cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
таковому.
Мотивацию, представления и потребности, которыми руководствовались и оправдывались нацистское право и советское право, нетрудно понять: например, в перенаселенных советских городах большую социальную проблему составляли алкоголизм и хулиганство, поэтому чекисты, не обращая внимания на законы, выдвинули на первый план идеологические цели. «Революционное сознание» (в Советской России) или «расовое сознание» (в нацистской Германии) оттеснили право на задний план — в таких условиях получила развитие практика вынесения судебных приговоров по аналогиям, закон стал иметь обратную силу, подчеркивалась объективность вины и ее преимущественное право перед субъективностью доказательства. Государственные органы использовали в своих целях общественное недовольство социальными проблемами, поэтому в советских и нацистских условиях право находилось в тени чрезвычайных полномочий полиции — ЧК или гестапо. Обе системы практически не делали различий между бытовыми и политическими преступлениями (по крайней мере в судебной практике и в лагерях к «политическим» относились хуже). Сталин пытался создать впечатление полной законности своего режима, но при этом мнимых или настоящих врагов он преследовал несравненно более жестоко, чем Гитлер.[13] В Германии не осуществляли варварской индустриализации, как у нас в стране, и не проводили показательных процессов «врагов народа», зато вся негативная активность нацистского режима была нацелена на евреев, а во время войны — на противников.
Борьба компетенций, институционный дарвинизм — важнейший признак государства в Третьем рейхе
По существу Нойманн первым увидел самое важное — Третий рейх совершенно порвал со старой немецкой правовой традицией и четкой практикой разделения властей и регулирования компетенций, чем так ярко отличалась прусская традиция. Дело в том, что Гитлер при создании нового государства — как и при создании партии — руководствовался мыслью, что и государство должно строиться на точно таких же командно-самовластных началах отдельных управленческих структур. Но поскольку природа одного и другого института совершенно различна, то рецепты успеха, сопутствовавшего ему при создании чрезвычайно динамичной и мощной партии, были совершенно непригодны при государственном строительстве. Последнее было несравненно более сложным делом, чем создание партии, поскольку приходилось иметь дело с уже сложившимся институтом, который нужно было не создавать заново, а перестраивать и приспосабливать к новым задачам. В конечном счете следует признать, что «люди государства» в Третьем рейхе не смогли преодолеть влияния «людей партии» и СА: они отчаялись преодолеть анархию компетенций и отсутствие каких-либо правил игры однопартийного государства, которому было присуще безусловное повиновение воле фюрера. Иными словами, старая немецкая авторитарная традиция была прервана нацистским государством и никакой преемственности между ними нет.[14] Эта точка зрения стала общепринятой только относительно недавно, но первым на это свойство Третьего рейха указал именно Нойманн.
Интересно, что Нойманн, будучи левым мыслителем по своим убеждениям, осознавал важность и значимость немецкой традиции, особенно прусского наследия, у людей его поколения это понимание было просто в крови. Как отмечал в свое время Фридрих Мейнеке, у прусского государства со времен Фридриха Вильгельма I и Фридриха Великого было две ипостаси. Одна из них была способной к восприятию и культивированию гуманизма, а другая — противоположного свойства. Но и неоднократно осужденный и проклятый прусский милитаризм также имел свою позитивную ипостась — железное чувство долга, аскетическая простота понятия служения, дисциплина характера.[15] Именно к этому мнению склонялся и Нойманн, полагая, что вследствие именно прусского наследия «армия — единственная организация в Германии, которая знает как сохранить свою самостоятельность от партийного вмешательства». В самом деле, армия в Третьем рейхе была едва ли не единственной возможностью «внутренней эмиграции».
Нойманн ясно показал, что чиновная клика кайзеровских времен рассчитывала после 1933 г. вернуть себе утраченные в республике позиции, но эти ожидания не оправдались, поскольку в борьбе компетенций и противостоянии людей партии и людей государства Гитлер отдавал предпочтение первым. Государство в Третьем рейхе уже не исполняло присущей ему роли регулятора интересов различных общественных групп, оно само стало одной из групп влияния. Тактика Гитлера в отношении государства состояла в том, что после своего утверждения в качестве главы государства он долгое время делал вид, что бессилен против динамики и энергии НСДАП и СА. На самом же деле это был хитрый маневр, Гитлер охотно и сознательно поощрял этот активизм и
Последние комментарии
3 часов 55 минут назад
5 часов 27 минут назад
9 часов 21 минут назад
9 часов 25 минут назад
14 часов 46 минут назад
2 дней 2 часов назад