Жизнь поэтов [Эдгар Лоуренс Доктороу] (fb2) читать постранично, страница - 4

от того и наберешься. Она припасла для нас анекдот:

— Зачем бабе...? — Мы молча ждали. — Чтобы мужика разговорить!

Энджел находит Бриджит очень славной. За столом нас было три пары, третья — это Фредди и Пия. Фредди из кожи лезет вон, пытаясь показать, что присуждение ему Пулитцеровской премии в области литературы не подмочило его писательскую репутацию. Он обожает Пию, миниатюрную красавицу с живым умом, приятной улыбкой и хорошей должностью в рекламном агентстве, но с женитьбой, подобно Полу, не торопится. Тем не менее оба союза, кажется, достаточно прочны, как это, по моим наблюдениям, и бывает, когда разница в возрасте между мужчиной и женщиной составляет не меньше двадцати лет. Иногда Фредди и Пия идут куда-нибудь развлечься вместе с Кимберли, дочерью Фредди от раннего брака. Пия и Кимберли отлично ладят друг с другом, а почему бы им не ладить: обе принадлежат к одному поколению.

Между прочим, самым эротическим танцем, какой мне только довелось видеть, был вальс, который танцевал отец с тринадцатилетней дочерью на еврейском празднестве в отеле «Пятая авеню». Сколько ни с чем не сравнимого экстаза было в том, как кружил красавец отец изящную тонкую девочку в черной бархатной блузке и белых чулках, откинувшуюся ему на руку, как смотрели они, вальсируя, друг другу в глаза.

— Иной раз гляну я на себя, — сказал как-то Фредди, — и кажется мне, что у меня большой. А в другой раз гляну — и не знаю, вроде бы маленький.

А Брэд однажды признался, что терпеть не может принимать ванну, потому что ему неприятно смотреть на свое тело.

Мой друг Саша, напротив, сидит в ванне часами: поставив поперек ванны пюпитр, он пишет собственные рассказы и читает рассказы своих студентов, так что фактически вся его интеллектуальная жизнь проходит в воде.

Сэм рассказывал мне, что он даже зимой сигает после сауны в озеро позади его дома. Недаром он стал знаменитостью. Сэм, самый красивый, самый популярный киноактер в мире, как-то раз сказал Фредди:

— Я совсем одинок, у тебя есть знакомые девушки?

Как вы понимаете, я толкую не о разведенных супругах, а о парах, которые не вполне вместе. Пожалуй, тут будет полезно провести кое-какие различия. На одном полюсе находятся традиционные браки, когда супруги ссорятся, кричат и давят друг другу на мозги, как какая-нибудь ужасная опухоль, покуда один из них не умрет. У моих родителей был классический, прямо-таки хрестоматийный брак этого образца. На другом полюсе — браки, подлежащие немедленному расторжению после нескольких месяцев, дней, часов супружеской жизни, браки, столь очевидно несчастливые и обреченные, что даже адвокаты, которых призывают расхлебывать кашу, не напускают на себя вид крайней озабоченности, а по возможности быстро и эффективно утрясают дело.

Между двумя этими полюсами колеблются, приближаясь то к одному, то к другому архетипу, но не желая становиться ни одним из них, браки людей моего поколения.

Понял, что они делают: они прикрепляют леса к кирпичной стене и, взбираясь вверх с этажа на этаж, поднимают за собой эту конструкцию. Вчера они были на «тред милз», сегодня — шестью футами выше, на «Юнайтед». Лицом к стене, как какие-то скалолазы, они знай себе колотят молотками на высоте четырех этажей над Вест-Хьюстон-стрит. Странно, что сквозь весь уличный грохот, громыхание грузовиков, автомобильные гудки, завывание сирен мне явственно слышен звонкий стук их молотков.

А там внизу, под ними, загибаясь дугой, вытягивается из-за угла Грин-стрит вереница взявшихся за руки малышей, похожая на гирлянду развевающихся разноцветных флажков. Ее тянет за собой учительница, от усердия она даже наклонилась вперед — ни дать ни взять старенький моноплан тащит по небу пеструю рекламу.

Итак, мы имеем дело с особым феноменом супружеских пар, которые, оставаясь мужем и женой, живут уже не вместе: это и не традиционные супруги, и не разведенные. Мужья перебираются в свои собственные норы, в долгие дни и ночи наедине с собой. Они освобождаются из плена привычного. Как это начинается? После нескольких лет семейной жизни начинаешь как бы чего-то ожидать, ты даже не отдаешь себе в этом отчета, просто тебя настораживает нечто на опушке леса, ты перестаешь мирно пастись и поднимаешь голову, но оно неуловимо, это щемящее чувство, что появляется во всех случаях и обстоятельствах жизни, когда мы тратим время, теряем время, убиваем время. Разве не так, приятель? Я хочу сказать: будь снисходителен к моим доводам, хоть ты и думаешь, что они сильны лишь количественной стороной. Ты замечаешь вдруг, как с ошеломляющей быстротой уходят мужчины моложе тебя, скошенные инфарктами миокарда, эмболиями, аневризмами, разными формами рака и всевозможными другими скоротечными неизлечимыми болезнями, уходят, не успев свершить дело своей жизни. В одночасье настырный нахал превращается в унылого меланхолика, большие планы и смелые замыслы оборачиваются жалким зрелищем, сшитые на заказ костюмы в шкафу — призраками прошлого. А