Внутри зеркальной галереи [Лив Стремквист] (pdf) читать постранично, страница - 2

люди.

Яркий пример — мода.
Кто-то ни с того ни с сего начинает
носить укороченные штаники.
Поначалу все, может, и думают:

Вскоре зараза желания распространяется, молниеносно копируется людьми,
и вдруг все уже считают, что укороченные штаники — это суперкрасиво,
все хотят ими обладать, носить их
и начинают СТРАДАТЬ, если нет средств
на экземпляр укороченных штаников.

Какие
уродские
укороченные
штаники!

Е
СИВЫ
Е КРАЕННЫЕ
И
К
А
К ОРОЧ
УК АНИКИ!
ШТ

Десять минут спустя…

Тот же механизм в действии
на примере экономического пузыря:

МЫ ТОЖЕ!!!

Я думаю, следующий
бестселлер — ОПИЛКИ!
Я
тоже

Я
тоже!
!

Я
тоже!

Я
тоже!

15

Подобное может наблюдаться и в ситуации меньшего масштаба, например
в классе, где довольно распространён
такой феномен: все влюблены в одного
и того же человека.

Я
тоже.

Я
тоже.

Я
тоже.

Я
тоже.

Я влюблена
в НЕГО.

Ок, но мы все, к сожалению, влюблены в новенькую
из параллельного класса.

Общность желания подогревает и укрепляет нашу веру в ценность самого объекта
желания, что ведёт к эскалации чувства влюблённости.

БОГ МОЙ, ЭТА НОВЕНЬКАЯ ИЗ ПАРАЛЛЕЛЬНОГО КЛАССА!

Почему
я не похожа
на неё?!

16

Но ПОЧЕМУ мы желаем того же, чего
желают другие? Рене Жирар считает,
что человек — существо, которое
не ЗНАЕТ, чего хочет.

Дело в том, что СЛОЖНО придумать,
чего тебе хочется.

к—
Человетво,
с
суще рое
кото ет,
не значет.
чего хо

Затем человек копирует желания
медиатора.

Поэтому человек выбирает образец
для подражания, который Жирар называет «медиатором желания». Такими
медиаторами могут быть недосягае­
мые персоны типа знаменитостей или
близкий человек из реального мира,
например друг.

Тоже такую хочу.

Чтобы человек захотел
вещь, нужно всего лишь
убедить его, что эту вещь
уже вожделеет третья
сторона, обладающая
определённым статусом.

Как следствие, индивиду не нужно
ПОСТОЯННО придумывать, чего желать,
что НЕ МОЖЕТ НЕ РАДОВАТЬ.
Смотри,
что
у меня!

Хихи!

Престиж медиатора,
таким образом, распространяется на вожделенный предмет, наделяя его
иллюзорной ценностью.
17

Однако реакция происходит абсолютно
бессознательно, потому как важная ценность в нашей культуре аутентичность.
Она отражает
МОЙ ВНУТРЕННИЙ МИР!

Я САМ решил,
что мне нужна
эта шапка!

Мне ВС
ЕГД
такие А
нравил
ись!
Когда я гуляю
в этой шапке,
люди ТУТ ЖЕ
всё про меня
понимают!

Жирар пишет:

Это просто
«я»!

Мы занимаем наше желание у Другого,

и это настолько базовая,
врождённая реакция,

что мы полностью
подменяем им
СТРЕМЛЕНИЕ БЫТЬ СОБОЙ.
18

Жирар утверждает, что
в наше время

Мы избавились
от бесчисленных ограничений, связанных
с религией и традициями, и обрели во многом
безграничную свободу.

ПОНЯТЬ, ЧЕГО
ТЕБЕ НА САМОМ
ДЕЛЕ ХОЧЕТСЯ,
ЕЩЁ СЛОЖНЕЕ.
Раньше

Сейчас

Будь хорошим
христианином
и делай так-то
и так-то.

Ну, просто поступай
ТАК, как САМ считаешь
нужным!

Делай
так-то
и так-то,
потому что
так сказал
папа.

НО ЧЕГО ЖЕ
МНЕ ХОЧЕТСЯ?!?

Главное, что
ТЫ счастлив
и проживаешь свою
«лучшую
жизнь».

Делай такто, потому
что мы
всегда так
делали.

Данное положение дел,
согласно Жирару, приводит
к тому, что мы

Итак: мы живём во времена,
когда миметическое желание

КРАЙНЕ ОБОСТРЕНО,
ВООБЩЕ НИКАК
НЕ КОНТРОЛИРУЕТСЯ
И НЕ ОГРАНИЧЕНО

ВСЁ БОЛЬШЕ
ПОЛАГАЕМСЯ
НА ОБРАЗЦЫ,

чтобы сориентироваться,
чего хотим.

это результат исчезновения
всех запретов.
19

В то мгновение, когда кто-то пробудил наше желание, этот человек превращается для нас в преграду,
в соперника.

Как бы то ни было!
Так как и субъект, и его
образец для подражания
хотят одну и ту же вещь,
между ними возникает
соперничество.
Жирар называет это

МИМЕТИЧЕСКОЕ
СОПЕРНИЧЕСТВО.
Как пишет Жирар:

И мы одновременно и ПОДРАЖАЕМ
нашему медиатору желания,
и СОРЕВНУЕМСЯ с ним.

Желание порождает соперничество,

а соперничество —
желание.

Субъект вынашивает конфликтные
чувства по отношению к образцу для
подражания, смесь раболепствующего
восхищения и активной ненависти.

То есть важный элемент
миметического
соперничества —

КОНКУРЕНЦИЯ,
соревнование с образцом.

20

Жирар использует теорию миметического соперничества, чтобы объяснить происхождение идеала стройности (а ещё анорексии), но вообще-то
её можно использовать, чтобы объяснить происхождение любого идеала
красоты.
Жирар пишет об анорексии и желании быть худой как о важнейшем следствии миметического соперничества не только между двумя индивидами,
но и в масштабе целого общества.
Вот что он имеет в виду: во