре войны— 1,5 %. В 1943 г. основные силы фашистской армии по-прежнему находились на советско-германском фронте. И все-таки Красная Армия окончательно закрепила за собой стратегическую инициативу, заставила фашистское командование отказаться от наступательной стратегии и перейти к обороне на всем советско-германском фронте. «…Немецкие войска, — пишет Типпельскирх, — понесшие невосполнимые потери, не сумели добиться поставленной перед ними цели»^[207]. В другой работе он отмечает, что «инициатива теперь окончательно и при тяжелых обстоятельствах перешла в руки противника»^[208]. Английский историк Гарт пишет, что «стратегия русских привела к общему параличу германской военной машины»^[209]. 7 ноября 1943 г. начальник оперативного управления вооруженных сил Германии Йодль в докладе для высшего офицерского состава о стратегическом положении накануне пятого года войны вынужден был признать, что «инициатива полностью перешла к противнику, поэтому рейх и европейские страны, сражающиеся на стороне Германии, вынуждены перейти к обороне»^[210].

Победа Красной Армии в конце 1942 и 1943 г. коренным образом изменила обстановку на советско-германском фронте.

Маршал Советского Союза А. Василевский писал: «…мы еще и еще раз должны подчеркнуть неразрывную связь между битвой под Москвой, битвой на Волге и Курской битвой. Это были три крупнейшие военно-политические события первых двух лет Великой Отечественной войны, означавшие три этапа в борьбе Красной Армии за обладание стратегической инициативой, причем Сталинградская. битва явилась решающей в обеспечении коренного перелома в ходе второй мировой войны. В сражениях на Курской дуге была окончательно закреплена стратегическая инициатива в руках Красной Армии.

С осени 1942 г. война повернула на запад. С малоизвестной высоты с отметкой „102“ — Мамаева кургана — Красная Армия открыла себе дорогу к логову фашистского зверя — Берлину»^[211].

В 1943 г. Красной Армии впервые за время войны удалось осуществить большое летнее наступление против фашистских войск. Это наступление, начавшееся в ходе Курской битвы, продолжалось затем с неослабевающей силой. В результате наступательных операций Красной Армии в этом году от фашистских захватчиков были очищены Левобережная Украина, Донбасс, Тамань, Орловская и Смоленская области. Красная Армия прорвала блокаду Ленинграда, вступила на Правобережную Украину, заняла подступы к Крыму, создала плацдарм на Керченском полуострове.

Коренной перелом в ходе войны был вызван не случайными и привходящими причинами. В его основе лежали преимущества советского социалистического общественного и государственного строя, он был подготовлен и осуществлен в результате мудрой политики Коммунистической партии и Советского правительства, огромной организаторской и политической работы партии, величайшего героического и самоотверженного труда советских людей. Коренной перелом в войне был достигнут вследствие дальнейшего усиления экономической мощи советского тыла, в результате бессмертных подвигов советских воинов, совершенствования военного искусства командных кадров Красной Армии и Военно-Морского Флота, высокого морального духа их личного состава.

Советское государство и его армия благодаря усилиям всех народов СССР, сплотившихся вокруг Коммунистической партии, смогли неуклонно наращивать свои силы и могущество, в то время как мощь гитлеровской Германии и ее армий слабела.

В летне-осенней кампании 1943 г. фашистская армия понесла невосполнимый урон в людях и технике, ее морально-боевой дух был надломлен. Гитлеровские войска лишились опытных солдат и офицеров, имевших хорошую подготовку и прошедших школу войны. Все возраставшие потери немецко-фашистской армии под ударами советских войск углубляли и обостряли кризис военного хозяйства Германии.

Все эти обстоятельства поставили немецко-фашистскую армию перед катастрофой и создали для войск антигитлеровской коалиции исключительно благоприятные условия для полного разгрома фашистской Германии. Только отсутствие второго фронта в Европе, позволившее гитлеровцам перебросить с Запада и из самой Германии на советско-германский фронт новые войска, временно оттягивало окончательный разгром немецко-фашистской армии.

Победы Красной Армии оказали огромное влияние на весь ход второй мировой войны. Мощными и непрерывными ударами на огромном фронте Красная Армия лишила противника возможности усилить свои войска в Северной Африке и в Италии и тем самым значительно способствовала успехам англо-американских войск на этих второстепенных театрах военных действий.

В дни битвы под Курском, когда главные силы фашистской Германии находились на советско-германском фронте, англо-американские войска высадились (10 июля 1943 г.) на острове Сицилия и овладели им. 9 сентября англо-американские войска высадились на южном побережье Италии, в районе Салерно (около Неаполя).

В результате разгрома немецко-фашистских и итальянских войск под Сталинградом и Курском, а также на других участках советско-германского фронта в Италии разразился политический кризис. Широко развернулось народное движение против фашистского режима и за выход из войны. Итальянская реакция не могла справиться с нараставшим возмущением трудящихся, а гитлеровская Германия не располагала силами, чтобы помочь своему союзнику в борьбе против народных масс. В этих условиях итальянская реакция, стремясь спасти фашистские порядки, решила произвести с целью обмана масс перестановки в правительственной верхушке. В июле 1943 г. правительство Муссолини было свергнуто и взамен его сформировано профашистское правительство Бадольо, но и оно просуществовало недолго. Быстрый рост в Италии народного, антифашистского движения, руководимого коммунистической партией, продолжавшееся мощное наступление Красной Армии, лишавшее Германию возможности усилить свои войска в Италии, предопределили исход борьбы. В сентябре 1943 г. итальянское правительство вынуждено было безоговорочно капитулировать, порвать с Германией, а затем объявить ей войну.

Крах итальянского фашизма привел к углублению внутриполитического кризиса среди всех сателлитов Германии. Усилилась военно-политическая изоляция Германии. На примере Италии фашистские вассалы убеждались в том, что, чем дальше оттягивают они разрыв с гитлеровской Германией, тем более тяжелым становится их положение. Удары советских войск до основания потрясли все здание фашистского блока, и оно стало разваливаться.

Успехи Красной Армии способствовали дальнейшему усилению борьбы народов Европы против гитлеровского «нового порядка», вселили в сердца людей, порабощенных гитлеровцами, веру в непобедимость Советского Союза, в то, что Вооруженные Силы Страны Советов помогут им освободиться от тирании фашистских захватчиков, подняли моральный дух свободолюбивых народов, боровшихся против фашизма. Вдохновленные победами Красной Армии, народы оккупированных гитлеровцами стран усилили борьбу против оккупантов. Особенно широко развернулась национально-освободительная борьба в Польше, Чехословакии, Франции' Болгарии, Албании, Югославии и Греции, где движение народного Сопротивления возглавили коммунистические и рабочие партии.

Если до коренного перелома в ходе Великой Отечественной и второй мировой войн гитлеровская клика не опасалась за свой тыл на Западе, то после этого перелома и усиления освободительного движения в европейских странах, некоторой активизации действий англо-американских вооруженных сил в бассейне Средиземного моря, атакже нарастания кризиса внутри фашистского блока германские империалисты внесли изменения в свои военно-политические планы для Западной Европы, приняли меры, чтобы укрепить здесь свои позиции.

Стремясь сохранить свои позиции в Италии, фашистские войска в течение нескольких дней оккупировали Италию от Альп до Неаполя. 27 сентября 1943 г. в Неаполе стихийно началось восстание. В течение четырех дней шли ожесточенные бои повстанцев. Они изгнали фашистские войска из города, в который вступили англо-американские войска.

Италия оказалась разделенной на две части, одна из которых была оккупирована немецко-фашистскими войсками и другая — англо-американскими.

Таким образом, гитлеровцам не удалось установить свой контроль над всей Италией. Однако вследствие медлительности действий англо-американских войск, нежелания войти в контакт с освободительными силами Италии очищение страны от немецко-фашистских войск затянулось почти до конца войны.

Под влиянием коренного перелома в ходе Великой Отечественной и второй мировой войн оказались перед необходимостью пересмотреть и изменить свои военно-стратегические планы также и японские империалисты. Убедившись в том, что на советско-германском фронте ход войны изменился в пользу Советского Союза, что фашистская Германия оказалась перед катастрофой, вследствие чего США и Англия могли направить в бассейн Тихого океана мощные силы, японские империалисты вынуждены были отказаться от широких наступательных операций против американо-английских вооруженных сил, перейти к стратегической обороне и пересмотреть свой план войны против Советского Союза. «План японского командования, принятый в марте 1943 г. и уточненный затем в мае, предусматривал усиление позиций Японии на континенте Азии и переход к стратегической обороне на Тихом океане»^[212].

Победа Красной Армии под Курском вызвала изменения в отношении к фашистской Германии со стороны правящих кругов так называемых нейтральных стран. Это проявилось в сокращении ими материальной помощи фашистской Германии. Правительство Швеции официально объявило о прекращении транзита немецких военных грузов, материалов и «отпускников» через Швецию, правительство Португалии передало Англии свои морские и воздушные базы на Азорских островах. Эти страны делали попытки установить более тесные отношения с государствами антигитлеровской коалиции.

Победоносное наступление советских войск создало исключительно благоприятные условия для полного разгрома Германии. Но отсутствие второго фронта в Европе давало возможность Гитлеру перебрасывать с Запада на Восток новые войска, а это временно задерживало полный разгром немецко-фашистской армии.

Военно-политическое и экономическое значение побед, достигнутых летом и осенью 1943 г., было очень велико. В результате наступательных операций 1943 г. Красная Армия прошла с боями на запад до 500 км в центральной части фронта и до 1300 км на юго-западном направлении. Она освободила до 1 млн. кв. км территории, что составляло две трети всей временно оккупированной советской земли.

«Результаты и последствия побед Красной Армии, — говорил И. В. Сталин 6 ноября 1943 г., — далеко вышли за пределы советско-германского фронта, изменили все дальнейшее течение мировой войны и приобрели крупное международное значение»^[213].

3. Завершение разгрома фашистской Германии

В завершающий период Великой Отечественной войны в Европе (начало 1944 до 9 мая 1945 г.) перед Советскими Вооруженными Силами стояли задачи: полностью очистить от немецко-фашистских оккупантов всю советскую землю и восстановить государственные границы СССР по всей линии от Черного до Баренцева моря, а затем, преследуя «раненого зверя» по пятам, добить его в собственной берлоге, вызволить из фашистского рабства народы Европы, находящиеся под пятой фашистской Германии. В этом периоде произошли дальнейшие изменения в военно-политической обстановке в пользу СССР. Советские Вооруженные Силы переходят от наступления на отдельных направлениях к общему наступлению на всем стратегическом фронте, проводимому в форме как последовательных, так и одновременных крупных наступательных операций. Рассказывая о подготовке и целях советского плана зимней кампании 1944 г., А. М. Василевский пишет:

«В середине декабря 1943 года мы с Г. К. Жуковым были вызваны в Москву для принятия окончательного решения по зимней кампании. Предварительно мы обсудили все основные вопросы в Генштабе, а затем отправились в Ставку.

В выработке общего решения, как и всегда, принимали участие члены Политбюро ЦК партии, Государственного Комитета Обороны. Общее мнение было следующим: в течение зимы необходимо развернуть наступательные операции от Ленинграда до Черного моря, причем основное внимание уделить флангам советско-германского фронта. Освободить Правобережную Украину и Крым и выйти здесь весною к нашей государственной границе. На севере разгромить группу немецких армий „Север“, полностью снять блокаду с Ленинграда и выйти к границам Прибалтики. Наступление мыслилось как ряд последовательных стратегических операций, проводимых в разное время на удаленных друг от друга участках»^[214]. Значительное численное и техническое превосходство Советских Вооруженных Сил, безраздельная стратегическая инициатива и господство в воздухе советской авиации обусловливали возможность нанесения по немецко-фашистским войскам ударов громадной нарастающей силы.

С 24 декабря 1943 г. советские войска возобновляют наступление на Правобережной Украине. В дальнейшем наступление распространяется на северный и южный фланги фронта, что приводит к окончательному освобождению Украины, полной ликвидации блокады Ленинграда и освобождению Ленинградской области, а затем и к освобождению Крыма. Весной 1944 г. Красная Армия пересекает границы соседних государств, развертывая непосредственную борьбу за их освобождение от немецко-фашистского ига. Военные действия неотвратимо приближаются к территории фашистской Германии.

В результате зимней кампании 1944 г. советские войска разгромили или нанесли огромные потери восьми армиям врага. Только в боях на Правобережной Украине было уничтожено и разгромлено до 100 вражеских дивизий. Гитлеровское командование, не получив ожидаемой весенней передышки, вынуждено было по частям расходовать свои резервы, предназначенные для летней кампании.

Широким фронтом развертывается наступление Советских Вооруженных Сил летом 1944 г. и в зимней кампании 1945 г. Об общих замыслах Ставки Верховного Главнокомандования на летне-осеннюю кампанию 1944 г. дает представление переписка Председателя Совета Министров с Ф. Рузвельтом и У. Черчиллем. 6 июня И. В. Сталин пишет: «Общее наступление советских войск будет развертываться этапами путем последовательного ввода армий в наступательные операции»^[215]. В его послании от 9 июня говорится: «Подготовка летнего наступления советских войск заканчивается. Завтра, 10 июня, открывается первый тур нашего летнего наступления на Ленинградском фронте»^[216]. Послание от 21 июня информирует союзников о предстоящем наступлении в Белоруссии, хотя и не содержит указаний, где именно начинается очередная операция советских войск. «Не позднее, чем через неделю, — сказано в нем, — начнется второй тур летнего наступления советских войск»^[217]. Наконец, 27 июня, после начала Белорусской операции, Сталин пишет: «Относительно нашего наступления можно сказать, что мы не будем давать немцам передышку, а будем продолжать расширять фронт наших наступательных операций, усиливая мощь нашего натиска на, немецкие армии»^[218].

Полное представление о планах Ставки дает анализ ее директив фронтам, данных накануне летнего наступления, а также мемуары генерала армии С. М. Штеменко «Генеральный штаб в годы войны»^[219].

В апреле Ставка отдает приказания об ускорении перегруппировки войск 2-го Прибалтийского фронта, о передаче в оперативное подчинение Карельского фронта Онежской флотилии, о демонстративной подготовке наступления на Петсамо, Киркенес. В начале мая Ставка готовит к наступлению 2-й и 3-й Украинские фронты и дает им соответствующие директивы.

20 мая генерал армии А. И. Антонов представил записку о проведении операции «Багратион», целью которой ставилось «ликвидировать Белорусский выступ противника в районе Витебск — Бобруйск — Минск и выйти на фронт Дисна, Молодечно, Столбцы, Старобин». Эта записка легла в основу плана Белорусской операции, который рассматривался 22–23 мая на совещании в Ставке, где присутствовали Верховный Главнокомандующий, его заместители, командующие и члены военных советов привлекавшихся для наступления фронтов. Планом проведения Белорусской операции и планом летней кампании «предусматривалось, — пишет А. М. Василевский, — мощными сходящимися ударами по флангам белорусского выступа — с севера от Витебска через Борисов на Минск и с юга через Бобруйск также на Минск — разгромить главные силы немецкой группы армий „Центр“, находившиеся в середине выступа, восточнее Минска. Предполагалось, что успешное выполнение замысла позволит полностью освободить всю территорию Белоруссии, отбросить все еще нависавший над Москвой вражеский фронт западнее Смоленска, далее выходом на побережье Балтийского моря и к границам Восточной Пруссии рассечь стратегический фронт врага, поставив в опасное положение действовавшую в Прибалтике группу армий „Север“, создать выгодные предпосылки для нанесения последующих ударов по врагу как в Прибалтике, так и в западных районах Украины и для развития новых, решающих операций на наиболее уязвимых для немцев восточно-прусском и варшавском направлениях»^[220]. К проведению операции привлекались четыре фронта, белорусские партизаны, авиация дальнего действия и Днепровская военная флотилия^[221]. Вскоре Ставка приняла решение на проведение Белорусской операции. Директивы об этом были направлены командующим фронтами 31 мая 1944 г.

Военно-стратегический план германских империалистов на лето 1944 г. был рассчитан на выигрыш времени, чтобы стратегической обороной остановить наступление Красной Армии и добиться сепаратного мира с американскими и английскими правящими кругами.

В своих показаниях начальник штаба германских вооруженных сил фельдмаршал Кейтель говорил: «Начиная с лета 1944 года Германия вела войну только за выигрыш времени… В войне, в которой с обеих сторон участвовали различные государства, различные полководцы, различные армии и различные флоты, в любое время могли возникнуть совершенно неожиданные изменения обстановки в результате комбинации этих различных сил. Эти неожиданные события нельзя было предсказать, но они могли возникнуть и оказать решающее влияние на всю военную обстановку… Таким образом, мы вели войну в ожидании тех событий, которые должны были случиться, но которые не случились»^[222]. Летне-осенняя кампания 1944 г. началась победоносным наступлением войск Ленинградского и Карельского фронтов под командованием генералов Л. А. Говорова и К. А. Мерецкова во взаимодействии с Краснознаменным Балтийским флотом — командующий адмирал В. Ф. Трибуц, Онежской и Ладожской военными флотилиями под командованием капитана I ранга А. В. Антонова и контр-адмирала В. С. Черокова. Преодолев три линии финских укреплений, советские войска овладели Выборгом. 29 июня советские войска освободили столицу Карело-Финской ССР Петрозаводск, вышли на государственную границу и отбросили финские войска в глубь Финляндии.

В результате была освобождена большая часть Карело-Финской ССР. В августе 1944 г. Финляндия вынуждена была просить у Советского Союза перемирия и 4 сентября 1944 г. сложила оружие.

В грандиозную по своему масштабу и итогам в конце июня — июле 1944 г. развернулась одна из крупнейших— Белорусская операция. Эта операция на главном направления являлась важной составной частью общего стратегического плана Ставки Верховного Главнокомандования.

В проведении Белорусской операции участвовали фронты: 1-й Прибалтийский — командующий генерал И. X. Баграмян, член Военного совета Д. С. Леонов, начальник штаба В. В. Курасов; 3-й Белорусский — командующий И. Д. Черняховский, член Военного совета В. Е. Макаров, начальник штаба А. П. Покровский; 2-й Белорусский — командующий Г. Ф. Захаров, член Военного совета Л. 3. Мехлис, начальник штаба А. Н. Боголюбов и 1-й Белорусский — командующий К. К. Рокоссовский, член Военного совета Н. А. Булганин, начальник штаба М. С. Малинин.

23 июня на 1000-километровом фронте от Западной Двины до Припяти советские войска перешли в решительное наступление, прорвали фронт противника на ряде направлений и нанесли глубокие удары по его обороне. К 29 июня советские войска окружили и уничтожили в районах Витебска и Бобруйска более 10 вражеских дивизий. Войска 3-го и 1-го Белорусских фронтов, развивая наступление на запад, окружили восточнее Минска крупную вражескую группировку численностью более 100 тыс. солдат и офицеров и 3 июля освободили Минск. К 11 июля эта группировка противника была полностью ликвидирована.

Одновременно советские войска стремительно продвигались в западном направлении. 13 июля был освобожден от врага Вильнюс — столица Литовской ССР, 16 июля — Гродно, 27 июля — Белосток, 28 июля — Брест.

В ходе сражений оказалась разгромленной крупнейшая стратегическая группировка противника «Центр». Из НО дивизий и бригад противника, принимавших участие в этих боях, 50 дивизий были разгромлены, а 20 соединений уничтожены полностью. Потери врага составили более четверти всех его сил, находившихся на Восточном фронте к началу летне-осенней кампании 1944 г. Это было катастрофическое поражение гитлеровского вермахта.

В итоге операции была полностью освобождена Белоруссия, большая часть Литвы, часть Латвии и значительная часть земель к востоку от Вислы.

Разгром вражеских войск в Белоруссии оказал огромное влияние на дальнейший ход всей второй мировой войны. У. Черчилль отмечал: «Было мало оснований сомневаться в том, что вскоре наступит общий крах».

Во второй половине июля войска 1-го Украинского фронта нанесли сокрушительный удар по войскам группы армий «Северная Украина», занимавшей западные области Украины. В результате этого удара, вошедшего в историю под названием Львовско-Сандомирской операции, было почти полностью завершено освобождение Советской Украины и изгнание немецко-фашистских войск из юго-восточных районов Польши.

Вскоре войска 2-го и 3-го Украинских фронтов во взаимодействии с Черноморским флотом и Дунайской флотилией осуществили Ясско-Кишиневскую операцию. В результате этой и последующих операций советские войска разгромили основные силы группы армий «Южная Украина» и завершили освобождение Советской Молдавии. Румыния и Болгария вышли из войны на стороне фашистской Германии и объявили ей войну.

Используя стратегические успехи на южном крыле советско-германского фронта, с конца сентября 1944 г. советские войска развернули наступление на карпатском, белградском и будапештском направлениях. На этих направлениях советские войска нанесли фашистской армии тяжелые поражения.

В летне-осенней кампании 1944 г. все основные стратегические группировки врага подверглись сокрушительному разгрому^[223].

Все нарастающие удары Красной Армии с полной очевидностью свидетельствовали о том, что Советский Союз, вынесший на себе всю тяжесть войны, в состоянии один, своими собственными силами окончательно разгромить гитлеровскую Германию и освободить от фашистского ига порабощенные народы Европы. Это обстоятельство вынудило правящие круги Англии и США поторопиться (с опозданием на три года) с открытием второго фронта в Западной Европе.

6 июня 1944 г. англо-американские войска под командованием генерала армии США Д. Эйзенхауэра начали высаживаться в Нормандии (Северная Франция). Немецко-фашистское командование держало тогда во Франции, Бельгии и Голландии около 60 дивизий. В основном это были дивизии, обескровленные на советско-германском фронте и переброшенные на Запад для переформирования и укомплектования. Многие дивизии имели до 30 % некомплекта личного состава.

Совершенно ясно, что немецко-фашистская армия на Западе не могла оказать сколько-нибудь серьезного сопротивления многократно превосходившим ее силам союзников. Германия, связанная борьбой на Восточном фронте, не была в состоянии создать прочную оборону на Западе.

Успешно осуществив высадку и сосредоточив на общем плацдарме более 1 млн. человек, американо-английские экспедиционные силы 25 июля перешли в наступление в глубь Франции. 15 августа началась высадка американо-французских войск на юге Франции, в районе Тулона. К 25 августа войска союзников вышли на рубеж рек Сена и Луара.

Бывший начальник штаба немецко-фашистских войск на Западном фронте генерал Вестфаль низко оценивал боеспособность немецких войск. Его оценку полностью разделяет и начальник оперативного отдела войск Западного фронта генерал Б. Циммерман^[224].

Большую помощь англо-американским и французским войскам при их высадке и продвижении в глубь страны оказывали силы внутреннего Сопротивления Франции, насчитывавшие около 500 тыс. человек. Пока англо-американские войска продвигались к Парижу, патриоты Франции освободили от немецко-фашистских войск десятки городов и населенных пунктов в центральной, южной и юго-восточной частях страны. 18 августа 1944 г. французские патриоты, возглавляемые коммунистической партией, подняли восстание в Париже. Оно завершилось полной победой. В восстании парижан активное участие принимала группа советских военнопленных. 25 августа, когда Париж и его окрестности уже были очищены от гитлеровцев, в город вступили англо-американские войска и вооруженные силы «Сражающейся Франции» под командованием генерала де Голля.

К осени 1944 г. англо-американские войска при содействии сил внутреннего Сопротивления изгнали немецко- фашистские войска из Франции, освободили Люксембург, Бельгию, ряд районов Голландии и вышли на «линию Зигфрида»^[225]. Однако преодолеть ее с ходу не смогли. 4 июля 1944 г. англо-американские войска при помощи итальянских партизан овладели столицей Италии Римом.

Гитлеровское командование и после высадки англо- американских войск во Франции продолжало держать на Востоке свои главные силы. Против Красной Армии в это время действовали 184 немецкие дивизии и бригады, 67 дивизий и бригад стран-сателлитов, а также подавляющая масса немецкой авиации и танков^[226].

В результате успешного осуществления выработанного Ставкой Верховного Главнокомандования стратегического плана военных действии в 1944 г. Красная Армия нанесла ряд сокрушительных ударов по врагу на решающих участках фронта и одержала победу огромного исторического значения.

Советская государственная граница, вероломно нарушенная гитлеровскими полчищами в 1941 г., была восстановлена теперь на всем протяжении от Баренцева до Черного моря. Десятки миллионов советских людей были вызволены из фашистской неволи. Угроза порабощения советского народа гитлеровскими извергами была окончательно ликвидирована.

Советский народ отстаивал не только свое социалистическое Отечество. Даже в те дни, когда Красная Армия вынуждена была отходить к Москве, а затем к берегам Волги, советских' воинов не покидало чувство ответственности, что именно они, а не кто-либо другой должен освободить от гитлеровского ига порабощенные народы. И когда захватчики были выброшены за пределы советской земли, когда советские войска подошли к логову фашистского зверя, всему миру стало ясно — Красная Армия несет народам Европы освобождение. Советский солдат олицетворял собой гуманизм Красной Армии, верность пролетарскому интернационализму, высокие чувства уважения к другим народам. Великая освободительная миссия воодушевляла воинов Красной Армии, вызывала стремление быть достойными этой исторической миссии.

Благородные, возвышенные цели борьбы Советского Союза, глубоко интернациональные в своей основе, способствовали слиянию священной войны советского народа в защиту своего Отечества с борьбой народов Европы за национальное и социальное освобождение.

Под влиянием побед Красной Армии национально- освободительное антифашистское движение в оккупированных гитлеровцами странах получило еще более широкий размах, способствовало ускорению окончательного разгрома фашистской Германии. Возглавили это движение коммунистические и рабочие партии. Они были тем цементирующим началом в создании могучего национального фронта в каждой стране, без которого немыслима была бы мобилизация всех национальных сил для победы над злейшим врагом человечества.

Народы Европы встречали Красную Армию как свою освободительницу, зная, что ее приход несет освобождение от фашистского господства. Советский народ и его Вооруженные Силы с честью выполнили свою освободительную миссию.

Вооруженные Силы СССР непосредственно освободили десять стран Европы общей площадью 1 млн. кв. км с населением около 100 млн. человек и (частично) две страны Азии (Китай и Корею) с населением около 70 млн. человек. В освобождении зарубежных стран участвовало 11 фронтовых объединений, 2 фронта ПВО, 4 флота, 50 общевойсковых, 6 танковых, 13 воздушных армий, 2 армии ПВО и 3 флотилии — всего 90 оперативных объединений с общим количеством воинов в 7,5 млн. человек^[227].

В боях за освобождение стран Восточной, Юго-Восточной и Центральной Европы советские войска понесли значительные потери. За освобождение Польши около 600 тыс. советских воинов отдали свою жизнь^[228], за освобождение Чехословакии и Венгрии — по 140 тыс., Австрии и Болгарии — по 26 тыс., Югославии — 6,5 тыс., Норвегии — 2,9 тыс.^[229]

Народы этих стран не забывают героизма и жертв советских людей, чтят память советских солдат и офицеров, павших в боях за свободу, демократию и социальный прогресс, за национальную независимость больших и малых народов, за светлое будущее человечества.

К началу 1945 г. Красная Армия изгнала немецко- фашистских захватчиков из пределов нашей страны, при поддержке народов оккупированных стран освободила от фашистского ига Румынию, Болгарию, значительную часть Польши, Чехословакии, Венгрии, Югославии и Северную Норвегию. Под ударами советских войск были выведены из войны на стороне Германии ее сателлиты — Румыния, Болгария, Финляндия и Венгрия. Советские войска вступили в пределы Германии и готовились к решающим операциям по завершению разгрома немецко- фашистских войск. Вражеский блок распался под мощными ударами Красной Армии. Более того, вооруженные силы Румынии и Болгарии приняли участие в последующих операциях по разгрому фашистской армии.

Красной Армии по-прежнему противостояли основные силы врага. В 1944 г. численность германских сухопутных войск, действовавших против Советских Вооруженных Сил, удерживалась примерно на одном уровне. К началу 1944 г. противник имел на советско-германском фронте 4,9 млн. человек, свыше 54 тыс. орудий и минометов, 5,4 тыс. танков и штурмовых орудий и свыше 3 тыс. самолетов.

Однако Германия уступала военной мощи Советского Союза. Красная Армия превосходила противника по людям в 1,3 раза, по артиллерии — в 1,7, по танкам — в 1,4 и по самолетам — в 2,7 раза^[230].

Высадка американо-английских войск в Северной Франции 6 июня 1944 г. не оказала существенного влияния на количество германских войск, действовавших на советско-германском фронте. Накануне высадки, 1 июня 1944 г., их численность составляла 4 005 тыс. человек, около 49 тыс. орудий и минометов, 5250 танков и штурмовых орудий, 2796 самолетов. Эта численность немецких войск на советско-германском фронте сохранялась и в 1945 г. Таким образом, советско-германский фронт по- прежнему оставался главным, решающим фронтом второй мировой войны.

В 1945 г. война приближалась к концу. Советские войска заняли выгодные рубежи для нанесения завершающих ударов по Германии с северо-востока, востока и юго-востока. Одновременно велась подготовка и к разгрому Квантунской армии Японии.

Советское Верховное Главнокомандование разработало и осуществило стратегический план завершения разгрома фашистской армии^[231]. Стратегический замысел Ставки Верховного Главнокомандования по завершению войны в Европе заключался в том, чтобы одновременно нанести ряд ударов на фронте от Балтийского моря до Карпат. Эти удары должны были привести к крушению всего Восточного фронта немецко-фашистской армии, последовательному уничтожению ее наиболее крупных группировок и созданию условий для нанесения завершающих ударов, в результате которых фашистская Германия вынуждена была бы безоговорочно капитулировать. Учитывалось и то, что с запада усилят свой натиск на Германию союзные войска.

Стратегический план гитлеровского командования на 1945 г. сводился к тому, чтобы упорной обороной, прежде всего на советско-германском фронте, затянуть войну. Особые надежды гитлеровцы возлагали на стабилизацию фронта в Восточной Пруссии.

Затишье, ожидаемое зимой на советско-германском фронте, немцы рассчитывали использовать для активных действий на Западном фронте, чтобы склонить правящие круги США и Англии к сепаратному миру. Это дало бы возможность немецкому командованию бросить все войска против Красной Армии.

В декабре 1944 г. гитлеровские войска предприняли наступление на Западном фронте, в районе Арденн. Советское правительство, верное своим союзническим обязательствам, не в пример англо-американским кругам, которые сознательно задерживали открытие второго фронта, передвинуло срок наступления советских войск с 20 января на 12 января 1945 г. Усиленным темпом закончив подготовку, Красная Армия начала свое завершающее наступление на важнейшие центры Германии. Наступление советских войск развернулось почти одновременно на всем 1200-километровом фронте от Балтийского моря до Карпат.

Определяющее влияние этого наступления Красной Армии на завершающем этапе войны признают и гитлеровские генералы. «Стремительное продвижение Красной Армии, — говорится в книге „Роковые решения“, — свело на нет последствия передышки, достигнутой Арденнским наступлением, и сделало неизбежным быстрое окончание войны. Поэтому выигрыш времени на Западном фронте оказался обманчивым»^[232].

В результате сокрушительных ударов Красной Армии немецкое командование вынуждено было перебросить на советско-германский фронт десятки дивизий, оголяя целые участки на Западном фронте. Это позволило англо-американским войскам оправиться от контрудара, нанесенного им в Арденнах, перейти в наступление и, не встречая сколько-нибудь серьезного сопротивления немцев, начать продвижение в глубь Германии.

В то же время гитлеровцы очень упорно сражались на Восточном фронте. Однако, как враг ни напрягал свои силы, он не мог преградить путь советским войскам. Красная Армия стремительно двигалась к Берлину.

В ходе зимнего наступления 1944/45 г. Красная Армия одержала новые блестящие успехи: она освободила от немецко-фашистских захватчиков Польшу, значительную часть Чехословакии, вывела из войны последнего союзника Германии в Европе — Венгрию. Советские войска овладели Будапештом, Веной, Восточной Пруссией, Восточной Померанией и Силезией, вышли на реки Одер и Нейсе, создали плацдарм на западном берегу этих рек и приступили к подготовке завершающего удара по Берлину.

Видя неизбежность катастрофы, гитлеровское командование начало срочно перебрасывать против наступающей Красной Армии свои последние боеспособные силы с Западного фронта.

Пленные немецкие солдаты показывали: «Офицеры утверждают, что все силы будут приложены, чтобы не допустить взятие Берлина русскими; из двух зол будет выбрано меньшее, т. е. если сдавать город, то только американцам», «Против русских надо драться со всем упорством, с таким расчетом, чтобы американцы раньше русских вошли в Берлин»^[233].

Таким путем гитлеровская клика надеялась поссорить Советский Союз с Англией и США и предотвратить полную политическую и военную катастрофу германского фашизма. В свою очередь англо-американское командование, нарушая соглашения, заключенные с Советским Союзом, прилагало все силы к тому, чтобы быстрее достичь Эльбы и опередить Красную Армию в захвате Берлина. Впоследствии Черчилль признал, что на последнем этапе борьбы против фашистской Германии он хотел нарушить соглашения с советским командованием. Выступая в ноябре 1954 г. перед своими избирателями в Вудфорде, Черчилль открыто заявил, что «в то время, когда немцы сдавались сотнями тысяч», он направил фельдмаршалу Монтгомери приказ, предписывая ему «тщательно собирать германское оружие и складывать его, чтобы его легко можно было бы снова раздать германским солдатам, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжалось»^[234].

Все эти планы гитлеровской клики и замыслы англо- американских правящих кругов против СССР были своевременно разгаданы и сорваны могучими ударами Красной Армии.

В результате наступления 1-го Белорусского (командующий маршал Г. К. Жуков, член Военного совета К. Ф. Телегин, начальник штаба С. М. Малинин), 1-го Украинского (командующий маршал И. С. Конев, член Военного совета В. К. Крайнюков, начальник штаба И. Е. Петров) и 2-го Белорусского фронтов (командующий маршал К. К. Рокоссовский, член Военного совета Н. Е. Субботин, начальник штаба А. Н. Боголюбов) оборона немецко-фашистских войск была прорвана на всем ее протяжении по западному берегу Одера и Нейсе. Советские войска устремились на запад, к Берлину. Развивая наступление в обход Берлина с севера и юго-запада, войска 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов разрезали оборону противника на изолированные части, танковые соединения вышли в район западнее Потсдама и завершили полное окружение берлинской группировки противника, рассеченной к 30 апреля на четыре части.

В боях по завершению разгрома и ликвидации этих группировок с новой силой проявились массовый героизм и высокое воинское мастерство советских воинов. Ломая сопротивление врага, они окружили рейхстаг, 30 апреля ворвались внутрь здания и на его колоннах, фронтонах И окнах установили красные флаги. В первых рядах шли коммунисты В. И. Давыдов, С. А. Неустроев, К. Я. Самсонов, А. П. Берест, К. В. Гусев, Г. К. Загитов, Р. Кошкарбаев, А. Ф. Лисименко, В. Н. Маков, М. П. Минин, И. Я. Сьянов и др. Ранним утром 1 мая над рейхстагом уже развевалось Знамя Победы, установленное разведчиками 3-й ударной армии М. А. Егоровым и М. В. Кантария. «Мне трудно кого-то особенно выделить в последней схватке с врагом, — пишет маршал Г. К. Жуков. — Все участники Берлинской операции вели себя достойно, как и подобает советским воинам, проявляя высокое воинское мастерство и массовый героизм ради достижения победы. Родина-мать высоко оценила их подвиги»^[235].

Указом Президиума Верховного Совета СССР капитану В. И. Давыдову, сержанту М. А. Егорову, младшему сержанту М. В. Кантария, капитану С. А. Неустроеву, старшему лейтенанту К. Я. Самсонову было присвоено звание Героя Советского Союза. Десятки тысяч солдат, сержантов, офицеров и генералов награждены орденами; частям и соединениям, непосредственно штурмовавшим вражескую столицу, присвоено почетное наименование берлинских.

2 мая 1945 г. Берлин капитулировал. Падение Берлина привело к окончательному краху фашистской Германии и ее вооруженных сил. 8 мая в пригороде Берлина Карлсхорсте представители фашистского командования подписали акт о безоговорочной капитуляции Германии. На следующий день, 9 мая, советские войска завершили последнюю операцию — разгромили крупную немецко- фашистскую группировку, окружившую столицу Чехословакии Прагу, пришли на помощь восставшему народу братской страны.

В итоге операций, проведенных с 12 января по 8 мая 1945 г., Советские Вооруженные Силы уничтожили две трети немецко-фашистских армий и освободили от фашистского ига народы Польши, Чехословакии, Венгрии, Восточной Австрии и Восточной Германии.

За период с 1 января по 15 мая 1945 г. немецко-фашистская армия потеряла на советско-германском фронте свыше 2 млн. солдат и офицеров пленными и свыше 1 млн. убитыми. Советские войска уничтожили и захватили свыше 6 тыс. вражеских самолетов, более 12 тыс. танков и самоходных орудий, около 30 тыс. полевых орудий и огромное количество других видов вооружения и различного военного имущества.

Ликвидацией берлинской группировки немецко-фашистских войск и овладением Красной Армией Берлином, разгромом группы Шернера в Чехословакии, выходом советских войск на Эльбу, где они вошли в соприкосновение с войсками союзников, была завершена война с Германией. Фашистская Германия потерпела полное военное, экономическое и морально-политическое поражение.

Под ударами Красной Армии рухнула не только гитлеровская Германия, но и был похоронен план англо-американских реакционеров спасти германский фашизм от полного разгрома, заменить одного диктатора каким-либо другим.

Пытаясь умалить значение Берлинской операции, блестяще проведенной Красной Армией, генерал Эйзенхауэр в своем отчете утверждал, что «Берлин не представлял собой военного объекта первостепенного значения… Задача наших войск заключалась в разгроме германских армий, а не в том, чтобы распылять силы, занимая пустые и разрушенные города».

Это утверждение не отвечает действительности. О стратегической важности Берлина и огромном значении Берлинской операции можно, судить хотя бы по тому, что столицу обороняла полумиллионная армия противника, которая в ходе операции была полностью разгромлена и ликвидирована Красной Армией.

Разгром Германии явился, однако, недостаточным уроком для японских империалистов. Япония продолжала вести войну с союзниками. Это и нарушение Японией договора о нейтралитете учитывалось Советским правительством. В период войны с Германией Советский Союз вынужден был держать до 40 дивизий у своих дальневосточных границ. Еще в первой половине 1945 г. по указанию ЦК ВКП(б) и ГКО был проведен ряд важных мероприятий, связанных с подготовкой к войне с Японией: были приняты меры по увеличению пропускной способности Омской и Томской железных дорог, а также железнодорожных линий Забайкалья и Дальнего Востока, расширялась радио- и проволочно-телеграфная связь на Дальнем Востоке и с Москвой, улучшались шоссейные и грунтовые дороги на предстоящем театре войны. Были проведены крупные мероприятия по расширению материально-технической базы Тихоокеанского флота и районов его базирования.

В первых числах июля 1945 г. началась переброска частей, соединений, техники с запада для усиления Забайкальского, Дальневосточного фронтов и Приморской группы войск. Были приняты меры по подвозу необходимого количества боеприпасов, обеспечению войск продовольствием.

Верховное Главнокомандование, обогащенное огромным опытом Великой Отечественной войны, сумело в исключительно короткий срок полностью завершить подготовку и развернуть широкое наступление, явившееся неожиданным для противника. Исходя из главной политической цели — возможно быстрее уничтожить последний очаг второй мировой войны, обеспечить безопасность наших дальневосточных границ и установить мир во всем мире, Советское Верховное Главнокомандование поставило перед войсками Дальнего Востока задачу в короткий срок разгромить главные силы Японии — Квантунскую армию, находившуюся в Маньчжурии, и войска 17-го фронта в Корее.

План Ставки заключался в том, чтобы одновременно нанести сокрушительные удары по японским войскам в Маньчжурии и Корее с трех направлений — со стороны Забайкалья, из района южнее Хабаровска и из Приморья. В результате Квантунская армия должна была быть окружена и пленена в Центральной и Южной Маньчжурии, а в случае отказа ее сложить оружие — уничтожена.

В целях более оперативного руководства боевыми действиями было создано Главное командование советских войск на Дальнем Востоке. Главнокомандующим стал маршал А. М. Василевский, членом Военного совета — И. В. Шикин, начальником штаба — С. П. Иванов. Из войск Дальнего Востока были образованы три фронта: Забайкальский — командующий маршал Р. Я. Малиновский, член Военного совета генерал А. Н. Тевченков, начальник штаба М. В. Захаров; 1-й Дальневосточный — командующий маршал К. А. Мерецков, член Военного совета Т. Ф. Штыков, начальник штаба А. Н. Крутиков; 2-й Дальневосточный — командующий М. А. Пуркаев, член Военного совета Д. С. Леонов, начальник штаба генерал Ф. И. Шевченко. Сухопутные войска поддерживали Тихоокеанский флот — командующий адмирал И. С. Юмашев, член Военного совета С. Е. Захаров, начальник штаба адмирал А. С. Фролов и Амурская флотилия — командующий адмирал Н. В. Антонов. Сухопутные и морские силы поддерживала советская авиация. Наступление развернулось на фронте протяженностью более 4 тыс. км.

Красная Армия в исключительно трудных условиях Дальневосточного театра войны в короткое время разгромила и принудила к сдаче в плен миллионную Квантунскую армию. 2 сентября 1945 г. был подписан акт о безоговорочной капитуляции Японии. Закончилась Великая Отечественная война, а вместе с ней и вторая мировая война.

Быстрое завершение войны на Дальнем Востоке спасло от гибели многих американских и английских солдат и офицеров, которых предполагалось бросить в наступление против собственно Японии, избавило миллионы японцев от дальнейших бомбардировок, предотвратило продолжение истребления японскими оккупантами населения многих стран Азии и Тихоокеанского бассейна. Были ликвидированы все военные базы и плацдармы, созданные японскими империалистами для нападения на СССР, и обеспечена безопасность советских дальневосточных границ.

Разгром Квантунской армии советскими войсками и последовавшая затем капитуляция Японии приобрели всемирно-историческое значение. Перед многими странами Восточной и Юго-Восточной Азии открылся путь демократического развития. Начался развал колониальной системы империализма.

Наступил долгожданный мир для народов всего мира. Советский народ и его Вооруженные Силы отстояли целостность и национальную независимость своей Родины, защитили великие завоевания социализма.

4. Советский Союз — решающая сила

На протяжении всей Великой Отечественной войны советско-германский фронт был главным фронтом второй мировой войны. Здесь решался исход войны с фашистской Германией. Советский Союз — решающая сила в достижении победы во второй мировой войне над гитлеровской коалицией.

Империалисты — современные претенденты на мировое господство и их верные слуги — фальсификаторы истории понимают, какое огромное влияние на миллионы людей оказала и оказывает победа Советского Союза и всего прогрессивного человечества над фашистской Германией и империалистической Японией. Они стремятся к тому, чтобы принизить государственную, экономическую и военную мощь СССР и создать преувеличенное представление о роли США и Англии в разгроме гитлеровской коалиции.

Для человека, знающего исторические факты, кажутся нелепостью слова американского историка, будто бы до декабря 1941 г. Англия, а с этого времени Соединенные Штаты Америки выполняли роль «ведущей силы» в борьбе с фашистскими агрессорами^[236]. Но все дело в том, что такие утверждения рассчитаны на людей, которые не знают истории.

Решающая роль Советского Союза в разгроме фашистских агрессоров получила признание всего мира. Высокая оценка борьбы советского народа дана в выступлениях ведущих зарубежных политических и военных деятелей периода второй мировой войны.

Американский генерал Маршалл утверждал, что «без успешных действий Красной Армии американские войска были бы не в состоянии противостоять агрессору и война была бы перенесена на американский континент»^[237].

В трудные дни мая 1942 г., когда фашисты угрожали Советскому Союзу своим вторым летним наступлением, Рузвельт телеграфировал генералу Макартуру: «С точки зрения большой стратегии ясен простой факт — русские убивают больше солдат противника и уничтожают больше его вооружения и снаряжения, чем остальные 25 государств Объединенных Наций, вместе взятые»^[238].

Черчилль, которого невозможно заподозрить в симпатиях к Советскому Союзу, вынужден был признать, что «именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины»^[239]. В момент завершения разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом, 20 января 1943 г., Черчилль докладывал военному кабинету: «Следует признать, что все наши военные операции осуществляются в весьма незначительных масштабах по сравнению с огромными ресурсами Англии и Соединенных Штатов, а тем более по сравнению с гигантскими усилиями России»^[240].

Известный политический деятель Англии Э. Бевин говорил в 1942 г., что «вся помощь, которую мы были в состоянии оказать, была незначительной по сравнению с громадными усилиями советских людей. Наши потомки, изучая историю, будут с восхищением и благодарностью вспоминать героизм великого русского народа»^[241]. Генерал де Голль отмечал: «Французы знают, что сделала для них Советская Россия, и знают, что именно Советская Россия сыграла главную роль в их освобождении»^[242].

Западный военный историк Сет, известный своими работами по истории движения Сопротивления, так оценивает роль Советского Союза: «Что бы вы ни думали о коммунизме, если вы честны, вы не можете не восхищаться русскими и их военными руководителями за то мужество, стойкость и мастерство, с которыми они удерживали немцев под Сталинградом в 1942 г., иСталинградом как плацдармом, на котором в конечном счете они повернули ход войны в свою пользу и в пользу западных союзников»^[243].

В своей книге «Россия в войне» английский журналист и историк А. Верт подчеркнул, что советский народ «нес на себе главную тяжесть войны против нацистской Германии и именно благодаря ему была спасена жизнь миллионов американцев и англичан»^[244].

И все же видный американский военный историк контр-адмирал С. Морисон пишет, что исход войны против Германии явился «прямым следствием» высадки англо-американских войск во Франции^[245]. Ему вторит и немецкий генерал Ф. Меллентин, который также утверждает, что «судьба Германии была решена успешной высадкой союзников в июне в Нормандии»^[246]. Широкое распространение получила версия о том, что западные державы добились разгрома германского государства, соединив в своем стратегическом плане комбинированное бомбардировочное наступление с продвижением наземных войск.

Однако эту версию опровергают другие генералы вермахта. Так, 3. Вестфаль пишет: «…несмотря на чуть ли не беспрерывные налеты союзной авиации, железные дороги до зимы 1945 г. действовали почти нормально, а наибольший выпуск военной продукции в стране приходился на лето 1944 г. С этого времени он начал сокращаться, сначала медленно, а потом, с потерей промышленного района Верхней Силезии, все быстрее и быстрее»^[247].

Об этом же говорят гитлеровские генералы А. Кессельринг и др. Это подтверждает и английский маршал авиации Гаррис в своей книге «Наступательные действия бомбардировочной авиации».

Утверждения фальсификаторов истории находятся в явном противоречии с фактическими данными, характеризующими действительное соотношение усилий, вложенных в общее дело разгрома немецко-фашистской армии Вооруженными Силами СССР и его западных союзников. Советско-германский фронт имел решающее значение в течение всей второй мировой войны, даже и после открытия второго фронта. Об этом убедительно говорят данные о распределении немецко-фашистских дивизий по отдельным фронтам в 1941–1945 гг.^[248] (см, табл. 4).

Таблица 4. Распределение немецких войск по фронтам.

* В таблице приведены расчетные дивизии. Две бригады приняты за одну дивизию.

Из данных этой таблицы следует, что до начала 1944 г. против Советских Вооруженных Сил действовало свыше двух третей гитлеровских дивизий. Лишь с открытием второго фронта в Западной Европе картина несколько меняется. Однако количество фашистских дивизий на советско-германском фронте оставалось почти прежним. Увеличение числа вражеских дивизий на Западном фронте произошло отнюдь не из-за переброски войск с советско-германского фронта.

Советско-германский фронт отличался от других фронтов второй мировой войны не только тем, что отвлекал на себя основные силы немецко-фашистской армии, но размахом и ожесточенностью вооруженной борьбы.

В ходе войны Красная Армия разгромила основные силы фашистской Германии. За всю войну на советско- германском фронте уничтожено, пленено и расформировано вследствие потерь 506,5 дивизии только немецко-фашистских войск. Кроме того, подверглись разгрому не менее 100 дивизий сателлитов Германии. Союзники по коалиции уничтожили и пленили в Северной Африке, Италии и Западной Европе 176 вражеских дивизий. Из 13 600 тыс. потерь фашистской Германии убитыми, ранеными и пленными на советско-германский фронт приходится 10 млн., или три четверти^[249].

На советско-германском фронте была разгромлена основная часть военно-воздушных сил фашистской Германии. Три четверти общих потерь гитлеровской авиации, большая часть потерь в артиллерии и танках приходятся на советско-германский фронт.

Великая Отечественная война продолжалась 47 месяцев. По ходу своего развития и военно-политическим итогам она делится, как это было показано, на четыре периода. Каждый из них отражает своеобразие складывавшейся военно-политической обстановки, боевых действий вооруженных сил и работы тыла.

За время войны с гитлеровской Германией Советские Вооруженные Силы провели свыше 50 оборонительных и наступательных операций стратегического масштаба. Эти операции по их масштабам и значению несравнимы с операциями на других театрах и фронтах второй мировой войны. Решительные наступательные действия Советской Армии развертывались на огромных тысячекилометровых пространствах и на сотни километров в глубину.

Непосредственно руководила планированием войны и операциями Ставка Верховного Главнокомандования и ее рабочий орган — Генеральный штаб. На основе военно-политической цели, ставившейся Политбюро ЦК ВКП(б), Ставка намечала направление главного удара, цель стратегических операций, задачи и план действий войск. Каждое ее решение вырабатывалось творчески; на основе тщательного изучения сложившейся обстановки.

Вооруженная борьба Советского Союза против фашистской Германии в первый период — с 22 июня 1941 по 18 ноября 1942 г. — характеризуется преимущественно стратегической обороной Советских Вооруженных Сил и их вынужденным отступлением в глубь страны. Немецко- фашистское командование в этом периоде дважды предпринимало крупное наступление против Советского Союза, но оба раза это наступление было остановлено. Советские Вооруженные Силы в первом периоде войны преследовали основную цель — остановить фашистское нашествие, преградить путь врагу в глубь страны. Вместе с тем они вели борьбу за овладение стратегической инициативой. И под Москвой вырвали ее из рук фашистского командования, нанеся вермахту первое крупное поражение во второй мировой войне. Однако объективных предпосылок для коренного изменения хода вооруженной борьбы зимой 1941/42 г. еще не имелось.

Характерной особенностью обороны советских войск была ее активность. Активный характер обороны изматывал и обескровливал ударные группировки противника и вынуждал его отступать от поставленных целей. Так, с первых дней войны советские войска срывали немецко- фашистский план военных действий — план «Барбаросса», окончательно похороненный в грандиозной битве под Москвой. В первом периоде уже были созданы необходимые условия и предпосылки для коренного перелома в ходе войны.

Второй период Великой Отечественной войны — с 19 ноября 1942 до конца 1943 г. — характерен совершенствованием оперативных и тактических приемов действий Советского командования и войск, основанных на передовом опыте войны, на развитии боевой техники и ее массовом применении. Советские войска приобретают значительный и разносторонний опыт боевых, и особенно наступательных, действий. В этот период войны основным видом действий Советских Вооруженных Сил было наступление и его особый вид — контрнаступление.

Контрнаступление под Сталинградом и Курском развернулось в общее стратегическое наступление Красной Армии, по своему размаху и итогам превзошло зимнее наступление 1941/42 г. Если в первом наступлении (1941–1942 гг.) приняли участие 4 фронта в составе 18 общевойсковых армий, которые продвинулись в полосе 700–800 км на глубину в 120–400 км, то в летне-осеннем наступлении 1943 г. действовало 9 фронтов в составе 60 армий (в том числе 5 танковых и 9 воздушных). Наступление велось на фронте в 2 тыс. км и на глубину до 350–600 км^[250].

На протяжении войны совершенствовались организация вооруженных сил, организация и ведение крупных наступательных операций, расширялось взаимодействие с партизанскими отрядами.

За время войны в интересах партизан советская авиация произвела почти 110 тыс. самолето-вылетов, из них 13 тыс. с посадкой на площадках у партизан. Она доставила партизанам 17 тыс. т вооружения, боеприпасов, медикаментов и др. В тыл врага из партизанских районов на Большую землю было перевезено более 83 тыс. партизан.

Третий период войны охватывает боевые действия Советских Вооруженных Сил и деятельность тружеников тыла с конца 1943 до 9 мая 1945 г.

Благодаря заботе партии и Верховного Главнокомандования о неустанном повышении боевого мастерства наших военных кадров военное искусство Красной Армии в третьем периоде войны поднялось на более высокую ступень. Советские войска еще лучше овладели искусством наиболее решительного маневра — маневра на окружение.

Стратегические операции Красной Армии в этот период, отличавшиеся исключительной целеустремленностью, объединенные единым замыслом Верховного Главнокомандования, были новым торжеством передового советского военного искусства. Эти операции характеризуются широким размахом, маневренностью, оригинальностью и смелостью замысла, мастерским применением разнообразных приемов и методов борьбы, умелым использованием крупных масс танков, артиллерии и авиации. Наличие в руках Верховного Главнокомандования многочисленных стратегических резервов и искусное их использование обеспечивали возможность наращивать силу ударов, развивать их на большую глубину.

В этих операциях Красная Армия, применяя искусное оперативное маневрирование, показала образцы одновременного прорыва фронта противника на нескольких участках, что лишало врага возможности собрать и подготовить резервы для парирования наших мощных внезапных ударов. Более того, прорывы фронта противника нашими войсками на нескольких участках, разновременно следовавшие один за другим, вынуждали врага совершать частые переброски резервов с места на место, что изматывало солдат физически и морально еще до ввода их в бой. Основу боевых действий Советских Вооруженных Сил в этот период составили операции на окружение и ликвидацию главных группировок противника.

Особенно следует отметить такие блестящие операции советских войск в 1944 г., как Корсунь-Шевченковская, Бобруйская, Витебская, Минская, Ясско-Кишиневская, Будапештская и др. Только минский и ясско-кишиневский «котлы» стоили немцам 55 дивизий.

Всего в 1944 г. было уничтожено или взято в плен 126 дивизий и 25 бригад, разгромлены 361 дивизия и 27 бригад. Потери противника в этом году составляли около 65 % общего количества вражеских войск, уничтоженных, плененных и разгромленных на советско-германском фронте в наступательных операциях 1941–1944 гг.^[251]

Таким образом, в период Великой Отечественной войны с учетом соотношения сил сторон и протяженности фронта применялись два способа стратегического наступления. Со времени перехода Красной Армии в контрнаступление под Москвой и до конца 1944 г. осуществлялось стратегическое наступление путем ведения последовательных операций с переносом ударов с одного участка фронта на другой. Такой способ стратегических операций давал возможность Ставке Верховного Главнокомандования накапливать силы и средства на избранных направлениях за счет вспомогательных направлений, а затем подготовиться для ведения последующих операций на других направлениях. Этот способ ведения стратегического наступления давал возможность Красной Армии громить силы противника по частям начиная с той его группировки, которая представляла наибольшую угрозу.

При таком способе ведения операций часть фронта оставалась стабильной. Противник имел возможность с пассивных участков фронта перебрасывать свои силы для противодействия наступающим войскам. Ставка Верховного Главнокомандования учитывала это и предпринимала стратегическое наступление на смежных или более удаленных направлениях фронта.

Характерной и поучительной в этом отношении является летне-осенняя кампания 1944 г., во время которой стратегическое наступление велось по сути дела на всем фронте от Балтики до Карпат.

В завершающей кампании 1945 г. в Европе, когда Советские Вооруженные Силы имели значительное превосходство в силах и средствах над фашистской армией, а протяженность фронта резко сократилась, стратегическое наступление с нашей стороны осуществлялось способом мощного одновременного наступления на широком фронте и на большую глубину. Преимущество этого способа стратегического наступления состояло в том, что одновременно в кратчайший срок достигалось дробление и рассечение всего стратегического фронта врага, окружение и разгром его группировок на всех стратегических направлениях. Этот способ не давал возможности противнику маневрировать силами и средствами для парирования ударов, а советским войскам давал возможность добиться крупных военно-политических итогов на завершающем этапе войны в Европе.

Основными формами ведения стратегических операций в период Великой Отечественной войны были окружение крупных группировок противника, рассечение стратегического фронта, дробление его и последующая ликвидация вражеских группировок.

Наиболее целесообразные и совершенные формы и методы стратегического руководства войсками Ставкой сложились не сразу, они вырабатывались и складывались в ходе войны по мере накопления опыта.

Сущность планирования Ставкой вооруженной борьбы, как свидетельствует маршал Г. К. Жуков, заключалась прежде всего в постановке целей и в отработке замыслов кампаний и стратегических операций, в определении направлений главных ударов, распределении сил и средств по этим направлениям и формулировании задач фронтам, а также в материально-техническом обеспечении боевых действий. Стиль работы Ставки был, как правило, деловой, без нервозности, свое мнение могли высказать все^[252].

«В Ставке, — пишет А. М. Василевский, — определялись первоочередность задач и замысел операции, кампании. Практическая же разработка операций, все расчеты, связанные с этим, осуществлялись в Генеральном штабе.

Он вел непрерывный сбор сведений о складывающейся обстановке на всем театре войны. Работники Генерального штаба изо дня в день держали связь с фронтами, обрабатывали поступающую от них информацию, а также все сообщения разведывательных органов. Важнейшие сведения и общие выводы докладывались Верховному Главнокомандующему, и только после этого принимались решения»^[253].

Одной из форм обеспечения стратегического руководства и руководства операциями являлась посылка Ставкой своих представителей в войска. Это были члены Ставки или руководящие работники Наркомата обороны, Генштаба, обладавшие необходимым оперативно-стратегическим кругозором, способные самостоятельно решать на месте принципиальные вопросы, возникавшие в ходе операций. В качестве представителей Ставки на фронты выезжали Г. К. Жуков, А. М. Василевский, Н. Н. Воронов, С. К. Тимошенко, К. Е. Ворошилов.

О возрастании военного мастерства и усилении ударов Красной Армии по врагу на завершающем этапе войны свидетельствуют следующие данные: если наступательные операции под Сталинградом (окружение и ликвидация) продолжались 76 дней, из них 72 дня ушло на ликвидацию, то в операции под Минском эти периоды соответственно составили 18 и 7 дней. Берлинская операция была завершена в 17 дней. Советские воины в этой операции показали новые высокие образцы военного мастерства и массового, невиданного в истории войн героизма.

Форсирование реки Нейсе, захват плацдармов на ее западном берегу, прорыв первой полосы обороны противника, наступление на вторую полосу и прорыв ее, дальнейшее движение к реке Шпрее, форсирование ее и прорыв третьей и последней полосы немецкой обороны были осуществлены как единый и непрерывный мощный наступательный процесс.

Все войска — пехота, артиллерия, авиация, кавалерия, бронетанковые, инженерные, а также Военно-Морской Флот в ходе боев показали высокое военное мастерство, выносливость, чудеса храбрости, отваги и массовый героизм.

Авиация надежно прикрывала советский тыл и войска, военные суда и транспорты, наносила бомбовые удары по ближним и дальним тылам противника, сопровождала своих воинов на поле боя. Гитлеровский генерал Бауэр дал следующее показание о силе советской авиации: «Мы сидели в подземных этажах имперской канцелярии, не имея возможности выйти взглянуть на белый свет»^[254].

Надежным помощником Красной Армии в Великой Отечественной войне был Военно-Морской Флот. Советские корабли, морская авиация, морская пехота в первый период войны оказывали упорное сопротивление противнику у Таллина, Мурманска, у п-ова Ханко, у Ленинграда, Одессы, Севастополя, Керчи, Новороссийска и в других районах. Взаимодействуя с сухопутными и воздушными силами, флот принимал активное участие в наступательных операциях Красной Армии. Корабли речных флотилий, морская пехота и авиация участвовали в преследовании вражеских войск до завершающих боев за Будапешт, Вену и Берлин.

Как и в первый, так и в последующие периоды войны, когда Красная Армия перешла в решительное наступление, Военно-Морской Флот надежно прикрывал фланги действующей армии, упиравшиеся в море. Военно-морские силы наносили удары по морским коммуникациям противника, обеспечивали свои коммуникации. Боевая деятельность наших моряков дала множество примеров их беззаветной стойкости и мужества, высокой боевой активности и воинского мастерства. В военных действиях на Балтийском, Черном и Баренцевом морях, на Волге, Днепре и Дунае советские моряки вписали новые страницы в летопись русской морской славы.

Боевые действия Советских Вооруженных Сил в ходе Великой Отечественной войны характеризовались неуклонным ростом масштаба наступления и стратегических операций. Это выразилось в росте протяженности фронта, в увеличении количества сил и средств, привлекаемых к наступлению, и возрастании его результативности. Об этом свидетельствуют данные таблицы 5^[255].

Таблица 5. Наступательные операции Красной Армии.

В ходе войны количество людей, участвовавших в стратегических операциях, возросло в 2 раза, орудий и минометов — в 3–5 раз, танков — в 3–9 раз, самолетов — в 3–6 раз.

Советское Верховное Главнокомандование по указанию ЦК партии и Советского правительства стремилось к согласованию и увязке военных действий на советско- германском фронте с действиями на других фронтах второй мировой войны. Победы Советских Вооруженных Сил оказывали влияние на ведение операций союзниками на других театрах войны: в Северной Африке, Италии, Западной Европе и на Тихом океане. Оттянув на себя основную массу вооруженных сил фашистской Германии и значительные силы Японии, Советские Вооруженные Силы дали возможность союзникам сосредоточить необходимые силы и средства и перейти от обороны к наступательным операциям на Западе и на Тихом океане. Это в известной степени оказывало влияние на ход вооруженной борьбы и на советско-германском фронте.

Вступление Советского Союза в войну с Японией является образцом честного выполнения союзнического долга. Война с империалистической Японией, являющаяся прямым продолжением и составной частью Великой Отечественной войны, составила ее четвертый и последний период. Разгромом вооруженных сил Японии в августе — начале сентября 1945 г. окончилась вторая мировая война.

Одной из наиболее характерных особенностей Дальневосточной кампании, которая была финалом второй мировой войны, является ее кратковременность: она длилась 24 дня. По своему размаху, темпам и военно-политическим итогам она занимает особое место среди других кампаний второй мировой войны.

Боевые действия Вооруженных Сил Союза ССР на Дальнем Востоке происходили на фронте протяженностью свыше 4 тыс. км и развивались в глубину на 600–800 км^[256]. Советским Вооруженным Силам удалось в сложных климатически-природных условиях окружить всю стратегическую группировку врага и заставить Квантунскую армию капитулировать. Это была действительно молниеносная кампания.

В ходе Великой Отечественной войны военно-политическое руководство Советскими Вооруженными Силами накопило огромный опыт организации и проведения крупных стратегических операций и кампаний.

Вопросы руководства вооруженной борьбой Центральным Комитетом Коммунистической партии, Государственным Комитетом Обороны, Верховным Главнокомандованием и его Ставкой, а также Генеральным штабом за последние годы получили широкое освещение в статьях, монографиях и мемуарах маршалов и генералов Советского Союза, а также в общих работах советских историков.

В руководстве вооруженной борьбой в годы Великой Отечественной войны Коммунистическая партия исходила из глубокого познания закономерностей общественного развития, в том числе закономерностей войны и военного дела.

Вопросы планирования операций, формы и методы руководства Ставкой Верховного Главнокомандования действиями Советских Вооруженных Сил в годы Великой Отечественной войны имеют большое научное и практическое значение для глубокого изучения опыта минувшей войны. Изучение этих вопросов тем более важно, что они не получили должного освещения в литературе по истории Великой Отечественной войны. Более того, имеет место недооценка некоторыми исследователями, а иногда отрицание ими факта планирования крупных стратегических операций. Эти исследователи утверждают, что крупные стратегические операции не планировались в комплексе по отдельным стратегическим направлениям, а следовали одна за другой по мере успехов Советских Вооруженных Сил на том или ином направлении. При этом они считают, что формы и способы последующих операций главным образом определялись только в зависимости от успехов первоначальных операций и даже предварительных наметок общего плана не было.

Изучение документальных материалов ЦК КПСС, ГКО и Ставки, материалов, характеризующих работу промышленности, транспорта, а также хода боевых действий Вооруженных Сил свидетельствует о том, что Ставка Верховного Главнокомандования на основе анализа военно-политической и стратегической обстановки по указанию ЦК КПСС и ГКО осуществляла планомерное руководство борьбой Вооруженных Сил Советского Союза в годы Великой Отечественной войны.

Опыт руководства ходом вооруженной борьбы в период второй мировой войны показывает, что руководство войной принадлежит высшей политической инстанции в стране, облеченной огромным доверием и широкими полномочиями в решении всех военных, экономических и военно-политических вопросов.

Отправные указания для разработки Ставкой Верховного Главнокомандования планов вооруженной борьбы давали ЦК КПСС и ГКО. Эти указания исходили из научного использования объективных закономерностей войны, правильного учета военно-политической обстановки.

«На протяжении всей войны стратегические решения, направляемые в войска в виде директив Ставки, рассматривались Политбюро ЦК нашей партии и Государственным Комитетом Обороны, всецело осуществлявшими руководство вооруженной борьбой и деятельностью тыла страны, с привлечением в каждом отдельном случае необходимых для данной цели ответственных военных и гражданских работников»^[257].

Важнейшие вопросы ведения войны и планы дальнейших действий рассматривались на совместных заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б), ГКО и Ставки Верховного Главнокомандования. Так, например, в марте 1942 г. был обсужден план дальнейшей борьбы; в декабре 1943 г. кроме вопроса о военных действиях рассматривались вопросы военной экономики, международного положения, взаимоотношений с союзниками; в июле 1944 г. совместное заседание пришло к выводу о том, что советские войска способны в кратчайший срок выполнить свою освободительную миссию в Европе^[258].

В ГКО была сосредоточена вся полнота государственной и военной власти, государственного и хозяйственного руководства в нашей стране.

Верховное Главнокомандование, являясь исполнительным военным органом, руководствуется в своей деятельности указаниями высшей политической инстанции.

ГКО из анализа всей совокупности международной и военной обстановки, условий в стране и на фронте, положения в лагере противника определял стратегические планы по ведению войны.

Высшим органом в стране по руководству Вооруженными Силами на театрах военных действий являлась Ставка Верховного Главнокомандования. Ставка разрабатывала стратегические планы и руководила вооруженной борьбой на основе общих указаний военно-политического характера ЦК и ГКО. Генеральный штаб являлся рабочим органом Ставки. Он поставлял нужную информацию, обрабатывал ее и выдвигал предложения, на основе которых подготовлялись директивы Ставки.

В ходе вооруженной борьбы и даже в неблагоприятной для нас стратегической обстановке в первый период войны по указанию ГКО Ставка Верховного Главнокомандования разрабатывала с участием командования фронтов план перехода Советских Вооруженных Сил к контрнаступлению на важнейших стратегических направлениях.

В соответствии с основами советской военной науки, военного искусства и опытом Великой Отечественной войны планирование вооруженной борьбы делилось на следующие виды: военно-политическое и стратегическое, оперативное и оперативно-тактическое.

Военно-политические планы вытекали из общих целей войны и задач, которые вставали в отдельные ее этапы и периоды. Конкретная разработка стратегических планов, стратегическое ориентирование, координация действий между отдельными направлениями и фронтами возлагались на Ставку Верховного Главнокомандования. Опыт Великой Отечественной войны свидетельствует о том, что от Ставки и ее Генерального штаба требовались исключительная прозорливость, способность к широкому научному стратегическому и оперативному мышлению, предвидению, умение творчески анализировать обстановку, творчески подходить к разработке стратегических планов и обеспечивать их выполнение.

Марксистско-ленинское предвидение общего хода вооруженной борьбы не является продуктом интуиции военных начальников, как это обычно утверждается в буржуазной литературе, оно опирается на глубокое понимание природы и характера современной войны, на познание и всесторонний учет особенностей военного дела, знание и учет сил и средств, как своих, так и противника.

Для самой природы советской военной науки и военного искусства чужд узкопрофессиональный подход к проблемам стратегического руководства и планированию хода вооруженной борьбы. Советская военная стратегия, как об этом свидетельствует опыт Великой Отечественной войны, была составной частью политической стратегии, учитывала всю совокупность явлений войны, весь комплекс постоянно действующих факторов, обусловливавших ход и исход войны. Учитывались и временные, привходящие факторы.

От стратегического руководства, как об этом свидетельствует опыт войны, требовалось наличие далеко идущих стратегических замыслов и в соответствии с ними планов не только на отдельные операции, но и на кампании (этапы) и периоды войны. Такие планы разрабатывались Ставкой Верховного Главнокомандования с привлечением командований (военных советов фронтов).

Следует отметить, что в стратегические замыслы Ставки Верховного Главнокомандования посвящались крайне ограниченные количества лиц и то в части, их касающейся.

