В целом средненько, я бы даже сказал скучная жвачка. ГГ отпрыск изгнанной мамки-целицельницы, у которого осталось куча влиятельных дедушек бабушек из великих семей. И вот он там и крутится вертится - зарабатывает себе репу среди дворянства. Особого негатива к нему нет. Сюжет логичен, мир проработан, герои выглядят живыми. Но тем не менее скучненько как то. Из 10 я бы поставил 5 баллов и рекомендовал почитать что то более энергичное.
Прочитал первую книгу и часть второй. Скукота, для меня ничего интересно. 90% текста - разбор интриг, написанных по детски. ГГ практически ничему не учится и непонятно, что хочет, так как вовсе не человек, а высший демон, всё что надо достаёт по "щучьему велению". Я лично вообще не понимаю, зачем высшему демону нужны люди и зачем им открывать свои тайны. Живётся ему лучше в нечеловеческом мире. С этой точки зрения весь сюжет - туповат от
подробнее ...
начала до конца, так как ГГ стремится всеми силами, что бы ему прищемили яйца и посадили в клетку. Глупостей в книге тоже выше крыши, так как писать не о чем. Например ГГ продаёт плохенький меч демонов, но который якобы лучше на порядок мечей людей, так как им можно убить демона и тут же не в первый раз покупает меч людей. Спрашивается на хрена ему нужны железки, не могущие убить демонов? Тут же рассказывается, что поисковики собирают демонический метал, так как из него можно изготовить оружие против демонов. Однако почему то самый сильный поисковый отряд вооружён простым железом, который в поединке с полудеманом не может поцарапать противника. В общем автор пишет полную чушь, лишь бы что ли бо писать, не заботясь о смысле написанного. Сплошная лапша и противоречия уже написанному.
помню я или это мне рассказывали тетки о нашем выезде из имения.
Мой отец женился. Тетки не смогли ужиться с женой брата и решили разделиться и уехать в Тулу. И вот началось великое переселение.
На подводах повезли мебель, ящики с посудой, сундуки, рояль. На двух тройках поехали тетки и я с ними.
Вот перед нами река Красивая Мечь. Тарантасы осторожно спускаются к переправе. Тетки волнуются.
— Степан! Степан! Осторожнее, голубчик! Придержи-ка лошадок, мы вылезем.
— Не пужайтесь. Сидите. Кони надежные, — говорит невозмутимый Степан.
Спустились с горы. Захрустел под колесами галечник. Тарантасы въезжают в реку. Лошади пьют. Я с любопытством смотрю на реку, и мне слепит глаза отраженное в ней солнце. Лошади напились. Кучера с гиканием погнали их в брод. Вода выше колес. Тетушки поднимают ноги. Девочка Дуняша, которая тоже едет с нами, визжит. Но я по лицу ее вижу, что ей не так страшно, как весело.
На лошадях ехали до Ефремова. Там тетки сдали багаж, купили билеты до Тулы, и мы сели в вагон. Мы с Дуней прилипли к окошку и не отрываясь глядели на мелькающие мимо деревушки, помещичьи усадьбы, небольшие лесочки и поля, поля. Бескрайние просторы полей.
Вот и Тула. Двухэтажный каменный дом на Павлинской улице. На втором этаже живем мы. Под нами портной-еврей с женой и сынишкой моего возраста, мальчишка целые дни поет песенки, и мои тетки удивляются его голосу и слуху. У еврейки есть корова, и мы берем у нее молоко. Каждое утро и вечер мимо нашего дома проходит стадо, и я смотрю, как еврейка встречает свою корову и заботливо поит и кормит ее.
В этом доме я заболел, как думали, ветряной оспой. Все лицо и руки были покрыты сыпью. Тетя Катя, боясь, что это настоящая оспа, целые ночи просиживала около меня и не давала мне во сне чесать лицо. Она боялась, что я стану рябым. Добрая, кроткая тетя Катя была моей любящей матерью, всегда ласковая, всегда заботливая, она сделала мое детство и юность счастливыми и радостными.
Мне семь лет, и меня повели в домашнюю школку, где учились пять или шесть детишек. Учили нас две старые девы. Девы были очень чувствительны, и когда мы плохо учились или шалили, они плакали, а за ними плакали и все мы, детишки.
В школке этой учился мальчик, с которым я подружился и которому завидовал. Это был смуглый крепыш, веселый и большой шалун. Он рассказывал, что у него есть своя лошадка и седло и он ездит на ней по полям. Однажды он принес показывать нам новенькую уздечку, подаренную ему на Рождество. Не каждому случается иметь свою лошадь, и мы смотрели на него, как на сказочного героя.
Не знаю почему, но тетки решили переехать на другую квартиру. Пришли к нам в комнаты арестанты в серых халатах и в круглых бескозырках, обутые в какие-то опорки, и с ними солдат с ружьем. Арестанты подхватили мебель, трое подняли рояль. Тетки, Дуня, кухарка Феня и я взяли лампы, горшки с цветами и всем караваном двинулись на Рубцовскую улицу в дом архитектора Гурьева. До новой квартиры было недалеко. Повторив маршрут три или четыре раза, переезд завершили. Тетки накормили арестантов, дали им на табак, расплатились с солдатами и стали устраиваться на новом месте. Такой способ переноски вещей был в обычаях того времени.
Мы заняли деревянный особнячок в пять комнат. У архитектора Гурьева была большая семья. Старшая девочка моего возраста и четыре мальчика. Они жили в соседнем доме, и я, конечно, дружил с ними.
Тула в те далекие дни мало отличалась от деревни. Многие улицы были не мощены, фонари горели только на главных улицах, и даже по этим улицам утром и вечером прогоняли стадо. В базарные дни город наполнялся неистовым визгом поросят, которых за заднюю ножку несли с базара. Мне было их очень жаль, и я возмущался бессердечием людей, так обращавшихся с бедными поросятами. Кричали гуси, утки. Скрипели телеги. Возле кремлевской стены раскидывался базар. Ряды телег с яблоками, с капустой, с огурцами. Ряды торговцев гусями, курами и певчими птицами. Шум, крик, поросячий визг, запах яблок и дегтя, яркое солнце и пестрые наряды баб.
Я хожу по базару с тетей Катей и с восторгом смотрю на петухов, гусей, уток, а главное, на щеглов и чижей, которых знаю по рисункам в книгах.
Эти чижи и щеглы притягивают меня как магнит, и я пристаю к тетке, чтобы она купила мне чижика.
И вот клетка с чижом в моих руках. Моему блаженству нет границ. Всю дорогу я неотрывно смотрю на маленькую зеленую птичку, на моего первого ненаглядного чижика. Сердце пухнет от любви к нему, и так хочется взять его в руки и целовать в черную шапочку, но тетка говорит, что брать в руки вредно для птички, и я не беру его, а только часами любуюсь им.
Проходят дни, чижик уже не бьется, а, попискивая, прыгает с жердочки на жердочку и шелушит конопляные зернышки. Потом этот чижик стал уже совсем ручным и свободно летал по комнатам, оставляя на мебели визитные карточки.
В один незабываемый день я с тетей Катей шел мимо городских рядов. У темных входов
Последние комментарии
10 часов 5 минут назад
10 часов 22 минут назад
10 часов 47 минут назад
11 часов 18 минут назад
12 часов 25 минут назад
14 часов 6 минут назад