Легенды Чёрной скалы [Сергей Александрович Ким] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (68) »
Ким Сергей Александрович Легенды Чёрной скалы
1
Крошечный кусок серого городского неба стиснут стенами домов. Небо – наверху, а я – на дне этого колодца. Я на дне. – Что такое человек? – скрипят цепи старых качелей, раскачивающихся сами по себе. На них никого нет, но на земле почему-то всё равно дрожит чья-то тень. – Человек – он как огонь. Такой спокойный снаружи… И такой же разрушительный внутри. И в чём смысл этой философии? В чём смысл этих пустых сотрясения звука и мыслей? Нет смысла в том, что не подкреплено реальной основой. – А что вообще такое реальность? Странный вопрос. Глупый вопрос. Реальность – то, что реально. Что можно пощупать. Потрогать. Сломать. Убить. – Как потрогать запах? Как сломать мелодию? Как убить любовь? Никак. Потому что нельзя сломать или убить то, чего не существует. – Ты правда в это веришь? Вера – это когда ты не можешь чего-то доказать. Поэтому я не верю – знаю. – Ты горишь слишком ярко. Поэтому ты можешь и не успеть… Знаю, что могу не успеть. Поэтому успею. Должен успеть. Пока не сгорю до конца. – Вот видишь – ты тоже думаешь, что человек похож на огонь. Мир освещает ослепительная вспышка белого света, от которого хочется крепко зажмуриться. Мне в лицо летит зажжённая спичка, которая освещает весь этот мир. – Но чтобы это понять, нужно обжечься. Я ловлю горящую спичку рукой. Ладонь обжигает болью… – Помни – мир полон… …Я открываю глаза. Надо мной всё тот же потрескавшийся и протекающий потолок. Надо мной нет даже куска неба. Хотя я всё так же на дне. На улице идёт дождь. Он протекает сквозь дыры, сквозь гнилую штукатурку. Вода напитывает собой дерево и попадает на проводку, в которой многие годы не бежал поток электронов. Торчат ржавые гвозди, в воздухе витает сырость. В воздухе стоит шум барабанящего и текущего сквозь дом дождя. Всё как обычно. Всё как всегда. Откидываю старое одеяло, встаю с жёсткой покосившейся кровати, зябко ёжась после сна. Говорят, что тут широта субтропиков и не бывает холодно, но это не так – мёртвый город на горизонте словно выпивает тепло со всей округи. Может, когда-то тут и было тепло, но когда исчезли люди, исчезло и оно. Кажется, я ещё это помню… Ещё я помню, что за зимой всегда приходит весна. Но, как оказывается, есть один нюанс – они не приходит ко всем. И мы, чёрт возьми, застряли в этой зиме без снега, но с залезшим в самые кости холодом пустого города. Пахнет едой. Не слишком вкусной, но всё-таки едой. – Проснулся? – в комнату заглядывает улыбающийся Белый. – А я нам завтрак приготовил! Получилось – просто пальчики оближешь! – А руки ты мыл? – хмуро спрашиваю я. – Конечно! – А если проверю? Руки этот обормот, конечно, не мыл. Ему, видите ли, не нравится, что текущая из одного крана на весь брошенный дом вода несёт тухлятиной… Хотя чудо, что у нас тут вообще вода есть – ей в городе отключили уже давно. Холодная вода, отдающая ржавчиной, обжигает руки и летит в лицо. Это чтобы проснуться, чтобы наверняка. Натягиваю растоптанные кроссовки, надеваю спортивные штаны и толстовку, накидываю капюшон на голову. Сбегаю по лестнице, вылетаю наружу. Дождь кончился, но на земле ещё стоят лужи. Вдыхаю свежий утренний воздух, пахнущий озоном, закрываю глаза… Хорошо. Иду, постепенно переходя с шага на бег, и нарезая круги вокруг здания. Один, второй, третий, десятый… Залетаю на старую спортивную площадку, на бегу натягивая на руки перчатки со срезанными пальцами. Мокрый асфальт врезается в костяшки – сначала отжимания. Потом – турник. Потом – «груша». Грохот ударов по висящей канистре из-под бензина эхом отдаётся болью в костяшках. Облаками брызг разлетается скопившаяся на импровизированной боксёрской груше вода. Металл крепок, но человек ещё крепче, иначе бы кое-кто уже давно ржавел на свалке… Или всё-таки кое-кто уже и так на свалке? Или всё-таки кое-кто и так уже рассыпался ржавым пеплом? …Пора возвращаться – в место, которое язык не поворачивается назвать домом. Просто здание. Когда дует ветер – оно скрипит и так и норовит рассыпаться кучей мусора. Когда идёт дождь – он течёт сквозь него от крыши до фундамента. Не дом – просто здание, в котором мы живём. Но мы всё-таки живём в нём. …Снова умыться – на этот раз не чтобы проснуться, а чтобы хоть немного смыть пот и городскую пыль… Из осколка зеркала на меня смотрит худой темноволосый и темноглазый парень лет шестнадцати с крестообразным шрамом на щеке. Если есть инь – должен быть и янь. Если есть в мире Белый, миру нужен и Чёрный. Всё верно. Но несправедливо. Для нас. Мы ехали на заокраинный запад, как в страну света, а оказались в долине, куда не заглядывает солнце. Если всё плохо – не стоит думать, что это конец. Потому что как бы ни было плохо, ещё хуже может быть всегда. – Приятного- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (68) »
Последние комментарии
1 день 10 часов назад
1 день 14 часов назад
1 день 16 часов назад
1 день 18 часов назад
2 дней 26 минут назад
2 дней 31 минут назад