Глоток горькой воды [Валерия Малахова] (fb2) читать постранично, страница - 3

не безопасно?

Он сам не знал, зачем пришёл сюда снова. Вроде бы и новостей пока никаких не было, но захотелось зайти. Странный скелет интересовал его. С ума сойти: сиамские близнецы, сросшиеся так причудливо, выжили в древнейшие времена и, судя по всему, прожили довольно долгую жизнь. Представления Конрада об истории были довольно смутными, но он помнил, что когда-то даже обычных близнецов считали детьми нечистого и убивали.

Сегодня скелет лежал лицом вниз, закреплённый специальными зажимами. Интересно, почему он не распадается сам по себе? Окаменели сочленения костей?

— Ты знаешь, дорогой мой друг, что такое алкмаарская чума? — Эгберт со значением посмотрел на него поверх очков.

— Понятия не имею, — буркнул Конрад и отошёл от стола подальше.

— Так я тебе расскажу. Интереснейшая штуковина. Видишь ли, согласно легендам, Алкмаар вымер едва ли не за несколько дней от таинственной болезни — её назвали алкмаарской чумой, потому что ничего пострашнее не придумали. На легенды мало кто обратил бы внимание, но на всех пяти скелетах — на шести, считая твой — были обнаружены странные бактерии. Они вызывали стремительное гниение плоти. Человек в буквальном смысле гнил заживо, плоть отваливалась кусками, пока он наконец не умирал от повреждения крупных сосудов или из-за того, что наружу вываливались кишки. Сказки, конечно, рассказывают об этом намного красочней. Якобы один из послов, прибывших в Алкмаар, видел, как в глазницах короля копошатся черви, а торговцы клялись, что к их повозкам приходили настоящие скелеты, но ты же понимаешь всё. Сейчас эти бактерии, конечно, безвредны, всё-таки времени прошло слишком много, но оно тебе точно надо — трогать руками скелет, на котором когда-то заживо гнило мясо?

— А откуда такая болезнь взялась вообще? И главное — куда делась потом? Ну, я так понимаю: раз умерло много людей, зараза должна же была идти дальше, нет?

— Так скорее всего, она и шла. Мы же о том времени почти ничего не знаем. Говорят, были ещё какие-то горные племена, лесные… Я так понимаю, их тоже выкосило, просто кто там сразу увидел, что где-то в горах больше не стало никого? А в Алкмаар торговцы ездили постоянно, там не заметить не могли…

— А где он был-то, Алкмаар этот сказочный?

— Да как тебе сказать… Вообще говоря, мы вот на территории Алкмаара живём. К западу ещё немного, до гор. Ну и на восток почти до моря. Вроде бы. Точной карты нет ни у кого.

— Хм. Так может, сделать рекламу на всём этом? Ну, вроде как вот мы живём на территории Алкмаара, и здесь найден скелет древнего короля-жреца, спешите видеть, новый торговый центр корпорации «Джевеллин» спонсирует показ… Только надо выяснить, кто нам его подбросил, чтобы снять все вопросы властей. Сможешь, а? С тебя завлекательное описание экспоната, с меня — часть прибыли.

Эгберт задумчиво почесал подбородок.

— Попробовать можно. В конце концов, если я установлю, из какого конкретно болота его вытащили, вы можете стать меценатами и спасителями исторической науки…

— А ты ещё не установил? Тут не так-то много болот же.

— Проверил три. Ты думаешь, так легко бегать по заповедникам и брать пробы? Я найду, не переживай.

* * *

Ты зовёшь меня раз за разом, и я прихожу. Ты шепчешь, и я возвращаюсь из небытия; ты умолкаешь — и я замираю во сне, который может продлиться тысячи лет. Лишь по слову твоему я снова перестаю быть прахом, лишь по воле твоей костям моим не суждено рассыпаться, даже если ты замолчишь навечно.

Когда-то у меня была иная жизнь; когда-то у меня была — жизнь. Отец и мать различали меня и меня, называя не Левый и Правый, а человеческими именами, но я не помню их. У меня есть память, но в ней лишь ты. Я помню дворец алкмаарского владыки светлым и убранным в шелка, но он милее мне затянутый паутиной и мрачный, с тёплым гнилостным духом.

Как же меня звали, когда я был алкмаарцем? Звали же как-то; это интересно даже сегодняшним людям, значит, наверное, должно быть интересно и мне? Но нет; у меня осталось лишь одно любопытство: я хочу почувствовать трепет их душ, когда ты зашепчешь в их головах.

— Ашшшш, — шепчешь ты, и мне хочется улыбаться.

— Ганннн, — гортанно тянет твой голос, и потом ты тихо смеёшься.

Аш Ган. Ашган — это я. Я здесь. Я ещё послужу тебе. Я полон любви, которая не кончается.

* * *

Разговор с полицией вышел непростой, но репутация корпорации «Джевеллин» вкупе с неопровержимыми доказательствами подлога сделала своё дело. Эгберт нашёл нужное болото и даже отыскал улики, после чего Конрад, собственно, и пошёл к полисменам, притащил их на место и показал следы преступления.

— Да, — кивал седовласый эксперт-криминалист, — вы совершенно правы. Здесь из болота доставали большой предмет, вот на этой полянке возились с ним, видимо, очищая от грязи или скрепляя кости, а потом увезли на большой машине. Предположительно двое или трое человек, след протектора чёткий, несколько следов обуви… Видимо, болото просканировали