Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
мечтал перенести на море. Теперь Наполеону нужно было прежде всего оправиться от неудачи, которая нанесла его славе непобедимого гибельный удар и явилась для его врагов призывом к избавлению. Чем чувствительнее был этот удар, тем более важно было, чтобы возмездие было быстрое и примерное. Наполеон решает, что прежде всего он отправится в Испанию и вновь введет туда французов. Он хочет непосредственно руководить войной и подчинить себе нацию, которая дала повод усомниться в его счастье; которая создала в тылу у него очаг, пылающий ненавистью и мятежом; противопоставила ему сопротивление народное, – ожесточенное и фанатическое, и сделалась европейской Вандеей.
Эта война породила другую, ибо австрийский дом, пережив, после первых известий о событиях в Байонне, страшное беспокойство за свою собственную участь и спешно восстановив свои силы, поддался искушению использовать их и только что принял решение сделаться самому нападающей стороной. Он решил начать кампанию весной 1809 г. и одновременно с этим вызвать мятеж в Германии. Не зная еще об этом решении, Наполеон предчувствовал его; он предвидел, что, после кратковременной экспедиции в Испанию ему придется обратиться против Австрии и помериться силами со вторым противником.
Он сам создал это положение, так как благодаря событиям в Испании доставил Австрии повод для вооружений и случай для нападения. Тем не менее, хотя вся ответственность за новую войну, – близость которой уже чувствовалась в Германии, – и лежала на нем, он страстно желал избежать ее. Не потому, чтобы он боялся австрийских генералов и солдат. Вовсе нет! Разве они не познакомились и не померились силами при Маренго, Ульме и Аустерлице? Сотня сражений, сотня побед доказала превосходство его оружия, и, хотя Австрия в настоящее время и располагала большими, чем тогда, силами, он слишком верил в себя, в свою способность находить и создавать выгодные для побед условия, чтобы серьезно опасаться за исход борьбы. Но он не обманывал себя относительно затруднений и опасностей всякого рода, в какие бросила бы его еще одна кампания в Европе, даже увенчанная блестящим успехом. Во Франции она окончательно оттолкнула бы от него общественное мнение, которое единодушно осуждало его предприятия в Испании; она усилила бы тлеющее повсюду против него глухое недовольство; она окончательно доказала бы французам, что все его царствование – одна война, война без отдыха и без надежды на мир. В Европе же, где Австрия уже в четвертый раз начинала с ними борьбу, и, следовательно, доказывала свое нежелание примириться, ему, чтобы обеспечить нас от неисправимой враждебности этого государства, придется отнять от него ряд провинций, быть может, совсем уничтожить его, – иначе говоря, сделать пустое место в центре континента и от большой империи оставить только одни развалины. Но возвращаясь на почву благоразумия и осторожности, Наполеон отлично сознавал опасность новых перестроек старого европейского здания, а тем более разрушение первостепенной монархии, которая долгое время была основой его свода. Разрушение Австрии было бы сочтено за новый вызов законным властителям; оно усилило бы всеобщую тревогу и ожесточение, в частности, оно грозило поссорить нас с Россией. Чтобы сломить Австрию, пришлось бы пустить в ход все доступные средства, возбудить всевозможные вожделения. Прежде всех нам на помощь пришли бы поляки Варшавского герцогства, но за их содействие нужно будет заплатить: придется позволить им присоединить к их государству провинции, которые Австрия недавно похитила у них, т. е. дать Польше возможность восстановиться в двух третях ее прежних размеров, а такая quasi-реставрация пробудила бы тревогу третьего участника дележа, поставила бы между Францией и Россией вопрос, убийственный для их соглашения. Итак, Наполеон хотел избегнуть необходимости победить Австрию, чувствуя, что эта победа даст ему лишь гибельные лавры, и страшился не шансов, а последствий борьбы.
Но он сознавал, что Австрия откажется от войны только в том случае, если будет уверена, что война неминуемо приведет ее к гибели. Эту-то уверенность он и хотел внушить ей своим суровым обращением и бьющими в глаза мероприятиями, которые дышали строгостью и сознанием силы, и к которым он считал необходимым привлечь и Россию. По его мнению, союз с Россией, для которой европейский кризис представлял смертельную опасность, мог служить средством, способным удержать Австрию от войны. Трудно было предполагать, чтобы Австрия, как бы велики ни были ее задор и озлобление, с легким сердцем, не будучи ни вызвана, ни угрожаема непосредственно, решилась, себе на погибель, подставить себя под удары Франции и России, которые стерли бы ее в порошок. Взяться за оружие против одного Наполеона было бы с ее стороны только опасной дерзостью; разрыв же с Францией, пользующейся содействием России, был бы актом безумия. Итак, думал Наполеон, если венский двор упорствует в своих намерениях, то только потому,
Последние комментарии
1 час 10 минут назад
1 час 28 минут назад
1 час 52 минут назад
2 часов 24 минут назад
3 часов 31 минут назад
5 часов 12 минут назад