Воссоединение [Алан Дин Фостер] (fb2) читать постранично, страница - 2

чиновник, как второй советник по транксу, Друвенмакес проявил личный интерес к рыжеволосому яркоглазому молодому человеку, которым стал Флинкс. Начинающий пляжник улыбнулся про себя. Он оставил вспыльчивого пожилого транкса на Срединном Мире, тихо ускользнув, когда советник по науке был занят в другом месте. Когда он в конце концов обнаружит, что необычный молодой человек тайно сбежал, почтенный транкс будет раздражен. Ему придется довольствоваться тем немногим, что он уже узнал, потому что ни его люди, ни кто-либо другой не смогут отследить корабль Флинкса, Учителя, через космос-плюс. Всегда осторожный, Флинкс решил на данный момент следовать древнему принципу, что лучшее место, где можно спрятаться, находится на виду. Что может быть лучше для этого, чем один из двойных мировых центров правительства и религии Содружества, куда он пришел в поисках информации много лет назад? Это было то место, где он должен быть в любом случае, если он когда-нибудь собирался узнать правду о себе. Вдобавок к растущему любопытству в прошлом году к нему пришло новое чувство безотлагательности. С наступлением взрослой жизни, нависшей над ним, он чувствовал, что меняется медленно, а иногда и незаметно. Каждый месяц, казалось, приносил новое откровение. Он не мог определить все изменения, не мог выделить и оценить каждое из них, но их периодическая туманность делала их не менее реальными. Что-то происходило с ним, внутри него. То «я», которое он знал с младенчества, становилось чем-то другим. Он был напуган. Не с кем поговорить, некому довериться, кроме очень чуткой, но неразумной летающей змеи, он мог искать ответы только у себя — ответы, которые он всегда желал, но никогда не мог получить. Именно по этим причинам он рискнул вернуться на Землю. Если он собирался найти то, что ему нужно было знать, это лежало где-то глубоко в огромном объеме чистых накопленных знаний, которые были одним из величайших сокровищ родного мира. Но если он был дома, как полагалось каждому человеку, пришедшему на Землю, то почему он чувствовал себя таким инопланетянином? Теперь это беспокоило его даже больше, чем тогда, когда он в последний раз был здесь около пяти лет назад. Он попытался отучить себя от тревожной цепочки мыслей. Разбор накопившихся за двадцать лет неврозов ничего не решит. Он был здесь с миссией по установлению фактов; ни больше ни меньше. Было важно сосредоточить его внимание и усилия не только в надежде получить искомую информацию, но и для того, чтобы избежать внимания властей. За исключением транкса Друвенмакеса и его подчиненных, которые специально искали его, какие еще агентства и частные лица могли быть заинтересованы в неком Филипе Линксе, он не знал. Это не было важно. Пока он не покинет родной мир, немного здоровой паранойи поможет ему сохраниться, но не в том случае, если он позволит своим мыслям бесцельно плыть по течению в обезумевшем море неполных воспоминаний и внутренних конфликтов. Конечно, он вполне мог получить ответы на все мучившие его вопросы, просто сдавшись. Друвенмакес или специалист какого-нибудь другого соответствующего бюро с удовольствием погрузились бы в его секреты. Но однажды посвятив себя таким исследованиям, ему не позволят уйти, когда бы ему это ни понравилось. У морских свинок не было билля о правах. Раскрытие себя могло также подвергнуть его тщательному анализу со стороны тех, кого он хотел избежать, — крупных торговых домов, других частных предприятий, возможных остатков некоторых еретических и запрещенных обществ и других. Превращение в потенциально прибыльного лабораторного субъекта влекло за собой собственные опасности — долгое, здоровое и счастливое будущее не обязательно было среди них.

Каким-то образом он должен был обнаружить себя сам, не обращая внимания на его присутствием те самые авторитеты, которые могли бы облегчить его, казалось бы, безграничные тревоги. И он должен был сделать это быстро, прежде чем перемены, которые он переживал, угрожали захлестнуть его. Во-первых, непредсказуемые, сотрясающие череп головные боли, от которых он страдал с детства — те, которые вызывали ослепляющие вспышки света перед его глазами, — становились все сильнее, если не по частоте, то по интенсивности. Когда и если бы это произошло, смог бы он отличить обычную головную боль от кровоизлияния в мозг? Сможет ли он справиться с физическими, а также психическими последствиями изменений, которые он претерпевает? Ему нужны были ответы на все старые вопросы о себе, а также на новые, и они нужны были ему в ближайшее время. Из всех миллиардов людей на всех оседлых мирах, разбросанных по огромной длине и ширине Содружества, никто не мог заявить, что «никто меня не понимает» с такой глубиной правдивости, как высокий молодой рыжий по имени Филипп Рысь, которого звали Флинкс. . Прежде чем приземлиться на своем маленьком транспортном корабле в челночном порту Наски к северу от Такрики, он провел много времени в открытом космосе, планируя свой подход