Чиста Английское убийство [Кирилл Юрьевич Еськов] (fb2) читать постранично, страница - 5

сэра Фрэнсиса, но иной раз и заканчивали — в совсем ином, понятно, статусе.

А как именно это всё было упорядочено — с тем, чтобы «Порядок бил класс» — хорошо описано вот тут:

«По структуре тогдашняя секретная служба сильно отличалась от нынешних аналогичных учреждений. (Я говорю не о „глазах и ушах“ на местах, о госкурьерах и дипломатах, т. е. гражданах, которые занимались темными делами в дополнение к основной профессии, а о собственно разведчиках.) Так вот. Внизу было дно — шпана, шушера, провокаторы, доносчики, распространители слухов. Их было очень много. Их использовали и выбрасывали по мере надобности. Почти ничего не платили, часто просто брали на испуг.

Техническим обеспечением — просеиванием информации, подготовкой операций, кодами и шифрами, бухгалтерией — занимались чиновники: государственные служащие с опытом административной работы, привлеченные или переведенные из других ведомств. Многие из них „расцветали“ на новом поприще — так, правой рукой Уолсингема был бывший счетовод Томас Фелиппс.

Контролерами, ведущими операций [case officers — авт.], „хозяевами“ резидентур были джентльмены, как правило, чьи-то родственники — это был такой же способ делать карьеру, как армия или флот; к тому же, со временем из разведки можно было перебраться на приличную собственно придворную должность. Работа в разведке давала связи, опыт, знания, очень приличные деньги. И брали в Intelligence с большим разбором. (Классический пример такого джентльмена — сэр Томас Уолсингем, дальний родственник и доверенное лицо Госсекретаря сэра Фрэнсиса, друг, покровитель и некоторое время непосредственный начальник Марло. После смерти Уолсингема-старшего вышел из дела.)

И последняя группа. Самая маленькая. Оперативники. Те, кого посылают за информацией. Те, кто возвращается с информацией. Те, про кого точно известно, что они принесут добычу домой, нигде не останавливаясь по дороге. Это очень высокое доверие, очень большие деньги, очень опасная работа и никакой защиты в случае провала. Состав исключительно пестрый: от старого дворянства, вроде Николаса Трогмортона, до сыновей торговцев и ремесленников — вроде Кита Марло. Но были и некоторые объединяющие черты: высшее образование (как правило, юридическое или гуманитарное), независимые (от разведки) средства к существованию (тот же Марло зарабатывал очень прилично), про умственные способности и не говорю. Их мало — в обеих соперничающих службах едва насчитываешь три десятка. Они на вес золота» (конец цитаты).

Так вот, именно к этой, последней, категории, элите «Интеллигентной службы», и принадлежала компания джентльменов, учинивших в Дептфордском пансионе ту пьяную драку из-за копеечного счета; смешно, не правда ли?..

Действующие лица и исполнители: «Бонд, Джеймс Бонд!»

Как известно, Англия — кошмарная страна: в ней не пропадает ни один документ, и Папаше Мюллеру с его бессмертным: «Страшная штука эти архивы!» жилось бы там крайне неуютно. То есть на бумагу там, как и везде, попадает не всё, но уж если попало — можно быть уверенным, что бумажку ту не спалят при очередной чистке архивов в ходе «трансфера власти» от Дракона к Бургомистру, или при гос-необходимости обосновать, что «Океания всегда воевала с Остазией»… Так вот, принадлежность Марло к Конторе чисто случайно выплыла наружу в процессе разбора скучнейших «входящих-исходящих» в архивах Кембриджа.

С 1584 года Марло, к тому времени уже бакалавр, взял в привычку исчезать — то на недели, а то и на месяцы — безо всяких объяснений и в нарушение университетских регламентов. В конце концов терпение университетского начальства лопнуло, и оно постановило, так сказать, «отчислить аспиранта Марло за систематические прогулы, без допуска к защите». После чего в Кембридже получили письмо из Тайного совета от 29 июня 1587 (ну, это вроде как в ректорат МГУ позвонили бы из Политбюро ЦК КПСС насчет некоего аспиранта…) — каковое письмо и обнаружилось в архиве, благо никаких «сов-секретно, по прочтении уничтожить» на нем не значилось^[7]. Тайный совет сообщал, что означенный бакалавр отсутствовал на занятиях по уважительной причине: он в это время «сослужил Ее Величеству добрую службу, достойную награды», и Королева не в восхищении от того, что человек, трудившийся на благо Родины, может огрести на этом деле неприятностей («Because it was not her Majesties pleasure that anie one emploied as he had been in matters touching the benefitt of his Countrie should be defamed»). На чем вопрос о недопуске к защите, естественно, был исчерпан.

Вдохновленные историки копнули еще на штык лопаты ту кембриджскую архивную пыль и обнаружили любопытнейшие подтверждающие свидетельства в виде счетов из университетской лавки: у них там, оказывается, даже такую чепуху не выкидывают веками — ибо финансовый документ! Так вот, Марло аккурат после тех своих отлучек принимался лихо сорить деньгами — чего за ним прежде не водилось.

Еще раз Марло засветился (точнее, был