Ураган Уайетта [Десмонд Бэгли] (fb2) читать постранично, страница - 3

времени он поворачивал какие-то ручки. С ним было все в порядке.

Яблонски явно чувствовал себя плохо. Лицо его приняло зеленоватый оттенок, и когда Уайетт бросил взгляд в его сторону, он отвернулся, и его вывернуло наизнанку. Правда, он довольно скоро пришел в себя и принялся за работу. Уайетт улыбнулся.

Взглянув на часы, он начал размышлять. Когда они повернут к центру урагана, им надо будет пролететь немногим более ста миль, чтобы оказаться в его «зрачке», таинственном островке спокойствия среди бушующего воздушного океана. Сначала их встретят там перехлестывающиеся потоки ветров разных направлений, и начнется приличная тряска — Уайетт положил на это минут сорок пять, — но затем можно будет перевести дыхание и осмотреться, прежде чем вновь ввязаться в драку. Хансен в течение пятнадцати минут будет кружить в этой чудесной тишине, а Уайетт займется измерениями. Все они будут потирать ушибленные места и настраивать себя на обратный полет.

С момента поворота к центру заработают все приборы, регистрируя воздушное давление, влажность, температуру и прочие компоненты самых сильных ветров на Земле. Кроме того, с самолета будет сброшено то, что Уайетт называет «бомбовым грузом» — блоки сложнейших, замечательных приборов. Некоторые из них прежде, чем упасть, будут путешествовать в воздушных струях, другие сразу полетят вниз и будут плавать по поверхности потревоженного ураганом моря, а иные нырнут на определенную глубину. И все они будут посылать радиосигналы, которые должны регистрироваться аппаратурой на борту. Уайетт поудобнее устроился в кресле и, используя ларингофоны, соединенные с небольшим магнитофоном, стал наговаривать на пленку свои наблюдения.

Полчаса спустя Хансен повернул к центру урагана, о чем предупредил Уайетта звонком. Угол ветровой атаки на самолет изменился, и это чувствовалось сразу. Возникли новые звуки, усилившие и без того невообразимую какофонию, рычаги управления повели себя по-другому. «Констеллейшн» стал хуже управляемым, попав в перекрестье ветров, мчавшихся, как летчик прекрасно знал, со скоростью миль 130 в час; самолет постоянно проваливался, кренился, и у Хансена, вынужденного без устали работать рычагами, скоро заболели руки. Гирокомпас давно вышел из строя, а катушка магнитного компаса бешено вертелась в своем кожухе.

Уайетт и его команда были погружены в работу. Оглушенные убийственным ревом, измученные жуткой тряской, они все же находили в себе силы делать то, что нужно. Капсулы с приборами выбрасывались строго по графику и сразу же начинали подавать сигналы, они записывались на тридцать две дюймовых ленты, над которыми колдовали Смит и Яблонски. В перерывах между сбросами капсул Уайетт продолжал диктовать в свой микрофон, он знал: то, что он говорит, очень субъективно и не может быть использовано в качестве научных данных, но он любил позже сравнивать эти записи с цифровыми показаниями приборов.

Внезапно шум и тряска прекратились, и Уайетт почувствовал облегчение, — они добрались до «зрачка» урагана. Самолет прекратило качать, и он словно заскользил по воздуху, и после рева бури звук работающих моторов показался чем-то невероятно тихим и мирным. Уайетт с трудом отстегнул ремни и спросил:

— Ну, как дела?

Смит помахал рукой.

— Картина такая же, как обычно. Номер четыре не дал данных по влажности; нет данных по температуре с номера шесть; нет температуры моря с номера семь. — Он поморщился. — Ни клочка информации с номера три, а подводные капсулы все не сработали.

— Черт бы их побрал! — в сердцах воскликнул Уайетт. — Я всегда говорил, что они слишком сложны. Что у вас, Яблонски?

— У меня все в порядке, — ответил Яблонски.

— Хорошо. Следите за приборами. Я пойду к летчикам.

Он прошел к кабине и застал Хансена за массажем рук. Морган вел самолет по узкому кругу. Увидев Уайетта, он слегка улыбнулся.

— Это просто какой-то ублюдок, — сказал Хансен. — Крепок, негодяй. Как там у вас?

— Обычное число отказов, — этого мы ожидали. А под водой ни один не сработал.

— А когда они хоть раз срабатывали?

Уайетт криво улыбнулся.

— Многого от них захотели. Чертовски сложные приборы, эти подводные капсулы. Вернемся, я напишу доклад и выскажу свое мнение, — мы без толку выбрасываем в море слишком много денег.

— Если вернемся, — заметил Хансен. — Худшее еще впереди. На моей памяти таких ветров в юго-восточном квадранте не бывало. И чем севернее, тем будет хуже и хуже.

— Если хотите, мы можем вернуться обратно тем же путем, — предложил Уайетт.

— Если бы я мог, я так бы и сделал, — сказал Хансен. — Но, к сожалению, у нас не хватит горючего на то, чтобы опять идти по кругу. Так что придется прорываться кратчайшим путем. Предупреждаю, что полет будет дьявольским. — Он взглянул на Уайетта. — Это действительно препоганый циклон, Дейв.

— Я знаю, — серьезно сказал Уайетт. — Позвони мне, когда будешь готов. — Он вернулся к приборам.