Ставка знакомила командующих фронтами с ее намерениями, замыслами в порядке оперативного ориентирования, советовалась с ними и поручала им разработку оперативных планов предстоящих операций. Командующие фронтами на основе оперативного ориентирования Ставки разрабатывали со своими штабами планы операций и представляли их на рассмотрение Ставки. Ставка изучала эти планы, координировала их осуществление между отдельными фронтами и, если они совпадали с общей стратегической целью, намеченной Ставкой, утверждала их. Так было в период подготовки и развертывания контрнаступления под Москвой, под Сталинградом, на Курской дуге и в последующих операциях Красной Армии.

Ставка Главнокомандования иногда вносила существенные поправки в планы, представляемые фронтами, а были и такие случаи, когда предложения командующих фронтами отклонялись. Так, например, Ставка отклонила предложение командующего Воронежским фронтом упредить нашим ударом готовящееся наступление немецко- фашистских войск летом 1943 г. на Курской дуге.

Было отклонено предложение командующего 3-м Украинским фронтом первоначально провести операцию по освобождению Крыма, а затем Одессы.

Исключительный интерес представляет воспоминание об оперативном ориентировании перед Ясско-Кишиневской операцией командующего фронтом Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского^[259].

При разработке стратегического плана на тот или иной период войны Ставка расчленяла его на ближайшие задачи и последующие. При этом всесторонне разрабатывался лишь план ближайшей задачи. Это являлось основой для разработки фронтовых операций и последующей стратегической ориентировки командующих фронтами.

Задачи войскам фронта ставились лично Верховным Главнокомандующим каждому командующему фронтом, им же определялись состав войск и их материальная обеспеченность. Стратегический замысел Ставки Верховного Главнокомандования обычно фиксировался на карте мелкого масштаба вместе со всеми необходимыми оперативно-тактическими расчетами.

Стратегическое планирование оборонительных и наступательных операций Верховным Главнокомандованием основывалось на стратегическом научном предвидении развития военных событий с учетом реального соотношения сил сторон. Причем от стратегического руководства вооруженной борьбой нужно было глубокое проникновение в стратегические замыслы и планы противника на ближайшее время и на последующее.

Анализ деятельности Ставки Верховного Главнокомандования Советских Вооруженных Сил свидетельствует о том, что в основе ее стратегических планов была решительная постановка целей кампании, операции и мобилизация всех возможностей для достижения поставленных задач. В чем заключается сущность стратегических замыслов вооруженной борьбы? Эта сущность заключается в определении военно-политических и стратегических целей действий Вооруженных Сил, в решении вопроса о конкретных способах действий на определенном стратегическом направлении, в определении направления главного удара, в организации выполнения стратегических замыслов во всех отношениях, в доведении стратегического замысла в части, их касающейся, до определенного круга начальников.

Анализ боевых действий Советских Вооруженных Сил свидетельствует о том, что руководство ими было на высоте поставленных Коммунистической партией военно-политических задач.

В мемуарах Г. К. Жукова, А. М. Василевского, И. С. Конева, К. К. Рокоссовского и С. М. Штеменко ярко освещается деятельность Центрального Комитета партии — Политбюро; Оргбюро, Секретариата, а также ГКО, Ставки ВГК и Генерального штаба по мобилизации усилий советского народа и его Вооруженных Сил на борьбу с фашистской Германией. Особенно подробно показаны формы и методы оперативно-стратегического руководства ГКО, Ставкой и Генштабом Вооруженными Силами в ходе войны^[260].

ЦК КПСС и ГКО направляли деятельность Ставки Верховного Главнокомандования. Документы Государственного Комитета Обороны, Ставки Верховного Главнокомандования и Генерального штаба, как и мемуары маршалов Советского Союза и других крупных военачальников, свидетельствуют, что И. В. Сталин прислушивался к советам и мнениям членов ГКО, Ставки, руководящих работников Генштаба, командующих фронтами и считался с ними, когда их мнения и доводы были убедительны. Это давало ему возможность в основном правильно руководить военными действиями.

По документам, воспоминаниям советских полководцев и высказываниям зарубежных военно-политических деятелей, И. В. Сталин при всей сложности его характера и стиля руководства предстает как выдающийся военный руководитель с широким стратегическим кругозором, умеющий схватить главное, решающее звено в обстановке и четко определить цели и задачи Вооруженных Сил на каждом этапе войны^[261].

О том, каким образом осуществлялось военное руководство Советскими Вооруженными Силами и достигнуто превосходство над высшим военным руководством фашистской Германии, рассказывает бывший начальник оперативного управления Генерального штаба, ныне генерал армии С. М. Штеменко в книге «Генеральный штаб в годы войны»^[262]. В этом труде впервые подробно раскрывается огромная деятельность Ставки Верховного Главнокомандования и Генерального штаба по планированию и осуществлению кампаний и стратегических операций.

Военно-политическое руководство фашистской Германии, нацистская партия, генеральный штаб, выражавшие волю германских империалистов, полностью обанкротились в годы второй мировой войны. Нападение на Советский Союз было крупнейшим просчетом немецкой военщины и явилось решающим шагом на пути к закономерному поражению фашистской Германии. «Оперируя иллюзорными величинами, — пишут историки ГДР, авторы книги „Прусско-германский генеральный штаб“, — она была не в состоянии трезво анализировать действительное положение и общее соотношение сил, а потому осознать границы собственных возможностей. Жизнь показала, что нельзя безнаказанно порабощать народы других стран и держать мир под угрозой все новых завоеваний»^[263].

В плане «Барбаросса» с предельной четкостью воплотились недооценка военного могущества СССР, авантюризм и надменность немецко-фашистской военщины. Последующим оперативно-стратегическим планам германского генерального штаба были присущи эти же органические пороки (операция «Тайфун», директива Верховного главнокомандования № 41 от 5 апреля 1942 г., операция «Цитадель» и др.)^[264].

Анализ военно-стратегических планов германских империалистов во второй мировой войне, свидетельствует о том, что они строились без учета реальных возможностей. Характерной чертой этих планов являлись авантюризм, переоценка сил и возможностей фашистской Германии и недооценка сил Советского Союза.

Для каждого, кто знакомится со второй мировой войной и ее уроками, большое значение имеет сравнительная оценка военного искусства и мастерства воевавших армий. Безусловный интерес в этом отношении представляет мнение германского фельдмаршала Паулюса, чье имя связано не только с битвой под Сталинградом, но и с созданием плана войны против СССР — плана «Барбаросса». Во время Нюрнбергского процесса, на котором Паулюс был одним из свидетелей, защитник Геринга заявил: «Я хочу задать свидетелю господину фон Паулюсу вопрос. Правда ли, что он в дни, когда его отечество находилось в состоянии войны с Советской Россией, читал лекции о стратегии в высшей военной академии противника?»

На вопрос Паулюс ответил: «Советская стратегия оказалась настолько выше нашей, что я вряд ли мог понадобиться русским хотя бы для того, чтобы пребывать в школе унтер-офицеров. Лучшее тому доказательство — исход битвы на Волге, в результате которой я оказался в плену, а также и то, что все эти господа сидят сейчас вот здесь на скамье подсудимых»^[265].

В этом плане характерно заявление генерала О. Гийома, являвшегося в конце войны и в первые послевоенные годы начальником штаба вооруженных сил Франции: «Красной Армии принадлежит заслуга в том, что она одна, самостоятельно положила конец блицкригу, уничтожив дивизии Гитлера под Ленинградом, Москвой и Сталинградом, а затем развернула непрерывные и беспрецедентные по своим масштабам и ожесточению сражения против главных сил немецкой армии. Она поистине внесла наибольший вклад своею кровью в общее дело победы»^[266].

Основателю германской империи Бисмарку принадлежат слова, исполненные реального признания, выраженные в злобной форме: «Тот, кто сует палец в берлогу русского медведя, рискует остаться без головы». Немало завоевателей, включая Гитлера и его генералов, могли бы па собственном опыте подтвердить правильность такого суждения. Именно об этом говорил 9 мая 1962 г. видный британский полководец фельдмаршал Монтгомери. Выступая в палате лордов, он заявил: «Первое правило, начертанное на первой странице книги войны, гласит: „Не ходи на Москву. Различные лица, Наполеон и Гитлер, пробовали это, и попытка не принесла им добра“»^[267].

Красная Армия развенчала незаслуженный авторитет германской военной школы, перед которой преклонялись военные специалисты капиталистического мира. Уроки банкротства военно-стратегических планов германского империализма и поражения фашистской Германии во второй мировой войне не следует забывать тем, кто помышляет о новых империалистических войнах.

Во второй мировой войне Красная Армия, поддержанная всем советским народом, силами движения Сопротивления и партизанами в оккупированных гитлеровцами странах и известными действиями союзных войск, а на завершающем этапе войны и армиями стран народной демократии, сыграла решающую роль в разгроме фашистской Германии.

Главный источник могущества Советских Вооруженных Сил в том, что их организатором, руководителем является Коммунистическая партия — руководящая и направляющая сила советского общества. Величайшая заслуга партии перед всем советским народом и всем человечеством заключается в том, что в военную годину величайшей опасности она взяла на себя всю полноту ответственности, мобилизовала все силы страны и народа, уверенно повела дело к полной победе над врагом.

Глава седьмая НАРОД, ВЗЯВШИЙСЯ ЗА ОРУЖИЕ

1. Единство советского фронта и тыла

Великая Отечественная война была не только священной и патриотической, она была и всенародной. Эти стороны войны взаимно связаны и неотделимы. Именно в силу самого характера и целей войны она не могла не стать войной всего советского народа, поднявшегося во весь свой богатырский рост, чтобы повергнуть в прах врага, посягнувшего на его Родину.

Всенародный характер войны пронизывал каждую сторону жизни советских людей с первого часа их отпора фашистским полчищам. Мобилизация была облегчена и ускорена тем, что военные комиссариаты по всей территории СССР непрерывно днем и ночью штурмовались людьми различного возраста и рода занятий, мужчинами и женщинами, подростками и ветеранами гражданской войны, требовавшими их немедленного призыва в Вооруженные Силы и отправки на фронт. По инициативе масс, возглавленной партией, было создано народное ополчение, дивизии которого приняли активное участие в боях 1941 г. Некоторые из них прошли затем славный боевой путь на фронтах Великой Отечественной войны, стали гвардейскими и закончили свой боевой поход на немецкой земле. Такой же характер народных добровольных формирований носили и истребительные батальоны, первоначально созданные для борьбы с воздушными десантами врага.

Призыв партии «Все для фронта, все для победы!» вызвал дружный отклик в рабочем классе, колхозном крестьянстве и интеллигенции. На заводы шли сотни тысяч пенсионеров, женщин-домохозяек и подростков, которые стремились своим трудом помочь героическим советским воинам в разгроме врага. Основная тяжесть работы в колхозах легла на плечи женщин и подростков. С необычайной энергией и высоким патриотическим сознанием трудились советские люди в тылу.

Проблема соотношения фронта и тыла в любом обществе, разделенном на антагонистические классы, является прежде всего проблемой классовой. Армия, подчиненная эксплуататорам, так же как и их полиция, предназначена не только для внешних, но и для внутренних целей. Она является вооруженным оплотом диктатуры буржуазии. Поэтому даже в тех случаях, когда в силу стечения объективных обстоятельств страна ведет справедливую войну, подлинного единства фронта и тыла не возникает. Его и не может возникнуть потому, что усилия тружеников играют двоякую роль: снабжая фронт, они одновременно обогащают капиталистов — владельцев предприятий. Вот почему в дни второй мировой войны английская и американская буржуазия поддерживала патриотический подъем рабочих и транспортников, заверяла их в скором создании второго фронта, для которого будто бы и производится все оружие. Патриотизм трудящихся коренным образом расходился с «патриотизмом» крупного капитала. Если рабочие думали о том, как помочь своему верному союзнику — СССР, то предприниматели думали о другом: как обратить усилия тружеников в золото военных прибылей, как укрепить свое классовое господство.

В советском социалистическом государстве проблема соотношения фронта и тыла носила принципиально иной характер. И фронту, и тылу была присуща одна и та же классовая природа. Советская армия всегда, а тем более во время войны была частью души и тела народа, выполняла свою миссию во всенародных интересах, а ее освободительная роль была выполнением интернационального долга перед трудящимися зарубежных стран. Вот почему в СССР не могла возникнуть даже тень какого-либо конфликта между армией и народом, они были монолитно едиными. Их объединяла общая классовая природа, общие цели войны, их сплачивала Коммунистическая партия.

О единстве советского народа свидетельствовало и положение на оккупированной немецкими захватчиками советской территории. С одной стороны, эта территория представляла собой тыл немецко-фашистских войск. Но с другой стороны, эта территория была непокоренным тылом немцев и в некоторых отношениях служила даже тылом борьбы против них. Немецкий «тыл» был тылом советских партизан, питал их и всячески помогал. В некоторых случаях с оккупированной территории поступало снабжение для осажденных врагом советских городов, например в Ленинград.

Единство советского фронта и тыла стало одним из важнейших факторов победы над врагом.

Советский тыл питал фронт оружием, боеприпасами, продовольствием, одеждой, поддерживал и развивал возвышенные идеи Отечественной войны. Нескончаемым потоком шли на фронт письма и подарки. Фронт радовал тружеников тылабеспримерными подвигами, неукротимой волей к победе над врагом, тыл вдохновлял воинов трудовыми подвигами и столь же непоколебимой волей к победе. Воля воинов и тружеников тыла, направляемая Коммунистической партией, сливалась в одно единое целое.

Большое значение в ходе событий имело превосходство советской социалистической идеологии над идеологией фашистского империализма. Преданность делу коммунизма, советский патриотизм, неразрывно связанный с интернационализмом и дружбой народов, воодушевляли советских воинов. Им противостояли звериный национализм, проповедь господства высших рас над низшими, отрицание для огромных масс населения земного шара самого права на существование, жестокость, изуверство, вандализм, доведенные до садизма.

Большое значение в утверждении превосходства советской идеологии имела повседневная деятельность Коммунистической партии. Ее идеологическая работа способствовала слиянию фронта и тыла в одно единое целое.

Опираясь на поддержку и единодушие советских людей, органы государственной безопасности СССР накрепко закрыли тыл и Вооруженные Силы страны от полчищ вражеской агентуры. Об эффективности деятельности этих органов можно судить по тому, что из 150 групп шпионов и диверсантов, заброшенных в тыл советских войск одним из подразделений гитлеровской разведки — «Абверкоманда-104», выполнили свои задачи только две группы. Из трофейных документов, захваченных советскими войсками в конце войны, установлено, что 90 % агентуры, засылавшейся в советскую прифронтовую полосу, попадало в руки советских органов государственной безопасности^[268]. За время войны удалось выявить и обезвредить несколько тысяч вражеских агентов. Одних только агентов-парашютистов было задержано 185^[269].

Сотни фашистских агентов, захваченных советскими органами, были использованы для передачи германскому командованию дезинформирующих сообщений. Так было в декабре 1942 г., во время подготовки удара на волховском направлении, когда ложные сообщения поступали к немецкому командованию из Тихвина, Бологого, Вологды, Ярославля, Рыбинска, Бежецка, Калинина. А накануне Курской битвы фашистское командование было обмануто с помощью 10 немецких агентов-радистов, работавших под контролем органов советской контрразведки^[270].

Большое значение имела и разведывательная работа органов государственной безопасности. От подготовленных ими разведчиков регулярно поступала ценная информация о дислокации и передвижении немецко-фашистских войск, оперативных планах гитлеровского командования. Так, группа разведчиков во главе с М. С. Прудниковым в июне 1942 г. переправила в Москву из немецко-фашистского тыла 23 совершенно секретные немецкие карты с нанесенной на них оперативной обстановкой. Весной 1943 г. группа «Победители», действовавшая в тылу врага, заблаговременно добыла сведения о переброске гитлеровцами нескольких пехотных и танковых дивизий из Франции, Африки, из-под Ленинграда на курское направление^[271].

Беспредельным было мужество советских разведчиков. В. А. Молодцов, организовавший широкую разведку из блокированных захватчиками одесских катакомб, будучи захваченным гитлеровцами и приговоренным ими к смерти, на предложение подать прошение о помиловании ответил фашистам: «Мы на своей земле, и у врагов помилования не просим»^[272].

Самые крупные зарубежные специалисты по разведке высоко оценили деятельность советских патриотов. Так, глава американской разведывательной службы Аллен Даллес писал: «Информация, которую добывали советские разведчики во время второй мировой войны… представляла собой такого рода материал, который является предметом мечтаний для разведки любой страны»^[273].В успехах советских разведчиков сказывалось высокое патриотическое сознание советских людей, их преданность Родине. В этих успехах проявлялось нерушимое единство фронта и тыла Советского Союза.

2. Борьба с врагом на оккупированной им территории

Проявлением всенародного характера Великой Отечественной войны явилась стойкость населения оккупированных советских территорий в борьбе с врагом, их несгибаемая сила духа, противостоявшая проискам оккупантов.

Народная борьба в тылу врага явилась важной составной частью Великой Отечественной войны. Она носила национальный и классовый характер. Патриоты шли на борьбу против оккупантов во имя независимости своей Родины, для защиты победившего социалистического строя.

Для того чтобы скрыть подлинные причины широкого партизанского движения против немецко-фашистских оккупантов на оккупированной ими советской территории и других славянских стран, в западногерманской историографии выдвинуто положение о «неправильной политике на Востоке». «Оккупационная политика с ее теорией жизненного пространства и рас, — пишет западногерманский историк Г. Якобсен, — вызвала на Востоке такое развитие событий, которое в конечном счете решающим образом сказалось на поражении Германии»^[274]. Сторонники этого положения игнорируют социальные истоки движения народных масс, советский общественный и государственный строй, глубокий патриотизм советских людей, воспитанных Коммунистической партией в духе марксистско-ленинского мировоззрения. Они пытаются доказать, что всенародная борьба в тылу немецко-фашистских войск могла и не развернуться, если бы немецкое командование проводило на оккупированной территории более «мягкую» и «гибкую» политику. Это положение некоторые историки ФРГ распространяют и на те страны, в которых развернулось широкое движение Сопротивления.

Буржуазная историография стремится всячески замолчать глубокую связь коммунистических и рабочих партий и других прогрессивных организаций с трудящимися массами в движении Сопротивления, в национально- освободительном движении в период второй мировой войны.

Многие зарубежные исследователи советского сопротивления оккупантам объясняют его только протестом против злодеяний последних. Они утверждают, что, если бы германские оккупационные власти не проводили политику террора, партизанское движение не возникло бы^[275]. Конечно, эти злодеяния не вызывали покорности, а лишь раздували пламя священной ненависти к врагам, сердца советских людей были преисполнены чувства гнева. Но народная борьба против оккупантов разгоралась прежде всего потому, что враг покушался на святая святых советского народа — на его социалистическую Родину. Это понял английский историк Рейтингер. «Если бы, — писал он, — германская оккупация была бы даже образцом либерального поведения, партизанская война все равно бы существовала»^[276].

Иначе говоря, если бы даже на железную руку германской оккупационной политики была надета бархатная перчатка заигрывания с населением, положение существенно не изменилось бы. Вот почему главарь фашистской пропаганды Геббельс ошибался, когда говорил: «Нам бы удалось значительно уменьшить опасность со стороны партизан, если бы мы сумели завоевать в какой- то мере доверие… Может быть, было бы полезно организовать в различных районах марионеточные правительства, чтобы переложить на них ответственность за неприятные и непопулярные мероприятия»^[277].

Совет Геббельса был частично использован, хотя вначале гитлеровцы и не предполагали создавать какие- либо марионеточные органы. Ими был создан в Белоруссии «комитет доверия», в Эстонии — «комитет самоуправления», различные комитеты создавались и на Украине. Но все эти подсобные органы оккупантов, состоявшие из предателей и изменников, не только не завоевывали доверия населения, а, напротив, находились в отчуждении от него и вызывали к себе беспощадное презрение и ненависть.

Немецкие фашисты творили дикие, ужасающие насилия над населением. Эти кровавые палачи и мучители расстреливали, вешали, отравляли и закапывали в землю многие сотни тысяч ни в чем не повинных мирных жителей, солдат и офицеров Красной Армии. Страшным бедствием для советских людей был и насильственный угон на фашистскую каторгу в Германию. Уделом советских граждан, угнанных в Германию, была жизнь в концентрационных лагерях или в помещичьих усадьбах наряду со скотом, чудовищный, непосильный труд, издевательства, голод и для значительной части — смерть от изнурения, недоедания или же в результате террористических расправ охранников.

Однако никакие преступления захватчиков не могли сломить гордого духа и мужественной воли советских людей. В каждом городе, каждом районе, в селах и деревнях, захваченных гитлеровцами, на борьбу с оккупантами подымались могучие народные силы.

Патриотическая борьба советского народа на оккупированной врагом территории развертывалась во всех формах — политической, экономической, идеологической и вооруженной.

Политическая борьба включала сугубо враждебное отношение всего населения оккупированной территории к мероприятиям немецко-фашистских наместников и устанавливаемому ими строю грабежа, насилий и издевательств над народными массами. Население игнорировало и презирало все политические нормы, насаждаемые оккупантами, не верило их сообщениям, не принимало их клевету на Советскую власть и ее органы.

Все попытки оккупантов подорвать доверие народа к Коммунистической партии оказывались тщетными. Это доверие еще более крепло и возрастало. На этой прочной основе успешно действовали подпольные партийные органы, пользовавшиеся неограниченным доверием и поддержкой населения. Осенью 1943 г. на оккупированной территории успешно действовало 24 подпольных обкома и свыше 370 городских, окружных, районных и других подпольных партийных органов Коммунистической партии^[278]. В деревнях даже в условиях фашистской оккупации сохранялся колхозный строй, и гитлеровцы предпринимали безуспешные попытки приспособить его к своим нуждам и интересам.

Безуспешными были попытки фашистов и их прислужников вызвать взаимное недоверие рабочих и крестьян, различных наций Советского Союза. Даже на оккупированной территории продолжало крепнуть единство рабочего класса и колхозного крестьянства, сообща боровшихся с захватчиками, крепло и единство трудящихся различных национальностей. В частности, немало русских, украинских и белорусских семей рисковало жизнью, скрывая у себя людей еврейской национальности, повсеместно уничтожавшихся озверелыми гитлеровцами.

Советский социалистической строй даже на занятой врагом территории проявлял свою жизненную силу и прочность. Это пугало гитлеровцев и обостряло их злобу против членов Коммунистической партии, работников советских органов, активистов, ударников социалистического труда и стахановцев. С такой же дикой, непомерной злобой относились фашисты к деятелям советской науки и культуры. Они сознательно стремились уничтожить весь цвет советского народа.

Германские империалисты, как и многие другие враги Советского Союза, вызвались «освободить» советский народ от коммунизма. Но с первого же их шага по земле, которую немецкие армии столь обильно обагряли кровью невинных жертв насилия и террора, выявилось, что коммунизм — это часть души и тела народа, его мозг и плоть, что коммунизм и народ неразделимы. Ни пытки, ни смерть не могли расторгнуть единство народа с коммунизмом, с партией.

Экономическая борьба советских патриотов на оккупированной территории была направлена к тому, чтобы не дать гитлеровцам воспользоваться производственными мощностями и ресурсами этой территории в разбойничьих целях захватчиков. Рабочие и инженерно-технический состав, насильственно привлекаемые к выполнению заданий оккупационных властей, применяли и по собственной инициативе, и по заданиям подпольных партийных организаций многообразные формы саботажа и диверсий. В результате вся экономическая политика немецких завоевателей оказывалась несостоятельной; по собственному признанию, они получили на захваченных территориях гораздо меньше продукции, чем рассчитывали.

В качестве примера можно привести подвиг рабочих, техников и инженеров Донбасса. Они так мастерски действовали, что немцы не смогли организовать добычу угля и выплавку металла. Им пришлось возить на Украину и даже в Донбасс уголь из Западной Европы.

Большую работу развернули против оккупантов советские железнодорожники. На всей оккупированной территории выходили из строя водокачки, поворотные круги, поезда сходили с рельс, паровозы оказывались неисправными. Можно напомнить здесь о героических подвигах небольшой группы железнодорожников под руководством К. С. Заслонова в крупном узле Орша. Эта группа организовала производство специальных мин, которые систематически в течение сравнительно долгого времени закладывала в паровозы и вагоны. Этой группе удалось дезорганизовать железнодорожное сообщение в тылу немецко-фашистской группы армий «Центр».

Активное сопротивление встречали гитлеровцы и в деревне. Колхозники всячески уклонялись от сдачи продовольствия оккупационным властям, саботировали их распоряжения и систематически снабжали предметами питания партизан и подпольщиков. В свою очередь партизаны не забывали о своих верных друзьях и избавляли их от наиболее ретивых и жестоких администраторов. Одна немецкая газета откровенно признала: «Не одному сельскохозяйственному руководителю пришлось поплатиться жизнью за свою деятельность»^[279].

Война невозможна без хорошо налаженного и организованного тыла. Таким тылом гитлеровской Германии, хотя и не очень хорошо организованным, была ее собственная территория. Но оккупированные советские земли, хотя в оперативном смысле и были тылом германской армии, не стали ее экономическим тылом.

Большое значение имела и идеологическая борьба советских патриотов во вражеском тылу. Эта идеологическая борьба сказалась в том, что советский народ начисто отверг человеконенавистническую и антикоммунистическую идеологию фашизма. Эта идеология оказала свое тлетворное влияние лишь на жалкую, изолированную от народа и остро ненавистную ему кучку предателей и изменников, перешедших на службу к оккупантам. Советские люди в своей массе остались верными идеям марксизма-ленинизма, идеям коммунизма.

Уничтожение солдат и офицеров фашистской армии, поджог различных материальных складов противника, повреждение линий связи и дезорганизация управления, распространение панических слухов среди оккупантов и их приспешников — все это было массовым явлением. Советские люди вели самоотверженную борьбу за спасение социалистической общественной собственности, зарывали в землю станки и тракторы, прятали оборудование и материалы. Эти их действия красноречиво свидетельствовали не только о глубокой вере в победу над врагом, но и о преданности общественному социалистическому производству.

Большая работа проводилась по спасению юношей и девушек от отправки на каторжные работы в Германию. По заданию подпольных партийных организаций многие советские патриоты становились управляющими домами, сотрудниками бирж труда и фашистских управ, шли работать в паспортные столы, пересыльные лагеря и даже в полицию, врачи — в поликлиники и отборные медицинские комиссии бирж труда. Неисчислимо количество фиктивных документов, предоставленных партизанам для их деятельности, подпольным партийным организациям — для маскировки их работы, а также справок о нетрудоспособности, выдававшихся тем, кто подлежал отправке в Германию.

В активном саботаже против врага участвовали миллионы людей. Этот саботаж, непрекращающиеся диверсии, вооруженное действия партизан, вся героическая борьба народа создавали для фашистов невыносимую обстановку, подрывали их моральный дух. Немало советских людей рисковали жизнью, своими делами доказывая немецким солдатам и офицерам обреченность похода на завоевание Советского Союза.

Захватчики при всем их желании не могли пустить корней на советской земле. Они оставались инородным, враждебным телом, которое не могло не быть выкинутым прочь. Но для этого необходимо было одержать военную победу над немецко-фашистским империалистическим воинством.

Даже в чудовищных застенках гитлеровских палачей, в фашистских концентрационных лагерях советские люди оставались бесстрашными революционерами-бойцами. Ни истязания, ни казни не могли их сломить. Как символ несгибаемой воли и твердости духа советского человека звучит славное имя генерала Д. М. Карбышева, превращенного гитлеровцами в глыбу льда, имя поэта Мусы Джалиля, казненного фашистами, и многих, многих других.

Томясь в мрачных застенках фашистских тюрем, в самых страшных, нечеловеческих условиях, Джалиль писал лирические стихи и песни, исполненные горячей любви к Родине и жизни, жгучей ненависти и гордого презрения к фашистским палачам^[280].

За время второй мировой войны общее количество иностранных рабочих и военнопленных, вывезенных на каторжные работы в Германию, достигло 14 млн. человек. Несгибаемой волей к свободе, волей к борьбе отличались среди них советские люди. Ослабленные длительным голодом и непосильным трудом, находившиеся под строжайшей фашистской охраной и поставленные вне закона, они с величайшим мужеством и стойкостью активно вели борьбу против гитлеризма. Они создавали в лагерях подпольные комитеты, возглавлявшие советских людей, попавших в заключение. Эти комитеты, опираясь на основную массу заключенных, готовили вооруженные восстания, поддерживали, чем могли, слабых телом и духом. Комитеты устанавливали прочные связи с заключенными и иностранными рабочими из других стран, с немцами-антифашистами.

В южной Германии возникла подпольная организация советских патриотов — «Братство советских военнопленных», установившая прочные отношения с организацией немецких антифашистов, созданной коммунистами, — «Антинацистским немецким народным фронтом». К этому сотрудничеству присоединились и чехословацкие, и польские патриоты, находившиеся на каторжных работах. Так возникла одна из самых мощных антифашистских организаций на территории Германии. Несколько тысяч по-военному организованных и частично вооруженных людей различных национальностей активно готовились к восстанию против гитлеровской диктатуры. Им не удалось осуществить свои планы, но память об их отважных намерениях жива и будет жить в сердцах народов многих стран.

Борьба советских людей, оказавшихся в заключении или на фашистской каторге в самой Германии, серьезно влияла на общее положение в этой стране. Начиная с 1943 г. гитлеровские заправилы жили в неослабном страхе перед возможным общегерманским восстанием иностранных рабочих и заключенных. Этот страх вынуждал их держать часть войск на территории Германии. Был разработан и специальный план военных действий, зашифрованный наименованием «Валькирия», на случай такого восстания. Борьба советских патриотов проникла и в самое фашистское логово.

3. Роль партизанского движения

Политическая, экономическая и идеологическая борьба советских людей на оккупированной немецко-фашистскими захватчиками территории имела огромное значение. Но самой важной формой борьбы в тылу вражеских войск была борьба вооруженная — партизанская война. Эта война представляла собой особенно глубокое и яркое проявление животворного советского патриотизма, безграничной преданности народа делу социализма. Партизанское движение свидетельствовало о всенародном характере войны против захватчиков, о несгибаемой воле советских патриотов к свободе и независимости своей Родины.

Главная роль в вооруженной борьбе с врагом принадлежала действиям Советских Вооруженных Сил, партизанское движение выступало как боевой их соратник. Оно внесло свой вклад в победу, имело большое военно-политическое и международное значение. Именно это движение повергло в страх и ужас захватчиков, нигде и никогда не чувствовавших себя в безопасности. Именно это движение привело к тому, что советская земля повсеместно горела под ногами оккупантов, что их возгласом стали панические слова: «Внимание, партизаны!»

Никогда еще многовековая история России не видела такого широкого размаха партизанского движения, как в годы Великой Отечественной войны против немецко- фашистских захватчиков. Советское партизанское движение характеризовалось рядом важных отличительных особенностей. Оно шло снизу, из самой толщи народных масс. Призыв Коммунистической партии к организации партизанского движения, всколыхнувший население оккупированных территорий, был воспринят этим населением как зов его души, как его собственная внутренняя потребность. Именно поэтому так быстро и так широко распространился огонь партизанской войны. Эта война была бы невозможной, если бы партизаны не опирались на широкую народную поддержку. Они были сынами своей родной земли, и эта земля их кормила, одевала, скрывала, нацеливала на врага и вдохновляла на подвиги.

Другая важная особенность советского партизанского движения состояла в его массовости. В партизанской борьбе принимали участие сотни тысяч, его резервы насчитывали миллионы людей. В партизанской борьбе участвовали все слои советского общества: рабочие и колхозники, служащие и интеллигенты, пожилые люди и только что оперившаяся молодежь, коммунисты и комсомольцы, беспартийные. Становясь партизанами, все они в равной степени проявляли высокое сознание своего патриотического долга, высокое мужество, героизм, самоотверженность.

Советское партизанское движение было монолитным, его участники преследовали единые цели, между ними не было и быть не могло каких-либо раздоров. Жалкие потуги кучки предателей-националистов, продавшихся фашистским оккупантам и находившихся у них в услужении, не могли нарушить и не нарушали единство и монолитность партизанских рядов.

Выдающуюся роль в партизанской борьбе сыграли советские женщины. Из их числа вышли смелые партизанки и подпольщицы, прекрасные связистки и медицинские сестры, отважные подрывницы и разведчицы. Воплощением стойкости и мужества, преданности и безграничной любви к Родине стали: разведчица лужских партизан А. В. Петрова; связные Мария Мелентьева и Анна Лисицына; руководительница партийной подпольной группы в Витебске Вера Хоружая и руководительница комсомольской организации на станции Оболь Е. С. Зенькова; активная подпольщица Полтавы Ляля Убийвовк; верная дочь литовского народа Марите Мельникайте и многие другие.

Всенародное, поднявшееся снизу, руководимое и направляемое Коммунистической партией и Советским правительством, партизанское движение разлилось широкой рекой народного гнева. Оно охватило всю оккупированную врагом территорию и превратилось в один из важных политических и военно-стратегических факторов разгрома фашистской Германии и ее союзников в Европе.

Первые партизанские отряды возникли на тех землях, куда после 22 июня 1941 г. ступила нога захватчиков. Это были советские республики Прибалтики, Белоруссия, Украина и Молдавия. В Белоруссии сразу же возникли партизанские отряды Т. П. Бумажкова и Ф. И. Павловского, В. 3. Коржа, М. И. Жуковского, М. Ф. Шмырева, Т. Е. Ермаковича и др. Многие первые партизанские отряды создавались из колхозников той или иной деревни.

Так, поднялись на борьбу колхозники деревни Загалье Любанского района во главе со своим председателем сельсовета, села Домановичи Старобинского района во главе с председателем колхоза и многие другие. Аналогично росли партизанские отряды в Прибалтике и на Украине. Партизанский отряд небольшого украинского городка Путивля возглавил С. А. Ковпак, ставший впоследствии одним из наиболее прославленных партизанских полководцев. Ему было тогда 55 лет.

В партизаны шли люди разного возраста, различных физических возможностей. Комсомолец В. А. Зеболов — студент Московского юридического института — не имел кистей обеих рук, потерянных в результате несчастного случая. Он обратился с просьбой послать его в тыл врага. В ЦК комсомола его усиленно отговаривали: «Но ведь еще никто не прыгал в вашем положении с парашютом». На это Зеболов отвечал: «Но ведь в мире нигде, кроме нашей страны, нет и Советской власти!»^[281] Просьба Зеболова была удовлетворена, и он стал замечательным партизанским разведчиком. В партизанский отряд отправилась московская школьница комсомолка Зоя Космодемьянская, вскоре зверски убитая фашистами.

Уже к 1 августа 1941 г. на территории Белоруссии действовал 231 партизанский отряд, летом и осенью было сформировано еще 437^[282].

Партизаны начали активные боевые действия уже в конце июня 1941 г. В июле — августе они стали грозной силой для оккупантов. Только один партизанский отряд М. Ф. Шмырева провел в августе — сентябре 27 успешных боевых операций^[283]. Гитлеровское командование поставило в районе действия этого отряда щиты с надписью: «Зона партизан».

Постепенно партизанское движение приобретало боевой опыт, вырабатывало свои приемы борьбы. Партизаны осуществляли внезапные нападения на вражеские гарнизоны в городах и населенных пунктах, обрушивались на колонны войск противника на марше. Они устраивали засады на дорогах, истребляя живую силу и технику оккупантов. Они перерезали шоссейные дороги, взрывали вражеские эшелоны на железнодорожных путях, с успехом вели «рельсовую войну». Удерживая за собой длительное время освобожденную ими территорию, партизаны истребляли фашистскую оккупационную администрацию, парализовали работу вражеского тыла, срывали все экономические и политические мероприятия оккупационных властей. Партизанские отряды взращивали опытных разведчиков, которые доставляли важные сведения для советского командования.

Постепенно партизанские командиры поняли, что умелый и своевременный маневр — важнейшее условие успеха партизанской борьбы. Многие партизанские отряды стали осуществлять смелые длительные рейды по тылам врага. Такой двухнедельный рейд провел в сентябре 1941 г. украинский партизанский отряд С. П. Осечкина. Партизанский отряд, которым командовал И. Ф. Боровик, после успешных действий в тылу вражеских войск под Киевом вышел в конце октября 1941 г. из Малинских лесов и, совершив 600-километровый рейд, вступил в Брянские леса. Подвижностью и маневренностью отличались действия С. А. Ковпака. Партизанские соединения С. А. Ковпака и А. Н. Сабурова в октябре — ноябре 1942 г. совершили более чем 700-километровый рейд по глубоким тылам противника из Брянских лесов до Правобережной Украины. Крупные рейды осуществляли и другие партизанские отряды.

О масштабах действий партизан могут свидетельствовать хотя бы следующие данные. За пять месяцев с начала войны партизаны Белоруссии пустили под откос 597 вражеских эшелонов, взорвали и сожгли 473 железнодорожных и шоссейных моста, уничтожили 855 автомашин, 24 танка и бронемашины, истребили свыше 2220 немецких солдат, офицеров и полицейских^[284].

Важное значение приобрели действия подпольщиков в больших городах. Даже здесь ими были разработаны специфические методы действий. В Минске за время оккупации подпольщики осуществили 1500 диверсий^[285], уничтожили свыше 1600 гитлеровских военных и гражданских чиновников, в том числе главного палача — наместника Гитлера в Белоруссии Вильгельма Кубе. Приговор белорусского народа над палачом привела в исполнение подпольщица Е. Г. Мазаник. Активное участие в проведении этой операции принимали и другие героини Белоруссии — М. Б. Осипова, Н. В. Троян, Н. П. Дрозд.

В самом начале действий партизан установилось успешное их взаимодействие с Красной Армией. В конце января 1942 г. партизаны Московской области во. время глубокого рейда генерала П. А. Белова в направлении г. Вязьмы активно включились в наступление и штурмом овладели г. Дорогобужем. В течение всего наступления советских войск под Москвой партизаны оказывали им большую помощь, нанося удары по противнику с тыла, подрывая его коммуникации и доставляя ценные разведывательные данные. В свою очередь Красная Армия оказывала поддержку партизанам- еще и тем, что предпринимала такие наступательные операции, которые заставляли немецко-фашистское командование свертывать свои операции против партизан.

Возросшее партизанское движение нуждалось в объединенном руководстве. Вот почему 30 мая 1942 г. при Ставке Верховного Главнокомандования был создан Центральный штаб партизанского движения. Главнокомандующим советских партизан стал маршал К. Е. Ворошилов, начальником Центрального штаба — секретарь ЦК КП Белоруссии П. К. Пономаренко. Одновременно были созданы региональные партизанские штабы: Украинский, Брянский, Западный, Калининский, Ленинградский, Карело-Финский. Штабы партизанского движения сыграли огромную роль в развитии этого движения и осуществлении его взаимодействия с советскими войсками. Через партизанские отряды шла с Большой земли все возраставшая помощь советского народа вооруженной борьбе партизан.

Германское командование стало проявлять серьезную озабоченность партизанской борьбой, как только с ней столкнулись его войска, следовательно, с первых дней войны. Уже 25 июля 1941 г. этим командованием был издан приказ о действиях советских партизан. 16 сентября 1941 г. за подписью фельдмаршала Кейтеля как начальника штаба Верховного главнокомандования вооруженных сил Германии вступил в силу новый приказ — «О подавлении коммунистического повстанческого движения». Приказ содержал весьма примечательные признания. В нем говорилось, что «с началом войны против Советской России на оккупированных Германией территориях повсеместно вспыхнуло коммунистическое повстанческое движение», которое доходит до открытых восстаний и широкой войны. Это движение создает «всеобщую неуверенность оккупационных войск». Приказ требовал действовать против партизан с «необычайной жестокостью» и в порядке обязательной директивы провозглашал, что на оккупированных территориях «человеческая жизнь ничего не стоит»^[286].

Германское командование предписало войскам применять массовый террор как к партизанам, так и к мирным жителям. Оно ввело круговую поруку населения, бесчеловечную систему заложников и смертную казнь для всех «подозреваемых». 11 ноября 1942 г. Кейтель утвердил «Инструкцию о борьбе с партизанами на Востоке», составленную генералом Йодлем^[287]. Эта инструкция, пронизанная опасениями в отношении возможного влияния деятельности партизан на германскую армию, предписывала резкое усиление карательных мер.

Но чем больше свирепствовали оккупанты, тем более разгоралось партизанское движение. Народные мстители, как называли партизан советские люди, стали подлинной грозой для фашистских завоевателей. Генерал Гудериан сетовал, что «партизанская война стала настоящим бичом, сильно влияя на моральный дух фронтовых солдат»^[288]. Западногерманский идеолог милитаризма Вернер Пихт добавил к этому: «И чем дольше немецкий солдат оставался в этой стране, тем большим адом становилась она для него»^[289].

Оценивая общие масштабы действий партизан, необходимо принять во внимание те вражеские силы, которые оттягивались ими с фронта. Эти силы составляли летом и осенью 1942 г. 22–24 дивизии^[290]. Но и в ближнем тылу фронтовых соединений приходилось выделять войска для отражения партизанских атак.

В течение 1943–1944 гг. происходил огромный рост партизанского движения, на борьбу с оккупантами поднялись новые десятки тысяч людей. За полтора года (середина 1942 — конец 1943) общая численность вооруженных партизан, несмотря на большие потери в боях, возросла почти в 4 раза — с 65 тыс. до более 250 тыс. (только в тех партизанских формированиях, с которыми поддерживал связь Центральный штаб партизанского движения)^[291].

На базе прежних отрядов создавались мощные партизанские соединения. По 3 тыс. человек имели к весне 1943 г. соединения партизан Украины: Житомирское под командованием А. Н. Сабурова и 3. А. Богатыря, Холмское под командованием Н. Н. Попудренко и С. М. Новикова, черниговское «За Родину», а также соединение под командованием Н. М. Таранущенко и К. А. Таранюка.

Рост военного производства в стране позволил значительно улучшить материально-техническое снабжение партизан в первую очередь вооружением, боеприпасами, взрывчатыми веществами, средствами связи. Со многими партизанскими соединениями и отрядами были установлены систематическая радиосвязь и воздушное сообщение с посадкой самолетов на партизанской земле.

Растущее значение приобретали партизанские рейды. Украинское партизанское соединение М. И. Наумова и И. Е. Анисименко совершило зимой 1943 г. рейд протяженностью 2 тыс. км и первым вышло на территорию южной Украины. Сумское партизанское соединение проникло еще дальше — в Прикарпатье, пройдя по тылам противника около 2 тыс. км. Успешно прошел дальний рейд Белостокского партизанского соединения.

Партизаны наносили все более сильные удары по фашистам, успешно уходя от их карательных экспедиций. Крупная экспедиция была предпринята германским командованием в декабре 1942 и январе 1943 г. против партизан Клетнянских лесов. Все усилия карателей оказывались тщетными: партизаны наносили им большие потери и успешно уходили на новые места, оставаясь хозяевами Клетнянских лесов. В январе — марте 1943 г. гитлеровское командование предприняло карательную экспедицию против партизан Калининской области и ряда районов Белоруссии. Партизанам пришлось вступить в тяжелый бой с превосходящими силами противника. По указанию Центрального штаба партизанского движения все находившиеся поблизости отряды и соединения предприняли совместные действия, завершившиеся поражением карателей. Столь же плачевно для гитлеровцев закончилась и крупная их операция из района Освея (Белоруссия) против белорусских и латышских партизан. Против карателей по указанию Центрального штаба успешно действовали под единым командованием калининские, белорусские и латышские партизаны. В то время как основные силы партизан занимали прочную оборону, с успехом удерживая свои позиции, по тылу карателей нанес серьезный удар латышский отряд В. П. Самсона. После войны на стыке трех границ советских республик был воздвигнут «Курган дружбы» в память боевого содружества и нерушимой сплоченности русских, белорусских и латышских партизан в совместной борьбе против общего врага.

Одна из самых крупных операций гитлеровского командования против партизан была осуществлена в западных районах Белоруссии в начале июля 1943 г. Эта операция проводилась силами 50 тыс. немецких солдат и офицеров под командованием генерал-майора полиции фон Готтберга. После 35-дневных напряженных боев каратели были вынуждены покинуть Ивенецко-Налибокскую пущу, ставшую местопребыванием партизан.

Расширялись масштабы «рельсовой войны», которая начала выливаться в единовременные удары по железным дорогам на обширной территории. Первый такой концентрированный удар был нанесен партизанами в июле — августе 1943 г. За несколько дней было подорвано свыше 133 тыс. рельсов, что составляло около 800 км железнодорожного пути в одну колею^[292]. Второй такой удар под кодовым наименованием «Концерт» был нанесен во второй половине сентября 1943 г.

Укреплялось взаимодействие партизан с Красной Армией. Удары по коммуникациям врага приурочивались к наступательным операциям советских войск. Партизанские соединения и отряды помогали советским воинам преодолевать водные рубежи. Во время битвы за Днепр партизаны подготовили и передали Красной Армии 25 переправ. Они принимали активное участие в штурме ряда городов и укрепленных районов противника (Речица, Ельск, Черкассы, Знаменка и др.). В ряде случаев партизаны самостоятельно освобождали и удерживали до подхода Красной Армии города, районные центры и села (Новошепеличи, Овруч, Наровля и др.). С выходом Красной Армии в места базирования крупных партизанских соединений взаимодействие становилось еще более прочным и играло еще большую роль.

Глубокое сознание советскими партизанами своего интернационального долга способствовало включению в ряды партизанских борцов с фашизмом доблестных представителей народов других стран. Еще поздней осенью 1941 г. ефрейтор гитлеровской армии Фриц Шменкель покинул свою часть и вступил в советский партизанский отряд «Смерть фашизму», действовавший на территории Смоленской области. В составе этого отряда он длительное время сражался против гитлеровских полчищ за Советскую и свою немецкую родину. Весной 1943 г. на территории Житомирской и Ровенской областей был сформирован польский партизанский отряд, а затем польское партизанское соединение. В сентябре 1943 г. в Черниговско-Волынском партизанском соединении была образована польская партизанская бригада имени Ванды Василевской.

В мае 1943 г. из группы солдат и офицеров словаков, перешедших на сторону партизан, был создан словацкий партизанский отряд под командованием Яна Налепки. В ноябре того же года этот отряд принял участие в боях за г. Овруч, который в помощь наступавшим советским войскам атаковало Житомирское партизанское соединение. За отвагу и особые заслуги в развитии партизанского движения на Украине Яну Налепке, павшему в бою за Овруч, было присвоено звание Героя Советского Союза.

В боях с врагами советские партизаны накопили замечательный боевой опыт, выковали кадры подготовленных и знающих командиров, бесстрашных бойцов и превратились в грозную для врага силу. В тесном взаимодействии с Красной Армией партизаны предпринимали обширные и сложные операции, имевшие большое значение для хода войны. Партизанское движение в тылу врага стало важным фактором стратегического значения, который всесторонне учитывался Советским Главнокомандованием при планировании и проведении наступательных операций.

Не будучи в состоянии подавить партизанское движение, гитлеровцы вымещали злобу на отдельных партизанах, попавших в их руки. Они зверски расправились с тяжелораненым коммунистом М. Гурьяновым, комсомольцами Шурой Чекалиным, Лизой Чайкиной и тысячами других. Но ничто не могло сломить мужество народных мстителей, их веру в победу правого дела.

В дни, когда завершалось освобождение территории СССР от оккупантов, партизаны нанесли врагу ряд мощных ударов. Большая армия белорусских партизан принимала самое активное, разнообразное и инициативное участие в боях по освобождению Белоруссии. За три дня до начала Белорусской операции Красной Армии партизаны нанесли один из самых мощных ударов «рельсовой войны». За одну ночь в канун советского наступления они взорвали свыше 40 тыс. железнодорожных рельсов, парализовав работу железных дорог в тылу врага. Немецкое командование испытывало большие трудности с коммуникациями, не могло быстро перегруппировывать свои силы и подтягивать резервы. Партизаны господствовали на обширных территориях и по дорогам, которые они контролировали, выводили советские войска в тыл противника, помогая окружать крупные его группировки.

Все более расширялась братская помощь советских партизан своим друзьям и братьям в оккупированных странах Европы. В вооруженной борьбе народов оккупированных стран активно участвовали многие тысячи советских людей, заброшенных за рубеж перипетиями войны. Большинство из них составляли солдаты и офицеры, бежавшие из немецких концентрационных лагерей. Советские люди, даже оказавшись вдалеке от Родины, считали своим священным долгом участвовать в борьбе против общего врага. Своим героизмом и самоотверженностью они снискали себе любовь и уважение боевых друзей и населения Польши, Чехословакии, Югославии, Франции, Бельгии, Италии, Норвегии и ряда других стран.

На польской земле первые советские партизанские отряды возникли из людей, бежавших из гитлеровского плена. Это были отряды имени Чапаева, «Победа», имени Щорса, «За свободную Родину», имени Котовского. Действовали они в тесном единении с польскими партизанами, с Гвардией Людовой. Примером боевого содружества стал тот отпор, который был дан Гвардией Людовой при поддержке советских партизан немецким карателям в Парчевских лесах. Оккупанты, несмотря на их численное и материальное превосходство, были обращены в бегство.

С течением времени в соседние страны Восточной и Юго-Восточной Европы перенесли свои операции партизанские отряды, ранее действовавшие на оккупированной немцами территории Советского Союза. Сражаясь плечом к плечу с патриотами Польши, Чехословакии и других стран, они приняли непосредственное участие в освобождении этих стран от немецких захватчиков.

В Польше совместно с польскими партизанами сражалось в общей сложности свыше 80 советских партизанских формирований. Наибольший размах совместные действия советских и польских партизан приобрели с весны 1944 г., когда на широком фронте от Бреста до Львова на территорию Польши вышли Первая украинская партизанская дивизия под командованием П. П. Вершигоры, партизанские соединения и отряды И. Н. Банова, В. А. Карасева, Г. В. Ковалева, М. Я. Неделина, В. П. Полиха, Н. А. Прокопюка, С. А. Санкова, В. П. Чепиги, Б. Г. Шангина, И. П. Яковлева.

В течение июля — августа 1944 г. несколько советских партизанских отрядов из Восточной и Южной Польши прошло в Словакию: бригада В. А. Карасева, соединения М. И. Щукаева, В. А. Квитинского, отряды С. А. Манцева, имени Пожарского и др. Кроме того, во второй половине 1944 г. в Словакию были переброшены 53 организаторские группы^[293]. Из этих групп выросли крупные словацкие партизанские формирования. Так, группа капитана А. С. Егорова, насчитывавшая в момент высадки 22 человека, через неделю уже выросла до 850 человек, а в дальнейшем до 5 тыс., среди которых были люди 22 национальностей^[294].

Советские партизаны приняли активное участие в Словацкомнародном восстании — одной из самых героических и славных страниц патриотической борьбы народных масс Чехословакии.

В середине 1944 г. во Франции действовали 32 советских партизанских отряда, насчитывавшие 1440 человек. Кроме того, по неполным данным, 900 советских граждан сражались во французских партизанских отрядах^[295]. Славный сын советского народа В. В. Порик стал национальным героем Франции. «Кровь советских партизан, оросившая французскую землю, — писал один из руководителей французского Сопротивления, Г. Ларош, — самый чистый и самый прочный цемент, навеки скрепивший дружбу французского и русского народов»^[296].

На территории Бельгии действовало несколько партизанских отрядов, состоявших из советских людей. Самым крупным формированием советских партизан была здесь бригада «За Родину».

Советские люди активно действовали и в рядах партизан Италии. По словам итальянского историка Батталья, «без всяких колебаний присоединялись к партизанскому движению бывшие военнопленные Советской Армии, начиная от тех неизвестных солдат, которые подняли сигнал к восстанию и сами погибли в бою в районе Санта-Мария Капуа Ветере, до более известных людей, оставивших по себе долгую память»^[297]. Вместе с итальянскими партизанами сражалось не менее 5 тыс. советских людей^[298]. Из них состояло и несколько партизанских батальонов: «Русский ударный» в провинции Людена, грузинский в Валь д’Оссола, имени Кирова в районе озера Гарда, имени Чапаева и имени Сталина во Фриули^[299].

Неувядаемой славой покрыл себя в эти дни русский батальон в Эмилии.

Рязанский колхозный кузнец Федор Полетаев и грузинский колхозник Фора Мосулишвили из Кахетии стали национальными героями Италии. В официальном документе итальянских партизан говорится о Ф. А. Полетаеве: «Он был огромный, как дуб, настоящий Геркулес, добрый и смелый. Он был самый лучший из нас»^[300]. На памятнике, поставленном итальянской общественностью на месте гибели героя-партизана Николая Буянова, написано: «Свобода не имеет границ»^[301].

Среди братских могил партизан в Ардеатинских пещерах, вблизи Рима, на саркофаге № 329 фамилия героя— «Кулишкин Алексей». Но русский моряк с эсминца «Сильный», участник партизанского движения в Италии Алексей Афанасьевич Кубышкин^[302] не был расстрелян гитлеровцами, как решили его итальянские друзья, которые, не найдя трупа героя, символически установили саркофаг в его память^[303].

Героическая борьба советских воинов и партизан была вдохновляющим примером для всего движения Сопротивления.

Общий итог деятельности советских партизан за все время Великой Отечественной войны весьма внушителен: ими было уничтожено, ранено или взято в плен 1,5 млн. гитлеровских солдат, офицеров, чиновников оккупационного аппарата и их пособников из числа предателей, произведено более 20 тыс. крушений вражеских поездов, уничтожено или выведено из строя 2300 танков и бронемашин, 1100 самолетов, более 65 тыс. автомашин^[304]. Но никакими цифрами нельзя измерить ни тот моральный урон, который нанесли партизаны немецко-фашистской армии, ни то огромное вдохновляющее воздействие, которое они оказывали на население оккупированных советских земель, ни их роль в еще большем сплочении всего советского народа в дни войны.

4. Партийное и советское подполье на оккупированной врагом территории

Одним из проявлений всенародного характера войны против немецко-фашистских захватчиков стала деятельность советского и партийного подполья на оккупированной врагом территории.

Если бы накануне нападения Германии на СССР кто- либо сказал гитлеровским главарям, что они никогда не станут полностью властвовать даже на той территории, которую им удалось временно захватить и оккупировать, они бы ни за что не поверили такому предвидению. Но произошло так, как этого не могли ожидать и предполагать захватчики, как совершенно не укладывалось во все их планы, директивы и распоряжения. В годы оккупации в белорусском народе ходила близкая к действительности поговорка: «Земля крестьянская, леса партизанские, шоссе немецкое, а власть Советская». Гитлеровцы не могли полностью уничтожить Советскую власть даже на захваченной ими территории. Уже одно это было ярчайшим свидетельством непоколебимой прочности советского строя, его неразрывной связи с народом.

С началом Великой Отечественной войны на всей территории, на которую вторгся враг, сложились и развернули свою деятельность подпольные партийные организации, тесно связанные с народом и партизанскими отрядами. Так, например, в Минске был создан общегородской партийный центр, который через пять подпольных райкомов партии руководил деятельностью подполья в городе. В тесной связи с городским комитетом партии Минска работали сельский подпольный райком и ряд антифашистских групп в селах и деревнях. Минские подпольщики поддерживали тесные отношения с партизанскими отрядами.

Тогда же возникла и новая форма борьбы, проявившаяся в создании на оккупированной территории обширных зон, освобожденных от оккупантов. Орловские, брянские и украинские партизаны осенью 1941 г. освободили от врага более 500 сел и деревень и создали на Брянщине обширный партизанский край. Территория края протянулась на 260 км с севера на юг и на 40–50 км с востока на запад^[305]. Руководящая роль в создании Брянского партизанского края принадлежала Орловскому обкому партии.

Количество таких краев, районов, зон быстро увеличивалось. Из них полностью изгонялись вражеские гарнизоны и немецкая оккупационная администрация. В этих районах, краях и зонах, являвшихся опорой советского строя в тылу врага, открыто работали партийные и советские органы, восстанавливались колхозы, издавались газеты и листовки, производилось снаряжение и продовольствие для партизан, шла их боевая учеба.

Трудящиеся освобожденных территорий участвовали в патриотических движениях советского народа, направленных к оказанию помощи фронту и ускорению разгрома врага. Партизаны и колхозники Ленинградского партизанского края в ознаменование 24-й годовщины Красной Армии отправили в осажденный город Ленина 223 подводы с продовольствием. Среди возчиков было 30 женщин-колхозниц. Обоз сопровождала делегация, которая везла защитникам Ленинграда письмо от 3 тыс. партизан и колхозников^[306]. Обоз пересек линию фронта и благополучно прибыл к месту назначения.

Германское командование хорошо понимало, какую опасность для него представляют партизанские края. Эти края были особенно ярким проявлением несокрушимости советского строя, несокрушимости духа народа, свидетельством обреченности планов германского империализма. Они имели и немалое чисто военное значение. Вот почему гитлеровцы предпринимали против партизанских краев многочисленные и хорошо вооруженные карательные экспедиции. В зависимости от конкретной обстановки партизаны, давая отпор этим экспедициям, либо удерживали от врага свои края, и некоторые из этих краев просуществовали до полного изгнания захватчиков Красной Армией, либо осуществляли марш-маневр и уходили, создавая партизанский край на новом месте.

Так, в июле — августе 1942 г. германское командование крупными силами предприняло операции против Брянского партизанского края. Более месяца шли ожесточенные бои, в результате которых противнику так и не удалось достичь успеха. Иначе сложилось положение с Дорогобужским партизанским краем на Смоленщине. Условия для длительной обороны этого края были неблагоприятными. Вот почему находившиеся здесь крупные партизанские формирования по решению подпольного Смоленского обкома Коммунистической партии перебазировались в другие районы. Каратели нанесли мощный удар по пустому месту, а перебазирование привело не к сокращению масштабов действий партизан, а к еще большему их расширению.

С конца 1942 г. сеть подпольных партийных организаций на оккупированной врагом территории значительно расширилась. На Украине был создан нелегальный Центральный Комитет для усиления руководства подпольной деятельностью и партизанской борьбой. В большинстве областей Украины, оккупированных захватчиками, были созданы подпольные обкомы партии. Некоторые из них, как, например, Черниговский, возглавлявшийся А. Ф. Федоровым, действовали и далеко за пределами данной области.

Всего на оккупированной территории Советской Украины было организовано 23 подпольных обкома, 67 горкомов, 564 райкома и 4316 первичных партийных организаций^[307]. В Белоруссии в годы гитлеровской оккупации активно действовало 10 подпольных обкомов, 185 межрайонных, городских и районных комитетов партии и 1316 первичных партийных организаций^[308]. Аналогично обстояло дело и на других оккупированных территориях.

Фашистский рейхскомиссар Украины Эрих Кох основал свою резиденцию в Ровно, рассчитывая, что небольшой украинский городок будет для него более безопасен, чем какой-либо большой промышленный центр. Но он просчитался и в этом. В Ровно вели работу две организации подпольщиков: одна, во главе с Т. Ф. Новаком, насчитывала более 170 человек, другая, во главе с П. М. Мирющенко, — около 200 человек^[309]. Здесь действовал и отважный подпольщик легендарный разведчик Н. И. Кузнецов, переодетый в гитлеровскую офицерскую форму. В помещении германского суда он застрелил главного фашистского судью Украины Альфреда Функа. С группой партизан и подпольщиков Кузнецов похитил из Ровно немецкого генерала фон Ильгена, командовавшего особыми карательными войсками на Украине. Кузнецов совершил покушение на заместителя Коха по политическим делам Пауля Даргеля, являвшегося фактическим руководителем оккупационных властей на Украине. Другой заместитель Коха — генерал Герман Кнут — был уничтожен Кузнецовым. Им же был совершен акт возмездия над генералом Гансом Гелем.

Под руководством партийных организаций действовали подпольные комсомольские организации и группы. На Украине функционировало 9 подпольных обкомов комсомола, 213 горкомов и райкомов^[310]. На значительной части Донбасса развернула борьбу с фашистами и их прислужниками подпольная молодежная организация «Молодая гвардия», созданная в г. Краснодоне. Во главе «Молодой гвардии» находился штаб, в который входили комсомольцы И. В. Туркенич (командир организации), В. И. Третьякович (комиссар), У. М. Громова, И. А. Земнухов, О. В. Кошевой, С. Г. Тюленин, Л. Г. Шевцова. Эта организация выпустила более 30 листовок общим тиражом свыше 5 тыс. экземпляров^[311]. Ее подпольные боевые группы уничтожали вражеские автомашины с солдатами и офицерами, убивали предателей Родины, освобождали советских военнопленных, совершали диверсии на предприятиях.

С конца 1942 г. быстро увеличивалось количество партизанских краев и расширялась их территория. Самыми обширными были партизанские края и зоны в Белоруссии. К концу 1943 г. более половины территории этой советской республики контролировалось партизанами. Через Белоруссию и Украину, Калининскую, Смоленскую, Орловскую и другие области Российской Федерации протянулась обширная полоса партизанских краев и зон, простиравшаяся с северо-запада на юг. Партизанские края превратились в недоступные для врага оперативные бастионы, с которых развертывались вооруженные действия против захватчиков, в прочную базу всенародной борьбы за свободу и независимость Родины. Летом 1943 г. под контролем партизан находилось свыше 200 тыс. кв. км^[312]. Это составляло территорию, равную Греции, Дании и Бельгии, вместе взятых. Многие миллионы советских людей на этих освобожденных партизанами землях героически боролись за изгнание и полный разгром врага.

В партизанских краях широко распространялась советская литература, включая свежие газеты и листовки, доставлявшиеся через линию фронта. Здесь проводились собрания, митинги, лекции и доклады, концерты, работали кинопередвижки. Жители освобожденных территорий отмечали все советские праздники, в эти дни партизаны наносили мощные удары по врагу. Население собирало добровольные взносы на постройку танков и самолетов для Красной Армии, переправляя собранные средства в Москву. Через линию фронта поступали и пополнения для Красной Армии.

Но самым важным было то, что на значительной части оккупированной врагом территории продолжал — где легально, а где и нелегально — существовать советский строй. Оккупированные территории не были оторваны ни политически, ни духовно от всей остальной Советской страны, повседневно ощущали свою с ней органическую, неразрывную связь. Советские люди, даже попавшие в условия вражеской оккупации, самоотверженно отстаивали Советскую власть и социалистический строй. Никакие, даже самые жесточайшие, меры, предпринимавшиеся оккупантами, не могли поколебать чистый патриотизм советских людей, их веру в окончательную победу над фашизмом.

Глава восьмая ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОБЕДА СОВЕТСКОГО НАРОДА

1. Перестройка экономики на военный лад

Великая Отечественная война раскрыла перед людьми всего мира величие и несокрушимую мощь социалистического государства, его экономики. Заложенные в социалистическом строе богатейшие возможности позволили нашей Родине преодолеть неимоверные трудности военного времени и добиться блестящей экономической победы в единоборстве с сильным врагом, располагавшим большими материальными возможностями.

Экономическая политика Коммунистической партии и Советского правительства, военная доктрина Красной Армии исходили из марксистско-ленинского положения о том, что в современной войне экономика играет первостепенную роль в течение всей войны. Ф. Энгельс писал, что «вся организация армий и применяемый ими способ ведения боя, а вместе с этим победы и поражения, оказываются зависящими от материальных, т. е. экономических, условий…»^[313]. От уровня развития экономики страны зависит возможность государства организовать военное производство для нужд войны. «В современной войне… — указывал В. И. Ленин, — экономическая организация имеет решающее значение»^[314].

В обеспечении победы над противником огромное значение имеет и способность государства использовать экономические возможности страны. Способность же государства всецело зависит от характера общественного и государственного строя и отношения широких народных масс к войне. В. И. Ленин еще на опыте русско-японской войны сделал вывод, что «связь между военной организацией страны и всем ее экономическим и культурным строем никогда еще не была столь тесной, как в настоящее время»^[315].

В ходе Великой Отечественной войны с особой силой сказалась прозорливость довоенной политики Коммунистической партии, обеспечившей создание мощной социалистической индустрии и колхозного строя, утвердившей экономическую независимость нашей страны, укрепившей Советское государство и его обороноспособность. Уже накануне войны СССР занял первое место в Европе и второе в мире по производству промышленной продукции, все отрасли народного хозяйства были реконструированы и оснащены новейшей для того времени техникой.

В результате обновления основных фондов промышленности уже в конце второй пятилетки 80 % продукции было получено с вновь построенных и реконструированных предприятий^[316]. Партия и Советское правительство, следуя указаниям В. И. Ленина о размещении производительных сил страны, создании материально-технической базы коммунизма и укреплении обороны страны, уделяли огромное внимание развитию экономики в восточных районах.

Великие социалистические преобразования в народном хозяйстве, осуществленные в годы довоенных пятилеток, явились материальной основой боевой мощи Красной Армии. «Побеждает на войне тот, — писал В. И. Ленин, — у кого больше резервов, больше источников силы, больше выдержки в народной толще»^[317].

Фундаментом военной мощи СССР явилась его социалистическая экономика. Преимущества социалистической системы хозяйства, столь ярко проявившиеся в условиях мирного развития, показали свою величайшую жизнеспособность и в годы тяжелой войны. Опираясь на объективные экономические законы социализма и умело используя их в соответствии с военной обстановкой, партия мобилизовала все материальные ресурсы страны, все народное хозяйство СССР и направила его развитие на обеспечение нужд войны, на достижение победы над врагом.

С первых же дней войны партия возглавила перестройку народного хозяйства на военный лад. Эта перестройка явилась важнейшей составной частью программы партии в мобилизации всех материальных и людских резервов страны на разгром врага. Определив политические и военные задачи партии и народа в Отечественной войне, ЦК ВКП(б) и Советское правительство сразу же приступили к разработке и практическому претворению в жизнь конкретной программы военно-хозяйственного строительства.

23 июня по решению Политбюро ЦК был введен в действие мобилизационный план по производству боеприпасов и патронов, принятый незадолго до начала войны^[318], а неделю спустя, 30 июня, был утвержден мобилизационный народнохозяйственный план на III квартал 1941 г. В соответствии с этим планом намечалось в течение трех месяцев развернуть на полную мощность производство боевой техники, боеприпасов, вооружения на оборонных заводах и постепенно перевести значительную часть гражданской промышленности на выпуск военной продукции. Топливной промышленности были повышены задания по добыче угля, нефти, торфа, металлургической — по производству цветных и черных металлов; станкостроительная промышленность должна была увеличить выпуск специальных металлорежущих станков. В пользу военного производства перераспределялись резервы материалов, топлива, электроэнергии, промышленного оборудования. Капитальное строительство ограничивалось ударными стройками оборонной промышленности и тех отраслей, от которых непосредственно зависело развертывание военного производства.

Прошло лишь несколько дней, и стало очевидным, что первый военно-хозяйственный план, разработанный по существу еще до войны, не отвечает требованиям сложившейся обстановки. Важнейшие промышленные районы Европейской части Советского Союза, где были расположены крупные военные заводы, оказались либо под угрозой захвата стремительно наступавшими войсками противника, либо под ударами вражеской авиации. В этой связи Государственный Комитет Обороны 4 июля 1941 г. принял решение о составлении нового военно-хозяйственного плана. Комиссии в составе наркомов вооружения, боеприпасов, авиационной промышленности, цветной металлургии и других промышленных наркоматов под председательством Н. А. Вознесенского поручалось «выработать военно-хозяйственный план обеспечения обороны страны, имея в виду использование ресурсов и предприятий, существующих на Волге, в Западной Сибири и на Урале, а также ресурсов и предприятий, вывозимых в указанные районы в порядке эвакуации». При выработке плана комиссии рекомендовалось «учесть как основные предприятия, так и смежные, с тем чтобы можно было производить вполне комплектную продукцию»^[319].

16 августа Центральный Комитет партии утвердил военно-хозяйственный план на IV квартал 1941 и на 1942 г. по районам Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии. Этот план предусматривал значительное увеличение по восточным районам производства стрелкового вооружения и артиллерии, в том числе минометов и автоматического оружия. В эти же районы полностью переводилась из южных и центральных районов страны танкостроительная промышленность, намечалось создание новых баз и развитие имеющихся предприятий по производству авиамоторов и самолетов, танковой брони. Была разработана программа увеличения в восточных районах производства электроэнергии, угля, нефти, авиабензина, чугуна, стали, проката, алюминия, меди, аммиачной селитры, крепкой азотной кислоты. В общем плане капитального строительства в первом полугодии 1941 г. удельный вес оборонных наркоматов повышался с 30 до 40 %^[320].

В целях обеспечения нужд фронта и тыла план определил мероприятия по реконструкции и расширению железнодорожных узлов и станций, по постройке вторых путей с одновременной реконструкцией существующих путей в первую очередь в направлении урало-сибирских железнодорожных магистралей. План предусматривал увеличение посевной площади в восточных районах РСФСР, Казахстана и Средней Азии.

На основе директив ЦК и СНК мобилизационные народнохозяйственные планы разработали республиканские, краевые и областные комитеты партии совместно с соответствующими советскими и хозяйственными органами.

С началом войны партия определила места для эвакуации в глубокий тыл промышленных предприятий и населения из районов, которым угрожала вражеская оккупация, наметила мероприятия по распределению материальных средств страны, а также бюджетных ассигнований для более полного обеспечения нужд фронта и военной промышленности. Было произведено и перераспределение людских резервов между отдельными отраслями народного хозяйства, приняты меры по подготовке новых рабочих для промышленности, строительства, транспорта, а также кадров механизаторов для сельского хозяйства взамен ушедших на фронт.

