Девора [Александр Операй] (fb2) читать постранично, страница - 2

одного человека из длинного списка виновных. Оставил животное без хозяина.

Пес скулит.

Долгий. Протяжный стон. Почти плач.

Старик-призрак смеется. Он бьет кулаком по груди, а потом кричит:

— Будь ты проклят!

Он шаркает дальше.

В никуда.

Собака бежит за ним следом.

Вокруг пустота.

Рухнувшие здания лежат вдоль улицы. Разорванные ураганом. Сожженные. Словно гигантские гнезда ворон. Черные ветки, в которых застрял мелкий мусор.

Пожелтевшая трава.

Опалённые деревья.

_______________

Чужак обошел дом.

Там был маленький дворик с деревьями и лачугой.

Все старое. Покрытое грязью.

Детские игрушки валяются в мертвой траве. Красное ведерко. Кукла без одежды. Фантики от конфет. Пуговицы и монеты. Под забором лежит синее пальтецо. Девочка. Волосы длинные. В них запутались листья и ветки. Труп гниет. Кожа слазит с лица.

Чужак постоял на краю.

Забор покосился. Может быть день или два. Он упадет и похоронит под собой труп ребенка. Жаль, что это случится потом. Жаль, что чужак это видел.

Мужчина помялся перед лачугой, будто боялся найти там внутри еще один труп. Мертвецов здесь и так слишком много. Вокруг только смерть. Никакой новой жизни. Воскресения и спасения. Только тела. Брошенные оболочки. Судный день ровно в двенадцать часов.

Не пропустишь.

Чужаку пора бы исчезнуть. Сдохнуть где-нибудь на обочине.

Но есть еще одно дело.

Он открыл двери лачуги и осмотрелся. Всюду садовые инструменты, ведра, горшки для цветов, удобрения. Лопата в самом дальнем углу. Новая. Ни разу не евшая землю. Рядом валяется ржавый топор.

Все выглядит так, будто ничего не случилось.

Мир все там же.

Примерно в ста пятидесяти миллионах километров от Солнца.

_______________

Из двух мертвецов, которые лежат на заднем дворе дома, меньше всего он хочет прикасаться к мужчине.

Рослый. Мускулистый. Весь в татуировках. Заключенный, вышедший на свободу по УДО за несколько дней до конца света. Он успел натворить дел. Убил Отца, а затем сбежал от наказания на самый край мира. Сюда. В эту тьму.

Он улыбался до самой последней минуты своей никчёмной жизни. Смеялся. Шутил. А потом чужак выстрелил в него из ружья двенадцатого калибра. Дробь пробила брюхо и печень. Конец долбанным откровениям. Злорадству. Рассказ об убийстве и мести оборвался на полуслове.

Полиция, закон, порядок, мораль, нормы поведения. Все исчезло. Разрушилось, сгинуло, обратилось в пепел и облака, которые принесли с собой зиму. Но наказание за грехи нельзя отменить. Здесь оно свершилось руками чужака. Правосудие, которое воздает должное, какое имеет отношение к богу? Всякому свое, каждому по его заслугам.

Чужак постоял какое-то время в нерешительности.

Девочка в синем пальто. Совсем некрасивая.

Он выкопал для нее могилу под яблоней.

Дерево мертвое. Никогда не зацветет.

Но там. На самой крепкой ветке. Качель.

Зачем она мертвецу?

Чужак не знает ответ.

Он думает, что девочке будет приятно лежать там. Дети любят качели. Они не такие скучные, как взрослые. Им нет никакого дела до смерти. Они ничего не знают об этом.

Чужак огляделся по сторонам.

Никто не смотрел.

Он поднял труп девочки на руки и понес к яблоне.

Старая листва шелестит под ногами.

Прошлогодняя осень все еще здесь. Вечная печаль. Ушедшее лето. Время застыло. История мертва. Сюжет никогда не сдвинется с места. Он тоже мертвец.

Чужак погладил ребенка по волосам.

Нужно что-то сказать.

Но он все забыл. Важное куда-то исчезло.

Все его мысли глупые и безнадежно старые. Они повторяются. Ничего нового уже не придумать. Эпоха постмодернизма. Постреализма. Пост чего-то еще.

Он зажмурил глаза.

Обрывки воспоминаний из воскресной школы. Молитвы. Библейские тексты. Откровения и ерунда.

Вот оно:

— Человек пресыщен печалями: как цветок, он выходит и опадает; убегает, как тень, и не останавливается. Для дерева есть надежда, что оно, если и будет срублено, снова оживет. А человек умирает и распадается; отошел, и где он? Уходит вода из озера, и река иссякает и высыхает: так он ляжет и не встанет; до скончания неба он не пробудится и не воспрянет от сна своего.

Такие слова.

Наверное, они не подходят для ребенка.

Но похороны не имеют никакого отношения к мертвецам.

Им все равно.

Слова звучат для живых.

Чужак кладет девочку в неглубокую могилу.

Он думает о зле.

Он говорит сам с собой на разные голоса:

— В чем виновата шестилетняя девочка?

— В чем ее грех?

— Если чиста.

— Значит грех на родителях.

Чужак смотрит в небо.

Затем уходит к забору и что-то ищет в пожухлой траве.

Может быть, он явился сюда только за этим. Выполнить древний обряд. Он похож на человека, у которого полным-полно дел. Но мир умер. Даже облака знают об этом. Они все висят и висят. Им некуда больше спешить. Дожди никому не нужны.

Мужчина возвращается к могиле под деревом.

Он кладет рядом с трупом девочки куклу. Маленькая женщина из