Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
Стояла глубокая осень. Я лежал на верхней полке пассажирского поезда и, подперев подушкой подбородок, тщетно вглядывался в ночное окно, за которым на протяжении всего пути густыми хлопьями шел мокрый снег. Похоже, зима все же наступила. Справа от меня, уткнувшись в книжку, лежала девушка. Ее тяжелые обрезанные волосы спадали, закрывая текст книги от света. Она периодически поправляла их, непроизвольно поворачивая голову в мою сторону. «Губастенькая, — отметил я про себя, — и глаза крупные, в моем вкусе». Она же, напротив, меня не замечала и была полностью увлечена чтением. У меня не было ни книги, ни газеты, и мои мысли бесцельно блуждали. То думалось о доме, где я не был две недели, мой отпуск закончился; то о предстоящей работе; а то (и чего греха таить) о девушке, на которую я иногда тайком посматривал. То вдруг охватывало какое-то беспокойство. «Ну вот, опять уезжаешь, — звучали слова мамы, — когда теперь тебя ждать? Через год? Оставили меня одну». Да! Я прекрасно понимал: маму надо забирать, но внутренне еще не был к этому готов.
Поезд тем временем стал притормаживать, заскрипели тормоза, проводница предупредила о приближении станции, включился дежурный свет. За окном продолжал идти плотный снег, и мне никак не удавалось разглядеть название станции. «Вешки» — наконец-то прочитал я. Поезд остановился. На перроне суетились пассажиры, ища свои вагоны. Проводница открыла дверь. Потянуло сыростью, прохладой и чем-то еще, каким-то запахом, присущим только поездам, по-видимому, железнодорожной смазкой из тормозных букс.
— Билетики! Предъявите билетики… — Мужчина! это ваши вещи? Заберите и проходите, не загораживайте проход, поезд стоит две минуты, пассажиров много!.. — Не волнуйтесь, уедете все… — Ну, куда же вы ее такую старенькую везете?
— В Москву!
— А что это у нее с лицом? И что ты там забыла, в этой Москве? — разглагольствовала неугомонная проводница.
Пассажиры проходили по вагону, устраиваясь на своих местах. У нашего плацкартного купе остановилась дородная женщина лет пятидесяти, со старенькой, очень хлипкой бабулькой.
— Мама, ты посиди вот здесь, на боковушке, я сейчас постель тебе приготовлю.
Поезд тронулся, женщина попросила меня спустить сверху матрац. Я помог и стал вслушиваться в разговор. Любопытная женщина в розовом халатике, с нижней полки, расспрашивала новых попутчиков, откуда и куда едут и что это у бабушки с лицом, «упала, поди?»
— Да вы что, это ее муж старшей дочери так избил
Тем временем проводница принесла чаю и, присев, раскладывая билеты, тоже прислушалась к разговору.
История, которую я услышал, не редкость в российских глубинках.
— Старшая дочь умерла два года назад, и осталась моя мама вдвоем с зятем в стареньком доме. Зять-то уж больно выпить любил. Получит свою пенсию, пропьет ее всю до копейки, и давай бабку мутузить, деньги на выпивку требовать. Сильно избивал: попробуй не дай. Пропьет все, а потом сидят впроголодь до следующей пенсии. Куда только не обращались: и в милицию, и в собес, и в соцзащиту — никакой помощи, только говорят: а что мы можем сделать, он же фронтовик!
— Ну, а почему вы ее сразу к себе в Москву ни забрали?
— Не могла: квартира маленькая, дети, внуки и свекровь тяжелобольная с постели не вставала, все под себя ходила. Недавно преставилась — и сама отмучилась, и нас освободила, земля ей пухом.
Меня эта история о маме очень расстроила, и я решил спуститься вниз посочувствовать бабульке, а может быть, и успокоить ее добрым словом. Мне казалось, что она плакала. Но я ошибался: передо мной сидела худенькая, но не сломленная духом бабушка. Лицо ее, от старости и без того темное, было все синее от побоев, правая рука не поднималась, а из-за сломанного ребра она никак не могла принять удобную позу и только молча наблюдала за попутчиками.
— Бабушка, сколько же тебе лет? — поинтересовался я.
— Девяносто четыре, сынок! — охотно ответила она.
— О боже, и как этого ирода земля-то носит? — воскликнула сердобольная женщина в розовом халатике. — Куда же Господь-то смотрит?
На что бабушка спокойно заметила:
— Господь всяких людей создал: и плохих, и хороших.
И, что меня особенно поразило, не было в ее словах ни обиды, ни злости, ни ненависти. Ведь их Господь создал! А разве можно на Господа обижаться?
— Ой, бабушка! — воскликнула проводница, — да воздастся тебе за твое терпение и прощение, а вот зятя твоего Господь обязательно накажет — заслужил. А может, вам еще чайку принести?
— Нет, не надо, спасибо, дочка, я лучше посплю, — ответила бабулька и почти сразу засопела.
— Надо же, заснула, — удивилась дочь. — Видимо, натерпелась, а теперь ей спокойно, вот и уснула.
Проводница ушла, пассажиры тоже стали готовиться ко сну. Я вновь забрался на свою полку. Спала и девушка, обняв руками подушку вместе с книжкой.
Только мне не спалось — что-то жгло в груди, видимо, от переживаний и за маму, и за бабульку. За окном, в ночи, по-прежнему шел мокрый снег, иногда мелькали огни небольших селений и деревень. Тук-тук; тук-тук — стучали колеса, а в голове еще долго были слышны слова бабульки: «Господь всяких людей создал: и плохих, и хороших», и никакой обиды в ее голосе. Ни добавить, ни убавить. Ведь их Господь создал. Какая тут может быть обида?
16.04.2015
Последние комментарии
11 часов 24 минут назад
18 часов 34 минут назад
19 часов 40 минут назад
20 часов 46 минут назад
21 часов 8 минут назад
21 часов 14 минут назад