ЦК ВКП(б) и ГКО требовали от планирующих органов, чтобы планами эвакуации предусматривалось размещение промышленных объектов на новых местах с учетом возможности кооперирования отдельных отраслей и комплексного развития военного производства. Преимущество в размещении промышленных объектов предоставлялось военным предприятиям.

Железнодорожный транспорт был переведен на военный график движения поездов.

Потребности войны внесли большие изменения в бюджет Советского государства. Во втором полугодии 1941 г. расходы на оборону страны выросли по сравнению с первым полугодием более чем на 20 млрд. руб. В последующие годы расходы, связанные с войной, увеличились еще больше. Выросли затраты, связанные с выплатой пенсий и пособий семьям военнослужащих, инвалидам войны.

Перестройка промышленности на военный лад, производство вооружения и боеприпасов, эвакуация и быстрое восстановление предприятий в восточных районах страны являлись важнейшими военно-хозяйственными задачами первого периода войны. Решению этих задач были подчинены все другие хозяйственные задачи на всей территории СССР.

Исключительную роль играл выигрыш времени. Для того чтобы ликвидировать неравенство в условиях вооруженной борьбы, нужно было прежде всего превзойти противника в производстве военной продукции, материально-техническом обеспечении нужд фронта. За короткий срок в нашей стране необходимо было создать слаженное, быстро растущее хозяйство. И эта задача была решена.

Социалистическая система хозяйства СССР, ее неоспоримые преимущества перед капиталистическим хозяйством дали возможность в сравнительно сжатые сроки, причем по единому плану, перестроить промышленные предприятия на выпуск военной продукции. Созданные в предвоенный период кадры квалифицированных рабочих, инженерно-технического персонала, накопившие в сотрудничестве с учеными огромный производственный опыт, дали возможность в короткий срок освоить и развернуть массовое производство военной продукции для нужд фронта.

Во втором полугодии 1941 г. прокатчики Магнитки освоили свыше 30 марок качественной стали. В октябре магнитогорские металлурги увеличили выпуск броневого листа по сравнению с августом в 3 раза, в декабре — в 7 раз. Металлурги Урала дали высококачественную броню для танков на полтора месяца раньше установленного правительством срока.

За короткое время на производство качественной стали и проката для танков, самолетов, вооружения и боеприпасов был переведен Кузнецкий металлургический комбинат. Златоустовский завод, выпустивший за 200 лет своего существования лишь около 20 сортов стали, за второе полугодие 1941 г. освоил выплавку стали 78 марок, 28 из них в обычных мартеновских печах. Причем металлурги этого завода решили весьма сложную техническую задачу — увеличили вес слитка качественной стали от 200–400 кг до 4,5 т. За короткий срок — второе полугодие 1941 г. — выпуск броневой стали на металлургических заводах Востока вырос в 19 раз.

Перестройка на военный лад коснулась всех областей народного хозяйства, всех сторон жизни страны — советских, профсоюзных, общественных организаций, научных учреждений, высшей школы и идеологической работы. Преимущество советского общественного и государственного строя, плановая организация социалистической экономики, оперативность в деятельности партийных, советских и хозяйственных органов, творческая инициатива масс, их пламенный патриотизм позволили превратить всю Советскую страну в единый боевой военный лагерь, использовать для отражения врага и достижения победы все ее резервы и ресурсы, с максимальным эффектом произвести перестройку на военный лад в короткий срок.

Огромное значение в деле развития военного хозяйства имело перебазирование в кратчайший срок производительных сил из прифронтовых и угрожаемых районов. Эвакуация населения, промышленности, сельскохозяйственной техники, готовой продукции и т. д. из западных районов страны на восток являлась составной частью перестройки народного хозяйства на военный лад. Это была боевая задача всех партийных и советских организаций в первый период войны. В постановлении ЦК ВКП(б) и СНК СССР от 27 июня 1941 г. были определены конкретные задачи партийных, советских, хозяйственных и военных органов в проведении эвакуации населения, промышленных объектов и материальных ценностей из прифронтовой полосы.

В директивном письме СНК СССР и ЦК ВКП(б) партийным и советским организациям прифронтовых областей от 29 июня 1941 г. и в ряде последующих решений эти задачи были развиты и конкретизированы для отдельных республик, областей, районов и даже отдельных предприятий^[321].

Для руководства эвакуацией 24 июня был создан при СНК СССР Совет по эвакуации в составе Н. М. Шверника (председатель), А. Н. Косыгина, М. Г. Первухина (заместители). Непосредственное руководство эвакуацией и ответственность за ее проведение возлагались на соответствующие министерства, республиканские, областные, городские и местные партийные организации, органы Советской власти, а также на военные советы фронтов.

Как в предвоенные годы, так и в годы войны в центре внимания Коммунистической партии и Советского правительства была тяжелая промышленность — основа военной индустрии.

Эвакуация явилась одним из крупнейших факторов, определившим хозяйственную жизнь страны в первые месяцы войны и оказавшим влияние на все дальнейшее развитие народного хозяйства СССР.

Историческая заслуга Коммунистической партии состоит в том, что она сумела в кратчайший срок успешно решить сложную задачу перебазирования промышленности. В течение трех месяцев 1941 г. было эвакуировано на восток более 1360 крупных предприятий, главным образом оборонного значения. Для этого понадобилось около 1,5 млн. вагонов.

Одновременно партия проявила большую заботу об организации передвижения, размещения и трудоустройства эвакуированного населения. На восток эвакуировалось более 10 млн. человек. За всеми эвакуированными рабочими сохранялась заработная плата, все перевозки осуществлялись за счет государства, эвакуированным выплачивались пособия. В результате героических усилий рабочих и служащих эвакуированные предприятия вступили в строй на новом месте в невиданно короткие сроки.

Рабочие и инженерно-технические кадры проявляли беззаветное мужество. Они по 12–14 часов работали под открытым небом, нередко под дождем и снегом, питались скудно, жили в палатках и землянках. Поистине героические усилия тружеников тыла позволили завершить монтаж эвакуированных заводов в течение 3–4 недель. Некоторые предприятия через 3–4 месяца превзошли довоенный уровень производства продукции.

Народная трудовая эпопея по эвакуации и восстановлению производственных мощностей в годы войны, проведенная в связи с этим колоссальная организаторская работа партии по размаху и значению своему для судьбы нашей Родины равны величайшим битвам второй мировой войны.

Осуществленное под руководством Коммунистической партии невиданное в истории по масштабам и размаху перебазирование промышленности из западных и центральных районов привело к созданию в труднейших условиях войны основной военно-промышленной базы в районах Поволжья, Урала, Сибири и Средней Азии. Это обстоятельство, несомненно, являлось экономической основой для достижения в последующем победы над врагом. «Восточные области, союзные и автономные республики, — говорил М. И. Калинин о значении перебазирования промышленности, — пережили буквально промышленную революцию. С самого начала войны в них непрерывно вливалось эвакуированное заводское оборудование, приезжали тысячи новых рабочих с их семьями. Работа проделана поистине гигантская и в основном закончена удовлетворительно. Можно с уверенностью сказать, что наши партийные, советские и организационные способности прошли такую практическую школу, какой не знала история»^[322].

К весне 1942 г. восточные районы страны превратились в основную военно-промышленную базу страны. Уже в марте 1942 г. эти районы давали столько военной продукции, сколько до войны выпускала вся промышленность СССР. «На восточную индустриальную базу, — отмечал ЦК КПСС, — легла основная тяжесть снабжения нашей армии вооружением и снаряжением»^[323].

Для организации слаженного военного хозяйства потребовалась также организация в широких масштабах нового капитального строительства.

В начале войны Центральный Комитет партии и Советское правительство утвердили обширную программу строительства предприятий военной промышленности, черной металлургии, электростанций, угольных шахт.

Перестройка и развитие капитального строительства были подчинены задачам быстрого наращивания производственных мощностей в военной промышленности, металлургии, угольной и энергетической промышленности. В общем плане капитального строительства повышался удельный вес оборонных наркоматов. Развернутые в третьей пятилетке 5700 новостроек сокращались до 614. Причем продолжалось строительство тех предприятий, которые можно было завершить в течение года. Планом IV квартала намечалось финансирование восстановления 825 эвакуированных предприятий. На 1942 г. был утвержден список ударных строек с объемом капитальных работ в 16 млрд. руб.^[324] Несмотря на огромные потери, понесенные страной в первый период войны, и увеличившиеся затраты на оборону, Советское государство выделило значительные средства на промышленное строительство. Об этом говорят следующие данные (в млрд, руб., в ценах на 1 июля 1955 г.)^[325]:

В период войны большая часть капиталовложений направлялась в военную промышленность и тяжелую индустрию. Удельный вес капиталовложений в военную, машиностроительную, металлургическую и другие отрасли тяжелой индустрии возрос с 41 % в 1940 г. до 58 % в 1942 г. Причем в промышленное строительство восточных районов было направлено 60 % всего объема капиталовложений против 20 % в довоенные годы^[326].

В целях быстрейшего ввода в действие промышленных предприятий с затратой минимального количества материалов в условиях военного времени СНК СССР постановлением от 11 сентября 1941 г. разрешил наркоматам и ведомствам при необходимости строить для основных и вспомогательных цехов предприятий здания временного типа (с расчетом на сокращенные сроки эксплуатации в течение нескольких лет). В строительстве предлагалось широко использовать дерево и другие местные материалы для несущих конструкций, покрытия зданий и сооружений. Применение металла и железобетона разрешалось лишь в тех случаях, когда применение других материалов было технически недопустимо^[327].

С первых же дней Отечественной войны в стране, и прежде всего в восточных районах, развернулось в больших размерах строительство предприятий оборонной промышленности, металлургических заводов, угольных шахт, электростанций. По данным Промбанка, в 1942 г. число новостроек в промышленности составляло 10315.

13 апреля 1942 г. Государственный Комитет Обороны принял постановление, предусматривавшее восстановление и быстрое развитие производства металлургического оборудования на заводах тяжелого машиностроения и танковой промышленности. В результате всех проведенных мероприятий выпуск оборудования в III квартале 1942 г. вырос до 2160 т против 151 т во II квартале 1942 г.^[328]

На основе этого расширялось военное производство и непрерывно улучшалась техническая оснащенность Советских Вооруженных Сил. Во втором полугодии 1942 г. по сравнению с первым полугодием выплавка чугуна увеличилась на 9 %, стали — на 4, производство проката — на 7 %. Всего в стране в 1942 г. было произведено: чугуна — 4,8 млн. т, стали — 8,1 млн., проката — 5,4 млн. т^[329]. Только в восточных районах СССР качественного проката было выпущено на 6 % больше, чем в 1940 г. на всей территории СССР.

Широкие масштабы промышленного строительства в период войны значительно увеличили мощности металлургии, топливной промышленности, электростанций, машиностроения, химической промышленности и других отраслей тяжелой индустрии, что серьезным образом сказалось на ускорении темпов расширения производства в таких отраслях, как самолетостроение, танкостроение, судостроение, производство вооружения, боеприпасов и других.

В условиях войны необыкновенно остро встала проблема обеспечения народного хозяйства кадрами. На оккупированной территории осталась значительная часть населения, не успевшая эвакуироваться в силу быстрого развития военных действий в начале войны. Эвакуация промышленных предприятий выключила временно значительное количество рабочих из сферы материального производства. Многие рабочие и служащие были призваны в армию. Если к концу 1940 г. в народном хозяйстве насчитывалось 31,5 млн. рабочих и служащих, то к концу 1941 г. во всех отраслях народного хозяйства насчитывалось только 18,5 млн. рабочих и служащих. Партия была вынуждена принять ряд чрезвычайных мер.

26 июня 1941 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР был установлен новый режим рабочего времени рабочих и служащих в военное время. Вводились обязательные сверхурочные работы, отменялись очередные и дополнительные отпуска, которые заменялись денежной компенсацией. Это позволило немедленно примерно на одну треть дополнительно загрузить оборудование без увеличения штатов.

Кроме того, партией были осуществлены такие мероприятия по подготовке квалифицированных кадров, как широкое привлечение для работы в промышленности молодежи через систему трудовых резервов, мобилизация городского и сельского трудоспособного населения, более широкое привлечение женщин, перераспределение трудовых ресурсов между отдельными отраслями народного хозяйства и внутри каждой отрасли промышленности, перевод многих служащих учреждений и торговой сети на производство.

Одновременно началась массовая краткосрочная подготовка кадров непосредственно на производстве и в учебных заведениях трудовых резервов, а также обучение новым специальностям уже имеющихся рабочих. Главной формой подготовки являлось индивидуальное и групповое обучение в цехах, которое проводилось как мастерами, так и квалифицированными рабочими. Кадровые рабочие брали шефство над новыми рабочими.

Военное время потребовало твердой дисциплины не только в армии, но и в тылу — на производстве. Президиумом Верховного Совета СССР был издан ряд указов, направленных на укрепление трудовой дисциплины. В частности, Указ от 26 декабря 1941 г. объявил всех рабочих и служащих предприятий военной промышленности мобилизованными на все время войны и закрепленными за теми предприятиями, на которых они работали.

В 1941–1942 гг. трудовые резервы дали промышленности свыше 1 млн. квалифицированных рабочих, из них па предприятия топливной и энергетической промышленности было направлено 138 тыс., металлургической — 96 тыс., на строительство—137 тыс., на железнодорожный транспорт — 97 тыс. человек^[330].

Значительную часть вновь пришедших на производство составляли женщины. Удельный вес женщин в промышленности увеличился с 41 % в начале 1940 г. до 52 % к концу 1942 г. Чтобы обеспечить выполнение напряженных планов военного времени, надо было быстро обучить новых рабочих массовым профессиям. Эта задача решалась успешно: в 1942 г. непосредственно на производстве было обучено новым профессиям около 1,3 млн. рабочих и более 2,5 млн. рабочих повысили свою квалификацию.

Партия помогала народу осознать свой долг в исторической битве против немецких захватчиков. Это породило общий трудовой подъем в стране, выразившийся в невиданном размахе социалистического соревнования. Уже в первые месяцы войны на предприятиях возникло движение двухсотников, охватившее молодежь и взрослых рабочих. Уральский рабочий Б. Д. Босой, усовершенствовавший метод своей работы, стал систематически выполнять 10–12 дневных норм; по его примеру началось движение тысячников.

Огромные трудности пришлось преодолевать в сельском хозяйстве. Советский Союз лишился районов, которые давали 38 % зерна, 84 % сахара и много других продуктов.

В тылу (на сопоставимой территории) тягловые ресурсы в колхозах и МТС сократились на 32 %, а количество автомашин — на 89 %. Промышленность значительно сократила производство тракторов и сельскохозяйственных машин. Все эти и многие другие трудности в сельском хозяйстве приходилось преодолевать.

Особенно большие трудности возникли с обеспечением МТС квалифицированными кадрами. Непосредственная связь с колхозами, мобилизация их трудовых ресурсов обеспечили машинно-тракторным станциям возможность пополнить кадры механизаторов из числа колхозников. Уже с осени 1941 г. развернулась массовая подготовка механизированных кадров. За годы войны на курсах МТС и в школах механизации сельского хозяйства было подготовлено 1 547 тыс. трактористов и 332 тыс. комбайнеров и механиков комбайнов^[331]. Это количество механизаторских кадров, подготовленных в годы войны, в 4 раза превышает число подготовленных в 1940 г. Новые квалифицированные кадры механизаторов готовились главным образом из числа женщин-колхозниц. В период войны женщины были решающей силой в МТС, во всем колхозном производстве.

Еще осенью 1941 г. для организации и проведения массовой политической работы в колхозах, МТС и совхозах были созданы политотделы МТС и совхозов. Политотделы, опираясь на партийные организации, сыграли большую роль в политическом воспитании, в повышении трудовой активности колхозников, рабочих и служащих МТС и совхозов.

В целях улучшения организации сельскохозяйственного производства в начале 1942 г. правительством и ЦК партии были приняты решения о повышении для колхозников обязательного минимума трудодней, о материальном поощрении передовиков сельского хозяйства, о штатах, ставках и введении премий для работников МТС, о порядке мобилизации на сельскохозяйственные работы в колхозы, совхозы и МТС трудоспособного населения городов и сельских местностей, о мерах по сохранению молодняка и увеличению поголовья скота в колхозах и совхозах.

По этим решениям партийные организации провели большую организационную и политико-воспитательную работу в массах. Все это способствовало укреплению трудовой дисциплины и повышению производительности труда в колхозах, МТС и совхозах, материальной заинтересованности работников сельского хозяйства. В течение года средняя выработка трудодней каждым колхозником увеличилась в 1,5 раза.

Преодолевая огромные трудности, вызванные войной, своим самоотверженным трудом колхозники, рабочие МТС и совхозов в 1942 г. добились увеличения посевной площади в восточных районах СССР до 5 млн. га. Но это не могло возвестить тех огромных потерь в сельскохозяйственном производстве, которые понесло Советское государство вследствие временной оккупации. Население страны испытывало большие продовольственные трудности.

После того как в конце 1941 г. была пройдена критическая точка падения, промышленное производство в начале 1942 г. вступило в полосу постепенного подъема. Предпосылки для этого были созданы огромной непрерывной военно-хозяйственной и организаторской работой партии, советских органов и профсоюзов.

К весне 1942 г. еще больше упрочился советский тыл, были достигнуты значительные успехи в развитии военного хозяйства нашей страны. Эвакуированные предприятия вступили в строй. В глубоком тылу быстрыми темпами развертывалось строительство новых заводов и предприятий. Красная Армия пополнялась новыми силами, с каждым днем получала все больше танков, самолетов, артиллерийских орудий, минометов, автоматов, боеприпасов. Фронт и тыл все больше превращались в единый и нераздельный боевой лагерь.

В первомайских призывах ЦК партии говорилось: «Рабочие и работницы, инженеры и техники предприятий, изготовляющих вооружение и боеприпасы для фронта! Работайте с удвоенной энергией! Все для фронта! Все для победы!»

В ответ на призыв Коммунистической партии по инициативе металлургов, танкостроителей и самолетостроителей вновь развернулось Всесоюзное социалистическое соревнование,которое охватило миллионы рабочих, колхозников, советскую интеллигенцию и приняло массовый, подлинно всенародный характер. Инициатором соревнования явился коллектив Кузнецкого металлургического комбината. 7 мая 1942 г. он обратился через газету «Правда» ко всем металлургам Советского Союза с предложением начать Всесоюзное соревнование.

9 мая 1942 г. коллектив Кировского завода на Урале обратился ко всем танкостроителям с таким же горячим призывом развернуть Всесоюзное социалистическое соревнование и увеличить производство танков и танковых моторов. Страстным патриотическим духом было проникнуто обращение рабочих и работниц, инженеров, техников и служащих заводов авиационной промышленности — инициаторов Всесоюзного соревнования среди самолетостроителей.

Всесоюзное социалистическое соревнование явилось могучим всенародным движением тружеников тыла, направленным на всемерную помощь фронту. Оно воодушевляло советских воинов, вдохновляло их на новые подвиги.

Центральный Комитет Коммунистической партии и Государственный Комитет Обороны определили главную политическую задачу Всесоюзного социалистического соревнования — в кратчайшие сроки добиться нового общего подъема народного хозяйства, чтобы подготовить резервы, необходимые и для изгнания гитлеровских войск из пределов нашей Родины, и для окончательного разгрома фашистской Германии. Центральный Комитет потребовал от партийных организаций всемерно развивать творческую инициативу масс, нетерпимо относиться к недостаткам, вскрытым в ходе социалистического соревнования, и немедленно устранять их.

Центральный Комитет Коммунистической партии и Государственный Комитет Обороны учредили переходящее Красное Знамя для победителей соревнования. Они предложили ВЦСПС разработать условия Всесоюзного социалистического соревнования по каждой отрасли промышленности с учетом специфики производства. Переходящие красные знамена ЦК ВКП(б) были учреждены для предприятий промышленности вооружения, боеприпасов, минометного вооружения. Для победителей во Всесоюзном социалистическом соревновании предприятий авиационной, танковой, машиностроительной, металлургической, угольной промышленности и для железных дорог учреждались красные знамена Государственного Комитета Обороны. Были учреждены также переходящие красные знамена ВЦСПС и наркоматов для других отраслей промышленности.

Итоги Всесоюзного соревнования подводились ежемесячно, и результаты широко публиковались в нашей печати.

Патриотизм и творческая инициатива рабочих, техников, инженеров и ученых породили новые формы борьбы за повышение производительности труда, экономию сырья, снижение себестоимости военной продукции, новые методы организации труда.

Быстрый рост производительности труда явился одним из решающих условий преодоления нашей промышленностью трудностей, вызванных недостатком квалифицированной силы в связи с мобилизацией многих рабочих в действующую армию. Труженики советского тыла все лучше и больше обеспечивали свою армию всем необходимым для того, чтобы разбить немецко-фашистские войска и изгнать их с родной земли.

Коммунистическая партия неослабно руководила социалистическим соревнованием. В мае 1942 г. состоялись пленумы Московского, Тульского, Горьковского, Ивановского, Приморского и других горкомов и обкомов партии, на которых были рассмотрены важнейшие вопросы улучшения партийной работы по обеспечению широкого развертывания соревнования.

Ход Всесоюзного социалистического соревнования находился в центре внимания партийных организаций. 9 июля 1942 г., например, в МГК ВКП(б) на совещании секретарей партийных организаций ряда заводов был заслушан доклад секретаря МГК о задачах парторганизаций предприятий по сокращению длительности производственного цикла и практике партийно-массовой работы в свете текущих хозяйственных задач. Обмен опытом помог партийным организациям улучшить работу на предприятиях столицы.

Большую роль в повышении производительности труда рабочих играла и партийно-массовая работа на заводах. Коммунисты-агитаторы проводили беседы с рабочими, на примерах героизма бойцов воспитывали у трудящихся стремление работать еще лучше, отдавать все силы для помощи фронту. Так, в июне 1942 г. только по 12 районам Москвы в агитационной работе принимало участие свыше 16 тыс. человек. По мере развертывания соревнования число агитаторов возрастало. В Свердловской партийной организации работало свыше 40 тыс. агитаторов, в Горьковской — более 50 тыс., в Армении — свыше 12 тыс. и т. д.

На 1-м Государственном подшипниковом заводе партийная организация повседневно руководила развитием новых форм социалистического соревнования — комсомольско-молодежными фронтовыми бригадами.

Летом и осенью 1942 г. по всей стране партийные организации проводили открытые собрания с вопросами о ходе социалистического соревнования, режиме экономии и борьбе за выпуск сверхплановой продукции для фронта. Эти собрания способствовали дальнейшему развитию творческой инициативы народных масс. На многих предприятиях рабочими были открыты лицевые счета выпуска сверхплановой продукции за счет экономии сырья.

Летом этого года Красная Армия успешно выдержала новый мощный натиск врага, остановила его наступление, обеспечив дальнейшее развертывание военной промышленности в глубоком тылу. Она смогла сделать это потому, что опиралась на крепнущий в ходе борьбы тыл, который, несмотря на величайшие трудности, вызванные войной, бесперебойно снабжал советские войска оружием, боеприпасами, снаряжением и продовольствием.

В исключительно тяжелой обстановке лета 1942 г. Центральный Комитет партии, организуя отпор врагу, рвавшемуся к Волге, провел огромную работу по дальнейшему укреплению тыла, мобилизации дополнительных материальных ресурсов для увеличения военного производства.

Коммунистическая партия приняла неотложные меры к преодолению напряженного положения с топливом путем резкого подъема добычи в Кузнецком и Карагандинском бассейнах и увеличения добычи нефти в восточных районах страны.

Одновременно Центральный Комитет партии принял постановления о мерах улучшения партийной работы в угольных районах Кузбасса и Караганды. Партия, глубоко проанализировав работу угольных бассейнов, отметила, что руководители ЦК Компартии Казахстана, Новосибирского и Карагандинского обкомов не поняли, что в условиях потери Донбасса основными угольными базами для нашей промышленности и транспорта стали Кузбасс и Караганда. ЦК обязал партийные организации и хозяйственников коренным образом улучшить партийно-политическую и агитационно-пропагандистскую работу среди шахтеров, устранить недостатки в организации социалистического соревнования, вовлечь в соревнование всех угольщиков, лучше заботиться о материально-бытовом обслуживании шахтеров.

Партийные организации направили на подземные работы в шахты новые тысячи коммунистов, приняли меры к правильной организации труда в шахтерских бригадах, на участках, в сменах. Шире развернулось обучение молодых кадров. Началась решительная борьба со штурмовщиной, за ритмичную работу шахт.

Более быстрыми темпами шло освоение Печорского бассейна. Если в 1941 г. добыча угля в нем составила 118 % по отношению к добыче 1940 г., то в 1942 г. она составляла уже 271 %.

Увеличилась добыча нефти в районах Башкирии, Сахалина, Ухты. Наращивались темпы производства вооружения и боеприпасов. На Урале производство военной продукции в 1942 г. увеличилось по сравнению с 1940 г, более чем в 5 раз, в Западной Сибири — в 27, в Поволжье— в 9 раз. В целом по стране в декабре 1942 г. по сравнению с декабрем 1941 г. производство самолетов возросло в 3,3 раза, танков — в 2 раза.

Благодаря героическим усилиям рабочих и инженерно-технических работников валовая продукция отраслей нашей промышленности с января по декабрь 1942 г. увеличилась более чем в 1,5 раза. Непрерывно возрастал выпуск военной продукции.

В результате величайшего напряжения сил советского народа, героические усилия которого вдохновлялись и объединялись Коммунистической партией, удалось в кратчайший срок перестроить промышленность на военный лад, эвакуировать население и материальные ценности из западных в восточные районы страны, развернуть мощную военную промышленность на востоке и организовать массовый выпуск современной боевой техники.

К середине 1942 г. была завершена перестройка народного хозяйства на военный лад. К концу года страна имела уже слаженное и быстро растущее военное хозяйство. Начался коренной перелом в работе тыла. Это дало возможность непрерывно наращивать боевую мощь Советских Вооруженных Сил и создать предпосылки для коренного перелома в ходе Великой Отечественной войны.

Советское государство осуществляло перестройку народного хозяйства на военный лад в исключительно тяжелых условиях. Следует учесть, что в ходе первого года войны враг оккупировал промышленные районы, в которых проживало около 90 млн. человек, выпускалась почти одна треть всей промышленной продукции страны, находилось 47 % всех посевных площадей и примерно половина всего поголовья скота. Только с июня по ноябрь 1941 г. выпуск промышленной продукции сократился в 2,1 раза. В 1942 г. годовое производство чугуна составляло 4,8 млн. т, стали — 8,1 млн., проката — 5,4 млн., нефти — 22 млн., угля — 75,5 млн. т^[332]. В материально-техническом отношении Германия все еще превосходила СССР.

В Германии переключение народного хозяйства на военные рельсы, осуществленное до начала войны, потребовало около 7 лет, а в США и Англии на это ушло фактически 4–5 лет, причем обе эти страны не понесли тогда каких-либо серьезных военных потерь, а их армии не вели активных боевых действий. СССР осуществил перестройку всего народного хозяйства в течение одного года в условиях напряженной борьбы с вторгнувшимся в пределы страны сильным врагом. Уже один этот факт является ярким свидетельством неоспоримого превосходства социалистической системы хозяйства над капиталистической системой.

«Партия, — отмечал ЦК КПСС, — осуществила невиданные по масштабу мероприятия, связанные с переводом народного хозяйства на военные рельсы…»^[333]

Перед Коммунистической партией, Советским правительством, перед всем советским народом теперь встала важная военно-хозяйственная задача — в кратчайший срок полностью освоить новые производственные мощности, добиться коренного улучшения работы предприятий, переведенных на обеспечение нужд фронта, еще большего укрепления трудовой дисциплины в тылу.

Большое значение имело то обстоятельство, что Советское государство, умело маневрируя имеющимися людскими ресурсами, избежало того критического положения, в котором на протяжении всей войны находилась Германия. Германский генералитет, создавший армию, численность которой превышала имевшиеся в стране объективные возможности, подорвал свою экономику. И это несмотря на бесчеловечную систему каторжных работ, на которые ссылали невольников из оккупированных стран. Всего за время войны в Германию было завезено 14 млн. человек (в том числе из СССР 6 млн.), из которых до мая 1944 г. погибло свыше 7 млн. В мировой истории не было других случаев такого массового угона мирных жителей в рабство и Германия представляла собой невиданный по размерам и жестокости обращения невольничий рынок^[334].

2. Под знаком экономической победы

1943 год был годом коренного перелома, начавшегося в конце 1942 г., не только на фронтах Отечественной войны, но и в работе советского тыла. В этом году более чем на 11 % вырос объем основных производственных фондов (без скота). Увеличилась на 1 млн. человек численность рабочих и служащих в народном хозяйстве страны. Усилиями партии, Советского правительства и рабочего класса валовая продукция тяжелой промышленности в 1943 г. увеличилась против 1942 г. на 19 %, производство предметов потребления — на 10 %. В целом промышленная продукция выросла на 17 %; производство чугуна повысилось с 4,8 млн. до 5,6 млн. т, стали — с 8 млн. до 8,5 млн. т, добыча угля — с 75,5 млн. до 93,1 млн. т, производство алюминия возросло на 20 %, никеля — на 52, автомобилей — на 41, электромоторов — на 129, выработка электроэнергии — на 12 %.

Особенно резко вырос объем военной продукции в восточных районах страны. По сравнению с 1940 г. производство этой продукции на Урале увеличилось в 6 раз, а в Западной Сибири — в 34 раза.

Общее наступление Красной Армии летом и осенью 1943 г. опиралось на достигнутые большие успехи тружеников советского тыла. Военное производство в 1943 г. по сравнению с довоенным выросло в 4,3 раза, а в Германии— только в 2,3 раза. При этом Германия производила больше металла, угля и электроэнергии. Социалистическая система хозяйства дала возможность более рационально использовать производственные мощности, материальные ресурсы и людские резервы для нужд фронта.

Предприятия, эвакуированные из западных районов на восток, с каждым днем наращивали выпуск военной продукции. Почти вся машиностроительная промышленность была переведена на производство вооружения и боеприпасов. Советская авиационная промышленность за два года (1942–1943) дала на 20,4 тыс. машин больше, чем Германия. За это же время советская танковая промышленность выпустила 44,6 тыс. боевых машин, германская — только 18,2 тыс. машин. Следовательно, советские танкостроители выпустили в 2,4 раза больше танков, чем немецкие.

Но эти данные еще не полностью характеризуют танковое оснащение Советских Вооруженных Сил. Ибо в годы войны каждый танк (за сравнительно редкими исключениями) использовался по нескольку раз. Так хорошо была поставлена служба эвакуации танков с поля боя и их последующего ремонта в полевых условиях. О подвигах эвакуаторов можно судить по делам Гончалова, который вытащил с поля боя 211 танков. В 1942 г. в полевых условиях было восстановлено 75 % от общего числа танков, поврежденных в ходе военных действий, в 1944 г. — 81,7 и за четыре месяца 1945 г. — 91,8 %. Фашистская газета «Фелькишер беобахтер» писала, что советские танковые соединения «кажутся гидрой, у которой все время появляются новые головы»^[335]. В 1943 г. советская индустрия произвела автоматического оружия в 5 раз, минометов в 2 раза с лишним, боевых самолетов почти в 1,5 раза больше, чем промышленность фашистской Германии. Это была большая победа советского народа, сумевшего в короткий срок ликвидировать военно-техническое преимущество врага и снабдить армию всем необходимым.

В труднейших условиях войны рабочий класс СССР, колхозное крестьянство, интеллигенция показывали чудеса героизма. На промышленных предприятиях по призыву партии все шире развертывалось Всесоюзное социалистическое соревнование за лучшее выполнение заказов фронта, мобилизацию внутренних ресурсов, экономию сырья, материалов, топлива и электроэнергии, снижение себестоимости продукции.

О размерах снабжения фронта за годы войны можно судить хотя бы по таким цифрам: за это время было израсходовано более 10 млн. т боеприпасов и свыше 13 млн. т горючего (не считая топлива, израсходованного Военно-Морским Флотом).

Есть наивные люди, которые думают, что Действующей армии нужны только снаряды, патроны, танки, самолеты. Нет, армии нужно и многое другое. Чтобы по достоинству оценить подвиг тружеников советского тыла, следует учесть и то, что Вооруженные Силы получили за время войны 40 млн. т продовольствия, 38 млн. шинелей, 73 млн. гимнастерок, 70 млн. шаровар, около 64 млн. пар кожаной обуви^[336].

Военно-политическая обстановка на советско-германском фронте летом и осенью 1943 г. определялась победой Красной Армии под Курском. Она характеризовалась дальнейшим нарастанием сил Советского государства, умелым использованием колоссальных возможностей, заложенных в социалистическом строе. Советские войска бесперебойно и во все возрастающих масштабах получали необходимое вооружение, боеприпасы, снаряжение и продовольствие.

Быстрый рост военной продукции позволил создать значительное количество крупных авиационных, артиллерийских, танковых и механизированных соединений. Это резко повысило ударную силу, маневренность и боевую мощь Красной Армии. Наши войска получали все новые и новые пополнения, всесторонне подготовленные для ведения решительных боевых действий. Коммунистическая партия и Советское правительство проявляли неустанную заботу о дальнейшем повышении организованности и боевой подготовки войск, укрепляли единоначалие и авторитет командных кадров.

В то время как Красная Армия последовательно наращивала свою боевую мощь, вооруженные силы фашистской Германии, понесшие огромные потери зимой 1942/43 г., переживали тяжелый кризис. Все большее число немецких солдат и офицеров начало убеждаться в том, что авантюра, затеянная Гитлером на Востоке, ведет Германию к неизбежному краху. Моральное состояние фашистской армии с каждым новым поражением на советско-германском фронте становилось все более неустойчивым.

Наша промышленность вооружала Красную Армию первоклассной военной техникой, а сельское хозяйство бесперебойно обеспечивало фронт продовольствием. Непрерывно совершенствуемая, наша военная техника оставляла позади хваленую немецкую.

В этой связи небезынтересны высказывания Гальдера, Гудериана, Блюментрита и других немецко-фашистских генералов, дававших во время войны исключительно высокую оценку советскому танку Т-34. Гудериан уже в октябре 1941 г. вынужден был признать превосходство советских танков над немецкими и сделать из этого тревожные для фашистской Германии выводы.

Несмотря на снижение в первом периоде войны общего уровня производства черного металла в стране, на заводах Урала и Западной Сибири была успешно освоена и непрерывно росла выплавка легированной стали, увеличивался выпуск броневого проката. В районах Урала и Поволжья на базе автотракторных заводов и заводов тяжелого машиностроения были созданы мощные комплексные предприятия массового производства первоклассных советских средних танков Т-34 и тяжелых танков КВ. Здесь же, а также в Сибири было налажено серийное производство самолетов-истребителей и штурмовиков, орудий дивизионной, полковой и противотанковой артиллерии. В этом сказались также достижения советской науки и техники уже в первом периоде войны, тесная связь научной работы с производством.

Увеличился объем капитального строительства во всем народном хозяйстве, особенно в промышленности, возрос объем перевозок на транспорте.

Национальный доход вырос в 1943 г. по сравнению с 1942 г. на 12 %. Все это явилось результатом поистине исполинской организаторской и идейно-воспитательной работы Коммунистической партии на фронте и в тылу. Советские люди героически боролись за увеличение выпуска вооружения, боеприпасов и других военных материалов. Бессмертная доблесть защитников Родины на фронте перекликалась с трудовым героизмом тружеников советского тыла.

Коммунисты были душой широко развернувшегося социалистического соревнования. Трудовой подъем охватил весь рабочий класс. С мая 1942 по май 1944 г. производительность труда в промышленности выросла более чем на 40 %^[337]. Этот рост происходил за счет внедрения передовой техники, лучшего использования производственных мощностей и ускорения цикла производства.

В 1943 г. удалось остановить сокращение сельскохозяйственного производства, а по ряду продуктов (подсолнечник, картофель, молоко) даже увеличить его по сравнению с 1942 г. Выросло поголовье всех видов скота, за исключением лошадей.

На помощь крестьянству, испытывавшему в условиях войны большую нехватку рабочих рук, как и в предыдущие годы, пришли рабочие, все население городов. Выполняя решения партии, промышленные предприятия оказали большую производственную помощь колхозам. За счет мобилизации внутренних резервов промышленные предприятия увеличили производство запасных частей для сельскохозяйственных машин.

Оценивая итоги 1943 г. в области сельского хозяйства, Советское правительство и Центральный Комитет партии в своем решении отмечали, что «в трудных условиях военного времени и при неблагоприятных для некоторых областей, краев и республик метеорологических условиях колхозы и совхозы справились в 1943 г. с сельскохозяйственными работами и обеспечили без серьезных перебоев снабжение Красной Армии и населения продовольствием, а промышленность сырьем»^[338].

Решение этих задач стало возможным только на основе колхозного строя, плановой организации колхозного производства, технической оснащенности социалистического сельского хозяйства. При наличии раздробленного сельского хозяйства такие успехи были бы невозможны.

Победой колхозного строя был заложен прочный фундамент устойчивости сельского хозяйства, выдержавшего суровые испытания войны. Партия и правительство поставили перед колхозами и совхозами задачу добиться значительного расширения посевных площадей, роста урожайности и продуктивности животноводства. Руководствуясь постановлениями ЦК ВКП(б), принятыми во время войны, труженики сельского хозяйства, несмотря на неимоверные трудности, связанные с нехваткой людей и технических средств, проводили сев в сжатые сроки, повышали качество обработки почвы и уборки урожая. Стремясь дать фронту и стране больше хлеба, овощей и других продуктов, патриоты колхозной деревни организовали в 1942–1943 гг. сверхплановые посевы в фонд обороны.

В первой половине 1943 г. трудящиеся Челябинской, Свердловской и Пермской областей создали особый танковый Уральский корпус и полностью вооружили его лучшей военной техникой, произведенной сверх производственной программы. «На свои средства снарядили мы Особый добровольческий танковый корпус, — говорилось в наказе воинам, отправляющимся на фронт. — Своими руками любовно и заботливо ковали мы для вас оружие. Дни и ночи работали мы над ним. В этом оружии — наши заветные и горячие думы о светлом часе нашей полной победы. В нем — наша твердая, как Урал-камень, воля: сокрушить и истребить фашистского зверя. В горячие бои несите с собой эту нашу волю, это наш Наказ»^[339].

Трудящиеся Омской, Новосибирской, Кемеровской областей и Красноярского края сформировали особый Сибирский добровольческий стрелковый корпус и оснастили его за счет сверхплановой продукции.

Уральцы и сибиряки героически сражались во многих операциях и прошли с боями от Орла, Курска и Брянска до Берлина и Праги. «У нас, фронтовиков, укоренилось глубокое уважение к питомцам седого Урала и безбрежной Сибири, — писал маршал Р. Я. Малиновский. — Это уважение и глубокая военная любовь к уральцам и сибирякам установилась потому, что лучших воинов, чем Сибиряк и Уралец, бесспорно, мало в мире»^[340].

Как в годы мирного строительства, так и в годы войны партия и правительство неустанно заботились о нуждах трудящихся. В исключительно трудных условиях военного времени Советское государство организовало снабжение армии и населения продовольственными и другими товарами. Нормированное снабжение населения обеспечивало более высокий уровень потребления рабочих решающих отраслей промышленности. Партия и правительство приняли ряд мер, которые дали возможность сохранить довоенные цены на нормированные предметы потребления. Война потребовала колоссальных расходов. Тем не менее Советское государство нашло силы и средства для того, чтобы удовлетворить социально-культурные нужды трудящихся нашей страны.

Забота о нуждах населения ярко выразилась в мероприятиях партии и правительства, касающихся восстановления хозяйства в освобожденных районах. 21 августа 1943 г. СНК СССР и ЦК В КП(б) вынесли постановление «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации». В результате осуществления этого постановления и всенародной помощи колхозы освобожденных районов уже к 1 января 1944 г. получили 1 723 тыс. голов скота, 96 тыс. т семян озимых культур. Была проделана большая работа по восстановлению жилых домов, школ, больниц, предприятий, железнодорожных линий и т. д.

Коренной перелом в работе советского тыла был достигнут ценой величайшего напряжения всей страны, всего советского народа, который шел на большие лишения во имя победы над врагом. В 1943 г. удельный вес фонда потребления в национальном доходе снизился до 60 % и был наименьшим за все годы войны^[341]. Объем розничного товарооборота государственной и кооперативной торговли составлял менее одной трети по отношению к 1940 г.

На военные расходы (без учета личного потребления военнослужащих) была использована почти треть всего национального дохода страны^[342]. Удельный вес военных расходов в национальном доходе был максимальным. В целях обеспечения коренного перелома в ходе войны советский народ мобилизовал все свои возможности, и его усилия увенчались успехом.

Во всем этом сказались величайшие преимущества советского общественного строя, мощь нашего государства, организаторская деятельность Коммунистической партии.

1944–1945 годы прошли под знаком новых достижений советского тыла, под знаком экономической победы над фашистской Германией. В эти годы неуклонно нарастали производственные мощности тяжелой промышленности, темпы производства стратегических материалов и сырья для военной промышленности и всего народного хозяйства.

Особенность развития военного хозяйства страны в завершающий период войны — стабилизация в масштабах военного производства и даже некоторое сокращение его в связи с приближением конца войны и проведением ряда мероприятий для перевода промышленности на рельсы мирного хозяйственного развития. Характерной чертой этого периода является развертывание широким фронтом восстановления народного хозяйства в районах, подвергшихся фашистской оккупации.

Грандиозные победы Красной Армии вызвали новый мощный политический и трудовой подъем народных масс, подъем их творческой активности. Коммунистическая партия умело направляла творческую активность масс на успешное выполнение производственных задач.

Партийные организации промышленных предприятий глубоко вникали во все детали производства, своевременно вскрывали недостатки, направляли усилия рабочих, инженерно-технического персонала на преодоление трудностей, мешавших росту производительности труда, увеличению выпуска продукции. Они заботились о том, чтобы передовой опыт рабочих-новаторов становился достоянием всех рабочих, шире внедрялся в производство, чтобы новые методы организации труда находили массовое применение. Так, метод работы Е. Барышниковой и ее последователей уже в 1944 г. распространился по всей стране.

Вот общая картина роста производительности труда рабочих в промышленности СССР в годы Отечественной войны в сравнении с 1940 г. (100 %): 1941 г. — 110 %, 1942 г. — 130, 1943 г. — 139, 1944 г. — 142 %. Как видно, производительность труда рабочих в промышленности возросла за годы войны почти в 1,5 раза. Советский рабочий бил гитлеровских захватчиков высокой производительностью труда.

Решающим условием подъема производительности труда явилось социалистическое соревнование. Оно охватило все предприятия, фабрики и заводы.

В ходе Отечественной войны было охвачено социалистическим соревнованием рабочих в промышленности и па железнодорожном транспорте к маю 1944 г.: в нефтяной промышленности — 80 %, в авиационной — 85, в промышленности производства вооружения — 86, в промышленности производства боеприпасов — 86, в железорудной промышленности — 87, в промышленности среднего машиностроения — 83, в хлопчатобумажной промышленности — 90, в обувной промышленности — 86, на железнодорожном транспорте — 89 %^[343].

Движение за высокопроизводительный социалистический труд стало поистине всенародным. Число предприятий, принимавших участие в соревновании и систематически перевыполнявших производственные планы, росло из года в год. Об этом можно судить хотя бы по следующим данным. В 1942 г. Красное знамя ВЦСПС и наркоматов было вручено 326 предприятиям — участникам Всесоюзного социалистического соревнования, в 1943 г. — 605, в 1944 г. — 828, в 1945 г. — 1041.

За время войны знамя Государственного Комитета Обороны вручалось заводу имени Кирова (Ленинград) 29 раз, Уралмашзаводу — 27, заводу «Красный пролетарий»— 32, Московскому автозаводу — 36 раз. Завод № 183 транспортного машиностроения получал знамя Государственного Комитета Обороны 34 раза^[344].

В годы Отечественной войны было подготовлено для промышленности, строительства и железнодорожного транспорта в училищах и школах трудовых резервов молодых рабочих: в 1941 г. — 439,5 тыс., в 1942 г. — 569 тыс., в 1943 г. — 598 тыс., в 1944 г. — 416 тыс., в 1945 г. — 453 тыс., всего — 2 475 тыс. молодых рабочих^[345].

Молодые рабочие под руководством партийных и комсомольских организаций активно участвовали в социалистическом соревновании, стали зачинателями могучего патриотического движения комсомольско-молодежных и фронтовых бригад. К концу 1944 г. в стране насчитывалось 150 тыс. комсомольско-молодежных бригад, охватывавших более миллиона юношей и девушек^[346]. Движение комсомольско-молодежных и фронтовых бригад для увеличения военного производства имело огромное значение. На предприятиях Наркомата вооружения было молодых рабочих около 46 %, в промышленности боеприпасов— 42, в авиационной промышленности — свыше 40, в среднем машиностроении — 55 %^[347].

Женщины и молодежь заняли по численности ведущее место в материальном производстве. Удельный вес женщин в общем количестве рабочих и служащих народного хозяйства составлял: в 1942 г. — 53,4 %, в 1943 и в 1944 гг. — 57,4, в 1945 г. — 55,3 %^[348].

Главная роль в экономической победе над врагом принадлежит прежде всего рабочему классу нашей страны. Из месяца в месяц он увеличивал выпуск промышленной продукции. Уверенно шла в гору тяжелая промышленность. Общее производство чугуна составило в 1944 г. 7,3 млн. т, проката — 7,3 млн., стали— 10,9 млн. т. Прирост производства в сравнении с 1943 г. составлял по чугуну 1,7 млн. т, по прокату— 1,6 млн. и по стали — 2,4 млн. т^[349].

В 1945 г. продолжала наращивать темпы производства черная металлургия. В первом полугодии по сравнению с тем же периодом прошлого года чугуна было произведено на 27,6 % больше, проката — на 20,6 %, выплавка стали возросла на 15,7 %.

В 1944 г. было добыто 121,5 млн. г угля против 93,1 млн. т в 1943 г. За первое полугодие 1945 г. добыча угля возросла по сравнению с первым полугодием предшествующего года на 29,5 %.

Быстрыми темпами восстанавливались шахты Донбасса. В 1944 г. донецкие горняки дали стране 21,1 млн. г угля, а в 1945 г. — 38,4 млн. г. В Донбассе за два года вступило в строй 129 основных шахт Наркомата угольной промышленности и 889 средних и мелких шахт.

В 1944 г. выработка электроэнергии составила 39,2 млрд, квт-ч против 32,3 млрд, квт-ч в 1943 г., а в первом полугодии 1945 г. по сравнению с первым полугодием 1944 г. она увеличилась на 12,2 %.

Валовая продукция машиностроения и металлообработки выросла в 1944 г. по сравнению с 1943 г. на 16 % и составила к довоенному 1940 г. 158 %. Выпуск металлорежущих станков увеличился с 23,3 тыс. в 1943 г. до 34 тыс. в 1944 г., токарных — соответственно с 6 тыс. до 9 тыс., револьверных — с 1,9 тыс. до 2,8 тыс. штук.

Непрерывно возрастал размах капитального строительства, объем которого за три года (1942–1944) составил около 79 млрд. руб. За это же время было введена в действие новых и восстановленных производственных мощностей на 77 млрд. руб. Только в восточных районах было заново построено и введено в действие 2250 крупных предприятий. В освобожденных районах восстановлено свыше 6 тыс. предприятий^[350]. Все это обеспечивало рост промышленного производства, выпуск вооружения и боеприпасов. Красная Армия в 1944 г. имела полное превосходство над гитлеровской армией во всех видах боевой техники.

Всего за 1942–1944 гг. было введено в действие 100 тыс. металлорежущих станков, 24 доменные печи, 128 мартеновских печей, 70 электропечей, 56 прокатных станов, 67 коксовых батарей, угольных шахт на 73 млн. г угля в год, электростанций мощностью 3,4 млн. квт^[351].

В 1941–1945 гг. были введены следующие производственные мощности в важнейших отраслях тяжелой промышленности: доменные печи, дававшие 6,2 млн. т чугуна в год; мартеновские печи общей мощностью 8,2 млн. т стали; прокатные станы на 4,6 млн. т проката; коксовые батареи мощностью 11,4 млн. т кокса; рудники по добыче 13,3 млн. т железной руды; шахты производительностью 114,9 млн. т угля; турбинные электростанции общей мощностью 5 млн. квт; цементные заводы мощностью 1,9 млн. т цемента^[352].

Рост военно-промышленной базы в СССР во второй и третий периоды войны обеспечил победу над сильным противником. Уровень производства важнейших отраслей тяжелой промышленности в годы Отечественной войны непрерывно возрастал. Об этом свидетельствует следующая таблица.

Таблица 6. Продукция тяжелой промышленности в годы войны^[353].

В годы войны на металлургических заводах Урала и Западной Сибири производство легированной стали, превосходившей по своему качеству крупповскую сталь, увеличилось в 2,3 раза по сравнению с довоенным временем. В результате военная промышленность смогла выпускать в массовом количестве танки, орудия, самолеты. Это был великий подвиг советского рабочего класса, неустанно ковавшего вооружение для Красной Армии и Военно-Морского Флота.

К концу войны физический объем валовой продукции промышленности СССР приблизился к довоенному уровню. Правда, по металлу, углю и нефти уровень производства был намного ниже довоенного. Производство цветных металлов в СССР не только достигло довоенного уровня, но и значительно его превзошло.

Особенно велики были успехи промышленности в восточных районах нашей страны. За годы войны общее производство промышленной продукции на Урале увеличилось в 3,6 раза, в Сибири — в 2,8, в Поволжье — в 3,4 раза. В первом полугодии 1945 г. в восточных районах СССР производилось промышленной продукции в 2 раза больше, чем в первом полугодии 1941 г., а продукции военной промышленности — в 5,6 раза больше^[354].

Все советские республики бесперебойно снабжали Красную Армию и Военно-Морской Флот вооружением, боеприпасами, снаряжением, обмундированием и продовольствием. Все наши республики и области стали могучим арсеналом Красной Армии.

Выдающуюся роль в победе над врагом сыграла Российская Федерация. В лице русского народа все народы Советского Союза имели и имеют надежного друга и испытанного руководителя. РСФСР и до войны являлась основной индустриальной и сельскохозяйственной базой страны. За годы войны промышленность республики еще больше возросла.

В период Великой Отечественной войны РСФСР производила более 80 % всей промышленной продукции СССР и, следовательно, играла главную роль в обеспечении фронта вооружением, боеприпасами, снаряжением и продовольствием.

Большие успехи были достигнуты в развитии промышленности в республиках Средней Азии. В марте 1944 г. вступил в строй Узбекский металлургический завод — первенец черной металлургии в Средней Азии.

За годы войны в Узбекской ССР было сдано в эксплуатацию 6 электростанций. Шло строительство еще 10 гидростанций мощностью 185 тыс. квт, в том числе Фархадской гидростанции.

В Таджикской ССР было введено в строй более 20 промышленных предприятий, среди них Сталинабадский текстильный комбинат, завод «Автотрактородеталь» и другие, а также построено несколько небольших гидростанций, проложены новые оросительные каналы, в том числе Большой Гиссарский канал.

В 1944 г. в Киргизской ССР вступила в строй гидроэлектростанция на Большом Чуйском канале. В республике были построены заводы сельскохозяйственного машиностроения и инструментальный, горнохимические комбинаты и ряд фабрик по переработке продуктов сельского хозяйства. Значительное развитие получила в годы войны индустрия Грузинской, Азербайджанской и Армянской республик.

Рука об руку с рабочим классом самоотверженно трудилось для победы колхозное крестьянство. В 1944 г. посевные площади в стране были расширены почти на 16 млн. га. За 1941–1944 гг. государство заготовило 4 312 млн. пудов зерна, 5 048 тыс. т мяса. А в дореволюционной России в первую мировую войну было заготовлено и закуплено зерна всего лишь 1 399 млн. пудов^[355].

Колхозный строй выдержал суровое испытание войной, на деле доказав свою величайшую жизненную силу, неоспоримое преимущество перед мелким, раздробленным крестьянским хозяйством. Колхозы и совхозы добились серьезных успехов в развитии животноводства. В освобожденных от врагов районах восстанавливались сотни машинно-тракторных станций, машинно-тракторных мастерских, животноводческих ферм, культурных учреждений советской деревни.

Мобилизация в Вооруженные Силы, оккупация немецко-фашистскими захватчиками значительной части территории страны привели к уменьшению количества рабочих и служащих, занятых в народном хозяйстве.

Советское государство успешно решило сложную задачу воспроизводства и распределения трудовых ресурсов во время войны. Несмотря на последующие мобилизации, в 1943 г. количество рабочих и служащих в народном хозяйстве достигло 19 402 тыс., в 1944 г. — 23 623 тыс., в 1945 г. — 27 263 тыс.

В годы войны велась широкая работа по производственному обучению и повышению квалификации рабочих, по подготовке специалистов среднего и высшего звена. В системе трудовых резервов за время войны было подготовлено около 21,5 млн. человек. Большое внимание этому важному делу уделяли партийные, комсомольские, профсоюзные и хозяйственные органы. Коммунистическая партия, ее местные партийные организации вели огромную политическую работу среди тружеников тыла, проявляли неустанную заботу об их производственном обучении и материально-бытовых нуждах. Несмотря на большие изменения в составе рабочего класса, производительность труда в промышленности с мая 1942 по май 1945 г. повысилась на 43 %, а в оборонных отраслях — на 121 %.

В одном боевом строю с рабочими и крестьянами все свои лучшие творческие силы отдавала фронту советская интеллигенция. В ходе войны успешно развивалась научная и конструкторская мысль. Советские ученые разработали новые методы увеличения военного производства, упрощения и улучшения его технологии.

Неуклонный рост тяжелой промышленности сопровождался ростом военной продукции, совершенствованием ее качества. Фронт получал все новые виды советского оружия, новые замечательные конструкции танков, самолетов, усовершенствованное артиллерийское и стрелковое вооружение. Производство танков и самоходно-артиллерийских установок характеризуется данными табл. 7 (в штуках)^[356].

Таблица 7. Производство танков и САУ в годы войны.

За годы войны производство танков увеличилось в 7–8 раз, орудий — в 6–7, минометного вооружения — в 8, выпуск боеприпасов — почти в 4 раза.

В 1944 г. фронт получил новые истребители «Яковлев», «Лавочкин», модернизированные штурмовики и бомбардировщики «Ильюшин», скоростные бомбардировщики «Туполев», пикирующие бомбардировщики «Петляков», истребители-бомбардировщики «Яковлев». Выпуск самолетов советской авиационной промышленностью в годы войны, поступивших на вооружение, характеризуется данными табл. 8^[357].

Таблица 8. Производство самолетов в годы войны.

Из этой таблицы видно, что производство самолетов нашей авиационной промышленностью, кроме последних месяцев 1941 г., неуклонно нарастало. Уже в 1942 г. в СССР было произведено самолетов в 1,5 раза больше, чем в фашистской Германии и оккупированных ею странах. В целом за 1941–1944 гг. производство самолетов в СССР возросло в 3,5 раза.

Советская авиация росла не только количественно, но и качественно, происходило изменение в соотношении между новыми и старыми типами истребителей. Если в 1940 г. старые типы самолетов-истребителей занимали 98,7 %, новые— 1,3 %, то к середине 1943 г. удельный вес новых истребителей достиг 77 %. Непрерывно совершенствовались их летно-технические данные, что сказывалось прежде всего в росте максимальной скорости. Если в начале войны немецкие истребители имели значительное превосходство в скорости над советскими истребителями, то в процессе войны оно было ликвидировано. Поступившие в 1944 г. на вооружение самолеты Ла-7 и Як-3 имели уже максимальную скорость в пределах 680–720 км/час, а лучшие немецкие истребители — 640 км/час.

В результате количественного и качественного изменения в самолетном парке нашей авиации, восполнения потерь, понесенных в начальный период войны, и больших потерь в самолетах, которые нес противник, соотношение сил изменилось. Если в оборонительный период битвы под Сталинградом противник потерял около 1 тыс. самолетов, при контрнаступлении наших войск — 2200, то в битве под Курском его потери составили более 3 тыс. самолетов. В 1943 г. противник потерял более 20 тыс. самолетов, что составляло 80 % от общего количества произведенных в этом году самолетов в Германии. Советскими военно-воздушными силами было завоевано господство в воздухе. Уже в битве под Москвой немецкой авиации впервые во второй мировой войне было нанесено крупное поражение. Ко времени контрнаступления под Москвой соотношение сил на этом направлении оказалось в пользу советской авиации. В этой битве участвовало более 1 тыс. наших самолетов. В последующих битвах и операциях количество советских самолетов все более увеличивалось: в контрнаступлении под Сталинградом участвовало около 1350 самолетов, в битве под Курском — свыше 4500, вБелорусской операции — 5700 и в Берлинской — более 8 тыс.

Количественный и качественный рост советской авиации, потери противника и отставание в летно-технических данных его самолетов оказывали влияние на исход борьбы за господство в воздухе.

Рост нашего военного производства, дальнейшее развитие народного хозяйства, а также огромные потери, причиненные советскими войсками противнику в технике, значительно изменили соотношение в материальных средствах в пользу СССР.

Огромную роль в военном хозяйстве страны и в оказании помощи фронту сыграл железнодорожный транспорт. За время войны им было перевезено около 19,7 млн. вагонов. 21 млн. т грузов перевез водный транспорт, 625,2 млн. т — автомобильный и 301,9 тыс. т — военно-транспортная авиация^[358]. Свыше миллиона вагонов грузов с оборудованием и материалами перебросил железнодорожный транспорт с запада на восток. Работники железнодорожного транспорта, сознавая свой долг перед Родиной, обеспечили снабжение армии под Сталинградом, во время Курской битвы, обеспечивали последующие наступательные операции Красной Армии. Они в короткие сроки восстанавливали железнодорожные линии, разрушенные авиацией противника. Подлинным подвигом железнодорожников явилась и массовая переброска войск и грузов на Дальний Восток во время подготовки стратегической операции против японского агрессора. На расстояние в 10–13 тыс. км было доставлено около 130 тыс. вагонов с войсками и грузами.

Нормальная работа железнодорожного транспорта в период войны была обеспечена рядом важнейших организационных и технических мероприятий, предпринятых по решению Центрального Комитета партии. В начале войны был построен и введен в эксплуатацию ряд новых железных дорог. Увеличилась пропускная способность действующих линий. По мере изгнания немецко-фашистских захватчиков советские железнодорожники быстро восстанавливали движение.

Больших успехов в период победоносного завершения войны достигли советские железнодорожники и железнодорожные части. Уже к июлю 1944 г. было восстановлено более 35 тыс. км наиболее важных железнодорожных линий. Всего за период войны в СССР было восстановлено около 116 тыс. км основных железнодорожных магистралей, отремонтировано и построено свыше 14 тыс. мостов. Кроме того, было заново построено 9 тыс. км железнодорожных путей.

Транспорт Советского Союза, несмотря на огромные масштабы наступательных операций в 1944–1945 гг., вполне справился с возложенными на него задачами.

Образцовый порядок, введенный на транспорте, решительные меры по пополнению подвижного состава, быстрое восстановление транспорта в районах, освобожденных от немецкой оккупации, и скоростное строительство железнодорожных путей — результат самоотверженного труда рабочих и служащих, кипучей деятельности партийных организаций на транспорте, а также местных партийных комитетов.

В годы войны большую роль сыграл морской транспорт. Его доля в общем грузообороте увеличилась с 4,9 % в 1940 г. до 9,1 % в 1945 г. Значительное место в осуществлении военных перевозок и народнохозяйственных планов занимал речной транспорт. Немаловажную роль играл и автомобильный транспорт, хотя его доля в общем грузообороте сократилась с 1,8 % в 1940 г. до 1,4 % в 1945 г.^[359]

Все виды транспорта в годы войны быстро перестроились на военный лад и успешно решали поставленные перед ними задачи.

В то время как в Советском Союзе в ходе войны успешно развивалось новое строительство и вступали в строй новые промышленные мощности, гитлеровская Германия в результате поражений, понесенных ее армией на советско-германском фронте, становилась все слабее не только в военном, но и в экономическом отношении. Время работало против фашистской Германии. Все возраставшие потери немецко-фашистской армии под ударами советских войск углубляли и обостряли кризис во всех областях военного хозяйства Германии.

Эксплуатируя «своих» трудящихся, используя подневольный труд согнанных в Германию рабочих из оккупированных стран и производственные ресурсы многих стран Европы, германские монополисты еще могли увеличивать выпуск военной продукции. Фашистская Германия в 1943 г. выпустила около 20 тыс. танков, штурмовых орудий, бронемашин и бронетранспортеров (из них танков и штурмовых орудий — 12 тыс.), 22 тыс. боевых самолетов, 26,9 тыс. орудий (75-мм и выше), около 23 тыс. минометов, около 35,6 тыс. легких зенитных орудий. Но уже в 1944 г., особенно со второй половины года, фашистская Германия начала ощущать острый недостаток в стратегическом сырье. В 1944 г. по сравнению с 1943 г. добыча каменного угля упала на 22 %, проката — на 21 %. Значительно сократилось производство и других видов стратегического сырья: цветных металлов, алюминия, различных химикатов. В связи с этим со второй половины 1944 г. началось резкое падение выпуска танков, артиллерийских систем, самолетов и других видов военной техники.

Если в первый период войны фашистская Германия, используя производственные ресурсы всех оккупированных ею европейских стран, производила больше военной продукции, чем наша страна, то в последующем, когда СССР перестроил народное хозяйство на обеспечение нужд войны, он быстро превзошел Германию в производстве всех основных видов современного вооружения.

Колоссальные потери, понесенные немецко-фашистской армией в результате сокрушительных ударов Красной Армии в 1943–1944 гг., резко обострили в Германии проблему людских резервов для армии и промышленности. Систематическое изъятие мужчин из промышленности и сельского хозяйства в связи с тотальными мобилизациями привело к большому сокращению количества рабочих в промышленности и мужских рабочих рук в сельском хозяйстве. Так, например, количество мужчин, работавших в немецкой промышленности, сократилось с 19 млн. человек в мае 1941 г. до 15,5 млн. в 1943 г. и до 14,2 млн. в мае 1944 г. Лишь путем массового привлечения женщин, иностранных рабочих и использования людей, насильно угнанных в Германию из оккупированных стран, гитлеровцам удалось, и то далеко не в полной мере, обеспечить свое хозяйство необходимой рабочей силой.

На состоянии военного производства Германии серьезным образом сказалось и то обстоятельство, что Красная Армия в 1943–1944 гг. изгнала фашистских захватчиков из многих экономически важных для них районов, лишив промышленность фашистской Германии ряда важнейших источников, питавших ее сырьем. К концу 1944 г. Германия потеряла 65 % ранее ввозимой ею железной руды, половину запасов бокситов и все используемые ею источники хрома. Она лишилась 4 млн. т годовой добычи румынской нефти и 250 тыс. т западноукраинской нефти, что составляло не менее 50 % потребности немецкой армии в нефтепродуктах. Производство чугуна в Германии сократилось на 45 %, стали — на 40 и меди — на 70 %.

Приближение Красной Армии к границам Германии вызвало необходимость перебазирования немецкой промышленности из прифронтовых районов. Все это привело к дезорганизации военного хозяйства Германии, к резкому падению производительности и в конечном итоге к снижению выпуска военной продукции.

Со второй половины 1944 г. добыча важнейших видов стратегического сырья, а также производство вооружения начали особенно катастрофически падать. Об этом свидетельствуют сравнительные данные о производстве основных видов сырья и промышленной продукции в Германии. В январе 1944 г. было добыто угля 28,9 млн. т, в январе 1945 г. — 11,8 млн. т, т. е. менее 60 %^[360]. Если в январе 1944 г. Германия в общей сложности добыла и вывезла 274 тыс. т нефти, то в январе 1945 г. поступление нефти вообще прекратилось. Производство авиационного бензина упало соответственно со 159,3 тыс. т до 11 тыс. т, или на 93 %. За этот же период производство чугуна снизилось с 2 359 тыс. до 542 тыс. т, т. е. на 77 %, стали — с 3 040 тыс. до 810 тыс. т, или на 73 %. Прокат стали в январе 1944 г. составлял 2 063 тыс. т, а в январе 1945 г. снизился до 500 тыс. г, т. е. на 75,7 %. Выпуск самолетов немецкой промышленностью в декабре 1944 г. составлял лишь 60 % к выпуску их в июле того же года. В целом индекс производства военной продукции в Германии, достигший наиболее высокого уровня в июле 1944 г., в последующие месяцы непрерывно снижался и к декабрю упал до 80 % июльского уровня того же года.

Если в январе 1944 г. немецкая промышленность выпустила 723 танка, то в январе 1945 г. — 447 танков. Производство артиллерийско-стрелкового вооружения и боеприпасов в январе — феврале 1945 г. составляло 50–60 % среднемесячного производства 1944 г.

Глубокий, безысходный кризис переживала германская промышленность в I квартале 1945 г. В феврале 1945 г. в сравнении с февралем 1944 г. добыча каменного угля в Германии упала до 25 %, в марте — до 16, к концу марта — до 4 %; производство кокса снизилось до 33 %, а стали — до 15 %. Погрузка на железных дорогах в марте равнялась 15 % от марта 1944 г. и продолжала падать. Выпуск военной продукции к началу 1945 г. по сравнению с июлем 1944 г. упал на 27 %, а в марте — на 65 %.

Таким образом, в ходе войны материальные возможности фашистской Германии слабели, становилось все труднее восполнять потери в технике, которые она несла на советско-германском фронте. Немецко-фашистская армия все более отставала от Красной Армии по своей технической оснащенности.

3. Великий трудовой подвиг советского народа

В период Великой Отечественной войны Советский Союз одержал выдающуюся экономическую победу над сильным врагом — фашистской Германией и ее союзниками. Если в довоенные пятилетки социализм добился успехов в мирном экономическом соревновании со странами капитализма, то в 1941–1945 гг. превосходство новой общественной системы в области экономической блестяще выявилось в условиях небывало тяжелой войны. Борьбу с фашистской экономикой СССР вел один на один, так как экономическая помощь союзников составляла незначительную часть общей потребности Советской страны в военных материалах.

Уже в годы войны народы СССР, несмотря на огромные потери, жертвы и лишения, добились по призыву партии первых успехов в возрождении разрушенных городов, сел, промышленности, транспорта и сельского хозяйства. В этом со всей наглядностью проявилась экономическая сила и великие возможности, заложенные в социалистической системе производства. Было восстановлено 7,5 тыс. крупных промышленных предприятий, около 51 тыс. км железнодорожных путей, более 1800 совхозов и 3 тыс. МТС, 85 тыс. колхозов, около 6 тыс. больниц, более 70 тыс. школ, построено и восстановлено 17,9 млн. кв. м жилой площади, в сельской местности — 1,4 млн. домов. Промышленное производство в освобожденных районах было восстановлено примерно на треть уровня 1940 г., валовая продукция сельского хозяйства в этих районах составила в 1945 г. 51 % от уровня 1940 г.

Военная экономика Советского Союза, как и экономика мирного периода, развивалась на основе сознательного использования экономических законов социализма. «В период военной экономики СССР законы расширенного воспроизводства продолжали действовать в полной мере, хотя на ограниченной территории»^[361]. Об этом свидетельствует быстрая организация слаженного и неуклонно растущего военного хозяйства страны, рост основных производственных фондов, широко развернутое капитальное строительство, рост численности рабочего класса и служащих, а также заработной платы, увеличение национального дохода, создание накоплений и другие показатели экономики военного времени.

После того как в 1942 г. была пройдена критическая точка падения, в 1943 г. основные фонды СССР (без скота) увеличились на 20,6 % против предыдущего года, в 1944 г. — на 14 и в 1945 г. — на 5 % и достигли к этому периоду 91 % довоенного уровня. Рост национального дохода не прекращался почти на всем протяжении войны. Если в 1942 г. национальный доход упал до 66 % довоенного уровня, то в 1944 г. он возрос до 88 % уровня 1940 г.^[362]Рост национального дохода в условиях военной экономики был результатом расширенного воспроизводства. Основные производственные фонды, хотя и медленнее, росли и в сельском хозяйстве. Если в 1942 г. они упали до 55 % довоенного уровня, то в 1945 г. они выросли до 74 % довоенного уровня. Основные фонды промышленности составили в 1945 г. 98 % к 1940 г.

В тяжелейших условиях войны, в обстановке временной потери огромной территории с ее естественными богатствами и населением преимущества советского социалистического строя, плановая организация народного хозяйства страны дали возможность создать быстро растущее военное хозяйство, мобилизовать материальные ресурсы и людские резервы для нужд фронта и тыла. Военная экономика СССР достигла в ходе войны такого уровня развития, что, несмотря на огромные масштабы боевых действий, в состоянии была полностью обеспечить фронт вооружением и боеприпасами.

Рост военного производства и народного хозяйства страны, а также огромные потери в технике, которые нес противник в ходе войны, значительно изменили соотношение сил воюющих сторон в материальных средствах в пользу Красной Армии.

