Жизнь бесконечна [Вадим Иванович Кучеренко] (fb2) читать постранично, страница - 2

этом абсолютно уверен? — спросила она с лукавой улыбкой.

— Однажды мы поженимся, — убежденно заявил он. И после паузы тихо добавил: — И ты родишь мне сына.

Они танцевали, без музыки, под ласковый шум набегающих на берег волн, и вид у них был отрешенный и счастливый, как это бывает только в юности, когда зарождается первая любовь.

— И наш сын будет играть тем ожерельем, которое ты привезешь мне со звезды Проксима Центавра, — прошептала девушка, словно грезя наяву.

— И с детства мечтать о звездном небе.

— А когда он вырастет…

— Мы будет летать к звездам вместе с ним.

Внезапно она остановилась и, отступив на шаг, в ужасе вскрикнула:

— И оставите меня одну!

Слезы выступили у нее на глазах. Юноша растерялся. Он ничего не понимал и неловко пытался утешить ее.

— Не плачь! Почему ты плачешь?

— Я выплакиваю свое будущее горе, — ответила девушка, когда внезапный приступ отчаяния прошел, и она снова могла говорить. Ее голос дрожал, выдавая сдерживаемые чувства. — Всегда, когда на меня наваливаются неприятности, я просто плачу, и это помогает мне.

— Горе? — искренне недоумевал юноша. — О чем ты?

Она зябко поежилась и присела к костру, чтобы согреться. Не сводя глаз с огня, едва слышно начала говорить, словно разговаривая сама с собой.

— Я хотела бы, чтобы в жизни не было многих вещей. Злобных собак. Мяча, летящего в лицо. Гвоздей, лежащих на дороге. — Она помолчала, а затем продолжила: — Но иногда я думаю, что все к лучшему. Даже если случается что-то очень плохое — все равно потом это приведет к хорошему.

— О каком горе в нашей будущей жизни ты говоришь? — настойчиво спросил ее юноша. У него был несчастный вид.

— Во Вселенной, я знаю, кроме звезд есть еще черные дыры. И однажды может так случиться, что ты и наш сын… — В ее голосе сквозил явный страх, когда она произнесла: — Вы не вернетесь ко мне!

Юноша с облегчением рассмеялся, начиная понимать, что происходит.

— Но этого не будет, пока ты будешь нас ждать на Земле! — сказал он, сам веря в свои слова.

— Это не зависит ни от меня, ни от тебя, — покачала она головой, не сводя глаз с огня и стараясь не смотреть на него, чтобы снова не заплакать. — Моя бабушка говорит, что судьба человека зависит только от бога, которого он рано или поздно находит в своей душе.

— А ты?

Помолчав, она задумчиво ответила:

— Я? Наверное, я еще не нашла своего бога. Я не религиозна, но если я вижу распятие, то обязательно перекрещусь.

Она отвела взгляд от огня и посмотрела в глаза юноши, как будто хотела, чтобы ее слова прозвучали более убедительно.

— Но одно я знаю точно. Еще раньше, чем случится горе, и вы с нашим сыном не вернетесь ко мне, ожидание беды сломит меня. И однажды уже никто не встретит вас на Земле.

На ее глазах снова показались слезы. Юноша обнял ее и, ласково гладя по голове, словно утешая ребенка, прошептал:

— Не плачь, я прошу тебя.

— Нет, нет, не верь мне! — внезапно снова вскрикнула она, но на этот раз почти беззвучно, словно это кричала ее душа. — Я всегда буду ждать тебя. Ведь правда? Скажи мне, что это так, и я рассмеюсь над своим страхом.

— Разумеется, — заверил он ее. — Мы любим друг друга, и нас не испугает разлука.

— Не надо, — прижимаясь к нему всем телом, словно пытаясь согреться, попросила она. — Не уходи от меня никогда. Ни в небо, ни в океан, ни под землю, никуда. Хорошо?

— Пусть будет по-твоему, — глубоко вздохнув, словно беря на свои плечи слишком тяжелую ношу, покорно ответил юноша. Он был готов на любые жертвы, лишь бы она не плакала и была счастлива. Он взглянул на небо и грустно сказал: — Но нам пора возвращаться, а то нас будут искать. Видишь, уже и звезды погасли…

И действительно, на побледневшем перед рассветом небе звезды были уже не видны…

Прошло несколько лет. Май в этом году, вопреки тревожным метеопрогнозам, выдался на удивление теплым и ясным, и уже с рассвета в открытое окно кухни доносилось радостное щебетание птиц, прославляющих жизнь. За небольшим столиком, накрытым для троих, сидели мужчина и женщина средних лет и завтракали. Он был чуть полноват, уже с пробивающейся сединой в поредевших волосах, но из-под толстых линз очков на мир смотрели задорные молодые глаза. Она была грациозна и прелестна той женственностью, которая приобретается после тридцати лет, при условии, что женщина тщательно заботится о своей внешности.

— А где Глеб? — спросил мужчина, намазывая ножом масло на хлеб. — Неужели все еще спит?

— Этот несносный мальчишка опять полночи провел у своего телескопа, — стараясь казаться сердитой, сказала женщина. — Наблюдал за звездным небом и теперь отсыпается. Ты должен его отругать!

— Анастасия Леонидовна, позвольте вас спросить, а почему я, а не вы? — с деланным удивлением спросил мужчина. — Ты же знаешь, что я…

— Хотя бы потому, Дмитрий Иванович, что это вы подарили ему телескоп на день рождения, — не дослушав, ответила женщина, подавая ему чашку чая. —