Часть вторая продолжает «уже полюбившийся сериал» в части жизнеописания будней курсанта авиационного училища … Вдумчивого читателя (или слушателя так будет вернее в моем конкретном случае) ждут очередные «залеты бойцов», конфликты в казармах и «описание дубовости» комсостава...
Сам же ГГ (несмотря на весь свой опыт) по прежнему переодически лажает (тупит и буксует) и попадается в примитивнейшие ловушки. И хотя совершенно обратный
подробнее ...
пример (по типу магического всезнайки или суперспеца) был бы еще хуже — но все же порой так и хочется прибавить герою +100 очков к сообразительности))
В остальном же все идет без особых геройств и весьма планово (если не считать очередной интриги в финале книги, как впрочем было и в финале части первой)). Но все же помимо чисто технических нюансов службы (весьма непростой кстати...) и «ожидания экшена» (что порой весьма неоправданно) — большая часть (как я уже говорил) просто отдана простому пересказу «жита и быта» бесправного существа именуемого «курсант»))
Не знаю кому как — но мне данная книга (в формате аудио) дико «зашла»)) Так что если читать только ради чтения (т.е не спеша и не пролистывая страницы), то и Вам (я надеюсь) она так же придется «ко двору»))
Как ни странно, но похоже я открыл (для себя) новый подвид жанра попаданцы... Обычно их все (до этого) можно было сразу (если очень грубо) разделить на «динамично-прогрессорские» (всезнайка-герой-мессия мигом меняющий «привычный ход» истории) и «бытовые-корректирующие» (где ГГ пытается исправить лишь свою личную жизнь, а на все остальное ему в общем-то пофиг)).
И там и там (конечно) возможны отступления, однако в целом (для обоих
подробнее ...
вариантов) характерно наличие какой-то итоговой цели (спасти СССР от развала или просто желание стать гораздо успешнее «чем в прошлый раз»). Но все чаще и чаще мне отчего-то стали попадаться книги (данной «линейки» или к примеру попаданческий цикл Р.Дамирова «Курсант») где все выстроено совсем на других принципах...
Первое что бросается в глаза — это профессия... Вокруг нее и будет «вертеться все остальное». Далее (после выбора любимой темы: «медик-врач», военный, летчик, милиционер, пожарный и пр) автор предлагает ПРОСТО пожить жизнь героя (при всех заданных условиях «периода подселения»).
И да — здесь тоже будут всяческие геройства, свершения и даже местами прогрессорство (куда уж без него), но все это совсем НЕ является искомой целью (что-то исправить, сломать или починить). Нет! Просто — каждая новая книга (часть) это лишь очередная «дверь», для того что-бы еще чуть-чуть пожить жизнь (глазами героя).
И самое забавное, что при данном подходе — уже совсем не обязательны все привычные шаблоны (использовав которые писать-то в принципе трудновато, ибо ГГ уже отработал «попаданческий минимум», да и что к примеру, будет делать генсек с пятью звездами ГСС, после победы над СаСШ? Все! Дальше писать просто нет никакого смысла (т.к дальше будет тупо неинтересно). А тут же ... тут просто поле не паханное)) Так что «только успевай писать продолжение»))
P.S Конкретно в этой части ГГ (вчерашний школьник) «дико щемится» в авиационное училище — несмотря на «куеву тучу» косяков (в виде разбитого самолета, который ему доверили!!!) и неких «тайн дома …» нет не Романовых)) а его личного дома)).
Местами ГГ (несмотря на нехилый багаж и опыт прошлой жизни) откровенно тупит и все никак не может «разрулить конфликт» вырастающий в очередное (казалось бы неприодолимое препятствие) к заветной цели... Но... толи судьба все же милостива к «засланцу», то ли общее количество (хороших и желающих помочь) знакомых (посвященных в некую тайну) все же не переводится))
В общем — книга (несмотря на некоторые шороховатости) была прослушана на «ура», а интрига в финале (части первой) мигом заставило искать продолжение))
следующую картину: чаша висит в воздухе, а потом падает, накрывая царапины и пролившееся вино! Нет, Уотсон. Вы верно указали – там нет никакого возвратного механизма. После смерти Дэлси чья-то живая рука подняла чашу с пола. Чья-то живая рука вернула лезвие на место и положила чашу на стол.
