Оценку не ставлю, но начало туповатое. ГГ пробило на чаёк и думать ГГ пока не в может. Потом запой. Идет тупой набор звуков и действий. То что у нормального человека на анализ обстановки тратится секунды или на минуты, тут полный ноль. ГГ только понял, что он обрезанный еврей. Дальше идет пустой трёп. ГГ всего боится и это основная тема. ГГ признал в себе опального и застреленного писателя, позже оправданного. В основном идёт
Господи)))
Вы когда воруете чужие книги с АТ: https://author.today/work/234524, вы хотя бы жанр указывайте правильный и прологи не удаляйте.
(Заходите к автору оригинала в профиль, раз понравилось!)
Какое же это фентези, или это эпоха возрождения в постапокалиптическом мире? -)
(Спасибо неизвестному за пиар, советую ознакомиться с автором оригинала по ссылке)
Ещё раз спасибо за бесплатный пиар! Жаль вы не всё произведение публикуете х)
Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
преобразилась; мощеные улицы и целые кварталы прекрасных домов производят даже известный эффект. К сожалению, всё это тлен и суета. Искусственное оживление произведено железной дорогой, и всякая новая комбинация в этом направлении бесповоротно убьет Пермь. Впрочем, песенка уже спета: новая линия Самсук — Уфа — Златоуст достраивается, и без сомнения сибирский транзит повернет по ней. Пермь тогда останется буквально при одном своем “двадцатом числе”… В утешение останутся мостовые да построенные в долг дома. Что такое будущее — не наша фантазия, доказательством служит быстро вырастающий городок в Лёвшине: там сосредоточатся специальные грузы Уральской дороги, как горнозаводской линии, и туда же должно мало-помалу перекочевать пароходство.
Здоровый и трудящийся человек любит обыкновенно повеселиться — это его отдых. Самый бойкий сезон в Перми летом, во время навигации, и что же — город скучает, как параличный. На единственном гулянье, пристроенном, как задний двор, где-то на выезде, в совершенно голом месте, толчется человек десять-пятнадцать — и это “вся Пермь”. Большой театр летом пуст, а зимой приносит антрепренерам одни огорчения: нет публики.
Всякий, кого fortuna adversa {fortuna adversa — горькая судьба.} заставит провести в Перми несколько дней, обыкновенно не знает, как убить время, и скучает, как на поминках. Нечего смотреть, некуда деваться… Мне лично нужно было остановиться на целый день, чтобы побывать кой у кого из старых знакомых, а главное посетить нашего пермского Нестора — В. Н. Шишонко3. Не знаю почему, но Перми посчастливилось по части истории края. Первым явился на этом пути директор пермской гимназии Никита Саввич Попов4, оставивший после себя классический труд: “Хозяйственное описание Пермской губернии”. Его преемником был известный земский деятель г. Смышляев5, издававший одно время “Пермский сборник” и составивший, между прочим, систематический указатель по литературе края. Нужно заметить, что ни одна русская губерния не имеет такой обширной и разнообразной литературы, как Пермская, что объясняется как громадностью территории, так разнообразием и обилием всевозможных богатств. Последним на этом поприще явился В. Н. Шишонко, из работ которого о Пермском крае составится целая библиотека, а первое место в ней, без сомнения, займет его капитальный труд: “Пермская летопись”, уже доведенная до XVIII столетия и представляющая уже шесть объемистых выпусков, в общей сложности 4000 печатных страниц большого формата.
В. Н. Шишонко — инспектор народных училищ. По профессии он врач, но променял медицину на народное образование. Работая сначала на медицинском поприще, а потом на педагогическом, он в течение двадцати пяти лет неустанно собирал всевозможные материалы по истории края и только с открытием земских учреждений получил возможность начать свой труд, который издается на земские средства. Работа, во всяком случае, единственная, хотя и не оцененная по достоинству неблагодарными современниками, видящими в каждом труде одни недостатки. Укажу на тот факт, что экспертиза сибирско-уральской выставки присудила г. Шишонко за его летопись всего большую серебряную медаль, тогда как итальянскому профессору Сомье6 — золотую за описание путешествия по Сибири. Положим, что вообще выставочные награды — вздор и что г. Шишонко работал и работает не для золотой медали, но имеет свою важность отношение публики к такому почтенному и единственному в своем роде труду, притом труду самому кропотливому и крайне неблагодарному.
В. Н. Шишонко я застал дома. Он живет на краю города, где-то у бульвара. Новенький одноэтажный дом, поставленный по-английски в глубине двора, смотрел весьма уютно. Сам хозяин, большею частью, в разъездах по делам службы, а дома является гостем. Уютная семейная обстановка делала понятным, как громадный труд вершился здесь между прочим, из-за десятка других обязательных дел.
— Не знаю, удастся ли докончить летопись самому, то есть напечатать, — говорил г. Шишонко с невольной грустью в голосе. — Все под богом ходим… Но на случай смерти у меня всё приведено в порядок, так что и без меня могут напечатать. Сейчас пойдет в дело XVIII в.; его надолго хватит.
Желая познакомить меня с своей работой, он велел принести совсем приготовленные к печати материалы. Это был настоящий архив. Старинные акты, копии с разных документов, вырезки из газет, письма и опять копии составляли громадный фолиант.
— Однако, Василий Никифорыч, какой большой запас у вас еще не напечатанных материалов,— удивлялся я, перелистывая рукописи.
— Да ведь двадцать пять лет собирал… Теперь дополнений к напечатанному наберется целый том. Приходится по всей губернии ездить, вот и собираешь год за годом… Материал растет сам собой. Конечно, одному где же справиться… Вот эту копию старшая дочь делала, а эту — сын Володя. Да… Всей семьей работаем понемножку.
Часа полтора прошло для меня совсем незаметно в самой оживленной беседе. Я ехал на
Последние комментарии
10 часов 30 секунд назад
12 часов 34 минут назад
13 часов 2 минут назад
13 часов 9 минут назад
7 часов 25 минут назад
16 часов 12 минут назад