Бывший начальник штаба оперативного руководства при гитлеровской ставке генерал-полковник Йодль в докладе высшим политическим руководителям фашистского рейха 7 ноября 1943 г. в Мюнхене вынужден был признать: «Решающим фактором для нас явилось то, что в результате наступления в неизведанные пространства русской территории мы обнаружили, что противник располагает не только огромными людскими резервами, но и обладает таким техническим уровнем военной промышленности, который вынудил нас к ведению тотальной войны и к умножению наших усилий в части военной промышленности, чего мы сами по себе не сделали бы…»^[363]

Враг был не способен правильно определить величайшее значение неуклонно проводившегося партией курса индустриализации страны, в результате которого Советский Союз стал обладать передовой техникой, смог оснастить свою армию всеми видами современного вооружения. Пятилетки, о которых буржуазные политики кричали как о большевистской пропаганде, породили новые мощные индустриальные районы на Урале, в Сибири, в Средней Азии, сыгравшие огромную роль в создании слаженной и быстро растущей военной экономики.

Социалистической экономике СССР противостояла мощная экономика фашистской Германии. Однако, несмотря на превосходство в производстве основных видов промышленной продукции и высокую готовность промышленности к ведению большой войны, Германия потерпела и экономический крах в единоборстве с Советским Союзом. Социалистическая экономика оказалась мобильнее и жизнеспособнее экономики Германии и других капиталистических стран.

Вторая мировая война блестяще подтвердила положение марксизма-ленинизма о том, что нельзя оценивать экономику воюющих государств только путем арифметического сопоставления количественных показателей. Важны не только возможности сами по себе, но и способность государства превратить эти возможности в действительность, быстро мобилизовать свои материальные ресурсы и правильно использовать их для нужд войны. А последнее зависит от экономической и политической организации общества.

Советский Союз, имея в 3–4 раза меньше станков, металла, угля, электроэнергии, произвел за годы войны военной техники в 2 раза больше, чем фашистская Германия, и значительно больше, чем США и Англия. Об этом свидетельствуют данные таблицы 9 о среднегодовом производстве боевой техники (в тыс. единиц)^[364].

Таблица 9. Производство боевой техники в СССР, США, Англии и Германии.

Преимущество социалистической системы, плановая организация военной экономики позволили более эффективно использовать материальные ресурсы страны для обеспечения выпуска военной продукции. Это подтверждается данными о среднегодовом производстве самолетов, броневой техники и орудий на 1 млн. т выплавленной стали во время войны. В СССР было произведено самолетов в 1,5 раза больше, чем в Англии, в 2,6 раза больше, чем в Германии, в 3,2 раза больше, чем в США; бронетанковой техники — в 3 раза больше, чем в Германии, в 3,8 раза больше, чем в Англии, и в 6,3 раза больше, чем в США; орудий — в 5,4 раза больше, чем в Англии, в 7,7 раза больше, чем в США, и в 4 с лишним раза больше, чем в Германии^[365].

Всемирно-историческая победа советского народа в Великой Отечественной войне была завоевана с помощью отечественного оружия. Об этом неоднократно говорил президент США Ф. Рузвельт.

Советская промышленность в военные годы выпустила 489,9 тыс. артиллерийских орудий, 136,8 тыс. самолетов, 102,5 тыс. танков и самоходно-артиллерийских установок. Из США и Англии за это же время было получено 9,6 тыс. орудий, 18,7 тыс. самолетов и 10,8 тыс. танков. Следовательно, поставки союзников составили по артиллерийским орудиям менее 2 %, по самолетам около 12 и по танкам 10 % общего количества этих боевых средств, полученных Красной Армией во время войны^[366]. Следует отметить, что союзники поставляли нам главным образом устаревшие образцы вооружения. Поставки имели немаловажное значение, особенно в обеспечении войск и их тылов автотранспортом, горючим и смазочными материалами (из США и Англии было получено 401,4 тыс. автомашин и 2 599 тыс. т нефтепродуктов).

Но если говорить об общем объеме поставок, то он был незначительным и составлял всего около 4 % по отношению к отечественному производству^[367].

Известный государственный деятель США Стеттиниус в опубликованной им в 1944 г. книге «Ленд-лиз — оружие победы» писал: «За всю эту помощь русские уже заплатили ценой, которая не поддается измерению в долларах или тоннах. Это — миллионы нацистских солдат, убитых или взятых в плен русскими… Русские заплатили дорогой ценой за победы, которые они одержали, защищая землю своей родины от Германии. Но зато они нанесли непоправимый ущерб нацистской военной машине. И это намного сократит войну»^[368].

В конце мая 1945 г., во время пребывания в Москве, обсуждая с Советским правительством по поручению Рузвельта коренные проблемы взаимоотношений двух стран, Г. Гопкинс, анализируя причины поражения Германии во второй мировой войне, подчеркивал, что «мы никогда не считали, что наша помощь по ленд-лизу является главным фактором в советской победе над Гитлером на Восточном фронте. Она была достигнута героизмом и кровью русской армии»^[369].

Советский тыл не только полностью обеспечивал материальные потребности всей армии, но и морально вдохновлял воинов на героические подвиги. Прочность нашего тыла, его единство с фронтом решающим образом способствовали достижению победы над фашистскими захватчиками.

В успехах советской экономики сказались неоспоримые преимущества социалистической системы хозяйства. Минувшая война продемонстрировала превосходство советского опыта ведения и руководства народным хозяйством страны, огромные возможности, заложенные в социалистическом способе производства, продемонстрировала творческие способности рабочего класса, партийных, профсоюзных, комсомольских, хозяйственных, административных и научных кадров, воспитанных Коммунистической партией.

В Государственном Комитете Обороны, его отраслевых комиссиях с привлечением Госплана СССР, соответствующих министерств и ведомств систематически обсуждались и решались очередные задачи военной экономики. Госплан СССР являлся координирующим органом, экономическим штабом войны, организующим и руководящим центром развития военного хозяйства страны. Чрезвычайные уполномоченные ГКО на местах оперативно и четко руководили развитием военной экономики, направляя деятельность партийных, хозяйственных органов по мобилизации ресурсов для нужд военной экономики, потребностей фронта.

Советские люди, преодолевая огромные трудности и лишения военного времени, ковали своим трудом победу над немецко-фашистскими захватчиками. Высокий моральный дух тружеников советского тыла, их горячая любовь к Родине породили беспримерный в истории общенародный трудовой героизм, возглавленный Коммунистической партией. Этот героизм опирался на могущественные производительные силы страны социализма и превосходство социалистической системы хозяйства. Благодаря великому подвигу всего советского народа в защите социалистического Отечества была завоевана экономическая победа над врагом. Эту победу советский народ, стяжавший славу героического народа, завоевал собственными усилиями, за счет собственных ресурсов он создал материальные условия победы над врагом.

Советское государство, руководимое Коммунистической партией, явило миру невиданный пример быстрой и всесторонней мобилизации народного хозяйства на нужды войны. Это явилось важнейшим условием поражения фашистской Германии во второй мировой войне.

Глава девятая ОБЪЕДИНЯЮЩАЯ СИЛА ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ ВОЙНЫ

1. Создание антифашистской коалиции

Предпринимая войну против Советского Союза, гитлеровская Германия рассчитывала на то, что под черным знаменем антикоммунизма, которым так широко пользовались ее правители, соберутся все силы капиталистического мира. Нельзя сказать, что не было таких фактов, которые питали бы подобные расчеты. Вся предвоенная политика правящих кругов Англии и США и их политика во время «странной войны» одобряла немецко-фашистских захватчиков и была ценным подспорьем для них.

Таким образом, руководители гитлеровской Германии были уверены, что Советский Союз окажется в дни войны в состоянии внешнеполитической изоляции, что антифашистская коалиция государств с различными социальными системами невозможна. Этот их взгляд длительное время разделяли и правящие круги Англии и США. История показала, что это был грубый просчет, основанный на непонимании и игнорировании объективных закономерностей исторического развития.

Международная обстановка Великой Отечественной войны Советского Союза определялась рядом факторов, действие которых было непреодолимым для правящих кругов Германии да и других империалистических держав.

Прежде всего создание антифашистской коалиции было подготовлено всей предшествующей внешней политикой Советского Союза, проводившейся им на протяжении длительного времени перед второй мировой войной. Это была политика коллективной безопасности создания общего фронта государств и народов против возможного агрессора. Правительства Франции, Англии и США не захотели идти тогда по пути коллективной безопасности, предпочитая позорные сделки с германским агрессором. Франция, идя на такие сделки, не посчиталась с тем, что ею в 1935 г. был заключен договор о взаимной помощи с СССР. Но идея коллективной безопасности глубоко укоренилась в сознании народных масс, морально подготовила их к объединению в единый боевой лагерь против общего врага. Великолепной школой коллективного отпора агрессору явились действия интернационалистов в Испании. Принципы такого коллективного отпора обосновывали и широко пропагандировали Коминтерн и братские коммунистические партии.

Международное коммунистическое движение сыграло большую положительную роль в сплочении народов против гитлеровской Германии в силу своей непоколебимой верности пролетарскому интернационализму. В течение почти четверти века коммунисты воспитывали массы в духе любви к Советскому Союзу как первой в мире стране социализма, находящейся в капиталистическом окружении. Критерием международной пролетарской солидарности стала поддержка Советского Союза, готовность оказать ему помощь в защите социалистических завоеваний от империалистических агрессоров. Вот почему задолго до войны возникли такие условия, в силу которых Советский Союз, подвергшийся немецкому империалистическому нашествию, не остался одиноким, в еще большей мере стал центром величайшего сплочения народных масс против нависшей над всем человечеством угрозы фашистского порабощения и закабаления.

Созданию общего антифашистского фронта государств и народов в огромной степени способствовали освободительные цели войны, которые отстаивал Советский Союз. С вступлением СССР в войну, вызванным вероломным нападением Германии, завершился процесс ее превращения в справедливую, освободительную войну против фашистских государств. Отныне характер войны определялся прежде всего участием в ней социалистического государства, его справедливыми целями. То обстоятельство, что война со стороны СССР была подлинно народной, не могло не оказывать огромное воздействие на весь характер войны, не могло не вести ко все более широкому участию в ней народных масс, выдвигавших справедливые освободительные цели.

Вторая мировая война в несравненно большей степени, чем любая предыдущая война, отличалась участием в ней широких народных масс, которые отнюдь не были пассивными исполнителями воли своих правительств. Величайшая активность свободолюбивых народов пронизывает собой всю историю второй мировой войны. С этой активностью нельзя было не считаться даже империалистическим правительствам. Именно могучая воля народов, важнейшей составной частью которой была героическая борьба советских людей на фронте и в тылу против фашистских захватчиков, обусловила возникновение антифашистской коалиции, срыв коварных попыток правительств Англии и США к новым сделкам с гитлеровцами, вынуждала эти правительства вести войну с фашизмом, опрокинула ряд их антисоветских и антинародных планов. Эта же воля народов сказалась в развитии движения Сопротивления, в быстром возникновении условий для национального и социального освобождения многих стран Европы и Азии.

История войны против фашизма — это прежде всего история народов, поднявшихся на освободительную борьбу во главе с великим советским народом и добившихся полной победы над врагом. Это история народов, проявивших в борьбе с империалистическими претендентами на мировое господство величайшую решимость, твердость духа, мужество и героизм. Уроки войны с особенной наглядностью подтвердили, что народные массы играют огромную, все возрастающую роль в историческом процессе, что повышение их политической активности и сознательности — непреложный закон современности.

В крушении гитлеровских планов «крестового похода» против СССР сыграли свою роль и острейшие империалистические противоречия между двумя капиталистическими коалициями — англо-франко-американской и итало-японо-германской. Эти коалиции вели борьбу не на жизнь, а на смерть из-за рынков сбыта, мировых ресурсов, сырья, гегемонии на земном шаре. Эта борьба была непреодолима, она сказывалась во всех попытках руководителей обеих коалиций сговориться между собой.

К моменту немецко-фашистского нападения на СССР Англия находилась в критическом положении, в которое ее поставила мюнхенская политика правящих кругов. Над страной нависла смертельная угроза германского вторжения, оккупации, физического уничтожения миллионов людей, порабощения и колонизации. Становилось все более очевидным, что в случае установления германской гегемонии в Европе на очередь встанет вопрос о завоевании Соединенных Штатов Америки. Ни Англия, ни США были не в состоянии противостоять вооруженным силам Германии. В этих условиях для них вступление СССР в войну против Германии становилось подлинным якорем спасения. Только в союзе с СССР Англия и США могли рассчитывать на общую победу над Германией.

Холодный расчет, а отнюдь не одни лишь эмоции вынуждали правящие круги США и Англии идти на коалицию с Советским Союзом, с тем государством, к уничтожению которого они стремились начиная с 1917 г. Возможность международного сотрудничества государств с отличным в корне общественным и государственным строем, которую столь упорно отрицали империалисты, наглядно подтвердилась тем, что они сами были вынуждены добиваться его. Именно так и следует расценивать речь по радио Уинстона Черчилля от 22 июня 1941 г., в которой, не забыв поставить на первое место свою неизменную ненависть к коммунизму, он заявил о том, что военная и политическая необходимость вынуждает Англию к союзу с СССР. Аналогичные мотивы звучали в словах американского сенатора Гарри Трумэна, заявившего: «Если мы увидим, что выигрывает Германия, то нам следует помогать России, а если выигрывать будет Россия, то нам следует помогать Германии. И таким образом, пусть они убивают как можно больше»^[370].

Народные массы США и Англии в отличие от правящих кругов видели в лице СССР своего верного союзника, не жалевшего никаких усилий для победы над общим врагом. Они все глубже сознавали, что СССР — их классовый союзник. Это понимание было гораздо более глубоким среди народов оккупированных Германией стран. Участники движения Сопротивления хорошо сознавали, что только победа СССР над Германией и ее союзниками может принести им освобождение от гитлеровской оккупации, национальное возрождение и глубокие социальные сдвиги.

Коммунистическая партия и Советское правительство, учитывая в своей внешней политике объективные закономерности развития и опираясь на них, вели борьбу за создание наиболее благоприятных международных условий для победы над врагом. В первый период войны самой важной конкретной задачей советской внешней политики являлся срыв немецко-фашистских планов «крестового похода» и изоляции Советского государства, создание могучей антифашистской коалиции народов и правительств, превращение такой коалиции в подлинно боевой союз.

Для Коммунистической партии и Советского правительства не составляло тайны, что наряду с искренним стремлением широких народных масс многих стран к союзу с СССР и совместной с ним борьбе против общего врага существуют и коварные замыслы правящих кругов США и Англии, отнюдь не собиравшихся честно относиться к своему союзническому в отношении СССР долгу. Но партия и правительство считали необходимым идти на коалицию с возможными капиталистическими партнерами, вести упорную борьбу за создание и укрепление такой коалиции, за эффективность ее действий. Они руководствовались при этом следующими указаниями В. И. Ленина: завоевать победу в войне с сильным врагом «можно только при величайшем напряжении сил и при обязательном, самом тщательном, заботливом, осторожном, умелом использовании как всякой, хотя бы малейшей, „трещины“ между врагами, всякой противоположности интересов между буржуазией разных стран, между разными группами или видами буржуазии внутри отдельных стран, — так и всякой, хотя бы малейшей, возможности получить себе массового союзника, пусть даже временного, шаткого, непрочного, ненадежного, условного. Кто этого не понял, тот не понял ни грана в марксизме и в научном, современном, социализме вообще»^[371].

Своего рода фундаментом для борьбы СССР за создание антифашистской коалиции служила его предвоенная политика коллективной безопасности. Исторический опыт уже подтвердил правильность этой политики. Другим важным обстоятельством, способствовавшим образованию коалиции, было выдвижение Советским Союзом уже с первых часов войны справедливых освободительных целей военного отпора вероломно напавшей Германии. Справедливый, освободительный характер войны стал важнейшей основой возникновения антифашистской коалиции.

Гитлеровские планы «крестового похода» против СССР потерпели крушение уже в первые дни Великой Отечественной войны. Правительства США и Англии не только отказались примкнуть к Германии, но даже выступили с официальными заявлениями о согласии на союз с СССР. Участниками этого союза уже становились народные массы Югославии, Чехословакии, Польши, Франции, Бельгии, Норвегии и многих других стран.

На всем протяжении Великой Отечественной войны Советский Союз неизменно был инициатором создания, оформления и укрепления антифашистской коалиции. Через десять дней после нападения Германии СССР уже вступил в переговоры о заключении с Англией совместного соглашения, направленного на создание союза двух стран в борьбе против общего врага. Это соглашение — советско-английское соглашение «О совместных действиях в войне против Германии» — было подписано 12 июля 1941 г., на 20-й день войны. Мировая история еще не знала столь быстрого оформления союзнических соглашений.

Дипломатическое искусство Советского Союза практически сказалось уже в первые месяцы войны в том мастерстве, с которым преодолевались препятствия и подводные камни, появлявшиеся на пути антифашистской коалиции. Одним из таких препятствий являлось стремление правительств США и Англии к сепаратным от своего советского союзника действиям даже в таком деле, как разработка общей программы антифашистской коалиции.

В середине августа 1941 г., во время встречи Рузвельта и Черчилля, была выработана англо-американская декларация о целях войны, получившая наименование — Атлантическая хартия. За демократическими фразами, которыми была уснащена эта декларация, скрывались подлинные империалистические цели правящих кругов США и Англии. Опубликование такой сепаратной декларации было серьезным испытанием для антифашистской коалиции, ободрило всех ее противников как в фашистском лагере, так и внутри США и Англии. Однако Советское правительство, имея в виду демократический фасад Атлантической хартии, выразило свое согласие с основными ее принципами, сделав такие дополнения и оговорки, которые затрудняли использование декларации как орудия империалистической политики. Благодаря этому Советский Союз закрепил за собой ведущую роль в антигитлеровской коалиции.

Советским Союзом несколько позднее была выдвинута такая программа коалиции, которая вполне отвечала антифашистскому, освободительному характеру войны. Существо этой программы сводилось к следующему: уничтожение расовой исключительности; равноправие наций и неприкосновенность их территорий; освобождение порабощенных наций и восстановление их суверенных прав; право каждой нации устраиваться по своему желанию; экономическая помощь потерпевшим нациям и содействие им в достижении их материального благополучия; восстановление демократических свобод; уничтожение гитлеровского режима. Авторитет и сила этой программы состояли в том, что она обладала огромным моральным превосходством, опиралась на могущество Советского Союза — решающей силы антигитлеровской коалиции — и выражала коренные интересы и стремления прогрессивного человечества. Ее всемерно поддерживали все свободолюбивые народы.

Инициатива Советского Союза сыграла решающую роль и в окончательном оформлении антифашистской коалиции. Наряду с соглашением между СССР и Англией были заключены советско-польское и советско-чехословацкое соглашения. На конференции представителей СССР, США и Англии в Москве в конце 1941 г. были согласованы контингенты и сроки взаимных поставок военных материалов, вооружения, сырья и продовольствия. 1 января 1942 г. в Вашингтоне состоялось подписание Декларации 26 государств, назвавших себя «Объединенными нациями», о совместной войне против государств фашистского блока. 26 мая 1942 г. в Лондоне был подписан англо-советский договор о союзе в войне против гитлеровской Германии и ее сообщников в Европе и о сотрудничестве и взаимной помощи после войны. Этот договор в полной мере отразил искреннее стремление СССР к военному союзу с Англией, созданию прочных дружественных отношений между народами СССР и Англии. 11 июня 1942 г. в Вашингтоне было подписано советско-американское соглашение о взаимных поставках. Это соглашение было косвенным признанием того бесспорного факта, с которым пыталась не считаться американская реакция, что советско-германский фронт — решающий фронт второй мировой войны.

Образование антифашистской коалиции было крупнейшей победой советской внешней политики, знаменовавшей крушение планов гитлеровцев и их англо-американских доброжелателей, стремившихся к международной изоляции СССР. Советский Союз не только не оказался изолированным, а, напротив, возглавил могущественную антифашистскую коалицию, расширил и упрочил свои международные связи. В положении международной изоляции оказались фашистские агрессоры. Пытаясь изолировать СССР, они изолировали лишь самих себя.

Среди тогдашних государственных деятелей капиталистических стран Черчилль, Рузвельт, де Голль лучше других поняли, в чем состоят коренные жизненные интересы государств Европы и Америки в сложившейся обстановке. Нельзя, однако, и преувеличивать значение совершенного главами правительств США и Англии важного поворота. Любое иное решение грозило поражением Англии, а в конечном счете и США в войне с Германией. Идя на военный союз с СССР, правящие круги США и Англии не упускали из виду в течение всей войны своих корыстных империалистических целей, которые находили отражение в соответствующей политике и предпринимаемых действиях. Эти круги не относились к СССР как к равноправному союзнику, выносившему на себе основную тяжесть войны, — они считали его лишь оружием борьбы против своих соперников.

Важнейшая особенность антифашистской коалиции заключалась в том, что она представляла собой военный союз как правительств, так и народов, направленный против общего врага. В ней была отражена непоколебимая воля народных масс, выраженная демократическими партиями, профсоюзами, общественными организациями, коллективами трудящихся и отдельными их представителями. Можно привести следующий факт, сам по себе незначительный, но раскрывающий важные тенденции общественной жизни того времени. Известный писатель Эрнест Хемингуэй в 1942–1944 гг. на собственном моторном катере «Пилар» вместе с несколькими друзьями выслеживал немецкие подводные лодки в Мексиканском заливе, сообщая об их местонахождении американскому военному командованию. За эту деятельность он был награжден боевым орденом США «бронзовой звездой»^[372].

Волнующим примером боевого единства стало создание французской эскадрильи, вскоре выросшей в полк «Нормандия — Неман», летчики которой прибыли в Советский Союз, чтобы вместе с советскими людьми принять участие в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Французские летчики провели в воздушном пространстве СССР 869 воздушных боев и сбили 268 вражеских самолетов^[373].

В составе Вооруженных Сил СССР успешно сражались 1-я и 2-я армии Войска Польского, чехословацкий армейский корпус, югославская добровольческая бригада, к концу войны также и соединения народных армий Румынии и Болгарии. На завершающем этапе войны общее количество союзных войск, сражавшихся под руководством Советского Верховного Главнокомандования, составило 31,5 дивизии. В сражениях на Дальнем Востоке совместно с советскими воинами сражались войска Монгольской Народно-революционной армии^[374].

Образование антифашистской коалиции означало серьезное поражение реакционных сил США и Англии. Маневренная способность и «свобода действий» империалистической реакции оказались стесненными. Отныне враги Советского Союза в правительственных сферах США и Англии не могли выступать открыто. Не кто иной, как Черчилль, был вынужден признать, что в Англии не удержалось бы у власти ни одно правительство, которое пошло бы на открытый сговор с гитлеровской Германией.

Благодаря образованию антифашистской коалиции возросла непосредственная роль народных масс многих стран в историческом процессе. Существование антифашистской коалиции открыло для рабочего класса США и Англии новые возможности для борьбы против реакционной политики своих правительств как во внешних, так и во внутренних делах.

С возросшей энергией развернули борьбу трудящиеся стран капитала за осуществление демократических свобод. Под давлением масс правительства США и Англии были вынуждены ограничить деятельность фашистских организаций в своих странах. Поднялась политическая активность широких народных масс во всем мире: в Европе, Америке, Азии, Африке и Австралии. Эта политическая активность сказалась затем в тех огромных изменениях, которые претерпела политическая карта мира после второй мировой войны.

Благодаря существованию антифашистской коалиции коммунисты и другие поборники свободы в оккупированных гитлеровцами странах получили дополнительные возможности для расширения масштабов народной борьбы с врагами.

Создание антифашистской коалиции показало возможность международного сотрудничества и его практическую осуществимость. Советская внешняя политика, неизменно руководствовавшаяся указаниями В. И. Ленина о возможности международного сотрудничества государств различных социально-экономических систем, добилась практического осуществления этих указаний в трудных условиях второй мировой войны. В конечном счете, несмотря на все трудности и препятствия, коалиция успешно решила стоявшие перед ней задачи. Ее существование явилось важнейшим благоприятным международным условием разгрома фашистских агрессоров.

2. Проблема второго фронта

Но одно лишь создание коалиции еще не означало реального использования имевшихся возможностей для ускорения разгрома врага и победоносного завершения войны. Важно было, чтобы коалиция не только прокламировала свои цели, но и внесла существенный вклад в их осуществление. Заслуга Советского Союза в этом отношении состоит в том, что, давая пример выполнения союзнических обязательств своими действиями на фронтах, он нашел ту решающую проблему, которая неминуемо должна была стать и стала критерием честности, добропорядочности, союзничества. Эта проблема заключалась для Англии и США в создании второго фронта. Данный вопрос был поставлен Советским правительством сразу же после нападения Германии. Своевременность его постановки определялась прежде всего тем, что, хотя коалиция уже начинала складываться, бремя военных усилий распределялось неравномерно — главная их тяжесть приходилась на Советский Союз. Не было и не могло быть более прочного связующего фактора, способного на делеобъединить участников коалиции воедино, чем участие каждого из них в борьбе против общего врага. Своевременное создание второго фронта резко сократило бы сроки войны, уменьшило количество жертв и страданий миллионов людей. Советское правительство, как свидетельствует Черчилль, выразило готовность помочь Англии в создании второго фронта путем выделения для решения этой важной задачи трех-четырех армейских корпусов^[375].

Среди членов английского военного кабинета особую позицию занимал лорд Бивербрук. 27 июня 1941 г. он заявил советскому послу в Лондоне И. М. Майскому, что считает необходимой эффективную военную помощь Советскому Союзу английскими морскими операциями в северных морях и крупными десантными операциями на севере Франции. 29 июня британскому послу в Москве С. Криппсу Наркоминдел сообщил, что «все предложения Бивербрука Советское правительство считает правильными и актуальными». С. Криппс ответил, что он осведомлен о намерениях английского правительства «произвести десантную операцию во Франции»^[376].

Однако в послании Черчилля И. В. Сталину от 8 июля 1941 г. вместо ясных и конкретных предложений Бивербрука содержались общие туманные фразы^[377]. Вот почему в ответном послании И. В. Сталина от 18 июля говорилось: «Военное положение Советского Союза, равно как и Великобритании, было бы значительно улучшено, если бы был создан фронт против Гитлера на Западе (Северная Франция) и на Севере (Арктика)»^[378].

Предложения Советского Союза о создании второго фронта были горячо поддержаны общественностью Англии, а затем и США. Этот вопрос вскоре стал в союзных с СССР странах основным вопросом внутренней политической жизни. Офицеры и солдаты британской и американской армий, томившиеся в вынужденном безделье, стыдились того, что им приходилось находиться в стороне от решающих событий войны, разыгрывавшихся на советско-германском фронте.

Но никакие доводы и аргументы, соображения военной целесообразности, никакие влияния извне и изнутри не могли поколебать упорства британского правительства, разделявшегося, хотя и не без колебаний, правительством США. Шли месяцы, годы, а второй фронт не создавался. Советскому правительству ценой больших усилий удалось в июне 1942 г. вырвать торжественное обещание правительств США и Англии, что второй фронт будет создан до истечения данного года. Но прошел 1942 год, за ним 1943-й, затем половина 1944-го, прежде чем был создан второй фронт десантом союзников в Северной Франции.

Черчилль в своих письмах главе Советского правительства называл много причин оттяжки с созданием второго фронта: недостаток войск, малое количество транспортных средств, укрепленные позиции немцев и др. Нет сомнений, что война требует усилий и многое можно назвать в качестве препятствий, которые приходится преодолевать. Но во-первых, эти препятствия в данном случае были скорее надуманными, чем действительными, во-вторых, и это главное, дело было не в тех или иных трудностях, а в определенном политическом расчете, в котором проявились подлинные цели империалистов. Смысл этого коварного антисоюзнического расчета состоял в том, что правительства США и Англии рассматривали войну с точки зрения своих корыстных целей. Они хотели ослабить и обескровить СССР в его единоборстве с Германией, чтобы затем навязать свою волю, свою гегемонию как ослабевшим участникам войны, так и всему миру.

Ради этих целей правительства США и Англии шли на большой риск, они отказывали в военной помощи СССР и тормозили поставки в самые трудные для своего союзника месяцы, хотя от степени его сопротивления фашистскому нашествию зависело само существование США и Англии. Кроме того, затяжка войны была выгодна монополиям, давно уже сделавшим своим излюбленным занятием превращение человеческой крови в чистое золото военных прибылей. Но все это означало, что затяжка создания второго фронта носила антинародный и антинациональный характер.

Фальсификаторы истории пытаются доказать, что затяжка с созданием второго фронта будто бы компенсировалась военными поставками из США, Англии и Канады^[379]. Западногерманские историки, прилагающие большие усилия для того, чтобы в интересах реваншизма скрыть правду о могуществе СССР, утверждают, будто бы «Советский Союз навряд ли выиграл бы войну без американской помощи»^[380]. Но вплоть до победы Красной Армии под Сталинградом поставки в СССР оставались крайне незначительными.

Советские люди признают то положительное значение, которое имели англо-американские поставки, возражая, однако, против того беспредельного их возвеличения, которое встречается у некоторых зарубежных историков. Для понимания подлинного положения с поставками полезно прибегнуть к некоторым сравнениям. Сравнение первое. Всего за годы войны США поставили своим союзникам вооружения и товаров на 46,7 млрд, долларов, в том числе Советскому Союзу менее четверти (на сумму 10,8 млрд.). Из суммы поставок Советскому Союзу следует при этом вычесть сумму обратных поставок — из СССР в США. Сравнение второе. Соединенные Штаты произвели за время войны 297 тыс. самолетов и более 86 тыс. танков, а в СССР было отправлено всего лишь 14,5 тыс. самолетов и 7 тыс. танков. Сравнение третье. Количества самолетов и танков, полученных Советским Союзом, следует сопоставить с его отечественным производством. Только в последние годы войны советская промышленность выпускала ежегодно около 40 тыс. самолетов и более 30 тыс. танков и самоходных орудий. Общие англо-американские поставки по отношению к советскому производству за время войны оказались совсем небольшими^[381].

Примером боевого сотрудничества советских, английских и американских моряков стала их дружественная, согласованная работа по доставке военных грузов в СССР. За время войны из Англии в северные порты Советского Союза и обратно прошло 74 конвоя, насчитывавших 1470 судов СССР и союзных ему стран. Этими судами было перевезено около 5 млн. г грузов. Из каждых 100 судов 95 доходили неповрежденными. Как ни старались фашистские военные корабли, подводные лодки и авиация, северный путь из Англии в Советский Союз на протяжении всей войны оставался действующей водной магистралью. Бесперебойно действовала и южная водно-сухопутная магистраль — через Иран. Серьезные препятствия, чинимые агрессивными действиями Японии, затруднили использование в полную меру еще одного водного пути — через советские дальневосточные порты^[382].

Водный путь от берегов Великобритании до северных портов Советского Союза был наиболее коротким, но и наиболее опасным. В северных морях находились германские подводные лодки и надводные рейдеры, а в воздухе над этими морями — фашистские самолеты. Шла самая настоящая охота германских морских и воздушных разбойников за каждым судном, направлявшимся к берегам Советского Союза или же от этих берегов к английским портам.

В этих условиях следование судов с грузами превращалось в крупную военно-морскую операцию, которая тщательно планировалась и готовилась. Суда группировались в конвои, сопровождавшиеся военным эскортом, за которым следовали суда непосредственной боевой поддержки, а еще далее находились основные военно-морские силы прикрытия. Не только военные, но и гражданские моряки — участники проводки судов становились и участниками сложных, опасных боевых операций. Каждое плавание представляло собой подвиг многих людей. Гражданские моряки, иной раз сами того не сознавая, совершали выдающиеся героические подвиги, проявляли высокое мужество и бесстрашие. Их вдохновляла идея освободительной войны с фашистской Германией, ими руководило желание оказать максимальную помощь Советскому Союзу.

В победе на северных коммуникациях большую роль сыграло высокое профессиональное мастерство советских и английских моряков гражданского флота, действовавших рука об руку. Они проводили свои суда сквозь минные поля, когда море напоминало «суп с клецками», они уклонялись от ударов вражеской авиации, они маскировали свои корабли и утаивали их от подводных и надводных немецких рейдеров, они до конца боролись за плавучесть пострадавших судов. Немало моряков нашло свою смерть в холодных водах северных морей.

Заслуга советской внешней политики состоит в том, что она, опираясь на поддержку всего советского народа и прогрессивных сил союзных стран, неустанно вела борьбу за второй фронт, разоблачала мнимые причины оттяжки с его созданием, показывала, к каким последствиям приводит эта оттяжка. Формы данной борьбы были разнообразны: послания главы Советского правительства главам правительств США и Англии, сообщения Советского Информбюро, статьи советской печати, выступления представителей СССР на собраниях и митингах в США и Англии.

Вопрос о втором фронте имел и еще одну важную сторону. Сберегая свои силы и удерживая их от активных действий против общего врага, правительства США и Англии собирались использовать эти силы для того, чтобы под видом «освобождения» навязать империалистическую кабалу народам многих стран. Отсюда такие бесперспективные с точки зрения ускорения конца войны, но многообещающие для монополий операции, как военные действия в Северной Африке, Италии или же на островах Тихого океана. Черчилля в особенности манили Балканские страны, вторжение английских войск в эту часть Европы было его навязчивой идеей.

Только в конце 1943 г., когда главы правительств СССР, США и Англии впервые собрались в Тегеране на совместное совещание, был решен вопрос о втором фронте. Балканской стратегии Черчилля был нанесен смертельный удар; состоялось историческое решение о создании второго фронта к маю 1944 г. в Северной Франции.

Затягивая открытие второго фронта, реакционные правящие круги Англии и США взяли на себя тяжкую ответственность перед всеми народами, вставшими на борьбу с фашистскими поработителями. Второй фронт был создан тогда, когда уже в нем не было настоятельной военной необходимости, когда становой хребет немецко-фашистской армии был перешиблен советскими войсками и перед ними открылся путь к освобождению всей Европы, включая и Западную, от немецко-фашистского ига. Война вступила в заключительную стадию, начинались крупнейшие народные восстания в Западной Европе.

Английский историк Кларк признает, что второй фронт не сыграл значительной роли в завоевании победы над Германией. Он пишет: «Русские могли бы самостоятельно выиграть войну или по крайней мере загнать немцев в тупик без какой-либо помощи Запада. Помощь, которую они извлекли из нашего участия… была явлением побочного, а не решающего порядка. Она повлияла, так сказать, на продолжительность борьбы, но не на ее конечный результат»^[383]. Даже некоторые западногерманские историки заявляют: «Германия проиграла вторую мировую войну еще до вторжения Запада»^[384].

С опозданием на 3 года, за 11 месяцев до безоговорочной капитуляции Германии, правящие круги США и Англии поспешили с созданием второго фронта.

Слово «поспешили» имеет здесь не только иронический смысл. Они действительно проявили запоздалую поспешность. Они спешили спасти все, что удастся, из фашистского режима в Германии, чтобы использовать затем немецкий милитаризм и реваншизм в своих целях, они спешили предотвратить окончательное уничтожение сил реакции в Европе, сорвать ее демократизацию. Они спешили преградить советским войскам путь на Запад. Американские и английские империалисты, соперничая друг с другом, спешили занять удобные позиции в Европе для дальнейшей борьбы за мировое господство.

Вот почему создание второго фронта в Европе приобрело противоречивое значение. Оно имело, конечно, определенное положительное значение, ибо Германия оказалась зажатой в тиски двух фронтов. Советские, английские и американские войска, хотя и разделенные несколькими сотнями километров, встали плечом к плечу против общего врага, и их боевой союз был скреплен совместно пролитой кровью.

Но с другой стороны, второй фронт уже не мог сыграть той роли, которая ему бы принадлежала ранее.

Основные силы Германии были уже разбиты советскими войсками и исход войны предрешен. Второй фронт привел к оккупации Франции и ряда других стран Западной Европы англо-американскими войсками. В результате был приостановлен протекавший в этих странах бурный подъем демократического движения, направленного на глубокие социальные преобразования.

3. За независимое демократическое развитие освобожденных стран

Проблема отношения к народным движениям в Европе встала перед советской внешней политикой с самого начала войны. Советское правительство относилось с глубоким уважением и пониманием их интересов и нужд ко всем народам. Оно настаивало на предоставлении тем из них, которые избавлялись от фашистского ига, полной свободы независимого демократического развития. Именно такова была позиция СССР в отношении Югославии, Албании, Польши, Италии, Франции. Но эта позиция наталкивалась на совершенно иную позицию правящих кругов США и Англии, которые были заинтересованы не в том, чтобы освобожденные народы могли устраивать свою жизнь по собственному разумению, а в том, чтобы навязать им свою кабалу. Осуществляя подобную политику, правящие круги США и Англии, их разведки не гнушались установлением самых тесных отношений с антинародными элементами в европейских странах, с предателями, сотрудничавшими с немецкими оккупантами.

Советский Союз оказывал политическую поддержку движению Сопротивления. Эта поддержка составляла одну из важнейших сторон советской внешнеполитической деятельности в дни войны. В декабре 1942 г. было опубликовано заявление Наркоминдела «О независимости Албании», явившееся принципиальным обоснованием политики в отношении борющихся за свое освобождение народов. В этом заявлении говорилось: «Советский Союз, относящийся с полным сочувствием к мужественной освободительной борьбе албанских патриотов против итальянских оккупантов, не признает никаких притязаний итальянского империализма на албанскую территорию и желает видеть Албанию освобожденной от ига фашистских захватчиков и независимость ее — восстановленной… Вопрос о будущем государственном строе Албании является ее внутренним делом и должен быть решен самим албанским народом»^[385].

Ясная позиция СССР в вопросе об отношении к освободительной борьбе албанского народа вынудила правительства Англии и США выразить и свое отношение. В заявлении министра иностранных дел Англии Идена по данному вопросу не было сказано ни единого слова о поддержке освободительной борьбы албанских патриотов, говорилось лишь очень глухо о «сочувствии» правительства Англии к судьбе Албании^[386]. В заявлении государственного секретаря США Хэлла говорилось, что «усилия различных партизанских отрядов, действующих против общего врага в Албании, вызывают восхищение и высокую оценку»^[387]. Слова «различные партизанские отряды» имели особый смысл. В число этих отрядов, «вызывающих восхищение и высокую оценку» США, включались банды «балли комбтари», которые вели борьбу в поддержку империалистического господства над Албанией и помогали оккупантам.

Советский Союз решительно осудил, на примере Югославии, действия вооруженных отрядов антинародных сил в оккупированных немцами странах. В сообщении Информбюро Наркоминдела СССР в декабре 1943 г. говорилось, что «деятельность четников ген. Михайловича… до сих пор не способствовала, а скорее наносила вред делу борьбы югославского народа против немецких оккупантов, и потому не могла не встречать отрицательного отношения в СССР»^[388].

Правительства США и Англии, движимые своими особыми соображениями, длительное время отказывались признать Французский комитет национального освобождения. Советский Союз первым безоговорочно признал этот комитет в качестве «представителя государственных интересов Французской республики и руководителя всех французских патриотов, борющихся против гитлеровской тирании…»^[389]. Этот акт советской внешней политики заставил и правительства США и Англии вслед за СССР признать Французский комитет национального освобождения.

Советский Союз твердо и решительно отстаивал законные права народных масс и созданных по их воле правительств Югославии, Албании, Польши, Чехословакии, а к концу войны также Болгарии, Румынии, Венгрии. Неоднократные попытки США и Англии грубо вмешаться во внутренние дела этих стран наталкивались на противодействие со стороны СССР. С течением времени народные правительства всех этих стран получили широкое международное признание, явившееся в немалой степени плодом усилий советской внешней политики.

На конференции министров иностранных дел в Москве осенью 1943 г. советская делегация выступила против англо-американской колонизаторской политики в Италии, добившись принятия Декларации об Италии. Советский Союз систематически выражал свою уверенность, что освобожденная от оккупации Франция вновь возродится в качестве великой державы. Когда США и Англия в конце 1943 — начале 1944 г. выдвинули план установления на территории освобожденной Франции оккупационного режима, Советское правительство решительно выступило против этого плана^[390]. Оно добилось того, что в осуществлении согласованной политики союзных держав в отношении Германии Франция заняла свое место рядом с СССР, США и Англией. Договор о союзе и взаимной помощи, заключенный между СССР и Францией 10 декабря 1944 г., был залогом возрождения национальной независимости, свободы и величия Франции.

В самое трудное время войны Советский Союз, не поддаваясь каким-либо мстительным чувствам, отстаивал единство и национальное существование Германии. Начиная с Тегеранской конференции, когда представители США и Англии впервые выдвинули план расчленения Германии на ряд слабых государств, могущих стать добычей сильных империалистических держав, советская внешняя политика отстаивала идею единства германской нации, ее право на независимое национальное существование.

Интересам демократического развития освобожденных от фашизма стран служили решения союзных держав об Италии и Австрии, принятые в 1943 г. по настоянию СССР, а также соглашения о перемирии с Румынией, Болгарией, Венгрией, Финляндией, подготовленные Советским Союзом.

В Декларации об освобожденной Европе, принятой по настоянию СССР Крымской конференцией, подтверждалось право всех освобожденных от фашистского ига народов уничтожить последние следы фашизма и создать демократические учреждения по своему собственному выбору, а также свободно избирать для себя форму правления^[391]. Идеи, отраженные в этой декларации, последовательно и целеустремленно осуществлялись Советским Союзом, благодаря чему было существенно облегчено создание в ряде стран по воле населения народно-демократической власти. Советский Союз оказал огромную помощь и поддержку народам Европы в их справедливой борьбе за свободу и независимость.

Действия советских войск на Дальнем Востоке и выдвинутая Советским Союзом программа национального и социального освобождения всех народов активно способствовали пробуждению самосознания угнетенных наций и подъему их национально-освободительной борьбы. Благодаря Советскому Союзу Народно-освободительная армия Китая смогла перейти от обороны к наступлению, значительно расширить освобожденные районы, занять северо-восток страны с развитой промышленностью, ставший военно-экономической базой этой армии. Советское командование передало Народно-освободительной армии Китая оружие, технику и военное снаряжение разгромленной Квантунской армии, а также часть советского оружия, использованного в военных действиях на Дальнем Востоке.

Действия Красной Армии создали благоприятную обстановку для победы народных революций в Корее, Вьетнаме и Китае.

Советской внешней политике приходилось в годы войны решать множество сложнейших проблем, связанных не только с ходом военных действий, но и с перспективами послевоенного развития. Многие из этих проблем становились серьезным испытанием для самого существования антифашистской коалиции. Интересы участников этой коалиции нередко приходили в столкновение. Необходимы были наряду с величайшей принципиальностью терпение, выдержка, гибкость, умение и готовность вести переговоры, чтобы эти проблемы не превратились в непреодолимые рифы, на которых потерпел бы крушение корабль коалиции. Советская внешняя политика в полной мере обладала этими качествами. Она сыграла решающую роль в том, что антифашистская коалиция до самого конца войны не только просуществовала, но даже укреплялась и развивалась.

4. Честность против вероломства

Находясь в единой с СССР антифашистской коалиции, дав обязательство не вести каких-либо сепаратных переговоров с врагом, правительства США и Англии не упускали никакой возможности для таких переговоров и проявляли большую инициативу в этом отношении. Дипломатическая история второй мировой войны исполнена тайными попытками самых позорных империалистических сделок.

В сентябре 1941 г. в Лиссабоне имела место тайная беседа Эйткена Бивербрука от имени правительства Англии с Густавом фон Кевером, действовавшим по поручению германского правительства^[392]. В феврале 1943 г. в Швейцарии Аллен Даллес, имевший непосредственные поручения и полномочия от правительства и президента США, самым откровенным образом беседовал с гитлеровским уполномоченным князем Гогенлоэ. В этой беседе, рассчитывая на абсолютную ее секретность, Даллес выдал самые сокровенные намерения его империалистических хозяев^[393].

Тайные переговоры с многочисленными фашистскими эмиссарами велись английскими дипломатами в Турции, Швеции и Испании. Из английских посольств в этих странах утекала секретная информация о намечаемых действиях государств антифашистской коалиции, попадавшая в руки германской разведки.

Американская и английская разведки поддерживали тесную связь с реакционной частью заговорщиков, организовавших покушение на Гитлера летом 1944 г. с целью спасения фашистской диктатуры в Германии. На заключительной стадии войны через родственника шведского короля графа Бернадотта был установлен прямой контакт между штабом главнокомандующего англо-американскими войсками Эйзенхауэра и фашистским обер-палачом Гиммлером, пытавшимся взять власть в Германии в свои руки. Этот контакт перерос затем в переговоры между штабом союзных войск, находившимся в Реймсе, и адмиралом Деницем, пытавшимся стать преемником Гитлера. В ходе этих переговоров обсуждались вопросы о сепаратной капитуляции Германии перед США и Англией, а также о сдаче вооруженным силам этих стран возможно большего количества солдат и офицеров гитлеровской армии.

Тайные связи правительств США и Англии с гитлеровцами создавали величайшую опасность для антифашистской коалиции. Уповая на эти связи, гитлеровские главари пророчили развал коалиции в ходе войны. Если этого не случилось, если коалиция преодолела все испытания и сохранилась вплоть до конца войны, то это величайшая заслуга Советского Союза и его внешней политики. Объективными факторами, использованными внешней политикой СССР для упрочения коалиции, были: могущество советских войск и их грандиозные наступательные операции, в ходе которых уничтожалась немецко-фашистская военная машина и народы вызволялись из-под фашистского ига; активность народных масс, в том числе США и Англии, направленная против фашистской Германии и всяких сделок с ней; отсутствие у сторонников тайных сделок какой-либо массовой базы. Большую роль во всей дипломатической борьбе в годы войны играло единство советского народа и энергичная поддержка им всех мероприятий советской внешней политики, сознание того факта, что эти мероприятия в полной мере отвечают его национальным интересам и интернациональному долгу.

Большое значение для сохранения и упрочения антифашистской коалиции имело честное отношение СССР к своим союзническим обязательствам и его готовность оказать помощь своим союзникам. Ярким примером этого явилась та решающая помощь, которая была оказана Советским Союзом Англии и США в начале 1945 г. К этому времени наступательные операции войск США и Англии на втором фронте были приостановлены в ожидании исхода тайных переговоров с Германией. Гитлеровское командование решило воспользоваться удобным для него моментом и нанести контрудар англо-американским войскам. Гитлеровские стратеги рассчитывали повторить ту операцию на окружение, которая была осуществлена ими во Франции в мае 1940 г., хотя и по меньшей дуге.

Главный удар наносился из района Арденн в общем направлении на Антверпен с целью разгрома союзных войск к северо-востоку от линии Антверпен — Брюссель — Бастонь. Гитлеровцы рассчитывали силой заставить Англию и США пойти на уступки и заключить сепаратный мир.

Германское наступление началось 16 декабря 1944 г. Фронт оказался прорванным, английские и американские войска поспешно отступали. На вторые сутки немецкие армии уже овладели городами Мальмеди и Вьельсам, вступили в г. Спа. К исходу первой недели боев фронт был прорван на ширину до 100 км, а глубина прорыва достигла около 110 км. Между правительствами США и Англии, а также между их военными командованиями усилились разногласия, все время мешавшие военным действиям.

Германские армии добились значительного успеха, хотя на стороне США и Англии было большое превосходство в силах: по пехоте — в 3 раза, по танкам, артиллерии и авиации — во много раз. США и Англия оказались не в состоянии своими собственными силами остановить германское наступление. В связи с этим Черчилль от имени союзников обратился за срочной помощью к Советскому Союзу. Плохая погода — с дождями, снегопадами и низкими туманами — мешала использовать превосходство советских войск в авиации и артиллерии, затрудняла их наступательные действия. Тем не менее Советское правительство и Верховное Главнокомандование, верные своим союзническим обязательствам, быстро организовали необходимую помощь. Она выразилась в том, что, несмотря на сложные зимние условия, наступление на советско-германском фронте было начато ранее намечавшегося срока—12 января 1945 г.

Мощное наступление Советского Союза с востока на фронте от Балтики до Карпат изменило всю военно-стратегическую обстановку. Германское наступление на Западе было сорвано и катастрофа, нависшая над американо-английскими войсками, предотвращена. Немецкое командование уже 12 января прекратило свое наступление на Западном фронте, отвело войска на исходные оборонительные позиции и приступило к их срочной переброске на Восток.

Мероприятия советской внешней политики в годы войны охватывали и область взаимоотношений СССР с нейтральными странами. Правда, нейтральных стран было совсем немного и еще меньше таких, территории которых близко расположены к Советскому Союзу. Речь идет о Швеции, Афганистане, Иране. В течение ряда лет оставалась нейтральной Турция, и не принимала прямого участия в войне против СССР Япония.

Внешняя политика СССР в отношении нейтральных стран основывалась на величайшем уважении к их политике и стремлении помочь сохранению их нейтралитета в условиях огромного давления на эти страны со стороны гитлеровской Германии. Еще до нападения гитлеровской Германии на СССР Советский Союз помог Швеции сохранить нейтралитет и избежать вторжения немецко- фашистских войск. Советская дипломатия вела активную борьбу за нейтралитет Турции, правительство которой не раз уступало давлению Германии и осуществляло такие шаги, которые могли представить большую опасность для судеб страны. Не один раз своевременные и решительные предупреждения Советского Союза оказывали благотворное влияние на позицию турецких руководителей.

Трудная задача сохранения нейтралитета Ирана в условиях активных действий в этой стране германской агентуры и попустительства ей со стороны властей была решена совместным вступлением советских и английских войск в Иран. В дальнейшем между Советским Союзом и Ираном были установлены дружественные союзные отношения, причем Иран оказал помощь героической борьбе советского народа транзитными перевозками грузов в Советский Союз.

Большие усилия прилагались советской внешней политикой к тому, чтобы перевести выжидательную политику Японии на рельсы подлинного нейтралитета. Однако правительство Японии лишь откладывало сроки нападения на СССР, не отказываясь от мысли о таком нападении. Оно оказывало разностороннюю помощь Германии против СССР. Вскоре японское правительство осуществило внезапное нападение на США и Англию, развязав войну также и на тихоокеанском театре второй мировой войны.

Наряду с неустанной заботой об упрочении антифашистской коалиции Советский Союз заблаговременно развернул широкую борьбу за демократическую и миролюбивую программу послевоенного устройства. По мере приближения конца войны вопросы послевоенного урегулирования занимали все большее место в мероприятиях советской внешней политики.

Интересам сохранения мира и предотвращения возрождения германского милитаризма и реваншизма служили решения Крымской и Потсдамской конференций о согласованной политике союзников в отношении Германии в послевоенное время. Основу этих решений составляла программа демократизации, демилитаризации и денацификации Германии, в разработке и принятии которой Советский Союз сыграл ведущую роль. Истекшее время в полной мере подтвердило обоснованность и прозорливость этой программы, осуществление которой в Западной Германии саботировалось правительствами США, Англии и Франции.

Интересам мирного сосуществования и сотрудничества государств различных социальных систем на послевоенное время и делу коллективной безопасности служили договоры Советского Союза с Англией и Францией, заключенные в дни войны, а также заявление участников Крымской конференции, озаглавленное «Единство в организации мира, как и в ведении войны». В этом заявлении на основе высокой оценки международного сотрудничества СССР, США и Англии в годы войны делался важнейший вывод о священной обязанности правительств сохранить и укрепить это сотрудничество в предстоящий мирный период. Советский Союз сыграл важную роль в создании Организации Объединенных Наций и принятии такого ее устава, в котором главный упор был сделан на проведении Организацией последовательной линии в защиту мира и безопасности народов, создании такой ее структуры, которая обеспечивала бы строгое соблюдение основ демократического международного сотрудничества, равноправия и национальной независимости государств — членов Организации.

Обязательства, содержащиеся в данном заявлении, были нарушены правительством Англии даже еще до его подписания. Соглашение обязывало к единству СССР, США и Англии, столь оправдавшему себя в дни совместной борьбы против общего врага. Правительство же Англии поворачивало в другую сторону — к расколу единства и созданию враждебного СССР империалистического блока.

Этот поворот в политике был провозглашен Черчиллем в меморандуме членам британского военного кабинета, с которым он выступил в октябре 1942 г., в те дни, когда на Волге происходили грандиозные бои. Черчилль призывал к созданию антисоветской объединенной Европы с участием в ней Германии^[394]. Дело не ограничилось только подобным призывом. В июле 1943 г. в Лондоне был создан специальный правительственный подкомитет «по планированию на период после окончания военных действий». В первом же документе подкомитета содержалось клеветническое обвинение против СССР как государства, которое может «стать потенциальным и даже реальным врагом»^[395]. В соответствии с такой предпосылкой подкомитет разрабатывал планы мобилизации всех реакционных сил Европы против Советского Союза, имея в виду, конечно, не мнимую оборону от «советской опасности», а нанесение в благоприятный для реакционеров момент серьезного удара по тому государству, существование и действия которого спасли Англию от гитлеровского вторжения и оккупации.

Тем большие усилия требовались от советской внешней политики, чтобы антифашистская коалиция, представлявшая собой серьезное завоевание национально-освободительных и демократических сил, продолжала выполнять свои задачи на протяжении всей войны, и советская внешняя политика добилась этого.

Она с честью выполнила стоявшую перед ней задачу: обеспечить благоприятные международные условия для победы над врагом и для освобождения народов. Внешнеполитическая деятельность СССР в годы войны является замечательным примером выполнения интернационального долга. Не было в истории человечества другой войны, в ходе которой была бы выдвинута столь детально разработанная и начатая осуществлением программа всеобщего демократического мира, всестороннего послевоенного мирного урегулирования. В этом сказался освободительный, справедливый характер Великой Отечественной войны, как и гигантская работа Коммунистической партии, Советского правительства и его внешнеполитических органов.

Глава десятая БОЕВОЙ СОЮЗ НЕПОКОРЕННЫХ НАРОДОВ

1. Характер движения Сопротивления

Антифашистская коалиция, главной силой которой являлся Советской Союз, была великим союзом многих народов, их боевым сообществом, направленным против общего врага. Членами и участниками коалиции являлись как те правительства, которые вступили в ряды официальной коалиции, представляя в ней свои страны, так и те народы, правительства которых, будучи в эмиграции, не располагали реальной властью на территориях своих стран либо вопреки воле масс придерживались прогитлеровской ориентации.

Именно народной инициативой в борьбе с оккупантами было рождено, развилось и превратилось в грозную силу то движение, которое получило наименование движения Сопротивления. В огне этого движения сгорела и развеялась по ветру фашистская идейка покоренной Европы, фашистского «нового порядка». Европа оказалась непокоренной. В огне этого движения сгорел и развеялся по ветру и немецко-фашистский план международно-политической изоляции Советского Союза. СССР в дни Великой Отечественной войны приобрел особенно много друзей и сторонников, сподвижников по общей борьбе с фашизмом. Наряду с официальным, юридически закрепленным союзом СССР с государствами — членами антифашистской коалиции возник и неофициальный, юридически не закрепленный, но отнюдь не менее прочный союз со всеми участниками движения Сопротивления. В течение трех лет отсутствия второго фронта против немецко-фашистских захватчиков это движение Сопротивления играло роль такого дополнительного и очень важного фронта борьбы с врагом.

Движение Сопротивления возникло еще до нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, вскоре после начала второй мировой войны. Его провозвестником было сопротивление трудящихся Чехословакии гитлеровским захватчикам. С сентября 1939 г. движение Сопротивления начинает разгораться в Польше. Капитуляция Франции стала исходным пунктом широкого национального Сопротивления народных масс этой страны. Оно сразу же стало делом чести и жизни тысяч французов. Одно течение в этом движении вовлекало в свои ряды те элементы буржуазии и средних классов, которые не были соучастниками предательства и трусливой капитуляции. Это течение руководствовалось призывами генерала де Голля из Лондона. Другое течение было движением трудящихся, порожденным их волей к жизни и свободе, их патриотическим стремлением спасти нацию.

Политическая и экономическая борьба народа с оккупантами находилась в неразрывной связи со все более разгоравшейся вооруженной борьбой патриотов. Аналогичные события происходили в Бельгии, Норвегии и других оккупированных захватчиками европейских странах. Весной 1941 г. капитулировали под натиском врага правительства и военные командования Югославии и Греции. Но и эти капитуляции не были признаны народными массами, и здесь возникло народное движение Сопротивления.

Национально-освободительная суть движения Сопротивления, его полное соответствие национальным интересам и интернациональному долгу народов привлекали к нему все новых борцов. Огромную роль в этом процессе играли коммунисты, находившиеся повсеместно в первых рядах движения Сопротивления.

После нападения Германии на СССР движение Сопротивления разгорелось с возросшей силой. Почин в этом отношении принадлежал патриотам Югославии. Первое большое партизанское сражение, происшедшее 7 июля 1941 г., с необычайной быстротой разрослось в вооруженное восстание, охватившее всю Сербию, перебросившееся в Черногорию, а затем в Словению, Хорватию, Боснию и Герцеговину. К осени 1941 г. партизанские бои с оккупантами шли уже по всей Югославии.

В Чехословакии движение Сопротивления имело свои особенности. Характер местности в Чехии затруднял деятельность партизанских отрядов. Поэтому движение Сопротивления в первые месяцы протекало в форме забастовок, саботажа, издания подпольной антифашистской литературы. Нелегально большими тиражами выходила газета «Руде право» — орган ЦК Коммунистической партии Чехословакии. В ноябре 1941 г. газета пророчески писала: чехословацкий народ «не сломили ни многовековое господство Габсбургов, ни позорное мюнхенское предательство, его не сломил даже кровавый террор гитлеровского палача Гейдриха, его не сломит ничто, какие бы испытания ни готовило ему ближайшее будущее… Народ будет жить, и хорошо будет жить, когда Гитлер, Геббельс, Нейрат, Гейдрих… и им подобная падаль будет выброшена на свалку истории».^[396]

Руководил изданием подпольной «Руде право» и ряда других газет член ЦК Коммунистической партии Чехословакии талантливый журналист Юлиус Фучик. Арестованный гитлеровцами, он в тюрьме написал свою знаменитую книгу «Репортаж с петлей на шее», явившуюся выдающимся произведением мировой революционной, гуманистической литературы.

Во Франции и в Бельгии ответом патриотов на нападение Германии на СССР были новые, все более крупные акты саботажа и выступлений. 14 июля 1941 г., в день национального праздника французского народа, в оккупированном немцами Париже состоялись мощные антигерманские демонстрации с призывом к борьбе.

Движение Сопротивления с лета 1941 г. и до конца второй мировой войны находилось на крутом подъеме. Оно вовлекало новые кадры борцов против фашизма, осуществляло крупные боевые операции, проявлялось в народных вооруженных восстаниях, которыми столь богата история войны против фашизма. Это движение выросло как проявление освободительного и справедливого характера войны с германскими империалистическими захватчиками. Оно отразило одну из важнейших закономерностей нашего времени — рост непосредственной роли народных масс в историческом процессе. Оно стало могучим, организованным и сознательным движением, закономерно и правомерно возникшим в дни войны. Составной частью всемирного движения Сопротивления стала национально-освободительная борьба народов Азии против японских захватчиков.

По своей классовой природе движение Сопротивления было широким общедемократическим движением, в котором приняли участие рабочий класс, крестьянство, интеллигенция, мелкая буржуазия города и национальная буржуазия. Особенно важная роль в этом движении принадлежала рабочему классу. Руководимый коммунистами, рабочий класс проявил особенную стойкость, подлинный патриотизм и интернационализм, понимание национальных интересов, непримиримость к врагу и его пособникам.

Организаторами, вдохновителями и руководителями вооруженного отпора фашизму были коммунистические партии. Эта их роль была обусловлена не только тем, что именно эти партии наиболее полно и глубоко выражают интересы рабочего класса — самого передового класса современного общества. Коммунисты обладали глубоко научным и прозорливым пониманием обстановки и целей войны, отчетливо видели ее перспективы. Коммунисты располагали и опытом борьбы с фашизмом, приобретенным как на полях политических битв в ряде капиталистических стран, так и на полях вооруженной борьбы в Испании, где представители почти всех коммунистических партий участвовали в борьбе за справедливое дело народа в качестве бойцов и командиров интернациональных бригад. Коммунисты были верны заветам В. И. Ленина, учившего необходимости владеть всеми формами не только политической, но и вооруженной борьбы с врагами рабочего класса, свободы и демократии.

Массовая основа движения Сопротивления создавалась союзом рабочего класса с крестьянством. Этот союз был и базой тех национальных антифашистских фронтов, которые возникли в ряде оккупированных врагом стран.

Национальная буржуазия принимала участие в движении Сопротивления как потому, что борьба рабочих и крестьян пробуждала ее патриотические чувства, давно покрывшиеся коркой себялюбия и расчета, так и потому, что она стремилась встать во главе движения Сопротивления и поставить его на службу своим классовым целям. Вот почему во всех тех странах, где возникло движение Сопротивления, даже там, где были созданы национальные фронты, объединявшие широкие народные массы, не прекращалась в разных формах борьба двух направлений в этом движении. Это была борьба за руководящую роль, за гегемонию в движении Сопротивления.

Одно из этих направлений было народно-демократическим. Оно стремилось к максимальному развертыванию борьбы с оккупантами, к широким народно-демократическим преобразованиям, а также к тому, чтобы исключить те явления во внутренней жизни своих стран и в международных отношениях, которые привели к капитуляции буржуазных правительств передфашизмом. В этом движении вместе с крестьянами и рабочими участвовали и многие представители буржуазных кругов, значительная часть интеллигенции, оно было подлинно народным. Другое направление, правобуржуазное, обеспокоенное ростом активности масс и их стремлениями, направляло свои усилия к тому, чтобы сдержать эту активность и обеспечить сохранение по окончании войны тех довоенных порядков и довоенного буржуазно-помещичьего строя, которые не выдержали испытаний военных лет. Вот почему лозунгом правобуржуазного движения, представленного эмигрантскими правительствами, был «аттантизм» («выжидание»). Деятели этих правительств призывали народные массы воздерживаться от вооруженной борьбы, «накапливать силы» и пассивно ожидать часа своего освобождения.

Но, призывая массы к ожиданию, эмигрантские правительства сами отнюдь не выжидали. Они пытались сформировать на территориях оккупированных стран свои «тайные армии», которые могли бы в решающий час выступить с оружием в руках за сохранение старого строя и старых порядков.

Конечно, наличие двух главных тенденций в движении Сопротивления отнюдь не исключало и многих промежуточных форм и течений. Это обстоятельство иной раз затрудняет выяснение сущности тех или иных событий. Сложный характер приобрело, например, Варшавское восстание 1944 г.

Варшавское восстание было начато несвоевременно в целях той антинародной политической игры, которую вело польское эмигрантское правительство. Польская реакция хотела этим восстанием подкрепить свои претензии на власть в стране в условиях, когда по воле народа уже было сформировано народно-демократическое правительство Польши — Польский комитет национального освобождения. Восстание было предпринято отрядами Армии Крайовой, одной из тех «тайных армий», которые формировались эмигрантскими правительствами, без ведома других военных организаций в Варшаве и без согласования с Советским командованием. В отряды Армии Крайовой входили и патриоты, горевшие жаждой борьбы с немецкими оккупантами, но совсем не знакомые или мало знакомые с политическими целями своего руководства. Части Армии Людовой, находившейся под влиянием левых сил, не были даже информированы о предстоящем восстании. Но когда оно началось, командование Армии Людовой не только осудило восстание как преждевременное, а его организаторов как людей, которым совершенно чужды действительные интересы польского народа. Армия Людова со всей своей энергией включилась в вооруженную борьбу, в которой приняло участие население города. Активное участие варшавян в восстании свидетельствовало о жгучей ненависти свободолюбивого польского народа к фашистским захватчикам, о его неукротимом желании отомстить за страшные преступления, совершенные оккупантами.

Варшава истекала кровью, однако ни командование Армии Крайовой, ни польское эмигрантское правительство, исходя из своих политических расчетов, ни разу не обратилось к Советскому Союзу с просьбой помочь восставшим. По поручению И. В. Сталина вопрос тщательно изучался Г. К. Жуковым, выезжавшим с этой целью на 1-й Белорусский фронт, К. К. Рокоссовским и Генштабом. Выяснилось, что для форсирования Вислы и решительного штурма нет еще необходимых сил и средств. Вот почему помощь повстанцам была оказана поставками с воздуха — советские летчики осуществили 2243 самолето-вылета. Созданный ценой больших усилий на западном берегу Вислы в районе Черняков небольшой плацдарм советских войск и 1-й польской армии удержать не удалось.

Рассказывая обо всем этом, С. М. Штеменко делает следующий обоснованный вывод: «Трагедия Варшавы стала страшным символом банкротства реакционных буржуазных политиков. Вместе с тем баррикады Варшавы свидетельствовали перед всем миром, что Польская рабочая партия и руководимые ею прогрессивные силы готовы до конца служить народу. Вечный огонь горит ныне на черняковском берегу Вислы, напоминая о крови, пролитой советскими и польскими воинами в совместных боях за светлое будущее народной Польши»^[397].

Главной целью движения Сопротивления оставалось восстановление национальной независимости и завоевание свободы. На этой основе и возникали широкие национальные фронты участников движения. Оно было в каждой стране прежде всего национальным движением и отличалось национальным своеобразием. Но национальное содержание движения Сопротивления органически сочеталось с его интернациональной сущностью. Задача разгрома фашистских захватчиков не могла быть и не была только национальной задачей трудящихся масс той или иной страны, она была задачей интернациональной, в ее решении были заинтересованы все свободолюбивые народы. Поэтому если патриоты Франции, например, выступали с оружием в руках против фашизма, то они этим помогали патриотам и Бельгии, и Норвегии, и Италии. Все они участвовали в общем деле, в общей борьбе. Интернационализм участников движения Сопротивления проявлялся в горячем желании всемерно помочь Советскому Союзу — первой в мире стране социализма, — выносившему на своих плечах основную тяжесть войны с фашизмом.

Отделенные иногда многими сотнями километров, участники движения Сопротивления по сути дела сражались плечом к плечу в едином боевом строю с героической Красной Армией, были ее верными соратниками и однополчанами. Советские люди высоко ценили и ценят патриотические подвиги своих боевых друзей — борцов Сопротивления.

Интернациональная сущность движения Сопротивления проявлялась даже в составе его участников. В борьбе за освобождение той или иной страны выступали люди разных национальностей, движимые боевым лозунгом «За вашу и нашу свободу!». Так, например, в Польше в вооруженной борьбе с захватчиками, наряду с поляками, участвовали представители 34 народов: Советского Союза, Чехословакии, Югославии, Англии, Франции, Италии, Бельгии, Болгарии, Румынии, Венгрии и других стран^[398].

Двум направлениям в самом движении Сопротивления соответствовали и две политические линии в отношении этого движения внутри антифашистской коалиции. Одной политической линии придерживались правительства Англии и Соединенных Штатов Америки, другой — правительство Советского Союза.

Эмигрантские правительства были в самых близких отношениях и в тесных связях с правительствами Англии и США, пользовались их поддержкой и покровительством. Поэтому политическая линия правительств Англии и США, с одной стороны, правительств, находящихся в эмиграции, с другой стороны, в главных своих частях совпадала, хотя полного совпадения здесь быть не могло как потому, что между США и Англией шла глухая борьба за преобладающее влияние на то или иное правительство, так и потому, что стремление поставить эти правительства в сугубо подчиненное, зависимое, даже подневольное положение вызывало протест с их стороны. Наконец, правительства США и Англии испытывали чувство недоверия к эмигрантским деятелям и стремились создать целую систему контроля над ними.

Вот почему взаимоотношения в буржуазном лагере были отношениями не только определенного политического единства, но и соперничества, глухой и открытой борьбы, взаимного недоверия. Можно вспомнить, например, о явной враждебности правительства Соединенных Штатов к де Голлю и возглавленному им Французскому комитету национального освобождения.

В одном правящие круги США и Англии, а также эмигрантские правительства были солидарны — в стремлении ограничить, сократить, подчинить своим целям деятельность патриотов. Оказывая некоторую, сугубо ограниченную поддержку движению Сопротивления, они вместе с тем всячески препятствовали его усилению и перерастанию в массовую вооруженную борьбу, которая могла повлечь за собой глубокие социальные преобразования.

Для осуществления своей политики в отношении движения Сопротивления как правительство Англии, так и правительство США создали специальные организации. Английская называлась Управление специальными операциями, американская — Управление стратегических служб, из нее впоследствии выросло Центральное разведывательное управление. Обе эти организации насаждали своих агентов в оккупированных странах Европы и поощряли акты саботажа и диверсий, направленные против гитлеровцев. В частности, английское Управление специальными операциями, руководствуясь своими особыми целями, организовало убийство фашистского наместника в Чехословакии Гейдриха. Но обе эти организации категорически выступали против вооруженной борьбы участников движения Сопротивления. Как при высадке англо-американских войск в Италии, так и при их высадке во Франции партизанам этих стран было приказано сложить оружие и разойтись по домам. На Филиппинах американское командование категорически отвергло предложение партизан о сотрудничестве в борьбе с японскими захватчиками.

