2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
принадлежали шестнадцать банкирских домов, которые действовали как от его имени, так и от имени его поверенных; во Флоренции ему был должен каждый, поскольку его кошелек был открыт для всех, однако эта щедрость, по мнению некоторых, была следствием настолько прямого расчета, что поговаривали, будто, когда Республика колебалась между миром и войной, он неизменно советовал начать войну, чтобы заставить разорившихся граждан прибегнуть к его помощи. Именно так Козимо поступал во время войны с Луккой, и потому Варки говорит о нем, что, обладая видимыми и явными достоинствами и скрытыми и потаенными пороками, он сумел стать главой и едва ли не государем республики, уже почти променявшей свободу на рабство.
Следует сознавать, какова была влиятельность подобного человека, который, несмотря на все эти расходы и полагая недостаточным тратить деньги лишь у себя на родине, основывает в Венеции библиотеку регулярных каноников Святого Георга и предоставляет ссуду в триста тысяч скудо Генриху IV, королю Англии, открыто признававшему, что именно благодаря этим тремстам тысячам скудо ему удалось вернуть себе королевство.
Но чем шире распространялось это могущество, словно обволакивая Флоренцию золоченой сетью, тем сильнее становилась ненависть Ринальдо дельи Альбицци к Козимо и тем настойчивее старый Никколо да Уццано советовал ничего не предпринимать открыто против человека, обладающего подобными возможностями дать отпор. Однако Никколо да Уццано умер, и Ринальдо дельи Альбицци, оставшийся во главе партии, вознамерился начать враждебные действия и дожидался лишь момента, когда случай даст Республике Синьорию, в которой его сторонники окажутся в большинстве; ну а поскольку жеребьевка по выбору членов городского управления происходила каждые три месяца, то имелся шанс, что хотя бы в одном случае из четырех судьба поспособствует его расчетам, так что ждать предстояло лишь полгода или, самое большее, год.
Ринальдо дель Альбицци не ошибся в своих предположениях. После двух или трех переизбраний жребий стать гонфалоньером на сентябрь и октябрь 1433 года выпал Бернардо Гваданьи; одновременно восемь других представителей знати, заклятых врагов Козимо, вошли в состав Синьории, обеспечив в ней большинство Ринальдо. Гваданьи был безгранично предан Ринальдо, не только рассчитавшемуся по его долгам, но и оплатившему его налоги; ничем не обладая, он ничего не мог потерять в гражданской смуте, но мог обрести в ней все.
Нетерпение, подпитываемое ненавистью, не позволяло Ринальдо ждать долее. Располагая большинством в городском управлении, он добился, чтобы уже 7 сентября Козимо деи Медичи было приказано явиться во дворец Синьории.
Друзья Козимо взволновались и посоветовали ему бежать или призвать к оружию своих сторонников; однако ни один из этих советов не отвечал его характеру: он набил карманы золотом и вышел из дома, намереваясь предстать перед Синьорией.
Там его ждал суд; против него было выдвинуто обвинение в расхищении государственной казны в ходе войны с Луккой, а подобное обвинение влекло за собой смертную казнь. Его взяли под стражу и поместили в башню дворца Синьории.
В этой башне, существующей еще и сегодня, Козимо провел четыре дня, ставшие, несомненно, самым тревожным временем его жизни, ибо на протяжении всех четырех дней он не решался есть, опасаясь, что пища, которую ему приносили, могла быть отравлена; в конце концов тюремщик, догадавшись об этом страхе, успокоил заключенного, первым отведав те блюда, какие он ему подал. Видя, что в лице этого человека он имеет друга, Козимо передал через него тысячу флоринов Бернардо Гваданьи, дабы тот потребовал его изгнания, а не казни.
Ринальдо дель Альбицци созвал балию, чтобы судить преступников, злоумышляющих против общественного блага.
Балия представляла собой суд, в особо важных обстоятельствах назначаемый народом для содействия Синьории. На первый взгляд можно подумать, что такой способ назначения судей, казалось бы отвечающий общим чаяниям, предвещал беспристрастность судебного разбирательства, однако на деле все обстояло иначе: когда Синьория созывала народ, народ заранее знал, с какой целью его созывают, так что все граждане, чьи политические взгляды оказывались в согласии с целью, намеченной Синьорией, стекались на главную городскую площадь, в то время как имевшие противоположные взгляды или не приходили туда из страха, или же их оттесняли оттуда силой. Ровно так и произошло в случае с Козимо: двести граждан, избранных народом в состав балии, оказались сторонниками Ринальдо дельи Альбицци.
Так что Ринальдо дельи Албицци пребывал в убеждении, что теперь, наконец-то, он добьется мести. Козимо предстал перед балией, и Гваданьи, выступавший докладчиком, обвинил его в том, что он сорвал поход флорентийцев против Лукки, открыв замыслы Республики своему другу Франческо Сфорца. Приняв это обвинение к рассмотрению в судебном порядке,
Последние комментарии
5 минут 1 секунда назад
34 минут 29 секунд назад
39 минут 43 секунд назад
42 минут 40 секунд назад
8 часов 54 минут назад
22 часов 48 минут назад