Кошмары на улице Купчинской [Владимир Иванович Удовыдченко] (fb2) читать постранично, страница - 57

думаешь ли ты что Уролог — это Тюбиков?

— Тюбиков? Это почему?

— Потому что Велиев тоже сидит. Почему Тюбиков не спас Мусу от ареста, спонсора своего? Я ведь с Мусой перед арестом пообщался просто так, по душам. Без детектора лжи. И оказался он знаешь кем?

— Урологом?

— Нет. Ментом бывшим.

— Ментом?

— Представь себе. Велиев приехал в Россию 10 лет назад. С помощью родственников получил российское гражданство. Прописался. Родственники устроили его в школу милиции. И он был участковым. Работал под руководством Тюбикова в Московском районе.

— Да ты что?

— Да. И ты, знаешь, Серега, я даже прослезился, когда Муса мне рассказывал про то, как он послал в свой аул ксерокопию диплома о среднем юридическом образовании и копию служебного удостоверения. Когда на родине узнали, что Муса стал лейтенантом милиции, в ауле два дня был праздник. Резали баранов. Жарили шашлык. Все племянники Мусы — Айваз и Тозик переехали в Петербург. А потом Мусу через год службы уволили.

— За что?

— За то, что стал крышевать продуктовые ларьки своих земляков. Все ларьки его братьев на проспекте Гагарина работали вообще без документов. И уволил Мусу знаешь кто?

— Тюбиков?

— Точно. Он был его начальником. Основная причина увольнения — отказ делиться доходами от ларьков, а формальная — нарушение служебной дисциплины. И после этого Муса просто вынужден был стать спонсором 101 отдела после того, как продолжил плодоовощную деятельность в Купчино куда перевелся и Тюбиков. Вобщем хорошим парнем оказался Муса. Главное, что он безобидный. Отлично чинит мокрые крыши. Может, конечно, и отравить какого — нибудь алкаша из — за квартиры, а вообще человек душевный, самый добрый из всех злодеев, что я встречал. Выйдет из тюрьмы, возьму его к себе внештатником. Так кто, Серега, Уролог как ты думаешь?

— Тюбиков?

— А может это… я?

— Да хватит тебе трепаться. Покажи — ка лучше машину. Может и я себе такую куплю… когда-нибудь.

— Купишь. Только чаще играй в Русское лото.

Серомышин заглянул в джип. Осмотрел обитую красным деревом переднюю панель. Обернувшись, увидел на заднем кожаном сиденье полиэтиленовый пакет, из которого выглядывала часть квадратной панели янтарного цвета.

— Хватит смотреть, ехать мне надо. Отгоняй Москвича, — проявляя признаки беспокойства, прервал осмотр Сыроежкин.

— А чего это у тебя там за панель лежит, Толик? Янтарь что-ли? Уж не Вова ли, Загуляев тебе часть янтарной комнаты подарил?

— Это, Сережа, не янтарь. Это канифоль. Просто большой кусок канифоли.

— Зачем тебе канифоли столько?

— Затем, что паять мне нужно много. Детектор лжи новый собираю. Микросхем полно. Ладно, Серега, будь здоров. Некогда мне.

Сыроежкин залез в джип. Пустил двигатель. Лихим маневром объехал по сугробам Москвич, загораживавший проезд и выехал на Купчинскую улицу.

Серомышин посмотрев в след удаляющимся габаритным огням Форда, оглядел свой Москвич с новыми шипованными колесами и задумчиво потер ухо, вновь заросшее мелким как мох волосом. Подняв вверх голову, Серомышин заметил на третьем этаже отдела в окне бывшего кабинета Жука чье — то краснощекое лицо, быстро скрывшееся за занавеской. Над окном с крыши стекали струйки талой воды. В наступившей оттепели невидимая с земли крыша отдела явно была мокрой. Крыша двухэтажного торгового центра, расположенного напротив отдела, была почему — то сухой.

В. УДОВЫДЧЕНКО All Rights Reserved.

Санкт-Петербург 2002–2004 г.г.

П О С Т К Р И П Т У М

Автор предлагает заинтересованным организациям создать на основе его произведений низкобюджетный телевизионный сериал под общим условным названием «Улицы вообще без фонарей». В определенной степени пародию на экранизации некоторых широко известных книг. Необходимые для съемок милицейские фуражки, брюки и даже шинели времен застоя, перестройки и демократии автор готов предоставить на безвозмездной основе из собственных запасов.