Дом в Черёмушках [Михаил Павлович Коршунов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (35) »
Михаил Павлович Коршунов Дом в Черёмушках
Дом в Черёмушках
1
Леонид Аркадьевич Лавров работал в университете — занимался изучением стран Востока. У него была сестра Женя, а у Жени был сынишка Гарька. Женя предложила Леониду Аркадьевичу, чтобы взял Гарьку и отправился на лето пожить на город, в лес, в посёлок Черёмушки. В Черёмушках у Жени небольшой домик, сложенный из сосновых брёвен, под деревянной, покрытой щепой крышей. Сама Женя поехать в Черёмушки не могла: её проектная мастерская, где она работала архитектором, была занята выполнением срочного заказа и отпуска следовало ждать не раньше осени. Гарьку тоже никуда нельзя было послать с детским садом: он только что переболел свинкой и теперь должен был выдержать три недели карантина. — Ну хорошо, — сказал сестре Леонид Аркадьевич. — Отправляй. Только… — Всякие «только» потом. В основном вопрос решён. Правильно? — Ну правильно… ну решён, — уступил Леонид Аркадьевич и слабо махнул рукой. Перечить Жене бесполезно: нравом упряма и напориста. — Как с продуктами? Устроитесь. В Черёмушках есть магазин. Из деревни станут носить молоко. А готовить будет Матрёна Ивановна, она живёт через три двора. Как приедете, зайдите к ней. Я послала письмо. Да и вообще среди людей не пропадёте. Дома Леонид Аркадьевич уложил в чемодан свои восточные книги и словари, бутылку с чернилами, полотняные брюки, майку, галстук, запасные косточки-вкладыши, которые употребляются для того, чтобы не мялись концы воротничков у рубашек, круглые резинки для рукавов. Женя собрала Гарьке тоже чемодан, а в чемодане — бельё, тетрадь для рисования, краски, заводной волчок с сиреной, пара новеньких ботинок. Леонид Аркадьевич жил отдельно от сестры, жил одиноко, занимался научной работой в университете и с детьми никогда ничего общего не имел. Дети пугали его той заботой, которой, как ему казалось, они требовали. А тут предстояло прожить вместе с Гарькой с глазу на глаз почти два месяца. В день отъезда все трое сошлись на вокзале. Пока Гарька восседал верхом на одном из чемоданов и старательно сосал леденцовую конфету, гоняя языком от щеки к щеке, Женя негромко говорила брату: — Ты, Леонид, его воспитывай, не стесняйся. Принимай меры, какие найдёшь нужными. — Что, обязательно меры? — насторожился Леонид Аркадьевич, поглядывая искоса на Гарьку. Сквозь ворот рубашки видны тоненькие ключицы, на худеньком затылке — ямка, куда уползла косица нестриженых волос, колени и локти по-детски острые. Ну какие к нему там меры! — Нет, конечно, не обязательно, но если расшалится и будет мешать работать… Да, кстати, в отношении твоей работы… Мне кажется, Леонид, что тебе пора хотя бы на время отпуска оставить в покое твоих арабов и персов. — Ну хорошо, хорошо, там видно будет, — примирительно ответил Леонид Аркадьевич, человек мягкий, вежливый, с застенчивыми близорукими глазами. К перрону подали пригородный поезд. Женя обняла и поцеловала сына с карамелькой во рту, потом брата и заторопилась на работу. Когда Женя отошла уже на порядочное расстояние, Гарька, одолев наконец свою нескончаемую карамель, проговорил со вздохом: — А ключ от дома… — Что — ключ? — не понял Леонид Аркадьевич. — У мамы в сумке остался. От дома в Черёмушках. Она просила напомнить. — Так что ж ты прежде молчал! — с сокрушением воскликнул Леонид Аркадьевич и от волнения сдёрнул с себя очки. — Я сам только вспомнил. Женя ходит быстро, размашисто, и догнать её не просто. Дядька и племянник закричали на весь перрон: — Женя! — Мама! — Женя! — Мама! Женя оглянулась: то ли услышала крики, то ли хотела окончательно удостовериться, что уже отправила брата и сына в Черёмушки. Леонид Аркадьевич и Гарька беспорядочно замахали руками: — Погоди! — Ключ! Ключ! Но вот ключ у Леонида Аркадьевича, и они с Гарькой, успокоенные и примирённые, сидят в вагоне друг против друга у окна. Над головами в багажных сетках, тоже друг против друга, два чемодана — большой и маленький. Всё в порядке. Крикливый, петушиный гудок пригородного поезда. Толчок назад — состав скрипнул, сомкнулась сцепка. Толчок вперёд — состав болтнулся, лязгнул перекидными мостками и стронулся с места. Отстучали под колёсами сортировочные стрелки, проплыли водонапорные башни и угольные ямы, и поезд заскакал по рельсам лёгкими дачными вагончиками. Леонид Аркадьевич и Гарька молчали, смотрели в окно. Густой паровозный дым опадал низко на землю, и козы, привязанные к колышкам на лужайках и в рощах, отворачивались, мотали в неудовольствии головой. Ребята-пастухи приветственно подкидывали фуражки. Пересекли узкую речушку, сплошь усыпанную рыболовами. По шоссе, соревнуясь с поездом, мчалась- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (35) »
Последние комментарии
7 часов 51 минут назад
7 часов 52 минут назад
13 часов 10 минут назад
16 часов 52 минут назад
17 часов 13 минут назад
18 часов 7 минут назад