Сотский [Сергей Терентьевич Семенов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Сергей Терентьевич Семенов
Сотский
I
Вечерело. В обширном грязном здании Юрьевского волостного правления было тихо и пустынно. Старшина с писарем уехали по волости по сбору продовольственного капитала, а помощник, воспользовавшись их отсутствием, пошел в трактир выпить бутылку пива и повздыхать на глазах у дочери трактирщика, Марфуши, румяной девушки в розовом платье, с большими "буферами" и тощенькой косой, которую она собирала в пучок на макушке. В присутственной комнате правления разливался полумрак, отчего все предметы, находившиеся в ней, получали неясное, несвойственное им очертание. Правленский сторож Матвей Груздев, старый бобыль, с совершенно лысою головою, которую он при резкой температуре повязывал, как баба, платком, неподвижно сидел на большой скамье в углу у входа, как бы боясь помешать собиравшейся сгуститься темноте, и, закрывши глаза, думал. Он думал о том, что если бы у него были живы его сыновья, из которых один был убит на войне в турецкую кампанию, а другой умер от чахотки в Москве, то, вероятно, у него теперь росли бы внуки и правнуки. Они жили бы все вместе, в большой двенадцатиаршинной избе с печкою посредине, и он лежал бы на этой печке, а кто-нибудь из невесток ставил бы самовар… К чаю принесли бы закусить соленых рыжиков, и когда бы собрали на стол, то какая-нибудь из правнучек подбежала бы к нему и стала звать его за стол… – - Ох-хо-хо! -- протяжно вздохнул старик и, отстранившись от стены, на которую опирался спиною, открыл глаза. Темнота густо наполняла уже всю комнату. Картины, портреты и разного рода объявления и распоряжения исчезли со стены для глаз старика; куда-то отодвинулись и самые стены с простенками; только одни окна, тускло белея, были на своем месте. – - Надо зажигать огонь, -- проговорил Груздев и, тяжело поднявшись с места, не спеша подошел к покрытому грязным, залитым чернилами сукном столу и, снявши со старой кривобокой лампы колпак, а потом стекло и чиркнув дрожащими руками спичку, зажег фитиль. Потом надел опять стекло и колпак и истово перекрестился. – - Слава тебе, господи, слава тебе! -- произнес он, сладко и протяжно зевнув, и, перекрестившись, опять стал стряхивать насоренный помощником на столе пепел от папиросы. За стеной в коридоре застучали, и послышались неуверенные шаги двух человек. Вот шаги притихли; шаркнула, отворяясь, дверь в прихожую, чья-то рука взялась за скобку двери, ведущей в присутственную комнату, и на ней задребезжали стекла. Старик поднял голову и стал глядеть, кто входит; но свет, скрадываемый колпаком еще не разгоревшейся лампы, слабо доходил туда, и старик сразу никак не мог разглядеть, кто вошел. – - Здорово, дядя Матвей! -- раздался сочный, сильный голос. -- Никак, ты один? Старик отошел от стола на середину комнаты и тут уже разглядел плотную, коренастую фигуру сотского Коврижкина, с лохматой белокурой головой, здоровыми, красными щеками и крупными губами. За ним, слегка съежившись, стоял молодой парень, с еле пробивающимися усиками на миловидном лице, с острым небольшим носом, стриженный бобриком. На нем было осеннее пальто с наглухо застегнутым бортом и поднятым воротником. Пальто снизу все было забрызгано грязью, в грязи были и высокие сапоги с резиновыми калошами. Парень как будто конфузился; на лице его заметно было выражение неловкости, а в темных выразительных глазах светился мрачный огонь. – - Здорово, друг, здорово! -- ответил на приветствие сотского старик. -- Ты что ж, с бумагами, что ли? – - Какой с бумагами, вишь -- человека привел, -- бросив на скамейку шапку и потирая озябшие руки, сказал сотский. -- А при нем, известно, и бумага есть… – - Что ж это такой за человек? -- спросил старик, внимательно взглядывая на парня. – - С этапа, -- проговорил сотский и, заметив выражение удивления на лице старика, тряхнув головой, добавил: -- Вот нонче какие орлы этапные-то пошли! На него глядя, и не поверишь, что арестант… – - И не по-ве-ри-шь!.. -- растягивая слова, не отводя глаз от парня, проговорил старик. -- Ишь какой чистяк, хошь на свадьбу… Только вон, забрызгался… – - Забрызгаешься… Из города-то пешком перли, ну и не уберегся… А где начальство-то? – - Уехали. – - А помощник? – - В трактир ушел. – - Скоро будет? – - Небось скоро… Садитесь, обождите.
II
Сотский, повернувшись, отошел к стене и, крякнув, опустился на скамейку, где перед этим сидел старик. Старик сел на табуретку за маленький стол у окна. Парень стоял неподвижно и в смущении не знал, куда девать себя. – - Садись и ты… Садись вот с ним! -- предложил старик. -- Чего стоять-то! Что ни стой, брат, пожалуй, больше не вырастешь. – - Да и на что расти-то? Что на нас -- собак, что ль, вешать? -- лениво зевая, сказал сотский и вытянул вперед ноги. – - Как же это ты, такой орел, на этап попал? А? -- с сожалением глядя на парня, обратился к нему старик. -- Я таких еще не видывал… По этапу ходят хитровцы, рвань… А тебе-то небось бесчестно… – - Так, попал и попал… -- не глядя на
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Последние комментарии
2 часов 43 минут назад
5 часов 14 минут назад
5 часов 22 минут назад
1 день 16 часов назад
1 день 20 часов назад
1 день 23 часов назад