Древнекитайская философия. Эпоха Хань [Коллектив авторов] (fb2) читать постранично, страница - 2

жизни философских доктрин не могла не выявить их исторические достоинства и недостатки, была «высвечена» общественная значимость каждой доктрины. Подобное обстоятельство не могло не осознаваться представителями всех наиболее влиятельных философских школ. Примечательно одно очень важное обстоятельство. Взаимное заимствование идей, казалось бы, явление, характерное для того исторического периода, когда ни одна из существующих школ не может претендовать на господствующую роль. Тем не менее синтетическое учение появляется при Хань в условиях банкротства легизма как официальной государственной идеологии, когда перед конфуцианством открывались блестящие возможности для восстановления утраченных позиций в обществе. Обращение конфуцианства к положениям враждебной школы объяснялось вовсе не тем, что в тот период была исторически ограничена возможность производства новых идей. Как раз напротив, бурное, переломное время требовало свежих, оригинальных решений философских проблем. Объяснялось это тем, что в легистской доктрине содержалось нечто такое, что было адекватно запросам новой эпохи. Именно таков был результат осмысления наиболее дальновидными конфуцианцами опыта правления династии Цинь. В послеханьский период соединение в одном учении элементов различных направлений становится не столь уж редким явлением в истории китайской философии. Яркий тому пример — попытки синтеза конфуцианства, даосизма и буддизма в IX-XII вв.

* * *

Характер проблем, обсуждавшихся ханьскими философами, и способы их решения были, несомненно, обусловлены спецификой социального развития страны. Как уже отмечалось, на протяжении 400 с небольшим лет китайскому обществу пришлось столкнуться с тремя крупными политическими потрясениями.

Естественно поэтому, что в центре внимания представителей различных направлений философской мысли рассматриваемого периода оказались социальные проблемы — методы государственного управления, система рационального устройства общества, требования, предъявляемые к правителю, природа нравственного идеала, соотношение между личными интересами и общественным долгом, субординация различных видов общественной и производственной деятельности.

Историческим фоном размышлений ханьских мыслителей о структуре, компонентах и механизме «истинной», «правильной» модели социального управления служило прошлое страны, как отдаленное, так и недавнее. Именно в нем они черпали аргументы для обоснования своих, зачастую прямо противоположных концепций. Как справедливо пишет Л. С. Переломов, «на протяжении истории императорского Китая (III в. до н. э. — 1911 г.) древность всегда играла активную роль в политической жизни и политической борьбе, особенно на уровне бюрократия — императорский двор»^[1]. К этому следует добавить, что апелляция к древности была неотъемлемым элементом и идейной борьбы в китайском обществе. Соглашаясь с замечанием Л. С. Переломова о том, что «для каждого последующего поколения китайцев расширялись временные рамки древности»^[2], следует сказать, что в период правления династии Хань такой древностью являлось даже время правления династии Цинь.

Историческая целесообразность методов государственного управления династии Цинь стала предметом оживленной полемики среди ханьских мыслителей. Большинство из них было единодушно в решительном осуждении социальной политики, практиковавшейся Цинь Ши-хуаном. Об этом писали и авторы трактата «Хуайнань-цзы», и Дун Чжуншу, и Ян Сюн, и Лу Цзя, и Цуй Ши, и многие другие. В «Хуайнань-цзы», в частности, содержалось указание на то, что использование законов и наказаний противоречит человеческой натуре, принципу «естественности», что жестокие репрессивные методы не могут быть методами совершенного правления. «Суровые законы, жестокие наказания — не занятие для тирана: кто щедро пользуется плетью, не обладает искусством дальней езды» (курсив наш. — В. Б.)^[3], — подчеркивали авторы трактата, намекая на непродолжительный срок царствования династии Цинь. По словам Дун Чжуншу, «со времен древности еще никогда не бывало такой династии, как Цинь, которая... нанесла столь великий вред народу Поднебесной», ибо она сделала «привычки скверными и обычаи дурными, людей лживыми и безнравственными...»^[4]. Ян Сюн обвинял творцов системы управления, существовавшей при Цинях, в том, что «они использовали людей как быков и баранов»^[5]. Цуй Ши осуждал самого Цинь Ши-хуана за то, что тот «с подданными обращался как с рабами»^[6].

У мыслителей, живших при поздней династии Хань, объектом критики является не только правление Цинь Ши-хуана, им становится социальная политика, характерная и для Ранней Хань и режима Ван Мана. Об этом, в частности, свидетельствуют высказывания Чжун Чантуна