Особенно позорным в политике правящих кругов США и Англии было их сотрудничество с реакционными организациями в оккупированных странах, тесно связанными с немецкими и итальянскими поработителями. Эти организации («разведывательная бригада» в Польше, «балли комбтари» в Албании, четники Михайловича в Югославии) пользовались финансовой, военной и политической поддержкой правительств США и Англии.

2. Отношение СССР к движению Сопротивления

Отношение Советского Союза к движению Сопротивления в корне отличалось от отношения к нему США и Англии. Советский Союз видел в народах, борющихся с фашизмом, полноправных своих союзников и отводил движению Сопротивления важную роль в народной борьбе с фашизмом. Он считал, что это движение представляет собой органическую, неотъемлемую часть великой антифашистской борьбы народов и государств, решительно и безоговорочно выступал в его поддержку.

Политика Советского Союза в отношении движения Сопротивления, как и в других ее составных частях, полностью отвечала национальным интересам народов. Она соответствовала и интересам скорейшего завоевания победы над врагом. Поддержка Советским Союзом и другими прогрессивными силами освободительного движения в оккупированных странах была одним из важных средств ослабления гитлеровского тыла, отвоевывания у Германии ее резервов, освобождения народов от фашистской кабалы и вовлечения их в борьбу против поработителей. Немецко-фашистские армии оказывались под непосредственным ударом не только извне — со стороны советских войск, но и изнутри — со стороны вооруженных патриотических сил народов оккупированных стран.

Поддержка Советским Союзом движения Сопротивления была многообразной. Прежде всего это была поддержка моральная. Она выражалась в том, что Советское правительство и военное командование, весь советский народ и его армия считали участников движения Сопротивления своими верными союзниками и относились к ним именно как к союзникам. Советская печать систематически публиковала материалы о героической борьбе народов оккупированных стран, выражала свое сочувствие этой борьбе и единство с ее участниками. В выступлениях руководителей партии и Советского правительства неизменно говорилось о единении всех поборников великого дела национального освобождения народов, отмечалось значение борьбы народов оккупированных стран как конкретного проявления такого единства.

При всем значении моральной, политической и дипломатической поддержки Советским Союзом движения Сопротивления решающее значение принадлежало его военной помощи. Эта военная помощь проявлялась прежде всего в том, что основные силы гитлеровской Германии и ее союзников были связаны на советско-германском фронте, перемалывались и уничтожались там. Эта военная помощь сказывалась в том, что Германия не только не могла укреплять свои гарнизоны в оккупированных странах, но, напротив, была принуждена ослаблять их, перебрасывая все новые и новые силы на советско-германский фронт, откуда уж возврата для них не было.

О размерах советской военной помощи движению Сопротивления можно судить по следующим фактам. С ноября 1942 по апрель 1943 г., т. е. за полгода, из Франции, Голландии, Дании и Германии было переброшено на советско-германский фронт 35 немецких дивизий, в том числе из Франции 20. С июля по декабрь 1943 г. из Европы было переброшено еще 18 дивизий и 2 бригады, а летом 1944 г. только для группы армий «Центр» — 18 дивизий и 4 бригады^[399].

Военная помощь Советского Союза движению Сопротивления выражалась, далее, в том, что на территории оккупированных гитлеровцами стран перебрасывались советские партизанские отряды, сражавшиеся затем совместно с отрядами движения Сопротивления. В одном строю с польскими партизанами сражалось свыше 80 советских партизанских формирований общей численностью 12 тыс. человек^[400], в Словакии летом 1944 г. — до 3 тыс. советских партизан^[401]. В 1944 г. было переброшено из СССР 12 партизанских групп в Румынию и 12 организаторских партизанских групп в Венгрию^[402]. Советские люди по велению своего благородного сердца участвовали также в движении Сопротивления в Югославии, Албании, Норвегии, Дании, Бельгии, Франции, Голландии, Италии, Греции.

Имена многих тысяч советских граждан неотделимы от истории движения Сопротивления в оккупированной немецкими захватчиками Европе как имена самоотверженных патриотов, показавших величественные примеры выполнения союзнического долга.

Большая помощь оказывалась Советским государством движению Сопротивления поставками оружия, боеприпасов, медикаментов, продовольствия. Поставки осуществлялись и по суше, и по воздуху. Их размеры во много раз превышали то количество, которое поступало, и притом крайне нерегулярно, в распоряжение движения Сопротивления в странах Европы от США, Англии и эмигрантских правительств. Особенно большая помощь была оказана народным армиям Юго-Восточной Европы.

Так, например, Народно-освободительная армия Югославии получила от Советского Союза 54 тыс. автоматов, 3,5 тыс. минометов, более 7 тыс. пулеметов, 34 тыс. винтовок, около 700 пушек и гаубиц^[403]. Войско Польское получило в ходе войны от Советского Союза около 700 тыс. винтовок и автоматов, более 15 тыс. станковых пулеметов и минометов, 3,5 тыс. орудий, 1 тыс. танков, 1,2 тыс. самолетов, более 1,8 тыс. автомашин^[404].

Всего за время Великой Отечественной войны с помощью нашего государства было вооружено и подготовлено для союзных стран 19 пехотных, 5 артиллерийских, 5 авиационных дивизий, 6 пехотных и воздушно-десантных, 8 танковых и мотострелковых, 12 артиллерийских и минометных, 5 инженерно-саперных бригад и много других частей и подразделений. Общая численность войск братских стран, сформированных и оснащенных с помощью Советского Союза, составила 550 тыс. человек^[405].

3. Народные восстания в конце войны

Решающие победы Красной Армии на советско-германском фронте и высадка англо-американских войск во Франции дали новый стимул движению Сопротивления. Его завершающая фаза ознаменовалась массовыми вооруженными восстаниями. Но первое такое народное восстание возникло в Югославии еще в начале немецко- фашистской оккупации и вылилось в длительную революционную войну за освобождение страны от иноземных захватчиков и за коренные социальные преобразования. Аналогичное восстание произошло в Албании.

Во Франции коммунистическая партия призвала народ к всеобщему вооруженному восстанию незадолго до высадки союзных войск. Но накануне вторжения их главнокомандующий Эйзенхауэр обратился к населению Франции с требованием немедленно прекратить вооруженную борьбу против немецких оккупантов. Французские патриоты не подчинились этому приказу и своими активными действиями во многом способствовали успешной высадке английских и американских войск. Даже непосредственно в районе вторжения партизаны и франтиреры освободили 42 города и сотни деревень, что облегчило десантным силам создание, закрепление и расширение плацдарма.

Французский историк Пьер Монтобан приходит к выводу, что «если бы партизаны не оттянули значительное количество войск противника, если бы они не задерживали немецкие подкрепления, направлявшиеся к десантным англо-американским частям, то союзники, вероятно, были бы сброшены в море»^[406]. Признавал впоследствии боевые заслуги французских патриотов и Эйзенхауэр, писавший: «По всей Франции эти силы оказывали нам неоценимую услугу во время кампаний. Особенно активны они были в Бретани, но и на всех других участках фронта мы получали помощь в самых различных видах. Без их великой помощи освобождение Франции и разгром неприятеля в Западной Европе потребовали бы больше времени и больших жертв»^[407].

Кульминационным пунктом борьбы французского народа за освобождение своей родины явилось восстание в Париже, начавшееся 19 августа 1944 г. Парижские повстанцы успешно подавили сопротивление германского гарнизона, имевшего большие силы и значительную военную технику. Руководил восстанием рабочий коммунист Роль-Танги, получивший военную подготовку на полях войны против фашизма в Испании. Активное участие в восстании парижского пролетариата приняла группа советских военнопленных, бежавших из немецких концентрационных лагерей. Она освободила здание советского посольства, расположенное в центре французской столицы, и водрузила над ним советский флаг.

К вечеру 22 августа повстанцы освободили 70 кварталов Парижа. Германское командование, одержимое бессильной злобой, приказало своим войскам разрушить Париж. Но восставший народ сорвал преступные намерения гитлеровцев. 23 и 24 августа был завершен разгром основных немецко-фашистских сил в Париже. Утром 25 августа начался последний штурм, который закончился полной победой повстанцев. В этом штурме участвовали и танки одной из рот 2-й танковой дивизии генерала Леклерка, действовавшей совместно с союзными войсками. Капитуляцию остатков немецкого гарнизона принимали совместно генерал Леклерк и полковник Роль-Танги, что явилось свидетельством и признанием той громадной роли, которую сыграли парижский пролетариат и все население столицы в освобождении Парижа.

Характерно, что войска США и Англии, находившиеся у стен Парижа, не оказали помощи повстанцам. Американский генерал Брэдли откровенно пишет в своих воспоминаниях: «Мы сначала возьмем Париж в клещи, а затем вступим на его улицы, когда нам заблагорассудится… Я могу признаться, что мы отнюдь не рвемся освобождать Париж именно сейчас… Было бы хорошо, если бы Париж потуже затянул свой пояс и пожил с немцами еще немного»^[408].

В сентябре 1944 г. англо-американские войска вступили на территорию Бельгии. И снова огромную роль в разгроме оккупантов сыграло вооруженное восстание, теперь уже бельгийских патриотов. Они освободили своими собственными силами ряд провинций и городов, включая крупнейший порт Антверпен.

Заграничное бюро Компартии Чехословакии ставило задачу перед патриотами готовить общенародное вооруженное восстание. Для помощи в этом деле Загранбюро направило в Чехию и Словакию опытных партийных работников. Один из них — К. Шмидке вошел в состав подпольного ЦК Компартии Словакии вместе с Г. Гусаком и Л. Новомеским. По инициативе ЦК в декабре 1943 г. был образован руководящий орган национально-освободительного движения — Словацкий национальный совет.

Когда в августе 1944 г. гитлеровцы приступили к оккупации Словакии, ее Национальный совет взял курс на немедленное восстание. Оно стало подлинно всенародным, на второй день восстания — к вечеру 30 августа — под контролем повстанцев находилось две трети территории Словакии. Германское командование бросило против словацких повстанцев большие силы — свыше восьми отборных дивизий. Два месяца повстанцы отбивали все атаки врага и наносили ему тяжелые потери. Душой и сердцем восстания были коммунисты. Они возглавили повстанцев, показывая пример мужества и отваги. Наиболее боеспособной силой освободительной борьбы явились партизанские отряды, состоявшие в основном из рабочих и крестьян.

Советский Союз оказывал большую помощь словацким повстанцам. Плечом к плечу с ними сражались многочисленные партизанские отряды советских патриотов, пришедшие в Словакию. Советская авиация снабжала повстанцев через аэродром «Три дуба», вблизи Банска-Бистрицы, и другие аэродромы вооружением, боеприпасами, медикаментами, эвакуировала раненых и больных, женщин и детей. Советская авиация перебросила в район восстания чехословацкую парашютно-десантную бригаду, сформированную на территории СССР.

В целях оказания помощи словацким повстанцам Советское правительство организовало Дукельскую операцию в Восточных Карпатах силами войск 1-го Украинского фронта и 1-го Чехословацкого армейского корпуса. Дукельская операция была реальной и эффективной помощью словацким повстанцам.

Словацкое народное восстание — выдающаяся и славная страница истории чехов и словаков — сыграло огромную роль в их судьбах, в борьбе трудящихся Чехословакии за создание нового, народно-демократического строя.

Характерной чертой Словацкого восстания является интернациональный состав его участников, представлявших почти 30 национальностей. Рядом со словаками, составлявшими основную часть повстанцев, сражались 3 тыс. советских партизан, 2 тыс. чехов, 800 венгров, 400 французов, 80 немецких антифашистов, 70—100 поляков, более 100 югославов, 50 американцев и англичан, греки, итальянцы, болгары, бельгийцы, голландцы, австрийцы и др.^[409] Важнейшим результатом Словацкого восстания и Дукельской операции явилось упрочение советско-чехословацкого боевого союза, скрепленного кровью, пролитой в совместной борьбе против общего врага.

Ясско-Кишиневская операция Красной Армии в августе 1944 г. ускорила вооруженное восстание румынского народа. План этого восстания, разработанный коммунистической партией, был принят на совещании представителей партии и нескольких высших офицеров 13–14 июня 1944 г. Тогда же был создан Военно-революционный комитет. К началу восстания в Бухаресте имелось 50 боевых патриотических отрядов, уже располагавших опытом вооруженной борьбы с гитлеровцами.

Боевые отряды выступили 23 августа, что вынудило короля Михая, стремившегося к запоздалому отмежеванию от фашистского диктатора И. Антонеску, дать распоряжение об аресте последнего. Один из боевых отрядов во главе с Э. Боднэрашем увез И. Антонеску, его заместителя М. Антонеску и нескольких министров на конспиративную квартиру Румынской компартии. Здесь они содержались под стражей до передачи советскому командованию. Одновременно боевые патриотические отряды овладели всеми важными объектами и стратегическими пунктами румынской столицы. Так победило антифашистское восстание, представлявшее собой начало народной революции.

Выход 8 сентября 1944 г. советских войск на территорию Болгарии ускорил революционное выступление ее народных масс. В ночь на 9 сентября в столице развернулся решающий штурм. Повстанцы быстро захватили все важные объекты и арестовали членов правительства, действовавших заодно с гитлеровцами. Власть перешла в руки Отечественного фронта.

В Болгарии с особенной наглядностью слилось воедино победоносное наступление Красной Армии с народным антифашистским восстанием.

Освобождение Юго-Восточной Европы от немецко- фашистских оккупантов было осуществлено советскими войсками, действовавшими совместно с национально- освободительными силами, с движением Сопротивления народов Балканских стран. Закономерным результатом освободительной борьбы народных масс было создание в этих странах народной власти. Освобожденные государства Юго-Восточной Европы устояли перед напором внутренних и внешних реакционных империалистических сил (за исключением Греции) и, опираясь на бескорыстную братскую помощь и поддержку Советского Союза, двинулись вперед по пути национальной независимости и социального прогресса.

В апреле — мае 1945 г., когда Красная Армия добивала остатки немецко-фашистских войск, по всей Европе прокатилась мощная волна вооруженных восстаний народных масс против немецких оккупантов.

25 апреля восстала вся Северная Италия. Началом всеобщего вооруженного восстания итальянского народа, подготовленного коммунистами, явилось выступление трудящихся трех больших рабочих центров — Генуи, Милана и Турина. В районе Генуи находились германские войска общей численностью свыше 30 тыс. солдат и офицеров. Под ударами повстанцев они вынуждены были капитулировать. В Турине развернулась упорная вооруженная борьба с ожесточенно сражавшимися гитлеровцами. Освобождение города было завершено к 30 апреля. Большой фашистский гарнизон разгромили и рабочие Милана.

Так, город за городом повстанцы Италии освобождали север страны от немецких захватчиков. За Генуей, Миланом и Турином последовало изгнание и уничтожение захватчиков в городах Болонье, Модене, Парме, Пьяченце, Вероне, Падуе и др. Партизаны спасли промышленные предприятия и коммуникации от разрушения, подготовленного немцами, захватили в плен десятки тысяч человек и значительное вооружение. Они установили повсеместно власть комитетов национального освобождения. Командующий германскими войсками в Лигурии генерал Майнхольд подписал в Генуе акт о капитуляции перед итальянским рабочим Ремо Скаппини, председателем Комитета национального освобождения Генуи.

В освободительной войне против фашизма приняло участие 256 тыс. итальянских партизан, которые были организованы в 1090 бригад. Из них 575 бригад носили наименование гарибальдийских; они были созданы и руководились коммунистами. Из 350 тыс. человек, принявших участие в освободительной борьбе за все годы войны, 210 тыс. были членами коммунистической партии. Из 70 930 погибших партизан 42 558 было потеряно гарибальдийскими бригадами^[410].

Луиджи Лонго отмечал, что «своим размахом, глубиной и успехами народное сопротивление и национально-освободительная война обязаны в первую очередь действиям и политике коммунистической партии, ее рядовых членов и народным массам»^[411].

28 апреля 1945 г. восстали рабочие Триеста. За два дня они полностью освободили город от оккупантов. В этом им оказала большую помощь югославская Народно-освободительная армия, подошедшая к Триесту с юго-востока. Но Триест рассматривался правящими кругами США и Англии как важная стратегическая позиция. Поэтому 2 мая в Триест ворвались английские танки.

Ряд восстаний произошел в фашистских концентрационных лагерях. 11 апреля 1945 г. началось самое крупное из этих восстаний — героическое восстание заключенных Бухенвальда, во главе которого находились советские военнопленные. Восстание ознаменовалось полной победой его участников.

Война в Европе завершилась всенародным восстанием в Чехословакии и блистательной операцией Красной Армии по оказанию помощи повстанцам и уничтожению группировки генерал-фельдмаршала Шернера.

Первыми поднялись на восстание рабочие одного из крупнейших промышленных районов Чехословакии — Кладно. 5 мая восстание разгорелось в Праге. На первых порах пражские повстанцы добились крупных успехов, заняв ряд стратегических объектов в своем городе. Но гитлеровцы предприняли контрудар. Только в Праге они располагали 40 тыс. солдат и офицеров. Правда, число повстанцев возросло до 30 тыс.^[412], но их вооружение и боевой опыт были недостаточными. Гитлеровцы продвигались к центру города. Шернер отдал приказ: «Восстание в Праге должно быть подавлено всеми средствами»^[413]. К Праге с трех сторон — с севера, востока и юга — устремились немецко-фашистские войска. Повстанцам угрожала кровавая расправа. Спасти Прагу могла только Красная Армия.

Для быстрой помощи пражским повстанцам был только один путь: наряду с продолжавшимся наступлением против группировки Шернера войск 1-го, 2-го и 4-го (включая 1-й Чехословацкий армейский корпус) Украинских фронтов выйти в тыл этой группировке на пражском направлении из-под Берлина с преодолением трудного рубежа — Рудных гор. На Прагу было повернуто 10 танковых корпусов — 1600 танков— 1-го Украинского фронта^[414].

В ночь на 9 мая танковые армии 1-го Украинского фронта прошли 80 км, они буквально перелетели через Рудные горы и в 2 часа 30 минут уже были в предместьях Праги. С особенным ликованием встречали их жители города и героические пражские повстанцы.

Своим стремительным наступлением Красная Армия спасла Прагу от разрушения, а повстанцев от гибели. Она завершила освобождение Чехословакии, сорвала планы американских империалистов по захвату Праги и оккупации страны. Выдающаяся операция советских войск по освобождению Праги и разгрому войск Шернера достойно завершила военные действия в Европе.

До последнего выстрела второй мировой войны Советский Союз выступал как поборник ее справедливых, освободительных целей. Он полностью выполнил свою великую освободительную миссию, свои интернациональные обязанности перед народами.

Таким образом, за время войны, особенно в 1944–1945 гг., во многих странах Европы произошли крупные восстания против немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Эти восстания вылились в форму всенародной вооруженной борьбы. Список таких стран, в которых восстал народ, включает Албанию, Бельгию, Болгарию, Грецию, Италию, Польшу, Румынию, Францию, Чехословакию, Югославию. Такого еще не знала история Европы. Во всех концах этого истерзанного гитлеровцами континента поднявшиеся на борьбу народы били захватчиков и вносили свой драгоценный вклад в общее дело победы над фашизмом.

Крупнейшие всенародные восстания прокатились и по странам Азии и Тихоокеанского бассейна. Наиболее мощным было всенародное восстание на Индокитайском полуострове, в частности в Сайгоне и древней столице вьетнамского народа Гуэ. Повстанцы утвердили народную власть, свергнув марионеточного императора «ночных кабаков», как иронически называли в народе ставленника империалистов Бао Дая. Президент Демократической Республики Вьетнам, провозглашенной 2 сентября 1945 г., Хо Ши Мин писал, что благодаря победе Советского Союза над фашизмом «были созданы исключительно благоприятные условия для развития мировой революции»^[415].

Народная власть возникла в Северной Корее. И здесь отмечались заслуги Советского Союза и его доблестных Вооруженных Сил. «Победа Советского Союза во второй мировой войне, — говорил Ким Ир Сен, — открыла новую страницу в истории корейского народа»^[416].

Народное восстание победило и на островах Индонезии. В ряде стран — Бирме, Малайе и других — разгоралась массовая вооруженная национально-освободительная борьба. В других — Индия, Цейлон — возникла для империалистов острая политическая ситуация.

Буржуазные фальсификаторы в искаженном свете пытаются представить национально-освободительное движение в колониальных и зависимых странах в период второй мировой войны, односторонне освещают сложные и противоречивые социальные процессы, обходят молчанием влияние побед Советского Союза и его Вооруженных сил над фашистской Германией и милитаристской Японией и вклад самих колониальных народов в победу над агрессорами.

Буржуазная историография пытается преуменьшить роль, которую сыграла победа Красной Армии над фашизмом в Европе и японским милитаризмом в Азии, в развитии национально-освободительного движения и крушении колониальной системы.

Мощь и сила движения Сопротивления были неоспоримы. В этом массовом движении ярко проявились характерные черты современности. Его вдохновлял пример советских воинов, а их удары по врагу были важнейшей благоприятной предпосылкой для успехов движения Сопротивления в любой стране. В этом движении, в борьбе советского народа с немецкими фашистами проявилась возросшая роль народных масс в историческом процессе. Наконец, движение Сопротивления показало, насколько велика тяга народов к национальной независимости и свободе, к глубоким социальным преобразованиям.

Закономерным было дальнейшее развитие величайших народных движений нашего времени и образование в ряде стран народно-демократической власти. Движение Сопротивления, ознаменовавшееся величайшей активностью масс, вело к дальнейшему развитию этой активности вплоть до перехода власти в руки трудового народа. Но даже и там, где в силу тех или иных факторов, скорее внешних, чем внутренних, народ не добился полной победы над своими классовыми врагами, — и там движение Сопротивления носило черты величайшей народной революции и оставило неизгладимый след в сознании масс.

Глава одиннадцатая ПЕРО, КАК ШТЫК, КАМЕРА, КАК АВТОМАТ

1. Советская литература в дни войны

Замечательный советский поэт Владимир Маяковский выразил глубокое понимание нашими деятелями литературы и искусства их патриотического долга в словах:

В годы Великой Отечественной войны советского народа перо писателя и поэта, кисть художника, резец скульптора, камера кинооператора стали острейшим оружием в борьбе с ненавистным врагом. Многие деятели литературы и искусства владели штыком и автоматом не менее мастерски, чем пером и кистью. Они сражались в едином строю бойцов, командиров, политработников Действующей армии.

На фронт ушло более тысячи советских писателей^[417],и среди них М. Бажан, А. Безыменский, П. Бровка, В. Вишневский, А. Гайдар, В. Гроссман, Е. Долматовский, А. Корнейчук, В. Кожевников, К. Крапива, Ю. Крымов, М. Лыньков, С. Михалков, П. Павленко, Е. Петров, А. Прокофьев, В. Саянов, М. Светлов, К. Симонов, Л. Славин, В. Ставский, А. Сурков, М. Танк, А. Твардовский, Н. Тихонов, М. Шолохов. На фронт ушло 900 членов Союза художников, вся военная студия имени Грекова. На фронт ушли композиторы А. Александров, В. Мурадели и др.; художники П. Соколов-Скаля, Б. Пророков, П. Шухмин и др.; артисты К. Байсеитова, Е. Гоголева, И. Ильинский, Г. Юра и др.

Многие из писателей и работников искусства преодолели серьезные препятствия на их пути в Действующую армию — сопротивление врачей. А. Гайдара не пускали на фронт из-за старой тяжелой контузии, Ю. Инга — из-за болезни туберкулезом, Дж. Алтаузена — из-за болезни сердца, Э. Казакевич был освобожден по состоянию здоровья от строевой службы, он смог стать сперва лишь сотрудником редакции военной газеты, находившейся в тылу. Вскоре он без чьего-либо согласия перебрался из этой газеты в Действующую армию и стал мужественным офицером разведки.

275 писателей отдали свою жизнь за свободу и независимость социалистической Родины. 500 писателей были награждены боевыми орденами и медалями, 10 из них стали Героями Советского Союза^[418].

Писатели-фронтовики совершили множество героических подвигов на фронтах Великой Отечественной войны. Их жизнь и их имена навсегда запечатлены в памяти советского народа. С. Борзенко был в первых рядах десанта на Керченский полуостров. 40 дней и ночей он находился в беспрерывных боях. Ему присвоено звание Героя Советского Союза. В осажденном Севастополе в последние дни его героической борьбы находился писатель Евгений Петров. Ю. Крымов погиб, прикрывая огнем ручного пулемета отход группы бойцов. А. Гайдар встал под пули немецкого автомата, чтобы предупредить своих товарищей-партизан об опасности. Б. Лапин не вышел из окружения вместе с другими, а остался на верную гибель, отказавшись покинуть своего тяжелораненого друга 3. Хацревина. Отказался вылететь на самолете из окружения и погиб в бою Дж. Алтаузен. Вместе с экипажем подводной лодки встретил смерть на морском дне А. Лебедев. Всему миру известен подвиг Мусы Джалиля, совершенный им в фашистских застенках.

Советские писатели совершили и выдающийся литературный подвиг. С первого часа войны они дали советскому народу — и воинам фронта, и труженикам тыла — то, в чем возникла острая нужда, — боевое художественное слово.

Трудно было советскому человеку, миролюбивому по своему характеру, проникнуться пониманием всей серьезности положения, исполниться испепеляющей ненависти к врагу. Тут нужно было огневым словом проникнуть к самым глубинам его души, донести до каждой извилины мозга сознание необходимости мужественной защиты Родины, прожечь сердца идеей священной Отечественной войны. И эта задача была с честью выполнена советскими писателями, поэтами, драматургами и журналистами.

В первом номере газеты «Правда» военных дней, 23 июня, были опубликованы стихотворения А. Суркова и Н. Асеева. На следующий день «Известия» опубликовали исполненные гневной страсти строки «Священной войны» В. Лебедева-Кумача, ставшие затем, после их переложения на музыку композитором А. Александровым, гимном Великой Отечественной войны. С 26 июня выступлением в газете «Красная звезда» начинается боевая, разящая публицистика И. Оренбурга, а с 27 июня в «Правде» — А. Толстого. Вдохновенные патриотические статьи А. Толстого, М. Шолохова и А. Фадеева, волнующие очерки Н. Тихонова из осажденного Ленинграда, вся советская литература, все искусство, все творчество сотен и тысяч славных представителей нашей культуры, культуры всех народов СССР будили в людях пламя ненависти к захватчикам, воспитывали мужество, закаляли волю к борьбе.

Идея защиты Советской Родины стала основной идеей всей литературы. Главная ведущая ее тема — беззаветная преданность Родине, смертельная ненависть к врагу, героизм народа, гуманизм освободительной войны, вера в победу. Сражающийся народ, человек на войне стал главным героем произведений литературы. Обращаясь к вековой истории борьбы русского и других народов СССР с иноземными захватчиками, к примерам героизма, вошедшим во всемирные летописи славы, Л. Леонов писал: «В трудную минуту спроси у них, этих строгих русских людей, что по крохам собирали нашу родину, и они подскажут тебе, как поступить, даже оставаясь в одиночку среди вражеского множества»^[419].

И. Эренбург внес большой вклад в воспитание всенародной ненависти к фашистским захватчикам. Он изобличил гитлеровцев как убийц-рецидивистов, давно заслуживших за свои злодеяния смертной казни. «Эта война, — писал И. Эренбург, — не похожа на прежние войны. Впервые перед нашим народом оказались не люди, но злобные и мерзкие существа, дикари, снабженные всеми достижениями техники, изверги, действующие по уставу и ссылающиеся на науку, превратившие истребление грудных детей в последнее слово государственной мудрости»^[420]. А. Толстой призывал советских воинов: «Ты любишь свою жену и ребенка, выверни наизнанку свою любовь, чтобы она болела и сочилась кровью… Убей зверя, это твоя священная заповедь»^[421].

Советская литература отнюдь не рисовала врага слабым, не ориентировала на легкую победу над ним. Она показала и его силу, и его слабость. Эта сила заключалась во всесторонней подготовке к захватнической войне, в вымуштрованности армии, в ее военном опыте, в злобе, алчности и цинизме захватчиков. Эта слабость состояла в. отсутствии высоких идеалов, в низменности целей, в их противоречии неумолимым законам истории. Сила духа советского человека и его преданность социализму были несравнимы с тем мрачным подобием идеалов, с которым выступал фашизм.

Важнейшая задача в дни войны заключалась в том, чтобы ее глубинный смысл и закономерности стали достоянием каждого советского человека. И эту задачу наряду с другими формами воспитательно-патриотической, идеологической работы решала советская литература. Создавая образы тружеников, поднявшихся на смертный бой, она показывала на этих примерах силу и непобедимость социалистического строя. Она решительно отстаивала наши идеалы и наше мировоззрение. Тема советского социалистического патриотизма была ведущей темой литературы народов СССР на протяжении всей Великой Отечественной войны.

Временно оставленные нашими войсками рубежи обороны брались обратно, но если бы были оставлены рубежи нашей коммунистической идеологии, то уже ничего нельзя было бы взять назад. Советская литература, выполняя свой гражданский и партийный долг, встала на этих рубежах насмерть — в этом и состоял ее главный подвиг.

Этот подвиг был неотделим от подвига всего народа, тесно с ним переплетался. В суровые годы войны неизмеримо укрепилась народность советской литературы. Эта народность проявлялась в том, что писатели, поэты, драматурги говорили то, что жаждал услышать от них народ. Они говорили правду о трагедии, переживаемой народом, и о его великом, испепеляющем гневе, который не мог не спасти нашу Родину и все человечество от порабощения фашизмом. Они выразили со всей силой художественного слова необратимость всемирной истории, сказавшуюся в победе социализма в нашей стране и тех глубочайших изменениях, к которым привела эта победа.

Народ на войне, народ в тылу, народ в осажденных городах — вот главный герой художественной литературы военных лет. Советская литература убедительно показала определяющую роль народных масс в борьбе против фашизма и в завоевании грядущей победы.

Подвиг советской литературы получил законное признание народа. Оно отразилось в возросшем в дни войны интересе советских людей к поэзии и прозе. Характерно, что за годы войны вышло 169,5 млн. экземпляров произведений художественной литературы^[422].

Поэзия оказалась действенной, мобильной, зажигательной формой художественного творчества. На фронте и в тылу зазвучали стихи и песни Д. Джамбула, М. Исаковского, Г. Леонидзе, В. Лебедева-Кумача, Я. Коласа, А. Кулешева, Я. Купалы, С. Нерис, М. Рыльского, К. Симонова, А. Суркова, А. Твардовского, П. Тычины и многих других. Осенью 1941 г. Н. Тихонов написал поэму о фронтовом осажденном Ленинграде «Киров с нами». Поэма «Россия» А. Прокофьева, «Сын» П. Антокольского, «Похороны друга» П. Тычины, «Знамябригады» А. Кулешева, «Зоя» М. Алигер рисовали героические характеры советских людей, принявших, не дрогнув, смертный бой с врагом. Зоя в одноименной поэме М. Алигер перед смертью с верой в будущее говорит: «Я умру, но правда победит!»

К. Симонов, как и многие другие поэты, тесно связанный с бойцами Советских Вооруженных Сил, глубоко осознал потребность их в лирических строках. Он создал ряд стихотворений высокого лирического звучания, в которых сугубо личная тема подымается на высшую ступень героической гражданственности^[423]. Одним из самых любимых стихотворений фронтовой лирики, весьма характерным для нее, стало его стихотворение «Жди меня». В этом стихотворении боец обращается к своей девушке со словами любви и уверенности в ее непоколебимой верности, в том, что ее ожидание спасет его среди огня войны. Это и многие другие фронтовые лирические стихотворения К. Симонова, М. Исаковского, А. Суркова и других поэтов, исполненные глубокого патриотического чувства, стали популярными народными песнями военных лет. На борьбу с врагом подымали песни В. Лебедева-Кумача, и прежде всего его «Священная война», прекрасно охарактеризовавшая грозную силу советского народа, поднявшегося во весь свой богатырский рост на священный бой с фашистской силой черною, с проклятою ордой.

Осенью 1942 г. А. Твардовский начал публиковать главу за главой свою замечательную поэму «Василий Теркин».

В поэме «Василий Теркин» создан обобщенный облик советского бойца-фронтовика, рассматривающего свои боевые подвиги как повседневный ратный труд. Но этот труд озарен светом высокой патриотической идеи — идеи защиты от врага великих завоеваний социализма. Теркин — герой, вобравший в себя энергию народной борьбы с фашизмом. Он — носитель лучших черт русского народного характера, олицетворение народной сметки и народной силы. Он исполнен ясного ума, сердечности, жизнелюбия, задорного юмора, душевной теплоты и тонкой грусти. Теркин — патриот в самом лучшем, самом высоком смысле этого слова. Для него не существует никаких сомнений в том, что победа будет вырвана у врага.

Говоря о форсировании трудного водного рубежа с помощью подручных переправочных средств, А. Твардовский пишет:

Теркин — собирательный образ. Такие образы встали рядом с реальными героями, воспетыми советской литературой. Одна из выдающихся заслуг советской литературы состоит в том, что она широко осветила героические подвиги советских воинов, сделала эти подвиги широко известными, превратила их в достояние всей страны и всего народа. Благодаря этому многие такие подвиги были повторены, тысячекратно. В эпос героического советского народа навечно вошли его верные сыны и дочери: партизанка Зоя Космодемьянская и летчик Алексей Маресьев, командир батальона Боурджан Момыш-Улы и пехотинец Александр Матросов.

Наряду с подвигами реальных героев советская литература освещала и столь же реальные подвиги целых городов-героев. 900 дней длилась варварская блокада Ленинграда. И все эти дни в рядах героических ленинградцев были Василий Ардаматский, Николай Браун, Вера Инбер, Вера Кетлинская, Александр Крон, Павел Лукницкий, Александр Прокофьев, Всеволод Рождественский, Владимир Рудный, Виссарион Саянов, Михаил Светлов, Николай Тихонов, Зинаида Шишова. Городу-герою посвящали они свое творчество.

О. Берггольц писала о том, что нашла свое счастье поэта и гражданина в прочной связи с героической судьбой города Ленина, рядовой которого она себя ощущала^[425].

Гарнизону Ханко посвятил свои стихи М. Дудин. Об эпопее Сталинграда писали В. Гроссман, М. Луконин, К. Симонов и др.

Советская проза военных лет стала быстро развиваться несколько позднее поэзии, примерно с лета 1942 г.

Появились такие выдающиеся произведения нашей литературы, как: «Наука ненависти» М. Шолохова, «Русские люди» и «Дни и ночи» К. Симонова, «Непокоренные» Б. Горбатова, «Волоколамское шоссе» А. Бека, повесть В. Гроссмана «Народ бессмертен», «Радуга» В. Василевской, «Нашествие» Л. Леонова, «Фронт» А. Корнейчука, рассказ В. Кожевникова «Март— апрель» и др. Во многих из этих произведений видны черты народного богатырского эпоса. Великая жизнеутверждающая сила звучит даже в описаниях смерти героев, мужество которых сильнее смерти. В повести В. Гроссмана «Народ бессмертен» показано, что героизм бойцов еще выше подымает величие народа^[426].

Со страниц романа М. Шолохова «Они сражались за Родину» вышли бойцы-коммунисты, исполненные такого мужества, перед которым отступала смерть. Эти люди глубоко сознают неотделимость своей личной судьбы от судеб социалистической Родины и в этом духе своим личным примером воспитывают и подымают на подвиги бойцов и командиров. Даже будучи тяжело раненными, они остаются в строю. Боец коммунист Стрельцов говорит своему другу Лопахину: «Драться рядом с товарищами ведь можно и глухому»^[427].

В другом произведении М. Шолохова — рассказе «Наука ненависти» коммунистическая партийность раскрыта как крепчайшая идейная и моральная опора человека перед лицом смертельной опасности для него и для Отчизны.

В повести А. Бека «Волоколамское шоссе» показан сложный процесс становления советских воинов из людей, в мирное время не владевших оружием. Эти люди, проникшись идеями защиты Родины и ненавистью к врагу, познав его сильные и слабые стороны, в короткое время стали грозной силой, способной сокрушить военную машину гитлеровской Германии. В повести А. Бека показана дружба народов СССР, их единство, раскрыты особенности работы командиров и политработников в условиях суровой войны, их роль в воспитании и обучении советских воинов.

Многие произведения советской литературы военных лет показывают страдания людей, попавших в фашистскую кабалу. Этой теме посвящена повесть В. Василевской «Радуга». Писательница показала преданность населения оккупированной территории Советской власти, несокрушимую силу его морального облика. В этой повести, как и во многих других произведениях советских писателей, раскрывается неизмеримое превосходство морали и духа советских людей над фашистскими варварами.

Роман А. Фадеева «Молодая гвардия» был завершен по окончании войны. В основу этого романа положена подлинная история героической борьбы и трагической гибели подпольной комсомольской организации в оккупированном немцами шахтерском городе Краснодоне. И в этом романе с большой силой художественного слова раскрываются истоки героизма советских людей самых различных поколений. Как в романе А. Фадеева, особенно во втором его издании, так и в других произведениях советских писателей большое внимание уделено роли Коммунистической партии в воспитании патриотизма народа, в правильном использовании ею его желания всеми силами бороться с врагом. Писателей вела Коммунистическая партия, и ей они посвящали лучшие строки своих произведений.

В конце войны в литературе появилась новая тема: мечта о своей любимой Родине бойца, которого военные пути-дороги увели далеко за ее пределы. Эта тема звучала в песне М. Блантера на стихи М. Исаковского «Под звездами балканскими».

Концу войны с гитлеровской Германией посвятил свое стихотворение поэт-фронтовик Владимир Харьюзов:

Советская литература шла по полям сражений в едином строю со всеми советскими воинами. Она делала достоянием всего народа подвиги отдельных бойцов и командиров, она сыграла свою роль в том, что эти подвиги стали массовым явлением. Советские писатели показали, что героизм на фронте представляет собой естественное выявление характера человека социалистического общества, защищающего свою Родину. Советские люди поступали именно так, потому что иначе они поступить не могли.

Не только писатели были зримо и незримо в боевых порядках войск. Здесь же находились и деятели советского искусства. За время войны на фронте побывало 42 тыс. актеров, около 4 тыс. концертных бригад, которые провели 1 350 тыс. концертов. Сюда же надо причислить и выступления армейской и флотской художественной самодеятельности, учет которых не производился. Композиторами был создан в дни войны ряд патриотических произведений самых различных жанров. Большую роль играли песни, которые подхватывались миллионами советских воинов как отражение их собственных чувств. Среди произведений крупного плана выдающееся место принадлежит Седьмой симфонии Д. Шостаковича, написанной в осажденном Ленинграде. Композитор посвятил свое произведение городу-герою и грядущей победе над врагом. В симфонии средствами музыкального искусства показаны нашествие фашистских орд, их жестокость и бездушие, борьба с врагом не на жизнь, а на смерть и конечная победа над фашизмом, великое торжество свободолюбивого человечества. Создав такую симфонию в осажденном Ленинграде, ее автор сам совершил выдающийся героический подвиг. Симфония впервые была исполнена в Ленинграде. Отсюда она с необычайной быстротой обошла земной шар, ее исполняли лучшие симфонические оркестры.

2. Кистью художника

Приняли активное участие в борьбе с фашизмом и советские художники. Многие из них использовали форму плаката и карикатуры. В этом жанре работали В. Горяев, Н. Денисовский, С. Костин, Кукрыниксы^[429], Н. Радлов, Г. Савицкий, П. Соколов-Скаля, М. Черемных, Д. Шмаринов, П. Шухмин и др. 23 июля 1941 г. вышел из печати первый военный плакат — «Беспощадно разгромим и уничтожим врага!». На этом плакате, выполненном Кукрыниксами, красноармеец с суровой беспощадностью поражает Гитлера штыком. В плакате передан злобный крысиный облик Гитлера, рядом с которым лежат разорванный договор о ненападении и маска миролюбия. Широкую известность получили плакаты Н. Жукова «Бей насмерть!», В. Иванова и О. Буровой «Кто с мечом к нам войдет, от меча и погибнет!», В. Корецкого «Воин Красной Армии, спаси!».

Большое художественное, политическое и агитационное значение имели военные произведения графиков, работы живописцев, «Окна ТАСС» и военные плакаты. Они словом и образом призывали советских людей к беспощадной борьбе с фашизмом.

В картинах военных лет художники показали звериную сущность фашизма и его обреченность, жестокость и злобность захватчиков, которым они противопоставили благородство и нравственную силу советских людей, их гуманизм, во имя которого они поднялись на уничтожение врага.

Советские художники создали немало картин батального содержания, в которых показали мужество и бесстрашие советских воинов, обреченность фашистских захватчиков. К числу таких картин принадлежит произведение А. А. Дейнеки «Оборона Севастополя», на которой запечатлен подвиг матросов, в рукопашном бою отстаивающих родную землю.

А. А. Пластов создал картину «Фашист пролетел», представляющую собой своего рода обвинительный акт против бессмысленной жестокости фашистских убийц. На картине показан удаляющийся немецкий самолет, оставивший свой страшный след на земле — убитого мальчика-пастуха. Подняв голову кверху, воет в бессильном горе собачонка. Грустный осенний пейзаж усиливает эмоциональное звучание картины.

В картине А. А. Дейнеки «Окраина Москвы» изображен городской пейзаж. Но это пейзаж прифронтового города, изготовившегося к смертельной схватке с врагом и победе над ним. Решимость отстоять столицу представлена стальным строем противотанковых препятствий, подготовленными к обороне зданиями, из которых выселены жильцы, в пустых глазницах окон вот-вот появятся стволы пулеметов, винтовок и автоматов. По опустевшей улице проносится военная машина.

Кукрыниксами была создана картина «Бегство фашистов из Новгорода». На фоне великолепного древнего собора мечутся ничтожные фигурки немецких солдат-под- жйгателей. В злобной ненависти к стране, которую они хотели завоевать, фашисты разрушили памятник «Тысячелетие России». Но из снега, в котором лежат остатки памятника, поднимается кверху рука одной из фигур, предвещая неумолимое возмездие злобному и жестокому врагу.

В картине С. В. Герасимова «Мать партизана» пожилая женщина-крестьянка, гордо подняв голову, стоит перед фашистом, держащим в руках стек. Картина показывает нравственную стойкость, величие духа, сознание своего превосходства матери партизана, босые ноги которой крепко стоят на родной земле. Кукрыниксы посвятили памяти героини Зои Космодемьянской картину «Таня», в которой показано мужество патриотки в последние минуты ее жизни.

Ряд художников создали картины, посвященные героическому прошлому русского народа. Эта тема плодотворно разрабатывалась Е. Е. Лансере, создавшим серию в пять картин «Трофеи русского оружия», в которую вошли следующие произведения художника: «После Ледового побоища», «На Куликовом поле», «Полтавская победа», «1812 год», «Бойцы у трофейных орудий».

Героическому труду тружеников тыла было посвящено много разнообразных картин. Можно упомянуть здесь о картине А. А. Пластова «Жатва», в которой хорошо передана обстановка сельской жизни и труда в условиях войны, когда мужчины ушли на фронт и их место заняли женщины, старики и подростки.

Большое место в творчестве художников в годы войны заняли портреты: генерал-майора И. В. Панфилова, Героя Советского Союза В. Н. Яковлева (работы художника В. Н. Яковлева), дважды Героя Советского Союза С. А. Ковпака (художник А. А. Шовкуненко), «Медсестра» (художник Г. М. Шегаль). Много было создано замечательных скульптурных портретов: полковника Б. А. Юсупова (скульптор В. И. Мухина), «Партизанка» (работа В. И. Мухиной), Зои Космодемьянской (скульптор М. Г. Манизер), дважды Героя Советского Союза майора М. Г. Гареева и генерала армии И. Д. Черняховского (скульптор Н. В. Томский), Героя Советского Союза Николая Гастелло (скульптор А. О. Бембель) и др.

Коллективными усилиями художников и скульпторов навечно запечатлены образы советских людей, вырвавших победу у сильного и жестокого врага. В этих образах передан гуманистический смысл борьбы народа против фашистских захватчиков, раскрыты благородство и нравственная сила советских людей.

Не откладывали в сторону свои кисти и художники осажденного Ленинграда. В январе 1942 г. они организовали выставку «Ленинград в дни Отечественной войны». В зале, где демонстрировались картины, температура не поднималась выше 10° мороза, а ее организаторы и участники едва передвигались от истощения. И все же они оставались в строю!

3. Подвиг кинематографистов

С началом Великой Отечественной войны на фронт отбыли советские операторы кинохроники — передовой отряд нашей кинематографии. Они проделали весь длинный путь советских войск от западных границ СССР до берегов Волги и от Волги до Берлина и Эльбы. Многие из них погибли, но долг кинематографии перед Родиной был выполнен с честью. За время войны кинооператоры засняли свыше 3,5 млн. м пленки. Они зафиксировали события, ставшие достоянием истории, создали величайшие документально-исторические ценности. К этой сокровищнице вновь и вновь обращаются сценаристы и режиссеры. Кроме того, за годы войны было создано и выпущено на экраны более 500 номеров различных киножурналов, 67 короткометражных и 34 полнометражных военных фильма^[430].

В годы войны из материалов фронтовых кинооператоров был создан ряд полнометражных документальных фильмов, запечатлевших важнейшие события грозовых лет. 18 февраля 1942 г. по свежим следам стал демонстрироваться фильм «Разгром немецких войск под Москвой» (режиссеры Л. Варламов и И. Копалин). Вскоре вышел другой документальный фильм — «Ленинград в борьбе» (режиссеры Р. Кармен, Н. Комаревцев, В. Соловцев и Е. Учитель). 13 июня 1942 г. 240 операторов в 40 местах тыла страны и на всем обширном фронте от Белого до Черного морей сняли фильм «День войны». В марте 1943 г. появился полнометражный документальный фильм «Сталинград», снятый фронтовыми операторами непосредственно в боях, проходивших в городе- герое. Этот фильм, широко показанный за пределами СССР, потрясал своей документальностью, с которой были показаны мужество и подвиги героических защитников города на Волге. Одна из американских газет писала: этот фильм «представляет собой абсолютную вершину данного жанра. Ни одна картина не могла передать так мощно и так живо всю разрушительность войны. Этот фильм в изображении борющейся России не имеет себе равных»^[431]. Ряд фильмов был посвящен последующим наступательным операциям Советских Вооруженных Сил.

Серия документальных картин огромной впечатляющей силы завершается двумя, названия которых говорят сами за себя — «Берлин» (режиссеры Ю. Райзман и Е. Свилова) и «Разгром Японии» (режиссеры А. Зархи и И. Хейфец). Об этой серии картин И. Большаков, возглавлявший в дни войны Комитет кинематографии, пишет: «Многие отличались новизной режиссерских приемов, яркостью и необычайной выразительностью своих кадров, высоким профессиональным операторским мастерством, хорошим дикторским текстом, прекрасным музыкальным оформлением.

Другими словами, все компоненты документального фильма — монтаж, фотография, дикторский текст, музыка— получили новое развитие и достигли высокого уровня. И документальное кино по праву встало в один ряд с художественной кинематографией по своему идейно политическому и воспитательному значению. Советские документалисты очень многое сделали, чтобы поднять значение документального кино до уровня художественной кинематографии»^[432].

Много документальных картин было снято в партизанских отрядах, а также в рядах зарубежного движения Сопротивления, посвящено освобождению от немецких захватчиков оккупированных ими стран. Таков, например, фильм «Освобожденная Франция» С. Юткевича.

Трудно было сразу же с началом войны создать полнометражные художественные фильмы, посвященные ее темам. Жизнь породила оперативную форму — короткие киноновеллы. Эти новеллы, среди которых встречались и кинокомедии, объединялись в «боевые киносборники». Таких киносборников в 1941–1942 гг. было создано 12. Их успех определялся тем, что в основу новелл закладывались достоверные факты.

Среди первых полнометражных художественных кинофильмов военных лет признание зрителей встретила картина И. Пырьева «Секретарь райкома». В ней с полной достоверностью показана подпольная работа секретаря райкома и всей партийной организации на оккупированной врагом территории. Этой же теме — героизму советских людей, ведущих отважную борьбу с врагом на занятых им землях, посвящена картина Ф. Эрмлера «Она защищает Родину». Если в картине «Секретарь райкома» В. Ванин создал образ партийного руководителя, в котором воплощены воля и мудрость партии, то в картине «Она защищает Родину» В. Марецкая создала незабываемый образ женщины-партизанки. В фильме «Радуга» М. Донского также показаны жизнь и борьба советских людей в тылу захватчиков. Солдатской дружбе посвящена картина Л. Лукова «Два бойца».

Преобладающей темой кинофильмов военных лет, как и всего советского искусства и литературы, является героизм советского народа. С разных сторон освещается эта тема в картинах «Зоя» Л. Арнштама, «Жила-была девочка» В. Эйсымонта, «Человек 217» М. Ромма, «Нашествие» А. Роома, «Это было в Донбассе» Л. Лукова, «Жди меня» А. Столпера и Б. Иванова, «Небо Москвы» Ю. Райзмана, «Иван Никулин — русский матрос» И. Савченко, «В шесть часов вечера после войны» И. Пырьева.

На экраны вышел также и ряд картин о героизме тружеников тыла. Этому же посвящен и ряд произведений литературы и изобразительного искусства.

Одна из самых сильных сторон советского искусства времен Великой Отечественной войны — его правдивость. Эту сторону счел необходимым подчеркнуть французский кинокритик Жорж Шарансоль, который в 1945 г. писал: «Русские сделали то, чего американцы и французы еще не смогли сделать: сломать муляжные формы, в которые вливался весь кинематографический материал. Фильмы, поставленные в СССР в течение трех последних лет, знаменуют явный разрыв с сентиментальными и морализаторскими, интеллектуальными и водевильными шаблонами, в которых кино могло законсервироваться… Америка и Европа ставят военные фильмы. Россия не думает о них. То, что ее кино показывает, является повседневной жизнью людей, у которых все мысли, все дела направлены к одному: изгнать немцев со своей территории, отомстить за страдания, которые они принесли… Эти образы… выражают внутреннюю правду»^[433].

Советские писатели, композиторы, художники, как и весь советский народ, находились в течение войны в едином боевом строю. По словам датского писателя Мартина Андерсена Нексе, они представляли собой «силы действия, силы воинствующие… Советское искусство и литература немало сделали для приближения победы демократии во всем мире»^[434]. Они помогли советским людям одержать военную и экономическую победу над гитлеровской Германией и ее союзниками. Их произведения воспитывали в советских людях высокую идейность, беззаветный героизм, нравственную чистоту и беспредельную преданность Родине.

Поставленные на службу великому делу разгрома врага, советская литература и искусство достойно выполнили свой гражданский патриотический долг, стали мощным духовным оружием Великой Отечественной войны.

Глава двенадцатая ГЛАВНЫЙ ИТОГ И ВСЕМИРНО-ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПОБЕДЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

1. Победа Советского государства в войне — закономерное явление

Вторая мировая война, развязанная фашистской Германией при пособничестве всего мирового империализма, была всемирной войной: в ней участвовало 61 государство с населением 1 700 млн. человек, что составляло более 80 % всего населения земного шара. Под ружье во всех воевавших странах было поставлено 110 млн. человек. Война длилась шесть лет — с 1 сентября 1939 по 2 сентября 1945 г. Почти 50 млн. убитых на полях сражений, умерших в результате военных действий или павших от рук фашистских извергов, 4 триллиона долл, прямых военных расходов и убытков от разрушений — вот чего стоила человечеству война^[435].

Главный итог второй мировой войны, составной частью и решающим событием которой была Великая Отечественная война Советского Союза против фашистской Германии и милитаристской Японии, — всемирно-историческая победа нашего народа. Эта победа спасла не только народы Советского Союза, но и все человечество от угрозы фашистского порабощения. Тем самым советские люди с новой силой проявили свою международную солидарность с трудящимися всех стран. В ходе войны политическая и экономическая система социализма с честью выдержала все испытания, а Советское государство стало еще более крепким и могучим.

Война показала, что Советское государство, основанное на нерушимом союзе рабочего класса и крестьянства, братской дружбе народов СССР, — самое прочное и незыблемое государство в мире. Советский общественный и государственный строй явился не только лучшей формой экономического и культурного подъема страны в годы мирного строительства, но и лучшей формой мобилизации всех сил народов на отпор врагу в военное время.

Победа Советского государства в войне ярко продемонстрировала великие преимущества социалистического строя перед отживающим свой век капиталистическим строем. Война, писал в свое время К. Маркс, «подвергает нацию испытанию — в этом заключается ее искупительная сторона. Подобно тому как мумии мгновенно распадаются, когда подвергаются воздействию атмосферы, так и война выносит окончательный приговор социальным учреждениям, которые утратили свою жизнеспособность»^[436].

Вторая мировая война со всей силой выявила реакционный характер и историческую обреченность капитализма, обострила все его противоречия, углубила его общий кризис. Это нашло свое яркое выражение в отпадении ряда государств от системы капитализма, в победе народно-демократического строя в некоторых странах Европы и Азии и образовании мировой системы социализма, в мощном подъеме национально-освободительного движения народов колоний и зависимых стран, в росте сил мира, демократии и социализма во всем мире. Империализм утратил свое былое господство над большей частью человечества. Вместе с тем растущая и крепнущая мировая социалистическая система оказывает все большее влияние на международную обстановку в интересах мира, прогресса, свободы народов.

Советский Союз в результате победы над гитлеровской Германией и империалистической Японией укрепил безопасность своих границ на западе и востоке, обеспечив этим еще более благоприятные условия для дальнейшего мирного строительства, для построения коммунистического общества в нашей стране.

Никогда на протяжении всей истории наша Родина не имела столь справедливо и хорошо устроенных государственных границ. В состав Советского государства возвращены ранее отторгнутые от него территории. Украинская, Белорусская, Молдавская советские республики полностью воссоединили в своем составе исторически принадлежавшие им земли и собрали в единую семью свои народы. Освобождены от фашистского ига Латвия, Литва, Эстония. Литовскому народу возвращена отторгнутая германскими империалистами Клайпедская область. СССР получил на Балтийском море незамерзающий порт Кёнигсберг (ныне Калининград) с прилегающей к нему областью. Граница с Финляндией восстановлена в соответствии с советско-финляндским договором 1940 г. Советскому Союзу возвращена старинная русская Печенегская область с незамерзающим портом Печенга (Петсамо). На Дальнем Востоке Советскому Союзу был возвращен Южный Сахалин, к СССР отошли Курильские острова, которые использовались Японией для преграждения выходов Советскому Союзу в Тихий океан и как база японских агрессоров для нападения на наш Дальний Восток.

Коренным образом изменилось и международное положение Советского Союза. Если в довоенный период капиталистические державы вынуждены были считаться с СССР при решении международных вопросов, то теперь, после нашей победы во второй мировой войне, Советское государство стало важнейшим фактором всей международной жизни. С тех пор невозможно решать ни одного серьезного вопроса международных отношений без непосредственного участия Советского Союза, не считаясь с его позицией в этом вопросе. Советский Союз стал опорой всего передового человечества в его борьбе за мир, за свободное, демократическое развитие всех народов.

Советский народ и его Вооруженные Силы, с честью выполнив свою освободительную миссию, оказали братскую помощь народам Польши, Румынии, Болгарии, Чехословакии, Югославии, Албании, Венгрии в борьбе против немецко-фашистских оккупантов.

Советские Вооруженные Силы, разгромив фашистскую Германию и ее военную машину, способствовали освобождению от фашистской неволи народов Франции, Италии и других западноевропейских стран. Советские войска оказали помощь народам Дании и Норвегии в освобождении их стран от гитлеровской оккупации.

Разгромив немецко-фашистскую армию и уничтожив гитлеровский режим, Красная Армия освободила от фашистского ига немецкий народ, дав ему возможность встать на путь демократического развития.

Вторая мировая война закончилась непредвиденными для империалистов результатами.

Победа Советского Союза и других свободолюбивых народов привела к коренным изменениям в международной обстановке. Из империалистической системы выпал ряд государств Центральной, Юго-Восточной Европы и Азии. Утвердившаяся в этих странах народно-демократическая власть после решения коренных демократических задач и укрепления руководящей роли рабочего класса и его союза с трудящимся крестьянством перешла ко второму этапу революционных преобразований — к строительству социализма. Дальнейшее упрочение союза рабочего класса с крестьянством, неуклонное проведение в жизнь этой испытанной ленинской политики коммунистические и рабочие партии социалистических стран рассматривают как непременное условие и залог успешного продвижения вперед.

Советский Союз, самый решительный борец против фашизма, с первых же дней войны выступал с последовательной демократической программой решения вопроса о послевоенной Германии, соответствующей интересам самого германского народа, всячески поддерживал борьбу немецкого народа за единую, миролюбивую, демократическую Германию.

Советский народ никогда не отождествлял фашистских разбойников с немецким народом, с германским государством. Красная Армия, завершая разгром вооруженных сил гитлеризма, вступила на территорию Германии как освободительница немецкого народа от гитлеровской тирании. Опираясь на поддержку Советского Союза, демократические и прогрессивные силы Германии в восточной части страны образовали Германскую — Демократическую Республику. Создание этой подлинно демократической республики заложило прочный фундамент для превращения всей Германий в единое демократическое, миролюбивое государство.

Советский народ героической борьбой не только отстоял свою страну, но и спас народы Европы от фашистского рабства, оказал огромную помощь народам Китая и других стран Азии в их борьбе против японского империализма, избавил народы всего мира от угрозы закабаления фашизмом.

Разгром советским народом агрессивной германо-японской коалиции и его исторические достижения в построении социализма вдохновили великий китайский народ на борьбу против империализма, феодального гнета и указали ему верный путь к победе. Образование Китайской Народной Республики явилось новым ударом по всей системе империализма.

Одним из важнейших результатов победы Советского Союза во второй мировой войне явился новый, невиданный ранее подъем национально-освободительной борьбы в зависимых и колониальных странах, положивший начало фактическому распаду всей колониальной системы империализма. Народы Азии, Африки, Латинской Америки решительно заявили «о своей претензии быть людьми, а не рабами»…^[437]. В результате сокрушительных ударов национально-освободительных революций наступил полный крах и развал колониальной системы империализма. «Мощный вал национально-освободительных революций, — говорится в Программе КПСС, — сметает колониальную систему, подрывает устои империализма. На месте бывших колоний и полуколоний возникли и возникают молодые суверенные государства»^[438].

Под натиском национально-освободительного движения империалисты вынуждены сдавать свои позиции. Индия, Бирма, Цейлон, Индонезия и другие зависимые страны в послевоенный период вышли на путь самостоятельного суверенного развития.

В результате победы Советского Союза в Великой Отечественной войне социализм вышел за рамки одной страны и превратился в мировую общественную систему. До второй мировой войны на ее долю приходилось 17 % территории земного шара, около 9 % населения и 7 % мировой промышленной продукции. К 1971 г. страны социалистического лагеря занимали 25,9 % территории земного шара, на которой проживало 1218 млн. человек, т. е. 32,9 % всего его населения. Социалистические страны, объединяемые СЭВ, занимали лишь 19 % территории и располагали всего 10 % населения земного шара. Однако они производили в 1971 г. более трети мировой промышленной продукции. Победа над блоком фашистских государств во второй мировой войне, последующее развитие мировой социалистической системы и системы капитализма привели к огромным изменениям в пользу социализма в удельном весе этих двух систем в мировой экономике.

Итоги войны имеют непреходящее всемирно-историческое значение. Они определяют собой основные черты современной обстановки, характеризующейся решительным изменением в соотношении мировых политических, экономических и идейных сил в пользу социализма. Их глубокое понимание — ключ к правильному решению многих насущных вопросов. Вторая мировая война со всей силой выявила реакционный характер и историческую обреченность капитализма, обострила все его противоречия, углубила его общий кризис.

Победа Советского Союза имела огромное значение. Она показала, какой колоссальной, неиссякаемой мощью обладают страна социализма и ее народ, грудью вставший под руководством Коммунистической партии на защиту своих революционных завоеваний, свободы и независимости. Вновь оправдались слова В. И. Ленина, сказанные им еще в годы военной интервенции и гражданской войны: «Никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своем узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть — власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда»^[439]. Это была вполне закономерная победа советского общественного и государственного строя, его вооруженных сил в справедливой, отечественной, освободительной войне против империалистических захватчиков, преследовавших грабительские, агрессивные цели.

«Своей исторической победой, — пишет А. М. Василевский, — советские люди обязаны Коммунистической партии. Она мудро вела народ и его армию сквозь все испытания и трудности войны к полному разгрому фашистской Германии и милитаристской Японии. Она сумела подчинить все материальные и духовные силы страны интересам вооруженной борьбы, обеспечить единство политической и военной стратегии, единство политического и военного руководства в войне. Партия выковала несокрушимую монолитность и величайшую моральную стойкость народа, создавшего невиданный экономический и военный потенциалы страны, что позволило нам с таким блеском решить все задачи войны, с честью отстоять завоевания Великого Октября, свою социалистическую Отчизну. Руководство Коммунистической партии — один из решающих источников нашей победы в Великой Отечественной войне»^[440]. Коммунистическая партия, советские государственные и хозяйственные органы широко использовали решающие преимущества социалистической системы для укрепления органического единства фронта и тыла, на этой основе широко развернули массовое военное производство для обеспечения нужд фронта.

Весь свой организаторский гений, всю накопленную страной социализма мощь, силу нерасторжимого содружества народов СССР, энергию и волю советских воинов и тружеников тыла партия направила к единой цели — на разгром врага. И когда над рейхстагом взвилось Красное знамя, водруженное советскими воинами, это было не только знамя нашей военной победы. Это было великое знамя победы марксизма-ленинизма, советского общественного и государственного строя, символ надежды и свободы народов.

Трудовой люд всего мира свято чтит и бережно хранит в своей памяти великий подвиг советского народа, спасшего мировую цивилизацию. Поэтому не случайно, что фальсификаторы истории, попирая нормы научной добросовестности, в угоду своим хозяевам стремятся во что бы то ни стало извратить и принизить решающую роль Советского Союза и его Вооруженных Сил в достижении победы во второй мировой войне. Они стремятся в глазах народов своих стран, в особенности среди подрастающего поколения, принизить государственную, экономическую и военную мощь СССР и создать преувеличенное представление о военной мощи США и Англии.

В этом заинтересованы прежде всего реакционные силы США, Англии и Западной Германии. В этих странах империалистическая реакция широко использует историографию второй мировой войны для распространения буржуазной идеологии, для клеветы на Советский Союз.

Характерный прием фальсификаторов истории — преувеличение значения операций на второстепенных фронтах в разгроме Германии. Так, английские военные деятели и историки преувеличивают роль сражения у Эль- Аламейна, а американские — операции «Оверлорд». Западногерманские военные историки прилагают большие усилия в тщетных попытках доказать, будто поражение Германии во второй мировой войне произошло в силу сочетания случайных факторов незакономерного характера.

Стремясь доказать, что исторический процесс не определяется объективными закономерностями, фальсификаторы истории подводят к нужному для них выводу, что при другом сочетаний обстоятельств развитие войны протекало бы в ином направлении, иными могли быть ее исход и итоги. Отсюда многочисленные призывы реваншистов «переиграть» войну.

В целях фальсификации истории второй мировой войны применяются самые разнообразные приемы. Одни умалчивают о решающих событиях на советско-германском фронте, другие проявляют излишнюю осведомленность о второстепенных фактах, отвлекая от главных событий. Многие широко рекламируют отдельные детальные факты, которые не имели существенного влияния на ход войны. Главным приемом фальсификаторов является искажение фактов, преднамеренная ложь. С новой силой звучат ныне слова В. И. Ленина, говорившего о том, что буржуазная печать имеет своей задачей «спаивать народ сивухой буржуазной газетной лжи…»^[441].

Буржуазные военные историки и военачальники избегают даже упоминать о народных массах, сыгравших решающую роль в разгроме фашизма. Американский генерал Брэдли в своей книге «Записки солдата» доходит до предела цинизма и подлости, объявляя героизм советских людей «легендой военного времени».

Буржуазные фальсификаторы пытаются объяснить поражение немецко-фашистской армии суровостью русского климата, огромной протяженностью ее коммуникаций, недостатком хороших дорог, отсутствием у германских войск теплого зимнего обмундирования и т. п. Но известно, что и Красная Армия должна была преодолевать все эти трудности. Больше того, советским войскам для продвижения на запад приходилось действовать в более сложных условиях: они должны были восстанавливать разрушаемые гитлеровцами коммуникации, подвозить все средства снабжения из глубокого тыла, так как фашистские оккупанты разграбили местные запасы.

Широкое распространение среди части буржуазных историков, особенно западногерманских, получил тезис, выдвинутый еще после первой мировой войны немецким генералом Людендорфом, «об ударе ножом в спину». Германия, утверждают эти историки, потерпела поражение не столько от своих противников, сколько от недостаточной подготовки страны к войне, слабого патриотизма населения, антифашистского и оппозиционного движения внутри Германии против гитлеровского режима. Но всем известно другое — исход войны был решен на полях сражений, на советско-германском фронте. Излюбленный прием буржуазных фальсификаторов истории — объяснять поражение фашистской армии просчетами и ошибками Гитлера. Так, бывший начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-полковник Гальдер характеризует Гитлера как азартного игрока, слабо разбиравшегося в военном деле, не обладавшего решительностью и пониманием развития хода войны.

За последние годы реакционные историки все более открыто выступают в пользу полной реабилитации нацистской партии и ее главарей. Именно такова книга Удо Валенди «Правда для Германии»^[442]. Автор ее — ярый неонацист— откровенно берет под защиту внутреннюю и внешнюю политику нацистской Германии, агрессивные акты против Австрии, Чехословакии, Польши и других стран Европы. Особое место в книге уделено оправданию гитлеровской агрессии против СССР. У. Валенди открыто защищает гитлеровский тезис о «превентивном характере» войны нацистской Германии против СССР.

Многие попытки реабилитировать нацистскую партию были предприняты в ФРГ в последние годы. Неоднократно передавался по телевидению кинофильм о поджоге рейхстага. Выступивший при этом преподаватель истории в Гейдельбергском университете Момсен утверждал, что нацисты «непричастны к поджогу рейхстага», ибо они, по его мнению, были «не способны к этому по своей невинности и неопытности». Директор Института современной истории в Мюнхене профессор Краусник заявил, что вопрос об участии гитлеровцев в поджоге рейхстага будто бы «покрыт мраком неизвестности». При этом делаются попытки представить кровавую историю фашизма, начавшуюся с поджога рейхстага, как какую-то цепь случайных недоразумений, связанных с «ответной защитной реакцией на коммунистический заговор».

Очевидно, что выступления Момсена, Краусника и других имеют своей целью оправдать фашистскую партию, снять с нее историческую ответственность за поджог рейхстага и жестокий террор против Коммунистической партии Германии и других прогрессивных сил. Но это только лишний раз говорит о том, что реакционные круги стремятся толкнуть ФРГ по националистическому и реваншистскому пути.

Учитывая тот моральный авторитет, который присущ Советскому Союзу и преумножен его борьбой с фашизмом в дни войны и борьбой за мир по ее окончании, многие фальсификаторы истории прикидываются мнимыми друзьями советского народа. Именно так поступил американский публицист Гаррисон Солсбери, опубликовавший объемистую книгу — «900 дней. Осада Ленинграда».

В этой книге односторонне описаны страдания ленинградцев в дни вражеской обороны. Автор не показывает того, что победить и выдержать эти страдания могли только люди высокого мужества и высоких идеалов, преданные социалистической Родине.

Героические защитники Ленинграда, как и все советские люди, отчетливо сознавали, что над Родиной нависла смертельная опасность, что речь идет о спасении первого в мире социалистического государства, свободы и независимостинаших народов, будущего человечества. И поэтому на борьбу с врагом, как один человек, поднялся весь многонациональный советский народ, вождем и полководцем которого выступила Коммунистическая партия.

Источники могущества Советского Союза и его Вооруженных Сил, одержавших великую победу над фашистскими захватчиками, заложены в самой природе социалистического общества. Великая Отечественная война воочию обнаружила великую силу превосходства советского политического строя, созданного Октябрем. Еще на заре Советской власти В. И. Ленин указывал, что социалистическое государство сильно сознательностью масс. Политический строй государства оказывает непосредственное влияние на характер ведения и исход войны.

Советский Союз оказался в ходе войны сильнее своего противника по развитию и организации хозяйства, по опыту, мастерству и боевому духу своих войск, по выдержке и сплоченности народа. В годы войны ярко проявилось единство фронта и тыла, армии и народа. Это прямое следствие того, что власть в СССР принадлежит рабочим и крестьянам, всем трудящимся, что экономической основой Советского государства являются социалистическая система хозяйства и общественная собственность на средства производства.

Производство вооружения в СССР по количеству и качеству в конечном счете превзошло военное производство Германии, а также производство стран-союзников — США и Англии. В успехах советской военной экономики ярко сказались великие преимущества социалистической системы хозяйства перед капиталистической. Наше государство показало невиданный пример быстрой и всесторонней мобилизации народного хозяйства на нужды войны. Это явилось важнейшим условием поражения фашистской Германии.

