Шайтан-папа бесится [Александр Алексеевич Зиборов] (fb2) читать постранично, страница - 2

я сделал что-нибудь не так…

— Я не обижаюсь, на вашем месте так поступил бы каждый, — отмахнулся шайтан-папа. — Но и вы должны меня понять: жить в омуте при таком шуме истинная пытка! От меня жена ушла, сына забрала. Некому приготовить пилав-милав, шурпу-мурпу, постирать и погладить халат…

Вспомнив ушедшую супругу, шайтан-папа всхлипнул и шмыгнул носом.

Умед почувствовал угрызения совести и произнёс:

— Искренне сочувствую вам, мне очень жаль, что так получилось, поверьте. Ничего личного, только работа.

— У меня имеется к вам предложение, — несмело начал шайтан-папа. — Давайте с вами посостязаемся, кто дальше бросит камень. Если вы проиграете, то уйдёте отсюда вместе со своей гром-машиной. Кстати, ниже по течению по реке имеется точно такое же место с точно таким же гравием, где вы можете работать. Правда, в том омуте живёт другой шайтан с весьма скверным характером и невероятно задиристый. Но вы ему сделаете своё «и-й-йа-а!», и он угомонится, уверяю вас. Ну как, вы согласны?

Умед усмехнулся и согласно кивнул головой:

— Ладно, ладно. Только вы кидайте камень первым. Договорились?

— Договорились, — обрадовался шайтан-папа, столь лёгкого согласия на состязание он не ожидал.

Испытывая лёгкую эйфорию, шайтан-папа подобрал камень размером с небольшое яблоко, удобно лёгший ему в руку, размахнулся и зашвырнул его не менее чем на пару сотен метров. Горделиво выпятил свою мохнатую грудь, свысока поглядывая на бульдозериста: мол, вот я каков! По своему многовековому опыту он знал, что люди на подобное не способны.

Умед не смутился, вынул из чехла ружьё, которое обычно захватывал с собой, в обеденное время или после работы порой он охотился с ним в тугаях на фазанов. Порой там встречались кабаны. Для них имелась особо крупная пуля-жакан. Экскаваторщик показал её шайтан-папе и сказал:

— Смотрите внимательнее, я буду бросать «камешек» с помощью этой палки. Мы, люди, бросаем камни только так.

«Никакая палка тебе не поможет, — внутренне ликовал шайтан-папа, — сейчас ты проиграешь».

На глазах соперника Умед зарядил ружьё жаканом и выстрелил. Пуля унеслась в невероятную даль. Шайтан-папа своим бесовским оком проследил её полёт и убедился, что экскаваторщик забросил «камень» заметно дальше его. Расстроился, махнул рукой на прощание и понуро отправился на дно своего омута.

Думал весь день и почти всю ночь, подбадривая себя глотками зелёного чая из расписной пиалы.

На следующее утро он опять явился к Умеду с новым предложением:

— Соседушка, давайте заключим новый договор: побежим с вами наперегонки. Если я выиграю, то вы будете работать на другом месте Анударьи.

Шайтан-папа крепко надеялся на своё умение резво бегать, когда-то он не имел себе равных в этом деле.

— Вы не сможете у меня выиграть, — покачал головой экскаваторщик и показал на свой мотоцикл «Ява». — Я легко обгоню вас, даже ежели побегу вот с этой штукой, держа её между ног. Но так и быть, давайте посостязаемся, раз вы того желаете.

«Что за чушь он несёт? С этой железякой он быстро бежать не сможет, я же знаю! — обрадованно подумал шайтан-папа, но ничем не показал своих истинных чувств. — Победителем непременно окажусь я!»

А Умед предложил:

— Лучше всего нам с вами устроить состязание на шоссе, — показал на недавно проложенную в пойме реки скоростную автомагистраль. — Побежим вон до того моста туда и обратно. Кто окажется быстрее на том месте, где мы с вами сейчас стоим, тот и победил. Согласны?

Шайтан-папа тут же закивал, едва скрывая презрение к своему неразумному сопернику.

Они вышли на дорогу. Умед быстро завёл свой мотоцикл и скомандовал:

— Раз, два, три — побежали! — И дал полный газ. «Ява» скакнула и понеслась вперёд с такой скоростью, что шайтан-папа сразу же оказался далеко позади…

При возвращении экскаваторщик встретил своего рогатого противника, который одолел лишь половину дистанции, хотя бежал со скоростью резвого жеребца-иноходца.

Умед уже работал, сидя в кабине своего экскаватора, управляя гигантским ковшом, зачерпывал очередную порцию гравия, когда примчался шайтан-папа. Он так спешил, что был весь в поту и пыли, шумно дышал, высунув длинный язык на грудь, который издали казался красным галстуком. Говорить он не мог, к победителю даже не подошёл, а сразу же направился к своему омуту, лишь махнув рукой на прощание. С берега нырнул, терзаемый мыслью: «Как же быстро бегает этот человек, ежели он опередил меня, держа тяжёлую железяку между ног?!.»

Только прилёг на своей любимой тахте, как тут же содрогнулся от глухого удара и последующего скрежета металлических частей машины — то ковш экскаватора упал на берег Анударьи и зачерпнул гравий. Шайтан-папа стремглав побежал в самую дальнюю комнату своего дома, где заткнул себе уши ватой и обложил голову подушками, дабы не слышать ужасного шума…

Так он просидел до обеда, когда прибыл его племянник. Тот несказанно удивился, застав дядю в смятенных