Чтоб человек не вымер на земле [Сергей Владимирович Киреев] (pdf) читать постранично, страница - 2

стрелять, преследовать подозреваемого, заниматься личным сыском, может гримироваться, чтобы его не узнали, когда он собирает
информацию под видом кого угодно, – в общем, из материалов сотрудников уголовного розыска и рождаются уголовные дела, которые потом расследуются и доводятся до суда
следователем.
•

5•

С ергей К иреев

Сыщик и следователь – две разные профессии. В советское
время они часто работали бок о бок, особенно по «висякам» –
когда преступление налицо, а привлекать некого, т.к. никто
не пойман.
Мне, как следователю, всегда нравилось работать в контакте с сыщиками, потому что коллективный успех – это то,
что я люблю в работе больше всего. Эта книга, как я уже сказал в предисловии, как раз про коллективный успех, и контакт в ней по сюжету романа между службой уголовного розыска и следствием – максимально тесный.
АГЕНТ – этот человек не является сотрудником органов, он
добывает для опера информацию, со следователем он не контактирует, он вообще ни с кем не контактирует из милицейских
сотрудников, кроме завербовавшего его опера, он всегда находится под угрозой разоблачения и соответствующих агрессивных действий со стороны представителей той среды, в которой
он добывает информацию. Работа агента – сложная, опасная и
почти никому не видимая. Никаким уголовно-процессуальным
кодексом она не регламентируется, жизнь агента зависит от его
ума, хитрости и чутья.
ПРОВЕРКА ПОКАЗАНИЙ НА МЕСТЕ – как раз она и происходит в 15-й главе этой книги. В 99-ти случаях из ста в документальных и художественных фильмах эту проверку ошибочно называют следственным экспериментом, с которым,
на самом деле, она не имеет ничего общего. Если, опять же,
совсем по-простому, то в ходе этого мероприятия обвиняемый
или подозреваемый показывает следователю в присутствии
понятых, что и как он делал на этом месте (грабил, воровал,
вымогал и т. д.), протокол проверки показаний на месте приобщается к уголовному делу, формализуя тем самым одно из
дополнительных доказательств – подтверждение слов фигуранта уголовного дела самим этим фигурантом. Нередко обвиняемые сами инициируют такую проверку в поисках шанса
на побег, так как сбежать из следственного изолятора (СИЗО)
•

6•

Ч тоб

человек не вымер на земле …

или ИВС (изолятора временного содержания) почти невозможно. Такая попытка как раз и описана в 15-й главе этой
книги.
КПЗ – камера предварительного заключения. В 80-е годы
прошлого века КПЗ уже назывались ИВС – изоляторами временного содержания. В Москве, как правило, на один район
был один ИВС – в одном из пяти, например, или шести отделений милиции был такой изолятор, там содержались задержанные по подозрению в совершении преступления – как
правило, до трёх суток, крайне редко – до десяти. Термин
«КПЗ» в те годы употреблялся по старинке; на самом деле,
КПЗ и ИВС – это одно и то же. Из КПЗ (ИВС) было три пути:
в СИЗО (в следственный изолятор – в Бутырскую тюрьму или
в «Матросскую Тишину»), под подписку о невыезде (когда
остаёшься на свободе до суда, но никуда уехать из города не
можешь), или, если подозрение в отношении тебя не подтвердилось – на свободу без всяких оговорок.
«ПАЛКА» – на милицейском жаргоне тех лет это раскрытое преступление. Преступление считается раскрытым, когда
человеку, его совершившему, предъявлено обвинение. Чем
больше «палок», тем лучше раскрываемость.
Следователю в плане статистики «палки» не важны, ему
вообще всё равно, много их или мало, а вот опер находится
под постоянным давлением, когда «висяков» в районе много,
а «палок» мало (это я всё про старые советские годы, когда я
сам работал), начальство всех мастей требует от опера, чтобы,
наоборот, «палок» было много, а «висяков» мало.
«ВИСЯК» – см. выше – нераскрытое преступление, когда
привлекать некого.
СДЕЛКА СО СЛЕДСТВИЕМ – тогда, в советские годы, такого понятия фактически не было, – опер или следователь чтото устно обещал подозреваемому или обвиняемому в обмен
на необходимую информацию по делу, но не всегда мог это
выполнить – иногда начальство могло потребовать «кинуть»
•

7•

фигуранта уголовного дела, мол, чего с ними, преступниками,
церемониться, использовали его как источник информации, а
данное ему обещание выполнять не обязательно.
Драматизм таких ситуаций состоял в том, что следователь вступал в неформальную сделку с обвиняемым на свой
страх и риск, без гарантии её выполнения. Одни считали:
ну и ладно, если сделка сорвалась, ничего страшного, пусть
подследственный посидит, сколько ему суд даст, а не сколько
ему обещали; для других же это было настоящей драмой: пообещал, а выполнить не смог, а ставки в этих играх – годы и
годы тюремного заключения для того, кому дано обещание.
И те, и другие сотрудники, формально работая в одной системе (МВД СССР, например), по своему мозговому и душевному устройству были жителями разных планет: