Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).
И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих
подробнее ...
вариантов) характерно наличие какой-то итоговой цели (спасти СССР от развала или просто желание стать гораздо успешнее «чем в прошлый раз»). Но все чаще и чаще мне отчего-то стали попадаться книги (данной «линейки» или к примеру попаданческий цикл Р.Дамирова «Курсант») где все выстроено совсем на других принципах...
Первое что бросается в глаза — это профессия... Вокруг нее и будет «вертеться все остальное». Далее (после выбора любимой темы: «медик-врач», военный, летчик, милиционер, пожарный и пр) автор предлагает ПРОСТО пожить жизнь героя (при всех заданных условиях «периода подселения»).
И да — здесь тоже будут всяческие геройства, свершения и даже местами прогрессорство (куда уж без него), но все это совсем НЕ является искомой целью (что-то исправить, сломать или починить). Нет! Просто — каждая новая книга (часть) это лишь очередная «дверь», для того что-бы еще чуть-чуть пожить жизнь (глазами героя).
И самое забавное, что при данном подходе — уже совсем не обязательны все привычные шаблоны (использовав которые писать-то в принципе трудновато, ибо ГГ уже отработал «попаданческий минимум», да и что к примеру, будет делать генсек с пятью звездами ГСС, после победы над СаСШ? Все! Дальше писать просто нет никакого смысла (т.к дальше будет тупо неинтересно). А тут же ... тут просто поле не паханное)) Так что «только успевай писать продолжение»))
P.S Конкретно в этой части ГГ (вчерашний школьник) «дико щемится» в авиационное училище — несмотря на «куеву тучу» косяков (в виде разбитого самолета, который ему доверили!!!) и неких «тайн дома …» нет не Романовых)) а его личного дома)).
Местами ГГ (несмотря на нехилый багаж и опыт прошлой жизни) откровенно тупит и все никак не может «разрулить конфликт» вырастающий в очередное (казалось бы неприодолимое препятствие) к заветной цели... Но... толи судьба все же милостива к «засланцу», то ли общее количество (хороших и желающих помочь) знакомых (посвященных в некую тайну) все же не переводится))
В общем — книга (несмотря на некоторые шороховатости) была прослушана на «ура», а интрига в финале (части первой) мигом заставило искать продолжение))
щербины и щели — следы аннигиляции антигаза — покрывали всю поверхность звездолета. Местами зияли большие рваные ямы. Наиболее опасные из них Алексей принялся методически зализывать расплавленным металлом. Сверкала дуга электросварочного агрегата, пузырился невесомый металл. Взгляд отдыхал на нем от мертвой неподвижности, стоявшей кругом. Алексей двигал электродами, давя и размазывая светящиеся пузыри, и повторяя про себя фразу Веры: «думай в одну точку», «думай в одну точку», «думай в одну точку».
На работу ушло около трех часов. Искалеченная обшивка звездолета постепенно залечивалась.
Не тронул Алексей лишь самую крупную и единственную сквозную пробоину в стене астрономического отсека. Она достигала метра в поперечнике.
Алексей протиснулся сквозь нее в отсек.
Его встретили обломки того, что совсем недавно было привычными и необходимыми вещами. Обломки парили в пустоте, бессмысленно сталкиваясь, разлетаясь, ударяясь о стены. Искусственная электромагнитная тяжесть не действовала.
Как раз под пробоиной стояла привинченная к полу кровать. Вокруг нее торчали прозрачные куски разрушенного купола. Легкое покрывало, пристегнутое к краям губчатого матраца, было цело. Алексей осторожно вытащил застрявшие осколки купола и опустился на колени перед окаменевшей, заиндевелой головой жены, Лица не было видно. Оно зарылось в подушку. Алексей прижался грудью к изголовью — замер…
Здесь, в астрономическом отсеке. Вера была полновластной хозяйкой. Астроном, связист и по совместительству повар, она называла себя «астрококом». Еще вчера она сидела за пультом радиотелескопа и, тихонько напевая, возилась с записями излучений. Вечером у них был концерт электронной музыки, а после него — придуманный Верой танцевальный час. Теснота отсека не мешала. «Танцевать, — говорила Вера, — можно и на подоконнике»…
Алексей встал, снова окинул взглядом отсек. Увидел, что во время взрывов погибла вся астрономическая аппаратура. Разрушены системы но только тяжести, но и отопления и кондиционирования воздуха. Безнадежно испорчены телемеханические устройства, повреждена внутренняя дверь тамбура, ведущего в отсек управления. Клочьями торчат порванные провода линий связи.
Правда, многие разрушения поправимы, носят поверхностный характер. Видимо, основная масса антигаза аннигилировала при прорыве обшивки. Может быть поэтому осталось целым и замерзшее тело Веры.
Алексей начал вылавливать и выбрасывать в пробоину блуждавшие по отсеку обломки. В пустоту мира полетели лоскутья пластмассы, куски металла, измятые, рваные детали аппаратуры.
…Вот в спину ткнулось нечто твердое и сравнительно большое. Обернулся и увидел заледенелый труп кошки. Это их Дездемона, Дезда, как звала Вера. Пушистая красавица! Та самая, с которой Вера хохоча, выделывала всякие акробатические фокусы. Та самая, что однажды в поисках тепла потихоньку влезла внутрь приемника радиотелескопа и с ревом вырвалась оттуда, ужаленная током высокого напряжения.
Взял хрупкое ледяное тельце, раздумывая, выбросить ли его. Потом открыл ящик стола и спрятал туда.
Распахнул настежь обе двери выходного тамбура — внутреннюю, изломанную взрывами, и наружную, оказавшуюся совершенно исправной. Теперь застывшие узоры звезд смотрели в отсек из двух больших отверстий — пробоины и открытого выхода. Пробоину надо было сразу же заделать.
Выбрал в шкафу аварийного запаса стройматериалов несколько толстых металлических листов. Разметил их по форме пробоины, разрезал огнем электрической дуги. Осторожно вывел наружу и привязал к поручням на обшивке звездолета.
Снова сверкающий ленящийся металл, искры. Работать, работать, работать…
Через полтора часа ремонт обшивки был завершен.
Предстояло решить, что же делать дальше.
По неписаным законам астронавтов похороны умерших астронавигаторов совершаются прямо в космосе. Зашитое в брезент тело выносится наружу, в мировое пространство. Это должно происходить в присутствии всех членов экипажа корабля и сопровождается траурным маршем.
Но Алексей не мог и думать о том, что он один выполнит трагический ритуал похорон. Он не был способен своими руками послать куда-то в пропасть, прочь от себя останки Веры. Он не мог допустить, чтобы Верино тело утонуло в космосе. Ни в коем случае! Почему? Он не знал. Он не отдавал себе отчета в этом желании, не хотел даже думать о его причинах, чтобы не уличить себя в нелепом и опасном капризе. Но решение было непреклонно. Примет останки Веры только Земля.
Между тем, надо было восстановить астрономический отсек. Отремонтировать отопление, закрыть выход, впустить тепло и воздух, исправить дверь внутреннего тамбура. Благоразумие и непререкаемые правила требовали немедленно сделать отсек пригодным для жизни. Но тогда нельзя будет сохранить нетленным тело Веры.
Отсек остался открытым. Через распахнутый выход им продолжали владеть холод, пустота, недвижимые отблески
Последние комментарии
11 часов 4 минут назад
11 часов 21 минут назад
11 часов 33 минут назад
11 часов 39 минут назад
14 часов 10 минут назад
14 часов 14 минут назад