Торги при свечах [Жорж Сименон] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Жорж Сименон «Торги при свечах»
Мегрэ отодвинул тарелку, потом табурет. Потянулся, машинально приподнял крышку на сковородке и ворчливо сказал: — За работу, дети мои! Сегодня пораньше ляжем спать. Сидящие за огромным столом в трактире покорно посмотрели на него. Хозяин трактира Фредерик Мишо, заросший трехдневной щетиной, поднялся первым и направился к стойке. — Что могу… — Нет! Довольно! — воскликнул Мегрэ. — Белое вино, кальвадос[1], опять белое вино… Хватит! Все дошли уже до той степени усталости, когда веки начинают гореть. Жюлия, жена Фредерика, отнесла на кухню блюдо с остатками красной фасоли. Тереза, молодая служанка, вытерла глаза. Но не потому, что плакала. Просто у нее был насморк. — С чего начнем? — спросила она. — С того, как я убирала со стола? — Сейчас восемь часов вечера. Начнем с этого времени. — Тогда я принесу скатерть и карты. В трактире было тепло, даже жарко, а за окнами, в темноте, ветер гнал порывами ледяной дождь. — Садитесь там, где и тогда, отец Никола… А вы, господин Гру, еще не пришли. Тут вмешался трактирщик. — Как раз когда я услышал его шаги, я сказал Терезе: «Положи карты на стол». — Опять мне изображать, как я вхожу? — буркнул Гру, крестьянин ростом под метр восемьдесят и здоровый, как деревенский буфет. Можно было подумать, что это актеры, репетирующие в двадцатый раз одну и ту же сцену: движения вялые, взгляд отсутствующий. Мегрэ, выступающему в роли режиссера, порой трудно было поверить в реальность происходящего. А само место, где он находился! Думал ли он, что придется три дня проторчать в трактире, затерянном посреди вандейских болот, вдали от какого-либо жилья. Место это называлось Понт-дю-Гро. И мост тут действительно был. Длинный, деревянный, он был переброшен над чем-то вроде заилившегося канала, два раза в день заливаемого морем, но самого моря видно не было. Виднелись лишь болота и где-то на линии горизонта плоские крыши ферм, которые здесь называли хижинами. Кому нужен этот трактир у дороги? Охотникам на уток? Около него выкрашенная красной краской бензоколонка, а на стене красовалась огромная ярко-синяя реклама какой-то марки шоколада. По другую сторону моста — длинные одноэтажные постройки большой фермы — хозяйство Гру.«…15 января, в 12 часов дня… В местечке, называемом Мулятьер… публичные торги… жилой дом, тридцать гектаров заливных лугов, движимое и недвижимое имущество, сельскохозяйственные орудия, мебель и посуда… Продажа за наличные».С этого объявления все и началось. А до тех пор уже много лет каждый вечер в трактире был похож один на другой. Приходил старый Никола, всегда полупьяный, и, прежде чем сесть за стол со своей обычной кружкой пива, подходил к стойке пропустить рюмочку. Потом из своей «резиденции» притаскивался Гру. Тереза накрывала стол красной скатертью, приносила карты, жетоны. Затем поджидала четвертого — таможенника, а если он не приходил, то его заменяла Жюлия. Тогда, четырнадцатого января, накануне торгов, в трактире были еще два гостя. Крестьяне, приехавшие на аукцион издалека: Боршен из окрестностей Ангулема и Каню из Сен-Жан д'Анжели. — Минутку! — сказал Мегрэ, увидев, что трактирщик собирается тасовать карты. — Боршен пошел спать около восьми, то есть сразу после ужина. Кто проводил его в комнату? — Я, — ответил Фредерик. — Он пил? — Немного, но лишнего все же хватил. Он спросил у меня, кто этот мрачный тип, я ему ответил, что это Гру, добро которого распродается… Тогда он поинтересовался, как этому Гру удалось разориться, владея такими роскошными заливными лугами, и я… — Хватит! — прорычал Гру. Великан был мрачен. Он не допускал мысли, что никогда всерьез не занимался своей землей и скотом, обвиняя в своем банкротстве Небо. — Хорошо! Кто видел тогда бумажник Боршена? — Все. Он вынул его из кармана во время ужина, хотел показать фотографию жены… В бумажнике было полно денег. Да и так все об этом знали: ведь он приехал на торги, а в объявлении было написано, что продажа за наличные… — А у вас, господин Каню, тоже при себе было более ста тысяч франков? — Сто пятьдесят тысяч. Больше я платить на собирался. С самого приезда на место Мегрэ, руководивший в то время летучей бригадой из Нанта, нахмурив брови, внимательно присматривался к Фредерику Мишо. Мишо, мужчина лет сорока пяти, в спортивной рубашке и со сломанным носом боксера, мало походил на деревенского трактирщика. — Скажите… Вам не кажется, что мы уже когда-то встречались? — Зачем зря тратить время… Вы правы, комиссар… Но теперь я в порядке. Бродяжничество в квартале Терн, драки и нападения, фальшивые закладные и обкрадывание автоматов… Словом, Фредерик Мишо — более известный полиции как Фред Боксер — вдруг оказался трактирщиком в Понтдю-Гро, самой глухой дыре в Вандее. — Вы и Жюлию,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (6) »
Последние комментарии
2 часов 59 минут назад
10 часов 48 минут назад
13 часов 19 минут назад
13 часов 27 минут назад
2 дней 44 минут назад
2 дней 4 часов назад