Ход военных событий опрокинул ложь о Советском Союзе, распространявшуюся буржуазной пропагандой в течение многих довоенных лет. Излюбленным тезисом антикоммунистической и фашистской пропаганды было лживое утверждение, что Советский Союз — это «колосс на глиняных ногах», что это даже не государство, а «простое географическое понятие». Но уже в первые месяцы Великой Отечественной войны миллионы людей увидели, какой великой силой сопротивления фашизму обладает первая в мире страна социализма, с каким невиданным еще в истории массовым героизмом, стойкостью, мужеством сражаются за свою социалистическую Родину советские люди. Под знамена социалистической идеологии вставали массы новых и новых борцов, в то время как фашистская идеология непрерывно разоблачала себя, теряла свое влияние и в конце концов потерпела крах вместе с гитлеровским государством. Классовой основой могущества Советского государства и его прочности является союз рабочего класса и крестьянства, руководимый рабочим классом. Сила рабочих и крестьян— это главная и решающая сила советского общества и его государства, надежная гарантия могущества нашей страны как в мирное, так и в военное время.

В ходе социалистических преобразований упрочилась дружба между народами СССР, сложилось прочное социальное и идейно-политическое единство советского общества. «Война опрокинула надежды мирового империализма на возрождение национальных междоусобиц, на развал многонационального социалистического государства. Народы СССР в едином строю героически сражались и самоотверженно трудились во имя защиты своей социалистической Отчизны, общей победы над врагом, явили миру чудеса стойкости и мужества. Историческая победа в Отечественной войне ярко показала преимущества социалистического общественного и государственного строя, великую жизненную силу и нерушимость Союза Советских Социалистических Республик»^[443].

В победе над фашистской Германией и империалистической Японией с особой силой проявились коренные преимущества социализма перед капитализмом, ведущая роль социализма в историческом развитии современного общества.

Государственные национальные интересы советского народа во второй мировой войне органически сочетались с его интернациональным курсом, вытекающим из самой природы советского строя.

Опыт второй мировой войны убедительно показал, что Советское государство, в распоряжении которого находятся средства производства, являющиеся общенародной собственностью, способно использовать экономические ресурсы страны в интересах победы над врагом так эффективно, как это не способно сделать капиталистическое государство.

Неоценимы заслуги советских женщин в развитии военной экономики. Они самоотверженно работали для фронта, мужественно перенося все невзгоды и трудности военного времени. Не было профессии, которой бы они не овладели.

Огромную роль в работе тыла сыграло молодое поколение, воспитанное Коммунистической партией и Ленинским комсомолом. Молодые рабочие СССР показали высокую политическую сознательность и выдвинули из своей среды таких патриотов — новаторов производства, которыми гордилась вся страна.

Золотыми буквами в летопись войны вошли имена прославленных героев труда М. Ф. Попова, Е. П. Агаркова, Д. Ф. Босого, А. Я. Чалкова, И. П. Завертайло, Н. Базетова, М. А. Казанцева, первой женщины-горновой Ф. В. Шаруновой, женщины-машиниста Е. М. Чухнюк, трактористок Д. М. Гармаш, П. Н. Ангелиной и многих других.

В годы войны активными помощниками партии были писатели, художники, деятели кино, театра и музыки.

Рабочие, колхозники, интеллигенция нашей страны делали все для того, чтобы помочь своей родной армии, авиации, флоту скорее освободить Родину от врага. Осенью 1942 г. широко развернулось движение за отчисление личных сбережений на строительство танков, самолетов и других видов вооружения. Патриотический почин саратовского колхозника Ф. Головатого, внесшего 100 тыс. руб. из своих сбережений на строительство боевого самолета, и тамбовских колхозников, собравших в декабре 1942 г. 40 млн. руб. на строительство танковой колонны «Тамбовский колхозник», положили начало великому патриотическому движению колхозного крестьянства. Добровольные взносы населения за четыре года войны дали на нужды военной экономики 94,5 млрд. руб.

Советский народ проявил в годы тяжелых испытаний высокие моральные качества: животворный социалистический патриотизм, массовый героизм на фронте и в тылу. Более 16 млн. трудящихся было награждено медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». Сотни тысяч тружеников тыла, ряд коллективов предприятий были награждены орденами В. И. Ленина и Трудового Красного Знамени.

Преимущества советского общественного строя помогли быстро развернуть восстановление народного хозяйства на освобожденной от врага территории. Предстояло возродить разрушенные города и села, промышленность и транспорт, сельское хозяйство, культурные учреждения. Выполняя постановление ЦК ВКП(б) и Советского правительства от 21 августа 1943 г. «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации», наш народ добился больших успехов. Партия направляла коммунистов на самые ответственные участки в районах, пострадавших от фашистской оккупации.

Вероломное нападение гитлеровской Германии нанесло нашей Родине огромный ущерб. В боях с фашистскими захватчиками, а также в районах оккупации и на каторжных работах в Германии, в лагерях смерти погибло 20 миллионов советских людей. Из этого общего количества свыше 6 млн. приходится на мирных жителей, истребленных и замученных гитлеровцами, почти 4 млн. — на советских военнопленных, замученных и казненных в немецко-фашистских лагерях. На каторжных работах в Германии находилось свыше 4 млн. юношей и девушек^[444]. Значительная часть иностранных рабочих, угнанных в Германию, погибла в рабочих лагерях, концлагерях и лагерях смерти. Колоссальные разрушения, причиненные гитлеровцами народному хозяйству СССР, вместе С военными расходами и временной потерей доходов от промышленности и сельского хозяйства в районах, подвергшихся вражеской оккупации, составили 2 569 млрд. руб.

Однако, несмотря на такой колоссальный ущерб, победа советского народа в минувшей войне показала полную несостоятельность расчетов мировой реакции на то, что СССР ослабнет в результате тяжелой войны, надолго потеряет свое значение как великая держава и попадет в зависимость от США и Великобритании. Бывший премьер-министр Англии У. Черчилль в книге «Вторая мировая война» писал: «Никто не может представить, каково будет к концу войны соотношение сил или где будут стоять победоносные армии. Все же представляется вероятным, что Соединенные Штаты и Британская империя не только будут далеки от истощения, но и явятся самым могущественным военным и экономическим блоком, какой когда-либо видел мир, а Советский Союз будет нуждаться в нашей помощи в восстановительных целях куда больше, чем мы будем нуждаться в его помощи».

Одержав великую победу в Отечественной войне, СССР и в послевоенный период вновь продемонстрировал свою несокрушимую силу. Об этом красноречиво свидетельствуют данные табл. 10.

Таблица 10. Производство основных видов промышленной продукции в СССР.^[445]

Советский народ сумел в короткий срок своими силами, без помощи извне залечить раны, нанесенные войной, добиться нового мощного подъема своей экономики и культуры. Это ли не яркий показатель неиссякаемой силы и жизненности социалистического строя!

Небывалую выдержку, единство и сплоченность проявил советский народ на всем протяжении Великой Отечественной войны. Величайший подъем морального духа и энергии советских людей, их массовый героизм на фронте и в тылу обусловлены природой социалистического строя, неутомимой организаторской и воспитательной деятельностью Коммунистической партии, сплотившей рабочих, колхозников и интеллигентов в единый боевой лагерь.

2. Победа Вооруженных Сил СССР

Важнейшим условием нашей победы во второй мировой войне явилась несокрушимая мощь Советских Вооруженных Сил. Красная Армия геройски выдержала все невзгоды войны, наголову разбила сильнейшего врага и вышла победительницей, потому что она является армией рабочих и крестьян, армией, воспитанной в духе дружбы народов и пролетарского интернационализма. Высокие идеи всенародной защиты социалистического Отечества и освобождения угнетенных народов Европы и Азии от чужеземного ига порождали в советских войсках и среди партизан массовый героизм.

В Великой Отечественной войне Красная Армия показала себя как носительница передовой советской военной науки. Основы этой науки были заложены В. И. Лениным. Советская военная наука базируется на прочном фундаменте марксистско-ленинской теории, дающей возможность познать закономерности общественного развития, войны и военного дела.

Еще задолго до второй мировой войны в нашей стране были разработаны основные проблемы советской военной науки и военного искусства, принципы строительства Вооруженных Сил Советского государства, подготовки их к успешному ведению боевых действий в современных условиях.

Великая Отечественная война показала, что теоретические положения нашей военной науки полностью оправдались. Советские генералы и офицеры творчески осваивали и обогащали боевой опыт, вырабатывали новые формы и способы ведения вооруженной борьбы с сильным и жестоким врагом.

Опираясь на великие преимущества социалистического строя, Вооруженные Силы СССР, руководимые Коммунистической партией, в ходе войны успешно и последовательно решили ряд крупных военно-политических задач. Эти задачи состояли в том, чтобы измотать врага, обескровить и остановить наступавшие войска противника, использовавшие в первый период войны преимущества внезапного нападения и превосходство в силах; вырвать у гитлеровцев стратегическую инициативу и закрепить ее в руках советского командования; разгромить основные стратегические группировки врага и освободить всю советскую землю от фашистских оккупантов; окончательно завершить разгром немецко-фашистских войск, освободить от гитлеровского ига народы Центральной и Юго-Восточной Европы, вынудить Германию к безоговорочной капитуляции; разгромить основные сухопутные военные силы японского империализма, заставить его капитулировать и тем самым ускорить окончание второй мировой войны. Все эти военно-политические цели были достигнуты при активном участии и в тесном взаимодействии всех видов Вооруженных Сил СССР: Сухопутных войск, Военно-Морского Флота, Военно- Воздушного Флота, Войск противовоздушной обороны страны.

Великая Отечественная война продемонстрировала неоспоримое превосходство советского военного искусства над военным искусством немецко-фашистской армии. Операции Красной Армии отличались глубиной замысла, искусным маневром на окружение с последующим полным разгромом крупных группировок противника.

Авантюристические цели завоевания мирового господства, поставленные разбойничьим германским империализмом, определяли порочность стратегии и тактики фашистского военного командования. Готовясь к агрессивной войне, немецкие фашисты стремились оснастить свои вооруженные силы наиболее совершенной военной техникой, средствами связи и автомобильным транспортом. Они исходили из того, что во всех случаях на всех театрах военных действий и в борьбе с любым противником участь войны должен решать первый мощный удар. Войну с Советским Союзом фашистские стратеги планировали выиграть в результате одной «молниеносной» кампании. Это сказалось, в частности, в недооценке немецко-фашистским военным командованием значения артиллерии и в преувеличении роли танковых войск в ходе войны. Уже в первые месяцы Великой Отечественной войны были похоронены миф о «непобедимости» германской армии и все расчеты гитлеровцев на «молниеносную» победу.

«Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне, — пишет А. М. Василевский, — показала, что военная организация социалистического государства, как и весь социалистический строй, оказалась совершеннее, могущественнее военной организации фашистского государства. Победа над гитлеровской армией знаменовала собой превосходство советской науки, военного искусства над буржуазной военной наукой и военным искусством. Советская стратегия была реалистической, основывалась на глубоком и правильном понимании политической обстановки и общих условий ведения вооруженной борьбы»^[446].

Любопытна, хотя и не совсем правильна оценка советского военного руководства Францем Гальдером, бывшим с сентября 1938 по сентябрь 1942 г. начальником генерального штаба германских сухопутных войск и считавшимся одним из крупнейших немецких специалистов. «…Русское военное руководство, потерпевшее крушение со своим принципом жесткой обороны в 1941 году, развилось до гибкого оперативного руководства и провело под командованием своих маршалов ряд операций, которые по немецким масштабам заслуживают высокой оценки, в то время как немецкое командование под влиянием полководца Гитлера отказалось от оперативного искусства и закончило его бедной по идее жесткой обороной, в конечном итоге приведшей к полному поражению. Это постепенное изменение немецкой стратегии, в ходе которого отдельные способные военачальники в 1943 году и далее в 1944 году успешно провели ряд частных наступательных операций, не может быть рассмотрено детально. Над этим периодом в качестве приговора стоит слово, высказанное русской стороной в процессе резкой критики действий немецкого командования: порочная стратегия. Это нельзя опровергнуть»^[447].

Марксизм-ленинизм учит, что в исходе войны прочность тыла, моральный дух армии, количество и качество дивизий, вооружение армии, организаторские способности ее начальствующего состава имеют огромное значение. Уроки и опыт войны свидетельствуют, что победа в современных войнах достигается решительным разгромом врага в ходе вооруженной борьбы посредством нарастающих ударов, на основе превосходства главных факторов, влияющих на ход войны, всестороннего использования экономических, морально-политических и военных возможностей страны.

Советская военная наука считает, что фактор внезапности в условиях современных войн при наличии атомного и водородного оружия в некоторых случаях может иметь огромное значение для достижения успехов не только в начальный период войны, но и в последующее время. Внезапное нападение империалистических агрессоров на миролюбивые государства может причинить им большой ущерб. Вместе с тем, как показал опыт Отечественной войны, внезапность нападения в борьбе с сильным противником дает лишь временные преимущества и сама по себе не может обеспечить победу.

Советский Союз благодаря преимуществам социалистической экономики, морально-политическому единству народа сумел в ходе войны достигнуть решающего перевеса над противником. И это обусловило победу СССР над фашистской Германией, несмотря на внезапность нападения и достигнутый врагом временный успех в начальный период войны. Война показала, что военная организация социалистической державы превзошла во всех отношениях военную организацию капиталистических стран.

О возрастании военной мощи СССР и его Вооруженных Сил и ослаблении фашистской Германии и ее армии свидетельствуют данные табл. 11.

Таблица 11. Соотношение сил СССР и Германии^[448]

* В том числе танков новых типов 1475.

** Только самолеты новых типов.

*** Сокращение танков и САУ объясняется тем, что ряд танковых соединений и частей были выведены в резерв.

В Великой Отечественной войне Красная Армия показала себя как первоклассная армия нашего времени, имеющая современное вооружение, опытный командный состав, умеющая бить врага наверняка, как этого требует передовая военная наука. В боях с немецко-фашистскими и японскими войсками советские воины — пехотинцы, артиллеристы, танкисты, летчики, моряки — показали высокие моральные и боевые качества, непревзойденное воинское мастерство, массовый героизм.

Сила Красной Армии состоит в том, что она опирается на самый прочный и устойчивый тыл. Сражаясь на фронте, каждый советский воин знал, что за ним стоит весь народ, и это придавало ему невиданную силу. Единство фронта и тыла, армии и народа явилось решающим условием нашей победы.

Советские люди не жалели своей жизни во имя свободы и независимости социалистической Родины. Н. Гастелло, В. Талалихин, 3. Космодемьянская, комсомольцы Краснодона, Н. Кузнецов, А. Матросов, Ю. Смирнов, В. Зайцев, В. Колюжный, А. Покрышкин, И. Кожедуб, политрук В. Клочков-Диев и возглавляемые им гвардейцы-панфиловцы, политрук Н. Фильченко вместе со своими моряками-севастопольцами и многие другие воины-герои своей преданностью Родине и беспощадной борьбой с врагом олицетворяют героизм и моральную стойкость миллионов советских воинов.

За время войны награждено орденами и медалями Союза ССР свыше 7 млн. солдат, матросов, сержантов, старшин, офицеров, генералов и адмиралов. Свыше 11 600 воинов удостоены звания Героя Советского Союза. Из них более сотни дважды, а Г. К. Жуков, И. Н. Кожедуб и А. И. Покрышкин — трижды. Среди получивших это высокое звание 65 % коммунистов и 13 % комсомольцев. Большинство героев — советские летчики. Они проявили более высокое искусство, чем асы фашистской авиации. На счету у многих советских летчиков по 25–30, а то и до 40 сбитых вражеских самолетов. Много Героев Советского Союза среди танкистов и артиллеристов и воинов других родов и видов войск. В мотострелковой бригаде, которой командовал дважды Герой Советского Союза С. С. Головачев, выросло 14 Героев Советского Союза, орденами и медалями награждено свыше 2700 человек. За героизм и воинское мастерство бригада награждена орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени и орденом Суворова 2-й степени.

Звания дважды Героя Советского Союза удостоены многие советские военачальники и полководцы, командовавшие фронтами, армиями, соединениями и частями. Среди них маршалы С. М. Буденный, А. М. Василевский, И. С. Конев, Н. И. Крылов, Р. Я. Малиновский, К. К. Рокоссовский, В. И. Чуйков, С. К. Тимошенко, И. И. Якубовский, Главный маршал авиации А. А. Новиков, маршал авиации Е. Я. Савицкий, маршалы бронетанковых войск С. И. Богданов, М. Е. Катуков, П. С. Рыбалко, генералы армии П. И. Батов, А. П. Белоборов, Д. Д. Лелюшенко и др.

В. И. Ленин говорил: «…Россия способна давать не только одиночек-героев… Нет, мы были правы, когда говорили, что Россия даст таких героев из массы, что Россия сможет выдвинуть этих героев сотнями, тысячами»^[449].

О масштабах массового героизма, высокого военного мастерства советских воинов, неуклонного роста военного искусства советских военачальников и полководцев свидетельствуют итоговые данные о награждении воинских частей и соединений орденами и присвоении им наименования гвардейских. За время войны полкам и дивизиям Советских Вооруженных Сил было вручено 10 900 боевых орденов; наименование гвардейских заслужили 11 общевойсковых и 6 танковых армий, 39 стрелковых, 7 кавалерийских, 12 танковых, 9 механизированных и 13 авиационных корпусов и более 200 дивизий различных видов Вооруженных Сил и родов войск, а также большое количество частей и подразделений. 347 раз столица нашей Родины Москва салютовала доблестной Красной Армии и Военно-Морскому Флоту.

Благодарный советский народ навсегда сохранит память о подвигах патриотов и о тех воинах, которые, не щадя своей крови и жизни, пали смертью героев за социалистическую Родину. Их имена останутся священными для будущих поколений.

Наши воины, сознавая справедливые цели войны, все свои усилия направляли на то, чтобы добиться полного разгрома фашизма. Таких возвышенных целей не было и не могло быть у немецко-фашистских солдат, воевавших в интересах империалистов, за покорение и ограбление других народов. В этом источник слабости гитлеровской армии, всех других армий капиталистических стран, ведущих агрессивные войны.

В годы войны непрерывно совершенствовалось советское военное искусство. Оно решительно отбрасывало старые, отжившие формы и способы вооруженной борьбы, заменяя их новыми, передовыми. Оборона становилась более глубокой, насыщенной огневыми средствами, более активной. И если в начале войны немецкие войска сравнительно быстро прорывали нашу оборону, то уже под Москвой и Сталинградом они встретили упорное сопротивление и были остановлены, а на Курской дуге так и не смогли преодолеть оборону советских войск на всю ее глубину.

Наступление Красной Армии отличалось целеустремленностью, решительностью, смелым массированием сил и средств на направлениях главных ударов, увеличением размаха операций.

Самым трудным и сложным видом наступательных действий были операции на окружение. Для их успешного осуществления требовались высокое умение управлять войсками, большая слаженность и организованность в действиях фронтов, армий, видов Вооруженных Сил и родов войск, высокая инициатива, самоотверженность и огромное напряжение всего личного состава Красной Армии. Классическими операциями на окружение крупных группировок врага были Сталинградская, Корсунь-Шевченковская, Белорусская, Ясско-Кишиневская и Берлинская.

Исход вооруженной борьбы в годы Великой Отечественной войны определяли наземные сражения, в которых решающую роль играли славные Сухопутные войска. В их состав входила наша героическая и стойкая пехота, выносившая на своих плечах основную тяжесть боевых действий на суше. Главной огневой силой Сухопутных войск как в обороне, так и в наступлении была артиллерия, а главной ударной и маневренной силой — бронетанковые и механизированные войска. Наряду с пехотой, артиллерией и танками участвовали в разгроме врага и другие рода сухопутных войск — инженерные, связи и т. д.

Беспримерный героизм проявили в боях за Родину советские пограничники. На них обрушился первый мощный удар фашистской армии. Пограничники отдавали свои жизни, но они не покидали позиций, наносили врагу чувствительные удары и оказывали большую помощь полевым войскам.

Большую роль в вооруженной борьбе играли доблестные Военно-Воздушные Силы. На всем протяжении войны они тесно взаимодействовали с Сухопутными войсками. Советские авиаторы уничтожили 57 тыс. самолетов противника, что составило 62 % потерь фашистской авиации за годы второй мировой войны^[450]. Самоотверженно действовал и Военно-Морской Флот. Он помогал Сухопутным войскам, прикрывал и поддерживал их приморские фланги, нарушал морские перевозки врага и топил его корабли, защищал свои военно-морские базы и коммуникации, высаживал десанты.

Плечом к плечу с Сухопутными войсками сражалась заслужившая легендарную, неувядающую славу морская пехота. Для обороны Мурманска с суши флот выделил около 15 тыс. матросов, старшин и офицеров, для обороны Одессы — 50 тыс., Севастополя — 75 тыс. человек.

Военно-Морской Флот СССР надежно прикрывал и обеспечивал конвои, доставлявшие грузы в СССР, бесстрашно действовал на коммуникациях врага, наносил сокрушительные удары по соединениям вражеского флота, участвовал в героической обороне ряда городов-героев, проводил важные десантные операции. Советские моряки и летчики нанесли крупные потери противнику на всех морях. Ими было потоплено свыше 700 боевых кораблей (в том числе 3 линкора, 3 крейсера, 19 эсминцев, 48 подводных лодок) и 1300 вражеских транспортов общим водоизмещением более 3 млн. т.

Мы воздаем должное героизму и мужеству моряков союзных с нами стран, тем из них, кто честно выполнял свой воинский долг. Но есть некоторые факты, говорящие не в их пользу. Когда осенью 1942 г. невдалеке от занятого гитлеровцами побережья Норвегии английское командование бросило на произвол судьбы шедший в Мурманск огромный караван в 34 больших транспорта с продовольствием, танками и самолетами (23 из них погибло), оно мотивировало свои действия появлением в северных морях новейшего германского линкора «Тирпиц». В действительности этот линкор в данный момент в море не выходил, опасаясь встречи с союзным флотом, сопровождавшим караван. Он появился только тогда, когда такая встреча ему не угрожала. Но на пути «Тирпица» встала советская подводная лодка «К-21.» под командованием капитана 2-го ранга Н. А. Лунина. Она торпедировала «Тирпиц», вывела его из строя и благополучно ушла.

Серьезную боевую силу представляли собой Войска противовоздушной обороны страны, прикрывавшие от налетов фашистской авиации все важные в политическом, экономическом и военном отношении объекты. За время войны Войсками ПВО было уничтожено более 7 тыс. вражеских самолетов, из них 54 % истребительной авиацией и 36 % зенитной артиллерией. Значительная роль в борьбе с вражеской авиацией принадлежала средствам Военно-Морского Флота, от ударов которых фашистская авиация потеряла свыше 5,5 тыс. самолетов.

Органы и службы тыла Красной Армии успешно осуществляли все задачи по обеспечению боевой деятельности войск. Медицинские работники вернули в строй более 72 % раненых.

В ходе войны выросли замечательные советские полководцы, проявившие во всем блеске свои знания и таланты. Они тщательно готовили и успешно проводили операции, нанося тяжелые поражения гитлеровской армии. Огромный вклад в победу над врагом внесли командующие фронтами и флотами И. X. Баграмян, А. М. Василевский, Н. Ф. Ватутин, Л. А. Говоров, А. Г. Головко, А. И. Еременко, Г. К. Жуков, И. С. Конев, Р. Я. Малиновский, К. А. Мерецков, Ф. С. Октябрьский, И. Е. Петров, К. К. Рокоссовский, В. Д. Соколовский, Ф. И. Толбухин, В. Ф. Трибуц, И. Д. Черняховский, И. С. Юмашев и др. Наряду с этими полководцами, выпестованными партией в годы Отечественной войны, в вождении войск участвовали и представители «старой гвардии», чьи имена были вписаны еще в героическую летопись гражданской войны, — С. М. Буденный, К. Е. Ворошилов, С. К. Тимошенко, Б. М. Шапошников.

Видное место в руководстве войной, крупнейшими стратегическими операциями принадлежит ведущим работникам Генерального штаба, начальникам штабов фронтов, командующим видами Вооруженных Сил и родами войск. Наиболее важную роль среди них играли A. И. Антонов, С. С. Бирюзов, А. Н. Боголюбов, М. П. Воробьев, Н. Н. Воронов, А. Е. Голованов, М. С. Громадин, М. В. Захаров, С. П. Иванов, И. С. Исаков, Н. Г. Кузнецов, В. В. Курасов, М. С. Малинин, А. А. Новиков, И. Т. Пересыпкин, А. П. Покровский, Л. М. Сандалов, Я. Н. Федоренко, А. В. Хрулев, С. М. Штеменко.

В подготовке и ведении операций важная роль принадлежала командующим общевойсковыми, танковыми и воздушными армиями, а также флотилиями, многие из которых завоевали широкую популярность в войсках и в народе, среди них П. И. Батов, А. П. Белобородов, П. А. Белов, Н. Э. Берзарин, С. И. Богданов, И. В. Болдин, К. А. Вершинин, В. Т. Вольский, Н. А. Гаген, К. Н. Галицкий, В. В. Глаголев, Ф. И. Голиков, А. В. Горбатов, С. Г. Горшков, С. К. Горюнов, А. А. Гречко, И. Т. Гришин, М. М. Громов, Д. Н. Гусев, М. Г. Ефремов, А. С. Жадов, Ф. Ф. Жмаченко, Г. Ф. Захаров, Н. Д. Захватаев, М. И. Казаков, М. Е. Катуков, В. Я. Колпакчи, И. Т. Коровников, К. А. Коротеев, А. Г. Кравченко, С. А. Красовский, Я. Г. Крейзер, Н. И. Крылов, B. И. Кузнецов, П. А. Курочкин, Д. Д. Лелюшенко, К. Н. Леселидзе, А. А. Лучинский, И. И. Людников, И. М. Манагаров, К. С. Москаленко, И. А. Плиев, B. С. Попов, М. М. Попов, М. А. Пуркаев, Н. П. Пухов, М. А. Рейтер, П. Л. Романенко, В. 3. Романовский, П. А. Ротмистров, С. И. Руденко, П. С. Рыбалко, C. Д. Рыбальченко, В. А. Судец, С. Г. Трофименко, Ф. Я. Фалалеев, И. И. Федюнинский, Ф. М. Харитонов, Т. Т. Хрюкин, С. А. Худяков, В. Д. Цветаев, И. М. Чистяков, В. И. Чуйков, М. Н. Шарохин, И. Т. Шлемин, М. С. Шумилов и др.

В Красной Армии было много талантливых и опытных командиров корпусов и дивизий, командиров полков, батальонов, дивизионов кораблей и других частей и подразделений. Вооруженные Силы СССР располагали замечательными кадрами политработников, среди которых были видные деятели партии и государства. Деятельность членов военных советов фронтов, армий, флотов и флотилий, а также начальников политических органов способствовала достижению победы.

Умножая боевые традиции и славу советского оружия, командные и политические кадры обеспечивали успешную подготовку и ведение операций по разгрому врага.

С полным основанием генерал армии С. М. Штеменко пишет в своих воспоминаниях: «Главное качество полководцев Советского государства — горячий патриотизм и беспредельная преданность делу Коммунистической партии. В этом — основа и движущая сила их творческой деятельности на полях сражений, всегда и везде они прежде всего патриоты и коммунисты. Они с честью выполнили задачи обороны страны в многочисленных военных испытаниях, управляя действиями огромных масс людей и самой различной техники, командуя армиями, фронтами, Вооруженными Силами в целом»^[451].

Красная Армия предстала перед человечеством как грозная, несокрушимая сила, оснащенная первоклассной техникой, обладающая передовой военной наукой и военным искусством, как армия-освободительница.

Воспитанные на идеях марксизма-ленинизма, твердо усвоившие достижения передовой советской военной науки, наши военачальники творчески руководили боевыми действиями Вооруженных Сил. Военная подготовка, боевой дух и политическая зрелость руководящих кадров Красной Армии и Флота сыграли огромную роль в достижении победы над фашистской Германией и империалистической Японией.

В послевоенный период Коммунистической партией был принят целый ряд важных решений по вопросам военного строительства, направленных на дальнейшее совершенствование организации войск, оснащение их новыми видами боевой техники и оружия, улучшение подготовки командных кадров и партийно-политической работы в армии и на флоте.

При разработке задач в области военной политики партия исходит из учета единства экономического, морально-политического, научно-технического и собственно военного потенциалов, добивается, чтобы в военной мощи Советского Союза они воплощались наиболее полно и вместе с тем диалектически взаимосвязанно.

На основе огромных социально-экономических изменений, происшедших за последние годы в нашей стране, в условиях бурно развивающейся научно-технической революции наступил качественно новый период укрепления обороны социалистического государства. В связи с революцией в военном деле осуществлены исключительно важные меры в области военного строительства, приведшие к качественным изменениям всей системы обороны Советского Союза. Создан новый вид вооруженных сил — Ракетные войска стратегического назначения. Они располагают достаточным количеством ракет, способных доставлять ядерные заряды в любую точку земного шара.

На вооружении Военно-Воздушных Сил имеются самолеты со сверхзвуковой скоростью, способные подниматься на огромные высоты, преодолевать гигантские расстояния и наносить по противнику неотвратимые удары ядерным оружием. Вполне отвечает требованиям современной войны Военно-Морской Флот. Советские атомные подводные ракетоносцы обладают практически неограниченным радиусом действий и могут наносить удары ракетами из подводного положения на дистанции в несколько тысяч километров.

Намного возросли боевые возможности Сухопутных войск. Они располагают оружием самой высокой результативности. Войска ПВО страны овладели новыми способами уничтожения воздушных целей на дальних подступах к охраняемым объектам.

Резко повысилась политическая, общеобразовательная, военно-техническая, моральная и психологическая подготовка наших воинов. Многие солдаты и сержанты, матросы и старшины имеют высшее и среднее образование. Офицерский состав успешно осваивает сложную современную военную технику и оружие. Почти 90 % офицеров, генералов и адмиралов — коммунисты и комсомольцы. Офицерский корпус состоит из сознательных, морально стойких, физически закаленных и высокообразованных советских патриотов. Из среды наших офицеров вышли всемирно известные герои-космонавты, впервые в истории человечества открывшие пути проникновения в просторы Вселенной. Вооруженные Силы СССР надежно охраняют созидательный труд нашего народа и народов социалистических стран, служат делу сохранения и укрепления мира на Земле.

3. Торжество идей пролетарского интернационализма

В ходе второй мировой войны марксистско-ленинская идеология пролетарского интернационализма, национального и расового равноправия, мира и дружбы между народами одержала полную победу над реакционной, фашистской идеологией звериного национализма и расовой ненависти. В период войны особенно ярко проявилась великая сила пролетарского интернационализма.

В борьбе против немецко-фашистских захватчиков и японских империалистов советский народ и его Вооруженные Силы выполняли одновременно свой национальный, патриотический и интернациональный долг. Образцом глубочайшего интернационализма явилась братская помощь советского народа и его армии народам Юго- Восточной и Центральной Европы, а также китайскому и другим народам Азии в их освободительной борьбе.

Гитлеровские авантюристы, а вместе с ними и вся мировая империалистическая реакция лелеяли надежду на то, что под ударами фашистской военной машины многонациональное Советское государство быстро развалится. Но расчет врага на раскол и столкновения между народами нашей страны полностью провалился.

Дружба народов СССР не только выдержала испытания войны, но еще больше закалилась и окрепла в борьбе с фашистскими захватчиками. Все нации и народности нашей страны внесли свой достойный вклад в дело разгрома врага. В нерушимой дружбе народов Советского Союза, объединившихся под великим и непобедимым знаменем Коммунистической партии, — источник несокрушимой силы нашего социалистического государства.

Немецкие фашисты, выражая человеконенавистническую идеологию империализма, избрали своим духовным оружием реакционную «расовую теорию», вели проповедь звериного национализма и превосходства немецкой расы. Но нацистская идеология стала источником внутренней слабости и внешнеполитической изоляции Германии. Гитлеровцы восстановили против себя все свободолюбивые народы, в том числе и народы стран, являвшихся союзниками Германии по второй мировой войне, — Италии, Болгарии, Венгрии, Румынии, Финляндии.

Война Советского Союза против фашистской Германии и империалистической Японии была не только войной за нашу социалистическую Родину, но и борьбой за свободу и независимость народов Европы и Азии, за спасение всего человечества от угрозы порабощения фашизмом. Коммунистическая партия Советского Союза, верная идеям пролетарского интернационализма, укрепляла и развивала великую освободительную миссию Вооруженных Сил СССР в Великой Отечественной войне.

Красная Армия, вдохновленная призывом Коммунистической партии, с честью выполнила свою освободительную миссию, она принесла народам Европы и Азии освобождение от гнета итало-германо-японских завоевателей. Во взаимодействии с народами оккупированных стран Красная Армия изгнала немецко-фашистских захватчиков из Польши, Чехословакии, Югославии, Болгарии, Румынии, Венгрии, Австрии, Северной Норвегии, очистила от японских оккупантов северо-восточные провинции Китая (Маньчжурию), Северную Корею. Разгромив германский фашизм, советский народ оказал помощь и немецкому народу. Благодаря победе СССР сложились благоприятные объективные условия для образования Германской Демократической Республики — миролюбивого государства рабочих и крестьян.

В совместной борьбе против фашизма росло и крепло боевое содружество народов Советского Союза с народами стран Европы и Азии. Плечом к плечу с советскими воинами вели борьбу против фашистских оккупантов польские, чехословацкие, албанские, румынские и болгарские патриоты, войска Народно-освободительной армии Югославии. В разгроме империалистической Японии большую роль сыграли войска Монгольской Народной Республики и корейские партизаны.

Решительно выступая за поддержку сил национально-освободительного движения, Советский Союз помог в формировании на территории СССР вооруженных сил ряда европейских стран.

Советское правительство безвозмездно предоставило для Войска Польского, чехословацких частей и соединений, сформированных на территории СССР, большое количество техники, вооружения и снаряжения. Помощь оружием была оказана и Югославии. Всего за период войны только войскам трех этих государств было передано около 1 млн. винтовок, автоматов и пулеметов, более 15 тыс. минометов и орудий, 1124 танка и САУ, 2242 самолета, 12 836 автомашин, 4268 радиостанций и много другой боевой техники и снаряжения. Вскоре после войны Советское правительство дополнительно передало Чехословакии вооружение и снаряжение для оснащения 10 дивизий ее армии.

В составе Западного фронта в сражениях северо- восточнее Могилева, в боях за местечко Ленино, принимала участие 1-я польская дивизия имени Т. Костюшко, сформированная в Советском Союзе. В дальнейшем польские войска вместе с Красной Армией, с боями продвигаясь на Запад, участвовали в освобождении Польши.

Чехословацкие патриоты, развернувшие под руководством коммунистической партии партизанскую освободительную борьбу против немецких оккупантов, черпали вдохновение в успехах Красной Армии и всего советского народа, постоянно ощущали бескорыстную помощь СССР. Когда в связи с успешным продвижением Красной Армии на Запад в конце августа 1944 г. в Словакии вспыхнуло всенародное восстание, Красная Армия пришла на помощь восставшим патриотам. Ярким проявлением советско-чехословацкой дружбы была быстрая и решительная помощь, оказанная Красной Армией восставшему населению Праги в последние дни войны.

Красная Армия освободила от империалистического ига народы и тех европейских стран, которые против своей воли вследствие предательства своих профашистских правителей оказались вовлеченными в войну против Советского Союза. Она изгнала немецко-фашистских оккупантов из Румынии, Болгарии и Венгрии, дав возможность народам этих государств встать на путь демократического развития.

Стремительное продвижение Красной Армии на Балканах осенью 1944 г. имело решающее значение для успешного наступления народно-освободительных армий Югославии и Албании, вынудило немецко-фашистские войска покинуть Грецию. Опираясь на помощь СССР, Финляндия, подписавшая соглашение о перемирии, изгнала немецкие войска.

Своими победами Красная Армия воодушевила народы Западной Европы — Франции, Италии, Бельгии, Голландии, Норвегии, Дании, Люксембурга и других стран — на усиление борьбы против фашистских оккупантов, создала условия для освобождения этих стран.

Уроки второй мировой войны свидетельствуют, что освободительная борьба порабощенных фашистами народов явилась одним из важнейших факторов крушения агрессивного блока во главе с нацистской Германией.

В то время как Красная Армия стремительно продвигалась в страны Центральной и Юго-Восточной Европы, освобождая их от гитлеровцев и оказывая народам бескорыстную, братскую помощь, англо-американские правящие круги всячески пытались ослабить силы национально-освободительного движения народов европейских стран. Летом 1944 г. У. Черчилль провел ряд секретных совещаний с представителями реакционных партий и марионеточных правительств оккупированных гитлеровцами стран, на которых давал установки о свертывании партизанского и национально-освободительного движения, о засылке в организации движения Сопротивления своей агентуры с целью вытеснения коммунистов из его руководящих органов. Империалистические круги США и Англии меньше всего думали о судьбах европейских народов, томившихся под игом фашизма. Больше всего они беспокоились о том, чтобы сохранить реакционные режимы в странах, где хозяйничали гитлеровцы.

Ярчайшим проявлением освободительной миссии СССР был интернационализм советских партизан. В партизанских отрядах на оккупированной территории СССР бок о бок с русскими, украинцами, белорусами и представителями других советских народов активно боролись против гитлеровских варваров поляки, чехи, словаки, албанцы, югославы,немцы и представители других народов. Только в партизанских отрядах, действовавших на территории Белоруссии и насчитывавших сотни тысяч советских людей, было 1503 поляка, 107 югославских граждан, 238 чехов и словаков, а также румыны, австрийцы, итальянцы и немцы-антифашисты. На территории Брянщины в годы войны успешно действовала подпольная антифашистская организация, куда входили советские люди, чехи и поляки. Эта организация совместно с партизанами наносила чувствительные удары по врагу.

Советские люди проявляли самоотверженность, твердость духа, героизм и в ужаснейших условиях фашистской неволи и плена. Их неистребимая ненависть к поработителям, любовь к своей Родине рождали стремление к действию, к сопротивлению, к активной борьбе. Именно в этой обстановке и могли появиться люди, подобные Героям Советского Союза генералу Д. М. Карбышеву, татарскому поэту Мусе Джалилю, погибшим в фашистских застенках, летчику М. П. Девятаеву, совершившему беспримерный по смелости побег из плена на вражеском самолете. Их имена с чувством признательности и любви хранят в своей памяти народы нашей страны.

За период фашистской диктатуры в Германии длительному заключению в концентрационных лагерях и тюрьмах подверглось около 3,5 млн. немцев. Десятки тысяч коммунистов и передовых рабочих, и среди них вождь трудящихся Германии Э. Тельман, были убиты гитлеровцами. И тем не менее в тяжелых условиях фашистской диктатуры немецким коммунистам удалось сохранить и вновь создать ряд партийных организаций, которые вели политическую работу среди населения, боролись против фашистского режима. Антивоенные и антифашистские настроения проникали и в гитлеровскую армию.

Таким образом, не только в рядах Красной Армии, в советском тылу, но и в партизанских отрядах, в фашистских лагерях и застенках — везде, где билось сердце советского человека, упорно сражались за победу над фашизмом сыны и дочери всех народов Советского Союза, выполняя свой национальный долг, демонстрируя неодолимую силу советского патриотизма и пролетарского интернационализма.

Коммунистическая партия Советского Союза, верная ленинским заветам, твердо отстаивает принципы марксизма-ленинизма, пролетарского интернационализма и со всеми другими коммунистическими партиями добивается сплочения стран мировой социалистической системы, марксистско-ленинских партий, всех революционных сил земного шара в борьбе против империализма, колониализма, за национальное освобождение, за мир, демократию и социализм.

Советский Союз и все социалистические страны должны проявлять высокую бдительность и держать свои вооруженные силы в состоянии постоянной боевой готовности.

Объединенные силы социалистического лагеря надежно гарантируют каждую социалистическую страну от посягательств со стороны агрессора. Советский Союз и другие социалистические государства являются верными друзьями народов, борющихся против империалистического гнета или уже освободившихся от него. Они последовательно выполняют свой интернациональный долг. Социалистические страны помогают народам в борьбе за укрепление национальной независимости, за освобождение от колониального рабства, оказывают материальную и моральную поддержку. Если германский империализм, опираясь на мощь всех оккупированных стран Европы, не смог сломить сопротивление СССР и потерпел поражение в годы минувшей войны, то всякая новая попытка агрессоров выступить с оружием против стран социализма обречена на провал и закончится гибелью всей системы капитализма.

Верные своему интернациональному долгу, Коммунистическая партия, Советское правительство, народы Советского Союза делали и делают все необходимое для торжества идей интернационализма, для укрепления социалистической системы в целом и каждого его звена в отдельности, для дальнейшего упрочения позиций мировой социалистической системы.

«Итоги Великой Отечественной войны Советского Союза убедительнейшим образом показали, что в мире нет таких сил, которые смогли бы сокрушить социализм, поставить на колени народ, верный идеям марксизма-ленинизма, преданный социалистической Родине, сплоченный вокруг ленинской партии. Эти итоги — грозное предостережение империалистическим агрессорам, суровый и незабываемый урок истории»^[452].

Успехи СССР и всей мировой социалистической системы, рост международного рабочего и национально- освободительного движения, углубление кризиса мирового капитализма, рост влияния коммунистических партий в массах ярко свидетельствуют о том, что в мире нет таких сил, которые могли бы остановить прогрессивное развитие человечества к социализму и коммунизму.

Глава тринадцатая ВО ГЛАВЕ С ЛЕНИНСКОЙ ПАРТИЕЙ

1. Программа и первоочередные меры партии по мобилизации сил страны на разгром врага

Победа Советского Союза в Великой Отечественной войне была достигнута под руководством Коммунистической партии и ее Центрального Комитета. Осуществляя военное, политическое и хозяйственное руководство страной, партия мобилизовала все материальные и духовные силы общества, вдохновила и организовала советских людей на разгром врага. Сплоченность всего советского народа под ленинским знаменем нашей партии — один из важнейших источников силы и непобедимости социалистической державы, решающее условие ее всемирно-исторических побед в минувшей войне.

Полный сознания своей исторической ответственности за судьбы Отечества и дело социализма, Центральный Комитет партии проявил непоколебимое мужество и большевистское умение в преодолении огромных трудностей, вызванных вероломным нападением фашистской Германии, направил все силы партии и народа, все ресурсы страны на завоевание победы. В тяжелый час испытаний Коммунистическая партия полным голосом сказала народу о нависшей над нашей страной опасности и призвала всех советских людей встать на защиту Родины, отдать все свои силы священной борьбе с фашистскими агрессорами.

Коммунистическая партия — организующая и руководящая сила советского народа. «В дни войны партия выступила как вдохновитель и организатор всенародной борьбы против фашистских захватчиков. Своей организаторской работой партия направила к общей цели все усилия советских людей, подчинила все силы и средства страны делу разгрома врага. Партия мобилизовала рабочий класс, крестьянство, интеллигенцию на самоотверженное преодоление трудностей, организовала мощный трудовой подъем, поставила народное хозяйство на службу фронту, превратила страну в единый боевой лагерь. За годы войны Коммунистическая партия еще более сроднилась с народом, еще теснее связалась с широкими массами трудящихся. В дни величайших испытаний войны, преодолев серьезнейшие трудности и преграды на пути к победе, партия вновь показала, что она является единой, боевой организацией, не знающей шатаний и разногласий в своих рядах»^[453].

Центральный Комитет партии и Советское правительство на основе глубокого знания экономических законов социализма разработали и научно обосновали пути перестройки всего народного хозяйства для нужд войны. Вся организаторская и воспитательная деятельность нашей партии была направлена на достижение исторической победы советского народа в войне с немецко-фашистскими захватчиками и японскими империалистами.

Мобилизацию всех материальных и духовных сил народа осуществлял Государственный Комитет Обороны во главе с И. В. Сталиным. В руках ГКО была сосредоточена вся полнота власти, государственное и хозяйственное руководство в стране.

Боевым штабом партии был ее Центральный Комитет. Члены ЦК ВКП(б) руководили важнейшими областями политической, военной и хозяйственной жизни страны. Они совместно с военачальниками, руководителями партийных и советских организаций принимали решения и добивались их выполнения.

К началу войны ВКП(б) насчитывала в своих рядах около 4 млн. коммунистов. Она, как требовал в свое время В. И. Ленин, перестроилась на военный лад, на деле обеспечивала объединение сил тыла и фронта с целью полного разгрома гитлеровской Германии, центр тяжести своей организаторской работы перенесла на руководство Красной Армией и военной экономикой.

Партия раскрыла перед народами всего мира освободительный характер и цели войны Советского Союза против фашистской Германии как всенародной отечественной войны, развернула боевую программу борьбы советского народа за честь, свободу и независимость социалистической Родины, за освобождение народов Европы, попавших под иго немецко-фашистских оккупантов, за завоевание длительного и прочного мира, за то, чтобы дать им возможность устраивать свою жизнь, как они хотят.

Партия вдохновила советских людей на героические ратные и трудовые подвиги, вселила в народные массы глубокую веру в свои силы, непреклонную решимость и готовность отстаивать каждую пядь советской земли, драться с врагом до полного его разгрома. По призыву Коммунистической партии весь советский народ поднялся на борьбу с врагом. Трудящиеся прифронтовых городов и деревень строили оборонительные рубежи. В Москве, Ленинграде, Киеве и многих других городах формировались отряды народного ополчения. В первые же дни войны в дивизии народного ополчения вступило свыше 120 тыс. москвичей, 160 тыс. ленинградцев, сотни тысяч трудящихся Украины.

Организуя отпор врагу, Коммунистическая партия оперативно перестроила свои собственные ряды, произвела перераспределение коммунистов из территориальных партийных организаций в военные. Свои лучшие кадры она послала на фронт и в решающие отрасли военного хозяйства. В течение всей войны вопросу расстановки кадров партия уделяла неослабное внимание. Расстановку кадров партии в период войны характеризует таблица 12^[454].

Таблица 12. Расстановка кадров партии в годы войны.

* Сведения за 1941 г. приведены на 1 июля, т. е. на начало войны.

Исключительное внимание уделяла партия повседневной жизни и боевой деятельности Вооруженных Сил. В военных организациях было сосредоточено в 1944 г. 2,7 млн. коммунистов, в их числе десятки тысяч руководящих партийных, советских, хозяйственных и комсомольских работников.

По решению ЦК ВКП(б) на руководящую военную работу в Действующую армию, главным образом в качестве членов военных советов фронтов и армий, были направлены видные партийные работники с большим опытом организаторской и массово-политической работы: секретари ЦК КП(б) Украины — М. А. Бурмистенко, Н. С. Хрущев; секретари ЦК КП(б) Белоруссии — П. 3. Калинин, П. К. Пономаренко; секретарь ЦК КП(б) Латвии — Я. Э. Калнберзин; секретарь ЦК КП(б) Литвы — А. Ю. Снечкус; секретарь ЦК КП(б) Молдавии — П. Г. Бородин; члены и кандидаты ЦК ВКП(б) — секретари крайкомов и обкомов П. И. Доронин, С. Б. Задионченко, П. X. Кулаков, Г. Н. Куприянов, П. М. Любавин, 3. Т. Сердюк, М. И. Старостин, М. А. Суслов, Т. Ф. Штыков и др. Всего на военной работе была сосредоточена почти половина состава Центрального Комитета партии. В армию были посланы секретари крайкомов и обкомов— И. С. Аношин, В. А. Бегма, Л. И. Брежнев, С. И. Бутырин, А. И. Гаевой, И. А. Стулов и др. Всего только в начальный период войны в Красную Армию и Флот по решению ЦК партии было направлено 500 секретарей ЦК компартий республик, краевых, областных комитетов, горкомов, райкомов, 270 ответственных работников аппарата Центрального Комитета партии, 1265 работников областного и районного звена, входивших в номенклатуру ЦК партии.

С первых же дней войны партия приняла меры для организации партийно-политической работы в частях Красной Армии. В июле 1941 г. в Красной Армии и Флоте был вновь введен институт военных комиссаров, которые воспитывали советских воинов в духе беззаветной преданности социалистической Родине и ненависти к ее врагам, помогали укреплять революционный порядок и дисциплину в армии, повышали ее стойкость. Одновременно с этим существовавшие в войсковых соединениях и объединениях отделы и управления политической пропаганды были реорганизованы в политические отделы и управления. Проводя эти и другие организационные мероприятия, партия стремилась всемерно усилить партийно-политическую работу в Вооруженных Силах.

На фронт ушли десятки тысяч ответственных партийных, советских, профсоюзных, комсомольских работников, сыгравших большую роль в укреплении дисциплины и боевого духа в армии. По решению ЦК партии от 27 и 29 июля 1941 г. для усиления партийно-политического влияния в войсках партийные комитеты отобрали наиболее подготовленных в военном отношении коммунистов (не старше 40 лет) и комсомольцев (до 40 % к общему составу) для отправки на фронт в качестве политбойцов.

Проявляя заботу об укреплении армейских партийных организаций, росте их рядов, ЦК партии принял ряд важных решений по вопросам приема в партию и учета коммунистов. В постановлении от 19 августа 1941 г. было указано, что «красноармейцы и начальствующий состав действующей Красной Армии, особо отличившиеся в боях, показавшие образцы героизма и изъявившие желание вступить в партию, могут представлять рекомендации трех членов партии с годичным партийным стажем, знающих их по совместной работе и менее года. В этом случае вступающие в партию представляют боевую характеристику политического руководителя подразделения или комиссара части»^[455]. Постановлением ЦК от 9 декабря 1941 г. было разрешено принимать в члены партии военнослужащих, отличившихся в боях, по истечении трехмесячного кандидатского стажа^[456]. Учитывая сложность боевой обстановки и невозможность регулярно созывать общие партийные собрания, ЦК разрешил производить прием в партию в частях Действующей армии на бюро первичной парторганизации с дальнейшим утверждением на парткомиссии, минуя общее собрание первичной партийной организации. ЦК ВКП(б) изменил порядок приема на постоянный партийный учет прибывших в армию и флот коммунистов: члены и кандидаты партии принимались на партийный учет по предъявлении партийного билета или кандидатской карточки. Эти постановления ЦК партии способствовали дальнейшему росту партийных рядов на фронте, созданию полнокровных организаций в ротах.

После постановлений ЦК приток заявлений в партию значительно увеличился.

Возросшие партийные и комсомольские организации усилили в войсках идейно-политическую работу. Эта работа была направлена на воспитание каждого воина в духе беззаветной преданности Советской Родине, глубокой веры в победу над врагом, личной ответственности за судьбу социалистического Отечества. Коммунисты и комсомольцы личным примером показывали, как надо драться с врагами, проявляя при этом беззаветное мужество, героизм и храбрость.

16 июля 1941 г. Государственный Комитет Обороны принял решение «О подготовке резервов в системе Наркомата обороны и Наркомата Военно-Морского Флота». Было введено обязательное военное обучение граждан СССР мужского пола в возрасте от 16 до 50 лет.

Великая Отечественная война потребовала коренной перестройки работы государственного аппарата, общественных организаций. Советское государство создало новые органы управления для оперативного руководства отдельными областями работы. Были образованы народные комиссариаты танковой промышленности, вооружения, боеприпасов, минометного вооружения; при Совнаркоме СССР были организованы Комитет по учету и распределению рабочей силы, Совет по эвакуации и Советское Информбюро.

В связи с расширением деятельности советов народных комиссаров союзных и автономных республик, а также местных органов государственной власти, в целях обеспечения своевременного и быстрого решения оперативных вопросов правительство 1 июля 1941 г. расширило права народных комиссаров СССР в условиях военного времени. В дальнейшем это постановление было распространено на народных комиссаров РСФСР и УССР.

Во второй половине октября 1941 г. были созданы городские комитеты обороны в районах, расположенных в непосредственной близости к фронту.

Такие комитеты приступили к работе в Севастополе, Сталинграде, Туле, Ростове, Мурманске, Астрахани, Иванове и в некоторых других городах. Обороной крупнейших городов — Москвы и Ленинграда руководили непосредственно Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования.

В состав местных комитетов обороны в числе других членов входили: в области — первый секретарь обкома, а в районе — первый секретарь райкома партии.

Задерживая вражеские войска на оборонительных рубежах, Красная Армия дала возможность Верховному Главнокомандованию выиграть время для проведения мобилизации, формирования новых частей и соединений, вооружения их и обучения в тылу новых резервов для фронта. Выигрыш времени обеспечивал перестройку всего народного хозяйства на военный лад и эвакуацию промышленных предприятий из западных районов на восток.

2. Хозяйственно-организаторская деятельность партии

С первых дней войны Коммунистическая партия направила гигантские усилия на военную перестройку народного хозяйства страны. Опираясь на объективные экономические законы социализма и умело используя их в соответствии с военной обстановкой, партия мобилизовала все материальные и трудовые ресурсы страны, все народное хозяйство СССР и направила его развитие на обеспечение нужд войны, на достижение победы.

Центральный Комитет Коммунистической партии и Советское правительство приняли необходимые меры для обеспечения непрерывного роста сил Советского государства, укрепления его экономической и военной мощи. Эти меры составляли важную часть деятельности Государственного Комитета Обороны, конкретно и повседневно руководившего созданием слаженного военного хозяйства, мобилизацией материальных средств и людских резервов.

Перестройка народного хозяйства Советского Союза на военный лад и эвакуация в глубокий тыл страны рабочей силы, промышленных предприятий и запасов стратегического сырья имели решающее значение для развития постоянно действующих факторов, решающих судьбу войны. Уделяя огромное внимание укреплению тыла, Коммунистическая партия и Советское правительство исходили из известного ленинского положения, что «для ведения войны по-настоящему необходим крепкий организованный тыл»^[457].

Опираясь на Советы, профсоюзы, комсомол и другие общественные организации трудящихся, партия вела целенаправленную организаторскую и политическую работу на фабриках и заводах, на транспорте и в колхозах. Лозунги «Все для фронта, все для победы!», «Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!» стали определяющими в жизни тыла страны. Эти лозунги подымали советских людей на священную войну с врагом.

Годы грозных для нашей страны испытаний ознаменовались необычайным подъемом политической активности масс. Советские люди — рабочие, колхозники, служащие, воины — продемонстрировали свою кровную связь с Коммунистической партией, глубокую веру в правильность ее политики. Миллионы советских патриотов активно осуществляли военные и хозяйственные мероприятия партии и правительства. Это дало возможность в кратчайший срок превратить страну в единый боевой лагерь для борьбы с врагом.

В организации и развитии слаженного военного хозяйства огромное значение имели мероприятия партии и правительства по расширению на востоке базовых отраслей тяжелой индустрии — топливно-энергетической, металлургии и машиностроения. В первые же месяцы войны ГКО принимает ряд неотложных мер по налаживанию отраслевых и межрайонных экономических связей, по изменению структуры отдельных отраслей промышленности и ассортимента выпускаемой продукции. На Урале, в Сибири и Казахстане организуется массовое производство качественной стали, брони для танков и самолетов.

Центральный Комитет партии и местные партийные организации систематически занимались военным хозяйством страны. Оргбюро и отраслевые отделы ЦК ВКП(б) заслушивали отчеты партийных и хозяйственных руководителей. Вопросы о состоянии промышленности, сельского хозяйства, транспорта, о работе предприятий, совхозов и колхозов не сходили с повестки дня на бюро и пленумах ЦК компартий, крайкомов, обкомов, горкомов и райкомов партии. Проводились для обсуждения этих вопросов партийные, партийно-хозяйственные и профсоюзные активы, а также совещания и конференции ученых. По мере перестройки экономики страны на военный лад в центре внимания партийных, советских, хозяйственных и комсомольских организаций предприятий встали вопросы наиболее эффективного использования материалов и оборудования, повышения производительности труда и снижения себестоимости продукции.

Коммунистическая партия и Советское правительство, направляя деятельность соответствующих наркоматов, планирующих и хозяйственных организаций, в кратчайший срок добились установления межрайонных экономических связей и необходимых пропорций в развитии отдельных отраслей народного хозяйства, нарушенных внезапным нападением фашистской Германии на нашу страну.

На востоке страны были открыты и начали разрабатываться новые источники стратегического сырья — угля, руды, цветных металлов и других материалов, необходимых для нужд военной промышленности. Советские ученые в содружестве с рабочими и инженерно-техническим персоналом промышленности разработали новую технологию производства высококачественных коксующихся углей, стали, создали заменители редких и цветных металлов. Это дало возможность установить новое кооперирование промышленных предприятий, развернуть строительство заводов, фабрик, шахт и рудников в новых районах добычи сырья.

Партийные и хозяйственные организации улучшили руководство предприятиями, сосредоточили внимание инженерно-технических работников и всех рабочих на изыскании дополнительных производственных ресурсов, на совершенствовании организации производства, применении более рациональных методов использования техники, вели большую работу по воспитанию и обучению молодых рабочих.

Значительно улучшилась работа парторганизаций предприятий, колхозов, учреждений. В подъеме внутрипартийной работы большую роль сыграло постановление ЦК Коммунистической партии, принятое в январе 1943 г., в котором указывалось на необходимость регулярно заслушивать отчеты и проводить выборы партийных органов в первичных партийных организациях, несмотря на сложные условия военного времени. Отчетные собрания и выборы еще больше активизировали партийные массы, улучшили партийное руководство, способствовали укреплению связи партии с беспартийными, мобилизации всех трудящихся на решение задач военного времени.

По всей стране широко развернулось Всесоюзное социалистическое соревнование, охватившее миллионы рабочих и служащих. Благодаря героизму советского рабочего класса фронт и тыл получили от промышленности все необходимое для разгрома врага.

Советские люди, работавшие в тылу, самоотверженно боролись за увеличение выпуска вооружения, боеприпасов и других военных материалов. Бессмертная доблесть защитников Родины на фронте перекликалась с пламенным патриотизмом тружеников советского тыла.

Коммунистическая партия повседневно направляла творческую активность масс на успешное выполнение производственных задач. Партийные организации своевременно вскрывали недостатки, направляли усилия рабочих, инженерно-технического персонала на преодоление трудностей, мешавших росту производительности труда, увеличению выпуска продукции. Они заботились о том, чтобы передовой опыт новаторов становился достоянием всех рабочих, шире внедрялся в производство, чтобы новые методы организации труда находили массовое применение.

Особенно широко развернулось соревнование комсомольско-молодежных бригад, соревнование по профессиям, проводились общественные смотры организации труда, использования оборудования и т. п.

Рост производительности труда обусловил снижение себестоимости продукции военной промышленности по сравнению с 1940 г. вдвое. Все это привело к неуклонному росту военной продукции в СССР.

Большую работу в годы войны проводили партийные организации колхозов, МТС и совхозов. Сельские коммунисты самоотверженно боролись за укрепление трудовой дисциплины в колхозах, за рост производительности труда работников сельского хозяйства, за бесперебойное снабжение фронта и тыла продуктами питания и промышленности сырьем.

В 1943 г. колхозное крестьянство приступило к восстановлению сельского хозяйства в освобожденных от врага районах. Решить такие сложные и трудные задачи, как увеличение сельскохозяйственного производства и восстановление сельского хозяйства в освобожденных районах в период напряженных военных действий, могло только наше советское крестьянство, опирающееся на преимущества социалистического колхозного строя, руководимое Коммунистической партией.

Учитывая, что промышленность, занятая выполнением увеличившихся заказов фронта, не могла поставлять сельскому хозяйству тракторы, комбайны и другие сельскохозяйственные машины, Коммунистическая партия и Советское правительство приняли решительные меры к восстановлению имеющейся в сельском хозяйстве техники. 2 марта 1943 г. Совнарком СССР и ЦК Коммунистической партии приняли решение «О подготовке тракторов, комбайнов и сельскохозяйственных машин МТС к полевым работам 1943 года»^[458].

Борясь за укрепление основ колхозного производства, партия приняла меры к укреплению бригад и звеньев. Весной 1943 г. ЦК партии, вскрыв много ошибок и недостатков в применении дополнительной оплаты труда в колхозах, указал партийным и советским руководителям ряда областей на то, что они не обеспечили правильного применения системы дополнительной оплаты труда трактористов, комбайнеров и колхозников, установленной решениями партии и правительства в 1942 г. А это мешало успешно бороться за повышение урожайности и поднятие продуктивности животноводства^[459].

Одновременно Коммунистическая партия и Советское правительство мобилизовали силы колхозников на сохранение и увеличение поголовья скота. В апреле 1943 г. правительство и ЦК партии приняли постановление «О мерах увеличения поголовья скота в колхозах и совхозах и повышения его продуктивности» и «О мерах по увеличению поголовья лошадей, улучшению за ними ухода и содержания в колхозах и совхозах»^[460]. Эти постановления явились боевой программой дальнейшего развития животноводства, направленной на то, чтобы дать Красной Армии и всей стране еще больше мяса, масла и других продуктов животноводства, обеспечить колхозы тягловой силой.

На помощь крестьянству, как и в предыдущие годы, пришли рабочие, все население городов. За счет мобилизации внутренних резервов промышленные предприятия увеличили производство запасных частей для сельскохозяйственных машин, выделили кадры специалистов для помощи МТС. Шефство предприятий над МТС и колхозами стало массовым. С предприятий Московской, Свердловской, Челябинской, Молотовской, Новосибирской, Куйбышевской, Кемеровской и других областей в деревню отправлялись запасные части машин.

Организующая и направляющая деятельность Коммунистической партии, трудовой героизм коммунистов и комсомольцев воодушевляли колхозников на преодоление трудностей, порожденных войной, на самоотверженную борьбу за организационное, хозяйственное укрепление колхозов, на бесперебойное снабжение армии и городов продовольствием. В результате этого в ходе войны колхозники и колхозницы снабжали рабочих и интеллигенцию продовольствием, а промышленность сырьем, обеспечивая нормальную работу заводов и фабрик, изготовлявших боевую технику и снаряжение для Действующей армии.

В ходе войны перед советским народом встала большая и неотложная задача — восстановить разрушенные врагом города и села, промышленность и транспорт, сельское хозяйство и культурные учреждения. Для советских людей, избавленных от фашистского рабства, необходимо было создать нормальные условия жизни. В соответствии с постановлением СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 21 августа 1943 г. «О неотложных мерах по восстановлению хозяйства в районах, освобожденных от немецкой оккупации» уже на 1 января 1944 г. в освобожденные районы было доставлено около 16,5 тыс. тракторов, 9409 плугов, 3613 сеялок, 1 723 тыс. голов скота, более 500 тыс. штук домашней птицы, 96 тыс. т семян озимых культур, было направлено свыше 7500 специалистов сельского хозяйства.

В освобожденных районах восстанавливались тысячи ремонтных станций, сотни машинно-тракторных мастерских, создавались животноводческие фермы, возобновляли свою деятельность культурные учреждения.

По мере освобождения от врага советской территории широким фронтом развернулось восстановление промышленности. В Донбассе и Приднепровье за год были восстановлены ряд домен, мартеновских печей, прокатных станов, коксовых батарей, крупных и мелких угольных шахт. На Украине и в Белоруссии создавались новые машиностроительные, автомобильные и тракторные заводы.

С восстановлением хозяйства в освобожденных районах мощь нашей страны возросла еще больше.

Рост экономической и военной мощи Советского Союза отразила в своих решениях X сессия Верховного Совета СССР, состоявшаяся в начале 1944 г. На сессии был утвержден представленный Совнаркомом Союза Государственный бюджет СССР на текущий год. Планировалось, что доходы и расходы в 1944 г. составят около 249 567 млн. руб. Фактически же Государственный бюджет СССР 1944 г. был выполнен с превышением по доходам против намеченного более чем на 19 млрд. руб. В конце года остался излишек над расходами в сумме 4 871 млн. руб.

Для ведения войны требовались большие расходы. Они поглощали более половины всего бюджета. Но и в этот напряженный военный год Советское правительство ассигновало около 45 млрд. руб. на развитие народного хозяйства и свыше 51 млрд. руб. на социально-культурные мероприятия. Кроме того, 16 млрд. руб. было ассигновано на восстановление хозяйства в районах, освобожденных от немецко-фашистских захватчиков.

X сессия Верховного Совета СССР приняла также законы, расширяющие права союзных республик в таких чрезвычайно важных областях, как внешние отношения и оборона страны. Народный комиссариат иностранных дел был преобразован из общесоюзного в союзно-республиканский.

Решения X сессии Верховного Совета воодушевили рабочих, колхозников и советских воинов на новые трудовые и боевые подвиги в борьбе против гитлеровцев.

Коммунистическая партия и Советское правительство проявляли большую заботу о развитии советской науки и культуры, руководили деятельностью научных учреждений, оказывали всестороннюю помощь советским ученым в их работе. В годы Великой Отечественной войны советские ученые, инженеры, техники в содружестве с рабочими коренным образом усовершенствовали многие технологические процессы. Советские физики создали ряд приборов для управления кораблями, самолетами и артиллерийским огнем, открыли новые методы борьбы с магнитными морскими минами, изобрели радиолокационные установки и приборы. Многочисленные кадры конструкторов создали ряд новых образцов артиллерийских систем и автоматического оружия.

Коммунистическая партия и Советское правительство исходили из того, что современная война — война моторов. Требование непрерывного совершенствования военной техники является одной из закономерностей современной войны. Понимание партийными, хозяйственными и военными кадрами, учеными и конструкторами этой закономерности и умелое ее использование в организации военного производства имели исключительно большое значение в экономической и военной победе над врагом. В ходе войны надо было предвидеть, в каком направлении развивать военную технику и вооружение, обеспечить опережающее ее развитие над вооружением и техникой противника, чтобы оснащение армии отвечало решению оперативно-стратегических задач.

Решающим условием непрерывного совершенствования военной техники и вооружения было научное руководство Коммунистической партии военной экономикой, военным производством, усилиями многочисленных кадров ученых, конструкторов, техников, инженеров и производственных коллективов рабочих.

Еще в довоенный период усилиями партии в нашей стране были созданы научно-исследовательские учреждения и конструкторские бюро, занимающиеся разработкой и совершенствованием различных видов военной техники и оружия. Они были укомплектованы замечательными кадрами ученых и конструкторов. Этими коллективами к началу войны были разработаны для массового производства новые образцы танков, самолетов, артиллерийских систем, стрелкового оружия, которые не уступали аналогичным видам вооружения буржуазных государств, а по некоторым видам опережали их. В ходе войны ученые и конструкторы, учитывая боевой опыт Красной Армии, продолжали неустанно совершенствовать военную технику и вооружение, создавать новые их образцы, превосходящие немецкую технику.

Органы, хозяйственного и технического планирования и управления оперативно, в кратчайший срок обеспечивали освоение и выпуск модернизированных и новых видов техники и вооружения.

Блестящих успехов достигли выдающиеся ученые-оптики академики С. И. Вавилов, А. А. Лебедев и др. В содружестве с инженерами они создали для Красной Армии новые разнообразные высококачественные оптические приборы.

Группа химиков во главе с Героем Социалистического Труда академиком Н. Д. Зелинским проделала большую работу по облагораживанию бензинов для нужд промышленности и авиации. Серию важных исследований по вопросам синтеза металлоорганических соединений дал с группой своих сотрудников академик А. Н. Несмеянов.

Высокий уровень развития в СССР математики, физики, химии создал теоретические основы для конструирования первоклассного современного вооружения и боеприпасов. Советские конструкторы, техники и изобретатели создали ряд новых образцов боевой техники — самолетов, танков, артиллерийских орудий и автоматического оружия. В результате этого на всем протяжении войны врагу не удалось превзойти Красную Армию по качеству вооружения.

Советская авиация, выросшая количественно и качественно за время войны, — яркое свидетельство технического прогресса в нашей стране. Самолеты А. С. Яковлева, С. А. Лавочкина, С. В. Ильюшина, А. Н. Туполева, А. И. Микояна, В. М. Петлякова, Н. Н. Поликарпова показали высокие летные и боевые качества. В ходе войны в советской авиации появились реактивные двигатели.

Высокая техническая зрелость советских машиностроителей и конструкторов проявилась и в танкостроении. Конструкторы А. А. Морозов, Ж. Я. Котин, Н. Ф. Шамшурин и другие создали первоклассные танки и самоходные орудия, которые по своим боевым качествам превосходили вражеские.

Артиллерийские конструкторы В. Г. Грабин, Ф. Ф. Петров, Г. Д. Дорохин, И. И. Иванов и другие в содружестве с многотысячным коллективом рабочих и служащих промышленности вооружения и боеприпасов разработали новые, совершенные образцы артиллерийских систем и необходимые к ним боеприпасы. Замечательные образцы автоматического оружия дали В. А. Дегтярев, Ф. В. Токарев, П. М. Горюнов, А. И. Судаев и Г. С. Шпагин.

Большая работа была проделана геологами и химиками в области изыскания новых видов ископаемых и сырья, необходимых для нужд военной промышленности, всего народного хозяйства страны.

Мудрая политика Коммунистической партии, основанная на глубоком знании объективных исторических законов социализма, обеспечила быстрый рост всей экономики нашей страны, превращение ее в могущественную социалистическую державу. Великие социалистические преобразования в народном хозяйстве, осуществленные в годы довоенных пятилеток и ставшие возможными благодаря советскому строю, явились материальной основой боевой мощи Красной Армии. Коммунистическая партия и Советское правительство, опираясь на преимущества социалистической экономики, на закон планомерного развития нашего народного хозяйства, в исключительно короткий срок перевели всю хозяйственную жизнь страны на военные рельсы, создали хорошо слаженное военное хозяйство, которое в ходе войны непрерывно росло и крепло. В годы войны рабочие, колхозники, деятели науки и культуры, женщины и молодежь — все члены дружной советской семьи самоотверженно трудилась для фронта. Этот героический труд советских людей в тылу вошел в историю Отечественной войны как беспримерный подвиг народа в защите своей Родины.

