Хронотонная Ниагара [Василий Павлович Бережной] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
Василий Бережной ХРОНОТОННАЯ НИАГАРА
На огромном межзвездном корабле, который на протяжении уже тысячи лет углублялся в пространство Галактики, вроде бы ничего особенного и не произошло. Так же, как вчера, как и год, и десять лет назад, он двигался по инерции, в его бесчисленных, залитых светом залах, лабораториях, оранжереях бился пульс жизни — размеренный, ритмичный, как говорится, с нормальным наполнением. Тысячи жителей этого космического островка, построенного в форме эллипса, на пересечении осей которого расположена Сфера управления, работают, учатся, отдыхают, развлекаются, даже не подозревая, что случилось что-то необычайное. Знает об этом один лишь человек — девушка Ари, физик-теоретик. Выпорхнув из круглого люка Сферы управления, Ари остановилась на пустынной площади, чтобы перевести дух. Сердце ее билось ускоренно, упругой девичьей груди было тесно в плотно облегающем костюме. Ну что ж, произошло то, что должно было произойти, — они отказали. Ари это предчувствовала, интуиция обещала ей один шанс из тысячи. Но она вынуждена была положиться на этот шанс. Еще перед тем, как перешагнуть порог Координационного Совета, она догадывалась о негативной реакции тридцати двух членов Совета и была почти готова к этому. Но тридцать третий… Тридцать третий не то что удивил ошеломил ее и потряс! «Чтобы не нарушать принцип единодушия, я тоже поддерживаю вывод Первого координатора». Услышав эти. слова и увидев его постную мину, она была шокирована. Подумать только! — этот самый человек уверял ее в своих глубоких и целиком поглотивших его чувствах! Эта серая, жалкая личность пыталась убедить ее в синхронности чувств и намерений, вынашивала идею об интимной близости! Шут гороховый! «Чтобы не нарушать принципа…» Ничтожество! Даже воздержаться не посмел — проголосовал против. Сейчас, выскочив на пустую площадь, Ари пыталась овладеть собой. Было горько на душе. И одиноко. Встала на ленту тротуара, и ее медленно понесло в сторону от основного корпуса. Стояла, опустив плечи, безвольно повисли руки. Что делать?.. Кто-то тронул за локоть. Нехотя повела глазом — он, тридцать третий. На лице улыбочка, ну конечно, будет оправдываться. — Сердишься? Промолчала. — Ну скажи: сердишься? Глядя туда, где широкая труба туннеля сходилась в одну точку, бросила: — Разве сердятся, когда делают открытия? — Какое же открытие ты сделала? — Что ты пигмей. — Я пигмей? — глупо хихикнул он, расправляя могучие плечи и глядя на нее сверху вниз. — Да, именно пигмей. Некоторое время он молчал, не зная, что сказать. Наконец решился: — Неужели ты не понимаешь, что мой голос ничего не решал? Если бы я даже… Все равно тридцать два против… — Почему же не решал? Твой голос многое решил. По крайней мере для меня. — Ари, не горячись, подумай спокойно, взвесь… Его голос дрожал, испуганно вибрировал, и это раздражало. — Уверяю тебя. Ну подумай сама: что мой голос против всех? И зачем? Все равно это не помогло бы… Ты ведь знаешь, что я для тебя… Он говорил и говорил, старался убедить, что в научных поисках нельзя вот так с налету, без подготовки. «Хитрит, думала Ари. — И довольно примитивно. Он просто испугался. И лететь со мной тоже боится. Эгоизм! Замаскированный эгоизм! И как я этого раньше не замечала?» — Ну вот что: довольно слов. Говоришь, готов мне помочь? — Конечно! — просиял он. — Как ты можешь сомневаться? — Что ж, у тебя есть возможность доказать. Летим со мною! Сник, смутился, растерялся. — Легко сказать: летим. Ученые ведь не рекомендуют. — Подумаешь! А мы им всем наперекор! Вот и докажешь. — Опомнись, Ари… Она презрительно осмотрела его с головы до пят и неожиданно расхохоталась: — Ну вот и доказал! — И, переступив на ленту большей скорости, в одно мгновенье оказалась далеко впереди. Он некоторое время двигался следом, потом перешел на другую сторону и поехал в противоположном направлении. «Никуда она не денется, — вертелось у него в голове. — Эксцентричная девчонка…» Из каждых ста шестидесяти восьми часов философ Альга отдавал три часа шахматам. Любил молчаливое напряжение боя, когда фигуры выходили из засады и бросались в отчаянную схватку. Сколько на шахматной доске разыгрывается трагедий! А особенно когда приходится вспарывать стратегию противника, опровергать его тактику. «Что ни говорите, а шахматы — великое достижение цивилизации. Синтез искусства и спорта, закономерности и случайности, в них проявляется сила психики и, если угодно, мускульная сила». Последние слова Альги вызвали кое у кого насмешку. Какая там мускульная сила у этого тощего и, так сказать, не такого уж юного юноши! Он так перегружает себя научной работой, что, наверно, совсем позабыл о Спортивном комплексе. Философия и шахматы — больше ничего для него не существует. Но у каждого Ахиллеса — своя уязвимая пята. Альга был до беспамятства влюблен в Ари. Об этом его- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
Последние комментарии
14 часов 32 минут назад
18 часов 47 минут назад
21 часов 5 минут назад
22 часов 55 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 4 часов назад