С уныло темнеющего неба внезапно хлынул дождь, однако мой друг не шевельнулся.
– Холмс, – сказал я, – но если верить дворецкому…
– Если верить дворецкому? Да?..
– Сэр Реджиналд Лавингтон пил вместе с полковником. Ну, по крайней мере, упоминалось, что Дэлси говорил…
– А, да, он кое-что сказал, – согласился Холмс – А потом рассмеялся так странно, что Гиллингз не мог забыть этот смех. Возможно, в этом смехе был скрытый смысл, а, Уотсон? Но будет лучше, если я не скажу больше ни слова, иначе я сделаю вас таким же сообщником, каким стал сам.
– Я не намерен осуждать вас, Холмс, если вы сделаете меня сообщником в добром деле!
– На мой взгляд, – сказал Холмс, – это одно из самых замечательных дел.
– В таком случае вы можете положиться на мою скромность.
– Хорошо, Уотсон. Обдумайте как следует поведение сэра Реджиналда Лавингтона. Разве оно не было странным для невиновного человека?
– Вы имеете в виду, что сэр Реджиналд…
– Прошу вас, не перебивайте. Хотя у него были свидетели того, что он отсутствовал в доме, сэр Реджиналд не стал упоминать о них. Он предпочел, чтобы его арестовали. И… с чего бы полковнику Дэлси, так не похожему на сэра Реджиналда, приезжать так часто с визитами? Что делал полковник в этом доме? Попытайтесь объяснить слова Лавингтона: «Теперь-то я знаю, кем он был». И ответы на все вопросы нашлись… По мне, так это означает грязнейшее из всех преступлений – шантаж!
– Так все-таки, – воскликнул я, – сэр Реджиналд виновен! Я ведь говорил, что он опасный человек…
– Да, опасный, – согласился Холмс – Но вы же видели, каков его характер. Он может убить. Но он не мог бы убить и скрыть это.
– Скрыть что?
– Подумайте еще раз, Уотсон. Конечно, мы знаем, что сэра Реджиналда не было с полковником Дэлси в банкетном зале; но ведь он мог вернуться с реки как раз вовремя, чтобы обнаружить убитого. И он тут же бы вернул лезвие в чашу, скрыв орудие убийства. Но виновен? Нет. Его поведение, его готовность оказаться арестованным можно понять лишь в том случае, если он хотел кого-то защитить.
Я проследил за взглядом моего друга – Холмс упорно смотрел на Лавингтон-корт.
– Но, Холмс, – воскликнул я, – кто же в таком случае настроил этот дьявольский механизм?!
– Подумайте, Уотсон! Кто был тем единственным человеком, который произнес важное слово – «ревность»? Предположим, что некая женщина ошиблась однажды, задолго до замужества, но, вступив в брак, вела себя безупречно. Более того, предположим, что она уверена: ее муж, человек старого воспитания, не сможет понять ее. И она зависит от милости жесточайшего из паразитов, светского шантажиста. Она была там, когда шантажист поднял чашу… он выбрал сам – «Удачу Лавингтонов». Но, в то время как леди выскользнула из зала, мерзавец расхохотался – и умер, в тот самый момент, когда входил дворецкий. Ни слова больше, Уотсон. Пусть прошлое умрет.
– Как пожелаете. Я молчу.
– Самая серьезная ошибка, мой дорогой друг, – рассуждать, не имея фактов. Но уже тогда, когда мы впервые вошли в Лавингтон-корт, вчера вечером, я увидел проблеск истины.
– Но что именно вы увидели?
Холмс повернулся и зашагал к нашей гостинице, к уютному огню… и на ходу, пожав плечами, сказал:
– Я увидел бледную, прекрасную женщину, спускающуюся по лестнице… и она была точно такой, какой я однажды видел ее на сцене. Вы разве забыли другое старинное поместье и его владелицу – леди Макбет?..
Последние комментарии
4 часов 40 минут назад
4 часов 57 минут назад
5 часов 9 минут назад
5 часов 15 минут назад
7 часов 46 минут назад
7 часов 50 минут назад