3. Идеологическая работа

Великая Отечественная война вызвала необходимость перестройки идеологической, культурно-просветительной работы, а также деятельности научных учреждений, высшей и средней школы в соответствии с задачами военного времени.

Коммунистическая партия в годы войны провела огромную идейно-воспитательную работу, укрепляя морально-политическое единство советского народа, развивая в нем священное чувство советского патриотизма и пролетарского интернационализма, несгибаемую волю к победе. Партия развернула широкую политическую и идейно-воспитательную работу на фронте и в тылу, вселяла в народные массы глубокую веру в свои силы, веру в торжество нашего правого дела. Партийные организации мобилизовали партийный, советский, профсоюзный и комсомольский актив на решение задач военного времени. Коммунистическая партия на фронте и в тылу укрепляла свои органы, добивалась повышения боеспособности коммунистов, предъявляла им высокие требования, вытекающие из обстановки. Пропагандисты и агитаторы широко разъясняли характер и цели освободительной борьбы против фашизма, задачи, вставшие перед советским народом в условиях войны, помогали рабочим и колхозникам понять смысл событий, личным примером увлекали на самоотверженный труд в тылу и ратные подвиги на фронте. Особое внимание обращалось на воспитание у народа чувства животворного советского патриотизма, преданности Родине, Советскому правительству, Коммунистической партии. Политическая работа партии в массах укрепляла и упрочивала морально-политическое единство народа.

В массово-политической работе среди населения непосредственное участие принимали виднейшие деятели Коммунистической партии и Советского государства, руководящие партийные и советские работники, деятели науки и культуры. Они выступали на промышленных предприятиях, в колхозах и совхозах, в воинских частях и учреждениях.

Огромное значение имела работа партии в армии. Прививая советским воинам высокие нравственные и боевые качества, Коммунистическая партия укрепляла их моральный дух. Партия исходила из указания В. И. Ленина, подчеркивавшего, что там, где наиболее заботливо проводится политическая работа в войсках, — «там нет расхлябанности в армии, там лучше ее строй и ее дух, там больше побед»^[461].

В укреплении морального духа советских людей большую роль сыграли призывы партии, речи, доклады и выступления членов ЦК ВКП(б) и членов правительства по радио, а также непосредственно в частях и соединениях Красной Армии. На армейских собраниях и митингах с докладами часто выступали товарищи М. И. Калинин, А. А. Жданов, А. С. Щербаков, Ем. Ярославский и др. Серьезное внимание было уделено воспитанию у воинов армии и флота чувства советского патриотизма, воинского долга и чести. Этому в значительной мере способствовала пропаганда лучших боевых традиций нашего народа, славных героических дел большевистской партии.

С самого начала войны и на всем ее протяжении Центральный Комитет партии уделял большое внимание вопросам укрепления дисциплины и организованности в войсках. Важным мероприятием в этом отношении явился Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 октября 1942 г. «Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии». Опубликование Указа свидетельствовало о том, что трудное положение с командными кадрами, имевшее место особенно в самом начале войны, Коммунистическая партия успешно преодолевает. В соответствии с приказом народного комиссара обороны о порядке перехода к единоначалию на высшие и старшие командные и строевые должности было направлено значительное число политических работников, уже обладающих для этого необходимой подготовкой. В течение 3–4 месяцев после издания Указа на командную работу было назначено около 10 тыс. политработников. Введение полного единоначалия, повышение уровня специальной и политической подготовки генеральского и офицерского состава подняло авторитет командиров, улучшило управление войсками, что, само собой разумеется, положительно сказалось на боеспособности армии и флота.

В оборонительных и наступательных боях блестяще проявили себя тысячи смелых, инициативных, умеющих вести политическую работу командиров, политработников и агитаторов. Большевистским словом и личным примером они вдохновляли советских воинов на героические подвиги.

Беспримерная стойкость и героизм воинов Красной Армии, рост военного мастерства ее командных кадров сорвали все расчеты врага. Умелое сочетание оборонительных и наступательных действий наших войск на различных фронтах, четкое взаимодействие между фронтами позволили Красной Армии и Военно-Морскому Флоту остановить наступление немецко-фашистских войск и затем перейти в решительное контрнаступление.

В достижении победы Вооруженных Сил СССР над немецко-фашистской армией огромную роль сыграла беспрерывная политическая работа, которая велась командирами, политорганами и партийными организациями среди личного состава войск. Задачи политической работы вытекали из военно-политической обстановки каждого периода войны и определялись Центральным Комитетом Коммунистической партии, конкретизировались военным командованием и Главным политическим управлением, работавшим на правах военного отдела ЦК партии.

В первый период войны главная задача политической работы в Красной Армии и Военно-Морском Флоте заключалась в том, чтобыразъяснять личному составу освободительный характер Великой Отечественной войны, показать несправедливый, захватнический характер войны со стороны нацистской Германии и ее сателлитов, вдохновить всех советских воинов на разгром немецко-фашистской армии. Для того чтобы решить эти задачи, надо было разоблачить звериное лицо гитлеровцев, воспитать чувство ненависти к ним, добиться высокой организованности, стойкости и выносливости, высокого понимания воинского долга в защите социалистического государства.

В период Великой Отечественной войны впервые в истории военного искусства с обеих сторон применялись новые технические средства борьбы в массовом масштабе. Это требовало от бойцов и командиров не только выносливости, личной храбрости и героизма, но и высокого военного мастерства, применения новых форм боя, новых оперативно-тактических форм операций, отличного знания боевой техники. Без этого нельзя было победить сильного врага. Командиры, политорганы и партийные организации вели в войсках большую политическую работу по обеспечению освоения личным составом боевой техники и способов ее применения, освоения опыта войны. По мере того как нарастала стойкость и организованность советских войск, накапливались и развертывались новые силы Красной Армии, встала задача воспитания в советских войсках наступательного духа для нанесения ответных ударов по врагу. Эта задача решалась в период подготовки контрнаступления под Москвой и Сталинградом.

Во втором и третьем периодах войны задача наращивания наступательного духа в советских войсках для завершения разгрома фашистской Германии занимала центральное место. Наряду с решением этой задачи в третьем периоде войны большое место в политической работе заняли вопросы разъяснения задач освободительной миссии Красной Армии, отношения к населению стран, в которые вступали советские войска, в том числе и к немецкому населению.

В течение всей войны в центре внимания политической работы стояли вопросы обеспечения текущих операций, выполнения боевых приказов командования, популяризации героических подвигов советских воинов, широкой информации личного состава войск о международном положении и деятельности тружеников советского тыла. Большое место уделялось воспитанию советских воинов на боевых традициях Коммунистической партии, народов СССР, Красной Армии, воспитанию советского патриотизма и интернационализма.

В ходе войны командиры, политорганы и партийные организации неустанно вели в войсках работу по обеспечению высокой бдительности, сохранению военной тайны, в особенности в связи с подготовкой и проведением операций. Без этого нельзя было одержать ни одного успеха на фронте.

Во втором и третьем периодах войны большое внимание в политической работе обращалось на обеспечение дальнейшего роста военного мастерства и овладение новой техникой всеми советскими воинами, в особенности пополнением.

Коммунистическая партия призывала не успокаиваться на достигнутом, бороться с элементами зазнайства, которые проявлялись у отдельных бойцов и командиров в связи с большими успехами на фронте.

Коммунисты всегда были на наиболее трудных и опасных участках фронта. Они доводили до сознания личного состава великие идеи Коммунистической партии — вдохновителя и организатора всех наших побед над врагами Советской Родины, вооружали воинов правильным пониманием военно-политической обстановки и задач по разгрому немецко-фашистских захватчиков. Своей беспримерной храбростью и отвагой, высоким воинским мастерством коммунисты показывали достойный пример в выполнении воинского долга, вели воинов за собой и увлекали их на подвиги. Партия использовала все формы устной агитации и пропаганды. Широкий размах получила в Красной Армии агитация и пропаганда на страницах газет, журналов, брошюр, листовок, книг, фотогазет и т. п. Достаточно сказать, что только на 1 января 1944 г. органами печати Главного политического управления Красной Армии было выпущено политической, военной и художественной литературы на русском языке и языках народов СССР 3944 издания общим тиражом 543 380 тыс. экземпляров. Кроме того, в армии издавались центральные, окружные, фронтовые, армейские и дивизионные газеты. Издавалось два политических и несколько военных журналов. «Блокнот агитатора Красной Армии» издавался на русском, украинском, белорусском, азербайджанском, армянском, грузинском, казахском, татарском и узбекском языках.

В период Отечественной войны в рядах Красной Армии вели огромную культурно-просветительную работу писатели, деятели искусства. Свыше 1 350 тыс. концертов и спектаклей просмотрели воины-фронтовики. Из этого количества более 450 тыс. было дано непосредственно на фронте. За последние два года войны на фронтах ежемесячно работало от 100 до 125 художественных бригад и 10–12 театров.

Все это показывает, какое огромное внимание уделяла Коммунистическая партия политическому просвещению, культурному обслуживанию воинов Красной Армии. Это плодотворно сказалось на дальнейшем росте политической сознательности, росте военного мастерства и героизма советских воинов, укреплении их морального духа и наступательного порыва.

Территориальные партийные организации разъясняли труженикам тыла, что нельзя ослаблять бдительности и напряжения сил страны, необходимых для полного разгрома врага. Политорганы и армейские парторганизации усилили пропаганду идей, под знаменем которых Красная Армия вела борьбу с фашизмом за рубежами СССР. Они проводили политическую работу среди населения тех государств, на территории которых советские войска добивали врага, разъясняли, что освободительная миссия Красной Армии вытекает из характера Великой Отечественной войны, из самой природы армии социалистического государства.

Народам СССР было ясно, что отстоять завоевания социализма и уничтожить сильного и опасного врага можно только совместными усилиями всех союзных республик. Дружба народов, сложившаяся и окрепшая под руководством Коммунистической партии задолго до войны, проявилась особенно ярко в тяжелых условиях военного времени. Хорошо было сказано об этом в письме- обращении узбекского народа от 22 октября 1942 г.^[462]

Советские люди считали святой обязанностью не только изгнать гитлеровских захватчиков со своей территории, но и выполнить интернациональный долг по отношению к народам оккупированных гитлеровской Германией стран — освободить их из-под ярма фашизма.

Этот долг сознавали не только воины-фронтовики, но и труженики тыла.

Что могли противопоставить советскому народу, его государству, нашим великим идеям гитлеровские захватчики?

Фашистское государство, порожденное монополистическим капиталом, являлось орудием угнетения трудящихся масс. Это была террористическая диктатура наиболее реакционных кругов германского империализма, стремившегося завоевать мировое господство и превратить народы в своих рабов. У фашистской клики не было и не могло быть прогрессивных идей, объединяющих в одно целое государство и народ. Она втянула Германию в кровавую бойню за интересы монополий ценой жестокого подавления всех прогрессивных элементов немецкого народа и авангарда рабочего класса — коммунистов, а также посредством самого бессовестного одурманивания масс «большой ложью», националистической, шовинистической идеологией ненависти и презрения к другим народам.

Великая Отечественная война показала, что социалистическая идеология восторжествовала над идеологией буржуазно-фашистской. Для периода второй мировой войны гитлеровской Германии удалось достигнуть того максимума, на который тогда была способна империалистическая буржуазия и в области применения террора, средств насилия, и в области обмана масс, применения средств идеологического воздействия. Несмотря на это, наша социалистическая идеология одержала верх.

Полное идеологическое превосходство Советского Союза с самого начала войны против гитлеровской Германии стало важным фактором его победы. Социалистическая идеология в дни войны показала всему миру, что она является самой передовой, самой прогрессивной и действенной. Фашизм был разгромлен не только посредством военной техники, но и благодаря нашему идейному оружию, благодаря сознательности масс.

«Во всякой войне, — говорил В. И. Ленин, — победа в конечном счете обусловливается состоянием духа тех масс, которые на поле брани проливают свою кровь. Убеждение в справедливости войны, сознание необходимости пожертвовать своею жизнью для блага своих братьев поднимает дух солдат и заставляет их переносить неслыханные тяжести»^[463].

Коммунистическая партия усилила политико-воспитательную работу в колхозной деревне. Летом 1943 г. Центральный Комитет партии принял постановление об организации политических докладов руководящих партийных и советских работников для тружеников сельского хозяйства. В этом же постановлении Центральный Комитет потребовал от местных руководящих партийных органов регулярно проводить собрания колхозников, где ставить вопросы о текущих военно-политических событиях. При этом ЦК партии обязывал выступать в качестве докладчиков и лекторов секретарей и членов бюро райкомов, обкомов, крайкомов, председателей исполкомов районных, областных, краевых Советов депутатов трудящихся и других руководящих работников. К чтению лекций и докладов в колхозах предлагалось привлекать также и наиболее подготовленную часть сельской интеллигенции.

В годы Великой Отечественной войны Коммунистическая партия чрезвычайно большое внимание уделяла советской печати и деятельности книгоиздательств.

Потребность советского человека в газете, книге в годы войны еще больше возросла. Это было связано с возросшим интересом всех советских людей к политике, к военным событиям и военному делу, к организации народного хозяйства в условиях войны. Советские люди стремились глубже понять и осознать события, происходящие на фронте и в тылу, быть в курсе международного положения, заглянуть в прошлое своей Родины.

Задача органов печати и издательств заключалась в том, чтобы при сокращенных материальных возможностях, меньшей полиграфической базе, при меньшем количестве работников удовлетворить все эти запросы, полнее обслужить воинов Красной Армии и тружеников тыла газетой и книгой.

Преодолевая огромные трудности, порожденные войной, органы центральной печати и центральные издательства, а также органы местной печати и местных издательств широко развернули свою деятельность и успешно справились с возложенной на них задачей. Многомиллионными тиражами печатались центральные газеты «Правда», «Известия», «Красная звезда» и др. Систематически выходили в свет журналы.

В первый период войны вместо объемистых книг выпускались боевые брошюры и листовки, кратко освещающие вопросы, связанные с мобилизацией советского народа на отпор немецко-фашистским захватчикам и их разгром. Многомиллионным тиражом выпускались исторические документы периода Великой Отечественной войны: обращения Советского правительства и его решения, доклады и приказы И. В. Сталина.

Исключительно большую роль в деле мобилизации советского народа на борьбу с фашистскими захватчиками сыграло издание произведений В. И. Ленина и публикация впервые вновь обнаруженных его работ, относящихся к периоду гражданской войны. Были выпущены сборник произведений В. И. Ленина «О защите социалистического отечества» и «Военная переписка Ленина».

В сентябре 1942 г. на страницах «Правды» впервые было опубликовано письмо В. И. Ленина от 16 июня 1920 г. в Московский Совет.

«Можно и должно, — писал В. И. Ленин, — мобилизовать московское население поголовно и на руках вытащить из лесов достаточное количество дров (по кубу, скажем, на взрослого мужчину за три месяца — точнее спецы рассчитают; я говорю для примера) к станциям железных дорог и узкоколеек»^[464].

Прочитав это письмо, труженики тыла делали для себя выводы из советов В. И. Ленина. Комсомольцы станции Бологое Октябрьской железной дороги обязались заготовить для Москвы 2 тыс. куб. м дров. Свое обязательство комсомольцы выполнили. В конце ноября в Москву они отправили эшелон с топливом.

ИМЛ выпустил книгу «Ленин Владимир Ильич. Краткий очерк жизни и деятельности».

Издание в начале войны ленинских работ, биографии Владимира Ильича, публикация новых документов — все это имело исключительно большое значение для идейного воспитания советского народа, мобилизации всех сил для преодоления трудностей, на борьбу с врагом.

С первых дней войны до ее победоносного завершения советская печать неустанно пропагандировала программу борьбы и победы, изложенную от имени партии в выступлениях и приказах И. В. Сталина. Советская печать широко и глубоко разъясняла смысл и цели Великой Отечественной войны, вселяла твердую уверенность в победу советского общественного и государственного строя, раскрывала силы и могущество Советского Союза, мобилизовала народ и армию на преодоление трудностей, вызванных войной, пробуждала и воспитывала советский народ в духе самоотверженности в труде и героизма на фронте, в духе советского патриотизма, преданности социалистической Родине, Советскому правительству и Коммунистической партии.

Громадное значение для улучшения дела идеологического воспитания имели постановления ЦК ВКП(б) о мерах улучшения и ближайших задачах массовой политической и идеологической работы в Татарской партийной организации (1944 г.), парторганизации Белоруссии (1944 г.), в Башкирской парторганизации (1945 г.). Эти постановления являлись конкретной программой деятельности для всех партийных организаций.

Партия требовала от работников идеологического фронта строго блюсти чистоту марксистско-ленинской теории, беспощадно бороться против всех попыток ее вульгаризации, против протаскивания чуждых нам взглядов. В специальном решении ЦК ВКП(б) (1944 г.) указал на ошибки, допущенные авторами третьего тома «Истории философии» в изложении и оценке немецкой философии. Повышению качества пропаганды марксизма-ленинизма было посвящено постановление ЦК ВКП(б) «О недостатках преподавания основ марксизма- ленинизма в Саратовском государственном университете им. Чернышевского» (1945 г.).

Идейно вооружая всех советских людей, доводя до них решения партии и правительства, партийные организации, коммунисты вдохновляли их на подвиги на фронте и в тылу, направляли все усилия армии и народа на выполнение задач, от которых зависело достижение победы. Всю хозяйственную, политическую и культурную жизнь страны, все физические и духовные силы народа Коммунистическая партия направляла на окончательный разгром немецко-фашистских захватчиков, на изгнание их из советской страны, на избавление человечества от фашистского ига.

В огне войны выдержали суровое испытание и проверку внутренние силы советского общества.

Опыт войны с неотразимой силой подтвердил правильность мировоззрения Коммунистической партии, ее политики, стратегии и тактики как в предвоенные годы, так и в годы самой войны. В особенно ярком свете предстала перед всем миром несокрушимость социализма, восторжествовавшего в Советском Союзе, прочность советского общественного и государственного строя, его превосходство над капиталистическим строем, могучий моральный дух советских людей, взращенных Коммунистической партией и закаленных на преодолении трудностей.

4. Руководство партии — главный источник победы

Вдохновителем и организатором победы советского народа над гитлеровской Германией и империалистической Японией была Коммунистическая партия. На фронте и в тылу, на территории, оккупированной врагом, — всюду она выступала как единая боевая, мобилизующая сила.

Народ вверил не колеблясь свою судьбу партии, шел за ней и побеждал под ее руководством. Коммунистическая партия стала в дни войны поистине сражающейся партией. В Вооруженных Силах находилось в это время почти 60 % ее состава. Коммунисты были и в первых рядах тружеников тыла. Благодаря руководящей роли Коммунистической партии обеспечивалась невиданная концентрация сил и средств страны на важнейших направлениях. Существовала объективная возможность маневра огромными материальными и людскими ресурсами, проведения единой военной политики при обязательности директив партии для всех и каждого.

Партия с честью выполнила свой долг перед народом потому, что она в своей деятельности руководствовалась учением марксизма-ленинизма, вела политику всенародной защиты Советской Отчизны. Эта политика основывалась на всестороннем использовании исторических преимуществ социализма над капитализмом. Партия направляла действие всех факторов, определявших победоносный исход борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.

Успехи советского народа были достигнуты под руководством ЦК ВКП(б), республиканских, краевых, областных и районных комитетов партии. В лице партийных органов советские люди справедливо видели свои штабы оперативного руководства работой и жизнью в труднейших условиях войны.

Вышестоящие партийные органы, опираясь на местные партийные комитеты и первичные организации, выполняя задачи, поставленные Коммунистической партией, мобилизовали все силы народа на обеспечение неотложных нужд фронта, улучшение работы промышленности и транспорта, а также деятельности научных учреждений и общественных организаций. Все партийные органы, первичные партийные организации, отдельные коммунисты вели неустанно организационную и политико-воспитательную работу в массах, вдохновляли их на решение стоящих перед фронтом и тылом задач.

В руководстве партией, страной и армией принимали активное участие партийные и государственные деятели: А. А. Андреев, Н. А. Вознесенский, К. Е. Ворошилов, А. А. Жданов, Р. С. Землячка, М. И. Калинин, А. Н. Косыгин, О. В. Куусинен, Д. 3. Мануильский, А. И. Микоян, И. В. Сталин, М. А. Суслов, Н. М. Шверник, A. С. Щербаков, Ем. Ярославский и др.

Многие члены и кандидаты в члены ЦК ВКП(б), члены Центральной ревизионной комиссии возглавляли руководство важнейшими областями политической, военной и хозяйственной жизни страны, республиканские, краевые и областные партийные организации. В числе их были И. П. Бойцов, Г. А. Борков, Н. И. Гусаров, П. И. Доронин, В. Г. Жаворонков, С. Б. Задионченко, Я. Э. Калнберзин, Н. С. Патоличев, П. К. Пономаренко, Д. М. Попов, М. И. Родионов, П. И. Селезнев, Н. А. Скворцов, А. Ю. Снечкус и др.

Коммунисты, крупные организаторы военной экономики, занимались руководством производства боевой техники, вооружения и боеприпасов, а также подготовкой резервов для фронта. Среди них своими организаторскими способностями выделялись Б. Л. Ванников, B. В. Вахрушев, П. Н. Горемыкин, А. И. Ефремов, А. Г. Зверев, В. А. Малышев, М. Г. Первухин, В. П. Потемкин, И. К. Седин, И. Ф. Тевосян, Д. Ф. Устинов, А. И. Шахурин и др.

На всех этапах Великой Отечественной войны Коммунистическая партия и ее Центральный Комитет, Государственный Комитет Обороны правильно оценивали военно-политическую обстановку на советско-германском фронте, в тылу врага и на международной арене. Партия и военные органы своевременно разгадывали, расстраивали и срывали военные планы немецко-фашистского командования, коварные замыслы и происки главарей фашистской Германии и их сообщников, направленные на ослабление военной мощи СССР и раскол антигитлеровской коалиции.

Учитывая непрерывно изменявшееся соотношение сил на советско-германском фронте и на других фронтах второй мировой войны, а также неуклонное нарастание боевой мощи Красной Армии и Военно-Морского Флота, Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования при активном участии командования фронтов разрабатывали стратегические планы ведения кампаний и операций, отвечавшие требованиям военно-стратегической и политической обстановки на каждом этапе Великой Отечественной войны. Правильная стратегия Коммунистической партии и умелое осуществление ее войсками стратегических планов под руководством зрелых в военном и политическом отношении советских генералов и офицеров, под водительством талантливых полководцев и военачальников являлись серьезным фактором в достижении побед над фашистской Германией. «Следует подчеркнуть, — пишет С. М. Штеменко, — что все принципиальные вопросы руководства страной, ведения войны решались Центральным Комитетом партии — Политбюро, Оргбюро и Секретариатом, а затем проводились через Президиум Верховного Совета СССР, Совнарком, а также через ГКО и Ставку ВГК. Для оперативного решения военных вопросов созывались совместные совещания членов Политбюро и ГКО, Политбюро и Ставки, а наиболее важные из них обсуждались совместно Политбюро, ГКО и Ставкой»^[465].

Победа Советских Вооруженных Сил — это победа политики партии в области военного строительства, в области обороны страны, выработанной и проводимой ею на основе ленинской теории социалистической революции. Ленинская идея защиты социалистического Отечества послужила теоретической основой деятельности партии в подготовке страны к обороне и ее мероприятий в период войны.

Новый общественный класс, поднимаясь к господству, писал В. И. Ленин, не мог никогда и не может теперь достигнуть этого господства иначе, как постепенно «вырабатывая новую армию, новую дисциплину, новую военную организацию нового класса»^[466].

Первостепенное место в строительстве Советских Вооруженных Сил занимает партийно-политическая работа, построенная на основе метода убеждения, метода воспитания советских воинов в духе идей марксизма-ленинизма, в духе социалистического патриотизма и пролетарского интернационализма.

Важнейшим принципом советского военного строительства является безраздельное руководство Коммунистической партии. Решение всех важнейших политических и организационных вопросов военного строительства определяется политикой партии. В постановлении Центрального Комитета РКП(б) от 25 декабря 1918 г. «О политике военного ведомства» говорится, что «политика военного ведомства, как и всех других ведомств и учреждений, ведется на точном основании общих директив, даваемых партией в лице ее Центрального Комитета и под его непосредственным контролем»^[467].

Свое влияние на армию и флот, свою военную политику партия осуществляет через военные советы, командиров, политорганы и партийные организации.

Военные советы, созданные партией при крупных войсковых объединениях, округах и фронтах, являются органами коллективного руководства войсками. Вся жизнь, боевая, политическая и хозяйственная деятельность войск организуются ими на основе решений партии, приказов и директив министра обороны, Главного политического управления, которое является военным органом ЦК партии.

На политические органы партия возложила задачу всемерного укрепления боевой мощи армии и флота, обеспечивая повседневное и безраздельное влияние партии на всю жизнь и деятельность Вооруженных Сил. В годы Великой Отечественной войны политорганы Советских Вооруженных Сил с честью выполнили эту задачу. Военные советы и политорганы сыграли огромную роль в укреплении могущества Советских Вооруженных Сил.

Членами военных советов видов и родов войск, фронтов и начальниками политорганов фронтового и армейского звена были опытные кадровые армейские политработники и посланные партией для усиления работы в Красной Армии и Военно-Морском Флоте члены ЦК ВКП(б), секретари компартий союзных республик, крайкомов и обкомов. Среди них были И. И. Азаров, Ф. Е. Боков, В. Н. Богаткин, В. Р. Бойко, Л. И. Брежнев, М. А. Бурмистенко, С. Ф. Галаджев, П. И. Горохов, И. С. Грушецкий, К. А. Гуров, А. А. Епишев, П. И. Ефимов, А. С. Желтов, С. Е. Захаров, К. А. Зыков, М. X. Калашник, А. П. Кириленко, М. А. Козлов, К. В. Крайнюков, Ф. Ф. Кузнецов, Н. М. Кулаков, Д. С. Леонов, Д. А. Лестев, Е. Е. Мальцев, С. И. Мельников, В. П. Мжаванадзе, А. А. Николаев, А. П. Пигурнов, А. М. Пронин, М. М. Пронин, Н. А. Радецкий, И. В. Рогов, С. Н. Ромазанов, М. В. Рудаков, А. Г. Рытов, Н. Е. Субботин, И. 3. Сусайков, А. Н. Тевченков, К. Ф. Телегин, Н. А. Торик, Г. Л. Туманян, Д. И. Холостов, С. С. Шатилов, И. В. Шикин, Т. Ф. Штыков и др.

Выступая от имени Коммунистической партии и Советского правительства, военные советы направляли всю боевую деятельность войск, заботились об укреплении ближайшего тыла страны. В своей деятельности они опирались на командные кадры и политорганы. Политорганы и армейские партийные организации являлись организующей силой в обеспечении партийного влияния на личный состав армии и флота, сплочении его под знаменем ленинской партии.

Коммунистическая партия развернула гигантскую деятельность по организации борьбы советских людей в тылу врага на оккупированной территории. ЦК ВКП(б) постоянно руководил партийным подпольем и оказывал помощь партизанскому движению. Неоценимое значение в борьбе советского народа в тылу врага имело партийное подполье.

В рядах партизанских отрядов, соединений и в подпольных организациях было свыше миллиона активных бойцов, не считая скрытых партизанских резервов, которых насчитывались еще многие сотни тысяч. Немецко- фашистские войска, действовавшие против партизан с лета 1942 г., составляли в среднем около 10 % всех сухопутных сил фашистской Германии, находившихся на советско-германском фронте.

Патриотическая борьба советских людей в тылу врага получила широкий размах, нанесла оккупантам огромный урон в живой силе, причинила большой материальный ущерб, послужила хорошей поддержкой Красной Армии и явилась неопровержимым свидетельством нерушимого социально-политического и идейного единства советского общества.

В ходе героической борьбы советского народа в тылу врага выросли выдающиеся организаторы и руководители партийного подполья и партизанского движения: Т. П. Бумажков, П. П. Вершигора, А. В. Герман, А. И. Григорьев, М. А. Гурьянов, С. В. Гришин, К. С. Заслонов, С. А. Ковпак, В. 3. Корж, В. И. Козлов, И. А. Козлов, В. И. Кудряшов, В. А. Лягин, Я. И. Мельник, В. А. Молодцов, М. И. Наумов, А. С. Пироговский, П. К. Пономаренко, М. И. Руднев, А. Н. Сабуров, В. П. Самсон, А. Ф. Федоров, А. К. Флегонтов, М. И. Шукаев, Н. И. Сташков, В. 3. Хоружая, М. Ф. Шмырев и многие другие. Партизаны нанесли оккупантам огромный урон в живой силе и технике.

На фронтах Великой Отечественной войны, во вражеском тылу, в оккупированных врагом районах коммунисты и комсомольцы играли ведущую роль, показывали образцы героизма и мужества, своим личным примером вдохновляли на подвиг беспартийных воинов.

М. И. Калинин, раскрывая содержание личного примера коммунистов в бою, говорил: «Знамя Коммунистической партии — это знамя бесстрашия, самоотверженной и беспощадной борьбы, не знающей колебания, не ведающей сомнения в победе. Именно потому, что коммунисты не отстраняются от борьбы, а верны традициям большевизма, решительно и смело идут на борьбу, — именно поэтому они и ведут массы за собой»^[468].

Советские воины-коммунисты сознательно отдавали жизнь за Родину, когда этого требовала обстановка. Эту черту советского человека хорошо выразил легендарный разведчик Н. И. Кузнецов. Отправляясь в тыл врага с опасным, ответственным заданием, он писал: «Я люблю жизнь, я еще очень молод. Но потому, что Отчизна, которую я люблю, как свою родную мать, требует от меня пожертвовать жизнью во имя освобождения ее от немецких оккупантов, я сделаю это. Пусть знает весь мир, на что способен русский патриот и большевик. Пусть запомнят фашистские главари, что покорить наш народ невозможно, так же как и погасить солнце»^[469].

Во время войны Коммунистическая партия необыкновенно ярко предстала перед всем миром как руководящая и организующая сила советского народа. Возглавляя трудящихся нашей страны в гигантской борьбе против фашистского варварства, Коммунистическая партия в самой толще народных масс черпала все новые и новые силы и при могучей беззаветной поддержке масс ковала победу на фронте и в тылу. Несмотря на то что только в первый год войны более 500 тыс. коммунистов, сражавшихся в рядах Красной Армии, сложили свои головы в боях за Родину, несмотря на такие большие и тяжелые потери, число членов и кандидатов партии все время возрастало.

В промышленности и на транспорте работало 30 тыс. первичных партийных организаций, в колхозах, в совхозах и МТС — 47 тыс., из них 25 тыс. в колхозах. В Красной Армии и Военно-Морском Флоте партийные организации имелись в каждом подразделении, части.

Коммунисты армии и флота находились в первых рядах защитников Родины. За боевые подвиги и отличия в годы Великой Отечественной войны 2 439 945 армейских коммунистов были награждены правительственными наградами. Из них 7688 членов и кандидатов в члены партии получили звание Героя Советского Союза, что составляет три четверти всех удостоенных этого звания во время войны.

В годы войны советские люди еще глубже осознали, что партия есть ум, честь и совесть нашей эпохи^[470]. Именно поэтому, идя в бой, советские люди подавали заявления с просьбой принять их в ряды Коммунистической партии. Само сознание, что они идут в бой коммунистами, придавало им силы, крепило их мужество и настойчивость в достижении цели. Многие тысячи лучших воинов-фронтовиков вступали в ряды партии. Особенно силен был приток в партию в самые тяжелые периоды войны. В 1941 г. в партии состояло 3,8 млн. членов и кандидатов, а на 1 апреля 1945 г. в ее рядах насчитывалось уже 5,8 млн. членов и кандидатов. Гораздо быстрее росло число армейских коммунистов. Если в 1942 г. в Красной Армии и Военно-Морском Флоте было 1,3 млн. коммунистов, или 42,4 % всего состава партия, то в 1944 г. партийные организации Вооруженных Сил насчитывали в своих рядах более 2,7 млн. коммунистов, а к концу войны — свыше 3,5 млн., или 52,6 % всех членов и кандидатов партии.

Бурный рост рядов партии в годы тяжелых военных испытаний — яркое свидетельство ее возросшего авторитета, ее неразрывной связи с народом, любви и доверия к ней всех советских людей. Коммунисты были и остаются цементирующей силой нашей армии. Если в годы гражданской войны на каждые 100 бойцов приходилось 5 коммунистов, а в начале Великой Отечественной войны—13, то в конце войны — уже 25 членов партии.

ВКП(б) охватила своим влиянием весь личный состав войсковых подразделений и частей, все категории военнослужащих Красной Армии и Военно-Морского Флота. Большой вклад в укрепление и борьбу Вооруженных Сил внес верный помощник партии — комсомол. По мобилизации ЦК ВЛКСМ, а также с очередными призывами в Красную Армию и Военно-Морской Флот влилось 3,5 млн. комсомольцев. Сражаясь героически за Родину, комсомольцы завоевали огромную любовь воинов. За годы войны в ВЛКСМ вступило более 5 млн. воинов. С несгибаемой волей и героизмом коммунисты и комсомольцы преодолевали трудности фронтовой жизни, шли в авангарде борьбы с врагом. В них воины видели самых стойких, бесстрашных и дисциплинированных бойцов, не жалевших ни сил, ни самой жизни ради победы правого дела.

Тяжелые испытания войны не только не ослабили партию, но и еще сильнее закалили ее ряды, повысили ее боеспособность и авангардную роль коммунистов. Период войны ознаменовался дальнейшим ростом партии, упрочением монолитности партии, ее единства. Никогда раньше в Коммунистической партии не было такого количества коммунистов.

Суровые годы войны полностью подтвердили гениальный вывод В. И. Ленина о том, что, когда трудящиеся объединяются, как один человек, идя за лучшими людьми своего класса, тогда победа обеспечена.

В годы второй мировой войны внешняя политика Советского государства успешно противостояла всем попыткам мировой империалистической реакции изолировать Советский Союз, создать против него единый капиталистический фронт. Благодаря последовательной и правильной внешней политике партии и Советского правительства и наличию глубоких внутренних противоречий в капиталистическом лагере империалистам США и Англии не удалось, как они рассчитывали, направить с самого начала гитлеровскую агрессию против Советского Союза, а затем, добившись ослабления обеих воюющих сторон, установить свое господство над миром. Вместо этого США и Англии пришлось пойти на создание антигитлеровской коалиции вместе с Советским Союзом и при его главенствующей роли в этой коалиции. В годы войны Советский Союз расширил свои международные связи. Если накануне войны он имел дипломатические отношения с 25 государствами, то в ее конце — с 49. Фашистская Германия и империалистическая Япония оказались во внешнеполитической изоляции.

Внешняя политика партии и Советского правительства обеспечила благоприятные условия для национально-освободительной борьбы народов Европы, Азии и Африки. Она способствовала еще большему укреплению международного авторитета Советского Союза, сплотила вокруг него все народы, боровшиеся против империалистической агрессии. Уже в ходе войны начал складываться прочный и нерушимый союз между СССР и народами стран, вскоре создавших у себя подлинно демократический строй.

Верная принципам советского патриотизма и пролетарского интернационализма, внутренняя, внешняя и военная политика Коммунистической партии явилась могучим фактором общественного развития во время войны. Деятельность Коммунистической партии Советского Союза в борьбе с фашистской Германией и империалистической Японией явилась образцом для братских рабочих и коммунистических партий. Созданная великим Лениным как партия интернационалистов, она оказывала всестороннюю бескорыстную поддержку народам Европы и Азии в их борьбе за свою свободу и независимость.

Освободительным характером войны со стороны антигитлеровской коалиции определялась стратегия и тактика коммунистических и рабочих партий по отношению к правительствам своих стран. Перед рабочим классом и всем прогрессивным человечеством встала задача защитить национальную независимость своих и других стран от немецко-фашистских оккупантов, отстоять остатки буржуазной демократии. Решение этой задачи было не по плечу буржуазии, тем более что среди нее не было единства в борьбе против фашизма: значительная часть буржуазии вела линию на сотрудничество с немецкими фашистами, а та часть, которая выступила против агрессоров, боясь народных масс, зачастую не вела последовательной решительной борьбы за мобилизацию всех сил народа на разгром врага. Только рабочий класс, коммунистические и рабочие партии были последовательными борцами против фашизма: их поддержка мероприятий правительств своих стран в защите национальной независимости, против фашистской агрессии имела решающее значение.

Однако это не снимало коренных противоречий между рабочим классом и буржуазией. В условиях войны коммунистические и рабочие партии боролись за политические и экономические права рабочего класса, против монополистов, которые обогащались на войне.

За годы войны произошли огромные сдвиги в рабочем и коммунистическом движении. Победа над силами фашизма ускорила ход общественного развития. На более высокую ступень поднялось рабочее и коммунистическое движение во всем мире. Если накануне второй мировой войны во всем мире было 4 млн. коммунистов, то к ее концу их насчитывалось около 20 млн. Возникли массовые международные организации трудящихся: Всемирная федерация профсоюзов, Демократическая федерация женщин, Всемирная федерация демократической молодежи.

Великая Отечественная война оказала огромное влияние на развитие национально-освободительной борьбы в Польше, Чехословакии, Югославии, Греции, Франции, Бельгии, Голландии и в других странах, оккупированных фашистской Германией и империалистической Японией. Последовательными борцами за свободу и независимость своих народов выступали прежде всего коммунистические и рабочие партии, возглавившие освободительную борьбу трудящихся. Под руководством коммунистов в ряде стран развернулось массовое партизанское движение, сформировались и действовали народно-освободительные вооруженные силы. В самой Германии передовые слои немецкого народа под руководством коммунистической партии в условиях подполья и жестокого террора вели упорную борьбу против фашизма и войны. На Дальнем Востоке героическое сопротивление японским агрессорам оказывал китайский народ. Самоотверженно сражались с японскими захватчиками также народы Индокитая, Филиппин и Индонезии.

Таким образом, расчеты немецко-фашистских и японских оккупантов подавить на оккупированных территориях народное сопротивление полностью провалились. Ни жестокий террор фашистских захватчиков, ни демагогическая пропаганда, рассчитанная на обман порабощенных народов, ни деятельность предателей, всякого рода квислингов, петэнов и т. д., состоявших на службе у фашистских оккупантов, не могли лишить народы воли к борьбе.

Всемирно-историческое значение победы СССР состоит в том, что «разгром германского фашизма и японского милитаризма во второй мировой войне при решающей роли Советского Союза создал благоприятные условия для свержения власти капиталистов и помещиков народами ряда стран Европы и Азии»^[471].

Организующая и вдохновляющая деятельность Коммунистической партии явилась основным условием успешного осуществления задач, стоявших перед Советским Союзом в годы войны. Руководствуясь марксизмом-ленинизмом, учением В. И. Ленина о защите социалистического Отечества, партия и ее Центральный Комитет привели советский народ к победе над фашизмом. Эта победа еще раз показала неоспоримые преимущества социалистического строя перед строем капиталистическим.

«Общественная система социализма, ее экономические и организационные возможности, идейное и политическое единство советского общества, советский патриотизм и пролетарский интернационализм, дружба народов СССР, их сплоченность вокруг Коммунистической партии, беспримерный героизм и мужество Советской Армии — вот главные факторы, определившие победу советского народа в Великой Отечественной войне»^[472],— говорил Л. И. Брежнев в докладе «Великая победа советского народа» 8 мая 1965 г.

Непоколебимо верная ленинским заветам, КПСС провела советский народ через величайшие исторические бури и испытания к победам, оказавшим решающее влияние на общественный прогресс и все развитие человечества, она ведет советский народ по пути новых великих свершений к победе коммунизма.

Глава четырнадцатая ПРАВДА О ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ ПРОТИВ ФАЛЬСИФИКАТОРОВ ИСТОРИИ

1. Марксистско-ленинская историография

История второй мировой войны стала предметом острой идеологической борьбы двух противоположных общественных систем — социализма и капитализма.

В борьбе с идеологами антикоммунизма, с фальсификаторами истории второй мировой войны неоценимое значение имеет наследие В. И. Ленина, его метод анализа общественного развития, в том числе и явлений войны.

В. И. Ленин отстоял, творчески обогатил и развил марксистское учение во всех его областях, дал блестящие образцы критики буржуазных социологов, экономистов, философов, историков, военных писателей, буржуазных политических деятелей. Важнейшие принципиальные положения ленинских работ, его метод анализа и критики враждебных рабочему классу теорий и взглядов по вопросам общественного развития сохраняют неоценимое значение и для современности. В своих бессмертных трудах В. И. Ленин доказал, что империализм, его идеологи являются основным препятствием на пути исторического прогресса, главными врагами демократии и социализма.

В. И. Ленин дал глубокий безошибочный критерий научного классового подхода к изучению общественного развития, в том числе и явлений войны. Он писал: «Когда не сразу видно, какие политические или социальные группы, силы, величины отстаивают известные предложения, меры и т. п., следует всегда ставить вопрос: „Кому выгодно?“ В политике не так важно, кто отстаивает непосредственно известные взгляды. Важно то, кому выгодны эти взгляды, эти предложения, эти меры»^[473].

Следуя методологии В. И. Ленина, историки-марксисты руководствуются принципом партийности, который требует давать оценку всем событиям общественной жизни, в том числе и войны, с позиций рабочего класса, выражающего коренные интересы всех трудящихся, не допускать уступок и компромиссов в вопросах марксистско-ленинской методологии, в вопросах нашего мировоззрения.

В Тезисах ЦК КПСС к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина говорится: «Главное в ленинском подходе к общественным явлениям и процессам — органическое единство научной объективности и принципиальной оценки их с позиций рабочего класса»^[474].

Ленинское учение, его методология получили свое дальнейшее развитие в решениях съездов, конференций Коммунистической партии, пленумов Центрального Комитета партии и в других партийных документах. Научное изучение истории Великой Отечественной войны основывается на постановлениях Центрального Комитета партии, ГКО и выступлениях руководящих деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Программа КПСС, решения съездов партии, пленумов ЦК КПСС, постановления ЦК партии в связи с 50-летием Великой Октябрьской социалистической революции, к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина, к 50-летию образования СССР, доклады Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева дают возможность глубже и полнее понять закономерности победы Советского Союза в минувшей войне, ее итоги, а также задачи борьбы за мир, за укрепление оборонной мощи Советского государства.

В СССР издана обширная литература, освещающая героический подвиг советского народа и его Вооруженных Сил в годы минувшей войны, разоблачающая буржуазных фальсификаторов.

Советскими историками был создан шеститомный труд «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945». Вышли в свет первые тома 12-томной «Истории второй мировой войны». Это издание — важный вклад советских авторов в историографию второй мировой войны.

Опубликован рядзначительных монографических и мемуарных работ маршалов Советского Союза и других видных военачальников Советских Вооруженных Сил.

Правильное освещение истории второй мировой и Великой Отечественной войн имеет огромное научное и политическое значение. События, предшествовавшие этой войне, ее военно-политические итоги, ее влияние на последующее развитие мира дают возможность извлечь поучительные уроки.

2. Буржуазная фальсификация истории второй мировой войны

В буржуазной историографии сложились два основных направления, фальсифицирующих историю второй мировой войны. Одно из них представлено крайне злобствующими реваншистами и реакционерами, открыто выступающими в защиту германских монополистов, их пособников, в защиту нацистов и гитлеровского генералитета, за то, чтобы «переиграть войну». Другое направление представлено либеральными буржуазными историками, которые рядятся в мантию «беспристрастных» исследователей, маскируются показной объективностью, отмежевываются от грубой фальсификации истории и стремятся более утонченно оправдать империализм, породивший первую и вторую мировые войны.

Весьма характерными для этого направления являются демагогия об «объективности и правде», обвинение марксистской историографии в «предвзятости» и «односторонности». С этих позиций они берут под огонь принцип партийности, классового анализа войны как общественного явления.

Методологическая позиция фальсификаторов — идеализм, субъективизм, отрицание исторической закономерности поражения фашистской Германии во второй мировой войне. Стремясь доказать, что исторический процесс не определяется объективными закономерностями, они делают нужный им вывод, что при другом сочетании обстоятельств развитие войны протекало бы в ином направлении, иными могли быть ее исход и итоги.

Современная реакционная историография второй мировой войны, и прежде всего американская, английская и западногерманская, носит ярко выраженный антисоветский, антикоммунистический характер. Это определяется общностью политических целей и методологическими основами этой историографии. Однако существует и некоторое различие в методах и формах фальсификации истории второй мировой войны между американской, английской и западногерманской реакционной историографией.

Фальсификаторы истории, действуя в интересах монополий, отрицают тот факт, что война была порождена системой империализма. Этим они преследуют определенную политическую, классовую цель: снять вину за войну с системы империализма, с правящих кругов США, Англии и Франции, отвести в сторону негодование народных масс, понесших огромные жертвы и бедствия.

Фальсификаторы истории тщательно скрывают, что германский империализм готовил войну, опираясь на огромную помощь монополистов США, Англии и Франции, что правящие круги этих стран стремились направить агрессию против СССР. Однако в последнее время западная печать начала публиковать рассекреченные с 1 января 1970 г. документы из архивов британского министерства иностранных дел, относящиеся к кануну второй мировой войны. Содержание этих документов вынуждает даже комментаторов английских буржуазных газет признать ответственность правящих кругов Великобритании и Франции за развязывание второй мировой войны.

Английская газета «Гардиан» в 1970 г. поместила статью под названием «Войну можно было остановить»^[475]. Автор этой статьи Мари Арнольд-Фостер пишет, что «опубликованные 1 января документы показывают не только неспособность правительства Чемберлена понять, что происходит, и действовать, но также показывает, какие предупреждения были ему сделаны». Автор пишет:

«Из документов вытекает, что 21 мая советский посол в Лондоне Майский сказал в Женеве министру иностранных дел Англии лорду Галифаксу, что переговоры между Англией и Россией настораживают Гитлера, что Гитлер не дурак и что он никогда не начнет войну против главных держав на двух фронтах — войну, которую он неизбежно проиграет»^[476]. Гитлер, как сказал далее посол, отнюдь не воображает, что Англия объявит войну, не заключив союза с Россией. «Согласно документам кабинета, — пишет Арнольд-Фостер, — советский посол в этот день (21 мая. — Ред.) сказал лорду Галифаксу, что, „хотя Россия сможет своими силами выиграть любую оборонительную войну, она не может своими силами предотвратить войну. Поэтому она готова сотрудничать для достижений этой цели с другими державами“». Автор этой статьи на основе документов кабинета министров резко критикует английское правительство за его мюнхенскую политику, за то, что оно не пошло на честное сотрудничество с Советским Союзом. Чемберлен хотел помощи России, если Гитлер нападет на Польшу, но не хотел связывать Англию обязательством прийти на помощь России, если Гитлер нападет на Россию. В заключение автор статьи пишет: «Вершина неискренности была достигнута, когда военные миссии прибыли в Москву с пустыми руками и к тому же совершенно неподготовленными к обсуждению важнейших вопросов, от которых зависела вся проблема взаимной помощи, а именно вопроса о проходе советских войск через польскую и румынскую территории».

Другая английская газета — «Дейли телеграф» напечатала статью Яна Ковлена «Последствия жесткой линии»^[477]. Автор показывает на основе документов преступность «жесткого курса» английского правительства на московских переговорах, как этот курс привел к срыву серьезных действенных предложений советской дипломатии, направленных на организацию коллективного отпора гитлеровской армии в Европе и предотвращение мирового конфликта. В статье Ковлена приводятся факты, разоблачающие политику мюнхенцев, и на основе их делается вывод: «Какие бы еще подробности ни выявились при более полном просмотре этих многочисленных томов и папок, после нескольких часов, проведенных за их перелистыванием, трудно не прийти к выводу, что русские действительно серьезно стремились к заключению эффективного союза с западными державами в 1939 г…Главное, что бросается в глаза, — русские были очень радикальны и добросовестны в своем подходе к ситуации. А Чемберлену нужно было иметь русское пугало. Мы все знаем, каковы были последствия этой политики»^[478].

Многие из опубликованных новых документов поражают своим откровенным цинизмом. Английский министр иностранных дел Галифакс в разгар англо-франко-советских переговоров 1939 г. заявил 29 июня, что его правительство выполнять условия договора о взаимопомощи с СССР, даже если такой договор будет заключен, все равно не станет. «Если русское правительство, — говорил он, — вздумает заставить нашу страну воевать за фантастические цели, здравый смысл проявится сам по себе»^[479]. Задолго до нападения Германии на Польшу английское правительство решило не оказывать помощи своей союзнице. На официальных штабных переговорах с французскими представителями с английской стороны было заявлено: ни один из союзников «не сможет оказать Польше или Румынии прямой помощи с моря, воздуха или на суше, чтобы противостоять германскому вторжению»^[480].

Буржуазные фальсификаторы выпячивают на первый план военные сражения и битвы вооруженных сил США и Англии. Так, военный историк США X. Болдуин в своей книге «Битвы выигранные и проигранные. Крупнейшие кампании второй мировой войны» в число одиннадцати решающих сражений включил лишь одно на советско- германском фронте — Сталинградскую битву, под названием «Сталинград — не поворотный пункт»^[481]. Само это название отражает тенденциозность автора.

В 1968 г. в Вашингтоне вышла объемистая книга заместителя начальника общего отдела военно-исторической службы армии США Э. Цимке под названием «От Сталинграда до Берлина. Поражение Германии на Востоке»^[482].

Политическая направленность книги Э. Цимке сформулирована им самим во введении и тогдашним начальником исторической службы армии США бригадным генералом X. Паттисоном — в предисловии к этой книге. В своем введении к книге Э. Цимке утверждает, что победа Советского Союза над Германией была лишь «счастливым развитием второй мировой войны». В предисловии к книге X. Паттисон пишет: «Нельзя согласиться, как утверждают русские, что Красная Армия была главным архитектором победы во второй мировой войне»^[483].

Кратко излагая события на советско-германском фронте от начала войны и до поражения Германии, Э. Цимке восторженно отзывается о фашистских генералах, сваливает причины поражения вермахта на Гитлера, выгораживает германский генералитет и объясняет победу Красной Армии «случайными причинами» и «благоприятными условиями», которые привели к такому «счастливому развитию войны». Э. Цимке особенно пытается доказать, что поражение вермахта объясняется тем, что Гитлер якобы не считался с мнением генералов, игнорировал их предложения и навязывал им свои решения^[484]. Эту мысль он настойчиво проводит через всю книгу. Особенно навязчиво Э. Цимке стремится убедить читателя в том, что во второй мировой войне армия США сыграла главную роль в разгроме немецко-фашистской армии.

Не решаясь категорически отрицать главную роль Советского Союза в разгроме фашистской Германии, Э. Цимке путем хитроумных умозаключений пытается фальсифицировать освещение этого вопроса^[485]. Данные статистики, признает он, свидетельствуют о том, что Восточный фронт был доминирующим в войне с Германией. По этой статистике выходит, что СССР «внес преобладающий вклад». Но далее он утверждает, что это не так, и приводит следующие «доказательства»: война на Востоке велась на суше и на одном театре; Советский Союз «ничего не внес» в стратегическую воздушную войну против Германии; вклад СССР в войну на море «был ничтожен».

После этих «доказательств» Э. Цимке делает следующее заключение о роли США: они вели глобальную войну на многих театрах и фронтах (морских, воздушных и сухопутных) и таким образом оказали определяющее влияние на ход и исход военных действий.

Верно одно из утверждений Э. Цимке, что, согласно статистике, основные события действительно развивались на советско-германском фронте. Это вполне понятно и невозможно опровергнуть, так как стратегия фашистской Германии носила континентальный характер и главные ее силы находились в сухопутных войсках, на советско- германском фронте. Данные статистики отражают реальные факты.

Американские историки пытаются представить действия армии США как сплошные победы и окружить ее ореолом непобедимости. В этих целях они фальсифицируют события в Арденнах, в Эльзасе и Лотарингии, связанные с наступлением гитлеровского вермахта в 1944 г. Известно, что в результате этого контрнаступления американские и английские войска оказались в весьма тяжелом положении. Командующий войсками генерал Д. Эйзенхауэр 21 декабря сообщил в Вашингтон о необходимости помощи со стороны русских. «Это донесение, — пишет английский историк Д. Эрман в своей книге „Большая стратегия“, — не на шутку встревожило правительства западных держав». К концу декабря стратегическое положение американо-английских войск на Западном театре войны еще более ухудшилось. И У. Черчилль вынужден был 6 января 1945 г. обратиться с просьбой к И. В. Сталину о незамедлительной и эффективной помощи войскам союзников. Крупное стратегическое наступление немецко-фашистских войск в Арденнах вызвало тревогу не только у Черчилля, но и у других политических руководителей и военачальников США и Англии. Командующий 3-й американской армией генерал Д. Па- тон 4 января 1945 г. записал в своем дневнике: «Мы еще можем проиграть эту войну».

И не случайно американские и английские политические руководители, военачальники и органы печати высоко оценивали помощь, оказанную союзникам январским советским наступлением. «Колоссальное зимнее наступление русских, — писал 21 января 1945 г. в „Нью- Йорк Таймс“ военный обозреватель X. Болдуин, — в одно мгновение изменило весь стратегический облик войны». Наступление советских войск на Висле, говорится в изданном в 1969 г. в Нью-Йорке сборнике высказываний Д. Эйзенхауэра, было «мощным» и «чрезвычайно важным».

Тем не менее спустя более четверти века после событий в Арденнах буржуазные американские историки и руководители исторической службы армии США прибегают к извращению фактов. Прежде всего они пытаются преуменьшить размах и результаты наступления немецко-фашистских войск в Арденнах, придавая ему лишь оперативно-тактическое значение, объяснить его провал второстепенными причинами, принизить значение помощи, оказанной Красной Армией своим английским и американским союзникам.

В реакционной англо-американской литературе о второй мировой войне в последние годы пропагандируется лживое положение о том, что якобы Советский Союз «косвенно помог Гитлеру тем, что никак не продемонстрировал своих намерений облегчить высадку союзников в Нормандии»^[486].

Как же было в самом деле, о чем умалчивают фальсификаторы?

Военно-политическая обстановка в Европе накануне высадки союзников в Нормандии определялась выдающимися победами Красной Армии и мощным подъемом движения Сопротивления народов европейских стран против немецко-фашистских оккупантов. Красная Армия за три года войны на советско-германском фронте один на один измотала и обескровила вермахт. В период непосредственной подготовки к высадке в Нормандии главные силы фашистской армии по-прежнему были прикованы к советско-германскому фронту. В январе — мае 1944 г. советские войска нанесли по вермахту ряд новых мощных ударов. Последовательно за прорывом блокады Ленинграда и освобождением Новгорода развернулось стратегическое наступление на всех четырех Украинских фронтах. Это наступление завершилось победой Красной Армии. Гитлеровцы потеряли только в результате этого наступления около 70 дивизий.

10 июня началась Выборгская операция войск Ленинградского фронта, а 23 июня Белорусская операция — одна из самых крупных в Великой Отечественной войне. В результате этой операции (июнь — август 1944 г.) Советские Вооруженные силы разгромили немецко-фашистскую группу армий «Центр» и продвинулись на запад, к границам фашистской Германии на 550–600 км.

Таковы факты, опровергающие лживые вымыслы фальсификаторов истории о Советском Союзе.

Событиям завершающего этапа войны на Западе посвящены почти одновременно вышедшие две книги. Одна из них — «Последняя битва» написана американским журналистом К. Раяном, другая — «Русские в Берлине» принадлежит западногерманскому журналисту Э. Куби. Оба автора побывали в Москве, встречались с советскими военачальниками, историками, ознакомились с советской литературой и публикациями по интересующей их теме. Им была предоставлена возможность глубоко изучить события завершающего этапа войны. Примечателен тот факт, что Раян и Куби прикидывались объективными журналистами и говорили, что будут писать только правду.

На самом деле получилось иное. Оба автора стремятся принизить военно-политическое значение Берлинской операции, военное искусство Советских Вооруженных Сил, подвести читателя к выводу, ставящему под сомнение необходимость штурма Берлина. Они пишут, что якобы город утратил военное значение, что и без его штурма капитуляция Германии была предрешена. Опубликованные советские и зарубежные материалы, документы и мемуары свидетельствуют о том, что противник готовился к упорной обороне Берлина. Прекрасно понимало стратегическое значение города и Берлинской операции для исхода войны и американо-английское командование. Поэтому не случайны настойчивые требования У. Черчилля наступать на Берлин, чтобы овладеть им раньше русских.

Спрашивается, почему же американо-английские войска первыми не вошли в Берлин? Главнокомандование союзных войск понимало, что это не так просто осуществить, как рассуждают теперь «стратегические знатоки», подобные К. Раяну, в целях фальсификации истории. Они ставят под сомнение необходимость штурма Берлина и считают, что якобы было возможно завершить войну, не добиваясь окончательного разгрома гитлеровской Германии и ее вооруженных сил. Поэтому «русским позволили первыми войти в Берлин», повествуется в книге Раяна.

В трудах советских историков дан всесторонний анализ военно-политической обстановки завершающего этапа войны в Европе, показано, каких огромных усилий потребовала Берлинская операция^[487]. Советское Верховное Главнокомандование стремилось взятием столицы рейха быстрее завершить войну, тем более что вокруг Берлина плели сети реакционные круги союзников, стремившиеся пойти на сепаратные переговоры с нацистами и рассчитывавшие, что американо-английские войска первыми войдут в Берлин. Это учитывало Советское Верховное Главнокомандование и делало все возможное, чтобы решить задачу.

Фальсификаторы истории особенно усердствуют в клевете на Коммунистическую партию Советского Союза, социалистический строй, наш народ.

Тот же Э. Цимке пытается представить советский народ как якобы пассивный, безразличный к исходу войны, ибо он «взирал на советскую и немецкую системы как на одинаковое „зло“ и руководствовался лишь „экономическим эгоизмом“». Он утверждает, что даже у коммунистов, оказавшихся за линией фронта, «не хватало энтузиазма для подпольной работы».

Подобные рассуждения, повторяемые на разные лады бесчисленным множеством реакционных авторов, свидетельствуют не только о злом умысле фальсификаторов, но и об их поразительном невежестве. Люди, считающиеся историками и даже «советологами», не знают фактической стороны дела, не хотят знать подлинной истории. Они оперируют не фактами — этим «хлебом» историка, — а своими измышлениями. Но на этом пути можно только, утратив всякий след научности, все глубже погружаться в топкую трясину вздорных вымыслов.

Реакционные историки при освещении проблем руководства Коммунистической партией Советскими Вооруженными Силами в период Великой Отечественной войны умышленно извращают или замалчивают тот неоспоримый факт, что факторами, обусловившими победу советского народа над фашистской Германией, явились руководящая и направляющая деятельность партии, твердое и умелое управление боевыми действиями Советской Армии и Военно-Морского Флота со стороны Советского Верховного Главнокомандования. Фальсификаторы истории, битые гитлеровские генералы К. Типпельскирх, Г. Гудериан, Г. Манштейн, Л. Рендулич и другие всячески умаляют советское военное искусство, показывают его отсталым, значительно уступавшим военному искусству немецко-фашистского генералитета. Бывший гитлеровский генерал-полковник Л. Рендулич выпустил в Западной Германии в 1967 г. книгу^[488], в которой он немецкую стратегию характеризует «смелой, мобилизующей все силы для достижения успеха». К военному искусству других стран он относится пренебрежительно. Вся книга написана в реваншистском духе, рассчитана на возрождение нацизма и агрессии. Эта книга по сути учебник для молодых офицеров бундесвера и НАТО по вопросам управления войсками в будущей войне.

Многие оценки советского военного искусства и событий второй мировой войны взяты на вооружение англо- американскими буржуазными фальсификаторами из работ гитлеровских генералов.

Так, X. Болдуин утверждает, что «в стратегии русских было мало блеска»^[489]. Э. Цимке считает, что «советская стратегия была сдержанной, в психологическом плане оборонительной»^[490]. А. Кларк пишет, что, «за исключением Сталинграда, планирование операций было „лишено воображения“, а „в их осуществлении не отмечалось того искусства, которое в ходе войны было присуще англичанам, американцам, а больше всего немцам“»^[491].

В результате титанической работы ЦК Коммунистической партии, ГКО, Ставки Верховного Главнокомандования советские войска сорвали тщательно подготовленный фашистским командованием план «Барбаросса», операцию «Тайфун», рассчитанную на захват Москвы, и вынудили нацистское руководство в начале декабря перейти к обороне на всем советско-германском фронте. Контрнаступление советских войск под Москвой, Тихвином и Ростовом, умело подготовленное и искусно проведенное советскими войсками, означало полную несостоятельность оперативно-стратегических замыслов немецко-фашистского генералитета и превосходство советского стратегического руководства.

Битва под Сталинградом стала триумфом советского военного искусства. Советские войска при равенстве сил сторон, выполняя план Ставки, в короткие сроки разгромили отборные войска фашистского вермахта. Разгром немецко-фашистских войск под Сталинградом явился не результатом ошибок Гитлера или численного превосходства советских войск, как это утверждают буржуазные фальсификаторы, а закономерным следствием банкротства военной доктрины немецко-фашистского генералитета, превосходства организаторских способностей советских полководцев, правильного стратегического руководства советскими войсками.

В дальнейшем ходе войны подготовленные и блестяще проведенные крупнейшие битвы и стратегические операции — под Курском и на Днепре, на Правобережной Украине, в Белоруссии и Прибалтике, по освобождению народов Центральной и Юго-Восточной Европы, Берлинская операция — вошли в сокровищницу мирового военного искусства. Это свидетельствует о том, что советская стратегия в период Отечественной войны была решительной, реалистической, творческой и основывалась на глубоком понимании закономерностей войны и политической обстановки, в условиях которой велись боевые действия.

Фальсификаторы истории второй мировой войны потратили немало усилий, чтобы попытаться убедить мировую общественность в том, что рост технической оснащенности Советской Армии в период войны был достигнут в значительной мере благодаря поставкам оружия, техники и различных материалов из США и Англии. Отдавая должное помощи союзников по ленд-лизу, советская историография дает объективное освещение этого вопроса, опираясь на конкретные цифровые данные.

Фальсификаторы истории подвергают сомнению закономерность и необходимость образования антифашистской коалиции. Они выдвинули «теорию» о том, что коалиция была чем-то случайным, и назвали ее «странным союзом». Американский генерал Дин, который во время войны был начальником американской миссии в СССР, является основоположником этой «теории»^[492]. На этих же позициях стоят американские историки Бэйли, Снайдер, Фернисс, Мэтлоф и др. Сторонники этой «теории» преследуют далеко идущие цели: преуменьшить значение политики коллективной безопасности, проводимой СССР в предвоенный период, которая подготовила условия для создания антифашистской коалиции; преуменьшить решающую роль СССР в разгроме фашистской Германии; нанести удар по принципу мирного сосуществования и сотрудничества государств с различными социальными системами в мирных условиях, которое доказано опытом антифашистской коалиции в период войны.

В этом плане значительный интерес представляют изданные в начале 70-х годов документы Д. Эйзенхауэра, бывшего с лета 1942 г. до конца войны Верховным главнокомандующим союзными войсками, который руководил подготовкой и осуществлением операций англо-американских войск на Североафриканском, Итальянском, а затем Западноевропейском фронтах^[493]. Облеченному большими полномочиями генералу Эйзенхауэру приходилось решать сложные политические и стратегические вопросы, связанные с ходом войны. Многие из опубликованных документов близко к истине отражают политические и стратегические решения военно-политического руководства США и Англии, раскрывают классовую сущность союзной «большой стратегии», показывают подлинный характер и ограниченную роль военных действий англо-американских вооруженных сил на второстепенных театрах войны, показывают влияние побед Советских Вооруженных Сил на успехи союзников, роль СССР и его Вооруженных Сил в достижении победы над фашистской Германией и милитаристской Японией.

Оценивая высадку англо-американских войск в Северо-Западной Африке и наступление 8-й английской армии в Египте, Эйзенхауэр отмечает, что эти события являлись «не прямой помощью русскому фронту» и их практическое влияние на ход борьбы в России весьма незначительно^[494].

Летом 1942 г., когда обсуждался вопрос о втором фронте в Западной Европе, Верховный главнокомандующий союзными войсками в своих докладах Дж. Маршаллу подчеркивал решающее влияние «русского фактора» на стратегическое планирование союзного командования^[495]. Потеря России как «активного союзника в войне», по его мнению, «приведет к нулю» все усилия союзников^[496]. Через все документы генерал Эйзенхауэр проводит мысль о необходимости укрепления союзнических отношений с СССР, подчеркивает решающую роль советско- германского фронта, события на котором были определяющими для всего хода второй мировой войны.

В телеграмме А. Гарриману 7 июля 1944 г. Эйзенхауэр писал, что искренне восхищен «блистательным наступлением русских». 21 октября 1944 г. в письме Эдвину Смиту Эйзенхауэр подчеркивал, что необходимо «отдать должное Красной Армии», «так как итоги борьбы русских за три с половиной года имели решающее значение для объединенных наций».

14 января 1944 г., на третий день после начала Висло- Одерской операции, в результате которой американские войска в Арденнах избежали поражения, Эйзенхауэр доложил Дж. Маршаллу, что «весть о переходе русских в наступление встречена в войсках с энтузиазмом».

В марте 1944 г. он писал, что американцы «с нетерпением ждут дня, когда встретятся со своими боевыми друзьями — солдатами Красной Армии в сердце разгромленной Германии, чтобы приветствовать их и воздать должное их великим победам».

Эйзенхауэр одним из первых американских деятелей правильно оценил значение «русского фронта» во второй мировой войне.

В своем докладе Дж. Маршаллу 11 декабря 1941 г. о военно-политической обстановке на Тихоокеанском театре войны он писал: «…необходимо добиваться, чтобы Россия выступила против Японии». 28 февраля 1942 г. он снова ставит вопрос о необходимости «вовлечь Россию в войну с Японией» и «тем самым резко изменить всю стратегическую обстановку и на этом театре войны в пользу США»^[497].

Документы генерала Эйзенхауэра дополняют переписку Рузвельта со Сталиным, в которой дается высокая оценка боевых действий Советских Вооруженных Сил, подчеркивается исключительно большая роль СССР в разгроме фашистской Германии во второй мировой войне.

Правда истории, отстаиваемая прежде всего советской наукой, прокладывает себе путь через все препятствия, воздвигаемые реакционными силами. Эта правдивая история второй мировой войны вскрывает коварство империализма, учит бдительности к его проискам.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Мировая война представляет собой такого рода социальный катаклизм, который оставляет самые глубокие последствия и влияет на дальнейший процесс общественного развития. «Освобождение мира от коричневой чумы, — говорил Л. И. Брежнев, — ознаменовало новый этап мировой истории»^[498].

Важный урок, преподанный войной, победой прогрессивного человечества, состоит в том, что в нашу эпоху, эпоху перехода от капитализма к социализму и коммунизму, военные авантюры империализма неизбежно поворачиваются против него самого. Первая мировая война ускорила победу социалистической революции в России, вторая ускорила победу революций в ряде стран Европы и Азии. Образование мировой системы социализма и распад колониальной системы капитализма ознаменовали собой жесточайшее поражение всего империалистического мира. В послевоенный период продолжалось дальнейшее изменение соотношения сил на мировой арене в пользу социализма и в ущерб капитализму. Усилиями советского народа, руководимого Коммунистической партией, в СССР создано развитое социалистическое общество; социализм построен в братских странах. Социалистическое содружество превратилось в главную силу мирового развития.

Таким образом, итоги второй мировой войны характеризуются тем, что прогрессивные силы не только добились победы над главными ударными отрядами империалистической реакции, но и сумели использовать плоды этой победы в интересах дальнейшего поступательного движения человеческого общества. Из этого, конечно, отнюдь не следует, что коммунисты, особенно в современных условиях, рассматривают войну как своего рода ускоритель общественного прогресса. Новая мировая война, став ракетно-ядерной, отбросила бы человечество далеко назад и замедлила бы его продвижение к социализму. Но если империалисты пойдут на такую войну, то вся их общественная система неминуемо найдет в ней свою гибель.

Другой важнейший урок истории, неразрывно связанный с первым, состоит в том, что вторая мировая война показала непобедимость социализма. Его огромные преимущества дали Советскому Союзу возможность превзойти гитлеровскую Германию в производстве боевой техники и вооружения для фронта, в моральном духе, стойкости и мужестве войск. Мировая история еще не знала такого подлинно массового героизма, какой был проявлен советскими воинами и всем нашим народом в Великой Отечественной войне.

В результате победы Советского Союза в Великой Отечественной войне и его развития за первое послевоенное десятилетие, в результате коренных изменений в международной обстановке социализм победил в СССР не только полностью, но и окончательно. Это значит, что в мире нет таких сил, которые могли бы сокрушить Советское социалистическое государство, повернуть историю вспять. Окончательная победа социализма не дает, конечно, гарантий от возможности империалистического нападения на СССР, но она гарантирует от угрозы реставрации капитализма внешними империалистическими силами.

