Сказки темной Руси [Инна Ивановна Фидянина-Зубкова] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (26) »
А ты спи, Егорка, долго, но коль получишь по лбу, то знай – тебе наука такая штука, штука.
Карачун и дед Мороз
Эх ты, горе Егорка, ждёт тебя конторка, но ты туда не ходи — Новый год впереди.
Где-то там на севере непролазном, в царстве пурги, метелей и буранов: в тех местах, где ты никогда не был, и где тебе никогда не бывать, под толщей больших снегов да под корой толстых льдов есть глубокие-глубокие ледяные пещеры. В этих пещерах так холодно и безжизненно, что если бы полярный медведь случайно провалился вниз, то тут же бы превратился в ледышку. Но никому нет ходу в те пещеры заветные. И даже ветер внутри них так тоскливо гудит, что сама Скука-плакса давным-давно покинула те зловещие места, оставив в ледяных залах лишь свои слёзы: огромные, круглые ледяные шары. Заледенев, ее слезы стали обладать невиданной волшебной силой и светиться изнутри недобрым сине-красным светом. Глядя на них, могло показаться, что это огонь. Вот к этому-то огню и потянулись погреться души замёрзших в снегах людей. Но чем больше они грелись у леденящих душу шаров, тем больше усыхали и черствели. И в тот самый миг, когда души уже хотели сдохнуть от тоски, и навсегда перейти в Навь – в мир абсолютной смерти, шары-слёзы вдруг потухли, и из них побежали струйки голубого света, которые вырывались наружу и позёмкой катились по снежной глади. Небывалую голубую поземку почуяли Медведи-бураны и Волки-метели, они бегом побежали в глубокие ледяные пещеры, и увидели там засыпающих вечным сном души замёрзших в снегах людей. И решили Волки-метели и Медведи-бураны усыпить их ещё быстрее – отправить в Навь навсегда, стали они окутывать несчастных метелями да буранами, и напевать:
Баю-баюшки, усните во льду, баю-баюшки, мы принесем вам еду: шишек еловых, орехов медовых и шубки теплы от ветров, да подарим побольше грехов!
Услыхал бог стужи Карачун, какую забаву нашли себе его верные слуги, усмехнулся ехидно, оторвал свой зад с ясна Месяца и полетел на звуки колыбельной. Летит грозный и неумолимый северный бог в белой шубе на босу ногу, потряхивает седыми лохмами волос, большущей бородой, громыхает громами небесными, сверкает ярким северным сиянием. Прилетел и заглядывает внутрь пещер. Увидал горстями лежащие волшебные шары-слёзы и решил остаться там навсегда, ведь зло злом питается, а волшебство – волшебством. Щелкнул пальцами бог Карачун и его слуги-проказники угомонились: отправились шалить в деревнях да городищах. Улетели Медведи-бураны и Волки-метели окутывать холодными ветрами людские жилища, пеших, конных. А Карачун дыхнул своим зловонным дыханием на подурневшие души замёрзших в снегах людей, те и ожили. Ну, а как ожили, рассыпались в вечных благодарностях, и остались служить своему спасителю верой и правдой на веки вечные. И нарёк их Карачун Душами-душегубами. Служба же их была простая: ежели заприметят замерзающего человека в чистом поле или в лесу дремучем, то обязательно снежком его укроют и колыбельную споют, ту что им Волки-метели и Медведи-бураны пели:
Баю-баюшки, усни на снегу, баю-баюшки, мы принесем тебе еду: шишек еловых, орехов медовых и шубку тёплу от ветров, да подарим побольше грехов!
Замерзал человек, а Души-душегубы его душу себе забирали: добро из неё высасывали, зло в утробу вдыхали и уже дальше вместе летели – новых путников до смерти в снегу усыплять. Росла эта невидимая армия день ото дня, чего-то большего просила: жужжала в уши своему хозяину Карачуну. А о чём жужжала, слушай далее. Так они все и жили: ясен Месяц вздыхал облегчённо, а пещеры Карачуновы злобой лютой наливались. Бог Карачун иногда вылезал из жилища своего нового, ковылял по матушке Земле, порядки свои наводил: ударит палицей ледяной оземь – нагрянут морозы злющие, лёд в озерах заскрипит, воздух сломается так, что аж птица на лету замертво падает. Но самое любимое его занятие было – дни укорачивать, а ночи удлинять. Как закинет он Природу-угоду свою ледяную палицу, так дни сами по себе укорачиваться начинают: делаются всё серее и короче, а ночи всё длиннее и морознее. Сам Карачун тоже старается: ясен Месяц рукавом прикрывает, светить ему не даёт. А к декабрю такую темень нагонит, что только-только полдня пройдёт, уже темнеет, волки в лесу выть начинают: на простолюдинов страхи нагоняют – Карачуна забавляют. Вот в этом-то «волчьем месяце» декабре Карачун и устраивал себе праздник: носился по белому свету, дышал в окна своим зловонным дыханием, покрывая их белой изморосью – ничего сквозь них не видать! Волки-метели тоже на радостях озоруют: завалят первым зимним снежком дома по самые крыши и смотрят, как дурак мужик из хаты своей выбирается, лопатой сугробы ворошит, чертей поминает. Весело Карачуновой свите, хохочут! И Медведи-бураны от своих братцев
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (26) »
Последние комментарии
7 часов 42 минут назад
15 часов 42 минут назад
1 день 6 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 10 часов назад