Настоящий джентльмен. Часть 1 [Сева Новгородцев] (fb2) читать постранично, страница - 3

конфликте становится понятным.

ХИАС

Гостиница, в которой нас разместили, напоминала погоны рядового солдата — на ее вывеске не было ни одной звезды. По коридорам с воплями носились дети, возбужденные сограждане громко давали друг другу советы.

Кто-то принес сообщение, что нас вызывают в ХИАС. Для простого советского человека название «ХИАС» было зловещим, от него отдавало сионистским заговором, мировой закулисой. Оно встречалось на политических карикатурах, бичевавших израильскую военщину. На самом деле HIAS (Hebrew Immigrant Aid Society) — «Общество помощи еврейским иммигрантам», американская благотворительная организация, основанная в 1881 году.

Тогда, в конце XIX века, евреи бежали из царской России от погромов и бесчинств. ХИАС помогал всем прибывшим в Нью-Йорк, на Эллис-Айленд, устроиться в США, зачастую преодолевая сопротивление властей. За годы своей деятельности ХИАС оказал содействие почти 5 миллионам человек и стал символом международной еврейской солидарности. Наши вызовы в Израиль, кстати, тоже пришли через ХИАС.

Неприятно было чувствовать себя неблагодарной свиньей перед людьми, столько сделавшими для нашей свободы, но мы шли в ХИАС, чтобы сказать свое твердое «нет». Виза у нас, конечно, в Израиль, но мы туда не поедем. На «исторической родине» еврейство считается по матери, это древняя традиция. Рожденный и воспитанный русской матерью, по этому пункту я не проходил. Далее — жена Галя, по паспорту Фарида Махмудовна, татарка. Сын Ринат, тоже наполовину татарских кровей. Мы — коренные ленинградцы. Галя говорит по-французски, я по-английски, на иврите не знаем ни одной буквы. Наше место явно в какой-то другой стране.

ХИАС смотрел на все иначе. К моменту нашей встречи агентство существовало почти сто лет. Несколько поколений его работников прошли через революцию, две мировые войны, подпольную работу в Европе в годы фашизма, сталинскую изоляцию СССР.

Теперь, благодаря поправке Джексона-Вэника, удалось приоткрыть границы брежневского Советского Союза для репатриантов на «историческую родину». Израиль в осаде, окружен враждебными странами, которые открыто хотят его уничтожить. Стране нужен каждый человек.

Офицер ХИАСа — женщина с пронзительным взглядом, как у орла, — билась с нами больше часа, убеждала и так, и этак. Порой даже казалось, что она права и нам надо передумать, но мы устояли. Наше дело передали в Рим, в Международный комитет спасения, International Rescue Committee, IRC.

Итальянцы произносили его «Ир-чи».

Италия

Переезд в Рим был тяжелым. Вагон сидячий, спали без белья, да и поезд оказался каким-то почтовым: расстояние в 750 километров ехали чуть не сутки.

Виды итальянской природы живо вызывали в памяти Русский музей — картины, писанные выпускниками Академии на стажировке. К своему удивлению, обнаружил, что сельское хозяйство в Италии находится в прекрасном состоянии и ведется исключительно аккуратно, хотя, быть может, окружающие поля, виноградники и тутовые плантации были приведены в порядок напоказ специально для проезжающих мимо иностранцев.

В Риме жизнь кипела ключом. Не успел я выйти на вокзал, как какие-то молодчики (наши фарцовщики наоборот) стали всучивать мне куртки под замшу, при этом тараторя без умолку. Тут выяснилось ещё одно преимущество Рима. В Вене, наверное, из-за усов, меня принимали за турка, что любому русскому человеку достаточно обидно. В Риме же напротив — со мной заговаривали как со своим, и долго нужно было объяснять, что я «sono russo» и «non parlo italiano».

В Риме вообще всё было наоборот — красный свет на перекрестке ничего не значил, все гоняли как умалишенные на дешевых машинах, большей частью побитых, бибикали и старались объехать пешеходов, которые так и норовили попасть под колеса. Древние руины, элегантные палаццо. Ночью по городу разъезжали путаны, приглашая запоздалых прохожих к себе в машину. Несмотря на сходную цену — от 10 долларов и выше — я отказался от двух заманчивых предложений, сказал при этом «grazie signora» и послал воздушный поцелуй, чтобы не обидеть даму отказом.

Ир-чи

Сочувствие и внимание к странникам — продукт конечный. Другими словами, если появляется десять беженцев, этот продукт делят на десять, а если вдруг приезжает десять тысяч, то каждому из них достается лишь одна сотая процента внимания и сочувствия, предусмотренного бюджетом.

В конце 1975 года эмиграция из СССР еще не напоминала нашествие саранчи, столь ярко описанное в библейской книге Исход. Через Рим тогда проходило всего тысяч пять отщепенцев от израильского потока. Была среди них и наша русско-еврейско-татарская семья.

Международные агентства разбирали себе эмигрантскую колоду по масти: евреям помогал ХИАС, православным — Международный совет церквей, русским вольнодумцам — Толстовский фонд, а наши документы попали в International Rescue Committee (Международный комитет спасения).

Он был создан