Выполненное задание [Пол Уильям Андерсон] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (24) »
Пол Андерсон Выполненное задание
ПРОЛОГ
— Левую руку, — голос тощего человека был равнодушным. — Освободите запястье. Уильям Бейли отвернул манжету; тощий человек приложил к руке что-то холодное и кивнул в сторону ближайшей двери: — Сюда, первая плита справа, — сказал он и отвернулся. — Одну минуту, — начал Бейли, — я хотел… — Давай, иди, приятель, — ответил тощий человек. — Все происходит быстро. Бейли почувствовал острую боль в сердце. — Вы имеете в виду — вы уже… с этим уже закончено? — Именно для этого ты здесь, верно? Первая плита, дружище. Пойдем. — Но не прошло и двух минут, как я здесь… — А чего ты ждешь? Органной музыки? Послушай, приятель, — тощий человек мельком взглянул на стенные часы. — У меня сейчас перерыв, понимаешь? — Я думал, у меня, по крайней мере, будет время для… Для… — Имей совесть, приятель. Ты делаешь это сам, я же не обязан тащить тебя силой, понимаешь? — Тощий человек распахнул дверь, проталкивая Бейли сквозь трупный запах и запах химикатов, и указал на койку, стоящую в узкой, занавешенной нише. — На спину, руки и ноги вытянуть. Бейли принял требуемое положение; он приподнялся, когда тощий человек стал обвязывать ремнями лодыжки. — Расслабься. Просто, если мы опаздываем, и я не возвращаюсь к клиенту в течение, скажем, двух часов, и он деревенеет… Ну, ящики выпускают одного размера, понимаешь, о чем я говорю? Мягкая теплая волна захлестнула Бейли, когда он откинулся на спину. — Эй, ты ничего не ел в последние двенадцать часов? — Лицо тощего человека стало расплываться, превращаясь в розовое пятно. — Я оооуууммм… — услышал Бейли свой голос. — О'кей, спи крепко, приятель, — прогремел голос тощего человека и замер. В последнее мгновение, когда над ним уже смыкалась бесконечная темнота, Бейли подумал о словах, высеченных на гранитном портале Центра эвтаназии: «…пусть придут ко мне уставшие, бедные, утратившие надежду, жаждущие свободы. Для них я поднимаю светильник у бронзовой двери…»ОДИН
Потом яд вступил в реакцию с гемоглобином, и он умер. Смерть пришла как ураган. Казалось, его выдувало ветром, кружило в вихре, бросало вверх и вниз, и снова вверх, в реве и свисте, в шуме чудовищного галопа. Он не знал, хлестал ли его ветер холодом или опалял жарой. Он об этом и не думал — его глаза ослепляли молнии, громом отзывался стук зубов. «Глаза?» — промелькнула вспышка удивления. — «Зубы? Но я мертв. На том бланке, который я заполнил в трех экземплярах, будет стоять штамп „Выполнено“, и скучающий служащий покатит ящик — и меня в нем — к спускному желобу крематория и… взяли! дружно! Наступит преображение, я перестану быть Уильямом Бейли, я стану статистикой.» Он пытался ухватиться за реальность, но ловил лишь хаос. Головокружение тащило его сквозь бесконечную спираль. Где-то и везде Бог вел счет: «Ноль, один, десять, одиннадцать, сто, сто один, тысяча десять», тихим сухим голосом. Бейли думал о том, что его несуществующий живот превратился в осьминога с кишками вместо щупальцев. Этот осьминог мог бы съесть его и, таким образом, себя, но в этом не было противоречия, поскольку вселенная внутри Уильяма Бейли топологически была идентичной с Уильямом Бейли, находящимся внутри вселенной, и поэтому, может быть, если бы вселенная проглотила сама себя, он освободился бы от своего безумия. Это, наверное, потеря чувствительности, думал он, кружась в вихре. Поскольку я мертв, у меня нет тела, следовательно — нет ощущений, следовательно — информация об ощущениях не поступает, следовательно — у меня галлюцинации, следовательно — я, наверное, уже стал прахом; поскольку у меня нет никакой возможности измерить время — если время вообще имеет какое-либо значение после смерти — столетия могли уже пройти с тех пор, как я стал просто статистикой. Несчастная статистика, вечно кружащаяся среди урагана и беспрерывного счета. Мне не нужно было так спешить со смертью. Почему я так поступил? Не могу вспомнить. Не могу вспомнить. Там были строения, да, и еще со вкусом разбитые парки. Я вошел на территорию — так ведь? — да, мне кажется, я искал — ах, да — совета. Или, возможно, кого-нибудь, кто сказал бы мне, что я не в таком уж трудном положении, что мне следует пойти домой и обдумать все хорошенько. Но мое преображение уже началось. В тот миг, как я пересек этот порог, я уже был не человеком, а категорией, которую посылали от одного стола к другому — вежливо, спокойно, но настолько быстро, что у меня не было возможности подумать; я неумолимо приближался к той комнате в конце коридора. Что было до последнего часа моей жизни? Не знаю. «Сто тысяч сто десять, — считал Бог, — сто тысяч сто одиннадцать, сто одна тысяча.» Я не знаю! — пронзительно кричала статистика. — Я не могу вспомнить. «Сто одна тысяча один, сто одна тысяча десять.» Зачем они это сделали со мной? — кричали частицы. — Почему они позволили мне это сделать? Они же знали- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (24) »
Последние комментарии
19 часов 43 минут назад
20 часов 15 секунд назад
20 часов 12 минут назад
20 часов 18 минут назад
22 часов 49 минут назад
22 часов 53 минут назад