Весь мир – Тартар [Василий Ворон] (fb2) читать постранично, страница - 16

– Ты пропал… пропала полгода назад. Я не знал, что думать. Я пытался тебя искать, но все было бесполезно. Я даже ходил к Арбузову, но никто не открыл. И его имени уже не было на табличке.

Он снял очки, машинально протер стекла краем рубахи и снова надел:

– Как же ты… теперь? А?

Эно пожала плечами и не ответила, будто не поняла вопроса. Потом что-то вспомнила и рассеянно взглянула на Вектора.

– Илюха свалил, – сказала она и вдруг рассмеялась.

– Я дам тебе его дневник, – обрадовался Вектор. – Это, наверное, поможет.

– Не стоит волноваться, – сказала Эно таким тоном, словно речь шла о пустяках и стала рассматривать плакат не стене.

– Я не волнуюсь, – соврал Вектор и покраснел. – Ведь это важно для тебя…

Эно покачала головой, снова становясь задумчивой, и тихо ответила:

– Это не важно. Это просто нужно – и все. Главное вспомнить то, что действительно важно.

Вектор внимательно посмотрел на Эно, пытаясь определить, что она имеет в виду, но она казалась такой же отрешенной и чужой. Думала ли она о чем-то в этот момент или находилась в пустоте, из которой недавно вынырнула, Вектор понять не смог. Тогда он метнулся к диванчику, на котором лежала пачка листов, стянутых черной ленточкой, снова уселся у ног Эно и возбужденно сказал:

– У нас есть Книга! Мы можем заглянуть в будущее!

– Будущее не предопределено, – будто под гипнозом произнесла Эно и механически отобрала у Вектора Книгу. – Его можно изменить. Если бы только в этом было дело…

– Как изменить? – спросил он ее. Вместо ответа Эно, оставаясь такой же задумчивой, развязала узелок на ленточке, потянула за конец, и белые машинописные листы рассыпались по полу.

Из содержимого желтого пакета

(листок, приклеенный к внутренней стороне лопнувшего пакета и исписанный тем же почерком, что и переводы иностранных статей):

Я больше не участвую в этой пьесе. Я помню о сверхзадаче, но я не актер, в отличие от вас, которые давно забыли об этом и не знают, в каком спектакле они играют. Я чужой в этих декорациях и меня не интересует бутафория, которой вы дорожите. Я знаю все, что вы скажете в ответ, потому что слышу ваших суфлеров. И еще я помню текст пьесы, потому что читал сценарий.

Я могу сыграть любую роль в вашем спектакле, но не стану этого делать. Я изредка появляюсь на сцене, но вы меня не замечаете. Кто же станет серьезно относиться к персонажу, у которого всего два слова, да и те: «Кушать подано»?

Я вижу обман, который вы тщательно оберегаете, принимая его за правду, и поэтому я – свободен.

Для подготовки обложки издания использована художественная работа автора.