Стокгольмский синдром (СИ) [Allmark] (fb2) читать постранично, страница - 4

Три аварии – по счастью, в двух из них пострадавших достали живыми – его не остановили. Стив положил на стол заявление об уходе – возможно, это спасло ему жизнь… А потом один за другим этюды в багровых тонах были найдены в домах всех инженеров, начиная с инженера по технике безопасности Гордона. Вот тогда, кажется, у самых тугодумов появились догадки, чего хочет убийца. Он хочет, чтобы эксплуатация шахт остановилась. Навсегда. Тогда вспомнили, что все убитые бригадиры были те, кто пошли на сделку с совестью и поддержали политику Джима, что в доме по соседству с Уолполом жил Сандей, который открыто эту политику критиковал и тоже грозился уволиться – и к нему убийца не зашёл…

Пробовали, кстати, заподозрить именно Сандея… Но как раз в то время, когда его допрашивали в участке, погиб ещё один бедолага – подручный Джима, по сути его коммерческий директор.

Город бурлил. Отношение к убийце – Том это был или не Том – становилось неоднозначным, многие, к досаде полиции, принимались рисовать его чуть ли не благородным разбойником, защитником прав шахтёров. Действительно, из общей схемы – случайные свидетели не в счёт – выбивалась только резня в доме помощника шерифа Мартина. И заподозрили бы, что Мартин что-то там такое накопал для маньяка критичное – да сам Мартин тогда был в командировке, в Уортингтоне, по обмену опытом… Его возвращение было на следующий день, коллеги поймали его на въезде и долго не знали, как подготовить к известию о произошедшем… Ещё два дня назад он разговаривал с обожаемой женой по телефону, она говорила, что безумно скучает и просит скорее возвращаться – со дня на день должен родиться их малыш, он уже так бойко сучит внутри ножками, что можно не сомневаться – того гляди выпрыгнет… Теперь Мартина ждало два трупа в морге, накрытые простынями, а в больнице – крошечный комочек жизни, спасённый чудом, если только позволительно так называть страшный произвол убийцы – младенец был вырезан им же из утробы убитой матери…

Устраивали облавы, патрулирование – практически прочёсывание – улиц, вводили комендантский час… Убийца залегал на дно, не подавал вестей месяцами, и как только полиция ослабляла бдительность и казалось, что теперь-то всё закончено – следовала очередная трагедия.

Лиззи и Джим тоже не избегли смерти. Правда, на выходе убийцу ждала полицейская засада – она и раньше там время от времени его караулила, но их он явно решил оставить на сладкое, а когда будет это сладкое – а кто б его знал? Дальше была хрестоматийная погоня, стрельба на мосту – подстреленный, так и не скинувший ни костюма, ни маски, не менее хрестоматийно упал в воду, и снова тело так и не нашли, и снова тайна, покрытая мраком…

Зато нашли, обыскав последовательно все пустовавшие в округе дома на отшибе – сделать это раньше, конечно, не додумались, иронизировала пресса над шерифом – логово, где всё это время скрывался убийца. Этот заброшенный дом почти в лесной глуши необитаем был давно, чудо вообще, что ещё не развалился. А вот подвал у дома был очень крепкий… Видимо, в расчёте на ядерную войну строился… Из подвала вывели девушку. В ней узнали Милли Уайт, предположительно исчезнувшую из дома погибшей семьи Гордон почти год назад – достоверно было известно, от её матери, что она пошла ночевать к своей подружке, достоверно было известно, что там она была – в спальне были найдены все её вещи, но подружка лежала в гостиной рядом с родителями в общей луже крови, а Милли с ними не было. Десять с половиной месяцев она провела в плену у маньяка…

Шахты всё же закрыли – в немалой степени, конечно, благодаря стараниям Джима эксплуатация их стала слишком опасной, да и просто невыгодной. Целая эпоха жизни города ушла в прошлое. И убийства, действительно, прекратились – кто знает, потому ли, что маньяк нашёл всё же на дне реки свою смерть, или потому, что добился таки своего…

========== 2 февраля ==========

За спиной – шёпот (тихий-тихий, но они не представляют, как обостряется слух, когда столько времени живёшь… с очень малым количеством раздражителей вокруг…)

– Это она… Надо же, вернулась, выпустили всё же…

– Ну должна же она была когда-то оправиться. Хотя не знаю, как после такого оправиться можно…

– Но не вечно же её в психушке держать! Да там, наверное, в этих стенах только по новой спятить можно… Хорошо, что сестричка взяла её на поруки, отважная женщина, благослови её господь.

– Зачтётся на том свете, это точно. Да ведь куда бедняжке больше идти? Ни дома, ни семьи…

Ни дома, ни семьи, это верно. Как хорошо, что она не видела всего этого… Что они остались в её памяти такими… живыми, весёлыми, здоровыми… Как в тот последний день, вернее, вечер, когда она их видела. Когда сбежала по ступенькам, небрежно помахав