Незримое око [Нина Блазон] (fb2) читать постранично, страница - 117

продержаться.

Раздавшийся вдалеке хлопок/взрыв словно ватным молотком ударил по барабанным перепонкам и на мгновение отвлек гиен. На двор упала тень. На человеческих лицах читалось недоумение. Тяжело дыша я посмотрел на верх и не поверил своим глазам: это был выход Юлиана, актера.

Он стоял на крыше, подняв руку в драматическом жесте и грохочущим голосом произнес на весь двор:

— Из всех чудес, которые я видел, самое большое — человеческий страх. Видите: смерть, судьба каждого человека, настигает его, когда приходит время.

Ненадолго возникшего замешательства хватило чтобы добраться до Зое, после чего двор заполонили остальные члены сообщества.

— Ирвес! — крикнула Зое. — Наконец-то!

Снежный барс промчался мимо нас. Хихиканье гиены-тени смешалось с возмущенным и одновременно испуганным криком Джуны, когда Ирвес вцепился ей в глотку. После чего ее крик перешел в вой от боли и ярости. Юлиан молниеносно спустился с крыши. Сиреневой полоской мелькнула Ева, а Клэр и Томас загнали гиену в угол. Если ад когда нибудь и кипел, то это происходило в этом дворе. Я тоже бросился на одну из гиен. Тело пантеры окутало меня как шкура Немейского льва Геркулеса — как теплая вторая кожа, защищавшая меня всеми чувствами и инстинктами.

Снова глухой удар и затем треск разбившихся стекол. Взрыв запаха гари. Я едва не задохнулся, настолько он был сильным. Бензин! В глазах гиены, которую я повалил на землю, читался ужас. Я непроизвольно проследил за ее взглядом и застыл на месте. Все было как в плохом кино. Черный дым поднимался в небо со стороны старой скотобойни.

А в разбитом окне антикварного магазина стоял разгневанный дух мести с горящими глазами, вымазанным сажей лицом и пеплом в волосах. В одной руке он держал канистру с бензином, в другой горящий факел. Только прищурившись я разглядел леопарда, скрывавшимся за Гизмо. В доме что-то треснуло и из окна неожиданно повалил дым. Густой и черный, он полностью окутал Гизмо. Гизмо швырнул пустую канистру во двор, вылез в окно и забросил через него факел обратно в дом. Гизмо укрылся под защитой стены от дыма, огня и осколочного дождя.

Гиены сгруппировались вокруг дерева с раненой львицей посередине. Гизмо мрачно мрачно посмотрел на них.

Ирвес среагировал быстро. Встав под окном, он обратился к гиенам, прорычав:

— У вас ровно двадцать минут, чтобы исчезнуть из города.

Сделав глубокий вдох, он сказал фразу, которую я никогда не забуду:

— Иначе мы позовем остальных.

Даже у меня по спине пробежали мурашки от его угрожающего тона. Ирвес всегда был хорошим игроком в покер, но сегодня переплюнул даже себя самого. Мы отреагировали инстинктивно, следуя его словам, как будто сговорившись. Юлиан встал рядом со мной. Клэр подошла ближе, а Ева угрожающе сузив глаза, расположилась рядом с Зое. Мы были одним фронтом, плечом к плечу, пантеры против гиен. И никто, я чувствовал это, не сдвинется даже на миллиметр. Идти или умереть — таков был посыл. С диким удовлетворением я наблюдал за медленно возрастающей паникой среди гиен.

Она проявилась сначала на человеческих лицах, в то время как тени одновременно пригнулись, а их шерсть встала дыбом. Запах духов, их прикрытие, давно испарился и мы почувствовали их. Это был острый запах пота от страха поражения. Джуна среагировала первой. Дрожащей рукой она убрала волосы со лба и сделала шаг назад. Это был знак для всей группы. Я почувствовал как сопротивление пало, словно плотина, которая ничего больше не сдерживала. Я вдруг увидел лишь кучку испуганных гиен и раненую львицу, которые бежали, спасая свою жизнь.

Мы подошли настолько вплотную, что они ощутили, что находятся в опасности. Победители могли вести себя расслаблено и никуда не торопиться. Побежденные, напротив, бежали с позором. Жалкая труппа, вынужденная где-то в другом месте искать себе новый город, новую территорию и место для охоты. Хищники с визитными карточками и в темных очках. Идеальная маскировка, но не для провидцев. Я смотрел вслед этим людям-гиенам. Они ковыляли к машине, даже ни разу не оглянувшись на нас. Девушку, которую я не стал лишать жизни, двое из них тащили по гравию. Ее тень, львица, хромала и тащила за собой поврежденную ногу. Вскоре в ночи послышались хлопки закрывающихся дверей автомобиля.

Пантеры стояли и ждали. Впереди всех Ирвес. Он выглядел как герой из манги, японского комикса: на его безупречно белой коже красовались кровавые ссадины. Поморгав, я увидел снежного барса, ликующего, со стоящей дыбом шерстью и ледяными глазами. Я видел Еву, ее блестящий мех гепарда и Клэр с ее придирчивыми, ясновидящими глазами рыси. Томас, дымчатый леопард, все еще тяжело дышал, и только Юлиан, остроухий каракал, расплылся в широкой улыбке.

В это мгновение я ощутил гордость. Рубио ошибся. Мы могли быть и тем и другим: пожирателями собак и героями. Гусеница не лучше бабочки. Никто из нас не заслужил смерти, не важно чья сторона перевешивала.

Пройдя оба двора, мы смотрели