Третий важный урок истории состоит в том, что в годы войны в полной мере выявилась решающая роль народных масс в историческом процессе. На стороне социализма против фашизма оказались самые широкие народные массы. Ставка гитлеровцев на изоляцию СССР потерпела крушение, он не только не остался одиноким, а, напротив, вокруг него и во главе с ним сложилась могучая антифашистская коалиция народов и правительств.

В первые месяцы мировой войны Германии не противостояла сила, способная ее разгромить. Положение коренным образом изменилось с вступлением в войну Советского Союза, вызванным нападением на него гитлеровской Германии.

Благодаря вынужденному вступлению в войну Советского Союза окончательно утвердился справедливый, освободительный, демократический, а также и бескомпромиссный характер войны против фашистских государств. Но отныне война носила не только демократический характер, ее главным содержанием стало противоборство социализма и самых реакционных и агрессивных сил империализма. Впервые в мировой истории против этих сил выступила страна победившего социализма. И социализм, вдохновленные им народы победили в самой тяжелой и самой грандиозной из всех войн, какие только знало человечество.

Из этих объективных уроков второй мировой войны проистекает еще один. Минувшая война с особенной силой показала неосуществимость в современных условиях империалистических планов установления мирового господства той или иной державы. Такие планы проваливались и в прошлом. Но в прежние исторические эпохи не было еще столь широких и могучих народных движений. Наша эпоха — эпоха все возрастающего непосредственного влияния народов на ход исторического процесса. Свидетельство данного факта — образование и успехи социалистического содружества, распад колониализма. В этой обстановке попытки империалистов вернуть утраченное, восстановить и расширить свои позиции, а тем более подчинить себе человечество обречены на полное крушение.

Однако как раз этот, а тем самым и другие уроки второй мировой войны не были усвоены правящими кругами империалистических держав. Вскоре по окончании сражений (соответствующие планы вынашивались еще и в военные годы) эти круги решили взять социально-политический реванш за понесенные капиталистическим строем серьезные поражения. Осуществить такой реванш они рассчитывали методами «холодной войны».

«Холодная война» была не только идеологическим обрамлением реакционной политики, но и вполне реальным ее содержанием. Она основывалась на предположении, что империализм может добиться социально-политического реванша гонкой вооружений и запугиванием ядерным оружием, балансированием «на грани войны» и грубым диктатом. Политический смысл «холодной войны» заключался в отрицательном отношении к тем реальностям, которые сложились в итоге победы свободолюбивых народов во второй мировой войне, в стремлении отвергнуть эти реальности и, следовательно, не только не закрепить итоги войны, но и пересмотреть их.

Судьба завоеваний социализма, судьбы мировой цивилизации зависели от того, сумеет ли советский народ в кратчайший срок восстановить разрушенное, двинуть вперед свою экономику, ликвидировать пресловутую американскую монополию на ядерное оружие, одержит ли он победу в новой навязанной ему войне — «холодной войне».

«Холодная война» отлична от войны «горячей», но и она создала большие трудности для народов Советского Союза, причинила немалый ущерб народам Земли. «Конечно, — говорил Л. И. Брежнев, будучи в США, — если настоящая война была связана с гибелью людей, оставила после себя многие тысячи обездоленных семей, то „холодная война“ не сопровождалась такими последствиями, но и за нее пришлось платить тяжелую цену. Она подорвала основу нормальных, подлинно человеческих отношений между народами. И конечно, затормозила развитие экономических, научных и культурных связей.

Этот период назвали „холодной войной“, и она была настолько холодной, что породила невиданные по своим разрушительным возможностям вооружения — я имею в виду ядерное оружие, — которые могут уничтожить миллионы людей, уничтожить многое из того, что на протяжении стольких лет создавалось упорным трудом народов»^[499].

Пока поборники «холодной войны» упорствовали в проведении избранного ими курса, историческое развитие шло своим путем. Советский народ, руководимый Коммунистической партией, добился новой исторической победы, продолжившей и достойно увенчавшей его подвиг военных лет. В кратчайший исторический срок, за считанные годы вместо многих десятилетий, он восстановил экономику и культуру, двинул их далее вперед семимильными шагами, овладел ядерным оружием, поставив его на службу вооруженной защите социализма. Это было и победой в «холодной войне», хотя потребовалось еще два десятилетия, чтобы ее инициаторы сошли со сцены и уступили свое место людям, способным понять незыблемость исторической реальности.

За эти послевоенные десятилетия, пока сторонники отжившего еще цеплялись за «холодную войну», в расстановке сил на мировой арене происходили огромные прогрессивные изменения. В ряде стран Европы и Азии победили социалистические революции, социализм вышел за рамки одной страны и превратился в мировую систему. Быстрое развитие экономики стран социалистического содружества и их выход на передовые позиции по ряду важных направлений современного научно-технического прогресса еще более изменил соотношение мировых сил в пользу социализма. Благодаря этим успехам нового общественного строя умножаются предпосылки для дальнейшего ускорения исторического прогресса.

Социализм вырос в самую влиятельную общественную силу, все более определяющую ход международного развития. Он оказывает возрастающее влияние на весь мир силой своего примера, благородством и гуманностью своих целей и дел. Коммунистическая партия и правительство Советского Союза выявляют и укрепляют своей деятельностью прогрессивные тенденции в мировом общественном развитии. Советская внешняя политика глубоко преобразует политическую обстановку современного мира.

После второй мировой войны как одно из неизбежных последствий победы свободолюбивого человечества в колониальных странах развернулось мощное освободительное движение. Социализм активно способствовал успехам этого движения своим примером, своей идеологией. Интернациональная поддержка социалистических государств имела важное значение для успеха освободительной борьбы. Произошел распад колониальной системы империализма. С лица нашей планеты навсегда исчезли огромные колониальные империи. На их развалинах возникли многие десятки развивающихся молодых национальных государств.

Колониальная система империализма оказалась в основном ликвидированной. Развернулась трудная битва за уничтожение последних ее бастионов. В этой битве активно участвует на стороне правого дела освобождения народов внешняя политика стран социалистического содружества.

Шла упорная борьба за мир на Земле. И в этой трудной борьбе социалистическое содружество, все миролюбивые силы добились благодетельного для человечества результата. Усилиями стран социалистического содружества развитие международных отношений было повернуто с пути, ведущего к войне, на другой путь — путь упрочения мира и международной безопасности. Такое развитие событий обеспечивает мирные условия жизни на Земле, мирные условия строительства социализма и коммунизма, благоприятную обстановку для развертывания освободительной борьбы трудящихся, для социального и экономического прогресса всех народов.

Оздоровление политического климата началось в Европе. Это тем более важно, что именно на данном континенте возникли обе мировые войны. Отрицание империалистическими правительствами новых реальностей — факта существования ГДР, победы социалистических революций в ряде стран, сложившихся границ между государствами — все это относилось именно к Европе. В результате такой политики именно здесь возникло в послевоенный период опасное противостояние наиболее значительных вооруженных сил двух военных блоков: агрессивного. НАТО и оборонительной, миролюбивой системы Варшавского Договора.

И снова перед нами парадокс современной истории. Более четверти века противостояли друг другу два военных блока со всеми средствами новейшей военной техники, более четверти века пропагандисты новой мировой войны твердили о ее неустранимости. Но произошло другое: Европа жила и живет в условиях самого длительного в наш век мирного периода и перспективы дальнейшего сохранения мира благоприятные. Это — заслуга социалистического содружества.

При этом мир получен не ценой уступок империалистам, которые лишь разожгли бы их алчность, не ценой пересмотра результатов исторической победы народов над фашизмом. Напротив, ничто из результатов освободительной антифашистской борьбы народов не утрачено, плоды великой победы сохранены и упрочены!

Первым звеном в цепи событий, знаменующих собой поворот от Европы конфликтов к Европе прочного мира и международного сотрудничества, явилось развитие с 1966 г. дружественных советско-французских отношений.

Визиты во Францию Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева и визиты в Советский Союз французских президентов привели к подписанию важных документов, определяющих взаимоотношения двух стран. Советско- французское сотрудничество обрело еще большую глубину и прочность, превратившись в постоянный положительный фактор европейской и мировой политики. Регулярные политические консультации между СССР и Францией на высшем уровне способствуют улучшению обстановки в Европе, созданию предпосылок надежной, безопасности в этой части света.

Следующим важным звеном явилось заключение в 1970 г. договоров между Советским Союзом и Федеративной Республикой Германии, между нею и Польшей, четырехстороннего соглашения о Западном Берлине. Эти договоры означали признание и юридическое оформление европейской реальности, закрепление в международно-правовой форме важных результатов второй мировой войны и послевоенного развития. За ними последовали договоры Чехословакии и ФРГ, ГДР и ФРГ, а затем принятие двух германских государств в члены Организации Объединенных Наций. В этом нашли свое отражение новые позитивные сдвиги в политическом положении Центральной Европы, а также признание несостоятельности старых доктрин и планов боннской дипломатии. Можно напомнить про пресловутую «доктрину Хальштейна», которая превращала враждебное отношение к ГДР в первую заповедь внешней политики ФРГ. Эта доктрина потерпела крушение и развеяна по ветру. Большое значение в данном факте принадлежало растущему политическому авторитету и успешному экономическому развитию первого социалистического германского государства.

Значение всех этих событий неизмеримо. Они подвели к завершению послевоенного периода европейского развития и положили начало переходу Европы к новой исторической фазе. Ее особенность состоит в том, что произошел поворот во всей послевоенной истории от враждебной конфронтации, когда грозовая напряженность могла разразиться новой войной, к превращению принципа мирного сосуществования государств с различными социальными системами в реальную силу международного развития.

Большое значение в деле разрядки международной напряженности приобрела нормализация отношений между СССР и США, — двумя державами, несущими особую ответственность за судьбы всеобщего мира, за предотвращение войны.

Поворот в советско-американских отношениях неслучаен. Он обусловлен совокупностью многих объективных и связанных с ними субъективных факторов. К этим факторам относятся: растущая экономическая и оборонная мощь социалистического содружества, последовательность и авторитетность его миролюбивого внешнеполитического курса, реалистическаяоценка обстановки руководящими деятелями Соединенных Штатов, полнейшее банкротство и полная бесперспективность «холодной войны», стремление деловых кругов капиталистических государств к развитию всесторонних и взаимовыгодных связей с экономикой стран социализма, опасение остаться в изоляции даже внутри капиталистического мира, в котором трезво мыслящие политики давно поняли пользу и необходимость нормального сотрудничества с социалистической частью земного шара.

Следовательно, на отношения СССР и США благотворно повлияло оздоровление политического климата в Европе, где завершается историческая работа по закреплению незыблемости послевоенного устройства.

Леденящее дыхание «холодной войны» надолго затормозило связи между государствами, отрицательно сказалось на мировой политике. Потепление в советско-американских отношениях, напротив, является важным элементом коренного улучшения международной обстановки, открывает большие возможности для конструктивного сотрудничества между всеми государствами.

Поворот в международных отношениях произошел не сам собой. Это — результат настойчивой борьбы миролюбивых сил, социалистического содружества, Советского Союза, целеустремленно осуществляющего Программу мира, принятую XXIV съездом КПСС.

На заседании 24-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН 19 сентября 1969 г. министр иностранных дел СССР А. А. Громыко говорил: «Как ни велики были усилия других, никто не познал того размаха и глубины мобилизации всех ресурсов, которая была осуществлена нашим народом во имя победы над врагом, никто не принес таких жертв, которые выпали в годы войны на долю советских людей. Мы говорим это не для того, чтобы фактами истории обосновать какие-либо претензии на особые права… мы хотим подчеркнуть лишь одно — приверженность нашей страны делу мира, доставшегося нам безмерно дорогой ценой».^[500]

Крушение «холодной войны» увенчивает благодетельные для человечества результаты победы над фашизмом во второй мировой войне. Это и новая победа разума над безумием империалистических воинствующих маньяков. Коммунистическая партия Советского Союза всегда верила в ту истину, что разум человека, его ум и талант побеждают мрак. Такой победой разума явилось создание антифашистской коалиции в годы второй мировой войны, ставшее международной предпосылкой для победы над мраком фашизма. Тогда тоже пришлось преодолеть и недоверие, и взаимное отчуждение. Непоколебимой и вполне обоснованной уверенностью в том, что разум человека в состоянии преодолеть все трудности на пути к прочному миру и мирному сосуществованию государств с различными социальными системами, в состоянии утвердить доверие и сотрудничество между всеми народами, пронизана реалистическая Программа мира XXIV съезда КПСС, успешно претворяемая в жизнь.

Ошибочно было бы, однако, полагать, что отныне можно положиться на самотек. Газета «Берлинер цайтунг» справедливо писала: «Приверженцы „холодной войны“ ныне изгнаны из своих бетонных бункеров, которые сооружались, словно навечно, со второй половины 40-х годов. Хотя следует оговориться: они не потеряли окончательно своего влияния, а место оруженосцев „холодной войны“ заняли идеологические диверсанты. Империалисты не стали безобидными»^[501].

Идеологическая борьба протекает с нарастающим напряжением, что вполне естественно. Но находятся в капиталистическом мире люди, расценивающие ее как продолжение «холодной войны». Именно в таком духе выступает бывший директор Информационного агентства США Фрэнк Шекспир^[502]. Раздаются в конгрессе США и бундестаге ФРГ прямые призывы к тому, чтобы вернуться к худшим временам «холодной войны». Продолжаются империалистические диверсии против сил национальной независимости, свободы и социального прогресса народов (военно-фашистский мятеж в Чили, агрессия Израиля на Ближнем Востоке, происки НАТО на Кипре).

Наверное, долго еще не сложат оружия агрессивные силы империализма; долго еще не переведутся авантюристы, способные во имя собственных эгоистических интересов разжечь новый военный пожар. Нельзя забывать и про авантюристическую и провокационную политику китайских руководителей, которые хотели бы у такого всемирного пожара погреть руки. Вот почему бдительность остается непременным условием мирной жизни стран социализма и всех государств земного шара.

Самой надежной гарантией сохранения мира и предотвращения мировой войны является экономическое и оборонное могущество Советского Союза. Коммунистическая партия и Советское правительство, последовательно проводя миролюбивую внешнюю политику, постоянно заботятся о повышении боеспособности Вооруженных Сил, об укреплении боевого содружества с братскими армиями государств — участников Варшавского Договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи.

Вооруженные силы стран социалистического содружества бдительно стоят на страже мирного труда строителей социализма и коммунизма, находятся в постоянной готовности к разгрому любого агрессора.

«Революция в военном деле, — пишет Маршал Советского Союза А. А. Гречко, — требует в первую очередь движения вперед, смелости мысли, дерзаний в постановке новых проблем. Когда мы подчеркиваем значение опыта прошлого, то имеем в виду необходимость разумного сочетания выводов из истории с задачами современности»^[503].

В годы второй мировой войны вокруг Советского Союза объединились народные массы всех стран, противостоявших фашизму или же захваченных агрессорами. Советский Союз стал великим всемирным центром антифашистского и демократического единения народов. Огромную работу в пользу такого единения успешно провели коммунистические и рабочие партии, находившиеся в авангарде самых массовых народных движений и восстаний.

Неоценим подвиг советских людей, коммунистов, совершенный ими в интересах всего человечества, всей мировой культуры и цивилизации в годы второй мировой войны. «И никому не дано, никому не будет дано забыть то, что самим своим существованием, своей свободой люди нашего времени в огромной мере обязаны героическому советскому народу, Советскому государству, великому социалистическому строю!»^[504] Эти слова Л. И. Брежнев суммируют итоги и уроки минувшей мировой войны.

После второй мировой войны Советский Союз и братские социалистические страны идут в авангарде борьбы за мир, свободу, социальный прогресс. И вновь в историческом противоборстве социализма и капитализма, демократии и реакции, сил мира и сил войны, поворачивая это противоборство на мирные рельсы, свое решающее слово говорят народные массы. И вновь многое зависит от единения трудящихся масс, от деятельности коммунистических и рабочих партий всех стран.

Все послевоенное развитие убеждает в том непреложном факте, что успех в великом и благородном деле борьбы за мир не приходит сам собой. Нужны непрерывные и все нарастающие усилия народов, нужны высокая бдительность и высокая боеготовность всех сторонников мира.

Народы, будьте бдительны! Этот призыв представляет собой не только боевой лозунг поборников мира. В нем сконцентрированы и обобщены уроки второй мировой войны. Эти уроки достались дорогой ценой — ценой 50 миллионов человеческих жизней. И вот почему неоспоримо, что прогрессивное человечество должно учитывать эти уроки и руководствоваться ими.

Примечания

1

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 32, стр. 82.

(обратно)

2

«American Economic Review», vol. XXXV, № 2, May 1945, p. 13–14.

(обратно)

3

«Gutachten des Instituts für Zeitgeschichte». München, 1958, S. 367.

(обратно)

4

A. Hamilton. The Appeal of Fascism. A Study of Intellectuale and Fascism 1919–1945. London, 1971.

(обратно)

5

J. Kimche. The Unfought Battle. London, 1968, p. 24.

(обратно)

6

См. «Вторая мировая война», т. 1. М., 1966, стр. 280.

(обратно)

7

G. Hass. Zur Hans-Adolf Jacobsen Konzeption einer Geschihte des zweiten Weltkrieges. — «Zeitschrift für Geschichtswissenschaft», 1965, N 7, S. 1148 ff.

(обратно)

8

E. Nolte. Die faschistischen Bewegungen. München, 1966, S. 13.

(обратно)

9

E. Nolte. Faschismus in seiner Epoche. München, 1965, S. 51.

(обратно)

10

Там же.

(обратно)

11

См., например, В. Liddel Hart. History of the Second World War. New York, 1971.

(обратно)

12

См., например, W. Langer. The Mind of Adolf Hitler. New York, 1972.

(обратно)

13

A. Seaton. The Battle for Moscow 1941–1942. London, 1971, p. 289.

(обратно)

14

O. Chaney. Zhukov. University of Oklahoma Press. 1972.

(обратно)

15

Речь идет о книге: Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1969.

(обратно)

16

К. Stechert. Wie war das möglich. Stockholm, 1945, S. 316.

(обратно)

17

Поклонники Гитлера создали легенду, будто он много лет жил в нужде, а затем в годы первой мировой войны храбро воевал. Эта легенда рухнула, ибо оказалось, что до войны он жил в довольстве на весьма сомнительные источники доходов и за их счет мог долгое время уклоняться от военной службы (W. Maser. Die Frügeschichte der NSDAP. Frankfurt am Main, 1965).

(обратно)

18

Д. Мартин. Братство бизнеса. M., 1951, стр. 115.

(обратно)

19

F. Tyssen. I Paid Hitler. New York — Toronto, 1941.

(обратно)

20

См. «Анатомия войны». M., 1971.

(обратно)

21

E. Kalbe. Freiheit für Dimitroff. Berlin, 1963, S. 56.

(обратно)

22

«Vom 30. Januar zum 21. März». Leipzig, 1933, S. 56.

(обратно)

23

О. Spengler. Politische Schriften. München, 1933, S. 124.

(обратно)

24

В десятках стран земного шара плотность населения выше, чем в Германии.

(обратно)

25

«Völkischer Beobachter», 13. September 1936.

(обратно)

26

«Zeitschrift für Geopolitik», 1936, Heft 1, S. 10–11.

(обратно)

27

См. «Нюрнбергский процесс». Сборник материалов в 7-ми томах, т. 1. М., 1957, стр. 464–465.

(обратно)

28

«Документы международного Совещания коммунистических и рабочих партий». Москва, 5—17 июня 1969 г. М., 1969, стр. 18.

(обратно)

29

Н.-А. Jacobsen. 1939–1945. Der zweite Weltkrieg in Chronik und Dokumenten. Darmstadt, 1964, S. 95.

(обратно)

30

«Der National Sozialismus. Dokumente 1933–1945». Hg von W. Hofer. Frankfurt am Main, 1957, S. 181.

(обратно)

31

«„Совершенно секретно! Только для командования!“. Стратегия фашистской Германии в войне против СССР». Документы и материалы (далее — «Совершенно секретно!»). М., 1967, стр. 57.

(обратно)

32

Там же, стр. 76.

(обратно)

33

S. Welles. The Time for Decision. New York, 1944, p. 95.

(обратно)

34

«Trial of the Major War Criminals before the International Military Tribunal», vol. XXIX, p. 137.

(обратно)

35

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 44, стр. 296.

(обратно)

36

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 445.

(обратно)

37

Там же, стр. 336.

(обратно)

38

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 242.

(обратно)

39

См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 30, стр. 133.

(обратно)

40

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 351.

(обратно)

41

В. И, Ленин. Полн. собр. соч., т. 34, стр. 233.

(обратно)

42

«КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК» (далее — «КПСС в резолюциях и решениях…»), изд. 8-е, дополненное и исправленное, т. 3. М., 1970, стр. 469.

(обратно)

43

Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи, т. 2. М., 1973, стр. 86.

(обратно)

44

См. «Народное хозяйство СССР. Статистический сборник». М., 1956, стр. 45.

(обратно)

45

См. «Промышленность СССР. Статистический сборник». М., 1964, стр. 13.

(обратно)

46

См. Э. Локшин. Промышленность СССР. 1940–1963. Очерк истории. М., 1964, стр. 32.

(обратно)

47

М. И. Калинин. О коммунистическом воспитании и воинском долге. М., 1967, стр. 438.

(обратно)

48

«Правда», 25 сентября 1973 г.

(обратно)

49

См. «История второй мировой воины. 1939–1945», т. 1. М., 1973, стр. 283.

(обратно)

50

В. И. Дашичев. Банкротство стратегии германского фашизма. Исторические очерки, документы и материалы, т. 1. Подготовка и развертывание нацистской агрессии в Европе. М., 1973, стр. 202.

(обратно)

51

Там же, стр. 125–126.

(обратно)

52

«Parlamentary Debates». House of Commons, 22.11.1938.

(обратно)

53

«Документы и материалы кануна второй мировой войны». М., 1948, т. 1, стр. 104.

(обратно)

54

Там же, стр. 105.

(обратно)

55

Н. Feis. Churchill — Roosevelt — Stalin. London, 1957, p. 4.

(обратно)

56

M. Freund. Deutsche Geschichte. Gütersloh, I960, S. 623.

(обратно)

57

A. Beaufre. Memoires (1920–1940—1945). Paris, 1965, р. 103.

(обратно)

58

G. Kennan. Frorn Prague after Munich. Diplomatic Papers. 1938–1940. Princeton, 1968, p. XIII.

(обратно)

59

G. Kennan. Russia and the Czech Crisis. New York, 1970, p. 110.

(обратно)

60

D. Lee (Ed.). Munich. Blunder, Plot or Tragic Necessity? Lexington (Mass.), 1970, p. VII.

(обратно)

61

«Nazi Conspiracy and Aggression», vol. 7. Washington, 1946, p. 753.

(обратно)

62

Н. Dirksen. Moskau, Tokio, London. Stuttgart, 1951, S. 251.

(обратно)

63

Documents on British Foreign Policy 1919–1939. Third Series, vol. VI. London, 1953, p. 331.

(обратно)

64

См. «История второй мировой войны. 1939–1945», т. 2. М., 1974, стр. 281–282.

(обратно)

65

Таков англо-франко-американский фальсифицированный сборник документов: «Nazi-Soviet Relations». Washington, 1948.

(обратно)

66

К. Assman. Deutsche Schicksalsjahre. Wiesbaden, 1951, S. 113–118.

(обратно)

67

A. Toynbee. The Eve of War. 1939. London, 1958, p. 504.

(обратно)

68

Е. Niekisch. Das Reich der niederen Dämonen. Berlin, 1957, S. 292.

(обратно)

69

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 9, стр. 156.

(обратно)

70

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 40, стр. 76–77.

(обратно)

71

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 44, стр. 300.

(обратно)

72

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 408.

(обратно)

73

«КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза. Документы 1917–1968». М., 1969, стр. 264–266.

(обратно)

74

«КПСС и строительство Вооруженных Сил СССР». М., 1967, стр. 171–172; «Военно-исторический журнал», 1971, № 2, стр. 4.

(обратно)

75

«КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза», стр. 290.

(обратно)

76

См. В. Хвостов, А. Грылев. Накануне Великой Отечественной войны. Подготовка Советского Союза к отражению фашистской агрессии. — «Коммунист», 1968, № 12, стр. 57.

(обратно)

77

«Народное хозяйство СССР в 1956 г. Статистический сборник». М., 1957, стр. 48.

(обратно)

78

«КПСС в резолюциях и решениях…», т. 5. М., 1971, стр. 460.

(обратно)

79

См. «История Коммунистической партии Советского Союза», т. 5, кн. 1. М., 1970, стр. 121.

(обратно)

80

Там же, стр. 118.

(обратно)

81

«История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945», т. 1. М., I960, стр. 415; Центральный государственный архив Октябрьской революции, высших органов государственной власти и органов государственного управления СССР (далее — ЦГАОР СССР), ф. 5446, оп. 32, д. 282, л. 95.

(обратно)

82

«Коммунист», 1968, № 12, стр. 65.

(обратно)

83

«50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 235.

(обратно)

84

Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления. М., 1971, стр. 197.

(обратно)

85

«Военно-исторический журнал», 1971, № 2, стр. 11.

(обратно)

86

См. «50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 240.

(обратно)

87

См. там же, стр. 241.

(обратно)

88

См. «История Коммунистической партии Советского Союза», т. 5, кн. 1, стр. 133.

(обратно)

89

Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления, стр. 251–252.

(обратно)

90

См. «История Коммунистической партии Советского Союза», т. 5, кн. 1, стр. 130.

(обратно)

91

См. «50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 234, 235, 252.

(обратно)

92

См. там же, стр. 252.

(обратно)

93

U. Walendy. Wahrheit für Deutschland. Vlotho/Weser, 1965, S. 369.

(обратно)

94

См. «50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 252.

(обратно)

95

См. «Великая Отечественная война Советского Союза 1941–1945 гг. Краткая история». М., 1970, стр. 50.

(обратно)

96

Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи, т. 2. М., 1973, стр. 90.

(обратно)

97

«The Times», 5.Х. 1939.

(обратно)

98

Там же.

(обратно)

99

Dolobran, lord Lloyd. The British Case. London, 1939, p. 53–60.

(обратно)

100

«History of the Second World War». United Kingdom Military Series. Ed. by J. Butler. Grand Strategy, vol. II. September 1939 — June 1941. London. 1957, p. 543–544.

(обратно)

101

Р. Fleming. Invasion 1940. London, 1957, р. 15.

(обратно)

102

С. Clarke. England under Hitler. New York, 1961, p. 51.

(обратно)

103

Р. Fleming. Invasion 1940, р. 116.

(обратно)

104

С. de Gaulle. Memoires de guerre. L’Appel. 1940–1942. Paris, 1954, p. 87.

(обратно)

105

К. Ludecke. I knew Hitler. New York, 1938, p. 418.

(обратно)

106

«Совершенно секретно!», стр. 43.

(обратно)

107

«Generaloberst Haider. Kriegstagebuch. 1939–1942», Hg. vom Arbeitskreis für Wehrforschung. Stuttgart, Bd. II, 1963, S. 74.

(обратно)

108

См. Г. Ферстер, Г. Гельмерт, Г. Отто, Г. Шниттер. Прусско-германский генеральный штаб 1640–1965. К его политической роли в истории. М., 1968, стр. 318.

(обратно)

109

«Военно-исторический журнал», 1959, № 2, стр. 67.

(обратно)

110

«Generaloberst Haider. Kriegstagebuch», S. 354.

(обратно)

111

«The German Campaign in Russia». Washington, 1955, p. 6.

(обратно)

112

H. Greiner. Die Oberste Wehrmachtführung 1939 bis 1943. Wiesbaden, 1951, S. 326,

(обратно)

113

W. Root. The Secret History of the War, vol. II. New York, 1945, p. 520.

(обратно)

114

«Hitlers Weisungen für die Kriegsfürung 1939–1945», S. 84.

(обратно)

115

«Das Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht», Bd. 1. Frankfurt am Main, 1965, S. 1037–1040.

(обратно)

116

«Военно-исторический журнал», 1959, № 2, стр. 82.

(обратно)

117

«Hitler’s Table Talks». London, 1953, p. 424.

(обратно)

118

W. Shirer. The Rise and Fall of the Third Reich. New York, 1952, p. 1088–1089.

(обратно)

119

«Военно-исторический журнал», 1959, № 2, стр. 82.

(обратно)

120

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», в 6-ти томах, т. 1. М., 1960, стр. 358–359.

(обратно)

121

«Anatomie des SS-Staates». Olten, 1965, Bd. II, S. 259.

(обратно)

122

Там же, стр. 359.

(обратно)

123

См. «Нюрнбергский процесс». Сборник материалов в 7-ми томах, т. 3. М., 1958, стр. 440.

(обратно)

124

ЦГАОР СССР, ф. 7445, оп. 2, д. 138, л. 180–182.

(обратно)

125

ЦГАОР СССР, ф. 7445, ор. 1, д. 1666, л. 197.

(обратно)

126

«Trial of the Major War Criminals before the International Military Tribunals», vol. XXVI, p. 248.

(обратно)

127

«Преступные цели — преступные средства. Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР (1941–1944 гг.)». М., 1968, стр. 36.

(обратно)

128

См. Л. Безыменский. Особая папка «Барбаросса». М., 1972, стр. 250–253.

(обратно)

129

«Военно-исторический журнал», 1960, № 1, стр. 95.

(обратно)

130

«Vierteljahreshefte für Zeitgeschichte». Stuttgart, 1957, S. 197.

(обратно)

131

«Нюрнбергский процесс», т. 3, стр. 337.

(обратно)

132

«Das Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht». Frankfurt am Main, 1962, Bd. 1, S. 1023.

(обратно)

133

«Deutschland und Japan zwischen den Mächten». Tübingen, 1962, S. 428.

(обратно)

134

«История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941–1945», т. 1, стр. 360–361.

(обратно)

135

См. «Коммунист», 1969, № 3, стр. 80. 95

(обратно)

136

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 1, стр. 377.

(обратно)

137

См. там же, стр. 375.

(обратно)

138

См. «Промышленность Германии в период войны 1939–1945 гг.». М., 1956, стр. 41.

(обратно)

139

См. там же, стр. 35–36.

(обратно)

140

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 1, стр. 382.

(обратно)

141

См. там же, стр. 384.

(обратно)

142

Н. Greiner. Die Oberste Wehrmachtsfürung 1939 bis 1943, 1951, S. 326.

(обратно)

143

«Wehrwissenschaftliche Rundschau», März 1956, Heft 3, S. 134–135.

(обратно)

144

«Das Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht», Bd. 1, S. 328.

(обратно)

145

«Wehrwissenschaftliche Rundschau», März 1956, Heft 3, S. 134.

(обратно)

146

«Das Kriegstagebuch des Oberkommandos der Wehrmacht», Bd. 1, S. 1016.

(обратно)

147

A. Hillgruber. Hitlers Strategie, Politik und Kriegsführung 1940–1941. Frankfurt am Main, 1965, S. 272.

(обратно)

148

Там же, стр. 380.

(обратно)

149

Там же.

(обратно)

150

H. А. Jakobsen. Deutsche Kriegsführung 1939–1945. Hannover, 1961, S. 27.

(обратно)

151

«Europa in Flammen. 1939–1945», Bd. 2, S. 18.

(обратно)

152

K. Ploetz. Geschichte des Zweiten Weltkrieges, Teil II. Würzburg, 1960, S. 448.

(обратно)

153

«История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 1, стр. 356.

(обратно)

154

См. там же.

(обратно)

155

«Военно-исторический журнал», 1966, № 12, стр. 101.

(обратно)

156

В. Г. Трухановский. Внешняя политика Англии в период второй мировой войны (1939–1945). М., 1965, стр. 194.

(обратно)

157

Н. Montgomery Hyde. Room 3603. New York, 1963, p. 58.

(обратно)

158

«Die Beziehungen zwischen Deutschland und der Sowjetunion 1939–1941». Tübingen, 1949, S. 389.

(обратно)

159

«Военно-исторический журнал», 1959, № 7, стр. 88.

(обратно)

160

К. Riecker. Ein Mann verliert einen Weltkrieg. Frankfurt am Main, 1955, S. 31.

(обратно)

161

«История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 2. М., 1961, стр. 19.

(обратно)

162

См. К. Маланьин. Провал «блицкрига» в цифрах потерь немецко-фашистской армии. — «Военно-исторический журнал», 1967, № 12, стр. 81.

(обратно)

163

«КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза». Документы. 1917–1968. М., 1969, стр. 300–301.

(обратно)

164

Там же, стр. 299–300.

(обратно)

165

«L’Humanite», 25.VIII.1939.

(обратно)

166

«La Vie Ouvriere», 21.IX.1939.

(обратно)

167

Центральный партийный архив Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС (далее — ЦПА ИМЛ), ф. 495, оп. 18, д. 1325, л. 108–109.

(обратно)

168

ЦПА НМЛ, ф. 495, оп. 18, д. 1298, л. 74–75.

(обратно)

169

«Георгий Димитров — выдающийся деятель коммунистического движения». М., 1972, стр. 372–373.

(обратно)

170

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 26, стр. 311.

(обратно)

171

М. Торез. Сын народа. М., 1960, стр. 168.

(обратно)

172

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 117.

(обратно)

173

В. Liddel Hart. The German Generals talk. New York, 1948, p. 17.

(обратно)

174

К. Типпельскирх. История второй мировой войны. М., 1956, стр. 180.

(обратно)

175

Дж. Ф. С. Фуллер. Вторая мировая война. 1939–1945. Стратегический и тактический обзор. М., 1956, стр. 161.

(обратно)

176

«Wehrkunde», 1968, N 2.

(обратно)

177

«Комсомольская правда», 22 февраля 1968 г.

(обратно)

178

Р. Carell. Hitler’s War on Russia. London, 1964, p. 191.

(обратно)

179

См. «Коммунист», 1970, № 1, стр. 84.

(обратно)

180

См. И. Конев. Начало Московской битвы. — «Военно-исторический журнал», 1966, № 10.

(обратно)

181

См. Г. Жуков. Контрнаступление под Москвой. — «Военно-исторический журнал», 1966, № 10.

(обратно)

182

«Вопросы истории КПСС». 1962, № 1, стр. 231.

(обратно)

183

«Вопросы истории», 1957, № 12, стр. 95.

(обратно)

184

О. Брэдли. Записки солдата. М., 1957, стр. 208.

(обратно)

185

К. Типпельскирх. Указ. соч., стр. 207.

(обратно)

186

«Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны». Документы и материалы, т. 1. М., 1946, стр. 464.

(обратно)

187

К. Типпельскирх. Указ. соч., стр. 201.

(обратно)

188

3. Вестфаль, В. Крейпе и др. Роковые решения (далее — «Роковые решения»). М., 1958, стр. 108.

(обратно)

189

«Совершенно секретно!», стр. 380.

(обратно)

190

Е. Stettinius. Roosevelt and the Russians. New York, 1949, p. 7.

(обратно)

191

См. «Сборник материалов по составу, группировке и перегруппировке сухопутных войск фашистской Германии и войск бывших ее сателлитов на советско-германском фронте за период 1941–1945 гг.», вып. И. М., 1956, стр. 96. По другим данным, в Северной Африке действовало не 11, а 8 итальянских дивизий (R. Jars. Les Campagnes d’Afrique. 1940–1943. Paris. 1957, p. 167).

(обратно)

192

«Военно-исторический журнал», 1961, № 4, стр. 82.

(обратно)

193

А. А. Гречко. Битва за Кавказ. М., 1967, стр. 7.

(обратно)

194

А. Василевский. Бессмертная слава. — «Правда», 2 февраля 1968 г.; его же. Дело всей жизни. М., 1973, стр. 224–225.

(обратно)

195

К. Типпельскирх. Указ. соч., стр. 311.

(обратно)

196

«Итоги второй мировой войны». Сборник статей. М., 1957, стр. 82.

(обратно)

197

«Очерки истории Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.», М., 1955, стр. 232.

(обратно)

198

См. «Сборник материалов по составу, группировке и перегруппировке сухопутных войск фашистской Германии и войск бывших ее сателлитов на советско-германском фронте за период 1941–1945 гг.», вып. III, М., 1957, стр. 106, 108.

(обратно)

199

См. И. С. Конев. Перелом. — «Известия», 5 августа 1968 г.

(обратно)

200

К. К. Рокоссовский. Солдатский долг. М., 1968, стр. 205.

(обратно)

201

«Переписка Председателя Совета Министров СССР с Президентами США и Премьер-Министрами Великобритании во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.» (далее — «Переписка Председателя Совета Министров СССР…»), т. 1. М., 1957, стр. 133–134.

(обратно)

202

Там же, стр. 140.

(обратно)

203

А. М. Василевский. Дело всей жизни, стр. 309.

(обратно)

204

И. Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза, изд. 5. М., 1946, стр. 101.

(обратно)

205

К. Типпельскирх. Указ. соч., стр. 323.

(обратно)

206

«Вторая мировая война 1939–1945 гг.». Военно-исторический очерк. М., 1958, стр. 482.

(обратно)

207

К. Типпельскирх. Указ. соч., стр. 314.

(обратно)

208

«Итоги второй мировой войны». Сборник статей, стр. 83.

(обратно)

209

Б. X. Лиддел Гарт. Стратегия непрямых действий. М., 1957, стр. 390.

(обратно)

210

См. В. А. Секистов. «Странная война» в Западной Европе и в бассейне Средиземного моря (1939–1943 гг.). М., 1958, стр. 385.

(обратно)

211

«Коммунист», 1968, № 1, стр. 57.

(обратно)

212

«Вторая мировая война 1939–1945 гг.». Военно-исторический очерк, стр. 528.

(обратно)

213

И. Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза, стр. 108.

(обратно)

214

А. М. Василевский. Дело всей жизни, стр. 361.

(обратно)

215

«Переписка Председателя Совета Министров СССР…», т 1, стр. 226.

(обратно)

216

Там же, стр. 228.

(обратно)

217

Там же, стр. 233.

(обратно)

218

Там же, стр. 235.

(обратно)

219

См. С. М. Штеменко. Генеральный штаб в годы войны. М., 1968.

(обратно)

220

А. М. Василевский. Дело всей жизни, стр. 416.

(обратно)

221

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза, 1941–1945», т. 4. М., 1962, стр. 159.

(обратно)

222

«Военно-исторический журнал», 1961, № 9, стр. 80.

(обратно)

223

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945», т. 4, стр. 500.

(обратно)

224

См. «Роковые решения», стр. 219.

(обратно)

225

«Линия Зигфрида» — оборонительный рубеж, который немцы создали на границах с Францией.

(обратно)

226

См. «Сборник материалов по составу, группировке и перегруппировке сухопутных войск фашистской Германии и войск бывших ее сателлитов на советско-германском фронте за период 1941–1945 гг.», вып. IV. М., 1956, стр. 100.

(обратно)

227

См. «Вторая мировая война и современность». М., 1972, стр. 229.

(обратно)

228

См. «Правда», 22 марта 1968 г.

(обратно)

229

См. С. М. Штеменко. Генеральный штаб в годы войны. Книга вторая. М., 1973, стр. 156, 226, 276, 370, 412.

(обратно)

230

См. «Великая Отечественная война Советского Союза. 1941–1945. Краткая история». М., 1965, стр. 312.

(обратно)

231

Планы операции Ставки Верховного Главнокомандования на завершающий период войны изложены в мемуарах и статьях командующих фронтами: см. И. С. Конев. Сорок пятый. М., 1966; Г. Жуков. На берлинском направлении. — «Военно-исторический журнал», 1965, № 6; его же. Воспоминания и размышления. М., 1969; К. Рокоссовский. На берлинском и восточно-прусском направлениях. — «Военно-исторический журнал», 1965, № 2.

(обратно)

232

«Роковые решения», стр. 302.

(обратно)

233

«Штурм Берлина». Воспоминания, письма, дневники участников боев за Берлин. М., 1948, стр. 8.

(обратно)

234

«Правда», 28 ноября 1954 г.

(обратно)

235

Г. Жуков. На берлинском направлении. — «Военно-исторический журнал», 1965, № 6, стр. 22.

(обратно)

236

J. Strawson. Hitler’s Battle for Europe. New York. 1971, p. 234.

(обратно)

237

«The War Report of George G. Marschall, H. H. Arnold, Ernest S. King». New York, 1947, p. 149.

(обратно)

238

«New York Times», 20.X.1955, p. 10.

(обратно)

239

«Переписка Председателя Совета Министров СССР…», т. 1, стр. 260.

(обратно)

240

W. Churchill. The Second World War, vol. IV. London, 1951, p. 613.

(обратно)

241

A. Werth. Russia at War 1941–1945. London, 1964, p. XIV.

(обратно)

242

«Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.». Документы и материалы. М., 1959, стр. 340.

(обратно)

243

R. Seth. Stalingrad — Point of Return. London, 1959, p. IX.

(обратно)

244

A. Werth. Russia at War 1941–1945, p. XIV.

(обратно)

245

S. Morison. Strategy and Compromise. New York, 1958, p. 25.

(обратно)

246

Ф. В. Меллентин. Танковые сражения 1939–1945 гг. М., 1957, стр. 291.

(обратно)

247

«Роковые решения», стр. 259–260.

(обратно)

248

См. «Великая Отечественная война Советского Союза. 1941–1945. Краткая история», стр. 566.

(обратно)

249

См. «Великая Отечественная война Советского Союза. 1941–1945. Краткая история», стр. 557.

(обратно)

250

См. «50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 383.

(обратно)

251

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 4, стр. 503.

(обратно)

252

См. Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления, стр. 303.

(обратно)

253

А. М. Василевский. Дело всей жизни, стр. 534.

(обратно)

254

«Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». М., 1969, стр. 408.

(обратно)

255

См. «Военная стратегия». Под ред. Маршала Советского Союза В. Д. Соколовского. М., 1962, стр. 163.

(обратно)

256

См. «Финал». Историко-мемуарный очерк о разгроме империалистической Японии в 1945 г. Под ред. Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского. М., 1966, стр. 7.

(обратно)

257

А. М. Василевский. Дело всей жизни, стр. 129.

(обратно)

258

См. «Всемирно-исторические победы советского народа. 1941–1945». М., 1971, стр. 403.

(обратно)

259

Р. Я. Малиновский. Из воспоминаний оЯсско-Кишиневской операции (август — сентябрь 1944 года). — «Военно-исторический журнал», 1959, № 2, стр. 27.

(обратно)

260

См. Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления; И. С. Конев. Сорок пятый. М., 1966; его же. Записки командующего фронтом. 1943–1944. М., 1972; А. М. Василевский. Дело всей жизни; С. М. Штеменко. Генеральный штаб в годы войны. Книги первая и вторая.

(обратно)

261

См. А. А. Гречко. Указ. соч.; К. А. Мерецков. На службе народу. Страницы воспоминаний. М., 1968; К. К. Рокоссовский. Солдатский долг; И. С. Конев. Сорок пятый; С. М. Штеменко. Указ. соч.; А. С. Яковлев. Цель жизни (Записки авиаконструктора), изд. 2-е, дополненное. М., 1968; Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления.

(обратно)

262

См. С. М. Штеменко. Указ. соч.

(обратно)

263

Г. Фёрстер, Г. Гельмерт и др. Прусско-германский генеральный штаб. 1640–1965. К его политической роли в истории. М., 1966, Стр. 319.

(обратно)

264

См. «Совершенно секретно!».

(обратно)

265

«Правда», 3 февраля 1963 г.

(обратно)

266

A. Guillaume. Soviet Army and Soviet Power. Washington, 1949, p. 180.

(обратно)

267

«Правда», 1 июня 1962 г.

(обратно)

268

См. С. И. Цыбов, Н. Ф. Чистяков. Фронт тайной войны. М., 1968, стр. 51.

(обратно)

269

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6. М., 1965, стр. 137.

(обратно)

270

См. С. И. Цыбов, Н. Ф. Чистяков. Указ. соч., стр. 53.

(обратно)

271

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 138.

(обратно)

272

«Коммунист», 1967, № 18, стр. 73.

(обратно)

273

См. там же.

(обратно)

274

H.-A. Jacobsen. 1939–1945. Der Zweite Weltkrieg in Documenten. Darmstadt, 1961, S. 714.

(обратно)

275

A. Dallin. The German Rule in Russia 1941–1945. New York, 1957; V. Redelis. Partisanenkrieg. Heidelberg, 1958; H.-L. von Gottborg. Das Wesen des sowjetischen Partisanenkampfes. — «Wehrkunde», 1958, № 12.

(обратно)

276

G. Reitinger. The House on Sand. 1939–1945. London, 1960, p. 229.

(обратно)

277

«The Goebbels Diaries». London, 1948, p. 169.

(обратно)

278

См. «История Коммунистической партии Советского Союза», т. 5, кн. 1, стр. 481.

(обратно)

279

Цит. по: «Правда», 14 декабря 1942 г. 204

(обратно)

280

См. Муса Джалиль. Моабитская тетрадь. М., 1957.

(обратно)

281

«Партизанские были». М, 1958, стр. 248.

(обратно)

282

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 2, стр. 126.

(обратно)

283

См. там же, стр. 131.

(обратно)

284

См. там же, стр. 481.

(обратно)

285

См. «Правда», 29 июня 1974 г.

(обратно)

286

H. Bushheim, М. Broszat, Н.-А. Jacobsen, H. Krausnik. Anatomie des SS-Staates, Bd. II. Olten-Freiburg, 1965, S. 259–260.

(обратно)

287

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 2, стр. 486.

(обратно)

288

«Итоги второй мировой войны». Сборник статей, стр. 126.

(обратно)

289

Там же, стр. 65.

(обратно)

290

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 2, стр. 485.

(обратно)

291

См. «История Коммунистической партии Советского Союза», т. 5, кн. 1, стр. 490.

(обратно)

292

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 3, стр. 467.

(обратно)

293

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 4, стр. 316.

(обратно)

294

См. И. И. Удальцов. Словацкое народное восстание. — «Известия Академии наук СССР», серия истории и философии, т. VII, № 1, 1950, стр. 35–36.

(обратно)

295

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 318.

(обратно)

296

«Литературная газета», 25 августа 1959 г.

(обратно)

297

Р. Батталья. История итальянского движения Сопротивления (8 сентября 1943 г. — 25 апреля 1945 г.). М., 1954, стр. 377.

(обратно)

298

М. Galleni. I partigiani sovietici nella Resistenza italiana. Roma (s. a.), p. 254.

(обратно)

299

Там же.

(обратно)

300

Р. Батталья. Указ. соч. стр. 378.

(обратно)

301

Г. С. Филатов. Итальянские коммунисты в движении Сопротивления. М., 1964, стр. 113.

(обратно)

302

В надписи на саркофаге описка: написано Кулишкин, надо Кубышкин.

(обратно)

303

См. А. Кузнецов. Тайна римского саркофага. Свердловск, 1965.

(обратно)

304

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6. М., 1965, стр. 281; Советская историческая энциклопедия, т. 10. М., 1967, стр. 879.

(обратно)

305

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 2, стр. 352.

(обратно)

306

См. там же.

(обратно)

307

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 275.

(обратно)

308

См. «Очерки истории Коммунистической партии Белоруссии», ч. II (1921–1966). М., 1957, стр. 384.

(обратно)

309

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 3, стр. 487.

(обратно)

310

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 276.

(обратно)

311

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 3, стр. 484.

(обратно)

312

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 254.

(обратно)

313

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 20, стр. 175.

(обратно)

314

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 34, стр. 194.

(обратно)

315

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 9, стр. 156.

(обратно)

316

См. «Достижения Советской власти за 40 лет в цифрах». М., 1957, стр. 43.

(обратно)

317

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 237.

(обратно)

318

«История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 2, стр. 139.

(обратно)

319

«Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам». Сборник документов, т. 2, 1929–1945 гг. М., 1957, стр. 705.

(обратно)

320

Центральный государственный архив народного хозяйства СССР, ф. 4372, оп. 3, д. 441, л. 4.

(обратно)

321

«КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза». Документы. 1917–1968, стр. 299–300.

(обратно)

322

М. И. Калинин. Работа Советов в условиях войны. — «Известия», 30 мая 1942 г.

(обратно)

323

«50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Постановление Пленума ЦК КПСС. Тезисы ЦК КПСС». М., 1967, стр. 22.

(обратно)

324

См. Н. Вознесенский. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. М., 1948, стр. 40.

(обратно)

325

См. «Народное хозяйство СССР. Статистический сборник». М., 1956, стр. 159.

(обратно)

326

См. Б. Соколов. Промышленное строительство в годы Отечественной войны. М., 1946, стр. 20.

(обратно)

327

См. «Директивы КПСС и Советского правительства по хозяйственным вопросам», т. 2, стр. 712.

(обратно)

328

ЦГАОР СССР, ф. 5446, оп. 33, д. 1556, л. 90–91.

(обратно)

329

По данным ЦСУ СССР. НМЛ. Документы и материалы отдела истории Великой Отечественной войны, инв. № 9605, стр. 128–130.

(обратно)

330

По данным ЦСУ СССР. ИМЛ. Документы и материалы отдела истории Великой Отечественной войны, инв. № 9605, стр. 423; инв. № 15601, стр. 11.

(обратно)

331

Я. Е. Чадаев. Экономика СССР в период Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). М., 1965, стр. 336.

(обратно)

332

См. «Экономическая жизнь СССР. Хроника событий и фактов. 1917–1965», в 2-х книгах. Кн. 1, изд. 2-е, дополненное. М., 1967, стр. 353.

(обратно)

333

«50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Постановление Пленума ЦК КПСС. Тезисы ЦК КПСС», стр. 22.

(обратно)

334

«Einheit». 1959, № 3, S. 363; J. Thorwald. Wen sie Verderben wollen. Stuttgart, 1952, S. 387.

(обратно)

335

См. «Знамя». М., 1973, № 9, стр. 125.

(обратно)

336

См. «50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 446.

(обратно)

337

См. «Правда», 8 мая 1944 г.

(обратно)

338

«Правда», 15 марта 1944 г.

(обратно)

339

Партийный архив Челябинской области, ф. 255, оп. 1, д. 1239, л. 3.

(обратно)

340

Р. Я. Малиновский. Оружие и люди Урала. — «Свердловск». Свердловск, 1946, стр. 13–14.

(обратно)

341

См. Я. Е. Чадаев. Указ. соч., стр. 380.

(обратно)

342

См. там же.

(обратно)

343

См. «Правда», 8 мая 1944 г.

(обратно)

344

Центральный архив ВЦСПС, ф. ПМ; «Материалы и отчеты ВЦСПС к X съезду профсоюзов». М., 1949, стр. 13–14.

(обратно)

345

См. Г. С. Кравченко. Военная экономика СССР. 1941–1945. М., 1963, стр. 98, 218.

(обратно)

346

См. «Правда», 4 января 1945 г.

(обратно)

347

См. «Партийное строительство», 1945, № 2, стр. 12.

(обратно)

348

«Профсоюзы СССР», т. 3. М., 1963, стр. 253.

(обратно)

349

См. «Экономическая жизнь СССР. Хроника событий и фактов. 1917–1965», кн. 1, изд. 2-е, стр. 378.

(обратно)

350

См. Н. Вознесенский. Указ. соч., стр. 46.

(обратно)

351

См. там же.

(обратно)

352

По данным ЦСУ СССР. ИМЛ. Документы и материалы отдела истории Великой Отечественной войны, инв. № 9605, стр. 376.

(обратно)

353

См. Р. С. Лившиц. Размещение черной металлургии СССР. М., 1958, стр. 188; «Страна Советов за 50 лет. Сборник статистических материалов». М., 1967, стр. 53; «Экономическая жизнь СССР. Хроника событий и фактов. 1917–1965», кн. 1, изд. 2-е, стр. 353, 367, 378, 389; «Промышленность СССР. Статистический сборник». М., 1957, стр. 40, 420.

(обратно)

354

См. «Закон о пятилетием плане восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946–1950 гг.». М., 1946, стр. 6.

(обратно)

355

См. «Тыл Советской Армии». М., 1968, стр. 263.

(обратно)

356

«Развитие советской экономики (Статистические материалы)». М., 1946, стр. 45.

(обратно)

357

Архив Министерства обороны СССР, ф. 35, оп. 73965, д. 4, л. 31.

(обратно)

358

«Военные сообщения за 50 лет». М., 1967, стр. 63.

(обратно)

359

См. «Народное хозяйство СССР в 1961 году. Статистический ежегодник». М., 1962, стр. 474.

(обратно)

360

См. «Промышленность Германии в период воины 1939–1945 гг.», стр. 141.

(обратно)

361

Н. Вознесенский. Указ. соч., стр. 46.

(обратно)

362

См. Я. Е. Чадаев. Указ. соч., стр. 377, 379.

(обратно)

363

«Совершенно секретно!», стр. 535.

(обратно)

364

См. «50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 457.

(обратно)

365

См. Г. С. Кравченко. Указ, соч., стр. 381.

(обратно)

366

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 48.

(обратно)

367

См. Н. Вознесенский. Указ. соч., стр. 74.

(обратно)

368

Е. R. Stettinius. Lend Lease. Weapon for Victory. New York, 1944, p. 228–229.

(обратно)

369

P. Шервуд. Рузвельт и Гопкинс глазами очевидца, в 2-х томах, т. 2. М., 1958, стр. 626.

(обратно)

370

«The New York Times», June 24, 1941.

(обратно)

371

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 55.

(обратно)

372

См. Ю. Папоров. «Пилар». — «Знамя», 1973, № 7 и 8.

(обратно)

373

См. «Международная жизнь», 1969, № 10, стр. 87.

(обратно)

374

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 190.

(обратно)

375

W. Churchill. The Second World War, vol. III. London, 1950, p. 340.

(обратно)

376

«Международная жизнь», 1973, № 3, стр. 98–99.

(обратно)

377

См. «Переписка Председателя Совета Министров СССР…», т. 1, стр. 9.

(обратно)

378

Там же, стр. 11.

(обратно)

379

R. Leighton and R. Coakley. Global Logistics and Strategy. 1940–1943. Washington, 1955, p. 715;J. Deane. The Strange Alliance. New York, 1955, p. 87.

(обратно)

380

J. Carl. Das amerikanische Leih — und Pacht — Gesetz. Frankfurt am Main, 1957, S. 83.

(обратно)

381

Н. А. Вознесенский. Военная экономика СССР в период Отечественной войны. М., 1948, стр. 74; «Международная жизнь», 1967, № 3, стр. 143; В. Brown, R. Оpie. American Foreign Assistance. Washington, 1951, p. 11, 82.

(обратно)

382

См. «Новое время», 1956, № 14, стр. 9.

(обратно)

383

А. Clark. Barbarossa. London, 1965, р. XIX.

(обратно)

384

К. Riecker. Ein Mann verliert einen Weltkrieg, S. 11.

(обратно)

385

«Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны». Документы и материалы, т. 1. М., 1944, стр. 329.

(обратно)

386

См. «Правда», 18 декабря 1942 г.

(обратно)

387

Там же.

(обратно)

388

«Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны». Документы и материалы, т. 1, стр. 379.

(обратно)

389

«Советско-французские отношения во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.». Документы и материалы, стр. 195.

(обратно)

390

См. там же, стр. 27–29.

(обратно)

391

См. «Внешняя политика Советского Союза в период Отечественной войны». Документы и материалы, т. 3. М., 1947, стр. 104–106.

(обратно)

392

См. «Фальсификаторы истории (Историческая справка)». М., 1948, стр. 71–72.

(обратно)

393

См. там же, стр. 72–73.

(обратно)

394

«Conservative and Unionist Central Office. All Answers for the Election». London, 1959, p. 154.

(обратно)

395

См. «За рубежом», 1972, № 6, стр. 25.

(обратно)

396

«Антифашистское движение Сопротивления в странах Европы в годы второй мировой войны». М, 1962, стр. 114–115.

(обратно)

397

С. М. Штеменко. Генеральный штаб в годы войны. Книга вторая. М., 1973, стр. 105.

(обратно)

398

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 309.

(обратно)

399

См. там же, стр. 313.

(обратно)

400

S. Okecki. La Resistance polonaise et les Allies. — «European Movements», vol. II. London, 1964, p. 449.

(обратно)

401

См. В. Клоков. Борьба народов славянских стран против фашистских поработителей (1939–1945 гг.). Киев, 1961, стр. 369.

(обратно)

402

См. там же, стр. 250.

(обратно)

403

См. М. И. Семиряга. Вторая мировая война и пролетарский интернационализм. М., 1962, стр. 149.

(обратно)

404

См. «Боевые действия Народного войска Польского. 1943–1945 гг.». М., 1961, стр. 35.

(обратно)

405

См. А. Гречко. Боевое содружество армий социалистических государств. — «Коммунист», 1972, № 15, стр. 45.

(обратно)

406

«Cahies du communisme», 1950, № 8, р. 61.

(обратно)

407

D. Eisenhower. Crusade in Europe. New York, 1948, p. 296.

(обратно)

408

О. Брэдли. Указ, соч., стр. 416–417.

(обратно)

409

См. «Вопросы истории», 1961, № 7, стр. 73–79,

(обратно)

410

См. «За прочный мир, за народную демократию!», 6 мая 1955 г.

(обратно)

411

«Тридцать лет жизни и борьбы Итальянской коммунистической партии». М., 1953, стр. 426.

(обратно)

412

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 5. М., 1963, стр. 315.

(обратно)

413

«Известия», 5 мая 1968 г.

(обратно)

414

См. И. С. Конев. Сорок пятый, стр. 232.

(обратно)

415

См. А. М. Дубинский. Освободительная миссия Советского Союза на Дальнем Востоке. М., 1966, стр. 548.

(обратно)

416

См. там же, стр. 555.

(обратно)

417

См. «История русской советской литературы», т. III. М., 1961, стр. 5.

(обратно)

418

См. там же.

(обратно)

419

Л. Леонов. В наши годы. М., 1949, стр. 41.

(обратно)

420

И. Эренбург. Война (апрель 1942 — март 1943). М., 1943, стр. 6.

(обратно)

421

А. Толстой. Полн. собр. соч., т. 14, М., 1950, стр. 207.

(обратно)

422

См. «Советская печать в цифрах». М., 1948, стр. 33.

(обратно)

423

См. К. Симонов. Избранные стихи. М., 1958, стр. 58, 60.

(обратно)

424

А. Твардовский. Стихотворения и поэмы в двух томах, т. 2. М., 1957, стр. 113.

(обратно)

425

См. О. Берггольц. Избранное. М., 1948, стр. 142.

(обратно)

426

См. В. Гроссман. Народ бессмертен. М., 1945, стр. 99—100.

(обратно)

427

М. Шолохов. Они сражались за Родину. М., 1964, стр. 6.

(обратно)

428

В. Харьюзов. Город песней разбужен. М., 1973, стр. 21.

(обратно)

429

М. Куприянов, П. Крылов, Н. Соколов.

(обратно)

430

См. И. Г. Большаков. Советское киноискусство в годы Великой Отечественной войны. М., 1950, стр. 143–144.

(обратно)

431

Там же, стр. 149.

(обратно)

432

Там же, стр. 164–165.

(обратно)

433

Ж. Садуль. Всеобщая история кино, т. 6. М., 1963, стр. 202–203.

(обратно)

434

«Советское искусство», 19 декабря 1944 г.

(обратно)

435

См. «Программа Коммунистической партии Советского Союза». М., 1973, стр. 29; М. С. Драгилев. Общий кризис капитализма. Очерк капиталистической системы за 40 лет. М., 1957, стр. 120–121.

(обратно)

436

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 11, стр. 551.

(обратно)

437

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 45, стр. 175.

(обратно)

438

«Программа Коммунистической партии Советского Союза», стр 44.

(обратно)

439

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 38, стр. 315.

(обратно)

440

А. М. Василевский. Дело всей жизни, стр. 539–540.

(обратно)

441

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 391.

(обратно)

442

U. Walendy. Wahrheit für Deutschland.

(обратно)

443

«О подготовке к 50-летию образования Союза Советских Социалистических Республик. Постановление ЦК КПСС от 21 февраля 1972 г.». М., 1972, стр. 13.

(обратно)

444

См. «Правда», 24 марта 1969 г.

(обратно)

445

См. «Народное хозяйство СССР в 1968 году. Статистический ежегодник». М., 1969, стр. 190; «Правда», 26 января 1974 г.

(обратно)

446

А. М. Василевский. Дело всей жизни, стр. 538.

(обратно)

447

Там же.

(обратно)

448

См. «50 лет Вооруженных Сил СССР», стр. 459.

(обратно)

449

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 42, стр. 4.

(обратно)

450

См. «Коммунист», 1969, № 3, стр. 126.

(обратно)

451

С. М. Штеменко. Генеральный штаб в годы войны. Книга вторая, стр. 454.

(обратно)

452

«50 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Постановление Пленума ЦК КПСС. Тезисы ЦК КПСС», стр. 23.

(обратно)

453

«Пятьдесят лет Коммунистической партии Советского Союза (1903–1953)». М., 1953, стр. 22.

(обратно)

454

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941–1945», т. 6, стр. 342.

(обратно)

455

«Коммунистическая партия в период Великой Отечественной войны». Документы и материалы. М., 1961, стр. 95–96.

(обратно)

456

См. «КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза». Документы. 1917–1968, стр. 312.

(обратно)

457

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 35, стр. 408.

(обратно)

458

См. «Известия», 2 марта 1943 г.

(обратно)

459

См. «Правда», 16 мая 1943 г.

(обратно)

460

См. «Важнейшие решения по сельскому хозяйству на 1938–1946 гг.». М., 1948, стр. 510, 523.

(обратно)

461

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 39, стр. 56.

(обратно)

462

См. «Правда», 22 октября 1942 г.

(обратно)

463

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 41, стр. 121.

(обратно)

464

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 51, стр. 216.

(обратно)

465

С. М. Штеменко. Генеральный штаб в годы войны. Книга вторая, стр. 278.

(обратно)

466

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 37, стр. 295.

(обратно)

467

«КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза». Документы. 1917–1968, стр. 35.

(обратно)

468

М. И. Калинин. О коммунистическом воспитании и воинском долге. Сборник речей, докладов и статей. М., 1967, стр. 527.

(обратно)

469

«Говорят погибшие герои. Предсмертные письма советских борцов против немецко-фашистских захватчиков (1941–1945 гг.)». М., 1961, стр. 188.

(обратно)

470

См. В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 34, стр. 93.

(обратно)

471

«Программа Коммунистической партии Советского Союза», стр. 19.

(обратно)

472

Л. И. Брежнев. Ленинским курсом. Речи и статьи, т. 1. М., 1973, стр. 128–129.

(обратно)

473

В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 23, стр. 61.

(обратно)

474

«К 100-летию со дня рождения Владимира Ильича Ленина. Тезисы Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза». М., 1970, стр. 5.

(обратно)

475

«За рубежом», 1970, № 4 (501), стр. 18.

(обратно)

476

Там же.

(обратно)

477

Там же, стр. 19.

(обратно)

478

Там же.

(обратно)

479

«Public Record Office», CAB 23/100, p. 5.

(обратно)

480

S. Aster. The Making of the Second World War. London, 1973, p. 144.

(обратно)

481

H. Baldwin. Battles Lost and Won. Great Campagns of World War II. New York, 1960, p. 156.

(обратно)

482

Е. Ziemke. Stalingrad to Berlin. The Defeat of German in the East. Washington, 1968, p. 549.

(обратно)

483

Там же, стр. V.

(обратно)

484

См. там же, стр. XIX, 549.

(обратно)

485

См. там же, стр. 119, 142, 217, 503.

(обратно)

486

«Encyclopedia Americana», vol. 29. New York, 1970, p. 437.

(обратно)

487

См. «История Великой Отечественной войны Советского Союза 1941–1945 гг.», т. 5. М., 1966; И. С. Конев. Сорок пятый; Г. К. Жуков. Воспоминания и размышления.

(обратно)

488

Л. Рендулич. Управление войсками. Пер. с нем. А. П. Артемова и Ю. А. Сасонова. М, 1974.

(обратно)

489

H. Baldwin. Battles Lost and Won. Great Campaigns of World War II. New York, 1966, p. 185.

(обратно)

490

E. Ziemke. Stalingrad to Berlin, p. 504.

(обратно)

491

A. Clark. Barbarossa. The Russian-German Conflict 1941–1945. London, 1965, p. 63—387.

(обратно)

492

J. К. Dean. The Strange Alliance; R. Beitzell. Uneasy Alliance. Knoff, 1972; S. Morison. The Two-Ocean War. Washington, 1971.

(обратно)

493

«The Papers of Dwight David Eisenhower. The War Years», Vol. I–V. Baltimore and London, 1970.

(обратно)

494

См. там же, стр. 570, 347.

(обратно)

495

См. там же, стр. 205, 380, 391, 400–401.

(обратно)

496

См. там же, стр. 205.

(обратно)

497

Там же, стр. 149.

(обратно)

498

«Правда», 8 сентября 1974 г.

(обратно)

499

«Правда», 24 июня 1973 г.

(обратно)

500

«Правда», 20 сентября 1969 г.

(обратно)

501

Цит. по: «За рубежом», 1973, № 11, стр. 2.

(обратно)

502

«U. S. News and World Report», May 1, 1972.

(обратно)

503

А. А. Гречко. Вооруженные силы Советского государства. М., 1974, стр. 336.

(обратно)

504

«Правда», 12 июля 1973 г.

(обратно)

Оглавление

Глава первая ИМПЕРИАЛИЗМ — ВИНОВНИК ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

  1. Преступник, породивший войну

  2. Гитлеровское государство войны

  3. Главный очаг второй мировой войны

Глава вторая «ПОМНИТЬ, ЧТО ОТ ВСЯКОГО НАШЕСТВИЯ МЫ ВСЕГДА НА ВОЛОСКЕ»

  1. Ленинский завет — быть начеку

  2. Победа социализма в Советском Союзе

  3. Политика коллективной безопасности и политика «невмешательства»

Глава третья УКРЕПЛЕНИЕ ОБОРОННОЙ МОЩИ СССР

  1. Победа социализма — главный фактор могущества СССР

  2. Техническая реконструкция Советских Вооруженных Сил

  3. Новая организационная перестройка Вооруженных Сил в предвоенные годы

Глава четвертая САМОЕ ТЯЖКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ ИМПЕРИАЛИЗМА

  1. Начало второй мировой войны

  2. Особенная ненависть фашистов к великому советскому народу

  3. Подготовка чудовищных преступлений оккупантов

  4. Вероломное нападение

Глава пятая СВЯЩЕННАЯ ВОЙНА

  1. Начало Великой Отечественной войны

  2. Характер войны против Германии до ее нападения на СССР

  3. Решающий поворот в мировой военно-политической обстановке

Глава шестая РАЗГРОМ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКОЙ ВОЕННОЙ МАШИНЫ

  1. Итоги битвы под Москвой — крах плана «Барбаросса»

  2. Сталинград и Курск — коренной перелом в ходе войны

  3. Завершение разгрома фашистской Германии

  4. Советский Союз — решающая сила

Глава седьмая НАРОД, ВЗЯВШИЙСЯ ЗА ОРУЖИЕ

  1. Единство советского фронта и тыла

  2. Борьба с врагом на оккупированной им территории

  3. Роль партизанского движения

  4. Партийное и советское подполье на оккупированной врагом территории

Глава восьмая ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ПОБЕДА СОВЕТСКОГО НАРОДА

  1. Перестройка экономики на военный лад

  2. Под знаком экономической победы

  3. Великий трудовой подвиг советского народа

Глава девятая ОБЪЕДИНЯЮЩАЯ СИЛА ОСВОБОДИТЕЛЬНОЙ ВОЙНЫ

  1. Создание антифашистской коалиции

  2. Проблема второго фронта

  3. За независимое демократическое развитие освобожденных стран

  4. Честность против вероломства

Глава десятая БОЕВОЙ СОЮЗ НЕПОКОРЕННЫХ НАРОДОВ

  1. Характер движения Сопротивления

  2. Отношение СССР к движению Сопротивления

  3. Народные восстания в конце войны

Глава одиннадцатая ПЕРО, КАК ШТЫК, КАМЕРА, КАК АВТОМАТ

  1. Советская литература в дни войны

  2. Кистью художника

  3. Подвиг кинематографистов

Глава двенадцатая ГЛАВНЫЙ ИТОГ И ВСЕМИРНО-ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ПОБЕДЫ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

  1. Победа Советского государства в войне — закономерное явление

  2. Победа Вооруженных Сил СССР

  3. Торжество идей пролетарского интернационализма

Глава тринадцатая ВО ГЛАВЕ С ЛЕНИНСКОЙ ПАРТИЕЙ

  1. Программа и первоочередные меры партии по мобилизации сил страны на разгром врага

  2. Хозяйственно-организаторская деятельность партии

  3. Идеологическая работа

  4. Руководство партии — главный источник победы

Глава четырнадцатая ПРАВДА О ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ ПРОТИВ ФАЛЬСИФИКАТОРОВ ИСТОРИИ

  1. Марксистско-ленинская историография

  2. Буржуазная фальсификация истории второй мировой войны

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

*** Примечания ***