Девушка, козёл и зомби [Лорел Кей Гамильтон] (fb2) читать постранично, страница - 2

нетипично теплой ноябрьской ночью, пока копы удерживали за ограждением в пятидесяти футах (15 метров — прим. переводчика) от меня фанатов и прессу, чтобы я могла спокойно работать, я начала понимать, что дело это серьезное — для фанатов, для «Кабс», для Чикаго и для бейсбола вообще, и уж конечно для плей-оффов в Мировой серии.

Когда меня в последний раз снимали, чтобы выложить на Ютубе, им приходилось прятаться между деревьями и не палиться. В этот раз мне предстояло оказаться на большинстве крупных новостных каналов — как онлайн, так и оффлайн. Черт, да я даже на ESPN (спортивный кабельный телеканал — прим. переводчика) могла попасть, что было странно для человека ростом в пять футов и три дюйма (160 см. — прим. переводчика), который ни разу в жизни не занимался командным спортом с тех самых пор, как закончился ад уроков физкультуры. В колледже я открыла для себя дзюдо, и теперь занималась в зале, чтобы держать себя в форме наравне с моими коллегами-маршалами США из сверхъестественного отдела, но я бы никогда и ни за что не назвала себя спортсменкой. Если меня покажут по ESPN, это может даже впечатлить моих родственников — не всегда же мне быть отлученной от церкви католичкой, которая поднимает мертвых, чем может заниматься только Иисус. Ага, семейное воссоединение у нас бывает нечасто.

В большинстве крупных городов никогда не бывает по-настоящему темно, однако освещение, которое установили телевизионщики, и вовсе напоминало прожекторы — оно было достаточно ярким, чтобы я могла различать оттенки цветов, так что я порадовалась тому, что сняла свою бейсболку команды «Кардиналов». Друг отдал мне ее в шутку, потому что знал: на «Кардиналов» мне плевать так же, как и на «Кабс», но в такой кепке меня могли неправильно понять — типа я несерьезно подхожу к делу о помощи «Кабс». А я была настроена серьезно — достаточно серьезно, чтобы планировать использовать свою собственную кровь для поднятия зомби. Что может быть серьезнее намерения вскрыть собственную вену? Поднимать мертвеца предстояло мне, но не я отведу его на Ригли-филд. Одним из главных призов в кампании на «Кикстартере» был шанс оказаться в числе фанатов, которые будут допущены в круг силы вместе со мной. Шанс, что тебе по лбу, рукам и над сердцем размажут сладковатую кладбищенскую плесневую мазь. Я сама ею вымазалась, хотя обычно этого не делаю. Мазь помогала прочистить голову и увеличить приток сил — мне годами такой помощи в этом деле не требовалось, но дабы убедиться в том, что женщина, стоящая по ту сторону могилы, обретет способность контролировать зомби, я готова была пойти на уступки. Короткий путь — это для профессионалов, а миссис Ирма Вадовски профессиональным некромантом не была, она была бухгалтером в отставке.

Эта женшина была довольно высокой — пять футов и восемь дюймов как минимум (172 см. — прим. переводчика), может, на дюйм-два больше. С ног до головы она была одета в цвета «Кабс»: синий с красной буквой «Си» (Кабс в оригинале пишется «Cubs» — прим. переводчика) тут и там, а на груди симпатичный синий медвежонок. Она была практически круглой, как это бывает у некоторых женщин с лишним весом в возрасте пятидесяти-шестидесяти лет. Бейсболка «Кабс» была надвинута достаточно глубоко, чтобы касаться ее очков в металлической оправе. Волосы у нее были короткие и кудрявые — того самого цвета, который между белым и седым, и почти уходит в голубизну. Будь она чуть пониже, я бы сказала, что она напоминала пресловутую старомодную бабулю, но это до тех пор, пока не посмотришь ей в глаза. Был в этих бледно-серых глазах очень серьезный блеск, почти фанатичный. Этой ночью я такой взгляд видела на многих лицах фанатов, мечтавших отдать свои кровно заработанные деньги на помощь любимой команде.

Когда я впервые вытащила из сумки свой мачете, миссис Вадовски побледнела, но с места не сдвинулась. Во второй раз она даже не моргнула — только пожала плечами и сказала:

— Давайте сделаем это.

Я была уверена, что в молодости миссис Вадовски слыла крепким орешком, или это эйджизм — считать, что с возрастом она стала мягче?

Я прислонила лезвие своего чистенького мачете к подушечке пальца. Один из моих пальцев на левой руке уже был заклеен пластырем. Я резала аккуратно — не слишком глубоко, потому что мачете у меня был заточен достаточно остро, чтобы обезглавить цыпленка одним ударом, а это чертовски остро.

Палец моментально закровил, а значит, порез вышел неглубоким — ура! Терпеть не могу случайные глубокие порезы, для которых нужны швы. Я исцелялась быстрее человека, но не тогда, когда порез нанесен магически заряженным лезвием — даже если это лезвие держу я сама. Я прислонила подушечку пальца к мачете плашмя, чтобы кровь стекала по лезвию, пока я очерчиваю им землю между надгробиями семейства Сианисов. Могилы располагались так близко друг к другу, что круг у меня выйдет не совсем кругом, а скорее каким-то странным пузырем, если я планирую захватить в него только одну могилу. Как только