cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
мы свои, мы тут вообще главные – схлопотал шокером в затылок. Я вскочил – ну, и меня тоже…
– Вы знаете, кем были эти люди?
– Никто не знает, кем были эти люди. Мы оказались в Румынии, это я потом узнал. Там в мутной водичке много всяких людей было. Может и с британскими паспортами, а может – и с американскими. Как-то было без разницы. Проснулся в палате на тридцать человек. Белье сырое, подушка как половая тряпка. Какие-то многоножки по стенам ползают. Да это бы и ладно. Людишки вокруг – полумёртвые. Не шевелятся, не говорят. Кто-то под капельницей, кто-то просто одеялом накрыт и не шевелится. И вот тут я понял. Нас тоже за чумных приняли. И сунули в самую заразу. Я было встал, врача позвал – тут мне по лбу прикладом хрясь – лежать! И пистолет на поясе показывают. И ремни на кровати. Типа не дёргайся ты, мил человек, целее будешь. А лежать сил нет. Вонища кругом, эти ещё стонут, пердят, булькают. Мне-то какой резон тут валяться?
– Так я и не понял, мистер Лапин. Что это было? Тюрьма, больница, пункт изоляции?
– А я и сам не понимал. Гнил там недели две, весь извёлся. Дайте, говорю, хоть книгу почитать! Ну, дали. На румынском языке. Ой спасибо! Только дело шло своим чередом. Клиентов в простыни почти каждый день заворачивали, которые уже не дышат, и уносили тихо. А их кровати растворами брызгали. И потом новых на эти же кровати ложили. И на меня смотрели. Сначала просто смотрели, потом удивлялись. Потом по пять человек приходили на меня смотреть. Что-то лопотали по-своему, но я ни слова не разобрал. Вроде говорили «русский кирпич». Не знал, зачем это, про что…
– Рашен брик?
– Вот-вот. Только это уже другие говорили, которых позже привезли. В лицо их уже не узнаю, все были в масках. И вот они-то и начали меня напрягать. Подходят с шприцем – я в отказ. Показывают пистолет на ремне – куда деваться. Брали из меня делений двадцать в день. Уносили куда-то. Потом больше стали брать, чаще, тут я завыл. Отстаньте, говорю, кровососы, я ж так и подохнуть могу. Но кормить лучше стали – супчик, мясо, овощи. А потом им кайф обломали! Ой, как же я рад был! Сначала вошли «тяжёлые», потом наши в простых «ратниках». Наши, сука, наши! Я чуть потолок головой не порвал от радости. Пока они там работали в больничке, документы и записи изымали, меня в «Тайфуне» кофейной смесью поили. Скажу тебе, корреспондент, ни разу и никогда такого вкусного не пробовал. Вкус счастья, понимаешь?
– Вас освободили российские ССО?
– Веришь, мне похер. Не интересовался. Я видел, как эти румыны рогами в пол лежали и дергались – мне больше ничего было не надо. Я счастлив был. Но потом другая история началась. Вывезли меня в Загреб. Там медицинский центр – закачаешься! Лучше любой гостиницы. И главное, все наши. Отдельная комната, четыре раза кормят, да ещё соки, фрукты прямо в коридоре ящиками – жри не хочу. Но вот кровь берут. Опять берут – по четыре раза в день. И увозят. Мне в тренажерке один боец сказал: мы тут доноры. Проект Рашен Брик – русский кирпич. Так назвали. Собрали мужиков, которые в самой вонючей вирусной помойке выжили. Кстати, капитана не было там – был слух, что помер от пневмонии, но, может, то был другой капитан, не знаю. А мы вот пригодились. Вот мы и были Рашен Брик.
– Когда вы поняли смысл проекта Рашен Брик?
– Хорошо, что спросил, корреспондент. Было такое дело. В курилке с батальонным начмедом столкнулся. Ну, охота поговорить с начальством, сам понимаешь. Я так в шутку спрашиваю: сколько ж нас тут откармливать будут? Когда на фронт, товарищ полковник?
А он мне: ты уже на фронте, боец. Твоя служба какая – людей спасать. Так знай, что только на этой неделе твоя кровь уже восьмерых спасла. Безнадёжных. И ещё четверо лучше себя чувствовать стали.
Я толком не знал, то ли они мою кровь переливали, то ли какой-то раствор из неё мутили – не моё это дело, я ж водила, а не айболит. Но тогда-то понял, что к чему. Русский кирпич! Это ж не прозвище, это целая новая наука! И вот тогда меня назначили в Поход Крови…
– Что-что? Простите, не слышал…
– Да всё ты слышал, корреспондент. «Линии жизни» – знаешь ведь? Ну, вот. Просто мы его по-своему называли. Пошли по Европе поезда. Пять вагонов с медицинской требухой, пробирками и аппаратами, а остальные десять – это мы, мешки с кровью. Я не знаю, зачем нас живьём возили, почему просто кровь авиацией не отправляли. Начальству видней. Но кормили на убой, заботились, на «вы» называли, фильмы на выбор приносили – словно как не в армии. Денежки на счёт исправно падали, неплохие. И скажу я тебе, никогда не думал, что столько стран увижу. Хоть и из окна вагона, а всё ж интересно. Приезжаешь в какой-нибудь Пловдив – за окном тоска и мрак, мусор, патрули, полицейские ленты, дым. А у нас в вагоне праздник и веселуха. И всего-то дел – раз в день пробу крови дать. Я видел, как эти пробы в сумках-холодильниках местные увозили под особой охраной. Непростая наша кровушка-то оказалась, золотая! И таких поездов потом много стало. Помню, как под Варшавой полицейский кулаком тряс и кричал нам:
Последние комментарии
8 часов 6 секунд назад
9 часов 32 минут назад
13 часов 26 минут назад
13 часов 30 минут назад
18 часов 51 минут назад
2 дней 6 часов назад