До Михайловского не дотягивает. Тема интересная, но язык тяжеловат.
2 Potapych
Хрюкнула свинья, из недостраны, с искусственным языком, самым большим достижением которой - самый большой трезубец из сала. А чем ты можешь похвастаться, ну кроме участия в ВОВ на стороне Гитлера, расстрела евреев в Бабьем Яру и Волыньской резни?.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
ушко Кэнди, пока мы шли по туннелю к багажной секции. Это было ее первое путешествие в мой родной город, вообще наше первое совместное путешествие. Она настояла на том, чтобы лететь в форменном костюме хантсвиллского Департамента озеленения, чтобы в случае авиакатастрофы им (интересно, кого она имеет в виду?) было легче опознать ее тело; но надо сказать, что Кэнди своей ухоженной красотой и так выделялась бы среди любой толпы.
Не то чтобы ньюйоркцы были неухоженны. Или некрасивы. Одетые в черное, с серьезными лицами, эти люди, пробегая мимо нас с обеих сторон, составляли приятный контраст с пастельной голубизной и вечно солнечными улыбками Юга. Я был рад вернуться домой, пусть даже и в отпуск. Ньюйоркцы, такие враждебные и чуждые многим, казались мне знакомыми и приветливыми.
Один из них и правда выглядел очень знакомым.
— Стадс!
Это был Артур Блиц по кличке Стадс, мой давний сосед. Мы со Стадсом дружили до старших классов, а потом наши пути разошлись. Я отправился в Линкольн-колледж на Кони-Айленд, а он поступил в «Карусель» — школу подготовки специалистов по работе с багажом на авиатранспорте. Похоже, дела у него шли неплохо. Его черно-зеленая униформа багажной секции была изукрашена медалями, которые позвякивали и бренчали, пока он, согнувшись над защитной панелью под багажной каруселью, менял батарейки в сотовом телефоне. Странное место для телефона.
— Стадс! Это я, Ирвинг, Ирв!
— Ирв, старый чертяка! — Стадс выпрямился, уронив новую батарейку, которая покатилась в сторону. Я остановил ее ногой, пока мы обменивались рукопожатиями — довольно неловкими.
— В детстве мы были соседями, — объяснил я Кэнди, нагибаясь за батарейкой и передавая ее Стадсу. Это была батарейка AXR на 5,211 вольта. Странная батарейка для сотового телефона. — Стадс — один из плейбоев Дитмаса.
— Плейбоев? — Ее всегда было (да и сейчас тоже) очень легко шокировать. — Развратников?
— Да нет, в буквальном смысле плейбоев, играющих мальчишек. Нас было только двое, — объяснил я. — И мы построили дом на дереве.
— Дом на дереве в Бруклине? Но я думала…
— Так все думают, — ухмыльнулся я. — Из-за той дурацкой книги.
— Какой книги?
— Ну, из-за фильма. Но на самом деле в Бруклине полно деревьев. Они растут за домами, с улицы их не видно. Правда, Стадс?
Стадс кивнул, сунул батарейку в телефон и повторил:
— Ирв, старый черт!
— Кэнди — моя невеста. Мы только что прилетели из Алабамы, — сообщил я. — У нас медовый месяц.
— Невеста? Медовый месяц? Алабама? — Стадс слушал меня вполуха. Пока он включал телефон и набирал номер, я рассказал ему, как мы с Кэнди познакомились (пропустив историю с путешествием на Луну, о которой идет речь в «Дырке в отверстии»). Пока он совал телефон под карусель и ставил панель на место, я рассказал ему, как перебрался в Алабаму (пропустив историю про красное смещение и больницу, о которой речь в «Конце Вселенной»), и как раз собирался рассказать, почему у нас медовый месяц до свадьбы, но тут багажная карусель пришла в движение.
— Мне пора, — сообщил Стадс, махнул мне особым, тайным, жестом плейбоев Дитмаса и исчез за дверью «ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА».
— Красивая форма, — проговорила Кэнди, разглаживая рукой свою собственную. — А ты заметил большой золотой медальон у него на шее? Это не Нобелевская медаль? То есть премия?
— Нобелевская премия за багаж? Маловероятно.
Наши сумки уже ползли к нам, прямо в первом витке.
Выглядит как добрый знак.
— Интересно, почему это под панелью карусели спрятан телефон? — пробормотала Кэнди, когда мы подобрали свои сумки и направились с ними к выходу.
— Наверняка какой-нибудь особый трюк багажных служащих, — бездумно ответил я.
Как же много я тогда не еще знал!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Прилететь в Нью-Йорк — все равно что из двадцатого века окунуться в девятнадцатый. Кругом толпы народу, яркие краски, все старое и… медленное. Например, дорога из аэропорта Ла-Гуардиа в Бруклин требует обычно больше времени, чем из Хантсвилла в Ла-Гуардиа.
Обычно! Однако в это путешествие — свадебное — мы с Кэнди проделали этот путь в рекордный срок, попав на остановку тридцать третьего автобуса, как раз когда он собирался тронуться, и вскочив в поезд на Рузвельт-авеню, когда двери уже закрывались. Ни минуты не ждали ни на остановке, ни на платформе. Даже не верится, что вернулся домой. Не подумайте только, что я жалуюсь!
После короткой прогулки от метро мы обнаружили тетушку Минни на ступеньках маленького домика на Дитмас-авеню, который они с дядюшкой Мортом купили за семь с половиной тысяч долларов пятьдесят лет назад, сразу после Второй мировой войны. Тетушка курила сигарету. Она — единственная из моих близких, кто до сих пор курит «Кент».
— Ты все еще выходишь на улицу, чтобы выкурить сигарету? — спросил я.
— Ну, ты же знаешь своего дядю Морта, — с улыбкой проговорила она. Когда я был маленьким, тетя Минни
Последние комментарии
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 8 часов назад