Черный Лебедь для Злого Босса [Ева Мелоди] (fb2) читать постранично, страница - 5

общается. Делать нечего?

— Он сейчас всех проверяет, даже не знаю, когда успокоится, — вздыхает Настя.

— Почему? Что такое?

— Да после того как одна залезла к нему в постель, а наутро её отец пришел, скандал устроил, требовал жениться… Это на прошлой неделе было, и с тех пор Горан лютует, потому что еле отвертелся от этих аферистов… Ясно же, что специально все подстроили. Еще неизвестно как отец его отреагировал… Семья Горана в Будапеште живёт, это очень богатые люди, даже не представляешь насколько! Чуть ли не половина страны его семье принадлежит.

— Ого! Значит, владелец заводов, газет, пароходов, приехал в маленький городок… Чтобы нервы подлечить? Да, он сказал, что его мать русская, — вспоминаю я. — А потом я его спросила, почему он с мамой своей не может по-русски пообщаться, ко мне пристает… ну что-то вроде этого, — глаза Насти буквально выпучиваются после моих слов, и я уже добавляю нерешительно:

— И он психанул, сразу перестал быть обаятельным и послал меня… к тебе. Ну, хоть куда подальше не послал, хотя бы дал работу…

— Ты с ума сошла? — восклицает Настя с испугом. — Боже мой, нашла что спросить! Мать Горана месяц назад сбежала с каким-то автогонщиком! Отец безуспешно искал ее везде где только мог. Об этом начали писать газеты… Ужасно грязная история. Теперь он безутешен и пьет, кажется… во всяком случае, ходят слухи. Вот уж о чем сейчас не стоит говорить с Гораном! Странно, что он не прибил тебя.

— Я же не знала.

— Надо было говорить только о работе!

— Он сам начал откровенничать, сказал, что мама русская…

— Ну не знаю даже, чего его блин ностальгия ни с того ни с сего накрыла… Для Горана разговоры о матери — больная тема, потому что отец и на него вызверился. Во всем его обвинил. То есть не во всем, но заявил, что он мамочкин любимчик и все знал о любовнике. Выгнал из дома, лишил наследства. Все что на данный момент есть у Горана — эта гостиница, которую ему тетя завещала, старшая сестра отца.

— Ты невероятно подробно осведомлена.

— Да, есть у меня источник. Тут неподалеку живет старушка — внебрачная дочь деда Горана. Тот еще ходок был… Так вот, она, эта бедная женщина, хоть родственниками не признана, но кое-кто с ней близко общается из окружения семьи Василеску. И Горан периодически навещает, он очень предан своим корням. Обожает мать, но и отца любит, и его все это ужасно мучает. Просто сам не свой. Странно, что не вышвырнул тебя. Поверь, он страшен в гневе.

— Наверное, я очаровала его своим неотразимом обаянием, — отвечаю беззаботно. — Ладно, летопись семьи Василеску вещь интересная, но я же на работу в конце то концов пришла… Показывай, что нужно делать. Я так понимаю, что этот обаяшка Горан не особенно многих сейчас на работу берет. Народу в замке почти нет. Экономит что ли?

— Нет… пока вроде не экономил, я, во всяком случае, такого не заметила. У него есть свои счета, недвижимость и источники дохода. Конечно, не такие обширные, как у отца… Еще там ситуация в том, что отец его на дочери влиятельного политика женить хочет. А Горан ни в какую, как баран уперся. Я тебе скажу, очень парень насчет женского пола привередлив. Вот не дай Бог с таким связаться. Все нервы вытреплет. Теперь вот, вместо свадьбы увлеченно гостиницу, тетушкино наследство, реставрирует. То ли поспорил с кем, то ли устал от светской тусовки. Об этом история и сам Горан не откровенничают… Здесь он как сыч один. Одинокий мужчина, затворник… А баб, прикинь, меньше не становится. Только и успевает из своей постели вытряхивать.

— Ясно, — вздыхаю. Так и думала, что бабник. Разве может такой красавчик не быть им? Нет конечно. Да и какое мне дело! Кажется, я и так изучила всю его подноготную… мне хватит. Но Настя не могла остановиться.

— Может я и мало что знаю, можешь не верить, но про мать это точно. Даже в газетах писали, их семью обожает светская хроника. Сейчас пишут, что Горан совершенно пропал, отдалился от жизни и живет затворником, разве это неправда? Сидит в этом замке, изучает какие-то бумаги, манускрипты, хочет сделать здание полностью соответствующим тому времени, когда было построено. Вот только с таким отношением к персоналу далеко не уедешь, — вздыхает Настя.

— Он вроде ничего, обаятельный… Трудно поверить, что людей увольняет ни за что.

— В основном его раздражают горничные, которые строят глазки и заигрывают. Он же симпатичный… Ты этого делать не собираешься? Значит все в порядке.

— Почему ты так спокойна на мой счет?

Настя попала не в бровь, а в глаз. Заигрывать с боссом — это точно не про меня, но… Прозвучало это несколько обидно, словно я синий чулок, причем синее просто некуда.

— Ну, мы давно знакомы… — тушуется Настя.

— Я прекрасно знаю, что мы с Василеску птицы разного полета, — вздыхаю.

Да и вообще мне не до романов, тем более служебных. К тому же, меня никогда не интересовали плейбои, даже ставшие затворниками — да пофиг. Хотя в этом случае, я бы сказала, объект выглядит более