Сквозь свинцовую вьюгу [Николай Петрович Пустынцев] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (62) »
Сквозь свинцовую вьюгу Пустынцев Николай Петрович
Светлой памяти однополчан — гвардейцев-криворожцев, погибших в боях за Советскую Родину, посвящаю.Герой Советского Союза Николай Петрович Пустынцев родился в 1911 году в селе Покровском, Хабаровского края, в семье фельдшера. В 1927 году окончил семилетку, учился в техникуме и в Лесотехническом институте во Владивостоке, два года находился на военной службе, а демобилизовавшись, стал работать учителем. Одновременно Николай Петрович продолжал учебу и в 1941 году окончил Воронежский педагогический институт — факультет русского языка и литературы. С августа 1942 года и до конца Великой Отечественной войны Н. П. Пустынцев находился на фронте, был рядовым бойцом-разведчиком, потом командиром отделения. Ныне Герой Советского Союза Н. П. Пустынцев проживает в Мурманске, работает учителем, много и плодотворно занимается литературным трудом. В книге «Сквозь свинцовую вьюгу» он рассказывает о героических действиях советских разведчиков на фронтах Великой Отечественной войны, делится боевым опытом, дает молодым воинам полезные советы.Автор
Мы учимся побеждать
Я становлюсь разведчиком
Май 1942 года. Идет формирование 264-й стрелковой дивизии. На широкой зеленой лужайке выстроились длинные шеренги бойцов. Тут и обстрелянные воины, уже понюхавшие пороху, и «желторотые» новички. Первых узнаешь по старым, прожженным в боях шинелям и стоптанным сапогам. У новичков — добротные, недавно полученные со склада шинели и пилотки, на ногах — новенькие ботинки с обмотками. Стоят они вытянувшись, плотно прижав ладони «по швам», не шелохнутся. Поза бывалых — спокойно-небрежная. Я среди новичков. И такой же, как они, чуточку неуклюжий, нескладный, в топорщившейся шинели, перетянутой брезентовым ремнем. Подошел комиссар дивизии Н. С. Стрельский. Среднего роста, смуглолицый. Большие глаза смотрят на солдат доверчиво и пытливо. — Артиллеристы, выходи! От рядов отделилось около двух десятков бойцов. — Минометчики, два шага вперед! Снова задвигались шеренги. — Разведчики, ко мне! Я стою и думаю: а что, если рискнуть? Родина моя — далекий Хабаровский край. Еще босоногим мальчишкой ночевал в лесу, вдыхал сладковатый дым костров, переправлялся вброд через холодные пенистые речки, поднимался по гранитным кручам сопок, забирался в глухие, таежные дебри. Я лучше других закален, знаю законы леса, умею выследить любого зверя и осторожно подкрасться к нему. Кому и быть разведчиком, как не мне. Разведка — та же охота. И я делаю два шага вперед. Все разошлись по своим командам. На плацу там и здесь виднелись кучки солдат. Одни сидели на лужайке, другие собрались возле решетчатой изгороди, третьи толпились у деревянных бараков. Солдат переписывали, зачисляли в роты, дивизионы, полки. А где же разведчики? Мне небрежно указали на отдельно стоявший грибок с пестрой верхушкой. Придерживая рукой кирзовую сумку, со всех ног бросаюсь туда. — Здесь комплектуют разведроту? — Здесь, здесь, — отозвался белобрысый боец-писарь, сидевший за крохотным столиком. Взглянув на меня, он кивнул головой: — Обращайтесь к командиру роты. Иду к стоящему немного в стороне горбоносому лейтенанту. Тот смерил меня строгим, оценивающим взглядом: — Кем работали до армии? — Учителем. — Образование? — Высшее. — Понятно. Записывайте, — кивнул командир роты писарю. Нас размещают в длинном дощатом бараке. До войны в нем находился какой-то торговый павильон. На стене в углу все еще висит запыленная фанерная дощечка с надписью: «Продавец Орехова». Укладываемся спать на деревянном полу. Солдаты где-то раздобыли соломы. Она мягкая, душистая. Армейская фронтовая жизнь! Месяц назад распростились мы с простынями, подушками, одеялами. Теперь все заменяет добрая солдатская шинель: шинелью укроешься, шинель подсунешь под бок. Справа от меня лежит долговязый солдат Алексей Давыдин — спокойный, медлительный в движениях человек с круглым скуластым лицом и маленькими зеленоватыми глазами. Еще днем он почему-то сразу выделил меня из новичков, подошел вразвалку, спросил: — А ты, паря, случаем, не сибиряк? Узнав, что я дальневосточник, обрадовался: — Значит, землячком доводишься? Иркутянин я. С Байкала. В бою не бывал? — И доверительно сообщил: — А я еще на Калининском порох нюхал. Пока уцелел. Сейчас, лежа бок о бок со мной, Давыдин вполголоса говорит: — Учителем, значит, работал до фронта. Чудно, паря. У нас в роте тоже учитель был. Так он взводом командовал. Два «кубаря» носил. А ты учитель — и без «кубарей». В нашем отделении разведчик Илья Брук — невысокий, плотного сложения солдат. Ему уже за тридцать. До войны работал художником, и эта специальность как- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (62) »
Последние комментарии
11 часов 47 минут назад
12 часов 22 минут назад
13 часов 15 минут назад
13 часов 20 минут назад
13 часов 31 минут назад
13 часов 45 минут назад