Весь Зощенко в одном томе [Михаил Михайлович Зощенко] (fb2) читать постранично, страница - 3
Книга 542118 устарела и заменена на исправленную
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (1130) »
5
Великая есть грусть на земле. Осела, накопилась в разных местах, и не увидишь ее сразу. Вот смешна, скажем, попова грусть, смешно, что попова жена обещала технику денег, да не достать ей, смешно и то, что сказал дорожный техник про матушку: старая старуха. А сложи все вместе, собери-ка в одно — и будет великая грусть. Поп проснулся утром, крестик на груди потрогал. — Верую, — сказал, — матушка. А сказав «матушка» — вспомнил вчерашнее. Ой, рыбья самка! Сожрала, матушка. И не то плохо, что согрешила, а то плохо, что обострилось теперь все против попа, все соединилось вместе, и нет ему никакой лазейки. Оделся поп, не посмотрел на матушку и вышел из дому, не пивши чая. Эх! И каково грустно плачут колокола, и какова грустная человеческая жизнь. Вот так бы попу лежать на земле неживым предметом, либо такое сделать геройское, что казнь примешь и спасешь человечество. Встал поп и тяжкими стопами пошел в церковь. К полдню, отслужив обедню, поп, по обычаю, слово держал. — Граждане, — сказал, — и прихожане, и любимая паства. Поколебались и рухнули семейные устои. Потух огонь в семейном очаге. Свершилось. И, глядя на это, не могу примириться и признать государственную власть… Вечером пришли к попу молодчики, развернули его утварь и имущество и увели попа.Любовь
1
Разбогател Гришка Ловцов. Пять лет в Питере не был — мотался бог весть где, на шестой приехал — с вокзала за ним две тележки добра везли. Дивятся люди на Красной улице. — Вот так Гришка! Широкий парень! А Григорий Палыч помалкивает. Ходит вокруг тележек, разгружает добро, каблучками постукивает. В комнаты вошел Гришка — фуражку не снял, только сдвинул на широкий затылок, аж всю бритую шею закрыл. Дым под образа колечком пустил. — Здрасте, — говорит, — мамаша, приехал я. Очень испугалась старушка. — Да ты ли, Гришенька? Заплакала. — Прости, — говорит, — Гришенька, попутал поп — нечистый хвост — панихидку уж я по тебе у Никол-угодника… Усмехнулся Гришка. — Ничего, — говорит, — мамаша. И плакать нечего. Смешно старушке стало — мамашей величает. Да не рассмеялась. Взглянула кривым глазом на сына и обмерла. Будто и не Гриша. Да и впрямь, будто не Гришка. Чудно! А Гришка за столом пальцами поигрывает. На одном пальчике колечко с зеленым камушком, на другом — колечко, но без камушка, а за рукавом браслет, цепное золото. Испугалась старушка снова. — Да что ты, Гришенька, одет-то как? Нынче барская-то жизнь окончилась. Сказал Гришка старухе: — Безусловно кончилась. Я, мамашенька, и приканчивал. Да не в этом штука. Барская жизнь кончилась — новая началась. А покуда, пока не пришло иное времечко, — поживем, мамаша, в Питере-то. Есть у нас кой-какое добришко и денежки. Заплакала старушка — выжила из ума. Завозился Гриша у желтого сундучка. А под вечер Гришкины товарищи пришли. Очень даже напакостили на полу и ковровую дорожку совсем смяли. Гришке наплевать, а старуха — убирай за ними, за стервецами. Да и не убрать — сильная гульба пошла. В пьяном виде Гришка очень бранил французов. — Сволочи они, мамаша, — кричал он старухе в другую комнату. — И полячки — сволочи. Тихонько охала старуха. Посмотрит, ох, посмотрит старуха ночью родимую точечку на правом Тришкином плече. Но до утра- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (1130) »
Последние комментарии
4 часов 57 минут назад
5 часов 16 минут назад
5 часов 24 минут назад
5 часов 26 минут назад
5 часов 29 минут назад
5 часов 46 минут назад