Фигурка (СИ) [Ирэн Блейк] (fb2) читать постранично, страница - 3

манили подойти ближе, и, упёршись рукой о сосновый ствол, Аля решила на передышку.

  Женщина сняла пиджак и, постелив его на песчаной кромке, уселась. Посмотрев вверх на звёзды, она окинула взглядом свои короткие пальцы на руках без обручального кольца. Всхлип резанул грудь, брызнули слезы. Она закрыла лицо руками и разревелась. Холодный ветерок овеял сыростью - и вдруг Алевтина осознала, что больше здесь не одна. Отняла от лица руки, шмыгнула потёкшим носом. Рядом, кутаясь в белый платок, сидела женщина - и что-то такое знакомое и такое родное виделось Алевтине в её облике...

   - Поплачь лапушка Аля, поплачь, и всё пройдёт,- нежно проворковала незнакомка.

   - Бабушка?- неверяще пискнула женщина, чувствуя, как с неожиданно нагрянувшей радостью внутри ужом ворочается страх. Разом Алевтине вспомнилось, что покойники чудятся перед смертью.

   - Бабушка, это и взаправду ты? - хрипло спросила Аля, внимательно разглядывая, женщину. Незнакомка кивнула и сняла платок с головы. Её тёмные волосы были заплетены в косы вокруг головы, как было всегда, сколько Аля помнила свою бабушку.

  "А может быть, всё это мне просто снится?" - мягко коснулась сознания женщины успокаивающая мысль. В раздумьях она покачала головой. Хмельная голова совсем отказывалась соображать. Цепляться за пришедшую мысль о собственном сне Алевтине было гораздо проще, чем размышлять о реальности происходящего.

  Белый платок, как по волшебству, оказался на плечах Алевтины. Мягкий и тёплый, он одуряющее-пряно пах травами.

   - Сегодня особая ночь, Аля, ночь, когда сокровенные желания в правильном месте обретают силу, - уставилась в её глаза бабушка, и женщина поняла, что, разговаривая с ней, она совсем не размыкает губ.

  "Уж точно сон, - окончательно убедилась в том Аля. - Ведь так не бывает, верно?" Она с облегчением вздохнула.

   - Пойдём. Пока не рассвело, ты ещё успеешь воздать своим обидчикам по заслугам. Коль действительно сокровенно хочешь того.

  Холодная иголка страха кольнула Алевтину между ребёр. Пристальный взгляд бабушки превратился в чёрную, засасывающую в себя топь. Взгляд жёг, раскалённой кочергой вороша её сокровенные мысли, возвращая боль, обиду и ярость. В лицо женщины бросилась кровь. Былое смущение и неловкость, едва поколебавшись, исчезли. Рука Алевтины как-то сама собой оказалась в сухой ладони бабушки.

  Аля совсем не помнила, как поднялась, не помнила, как шла рядом с бабушкой и что при этом думала. Женщина знала лишь, что сейчас ей спокойно, а в голове разлилась до одури приятная тишина.

  Домик прятался в диких взъерошенных кустах и меж тройки сросшихся меж собой сосен. Неказистый и кривоногий, скорее и не домик вовсе, а лачуга. Издали было видно, что грязное окно изнутри освещает огарок свечи.

  Бабушка довела её до крыльца, с которого прямо в лицо Алевтины с кваканьем плюхнулась лягушка.

  Вторая ступенька прогнила насквозь. Аля едва не провалилась, вскрикнув: меж досок размытым хвостатым пятном проскочил то ли уж, то ли жирная гадюка.

   - Бабушка? - прошептала Аля, отчего-то опасаясь оглянуться.

  Дверь лачуги распахнулась, дохнув в лицо женщины тлёном и гнилью прелой листвы да прогорклых грибов. Вспыхнула свеча на окошке, на мгновение вытурив из углов все тени. Вторя ей, шваркнуло в открытой печи. Ярко-красным разгорелись угли, разбрызгивая по щербатому полу искорки. Кто-то визгливо засмеялся за печью. Чёрный хвост стукнул по деревянному полу и вновь скрылся под кособоким столом со съехавшей до пола скатертью.

  Паутина коснулась лица женщины, и мохнатое паучье тельце лапками гадливо пощекотало кожу, карабкаясь вверх, цепляясь за волосы. Мурашки, как резвые муравьи, пробежали по коже, вздыбив вслед тонкие волоски. Аля вздрогнула и завизжала, а затем, прикусив дрожащую губу, на секунду закрыла глаза, пытаясь смахнуть с головы паука - и неведомо как оказалась сидящей на табуретке. Свеча на подоконнике трепетала, точно на сквозняке, и в хате снова стало темно. За печкой проказливо зашуршало. Со спины потянуло холодком. Аля зябко повела плечами. Моргнула. Напротив неё сидела бабушка с раздутым мешком на коленях. В мешке что-то бесшумно двигалось и ворочалось, точно вот-вот собираясь выбраться на свободу. От мешка невозможно было отвести взгляда.

   - Бабушка? - растерянно произнесла Алевтина. Руки женщины сжались, вцепившись в юбку на коленях.

   - Выбирай. Что же ты медлишь? Рассвет близко, - крякнула в ответ бабушка.

   Мешок враз оказался у