Сопряжение миров (СИ) [Виктор Вадимович Тарнавский] (fb2) читать постранично, страница - 264
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Три… Уже три минуты мы в полете. Третье ноября 2217 года – может быть, люди потом назовут этот день началом новой космической эры. Как четвертое октября 1957-го. Удивительно, я родился всего через десять с небольшим лет после первого прорыва в космос и еще помню, как со стартов ракет начинались телевизионные выпуски новостей. И вот – я за пультом управления кораблем, который проложит первую дорогу от Земли к звездам.
Вы, те, кто перенесли меня сюда! Сегодня я в первый и, наверное, последний раз поблагодарю вас за то, что вы сделали! Устроенная вами буря с кровью оторвала меня от корней, но она все же наполнила паруса космических странствий...
– Пять минут, полет нормальный. Скорость – два девятьсот десять, высота – четыреста тридцать восемь и четыре…
Это уже ближний космос, в котором летают спутники и космические станции. Земля внизу уже превратилась в голубой с белыми хлопьями облаков шар. Он выглядит таким спокойным и мирным. Как всегда.
Мы покидаем родную планету в неспокойное время: в Эфиопии продолжают стрелять, а великие державы грозят друг другу, поигрывая мускулами авианосных армад и аэрокосмических бомбардировщиков.
Неужели для того чтобы ощутить себя жителями одной планеты, нам обязательно нужен космический враг? Или – от этой мысли мороз пробирает по коже – не поможет и он?! И даже если на орбиту Земли выйдут чужие космические линкоры, политики по-прежнему будут решать свои приземленные делишки, интриговать друг против друга и сталкивать между собой народы во имя своих интересов?
– Десять минут, полет нормальный. Скорость – пять шестьсот три, расстояние – тысяча шестьсот семьдесят восемь…
Наше ускорение уменьшается с каждой секундой. Мы отдалились уже на четверть земного радиуса, и родная планета не в силах толкать нас с прежней силой. Что ж, пора отрываться от ее материнских объятий.
– Антигравы – на рабочий режим! Включить маршевый двигатель! – командует капитан, и Эрик щелкает на пульте очередной тугой клавишей.
Я-корабль чувствую, как в мое сердце стремительным потоком вливается запасенная еще на Земле энергия, как оно стремительно наполняется небывалой мощью. Мерный гул усиливается и принимает более низкий тон – это заработал наш основной двигатель, махина высотой с трехэтажный дом и восемью сердечниками из сверхчистого рения, установленными по кругу с точностью до тысячных долей миллиметра.
Сейчас в центре рабочей камеры на ничтожную долю секунды создается чудовищная гравитация, достижимая разве что внутри черных дыр, и порция водорода, с неимоверной точностью оказавшаяся в точное время в нужном месте, коллапсирует, проваливаясь внутрь себя и, по эйнштейновскому закону, превращая большую часть своей массы в энергию. Отражатель из тончайшего слоя мезовещества, окружающий камеру, фокусирует эту энергию и отправляет ее прочь с почти световой скоростью. И пусть ускорение невелико – все те же девять и восемь десятых метра в секунду за секунду, двигатель будет непрерывно разгонять корабль час за часом и день за днем, пока через девять с половиной месяцев мы не достигнем скорости в 0,75 абсолютной, что позволит нам совершить прыжок, в одно мгновение преодолев пропасть в двадцать семь световых лет…
Счетчик мерно отсчитывает секунды. Корабль медленно описывает спираль вокруг Земли. Переведя антигравы на рабочий режим, мы снова оказались во власти ее тяготения.
– Скорость одиннадцать двести, есть вторая космическая, – с четкостью робота сообщает Миша.
– Корабль на курсе. Отклонение от расчетной траектории – ноль ноль три угловой минуты, – докладываю я.
– Двигатель в норме. Отклонений от расчетного режима нет, – добавляет Эрик.
– Гравикомпенсаторы в норме. Максимальная амплитуда колебаний – семь тысячных Же, – это Дэвид.
– Ну что же, – совершенно не торжественным, немного усталым голосом говорит капитан. – Поздравляю вас всех с успешным стартом. В общем, хорошо начали, молодцы! Стартовую готовность отменяем, переходим в обычный полетный режим. Члены экипажа, не занятые управлением кораблем, могут покинуть главную рубку.
Мы с Мишей снимаем шлемы. Сейчас идет капитанская вахта, моя начнется только в шестнадцать часов по корабельному времени. Эрик как вахтенный инженер остается за пультом.
Уже на пороге я обернулся. Рубка казалась такой… будничной. Экраны горели, сигнальные лампочки и шкалы индикаторов ровно светились. Гравикомпенсаторы действовали безупречно: я не ощущал ни малейшей вибрации. Но с большого обзорного экрана, занимавшего добрую треть передней стены, на меня глядела чернота космоса, пересыпанная острыми огоньками звезд.
Мы стартовали! Мы летим!
Ну,
Последние комментарии
1 час 52 минут назад
1 час 54 минут назад
14 часов 36 минут назад
17 часов 25 минут назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 12 часов назад