Империя Independent [Игорь Анатольевич Верещенский] (fb2) читать постранично, страница - 2

открытый взгляд паренька. Да и солнце нещадно жгло макушку.

– Ну как знаешь, – буркнул завхоз и пошёл дальше. Пашка проследил за ним взглядом.

– Удачного отпуска, Николай Петрович! – крикнул он, когда тот почти скрылся из виду.

Завхоз махнул не оборачиваясь рукой, а Пашка достал из заднего кармана связку ключей (было их всего два в связке – большие, широкие стальные ключи) и стал её разглядывать. Огромная липа кидала густую тень на ту часть площадки, где он сидел, и под её широкой листвой было не жарко, хотя температура подваливала к тридцати. Редкая жара для этого города. Был понедельник; солнце приближалось к зениту, и даже извечные бабули, что в любую погоду ползали в поликлинику, на этот раз предпочли остаться дома или же свалить на дачу, и на улице было пустынно. Не было и мамаш с колясками, и любителей собак или неторопливых прогулок. Жара отдалённым гулом городского шума застыла в воздухе, раскаляя асфальт и искажая очертания зданий. Но городу было всё не по чём; он видал и не такое. Он застыл гигантской громадиной в жаре и покорно ждал её окончания.

Павел сидел, слегка покачиваясь и доедая чипсы. Поглядывал по сторонам, стараясь уловить хоть какое-то движение… и вот из-за здания школы вырулила невысокая фигура с непомерно большой для неё, хотя и очевидно пустой, сумкой. Фигура сначала шла вдоль ограды, потом свернула на детскую площадку. Пашка выбросил пустую пачку в урну рядом, невозмутимо вышел на середину площадки и преградил фигуре путь. Та, к своему великому огорчению, слишком поздно обнаружила недруга, и броситься бежать назад означало бы скорейшее поражение, а попытаться пройти, не заметив преграды, навлекло бы проблем ещё больше. А фигура эта была очкастым мальчиком лет двенадцати, чуть полноватым и чересчур ответственным. Он деловито шёл в магазин, и повстречать на своём пути препятствие отнюдь не входило в его планы.

С минуту они просто пялились друг на друга, Павел – выжидающе-насмешливо, очкастый мальчик – тоже выжидающе, но вовсе не так радостно; наконец второй не выдержал:

– Паш, дай пройти.

– Я разве тебе мешаю?

Мальчик сделал шаг вправо, но тут же наткнулся на высокую и жилистую фигуру Павла, переместившуюся вслед за ним.

– Ме… мешаешь, – заметил тот, оглядывая окрестности в поисках помощи, но не обнаруживая её.

– Что в сумке, Хомячина? – Павел, не дожидаясь разрешения собственника, заглянул в холщёвую сумку.

– Ничего, я только в магазин иду.

– Ну пойдём вместе.

И Павел, положив на плечо своему спутнику руку, точно был его столетним другом, сам потащил его дальше.

– Паш… мне неудобно так идти, – не выдержал Хомяк, едва они миновали поликлинику. На крыльце её был лишь один старичок, от пота обтиравший лоб платком, и помощи от него ждать не пришлось.

– Лады, договорились, – согласился Пашка, убрав руку. – С тебя… ну ладно, мороженое. Чтобы тебя не компрометировать.

– Какое ещё мороженое?

– Ты разве не угостишь своего дружбана мороженым?

Хомяк насупился, понимая, что ответ «ты мне не дружбан» навлечёт на него в лучшем случае оплеуху, в худшем – дополнительные траты.

– Я… ограничен в средствах, – заявил он, поправляя очки. Пашка расхохотался.

– Да ладно? Неужели мамочка не дала своему хомячку на мороженое?

– Дала… но только на одно.

– Вот! Не сомневаюсь, что ты как истинный друг отдашь его своему товарищу.

Они перешли неширокую улицу и железнодорожный путь, где иногда ходил грузовой поезд и Пашка катался на крыше вагонов или между ними, и зашагали по пустырю мимо церкви. К остановке с левой стороны подъезжал автобус, и Хомяк внезапно ринулся бежать. Но не успел он сделать и пяти шагов, как попытка бегства была пресечена – ловкая рука схватила его сзади за шиворот, и его аккуратная бежевая футболка-поло задралась кверху, растеряв все пуговицы воротника. Хомяк бы шлёпнулся назад, но та же рука удержала его на ногах.

– Стоять! Ты куда это, Хомячина?

– Прекрати… ты… ты порвал мне футболку!

– Ничего подобного. Я удержал тебя от внезапного падения.

Однако Хомяк не оценил данной помощи; он сжал кулаки и, казалось, готов был разреветься.

– Вот что я теперь маме скажу! Смотри, что ты наделал!

– Скажешь, что твой лучший друг помог тебе удержать на ногах, когда ты поскользнулся.

– Поскользнулся? Здесь что, лёд?

– Нет, просто у тебя корявые ноги. Ты соскользнул с поребрика и чуть было не попал под машину!

Хомяк затрясся:

– Прекрати! Ненавижу тебя! Ты достал уже меня! Ещё во время нашей работы!

– А никто не заставлял тебя оставаться на эту школьную отработку. Ты же отличник! Какого лешего ты полез туда?

– Я хотел помочь школе!

– Да ладно! Говорил бы уж прямо, что хотел похудеть, таская мебель.

– Нет! Я не толстый! И не называй меня Хомяк! Я не Хомяк!

– Ладно-ладно, не вопи ты так! – смирился Пашка, оглядываясь, хотя рядом никого и не было. – Сказал в магазин, значит в магазин. На кой тебе автобус понадобился? Вот твои пуговицы… мамочка пришьёт вечером, пока ты