Конармия [Часть первая] [Александр Петрович Листовский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (242) »
Александр Петрович Листовский "КОНАРМИЯ" (роман)
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
У белого в желтых потеках облезлого здания станции с надписью «Лозовая» шумели вооруженные люди. Слышались грозные голоса: — А ну покажи руки! — Нет, ладони покажь! — Гляди, ребята, обманывает. Вот так рабочий! На Дон пробираешься, господин офицер? Красногвардейцы угрожающе придвинулись к высокому человеку с обросшим черной щетиной длинным лицом, который, поеживаясь от налетавшего из степи холодного ветра, прятал подбородок в меховой воротник. — Бери его, братва! Чего с ним разговаривать? — вмешался вихрастый парень в кубанке. — Ставь гада к стенке! — Стойте, стойте, товарищи, — неожиданно спокойно заговорил человек. — Я никого не обманываю. Я рабочий, часовщик, и мозоли тут ни при чем. А сейчас я сотрудник Чека. — Сотрудник? А ну, покажь документы. Поглядим, какой ты сотрудник, — сказал с явной угрозой обвешанный гранатами бородатый красногвардеец, по виду старый солдат. Храня на лице невозмутимое выражение, человек не спеша пошарил во внутреннем кармане бекеши, вынул потертый бумажник и достал из него документ. — А ну, ребята, кто из вас грамотный? — спросил, оглядываясь, старый солдат. — Давай, что ли, я, — предложил вихрастый парень. — Читай, Лопатин. В удостоверении, или в мандате, как говорили в те времена, было сказано, что сотрудник Петроградской чрезвычайной комиссии Валентин Туроверов командируется в распоряжение начальника Донской чека. — А печать правильная? — недоверчиво спросил старый солдат. — Как есть по форме, — отвечал Лопатин. — Серп и молот. Рабоче-крестьянская. — Ишь ты! — Солдат виновато поежился. — Чего я; ты, браток, сразу не сказал? — заговорил он добродушно. — А ведь мы тебя чуток не тово… За это, конечно, извиняемся. Всяко бывает. — Хорошо работаете, товарищи, — с довольным видом похвалил Туроверов. — Я ведь нарочно хотел проверить. Ну а теперь вижу, что на вас вполне можно положиться. — Он достал пачку петроградских папирос и щедро оделил красногвардейцев. — А что у вас тут нового слышно? — спросил он, оглядывая повеселевшие лица. — Наша берет, — бойко сказал польщенный похвалой старый солдат. — Генерал Корнилов из Ростова сбежал. На Кубань загремел! — Ну?! — Так точно. А сам атаман Каледин, слышь, застрелился. — Каледин?! — в черных глазах Туроверова промелькнула тревога. — Не может этого быть! — Как не может? — возразил солдат. — И в газете печатали. Услышав это, Туроверов понял, что, пока он три недели тащился в поезде от Петрограда до Лозовой, на юге произошли большие события. Приметив на себе настороженный взгляд вихрастого парня, он твердо сказал: — Ну что ж, коли они сами стали стреляться, то, видно, скоро всем атаманам конец. — Уж это как есть, — уверенно подхватил старый солдат. Вблизи послышался протяжный гудок. К станции подходил воинский поезд. Всюду — на крышах, на буферах, виднелись обвязанные башлыками угловатые фигуры солдат. Замедляя ход и шумно выпуская клубы белого пара, шипящий, заиндевелый спереди паровоз тащил вдоль платформы бесконечную вереницу теплушек. Скрежеща, отодвигались тяжелые двери вагонов, и солдаты, кто в помятой шинели, кто в ватной стеганке, грудь нараспашку, с прокопченными котелками и чайниками, выпрыгивали на ходу из вагонов и, обгоняя друг друга, бежали к кипятильнику навстречу косым хлопьям мокрого снега. — С Кавказского фронта, — пояснил старый солдат. — Сколько уж этих эшелонов прошло! Это, видно, последние. — А почему вы их не разоружаете? — спросил Туроверов. — Попробуй разоружи! Гляди, «максимка» на крыше… А эвон двери раскрыты, орудия стоят. Вдарят — костей не соберешь!.. Туроверов попрощался с красногвардейцами, пожелал им удачи, и спокойной походкой уверенного в себе человека направился к станции узнать, когда будет поезд на Ростов. — Из каких он? Вроде не русский? — вслух подумал Лопатин. — Цыган? А может, индеец какой? Не поймешь. Картавый… Но, по всей видимости, человек подходящий, — заключил старый солдат. Он посмотрел вслед Туроверову, притушил папиросу и заботливо спрятал окурок в папаху. Спустя несколько дней Валентин Туроверов, сделав в пути еще две или три пересадки, сидел в Новочеркасском дворце у походного атамана Войска Донского генерала Попова и, чувствуя на себе испытующий взгляд атамана, говорил доверительным тоном: — Мне, ваше превосходительство, сами понимаете, пришлось использовать чужие документы. Я штаб-ротмистр Злынский. — Какого полка? — Лейб-гвардии Уланского ея величества… Генерал Попов, тучный, пожилой человек, с большим голым черепом, нагнув голову, поправил пенсне. — А-а! Кирилла Алексеевича полка! Как же, как же! Знавал. Вместе Пажеский корпус кончали… Позвольте, а кем в таком случае вам приходится- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (242) »
Последние комментарии
5 часов 9 минут назад
8 часов 51 минут назад
9 часов 12 минут назад
10 часов 6 минут назад
13 часов 4 минут назад
13 часов 6 минут назад