Призрачно всё [Олег Никитович Бондарь] (fb2) читать постранично


 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

Олег БОНДАРЬ, Светлана ТОМАШЕВСКАЯ ПРИЗРАЧНО ВСЕ

«…В районе склепа наткнулись на тайник, смешной сундучок, доверху наполненный ненужным хламом. Может, когда-то его содержимое и имело цену, но сейчас — мусор. Бумаги, на которых почти ничего невозможно разобрать, сырость изрядно их попортила, пачка «екатеринок». Деньги сохранились лучше, но пользы от них, сама понимаешь, никакой. Была, правда, еще одна вещица, возможно, ценная, но больше, наверное, как память. Я не посмел ее взять, оставил все, как было. Когда-то ты, дорогая, может, отыщешь ларец, наследие твоих предков, теперь ты почти знаешь, где он лежит. Надеюсь, что я вернусь раньше и сам тебя к нему приведу. Тем более что в дополнение я оставил кое-что от себя. То, что реально сделает нас богатыми. А если я не вернусь, ты сможешь прожить достойную и безбедную жизнь.

Бог даст, еще увидимся.

Навеки твой, Вильгельм».

Глава первая

— Славик, выручай! Ты же — спец по всякой хренотени. Кто, если не ты, сможет разобраться в этой дуристике?

Влад не был похож на себя, на того Влада, которого я знал со школьных лет. Раньше он отличался спокойным, уравновешенным характером, обладая крупным телосложением, относился к ровесникам с вальяжной снисходительностью.

Не помню, чтобы он выходил из себя или нервничал. Даже в экстремальных ситуациях, как во время разборок с подвыпившей шпаной, его флегма была непробиваемой. Не могли вывести его из себя и угрозы директора о возможном исключении, а после — неоднократные вызовы в милицию. Его невозмутимость и внутренняя уверенность в собственной правоте ставили всех в тупик и, не исключено, именно благодаря таким качествам Влад умудрялся выбираться сухим из воды в ситуациях, где другой бы на его месте отгреб по полной программе.

Друзьями мы с Владом не были, да и сомневаюсь, чтобы у него были друзья. Со всеми он держался ровно, но на расстоянии, словно отгораживался незримой стеной от всего, что его лично не касалось.

В учебе Влад не блистал, но в институт поступил и даже закончил его. О дальнейшей судьбе одноклассника я знал по обрывочным слухам. Мол, некоторое время мотался челноком по открывшемуся в перестроечные времена зарубежью, тогда многие начинающие бизнесмены, таким образом, зарабатывали стартовый капитал. Затем выкупил место на центральном рынке и по заграницам для него уже мотались другие. Позже Влад, якобы забросил торговлю, организовал свою фирму и вроде бы преуспел на бизнесовом поприще.

Пути наши не пересекались. Школьные встречи Влад игнорировал и с бывшими одноклассниками связи не поддерживал. Постепенно он стерся с памяти, вспоминал я о нем лишь иногда, листая старые школьные альбомы, да и то мимоходом.

Прошло больше двадцати лет, и, вот он, Влад, сидит напротив, растолстевший, но еще не утративший былую форму. Одет в дорогой костюм, рубашка с золотыми запонками, галстук от какого-то «диора». Внушительное кресло, украшение моего кабинета, ему тесновато. Владу неудобно, он постоянно ерзает, а несвойственная ему нервозность в доли секунды перечеркивает казавшийся незыблемым образ из детства.

Влад появился без предупреждения. С утра изводил секретаршу шефа назойливыми вопросами, когда я прихожу на работу и буду ли вообще? При этом он наотрез отказался общаться с директором. Игорь Владимирович наметанным глазом учуяв богатого клиента, едва не распластался перед ним, предлагая переговорить в кабинете за чашечкой кофе. В ответ Влад одарил его высокомерным взглядом (мне после Наталка рассказала), мол, кто ты такой и чего тебе нужно? Шеф обиделся, закрылся в кабинете, буркнув секретарше, что занят и его ни для кого нет. А Наталка через каждые пять минут названивала мне на мобильный, который я, выключив вчера вечером, так и не удосужился включить сегодня утром.

Я Влада сразу не узнал, столько времени прошло… И когда эта громадина набросилась на меня, заключила в объятия, настолько крепкие, что услышал хруст собственных костей, я не то, что опешил, дар речи потерял.

— Славик!!! Сто лет тебя не видел! А ты совсем не изменился! Не узнаешь? Это же я — Влад Егоркин! Одноклассник твой!

— Влад?

Я едва высвободился из медвежьей хватки, присмотрелся. Компьютер в голове включился, заработал. Шестеренки или что там, вошли в контакт, память понемногу возвращала из забытья годы счастливого детства. Узнавание, хоть и с опозданием, озарило мозг.

— Ты ко мне? — не отыскав ничего более уместного в лексиконе, спросил я.

— К тебе, дружище, к тебе…

Многословие, обилие пустых фраз не увязывались с воскресшим из глубин образом, но время способно и не на такие метаморфозы. Все мы меняемся.

Я не знал, о чем с ним говорить. Прошло много времени, мы стали чужими и незнакомыми. Его жизнь для меня скрывалась в потемках, и я не был уверен, нужно ли рассеивать их или лучше оставаться в неведении? Тем более что мне, по большому счету, был глубоко