Минотавра [Эдвард Ли] (fb2) читать постранично, страница - 2

войти в подвал... в храм. Он мог бы быть полузащитником в футбольной команде в колледже... то есть, если бы он мог поднять свой IQ достаточно, чтобы поступить туда. Старик придумал одно клише, когда впервые нанял Уолдо в качестве слуги. Было бы лучше, если бы его назвали Игорем...

Он нанял Уолдо менее года назад, так как ему была нужна физическая сила, которую старик потерял. Копать могилы и доставать тела было сложнее, чем казалось, и, кроме того, у всех великих колдунов были ученики. Где был бы Джон Ди без Эдварда Келли? Старик часто думал об этом.

— Что вам нужно, господин? – Просиял Уолдо. — Я был наверху, паковал ваши сумки, как вы мне и велели. — Мальчик остановился, и принюхался. — Фу! Я чувствую запах номер два...

Старик вздрогнул, когда заметил, что из ягодиц девушки, потерявшей сознание, сочится огромное количество фекалий. К этому времени из ее кишечника их вывалилось так много, что они выглядели как длинный коричневый хвост.

— Мне ужасно жаль, Уолдо, — сказал старик полушёпотом, — но, как вы видите, наша подруга это сделала…произошел несчастный случай, и, боюсь, у меня просто нет на это сил...

Уолдо ухмыльнулся:

— Не хотите убирать ее дерьмо, да, сэр?

— Точно. Так что если Вы не возражаете...

У Уолдо и мыслей не было возражать. Он наклонился и зачерпнул экскременты голыми руками, не беспокоясь больше, чем если бы он зачерпнул попкорн.

— Что вы хотите, чтобы я с этим сделал, сэр?

— Господи... — Старик открыл железный люк на задней стенке. — В крематорий, пожалуйста.

Уолдо швырнул экскременты в огненный люк и продолжал это делать, пока все не убрал. Старик пылко распрыскал банку освежителя воздуха с запахом домашней яблочной корицы вокруг себя. Уолдо довольно насвистывал песенку "Восемнадцать колес и дюжину роз", а затем с радостью ребром ладони вытер мазки на полу.

— Теперь я хочу, чтобы ты ее помыл, пожалуйста, — сказал старик. — Эти девушки такие грязные.

— Ваше желание для меня закон, сэр, — усмехнулся Уолдо. Старик покачал головой.

В этот же момент зазвенели металлические звенья; Уолдо дернул за цепь и наблюдал, как болезненно обнаженная девушка поднимается в воздух, ее запястья были прикованы к одному концу цепи. Под ее грязные босые ноги широкоплечий слуга подсунул корыто. Затем он открыл кран, облил ее из садового шланга, намылил автомобильную губку и начал натирать ее.

"Мерзость", — подумал старик. Девочка была ужасная, её толстая плоть была с оттенком ванильного мороженого, целлюлитные ямочки украшали живот, воспалённые угри рассыпались и на без того непривлекательном лице, вокруг губ была короста от нарывов. Ее ягодицы могли быть двумя двадцатифунтовыми мешками муки, сдвинутыми вместе, а ее лобок был похож на большой кусок тусклых каштановых волос, которые уходили вниз по внутренней стороне ее бедер и поднимались вверх к пупку. На животе была большая нелепая татуировка.

Уолдо казался восторженным, тщательно вытирая карамельные мазки из ее расщелины между ягодицами. Жирная, большая грудь колыхалась из стороны в сторону, когда он её протирал, один сосок был непропорционально большим. Пупок был похож на глубокую дырку в сыром тесте.

Старик занялся организацией ретракторов пилы для ампутации конечностей, а также обеспечением всего остального. Он уже делал это и не раз и собирался сделать снова, тем не менее, ему было нужно отвлечься от созерцания нездорового человеческого тела, свисающего с цепи. Затем из шкафа он достал сверкающую мантию, которую он надевал во время обрядов: простой черный хлопчатобумажный халат, обшитый разными драгоценными камнями. Камни были бесполезны для ювелира, но не для колдуна.

Они были дороже ведра с яйцами Фаберже.

Сила веры, размышлял старик.

Он повернулся.

— Ради всего святого, Уолдо!

Уолдо теперь стоял на коленях, делая жадный куннилингус подвешенной девушке. Её промежность выглядела, как кусок колбасы "Котто", сложенная пополам. На возражение старика Уолдо виновато взглянул через плечо.

— Какого черта ты делаешь?

Брови Уолдо поднялись.

— Ну, сэр, я съем немного пирога с волосами. Это действительно вкусно, правда. — Глаза Уолдо расширились от беспокойства. — Не хотите ли лизнуть, сэр?

— О, ради всего святого! — Старик был в ужасе. — Уолдо, она проститутка! Ты хоть представляешь, сколько грязных, аморальных мужчин эякулировали в ее отверстие?

— Молофьей? Ну, я думаю, довольно много, но... ну и что? — Его улыбка мелькнула в ответ. — Скажите, сэр, можно я трахну ее на кладбище и выпью немного крови, как вы позволили мне сделать с той последней девкой?

— Нет, нет, то был обряд материализации... — Теперь у старика болела голова, и он с еще большим отвращением заметил, что делал Уолдо, пока его язык колебался в отвратительных складках половых губ. Его брюки были расстёгнуты, а рука обвилась вокруг пениса, который, как и все остальное у него, был слишком большим. Это был один неудачный побочный эффект заклинания подчинения: