Казачья страшилка [Евгения Ляшко] (fb2) читать постранично, страница - 2

мне завидовать будишь! – вспылила Алла.

– Ну не злись! Я же за тебя. Просто это по-детски как-то, – скривился Даник.

Алла едва не зацепилась за слово «по-детски», но тут же себя остановила. Сейчас ничего не должно было её отвлекать, тем более бесполезная полемика с братом, который был ей нужен. Если внезапно вернуться родители или Алёнка с работы придёт, потому что отменили ночное дежурство, то этот конфетный беспредел трудно будет объяснить одной. Алле нравилось, что она уже почти научилась управлять своей волей и не подавлять вспышки гнева, а перенаправлять внезапные приступы ярости на свои спортивные достижения. Стройная как тростинка, в свои двенадцать лет Алла поражала окружающих своей выносливостью. Иногда казалось, что она достигает физических успехов за счёт внутреннего волевого потенциала, который её подталкивал к победе. В то же время её неимоверные умственные способности поражали учителей. Стоило ей прослушать урок, не отвлекаясь, и она могла дома не открывать учебник, потому что знания уже были отложены в интеллектуальную копилку этого любознательного ребёнка. Но дома было по-другому. Как самый младший ребёнок в семье она постоянно боролась с тем, что её во всём считают малышкой и относятся к ней не серьёзно. Она не соперничала только со старшей сестрой, которая была её на сегодняшний день в два раза старше и уже работала как молодой доктор в поликлинике, где их мама была заведующей детского отделения. Советы Алёнки она воспринимала буквально и следовала им, не раздумывая. А вот папа и старший старше почти на два года брат то и дело старались взять над ней шефство, что привело к каждодневной борьбе, в результате которой складывался её характер как самоуверенной всезнайки. С одной стороны это помогало ей находить общий язык с любым даже самым конфликтным человеком в школе или на улице, где она росла. Но с другой стороны этого было недостаточно. Стремление быть не младшенькой, а первой толкало её порой на весьма необдуманные действия, из которых, как правило, её спасал Даник. В последний раз это было прошлым летом, когда Алла вздумала прыгать с моста в проплывавшую по реке Кубань тракторную шину. Даник еле удержал её тогда, вовремя схватив за руку. А когда всё здраво взвесив, Алла осознала, что её порыв покрасоваться храбростью, мог лишить её жизни, она с особой благодарностью к брату, решила больше подобных инициатив не предпринимать. И сдержала слово. На тренировках в клубе она стала слушать наставника по рукопашному бою внимательно не только про то, как осуществлять нападение или держать защиту, но и как выйти из драки с меньшими потерями или даже обойдись без боя, обезвредив противника обходным путём. Понимая, теперь яснее, что лучшая война, это война которую предотвратили. Но всё-таки жажда быть абсолютным лидером была у неё в крови и теперь, как не старалась Алла, но принять своё поражение она не могла. Ей хотелось найти надёжный способ быть первой всегда.

Когда стрелки часов гостиной встретились на цифре двенадцать, Алла сказала: – Пора!

Даник не стал упираться. Спорить с сёстрами было бесполезным занятием. Он молча проследовал за Аллой в ванную комнату. Стоя в кромешной темноте, брат и сестра трижды призвали гномика и стали ждать. Время тянулось как резиновое. Даник, понимал, что именно Алла должна первой сказать, что ей надоело ждать иначе он навсегда останется виноватым. Спустя час Алла была готова сдаться, но досада и нежелание признать себя не правой заставляли её продолжать стоять, не двигаясь с места и мысленно взывать к гномику. Вдруг послышался какой-то шорох. Алла стала прислушиваться. Как будто кто-то передвигался маленькими ножками по деревянному полу.

«Только бы не мышь» – содрогнулась Алла, продолжая стоять неподвижно.

Шорох стал перерастать в шуршащие звуки. Не было сомнения, кто-то передвигается от конфеты к конфете и их разворачивает. Холодок пробежал по спине Аллы, и она нашла в темноте руку брата, вцепившись так, что Даник издал какой-то не членораздельный звук. Шорох мгновенно прекратился. Брат и сестра от напряжения словно перестали дышать, и лишь предательский стук сердец их ускорившегося пульса казалось, раздавался в ночи как барабанная дробь. Рука Аллы медленно потянулась к выключателю. Она резко щёлкнула и обернулась. В ванне, на перевёрнутом тазу стоял гномик в куче конфет без обёрток. Это было милое существо маленького роста с миниатюрным лицом и ярким румянцем, похожее на куклу, одетую в коричнево-медовый брючный костюм с колпаком. Ноги в длинных красно-белых полосатых носках обутые в большие деревянные башмаки стали нервно переминаться. У него не было пресловутой бороды. Вероятно, это был очень юный пряничный гномик.

Гномик бросил конфету, которую он держал и, засунув в карманы курточки спросил: – Это всё для меня?

– Для тебя, – кивнула Алла.

– Хорошо. А вы что тут делаете? – спросил гномик.

– Хотели с тобой пообщаться, – натянула улыбку Алла.

– Если вы о желаниях, то это