Рюмка принца Руперта [Константин Александрович Костин] (fb2) читать постранично, страница - 3

подход. Все тот же багет, порезанный ломтиками в палец толщиной, уложил на противень, смазал каждый кусок маслом. Тонким слоем, а то в сухарь превратится. Сверху — кольца колбасы темно-рубинового цвета с белыми вкраплениями жира. Кружок помидорки, соль и перец по вкусу, чуть сбрызнул лимончиком, для кислинки, веточка укропа, а сверху засыпал толстым-толстым слоем тертого сыра.

Говорят, есть такие, кто кладут сыр пластинками. Это же преступление! Сыр должен расплавиться, равномерно растечься, связать все ингредиенты, чтобы бутерброд не разваливался. Разве пластинка сыра так растает? Да ни в жизни! Скорее — подгорит. А это неправильно.

Конечно, можно приготовить такие бутерброды в микроволновке, но это как-то обыденно. По-мещански. В микроволновой печи люди каждый день что-нибудь готовят, разогревают. Постылая повседневность.

Я же выпить собирался, а не перекусить по-быстрому! Так сказать — употребить!

Нет, микроволновка — не мой метод.

На противне бутерброды тоже нужно расставить грамотно. Чтобы, если моргнул и сыр потек — они не слиплись между собой, а оставались обособленными. Независимыми, как американские штаты.

Вообще, не передержать — тоже важный момент. Нужно поймать состояние, при котором сыр, начав плавиться, побуреет, кожица помидор чуть сморщится, а на колбасе выступит смазка из жира. Вот тут все, баста — пора вынимать. А то хлеб превратиться в сухарь, который грызть устанешь.

Такие бутерброды хрустящие с обоих сторон, а внутри, стоит раскусить оболочку — истекают сочностью томата, поскрипывая на зубах крупинками соли и обжигая небо перцем. Вкуснятина! Закуски лучше не придумать!

Составив лакомства на поднос, я налил в кувшин минералки из бутылки, бросил туда льда и дольки лимона, на случай, если захочется не выпить, а просто попить, и перенес все добро поближе к телевизору. Употреблять в тиши — извращение, а хороший фильм улучшает пищеварение.

Очередь за самогоном.

Главное украшение стола мне подарили в литровой банке. Налито доверху, почти с горкой. Как я ни пыжился, но вскоре пришло осознание, что так я в рюмку не налью. Расплещу больше половины. Разве можно проливать такой продукт? Это же наш ответ капиталистическому муншайну! Импортозамещение, однако! Не патриотично будет проливать.

И вообще — человек делал самогон, старался, душу в дело вкладывал. А я вот так — на пол и на стол… некрасиво. Не по-христиански.

Ладно, меня на мякине не проведешь. Я не пальцем делан!

Достал флягу, воронку, столовую ложку, и начал перечерпывать.

Напиток благоухает! Это вам не та бурда, которую в фильмах показывают — мутная, белесая. Это продукт благородный, чистый, как слеза. И пахнет травами таежными.

Перечерпал так, чтобы банку можно было наклонить, на два пальца не достигая горловины, и уже смело, через воронку, перелил во флягу, не потеряв ни капли живительной влаги. Молодец!

Банку закупорил, убрал в шкафчик. Того, что во фляге — 0,75 литра, мне надолго хватит. Принимая во внимание объемы, в которых я употребляю алкоголь, на месяц — точно. А то и того больше.

Достал рюмочку — свою любимую. Узкую, высокую. Прожила она у меня лет пятнадцать, как минимум. Пить из нее очень удобно. И коктейли смешивать. Когда я ставил опыты с абсентом — добивался четкой градации по цвету между абсентом, соком и сиропом. Здесь важно подобрать напитки разной плотности и наливать медленно, по лезвию ножа, чтобы не было гидроудара, чтобы ничего не перемешалось. Тот вечер я плохо помню, но помню точно, что мне удалось получить три слоя с четкими границами между ними. Как по линейке. Далее экспериментировал с пропорциями.

В этот случае большая высота и малая площадь опоры сыграли со мной злую шутку. Убирая флягу, я задел стопочку и она рухнула на пол.

Бах!

Не «дзинь», а именно «бах». Громкий такой звук, сравнимый с пистолетным выстрелом. И весь пол в осколках. В этот момент я реально осознал, что такое — миллион осколков. Они все были передо мной. Весь кафель оказался покрыт стеклом, словно трава росой поутру. В свете светодиодной лампы они блестели и сверкали, как звезды на незыблемой тверди ночного небосклона. Вокруг растекалась лужа самогона.

Конечно, ситуация не критичная, я накапал в рюмку грамм 30 — не больше. Достаточно, чтобы прочувствовать вкус и не упиваться в усмерть, пропуская по стопке в полчаса, за поглощением бутербродов и созерцанием фильма.

Но ситуация неприятная. Сколько усилий я потратил, чтобы не проронить ни капли, и на тебе! Еще и рюмочка моя любимая. Хорошо еще, что запасные есть. У какого нормального мужика дома единственная рюмка?

Пришлось доставать пылесос, убираться… грохот осколков, поднимающихся по пластиковой трубе, тонул в шуме двигателя электромашины, провожая мою любимую рюмку в последний путь.

Расстроился, конечно. Настроение упало. Пришлось пару раз глотнуть из фляги.

Победив разбитое стекло, я, наконец-то, смог продегустировать продукт. То, к чему я так долго шел.

Выше