Цена жизни (СИ) [Анастасия Владимировна Романчик] (fb2) читать постранично, страница - 2

боялись могущественного колдуна, что позабыли о страхе перед духами. Народ верил, что он пришёл из потустороннего мира. Только у него во всей округе были голубые глаза, считавшиеся меткой нечисти. Подкреплялась вера еще и тем, что он ни капли не постарел за шестьдесят лет. Сменялись старосты и поколения, а колдун оставался прежним, словно время над ним не властно.

Сразу после строительства деревни колдун заключил договор с лесом, из-за которого Резцы и прозвали проклятой деревней.

С появлением договора селян от любой беды и невзгоды защищали невидимые и страшные силы леса – хранители. Но у всего имелась своя цена…

***

Ночную тишину разорвал испуганный женский крик:

- Разбойники!

Живший на окраине деревни возле дороги колдун Пётр Иванович со вздохом сожаления закрыл большую книгу. Громкие крики раздражали и мешали ему сосредоточиться, но он не покинул тёплое убежище навстречу глупцам, решившим, что у них со смертью уговор.

Хотя это было первое за девять спокойных лет нападение, Пётр Иванович считал, что лучше дождаться действий хранителя. Он подошёл к печи погреть страдающую от долгого сидения и ноющей боли спину, а заодно посмотрел в окно на мерцающие огни факелов и отблески оружия стремительно приближавшихся к деревне бандитов.

- Уходите, пока целы! – закричал третий по счету староста деревни Екимир, бесстрашно преградивший дорогу разбойникам. – Здесь вас ждёт только смерть!

Но ответом ему были глумливый смех и оскорбления.

Пётр Иванович покачал головой. Кого Екимир пытался образумить? Глупцов и лентяев, обделённых умом и живущих за счёт разбоя. Когда они поймут, что угроза старосты не просто слова, будет слишком поздно. Но наивный селянин ещё несколько раз попытался предотвратить беду. Однако его убеждения не имели никакого результата – разбойники считали посмевшего выступить против них деревенщину безумцем.

На улице раздался первый истошный крик, оборвавшийся булькающим хрипом. Пётр Иванович закрыл глаза и зажал уши. За долгие годы жизни к смерти он так и не привык.

Пётр Иванович мысленно перебирал имена самых кровавых хранителей, которые могли сменить прошлым вечером доброго синего Жахо. Вывод напрашивался неутешительный.

«Только бы не он. Только не он» - повторял про себя Пётр Иванович, боясь даже в мыслях назвать жестокого духа по имени.

Когда последний крик оборвался, в дом колдуна без приглашения и стука вошёл поникший Екимир, принося с собой запах дыма и крови. Пятидесятилетний староста, казалось, за одно мгновение постарел на несколько десятилетий.

- У тебя ещё остался сбитень, Пётр? – прошептал Екимир, присаживаясь напротив колдуна и проводя рукой по светлой бороде.

Без единого слова Пётр Иванович отыскал припрятанную в покосившемся от времени буфете бутыль и поставил на стол, затем разлил по глиняным кружкам тёмный травяной напиток. Староста пил долго и много, но колдун его не торопил – он видел, как тряслись у односельчанина руки и какой чудовищный ужас застыл в карих глазах.

- Тридцать душ! – наконец воскликнул Екимир и вытер с дряблой щеки слёзы. – Тридцать! И среди них… совсем юнцы… дети!

- Либо мы, либо они, – с едва заметным русским акцентом отозвался Пётр Иванович, прихлебывая сбитня.

- Как ты можешь быть настолько равнодушным?!

Пётр Иванович тяжко вздохнул. Напившись сбитня Екимир, словно забывал о том, что говорили они на эту тему не впервые. С грустью вспоминался предшественник Екимира – его дед Дамир – хороший был мужик, толковый и умный. Говорил он мало, проблемы решал быстро и не ныл подобно внуку. И к огорчению Петра Ивановича Дамир слишком рано помер.

- Чего я должен жалеть мерзавцев?! – снова заговорил колдун, заметив, что Екимир ждал от него ответа. – Не я к ним в дом ворвался, а они пришли на мою землю! Мне неважна судьба какого-то отребья! Они получили по заслугам!

- Как я матерям в глаза буду смотреть, когда приду за их детьми?! – отчаянно произнёс селянин.

- Как всегда смотрел, так и сейчас посмотришь, да и кто будет жалеть дурных, да больных? – буркнул Пётр Иванович, считавший, что кровавый обмен шёл жителям на пользу. Не надо было содержать неприспособленных к жизни нахлебников.

Староста приуныл и повесил голову.

- Я устал от смерти… надо разорвать договор…

- Молчи, старый дурень! – стукнул по столу колдун, едва не опрокинув кружку со сбитнем. – Нас всех не поубивали только благодаря договору! Нас охраняют, а наши поля дают урожай даже в лютый мороз, пока мы платим! Думаешь, лесные хранители по доброте душевной нам помогают? Как только мы разорвём договор, весь урожай погибнет! И что ты скажешь односельчанам, когда им нечем будет кормить семью?! А если снова нападут, кто нам поможет?! Кто защитит?!

- Нам могут помочь из города…

- Ты что, дурная твоя башка, мелешь?! Люди из города пальцем не пошевелят ради нас! Они сами мечтают всех нас сгноить!

- Я не могу-у-у так! –