Месть роботов [Эдвард Элмер Смит Док] (fb2) читать постранично, страница - 2

Земли туда, куда надо нам,— в центр Солнца! После уничтожения флота люди окажутся беззащитными и с ними быстро будет покончено.

— Для выполнения этого плана мы погрузимся вглубь Земли. Там человеческие существа никогда не обнаружат нас и там мы проложим туннель к астродрому, с которого стартуют космические корабли. Мы, Десять Мыслителей, уйдём в полет вместе с четырьмя сотнями помощников, которых выберем среди вас. Мы примем специальные меры, чтобы не упасть на Солнце вместе с земным флотом. В нужное время мы вернёмся. Все оставшиеся должны вести себя осторожно, чтобы не выдать людям своего присутствия; любого человека, заподозрившего что-либо, следует уничтожить.

Глубокая шахта прорезала земную кору, затем вход в неё был завален и мощные дезинтеграторы начали пробивать длинный туннель. Сквозь адский огонь атомного распада, мимо раскалённых каменных стен маленькая армия роботов упрямо продвигалась к цели со скоростью пять миль в час.

В этой преисподней, сверкающей молниями взрывов, наполненной ядовитыми парами и жарой, ни одно человеческое существо не выжило бы и мгновения. Но Десять Мыслителей не были людьми. Их массивные тела, возвышавшиеся на плоских платформах с огромными колёсами, плавно неслись вперёд. Холодно и невозмутимо они взирали на огромные купола с сотнями телескопических излучателей энергии, на причудливые очертания атомных конвертеров, обтекаемые или, наоборот, угловатые корпуса роботов, покрытые раскалённой пылью. Не зная сна и отдыха, этот поток чудовищных механизмов двигался вперёд и вперёд, пока не оказался в недрах Земли прямо под громадным полем астродрома.

Платформы с мыслителями остановились; предводители воинства роботов изучали раскинувшуюся над ними местность и совещались. Остальные терпеливо ждали. Ждали, пока в корабли необъятного, неисчислимого космического флота Земли загружались припасы, топливо и оборудование. Ждали, пока люди не вступят на трапы и не займут свои места. Ждали, пока шла бесконечная проверка двигателей, оружия и систем жизнеобеспечения. Ждали в холодном спокойствии и неподвижности, с нечеловеческим терпением машин.

Наконец, последние предстартовые процедуры завершились, крышки люков захлопнулись, взлётное поле опустело. Гигантский флот мог трогаться в путь. Астродром, поверхность которого зияла шрамами от ударов яростного атомного пламени, приготовился швырнуть в космическую пустоту армаду башнеподобных сверкающих кораблей. Тогда глубоко под землёй развернулись сотни телескопических проекторов и из них вырвались невидимые, но мощные потоки энергии.

Они пронзили рудные залежи, скалы, почву, бетонную поверхность взлётного поля и тела людей на одном из крейсеров земного флота. Когда лучи ударяли в цель, люди на мгновение замирали, парализованные, затем приходили в себя; казалось, эта внезапная атака никак не влияла на них. Но влияние существовало — чудовищное, ужасное.

Каждый нерв в телах людей был рассечён лучами и связан энергетическим потоком с коллективным разумом мыслителей. Органы чувств каждого члена экипажа посылали теперь нервные импульсы не в его собственный мозг, а на приёмные устройства десяти огромных машин. И от них приходили обратно команды — команды, которые заставляли сокращаться мышцы человеческих тел. Люди стали марионетками, включёнными в общий поток сознания кибернетического монстра.

Вскоре около выпуклого борта обречённого корабля разверзлась яма. Его герметично закрытые люки распахнулись и Десять Мыслителей вместе с четырьмя сотнями роботов и вспомогательными механизмами проникли в корабль и укрылись в заранее выбранных местах.

Итак, «Дрезден» взлетел вместе с остальными кораблями. Казалось, крейсер остался одной из боевых единиц Флота; на самом деле это был его жестокий и непримиримый враг. В лученепроницаемом, хорошо защищённом отсеке Десять Мыслителей продолжали свою безостановочную работу, сложность которой превосходила всё, на что когда-либо были способны их бездушные металлические собратья.

2. Ненавидящий существа из металла

Фердинанд Стоун, гениальный физик, ненавидел роботов с холодным бесстрастием учёного — если подобное определение подходит для описания столь сильного чувства, как ненависть. Двадцать лет назад, точнее в 2991 году, он понял, что никто не способен удержать контроль над роботами; ему стало ясно, что неизбежная борьба за превосходство человека будет проиграна, если люди заранее не подготовятся к ней.

Решив, что только знание даст необходимую силу, Стоун поставил перед собой задачу выяснить всё возможное о врагах человечества. Он учился думать подобно им — холодно, точно и бесстрастно. Он жил, как они — с аскетической строгостью. Во всех отношениях он почти стал одним из них. Со временем Стоун нашёл полосу частот, на которой действовала их связь, и стал, по-видимому, единственным из людей, владеющим их языком, но он никому не поверял этот