Очень! очень приличная "боярка"! Прочёл все семь книг "запоем". Не уступает качеством сюжета ни Демченко Антону, ни Плотников Сергею, ни Ильину Владимиру. Lena Stol - респект за "открытие" талантливого автора!!!
Написано на уровне детсада. Великий перерожденец и врун. По мановению руки сотня людей поднимается в воздух, а может и тысячи. В кучу собран казачий уклад вольных и реестровых казаков, княжества и рабы. 16 летний князь командует атаманами казачьего войска. Отпускает за откуп врагов, убивших его родителей. ГГ у меня вызывает чувство гадливости. Автор с ГГ развлекает нас текстами казачьих песен. Одновременно обвиняя казаков
подробнее ...
обворовывание своего князя. Читать о всемогущем колдуне и его глупых выходках и рассуждениях просто не интересно.
Башню едва ли десять раз, — невпопад ответил фон Бартольд. — Когда магистр хотел со мной побеседовать, он поднимался сюда сам… Проклятье, почему я не родился мавром?..
Джафар терпеливо ждал, пока он закончит жаловаться. Наконец Гвидо резко запахнул свой белый плащ и знаком предложил ассасину следовать за ним.
— В Башне постоянно живет тридцать пять человек — в основном, конечно, слуги, — говорил он, ведя ал-Мансора темными коридорами. — Покои самого Пророка — место запретное, туда позволено входить только его женам.
Джафар вежливо кашлянул. Фон Бартольд невесело рассмеялся.
— Да-да, женам… У него их с десяток. Почти все — северянки, беленькие, светлоглазые. Так повелось еще со времен первого Пророка, которого предки нашего магистра выловили из моря в двадцати лигах отсюда… Так вот, в покои вас никто не пустит, но Пророк примет вас в Зале Кинжалов. Предупреждаю сразу: в первый раз вы его не увидите, только услышите. Это тоже традиция…
Он замолчал, будто прикидывая, о чем еще можно рассказать мусульманину, и Джафар, воспользовавшись повисшей паузой, спросил:
— Шочикетсаль, эта девочка, кто она?
— Одна из младших жен, — неохотно ответил Гвидо. — Единственная, кого привезли из Антилии. Она учит Пророка языку его предков.
Франк остановился перед узкой — рыцарь в полном доспехе не прошел бы в нее — дверцей из полированного дерева. Трижды постучал костяшками пальцев.
— Зал Кинжалов, — понизив голос, объяснил он Джафару. — Снимайте обувь и заходите. Пророк будет ждать вас за ширмой. Ни при каких обстоятельствах не пытайтесь за нее заглянуть, вам ясно?
— Вполне, любезный сир. Кстати, я здесь нигде не видел стражников…
Гвидо хмыкнул.
— В Башне они не нужны. Вы разве не чувствуете, что здесь происходит?
Ал-Мансор посмотрел на него, слегка наклонив голову.
— Колдовство, — отрывисто бросил фон Бартольд. Повернулся и пошел обратно по коридору. — Надеюсь, вы найдете дорогу назад, сир.
Джафар со вздохом толкнул полированную дверь.
Зал Кинжалов оказался небольшим и узким, как ножны прямого франкского меча. На полу — толстый хорасанский ковер, стены обиты тисненым бархатом. Никакой мебели, кроме пухлых подушек. В дальнем конце комнаты слегка колыхался занавес из перьев. Джафар подошел к нему почти вплотную и мягким кошачьим движением опустился на ковер, скрестив ноги.
— Приветствую тебя, человек из Аламута, — произнес голос скрывавшегося за перьями человека. — Ты шел сюда много дней — легка ли была твоя дорога?
Невидимка говорил по-арабски. С заметным франкским акцентом, но по-арабски. Джафар изобразил вежливое восхищение.
— Все тяготы моей дороги забылись, как только я услышал в конце пути звуки родного языка. О господин мой, прости мне мою дерзость, ты правоверный?
За занавеской вздохнули.
— Тебе не за что просить прощения, Джафар ал-Мансор. Есть лишь один Бог, а разные имена ему придумывают люди. Я читал Священную книгу и знаком с догматами ислама. Впрочем, мне кажется, слугам Горного Старца не так уж важно, кто перед ними — мусульманин или неверный.
Это была правда. Как и все исмаилиты, ал-Мансор одинаково равнодушно относился к любым религиям. Но откуда это известно его невидимому собеседнику?..
— Это правильно лишь отчасти, — уклончиво ответил он. — Ты, верно, слышал о нас много дурного, мой господин…
— Истинно мудрый никогда не верит чужим словам. — Ал-Мансору показалось, что в голосе невидимки прозвучала ирония. — Истинно мудрый никогда не верит своим глазам. Истинно мудрый прислушивается только к разлитой в воздухе музыке Творца всего сущего. В эту музыку вплетено звучание твоей души, Джафар. Я знаю о тебе больше, чем сам ты знаешь себя.
Джафар в изумлении смотрел на колышущиеся перья. На миг его посетила безумная мысль, что за занавеской прячется сам Горный Старец, каким-то чудом перенесшийся из горной твердыни Аламута на другой конец континента.
— Ты говоришь, как суфийский шейх, — прошептал он. — Кто ты, господин мой?
За занавеской послышался негромкий смешок.
— Здесь меня называют Пророком. Там, откуда пришли мои предки, мое имя звучало бы как Кецалькоатль Топильцин. Но что значат имена? Придет время, и ты узнаешь, кто я на самом деле. Готов ли ты служить мне, Джафар ал-Мансор?
— Моя жизнь принадлежит Горному Старцу, господин мой. Я выполню любое его повеление, каким бы невозможным оно ни казалось. Старец поручил мне охранять твою жизнь, — а значит, пока я рядом, ты в безопасности. Если понадобится, я умру за тебя, хотя от живого Джафара ал-Мансора проку тебе будет больше. И все же я хотел бы, чтобы ты знал: если Горный Старец прикажет мне вернуться в Аламут, я покину тебя в то же мгновение, не колеблясь.
Повисла тишина. Потом человек за занавеской снова тихонько рассмеялся — перья перед его лицом заколыхались чуть сильнее.
— Ты умеешь быть честным, ассасин. Что ж, это именно тот ответ, которого я
Последние комментарии
1 день 20 часов назад
1 день 21 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 9 часов назад
2 дней 9 часов назад
2 дней 10 часов назад