Вэйкенхерст [Мишель Пэйвер] (fb2) читать постранично, страница - 2

с головой уже не все в порядке. Я слышала, что в окрестностях находили мертвых животных, подвешенных на деревьях».

Так какая же на самом деле Мод Стерн?

Историческая встреча

Мод Стерн 69 лет. Она худая, высокая и сутулая, на ней потрепанный свитер, брюки, древние резиновые сапоги и плащ. У нее хорошо вылепленное лицо, как у отца, но до его красоты ей далеко. Она стоит в дверях дома и не смотрит мне в глаза. Мне не поймать ее бегающий взгляд — он не останавливается ни на одной конкретной точке, будто следит за чем-то, что видно ей одной.

Руку она мне не пожимает — я же просто жалкий писака, которому полагалось бы являться с черного хода.

— У меня нет времени, — резко заявляет она. — Кухарка покажет вам дом.

Выговор у нее на редкость отчетливый. Не дожидаясь моего ответа, она разворачивается и широкими шагами направляется вдоль стены дома к шаткому мостику, который явно ведет в глубь болот.

— Что означают картины вашего отца? — кричу я ей вслед.

— Никогда их не видела!

Мод никогда не видела картин? Если моя теория верна, именно она в центре их загадки.

Забыть картины Эдмунда Стерна невозможно. На первый взгляд они кажутся взрывом цвета, словно разбитые витражи. Подойдя ближе, замечаешь крошечные отвратительные физиономии, которые словно смотрят на тебя со зловещей ухмылкой. Сразу хочется отпрянуть, но не получается. Тебя против воли затягивает все глубже в безумный мир убийцы.

Ни у одной из этих трех картин нет названия, и все они построены по одинаковому загадочному плану. В их темном сердце стоит женщина в длинном черном платье. Нам видны только ее спина и волнистые светлые волосы, а вокруг нее кружит рой потусторонних тварей. Эти создания словно вышли из ночного кошмара, а прорисованы они настолько тщательно, что кажутся живыми. Карикатурные, завораживающие, зловещие… Неудивительно, что Стерна сравнивают с мастером гротеска Иеронимом Босхом.

Но что это за создания? Нечисть? Потусторонний народец? В них ли разгадка убийства? И кто эта женщина?

В поместье Вэйкс-Энд

От кухарки, огромной женщины в рабочем халате, исходит аура власти и насилия, словно от тюремного надзирателя. Сложно понять, сколько ей лет — на взгляд от пятидесяти до семидесяти пяти. Волосы она завивает, поджатые губы ярко накрашены, а смотрит она на меня чрезвычайно холодно. В этих краях если ты не родился в Саффолке, то ты «оттудова, издалека». То есть практически с Марса.

Говорить она не любительница, но пока она водит меня по дому, я начинаю понимать, что они с «мисс Мод» испытывают друг к другу ненависть того сорта, на взращивание которой требуется много десятков лет. Экскурсия, которую для меня устроили, кажется до странного срежиссированной: мне показывают только то, что Мод хочет мне показать. Интересно, увижу ли я знаменитый дневник.

Денег в Вэйкс-Энде не водится, это уж точно. Толстые средневековые стены шелушатся от сырости, выцветшая мебель была приобретена явно до Первой мировой. Время здесь как будто остановилось в 1913 году.

В «кабинете хозяина» тебя охватывает странное чувство, будто Эдмунд только что отсюда вышел. На умывальном столике две серебряные щетки для волос, в которых запутались светлые волоски. На письменном столе — стопка пожелтевших машинописных страниц: «Книга Элис Пайетт (1451–1517), мистика. Перевод и толкование Э. А. М. Стерна, доктора философии Кембриджского университета». Над этим изданием он работал перед убийством.

Дневника нигде нет.

Письменный стол Мод находится в библиотеке, с другой стороны коридора. Окна ее выходят на заросший газон, окруженный деревьями, и круглый каменный колодец с ведром на веревке. В этом колодце Эдмунда нашли после убийства, которое он совершил в этом самом саду. Вот на это все Мод смотрит из года в год.

На ее столе лежат синее фарфоровое крыло (да, крыло) и большая красная записная книжка, на которой вытиснены золотом инициалы: «Э. А. М. С.» — Эдмунд Алджернон Монтегю Стерн. У меня пересыхает во рту. Вот он. Его дневник. Мод всегда отказывалась даже подтвердить, что он существует, а тут вдруг оставила его там, где я его непременно увижу. Что она задумала? И разрешат ли мне полистать этот дневник?

— Пять минут, — мрачно изрекает кухарка. — И все.

Я слишком взволнован, чтобы спорить. Буквы, написанные его рукой, словно выпрыгивают на меня со страницы: «Эдмунд Стерн — Личное, 1906 год». За семь лет до убийства.

Сначала только беглые заметки, потом пять лет ничего. Начиная с 1911 года каждая страница исписана сверху донизу. Почерк у него мелкий и неразборчивый, но иногда в глаза бросаются отдельные фразы, и некоторые из них весьма странные.

…длинный узкий проход, вымощенный темно-красной плиткой, на ощупь горячей и отвратительно лоснящейся…

…мясистый выступ у нее на верхней губе…

Ангелы там тоже есть, но их гораздо меньше.

Когда ее принесли обратно, она ужасно изменилась.

Кое-где на страницах крошечные наброски,